Kitabı oku: «Когда-нибудь ты проснёшься», sayfa 7

Флешбэк седьмой

Мы медленно движемся по береговой полосе. Морской ветер треплет седые волосы Дока. Он укутан в плед, и поэтому звук синтезатора слегка приглушён.

– Как ты думаешь, он сейчас счастлив?

Я смотрю на пару, бредущую в обнимку метрах в двадцати перед нами. Игнат в своём неизменном прикрывающем крылья плаще кажется настоящим гигантом рядом с миниатюрной немолодой женщиной.

– Уверен, что да.

– Я приложил очень много сил и средств в попытках вылечить его или хотя бы остановить деградацию. Всё бесполезно. По самым оптимистичным прогнозам, ему осталось года три. Совсем скоро он превратится в овощ. Разучится самостоятельно принимать пищу, ходить, понимать человеческую речь. С ужасом жду этого момента. Он мне очень дорог.

– Как вы познакомились?

– Когда-нибудь я, возможно, расскажу тебе эту историю, но не сегодня.

– Это его мать? – киваю в сторону женщины.

– Да. Раньше она была настоящей красавицей. Время не щадит никого.

– Она знает, сколько ему осталось?

– Конечно. Поэтому я каждую неделю привожу Игната сюда. Они проводят вместе несколько часов, а я стараюсь им не мешать.

– Почему не дать им прожить остаток дней рядом?

– Всё не так просто. Игнату необходимо постоянное наблюдение специалистов и регулярные процедуры, чтобы замедлить процесс деградации. Без всего этого он не протянет и полугода.

– Можно перевезти её к вам. Уверен, в ваших хоромах найдётся лишняя комната.

– Думаешь, я не пробовал? С моими избалованными родственниками найти общий язык не каждый сможет. У Розы не получилось.

Кресло Дока ускоряется, сокращая расстояние до идущих впереди матери с сыном.

– Игнат, – глухо доносится из-под пледа. – Нам пора.

Гигант оборачивается и умоляюще смотрит на Умника, вцепившись в мать.

– Рано. Можно ещё? Игнат был хорошим.

Первый раз слышу, как он разговаривает. Приятный голос с лёгким французским прононсом.

– Нет, – Док неумолим. – Обещаю, что мы скоро вернёмся, но сейчас нужно ехать обратно. Тебе пора на процедуры.

Игнат на прощание крепко сжимает мать в объятиях и понуро бредёт в сторону застывшего на берегу аэрокара.

– И вот так каждый раз, – ворчит Умник. – Чувствую себя каким-то злодеем.

Вдвоём с Игнатом перемещаем Дока с кресла на заднее сидение машины. Дожидаюсь, пока гигант разместится сам. Занимаю место водителя и взлетаю. Одинокая фигура, оставшаяся на берегу, машет нам рукой, прощаясь. Игнат прижимается лицом к стеклу. По его щекам текут слёзы.

VIII

Просыпаюсь ближе к полудню. Сказывается напряжение последних дней. Биофон, уловив изменение моего состояния, посылает сигнал о пропущенных сообщениях и вызовах. Листаю список и натыкаюсь на текстовое сообщение от неизвестного: «Старая мечта – встретиться в бессонную полночь там, где плакал ангел».

Только загадок мне сейчас не хватало. Пытаюсь перезвонить, но в ответ слышу, что вызываемый абонент не существует. Это наверняка Док, но что он хочет мне сказать?

Голова ещё тяжёлая после сна и выпитого накануне. Соображаю с трудом. Борясь с тошнотой, делаю несколько глотков из бутылки и бреду в душ. После водных процедур сознание немного проясняется. С сожалением смотрю на остатки спиртного. Хочется продолжить, но пересилив себя, всё же убираю бутылку, с глаз долой.

Что там с загадкой?

Видимо, старая мечта это Д.Р.И.М.-I. Тогда бессонная полночь – это ноль часов ноль минут в реальности. Ну, с плачущим ангелом более-менее ясно. Слёзы Игната я видел только в одном месте.

Получается, Умник предлагает мне посетить место свиданий Игната с Розой в Д.Р.И.М.-I.

Довольный собственной сообразительностью, закуриваю сигару. Понимаю, что уже несколько дней я не навещал сына в симуляции. Однако решаю отложить визит до завтра. Сначала нужно решить вопрос с Умником.

Оставшееся до встречи время решаю посвятить уборке в квартире. Физический труд отвлекает от мыслей о выпивке.

На место встречи прибываю немного раньше назначенного часа. Брожу по пустому пляжу, пока не замечаю вдалеке одинокую фигуру. Старый знакомый застыл в ожидании. Полы его плаща, скрывающего сложенные за спиной крылья, треплет ветер.

Приближаюсь к неподвижному Игнату. Что-то неуловимо изменилось во внешности гибрида. Он выглядит более уверенным. Взгляд осмысленный, цепкий и такой знакомый.

– С возвращением в мир живых, Док, – произношу тихо. – Что за аферу ты провернул?

Я знаю, что он меня не слышит. Прошло уже двенадцать часов с того момента, как Умник находился в этом месте в реальности, но почему-то мне кажется уместным поприветствовать старого друга.

– Здравствуй, Олег, – произносит он. – Я знал, что ты справишься с загадкой. Твой биофон наверняка контролируется, и я не мог рисковать. Как можешь видеть, у меня теперь новое тело. После стольких лет беспомощности я наконец могу жить как нормальный человек.

Он с наслаждением вдыхает воздух полной грудью.

– Мне никогда не нравились эти крылья, но я решил их оставить. Теперь их наличие не представляет угрозу для разума обладателя. Только представь, что калека, ранее не способный самостоятельно сделать и шага, теперь может летать.

Док умолкает, и его лицо мрачнеет.

– Эти крылья забрали у меня сына, но подарили мне новую жизнь. Да, Игнат был моим ребёнком. В старые времена таких называли бастардами. Ещё до того, как болезнь превратила меня в инвалида, у нас с Розой был короткий, но бурный роман. Хотя социальная пропасть не позволила нам быть вместе, я всегда следил за тем, чтобы они с мальчиком ни в чём не нуждались. К сожалению, я не смог отговорить его от установки имплантов, к тому же страшные последствия гибридной аугментации к тому времени ещё не были выявлены. Я сделал всё, что было в моих силах, и даже больше, но разум Игната уже было не спасти.

Я слушаю очень внимательно, стараясь не упустить ни слова.

– Примерно год назад, – продолжает Док, – руководство корпорации «ЗАСЛОН» обратилось ко мне с предложением поддержать их новую разработку. Суть проекта заключалась в перемещении сознания при помощи технологий Д.Р.И.М. Мы как-то обсуждали с тобой возможность внедрения оцифрованного сознания людей в тела андроидов, и некоторые разработчики уже очень близки к завершению опытных образцов приборов, позволяющих это осуществить. Однако, как ты справедливо заметил, это будет только копия разума. «ЗАСЛОН» решили сразу работать над обменом между человеческими особями. Человека погружают в виртуальную среду с последующим возвращением уже в тело донора. Звучит неплохо, но есть ряд нюансов на данном этапе разработки. Во-первых, сознание донора перед процедурой перемещения должно быть полностью чистым. Грубо говоря, мозг нужно отформатировать. Во-вторых, тело перемещаемого после отключения от виртуального обменника полностью перестаёт функционировать. Пути назад уже нет. В-третьих, донор и перемещаемый должны быть генетическими родственниками. Для успешного завершения процедуры совпадение ДНК не может быть ниже сорока пяти процентов. Идеальным вариантом являются однояйцевые близнецы. Дети и родители тоже могут участвовать в процедуре почти со стопроцентной вероятностью успеха. С такими ограничениями, на данном этапе запускать капсулы замещения легально в массовое производство никто не позволит.

Док снова умолкает. Я пытаюсь осмыслить полученную информацию.

– Как ты уже догадался, – продолжает Умник, – я не только спонсировал разработку, но и вызвался добровольцем. Я убил своего сына. Это было непростое решение, но он был обречён, а у меня появился шанс снова ощутить себя полноценным человеком. Подумай об этом. Я хочу предложить тебе сделку – ты отказываешься от сотрудничества с Dreams, а взамен получаешь возможность вернуть своего сына в реальный мир. Цена высока, но я знаю, что ради него ты готов на многое. Вопрос только в том, как далеко ты способен пойти? Я буду и дальше финансировать проекты «ЗАСЛОНА». Сейчас у них идёт процесс коллаборации с крупной компанией, занимающейся клонированием. В случае успеха близкие родственники больше не понадобятся, но на этот проект, возможно, уйдут десятилетия. Если всё удастся, то к ним выстроятся очереди из желающих, и глупо надеяться, что ты окажешься в первых рядах. Ты готов ждать столько? А Сашка? Сколько лет ему ещё существовать в виртуальной тюрьме? Тебе уже пятый десяток, и тело твоё стареет с каждым днём. К тому же в последнее время ты не слишком сильно заботился о своём здоровье. Можешь отказаться, но учти, что я сейчас уже очень далеко и сделаю всё возможное, чтобы меня не нашли. Я дам тебе время подумать. Надеюсь, ты примешь правильное решение.

Генрих Мстиславович печально улыбается и исчезает. Я остаюсь один. Док не поскупился на качественную «глушилку», не видно даже, в какую сторону он ушёл. Ни единого следа на песке. Я разворачиваюсь и смотрю на море. Ветер гонит волны, но моя кожа не чувствует его прикосновений. Я не ощущаю морской запах, и мои ноги не погружаются в песок. Это просто картинка. Обман. Сашка уже пять лет живёт в такой иллюзии. А можно ли это назвать жизнью?

Сможет ли он принять мою жертву, когда узнает, какой ценой ему далось возвращение? Нужно будет придумать какую-нибудь правдоподобную версию, чтобы избавить его от угрызений совести. Уверен, что Док с этим справится, не зря его прозвали Умником. Ещё одна маленькая ложь во спасение.

Бреду по пляжу в сторону лобби. Нужно сменить сервер. Нужно встретиться с сыном. Нужно так много ему сказать, пока он не проснулся.