Kitabı oku: «Веретено Судьбы. Книга 2», sayfa 2
– Это правильно, – одобрила её позицию Слава. – Теперь, смотри… – вот так.. пальчиками делаешь углубление…
Геля запустила пальцы во внутрь глиняного шара. Появилась ямка, и стала расширяться под равномерным давлением её руки.
– А теперь, вытягивай вверх, – наставляла её Слава. – И будут формироваться стенки.
Одной рукой она выровняла полость изнутри, а другой разгладила внешние бока сосуда.
– Здесь, чуть-чуть, сужаем… – Слава слегка прищурилась, настроив глазомер. – Так… хорошо. А теперь, снова вверх… и расширяем.
Геля четко следовала её инструкциям, и старалась ничего не упустить. Она так увлеклась процессом, что даже не заметила, как, невзначай, высунула кончик языка. Гончарный круг вращался словно магическая доска. Заготовка, послушно меняла форму, и из неприметного комка мокрой глины, превращалась, в живущий самостоятельной жизнью сосуд. Ей показалось, что, если она сейчас вдохнёт в него часть своего дыхания, он встрепенётся, впитает в себя её живительную силу, и пустится в пляс. Закружится в головокружительном вальсе, по миниатюрной сцене, и будет старательно вытанцовывать фуэте и пируэты, под мерный стук, вращающегося барабана.
– Аккуратно, закругляем кончики ободка, – голос Славы вернул её в реальность. – Оп-па… Получилось. Наша крынка, почти готова.
– Почему, почти? – поинтересовалась Геля.
– Потому, что посуда из сырой глины не сможет надолго сохранить свою форму. Она может потрескаться при высыхании или помнётся при неосторожном обращении.
Слава осторожно отделила крынку от гончарного круга и показала гостям то, что у них с Гелей получилось.
– Чтобы придать ей законченный вид, и сделать её твёрдой и прочной, мы поместим её ненадолго в эту печь. Этот процесс называется – обжиг. Без него – никак.
Она открыла дверцу печи с прозрачным окошком из огнеупорного стекла, поставила крынку на эмалированный поднос и поместила его вовнутрь.
– А теперь, осталось немного подождать, – девушка установила на терморегуляторе соответствующий температурный режим, и отвела Гелю к умывальнику, чтобы помыть руки.
– И сколько нужно ждать? – намыливая руки, поинтересовалась Геля.
– Ну, хотя бы минут двадцать, – ответила ей Слава. – Но я бы рекомендовала, оставить её в печи на полчаса. Так глина лучше обожжётся. Станет прочнее, и крынка прослужит дольше. Если не хотите утомлять себя ожиданием, можете пока посетить другие залы и провести это время с большей пользой. А когда вернётесь, твоя крынка уже будет готова.
– Пожалуй, мы так и поступим, – сказала Ляля, посмотрелась в отражение стеклянной витрины с глиняной посудой, поправила шляпку и вопросительно посмотрела на остальных. – Ну что, девочки, пойдём?..
Неожиданные визитёры
Не успели мы перейти в следующий зал, как услышали позади себя душераздирающее завывание, недовольное ворчание и неразборчивое мяуканье. По знакомым нотам я сразу определила, что это был голос Вениамина, и не раздумывая бросилась на его поиски. Так и есть, я заметила его стоящим у самого края лестницы. Кот был сильно взволнован и возбуждён. От чего вел себя непривычно агрессивно. Раньше таким я его никогда не видела. Там внизу кто-то был. И этот кто-то – ему не нравился. Вениамин сгруппировался и выгнулся гнулся дугой. Вздыбил шерсть, задрал хвост и распушил до такой степени, что тот стал похож на ершик для мытья бутылок. Он таращил глаза и истошно шипел, давая понять, что если тот, кто находится внизу, попытается подняться – то ему не поздоровиться. Кто же это мог быть? Мне стало интересно, и я заглянула вниз, перегнувшись через перила.
Снизу в ответ прозвучало грозное рычание, которое сменилось на фырканье и клацанье мощных челюстей.
Следом за мной к лестнице высыпали все остальные. Увидев реакцию Вениамина, они тоже стали высматриваться вниз, чтобы понять, что могло так возбудить нашего кота. Сначала мы все подумали, что во всём виновата та самая волчья шкура. Но увидев её на прежнем месте, были вынуждены признать, что она тут ни при чём. И к тому же, шкуры не рычат и не огрызаются. Тогда это может быть кто-то из посетителей? Кто по недосмотру служителей музея пришел на экскурсию с собакой? Но это тоже, маловероятно – на обычных собак, Вениамин так не реагирует.
Я спустилась на несколько ступенек пониже и заглянула в просвет нижнего этажа. Теперь мне всё стало ясно. Увидев опасность, я инстинктивно отпрянула к стене, и почувствовала, как на спине под одеждой выступили капельки пота. Внизу живота всё сжалось от неприятного холода, коленки ослабли, а ноги стали словно ватными. Где-то в глубине моей сущности пробудился страх, и почуяв мою слабину стал неторопливо выбираться из своей берлоги. Поднимаясь всё выше, он вознамерился парализовать меня изнутри, и тем самым лишить самообладания и воли. Но я вовремя распознала его намерения – собралась и приказала себе не поддаваться. Быстро вспомнив, чему учил меня Вениамин – я принялась глубоко дышать – и это помогло. Придя снова в себя, я поднялась назад и примкнула к остальным. Обеспокоенная моим поведением Анна присела передо мной на корточки, обхватила меня за плечи и посмотрела мне в глаза.
– Анечка, девочка моя, тебя что-то напугало? – но при этом её голос звучал уверенно и спокойно. – Ну, скажи нам. Что ты там увидела?
Мне хватило секунды собраться с духом, чтобы ей ответить. Но лишь только я открыла рот, как внизу заскрипели деревянные ступени… С этого момента, говорить уже не имело никакого смысла. Всё разрешилось само собой. Стоявшие наверху посмотрели вниз… и их увидели. Они поднималась лестнице в сопровождении двоих волков.
Возглавлял процессию высокий статный пожилой мужчина, с зеркальной лысиной и аккуратной седой бородкой. Он вёл с собой под руку даму в дорогом деловом костюме, с пышной причёской медно-каштановых волос и алой помадой на губах. На руке у неё сидела пятнистая саламандра и облизывалась раскалённым как лава, огненно-красным языком. Мужчина был сдержан и галантен, а его спутница маскировала свою надменность под приветливой улыбкой. Он двигался ровно и уверенно – с выправкой отставного офицера. В то время, как его дама словно плыла, покачивая бёдрами. Про таких у нас говорят – два сапога пара. Судя по всему, они друг друга стоили.
За ними следом по лестнице поднимались два белокурых близнеца. В одинаковых синих джемперах, отутюженных брюках и начищенных ботинках. Они выглядели безупречно, словно только что сошли со страниц рекламного проспекта. У заботливых мамочек и престарелых домохозяек эти розовощёкие ангелочки вызвали бы чувства восторга и умиления – если бы те закрыли глаза на плотоядные оскалы их суровых сопровождающих. Два крупных волка шли за ними по пятам. Когда они переставляли лапы по ступеням, сверху было видно, как под серой шкурой перекатываются бугорки их упругих мускул. Они замыкали процессию, и снизу следили за нами, поглядывая исподлобья. Их злобные взгляды были исполнены презрения и ненависти. Матёрые хищники грозно скалились и демонстративно облизывались. Тем самым, давали нам понять, что для них мы всего лишь добыча, которую они с удовольствием готовы растерзать, если на то будет дозволение предводителя их стаи.
– Спокойно, спокойно… – урезонил их барон.
Его взгляд был устремлён в нашу сторону. Он даже не оглянулся, чтобы убедиться, как будет исполнена его команда. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы не догадаться, кто у них был за главного. Хотя, если повнимательней присмотреться к его спутнице, то, можно было поспорить на этот счёт.
Когда они поравнялись с нами, мы расступились, чтобы освободить им дорогу. Предводитель процессии учтиво нам поклонился и в знак признательности произнёс одно лишь слово:
– Дамы…
– Какие миленькие у вас зверюшки, – процедила сквозь мнимую улыбку его спутница, и стрельнула взглядом в сторону наших проводников. – Надеюсь, мы вас не сильно шокировали своим неожиданным появлением? Во избежание недоразумений, я бы посоветовала вам держаться от нас подальше. А то, наши милые серые друзья лишены изысканных манер, и ненароком могут кое-кому попортить шкурку.
Она вскинула подбородок и, продолжая улыбаться, окинула нас надменным взглядом. При этом, ни один нерв не шелохнулся на её лице. Между ней и наставницами началась бессловесная дуэль. Атмосфера стала постепенно накаляться. Ещё немного и они бы испепелили друг друга взглядами, подкрепляя их мысленными заклинаниями и шаровыми молниями. Но самонадеянная незнакомка оказалась достойным противником, и в этом нужно отдать ей должное. Она стойко выдержала направленный на неё энергетический поток. А когда наставницы, прекратили натиск и проявили благоразумие (так как, отдавали себе отчёт, что находились вместе с нами в музее), она сдула локон, опавший с её причёски, ещё раз на последок нам улыбнулась, кивнула своему спутнику, давая понять, что всё в порядке и они проследовали дальше, с чувством полной безнаказанности и превосходства.
Проходя мимо нас, близнецы не об молвились ни единым словом. Только исподволь, как бы невзначай, просканировали нас взглядами. Один из них, даже успел улыбнуться Геле. Несмотря на явное противостояние между обеими сторонами, мальчики не чувствовали какой-либо неловкости в нашем присутствии, и не спешили их догонять. В этот миг мне даже показалось, что они не совсем вписываются в их компанию. В отличии от их предводителя, который повелевал всеми, как хозяин, и его спутницы – той ещё штучки – они являли собой их полную противоположность. Приятные, милые, скромные и открытые. Если бы не их волки, которые, как я понимаю, были их проводниками – может быть, я даже, готова была бы с ними подружиться.
Кстати, о волках… это из-за них, мне стало на лестнице так страшно. Вот и теперь, когда они прошли рядом, я почувствовала, как у меня подступил ком к горлу и затряслись поджилки. Я слышала, как их главный приказал им вести себя спокойно и не причинять никому вреда. Но даже после этого, находиться рядом с ними – это скажу я вам, то ещё испытание. Чтобы передать вам те чувства, которые я в этот момент испытывала, приведу вам такой пример: представьте себе, что вы оказались в одной клетке со свирепыми хищниками. А смотритель зоопарка из-за ограждения вам говорит: «Не беспокойтесь. Не нужно бояться. Они вас не укусят. Они только что, на обед съели пол слона. И поэтому, такие сытые и тихие». Представили? Вас бы это успокоило? Вот то-то, и оно… У меня были такие же ощущения. Я упала бы в обморок, если бы не Вениамин, который храбро загородил меня собой, несмотря на свой малый рост, и при малейшей попытке был готов ринуться в бой на моих обидчиков.
К счастью, всё обошлось. Волки, с нескрываемым пренебрежением протрусили мимо нас, и следом за близнецами прошмыгнули в следующий зал. Послонявшись бесцельно между экспонатами, они развернулись, и со скучающим видом поплелись назад к дверям. Улеглись на пороге и перегородили собой проход. Их намерения были всем ясны. Пока они там на страже – хода нам туда не будет.
– Девочки, кто-нибудь, может мне объяснить, что сейчас это было? – обратилась к подругам Анна.
– Так беспардонно себя повести, – возмутилась Надежда и посмотрела на неожиданных визитёров поверх очков. – И вообще, что они здесь делают?
– Мне кажется, я догадываюсь, кто они такие, – сообщила подругам Ляля, понизив голос. – А вот, что им понадобилось здесь, в малоизвестном, провинциальном городке в музее? На этот вопрос у меня пока нет ответа.
– Чую, здесь, кроется что-то очень важное, – заявила Анна. – И нам необходимо это выяснить, во что бы то ни стало.
– Как ты себе это представляешь? – Ляля озабочено посмотрела на нас и на наш зверинец. – Думаешь, они зря оставили волков у входа. Ни нам, ни проводникам, мимо них не пройти. И к тому же, не стоит забывать, что с нами дети.
– Ну-ну, без паники, – успокоила её Надежда. – Не драматизируй. Не всё так грустно и безнадёжно, как может показаться. У меня появилась идея. И мне кажется, что она непременно должна сработать. А пока, не будем нервировать их церберов и мозолить им глаза. Предлагаю уйти в другой зал, чтобы усыпить их бдительность. Ну, а там уже, всё подробно обсудим, что будем делать дальше, и как будем действовать.
Она повернулась к волкам и, улыбаясь, словно они были всю жизнь знакомы, приветливо им помахала. Хмурые хищники не ожидали такой неслыханной дерзости и тут же переглянулись друг с другом, решая, как им с этим поступить. Чтобы чего не вышло, они на всякий случай, приподнялись на передних лапах, выражая свою готовность дать отпор, если за этим последуют новые непредсказуемые действия. Но ничего из ряда вон выходящего не произошло. Разношерстная публика вскоре перестала обращать на них внимание, а затем, и вовсе переместилась в соседний зал, где продолжила ознакомление с достопримечательностями музея.
– Всё в порядке, брат. Отбой тревоге, можно расслабится, – сказал Рольф и снова удобно устроился на полу. – А то, я уже было подумал, что эта очкастая, совсем нюх потеряла. В глазах у неё двоится что ли, если она приняла нас за своих?
– Вот и я, брат, тоже не на шутку удивился, – примостился с ним рядом Ральф. – Где это видано, чтобы нам махали, как каким-нибудь дворнягам. Она, что себе возомнила? Что мы обрадуемся и завиляем ей в ответ хвостами. Она бы ещё предложила нам сахарку. Откусить бы ей эту руку по самое колено. Тогда, точно бы узнала, каково с нами шутить…
– Да, ладно тебе. Не кипятись. Успокойся. Хорошо, что все так мирно обошлось, – Ральф широко зевнул и опустил морду на скрещённые лапы. – А то, получили бы мы с тобой взбучку от барона за учинённый переполох. Угораздило же нас, оказаться в одно и тоже время, в одном и том же месте с этими ведьмами и их приспешниками. Нутром чую, что эта встреча ни к чему хорошему не приведёт. Поскорее бы уже, барон отыскал, то, что ему нужно, да покончил с этим делом, пока нам всем обратно не аукнулось…
*****
Мы зашли в зал художественной росписи. Не знаю, как девочки, а лично я сразу ощутила здесь себя, как рыба в воде. Как художницу – а я, всё-таки считаю себя художницей, меня порадовала самобытность и уникальность техники местных мастеров. На представленных здесь деревянных шкатулках, хлебницах и сундучках, можно было увидеть забавные истории из жизни местного народа. В ярких красках были описаны различные сюжеты. Тут и там, на предметах домашнего обихода пестрели сцены с купеческим чаепитием, традиционными народными гуляниями, бытом крестьян, катаниями на лошадях зажиточных помещиков, и другими курьёзами из повседневной жизни предпринимателей и судовладельцев.
В углу зала за рабочими столами сидели две женщины. Одна постарше, другая помоложе. По тому, чем они занимались, было понятно, что это и есть те самые художницы-мастерицы, которые и создавали всю эту красоту. Вокруг них были расставлены баночки с красками и лаком, и стаканчики с кисточками всевозможных размеров и толщины. Мастерицы увлеченно расписывали шкатулки и про меж себя тихо вели беседу, чтобы не мешать посетителям знакомиться с высоким и прекрасным.
Когда мы вошли, они нас даже не заметили. И хочу заметить, нас это вполне устраивало. Они были сосредоточенны на своей работе и не обращали внимания на нас, а мы с благодарностью не отрывали их от работы. Мы сделали вид, что увлеченно обсуждаем восхитительные образчики художественных промыслов, а сами на самом сами приступили к реализации плана Надежды.
– Если нам в грубой форме дали понять, чтобы мы не совали свой нос, куда не следует – значит, для этого у них есть веская причина, – сказала Анна, убедившись, что художницы нас не слышат. – Но, какая бы ни была эта причина, мы не должны идти у них на поводу. Я считаю, что если мы спустим им это с рук, то, это будет непростительной ошибкой.
– Подозреваю, что это служители Ордена, – поделилась своими соображениями Ляля. – Но, у них здесь нет никаких полномочий – так, как в соответствии с Договором между магическими кланами и сообществами, никто не смеет действовать на чужих территориях, без предварительного одобрения и согласия самих хозяев. Если нам ничего не известно об их визите, значит действия этих непрошенных визитёров противоправны и незаконны.
– Если так, то, это усугубляет ситуацию ещё больше, – сказала Анна. – Мы обязаны выяснить, что им нужно. Может быть, они что-то замышляют, что может нарушить баланс сил между магическими сообществами. И тогда всем придётся плясать под дудку Ордена. Представляете, к чему это может привести?
– Ладно. Хватит досужих домыслов, – остановила её Ляля. – Сейчас дорога каждая минута. Нужно действовать. Надя, ты говорила, что у тебя есть идея. Говори… Мы внимательно тебя слушаем.
– Да. Идея есть, – ответила Надежда и погладила, свернувшуюся на её плечах змею. – Чтобы выяснить, зачем они сюда явились, нам нужно проникнуть в соседний зал. Но только так, чтобы ничем не выдать своего присутствия. Ни нам, ни зверям, ни птицам это не удастся попасть туда, без того, чтобы нас не заметили. Поэтому, мы можем поручить это Серпантине…
Змея подняла голову и прошипела:
– А чшшто… это хорошшшая идея. Я могу проссскользнуть в щщели межшшду брёвен и попассть туда. Волки меня не почуют, а люди не заметят.
Идея понравилась всем и была принята всеми единогласно. Серпантина не мешкая, соскользнула с Надеждиного плеча, и плавно скользя по дощатому полу, подползла к углу. Отыскав между брёвен отверстие подходящего размера, он просунула в него голову, какое-то время оставалась неподвижной, видно проверяя обстановку, и определяя, насколько это безопасно, протиснулась в него до половины… А вскоре, исчезла полностью.
Нам оставалось только ждать…
Канитель
Для тех, кто не знает, как устроены деревянные дома, стоит пояснить – что при строительстве между брёвнами кладут уплотнитель из мха или минеральной ваты. Обычно он служит прослойкой для того, чтобы не было щелей. Тогда в доме будет зимой тепло, а летом, наоборот, прохладно. Но как бы строители не старались, со временем уплотнитель садится и щели все равно появляются. Поэтому раз в несколько лет, щели нужно проверять и по новой заполнять. Вот в одну из таких щелей и пролезла Серпантина.
Перед тем, как выбраться наружу, она остановилась. Осторожно высунув голову, она натолкнулась на преграду из деревянных досок. Как впоследствии оказалось, это была стенка здоровенного сундука. Он стоял в том самом углу, откуда она выползла. Для Серпантины это оказалось весьма кстати. Массивный кованный сундук послужит для неё своеобразным укрытием. Ведь вряд ли кто-либо из присутствующих заподозрит о том, что за ним кто-нибудь скрывается. Убедившись, в своей безопасности, змея окончательно выползла из щели, притаилась за сундуком и стала слушать.
– … ещё в семнадцатом веке в нашей губернии стали осваивать шитье, золотыми нитками – незнакомый голос, мог принадлежать смотрительнице музея, а по его интонации Серпантина определила, что та, слишком молода. – Само ремесло оказалось достаточно сложным и трудоемким. Да и вообще, вышивка золотом очень сильно отличается от обычной. Это можно заметить вот здесь. Видите, она выглядит не плоской, а объёмной и рельефной.
– Да. Это заметно, – Серпантина узнала голос лысого незнакомца.
– Для создания рельефа использовалась тончайшая проволока, скрученная в спираль. Она была полой внутри и имела круглое сечении. Такую проволоку в старину называли, канитель. Её тянули из раскаленного добела кусочка золота или серебра. Это было не просто, долго по времени и достаточно кропотливо. Из-за сложности производства такой проволоки и появилось известное народное выражение «тянуть канитель».
– Теперь будем знать, – усмехнулся незнакомец. – Очень полезная информация.
– В те времена, вещи, вышитые золотом, стоили очень дорого, и хранились вот в таких кованных сундуках. Они запирались под замок и ценились, как самые настоящие сокровища. Ключ от такого сундука хранился у хозяина дома и никому не передавался.
Судя по всему, девушка указала на сундук, за которым притаилась Серпантина. Она насторожилась, и опасаясь того, что, её могут неожиданно обнаружить, приготовилась к атаке. Но к счастью, этого не произошло. Интереса к сундуку никто не проявил. И девушка продолжила свой рассказ о существовавших в те незапамятные времена традициях.
– В отличии от денег, изделия с золотой вышивкой никогда не обесценивались. Они передавались от матери к дочери по наследству. Даже сейчас, спустя несколько столетий, богато украшенные вышивкой, роскошные шали, элегантные платья и накидки стоят весьма недешево. Они по-прежнему ценятся так же высоко, и относятся к предметам роскоши. Могу вас заверить, что среди наших гостей было не мало известных персон и мировых знаменитостей, кто пополнил свои гардеробы такими уникальными нарядами, и нисколько об этом не пожалел. Я смотрю, ваша спутница понимает, о чём я говорю. Что говорит о её высоком вкусе.
– Это так, Гертруда? – спросил у дамы незнакомец.
– Не сомневайся, Людвиг, – ответила она. – Платье или шаль с такой вышивкой можно смело приравнять к произведению искусства. Я и сама бы, не отказалась, иметь в гардеробе что-нибудь подобное. Признаюсь честно, у меня появились такие мысли – не прикупить-ли чего-нибудь из этих изделий для своей коллекции.
По стуку лёгкой поступи и стуку каблуков, Серпантина определила, что смотрительница музея направилась в противоположный конец зала. Остальные четыре пары ног, проследовали за ней. Змея осторожно высунула голову из-за сундука и огляделась. Волки по-прежнему лежали у порога, перегородив проход. Они несли свою стражу, но ничего не подозревали о её присутствии.
Девушка экскурсовод, подвела гостей к манекенам, одетым в наряды, расшитые золотыми нитями, и стала объяснять им про особенности орнамента и уникальную технику узоров. Заметив неподалёку от них старинный комод, на полках которого лежали стопки сложенных салфетки, пользуясь тем, что её никто не видит, змея быстро переползла под него из-за сундука. И оттуда, продолжила наблюдение.
– Здесь мы с вами видим крупные цветы. А рядом с ними сочные грозди винограда, – девушка предложила посетителям рассмотреть узор поближе. – Видите этот чеканный шов, он слегка возвышается над узором. Такой техникой, мастеру удалось подчеркнуть упругость и округлость форм виноградных ягод. А настил из тончайших нитей, выполнен более редкими и плотными стежками. Это позволило сделать крупные лепестки цветов утончёнными и нежными. Благодаря этому вся композиция стала выглядеть объёмной на общем поле ткани. А вообще, бутоны цветов и ягоды винограда – это визитная карточка нашего традиционного орнамента. Именно по нему наши изделия стали узнаваемы во всём мире, и не утратили популярности среди ценителей искусства.
– А вы, как я вижу, большой специалист по части вышивки, – сказал барон.
– Спасибо, – девушка покраснела и засмущалась. – В этом плане мне повезло. Удалось совместить любимое дело с основной работой. Но, до настоящего мастерства ещё далеко.
– Тогда, разрешите вам задать один вопрос, как эксперту.
Он попросил Гертруду достать из сумочки фотографию и протянул её девушке, чтобы та посмотрела.
– Рад вам сообщить, что мы с вами, в какой-то степени, коллеги. Не так давно, наша исследовательская группа, обнаружила ряд археологических находок. Среди них вот этот предмет одежды, – он указал на сарафан на снимке. – Что вы можете нам сообщить, об этой вышивке? Что-нибудь подобное, вам доводилось когда-нибудь встречать?
Девушка посмотрела на фотографию. И поначалу не заметила в ней ничего особенного. Но потом, пригляделась внимательней, перевела взгляд со снимка на собеседника и улыбнулась.
– Это что, какой-то розыгрыш?
Она прищурилась с видом, будто разгадала их шутку и осуждающе покачала головой.
– Ай…яй… яй… – девушка решила им подыграть и в шутку погрозила пальцем. – Думали, что я не догадаюсь… Со мной этот номер не пройдёт. Это вас Галина Аристарховна надоумила?
Людвиг с Гертрудой переглянулись. Близнецы тоже насторожились. Даже Рольф и Ральф вскочили со своих мест. Неужели они наконец-то напали на след, и эта девушка и вправду что-то знает?
– Что вы, милая, – заверил её барон. – Ни о каком розыгрыше не может быть и речи. Нас исключительно интересует только этот орнамент с академической точки зрения.
– Ну, если так, – девушка тут же стала снова серьезной и перестала улыбаться. – Я попробую вам объяснить, то, как я это вижу. Предмет костюма на вашем снимке – называется, сарафан. На сарафане присутствует вышивка с изображением русалок. Кто такие русалки, думаю вам объяснять не нужно.
Барон с Гертрудой дали ей понять, что эти подробности можно пропустить. В данном случае их интересовало совсем другое.
– По характерной технике вышивки можно предположить, что сарафан действительно очень древний. Это видно и по тому, как от времени выцвели сами нити. Что ещё можно вам сказать… То, что этот сарафан одевали по праздникам или для проведения соответствующих обрядов. И ещё, то, что данная вещь считалась достаточно дорогой. Такую могла себе позволить только девушка или женщина из богатого и знатного рода.
– А что, можете сказать насчёт самих русалок, – спросила у экскурсовода Гертруда. – Что они означают? И может быть есть какие-нибудь версии, кому мог принадлежать этот сарафан?
Девушка задумалась, потом снова посмотрела на снимок и сказала:
– Сами русалки могут обозначать принадлежность к водной стихии. Следовательно, эту символику могли использовать люди, которые жили непосредственно у воды или были связаны с ней какими-нибудь образом. Например: плавали на судах или занимались отловом рыбы. Если говорить о наших краях, то это люди, которые жили у реки. Если рассматривать другие варианты: то это те, кто жил у моря. На вашей фотографии русалки в руках держат распустившиеся лилии. А лилия – это символ власти и принадлежности к знатному роду. Хотя, могут быть и другие толкования.
– Какие же? – спросил кто-то из близнецов.
– Какие… – переспросила девушка, и стала подбирать слова, чтобы не выглядеть в глазах гостей провинциальной простушкой, верящей в суеверия. – В наше время это может показаться архаичным пережитком прошлого. Но в былые времена, к знакам и символам люди относились с почтением и должным уважением. В свете этого, скажу – что у изображения лилии было ещё одно значение – она могла обозначать таинственную связь с потусторонним миром. Из чего мы можно сделать вывод – поскольку перед нами сарафан… а сарафан – это часть женской одежды. Его хозяйкой могла быть колдунья, знахарка или целительница. Прошу, не кидать в меня камнями, если противоречит вашим научным взглядам.
– Браво, браво, – барон был доволен таким развёрнутым ответом и сопроводил, и подбодрил девушку негромкими аплодисментами. – Спасибо, милая. Вы нам очень помогли. Теперь мы будем знать, в каком направлении нам двигаться.
Не то чтобы, он не знал всего этого. Конечно, знал. По вопросам магии и символизма он и сам бы мог просветить эту девушку, в том, о чём она даже не догадывалась. Но ему нужна была зацепка. И теперь он, кажется, её нашёл. Но, чтобы добиться этого, ему нужно было войти к ней в доверие.
– У меня к вам остался ещё один вопрос, – он постарался выглядеть, как можно дружелюбней. – До того, как поделиться с ними своей версией, вы упомянули имя некой женщины. Разрешите полюбопытствовать, кто такая эта Галина Аристарховна?
– Галина Аристарховна, она тоже сотрудница нашего музея, – ответила ему девушка. – Она здесь так давно работает… что может быть даже, с самого открытия нашего музея. Её все очень ценят и уважают. Так вот – иногда она носит рубаху, расшитую такими же русалками. Я, как только увидела фотографию, то сразу их узнала. Вот и решила, что вы от неё.
– Нет. Мы не от неё, – барон взял у девушки фотографию и передал её Гертруде.
– Я уже поняла, – признала девушка. – Особенно после того, как всё внимательно разглядела. На вашей фотографии изображен сарафан, а у Галины Аристарховны рубаха. Но совпадение очень точное – один в один.
– Скажите, любезная. А она сегодня тоже работает?
– Да.
– А, как нам её можно найти?
– Если пойдете дальше, до конца коридора, – девушка указала в заданном направлении. – Справа будет, зал ткацкого ремесла. В зале работают три женщины мастерицы. Там её и найдёте.
– Как мы её узнаем? – спросил один из мальчиков.
– Узнаете, – уверенно сказала девушка и загадочно улыбнулась. – Вы сразу поймёте кто из них, она.
