Kitabı oku: «Реинкарнация», sayfa 3

Милых глаз свет

Озаряют неба твердь

Звезды в полудреме..

Милых глаз кофейный свет

Из-за неги томен.

Случаем на вечер зван,

Таю, наг и ласков.

Вполовину пуст стакан,

Месяц полумаской.

Ночью жизнь идет не так,

Как текла доселе.

Душам проще трепетать,

Мир колебля еле.

Хочется друг к другу льнуть

По судьбе навстречу,

И не сушит сердце нудь

Маетою едче.

Кровь, не ведая греха,

Вняв рассудку стынет.

Тяжко страстью полыхать

Под его амини,

В бедолажной выть толпе

Уличным приблудой,

Лишь бы Господа допечь,

Не обнес чтоб чудом.

Рухнуть бесом что ль спьянА

С поднебесья оземь…

Зря ли волос седина

По вискам морозит!

Ноль часов и ноль секунд,

Замер лес поодаль.

Длит кукушечка «ку-ку»

Нам двоим в угоду.

Душу теменью заволокло

Ты ресницами взгляд не завешивай,

Душу теменью заволокло.

Нынче чувства свои я взвешиваю,

Значит, времечко подошло.

Мы кричим, дни и даты путая,

Чтобы – злее… наперекор.

Лишь любовь, сирота разутая,

В клетке слушает приговор.

А куда ей, в приют да хоспис что ль,

О несбывшемся поскулить?

Всё что прожито будто пропито,

От червонца остались рубли.

Всё начинается с любви…

Все начинается с любви

На нашем белом свете,

Ты только громче позови —

Она тебе ответит.

Ладонью узкой проведет

По серебру отметин,

Все, как и прежде, повернет

На этом старом свете!

Меж долгов и обязательств…

Меж долгов и обязательств,

Ты уж, милая, прости,

В перекрестье обстоятельств

Повстречались мы в пути.

Флирт – не то, чтобы игрушка,

И не то, чтобы – любовь.

Время вычерпало кружкой

Растревоженную кровь.

День короче, темень глуше,

Поднебесный свет поблёк.

Люди слушают кукушек,

И чураются сорок.

Мы с любовью расплатились

Был любовником не из последних,

Сладко пел и тепла не жалел.

В жизни многих знавал привередниц,

И шальных обладательниц тел.

Губы, пальцы и сердце навылет,

Кавалера привычный набор.

Мы с любовью почти расплатились,

Благодушный, она, кредитор.

Любви запретной грех

Осень жёлтою листвой

В дом с бессонницею вновь,

Догоняем одиночество

Мы, преследуя любовь.

Жизни торопливый след

Серебрится по вискам,

Твой вопрос и мой ответ

На разорванных листках.

Горечь дней и мёд ночей

Нам отведать суждено ль?

Месяц бляхою своей

Лезет в темное окно.

В скверах квасят мужики

И за этих и за тех,

Бабы чешут языки

Про любви запретной грех.

Где моя отрада?

Прямо от порога

Буйного вокзала

Новая дорога

Стелет покрывало.

Верой да надеждой

Непутевых лечат.

Уж не так как прежде

Случаю перечу.

Месяц лёг в лукошко,

Спит под облаками.

Бродит полночь кошкой

Мягкими шагами.

Незнакомки шепот

Душу растревожил,

Под вагонный топот

Поезд вёрсты множит.

Где моя отрада,

Рук её колечко?

Словно слышен рядом

Стук её сердечка…

Что же ты, подружка…

Что молчишь, подружка,

То ли сердцем стынешь,

Нет мне от присушки

Снадобья поныне!

Снова возвращаюсь,

Будто лист опалый,

В край летя из края

Гостем запоздалым.

Там унылый месяц,

Золотые ножки

В темно море свесив,

Гонит свет дорожкой.

В поднаем квартирка.

Ночи в ласках тонут.

Поезд пассажирский.

Обиход казенный.

Отошло, что было.

Плачешь ли втихушку,

Или позабыла?

Глажка да утюжка…

Мы увязли в предрассудках…

Мы увязли в предрассудках,

Нас преследует вина,

Волнорезами рассудка

Всюду жизнь разделена.

Но ложится страсть нежданно

На раскрытые уста,

В час любовного дурмана

Всё играется с листа.

Пусть раскиданы по свету

Наши судьбы и слова,

Моя память, как обетом,

Твоим именем жива!

Дорога нам кажется длинной…

Дорога нам кажется длинной,

Жаль время не движется вспять.

Чужие затылки и спины

Тебя заслонили опять.

Почудилось мне, наяву ли,

Объятий слепых забытье?

Желаний распахнутый улей

И женского тела литьё?

Холодные ленты перронов

Ведут расставаниям счёт,

И в окна вагонов бессонных

Мы смотрим всю ночь напролёт…

Ненаглядная

Звёзды ночью прямо в очи

Малодушием корят.

Червоточат и пророчат,

В немоте своей ярясь.

Догорая разливают

Тишину да благодать.

Забываю… забываю

От любви обалдевать.

В рай ли, ад ли мне навряд ли

Колокольный будет звон.

Словно с сабли теплой каплей

Жизнь сползает под уклон.

Как осколок, женский голос…

Память рвется на дыбы!

Только вколот в душу холод

На развилине судьбы.

Ну да ладно! Пусть нескладно

В мире путается след.

Ненаглядной, ненаглядной

Шлю поклон и свой привет!

Красное словцо

Как ни крути, все негодяи!

Весь год мерещится во сне,

Депресняки вконец заели,

Что корабля лечу я вне,

Компьютер кажет ноль без целых…

Особняком меж звезд бродил,

Не поступая слишком свято.

Оставил где-то позади

Четыре точки невозврата.

Непруха каверзной рукой

Радары впрах исковыряла,

Борт, гравитацией влеком,

Греб лихо порознь и навалом.

Тоска, отмечу прямиком!

Живу, как бобик подзаборный,

Бродя в исподневыходном

Между столовой и уборной.

Кто не искал вселенной край,

Тот не хлебал покуда горя.

Там лишь на чудо уповай,

Блуждая в сети траекторий.

Где нет с цветочками полян,

Тревогу навевают скалы.

По миру странствую впригляд,

Прессуя кнопки да педали.

Любовь пытаюсь поминать

За полным шмурдяка бокалом,

Ее особенную стать

Крутого рода неформалок.

Пока топчусь без срочных дел,

Иллюминатор драит дворник.

Я ж, как ведется у людей,

В потертый плед по бровь завернут.

Душа взахлеб зовет домой,

Хоть отправляй ее без тела,

В ничто шлю код беспроводной,

Антенну в бесконечность целя.

Светила остывает диск,

Путь Млечный длится кривобоко.

Сыскарь в цугундере сидит,

Не дал чтоб деру ненароком.

Как снег на голову, ко мне

Явилась пришлецов орава.

Привет по разуму родне!

Приперлись чмоками слюнявить…

Был выбор опций невелик,

Пристали внаглую к причалу.

Прошли насквозь санпропускник,

С восторгом долго руку жали.

Мол, дали маху стороной,

Ни вбок, ни прямо и ни в черта!

Знать, навигаторы говно,

Впредь аккуратней семафорь ты.

Покой тревожите опять,

Надеялся, навек простились!

Могли бы лоцмана нанять,

Ну, в крайнем случае, водилу.

Не брал на душу мертвяков,

Хоть я у ангелов в опале.

Космопроходцев целиком

Всех бесы что ли бы забрали!

Одно и то же каждый раз,

Гуляй на все, душа-любезный!

Вином здоровье нам поправь,

А опосля того исчезнем.

Махрой стараюсь не дымить,

В фильтр сигарета угасает,

Искать придется компромисс,

Как ни крути, все негодяи!

Архаровцы любых мастей,

У интеллекта раз изъяны,

В его уверившись тщете,

Бухтят про истину в стакане.

В любезности не откажи,

Скорее накрывай поляну.

Как тут не выпить? Йёх, мужик!

Давай, мечи на стол стаканы!

Струятся бульки в стопари,

Снедью завалены тарелки.

Гость, на халяву пей и жри!

Сив кэбл брэд… кто не понял – вэлком!

Не помню уж, что было там,

Когда мне кто-то в фейс заехал,

От стенки свояком летя

В облитых кетчупом доспехах.

Он въедливо повел себя,

Аж злые искры замерцали

В глазах трехглавого герба

Его титановой медали.

Напропалую пёр на всех,

Острастки ради с ним схлестнулся.

Чтобы агрессию пресечь,

В контакте чуть соприкоснулся.

Налиты зенки у него,

Такие не меняют галсы.

Мотал безухой головой,

Вином, как кровью, упивался.

Бью, кто понтуется в гостях,

Таков обряд по ритуалу.

Орлу в жбан двинул второпях,

Зубов как будто не бывало.

Сальто-мортале заложил

Синезеленый человечек,

Зачислив земляков в бомжи,

Кулак мне выкинул навстречу.

Судить по внешности – упырь,

Потомок духа незаконный!

Его направил Альтаир

Из теток тырить эмбрионы.

Он этикета норм не знал,

Манерам не учили предки.

За то, что фрик и нелегал,

В табло послал ему ответку.

Терпила вроде захотел

Забыться под бронежилетом,

Но, тыщу помянув чертей,

Решил, что песня не допета…

Почти разделся донага,

Не будь помянут этим к ночи.

Одна из никеля нога,

Член под сусалом раззолочен.

Тем, лишь бы где кого прибить,

С созвездия кто Козерога.

Слетают походя с резьбы,

А после хнычут в некрологах.

Они утешили его,

Прикончить не хватило мочи.

Слегка укоротили хвост

В гуманных рамках полномочий.

Заходит пассия моя,

Кидает попочку на кресло.

Решилась взять меня в мужья,

Идея в сотый раз воскресла.

Без разницы, что был женат,

Пора б и ей податься замуж

За хромосомный суррогат.

Ох, сердце женское не камень…

О ссорах, милая, забудь,

Натурой я давно не прежний.

Неверен? Разве в этом суть,

Лямур мужицкая безбрежна!

Зачем спасала я тебя,

Раз жопою поворотился?

Меня оставив на бобах,

Вновь во все тяжкие пустился!

Согласен, жил как идиот,

Жаль, образумился не сразу.

Подсунул кто-то приворот,

Когда гужбанили на хазе.

Прижала б к трепетной груди!

Зря лифчиком зашнуровалась…

С другими паритет блюди,

Корсета нафиг мне детали?

С самим собою взаперти

Сижу без перспективы блуда.

Контакт закончился почти,

Чтоб я так жил. Налей… ну, будем!

Дар речи потерял? Скажи,

Кого ты обнимал за плечи,

Андроидок или чужих?

Слив инфы, крыть, похоже, нечем!

По разнарядке тут брожу

За очистителями скверны,

Подходит время платежу,

Отсюда, краля, моя нервность.

Опять слиняешь? Черт с тобой!

Надену юбочку в обтяжку,

Приму любовника на борт,

Иль, может, запишусь в монашки.

Напрасно с сексом подкатил,

Навряд ли подпишусь на это.

Дежурный твой презерватив

Поди неделю как надетый?

Хранила гендерную честь

Не для вдувателя на шару.

Пускай, тоска тебя заест

В промежности гибридной твари.

Любимая, твой лик нанес

Мне кольщик, как попал в застенок

За контрабанды я извоз!

Куда от ненаглядной денусь?

Авансовые ласки брось,

Не допущу кровосмешенья,

Гормонобум твоих желез

Во мне оставит след мигренью…

Поверенному лучше дам

За вид на жительство бессрочный.

И больше ни ногой сюда,

Не нужен мне многостаночник.

Турбина тянет груз едва,

Того гляди вразнос заклинит.

Пора запчасти доставать,

Добавить силы лошадиной.

Моралью, Лялька, не прессуй,

Займись-ка психотерапией.

От антимира вот не ссусь,

Лишь от твоей шизофрении.

В астрале девушки цветут,

Без тапок ходят и одёжи.

Глядишь на эту срамоту,

Аж мысли голову корежат…

Культурный в основном народ,

Сплошь казнокрады да убийцы.

Конечно много похорон,

Однако, есть кому плодиться.

Я парень в доску свой у них,

Кому был криминал преградой?

Когда нехватка понятых,

Тебе в любом районе рады.

Кончай арапа заправлять,

Легенду слушать не желаю

Об одиссеях кобеля.

Короче, расстаемся, зая!

Скажи за что такой зашквар?

Напраслина жестоко ранит.

Айда, родная, в будуар,

Махнем бутылочку шампани…

Дальнобой

Отражаясь в зеркалах,

Фуры тащат дизеля.

Не в напряг, и не накатом,

Дальнобоев веселя.

Зеленя с роями мух,

Сумрака густеет хмурь

Под полотнищем заката

В пику алому ему.

Знает черт куда шофёр

Груз заказчика попёр,

Дрему прочь гоня, с подсадкой

Длит неспешный разговор.

Про житейские дела

Да дорогу, что легла.

Та, с людьми играя в прятки,

Сводит души и тела.

Но попутчица ворчит,

С темы дружбы соскочив,

Мол, романы, фря какая,

Просто фишка у мужчин!

Парень честно отвалил

Без претензии на флирт.

Глаз спидометра считает

Бестолковые нули.

Пассажирка, знать, святая,

Или брякнула со зла.

Бес сюрпризы обожает,

Менструация пришла!

Убегая в повороты,

Голосуют фонари.

Добродетель – враг Эрота,

Кабы что не натворил…

Красное словцо

Прикуривать нельзя от свеч!

Мужик, прикуривать нельзя

От свеч! Иначе бес твой сгинет,

Навек в небытие скользя

Через пространства горловину.

На скрепы пробу я б прошел,

Почти до света дотянулся,

Когда антихристов посол

Со мной упился до конвульсий!

Сводил он паттерн свой к бухлу,

Кукухой едут, мол, кретины!

Молчу, но спирт в себя селю,

Чтоб стать натурой двуединой.

Гость лезет в тему под психоз

Вкушения плодов у змия.

Разводят на Христа приход

Людей угодники святые!

Зря искусителя винят

В том, что Адам подсел на фрукту.

Однако разве сатана

По раю главный был инструктор?

Есть грех! Я сам, когда нажрусь,

Несу бредовые идеи.

Кому – проткнуть серьгой ноздрю,

Где – семя вечное посеять!

Может, и стал бы филосОф,

Вот жалость, видом непотребный.

И легче жить без маяков,

От света знания ослепнешь!

Нет тяги истину принять,

Задвинув теткам про трехмерность.

Клянут ученых имена

Они потом ежевечерне…

Мораль такая не нова:

Давай, вали пешком и лесом!

Поскольку прочие слова

Без нужной крепости замеса.

Успело время в прах стереть

Тот лес, даже пеньков не стало,

Число убавив козырей

Своим неугасимым палом!

Гнет время всех, не только лес.

Пока ты молод, ходишь прямо,

Мужской с ухмылкой тащишь крест

И перепрыгиваешь ямы.

Бенефис

Смотря на своенравных фиф,

Уныло плотский голод терпишь.

Потом как выдашь бенефис,

От воздержанья дюж и терпок!

Насчёт измены не скажу,

Но случай делает жизнь ярче,

Дав вместо будничного харча

На пробу чью-то госпожу.

Не верь, не бойся, не проси,

Я только гость в твоей постели,

Здоровый член в здоровом теле,

Даритель генов, гой еси!

Любитель красть – не сторожить!

Угодник дам, слегка красавец,

Замки обученный дырявить

В дверях, где жен таят мужи.

Подруга, тело разложи

Победной буквою латыни,

И обнажи две спелых дыни,

Пока они еще свежи.

С молитвой дело не попрет,

Зря перец Иисусом крестишь!

Порока став причинным местом,

Хрен для распятия не в счет.

Томя самецкое нутро,

Зачем читать при блуде «Отче»?

Не может низ мой… верх не хочет,

Псалтырь разжиживает кровь.

Пошел на убыль кровоток,

В такой гидравлике я сведущ.

Не ходят в одиночку беды,

Под монастырь подвел святой!

Неладная до кучи в дом

Несет рогатого супруга…

С рассудком у ревнивцев туго,

Убраться лучше тёрок до!

Сластолюбивые инстинкты

Подводят иногда мужчин.

Спецом как будто заскочил

Взамен гульбы я на поминки.

Тебя, красотка, сохранит

Георгий, что Победоносец.

Меня ж несите, ноги босы,

От рук, желающих казнить.

Кокотки вечно голышом

С балконов хахалей спускали.

Я мелким бесом вниз сошёл,

Скрыв наготу телес едва ли.

Навряд в кручине утоплюсь

От осознания фиаско.

Тем, кто мужьями недоласкан,

Не белый лебедь нужен. Гусь!

Сказ про унитаз

Желанья и «очка» гибрид,

Читатель скомканных бумаг.

Прельщает тайною дыры

Его холодная эмаль.

Моча стекает в писсуар,

Куда ж девать, пардон, говно?

Вот комбинаций экземпляр,

В нем все до йот совмещено.

Неординарностью вещей

Не следует пренебрегать.

Опора царственных мощей,

Царь перед ним штаны снимал!

Единства символ, унитаз,

Зазорной функции декор,

Утилизатор биомасс

Чревоугодию в укор.

Всем обладателям рейтуз

Был, как магический престол.

Хозяев пердаков и пуз

Всех к единению привел,

Будто таинственный дольмен,

Модель вселенского гнезда,

Безмолвный зев его священ

Для нищеброда и вождя.

Ему без разницы чины,

Свидетелю авральных дел.

Его бока от тайн темны,

Он реверс праха лицезрел.

Ватерклозет лишь образец

Перерождения добра,

Чье несварение мерзей,

Да на погост кому пора.

Заветная мечта вождя:

Металла желтого гальюн!

Дерьмом чтоб утром исходя,

Пускать по золоту струю.

Свободно место иль ничьё,

Не в этом бытия подвох,

Делам сортиров нипочем

Сам сатана и даже бог!

Сын в зад творцу не стал глядеть,

Хоть главным мог при кресле стать,

Водя папашу по нужде,

За его чресла ухватясь.

Сей санфаянсовый насест,

Есть дряни колыбель и срак.

Ведь друг на друга гадят все,

В миру без этого никак…

Когда я гнул хребет

Когда я гнул хребет на Скорой,

Жил меж загулом и затвором,

Тогда я юный был студент,

И свысока на мир глядел!

Ушли в безвременье пороки,

Теперь в нотациях я дока.

В том ничего плохого нет,

Душа стремится к новизне.

Но где теперь я, сам не знаю,

С конца какого или края…

Бармен, дружище, наливай!

Живем сейчас и одновА…

Замутить любовь

Под вечерок по слободе прусь к дроле я,

Чтоб скуку разогнать и меланхолию.

Надысь ходил в контору за получкою,

Она с крыльца мне помахала ручкою.

В проулке петушок имеет курочку,

Хотел я также завершить прогулочку.

Но галстук зря вязал узлом под воротом,

Зазноба не в духах: – Ты чё упоротый?

Не замутить, кажись, любовь с девицею…

Шеренгой парни к ней стоят. Традиция.

«Торчилы» в их трусах еще не сованы,

Впустую мой приход несогласованный.

Напрасно надевал костюмчик-троечку,

Бегом в сельпо лечить нервяк настоечкой.

Завмагом говорит, подав бутылочку,

Мол, прогуляемся, пошло чтоб в жилочку!

Где на околице кусты плакучие,

Отыщем место для такого случая.

Я пиджачок ей постелю под попочку,

Мы выпьем за любовь по полной стопочке.

Луна таращиться устанет глазками,

Наутро я вернусь взасос заласканный.

Дворовый пес у конуры играющий,

С ладоней запах слижет понимающе…

Малыш, ты зря…

Вслепую, наспех, наобум,

Дарили мы любви залоги,

Когда-нибудь и с кем-нибудь

И страсти нам прощали боги.

Смакуя по граблям ходьбу,

Мы сердцем смладу босоногим

Томились, прикусив губу,

От ощущенья безнадеги.

Но путь влюбленного зыбуч,

Поскольку годы слишком строги.

Уже из цифр, а не из букв,

Придумывает время слОган.

Малыш, ты зря под утро взбух

По грешницам и недотрогом.

А кошки на душе скребут…

Ну что вы, кошечки, ей богу!

Предъявы бога

Земляк, прикинь! Какая-то зараза

Понтуясь забрела в чужую хазу!

Чувак пургу про справедливость гонит,

Что нынче стал смотрящим на районе.

Ну, типа крыша и запреты держит

Через своих доверенных консьержей.

Чуть что, иди к нему. Он самый главный!

Всеведущий господь. Отец-наставник.

Всех по мастям разгонит без базара,

Стопэ, любезнейший, канай на нары…

Доить здесь буду я, моя поляна.

Ломитесь черти прочь, хорош бакланить!

Бухтит, что князю бесов наваляет,

Не по понятиям кидает иски фраер.

Лавэ стрижет, а с общаком не делит,

Короче, оборзел до беспредела…

Не убоялся сатана капута,

Предъявы бога, кто главнее тута!

Чертяки со святыми закусились,

С закладчиками душ оставив грили.

Творца шишигам захотелось кончить,

Чтоб не наслал на них какой-нить порчи.

Архангелов не удалось отдрючить,

Но агнцам дать смогли люлей до кучи…

Затеяли так меж собою драку

Вояки света и служаки мрака.

Бог, офигев от прыти конкурентов,

Слинял к себе на небо без коментов.

Шнырей ему не жалко за кормило,

Не скоро заварушка разрулилась.

Хоть божия братва в замес попала,

Нечистой крови пролито немало.

Два войска пропаганды чисто ради

Метелились за райских грядок пяди.

Не тратя лишних слов на разговоры,

Волтузили без всякого разбору.

Но сатана не оказался лохом,

Был проигрыш всевышнему подвохом!

На новый нарываясь поединок,

Умыкнул ангелов с собою половину.

Создатель наблюдая из нирваны,

Закончил кипиш молнией с ураном.

Братки откинулись, потеха как утихла,

Портянок лишь остался терпкий выхлоп.

Мир кается-грешит, кто в розницу, кто оптом.

Бог вновь на точке. Хэппи эндик, ёпта!

Психостервомания

Чередованье ссор и примирений,

Мгновенная влюбленность ранних лет,

За опытом мы шли к ядреной Фене

И правдой о любви и её зле.

Нафаня там лукаво балаболил

Нам про сисястость нанобытия,

Расходовал навскидку биополе,

Пытаясь необъятное объять.

Кто ж меры золотую середину

Мурлыкой за версту не обходил,

Не волочился смладу за богиней

В субботних разноцветных бигуди!

Но есть и те, которые не в курсе,

Им что почем никто не объяснил.

Любовь – натуры дело или вкуса,

А мужики сомненьями полны…

Войдите в положение

Из молодух никто не домогается,

Сколь по тусовкам всяким не рыси,

Как будто парни пачками валяются,

Одетые в семейные трусы!

Дни бобыля – нежареные семечки,

Он – храм, однако, нету света в нем.

То бог ссужает благость по копеечке,

То приудержит сатана заём.

В соблазнах плотских тетки виноватые,

Чтоб самоутвердиться, лесом шлют!

Мужскую свою долю кроем матом мы,

Запав от безысходности на шлюх.

Раз, не дождавшись женского внимания,

Я барышню за жопку ущипнул,

Менты проводят сразу задержание,

Вменяя домогательство в вину.

Судья, смекаю, та еще презумпция…

Залазь, кричит, в отстойник мудозвон.

За извращенный способ интродукции,

Ты к сроку будешь мной приговорен!

Как взял билет на шару в преисподнюю…

Желаю, ваша честь, и вам того ж,

Служить пойдете к Люциферу своднею,

Когда назначат демоны платеж!

Фемида отреклась от старушенции,

Кому ж ее к рассудку призывать?

Закроет с милосердия лишенцами,

Хоть я ни в чем таком не виноват.

Присяжные, поймите, заседатели,

Войдите в положение мое.

Совсем девчонки от свободы спятили

И не дают согласие на съём.

Мужицкий крест несу неторопливо я,

На грабли все походу наступив.

Уж очень пострадавшая строптивая,

С седалища ее хотел стряхнуть лишь пыль!

Отдал бы все, натурой что заложено,

Денек, однако, выдался плохой.

Гнут ни за что к общенью расположеных

Потенциальных как бы женихов.

Я обласкал терпилу бы до глянеца,

Фривольность позабыв и выпендрёж.

Она сама в любодеянье втянется,

От мужиков вовек не оторвешь.

Но, может, ей чего другого хочется?

Глазами мазанула да в игнор,

Чтоб видел неба край в окне решетчатом?

Такой вот получился коленкор!

Вы в кодексе найдите положение,

Что право трогать девушек дает.

Иль ягодиц гражданки защемление

Оставит гражданина без свобод.

Раскинув ум меж пьянкой и просушкою,

Дошел до мрачной истины глубин.

Баб телеса с медовыми ловушками

Не для того, чтоб мужиков любить!

Ходил бы полупокером на выгуле,

Иною страстью полон до краев,

Болт положив на своенравных пигалиц,

Таких бы не случалось косяков!

Воняет серой от судейской мантии,

Стоит наизготовку караул.

Знать, за колючкой сыщут мне вакансию,

Эх, не туда удачу я качнул!

К подстражнику нет у суда сочувствия!

Все дырки прокуроры мной заткнут

За тех, кто жил не каясь и распутствуя.

Ей богу, так поверишь в сатану…