Kitabı oku: «Когда душа уходит в воду», sayfa 6

– Точно? Я серьёзно, мне нужно знать, так как мне стыдно за поведение этого человека.

Отвернувшись от него, осмотрела взглядом зал. Кажется именно здесь будет проходить банкет. На больших столах стоят закуски, а посередине большой свадебный торт, похоже белого цвета, так как в помещении было немного темно, то разглядеть – никакой возможности. Мало ли, они там привезли в розовом или сером цвете.

– Думаю, этот твой знакомый, мог бы меня изнасиловать, когда засовывал свои руки куда не надо, – проглотила ком в горле, чувствуя, как к глазам, начинают накатывать слёзы. На макияж было плевать, но мать точно обругает за нахлынувшие эмоции.

– Прошу прощения за своего отца и за его не очень хорошие манеры во время выпивки, – краем глаза заметила, как он поклонился, сейчас он в моем представлении не был похож на эгоистичного человека, за место него, передо мной стоял джентльмен, также мне все равно не симпатизирующий.

– Понимаю, Габриэль, вы не хотите выходить за меня замуж, потому что, я тоже, на самом деле, этого не хочу, у меня уже есть любимая женщина но с отцом препираться не в силах, так как это бизнес, который важен родителям, чем жизнь их детей, – за такие слова, я была готова его расцеловать, потому что он понимал меня.

– Значит, мы в одной лодке, – повернулась наконец к нему, даря полуулыбку, на что тот улыбнулся в ответ.

И с понимающим взглядами и одинаковыми судьбами, направились к большой красной ковровой дорожке, по которой, с ним пройдём к алтарю. Оставалось ещё пару минут, поэтому мы успели вовремя. Мать передо мной проверяла мой макияж и как сидит на теле платье, Николас поправлял бабочку на шее Кристофера. Я пыталась отвести куда-либо глаза, чтобы не сталкиваться взглядом с его отцом. От себя же становилось противно.

И вот, настал момент, когда нам пора уже было выходить. Была слышна музыка, но у меня в голове играло совсем другое, а именно : «In This Shirt» – «The Irrepressibles». Выходя на свет к людям, все взгляды были направлены на нас и мне стало неудобно, но Грэй-младший, в знак поддержки, сжал мою ладонь и мне стало немного легче. Дойдя до алтаря, думала, что этот путь никогда не закончиться. Так могу думать и о своей жизнь и контроле родителей, ведь они будут продолжать присматривать за мной, даже, если и выйду замуж за того, в кого совсем не влюблена и нет желания строить какие-то грандиозные и необычные отношения. Почему люди не могут жить свободно? Почему следят за каждым их шагом? Почему не могут отпустить на волю, которая так нужна им? Они думают, что человек сделает кучу ошибок? Но разве люди не учатся на своих ошибках, чтобы, в один момент, сделать правильный шаг, навстречу своей жизни, в той, где проживут счастливо, их никто не будет ограничивать, осуждать и унижать за их вкусы, морально поддерживать, когда они плачут, а не говорить, какие они «плаксы» или «ничтожные» в их взглядах. Если у тех нет какой-либо серьёзной болезни – почему нужно держать их возле себя? Да к чёрту болезнь, даже больным людям нужна свобода. Зачем указывать, как одеваться, куда обязательно ходить, а куда нет? Жизнь из запретов – невозможно назвать жизнью. Это тюрьма, полная разочарований и душевного неравновесия. Ты чувствуешь одиночество, ощущаешь дрожь по всему телу, а это тебе подпортили твои нервы очередной ссорой, когда можно было спокойно поговорить, без криков и унижений.

Но тут, по взмаху волшебной палочки, в здание проникла полиция с пистолетами в руках, сказав всем, оставаться на своих местах – люди сделали совсем наоборот. Началась паника и все разбежались в разные стороны. И не раздумывая, тоже побежала отсюда прочь, быстро взглянув на родителей, которым надевали на запястья наручники. Мне было их совсем не жаль, потому что добро должно спасать людей от зла.

Сорвавшись со своего места, побежала на выход, сразу же направляясь к небоскрёбу, где с Хилари часто проводили большее количество времени.

***

Запыхаясь, забежала в лифт, надеясь, что Лари всё ещё на крыше. По дороге, люди кидали на меня странные взгляды, ведь я бежала в свадебном платье, ну, конечно, не каждый день увидишь такое зрелище. Комедия, да и только.

Последний был пятидесятый этаж, но, на данный момент, была только на двадцать третьем. Время шло и было желание расплакаться, потому что, если его там не окажется, значит, этот путь проделала зря и больше никогда его не увижу.

Сорок первый.

Практически всю жизнь искала счастье, в маленьком здании кафетерия, в котором люди знакомились, находили новых друзей и влюблялись. Именно этого я хотела. Но, со временем, надежда угасала и потеряла какой-либо смысл в поиске, стоя на одном лишь месте за барной стойкой.

Двери открылись и сорвавшись, побежала к чердаку, который хорошо знала, где находиться, не смотря на то, что туда было запрещено ходить. Поднялась и открыла его, заметив, как юноша стоял на самом краю, ко мне в голову пришли мысли о самоубийстве.

– Нет! – закричала во все горло, чтобы тот услышал меня, что на самом деле и произошло.

Он повернул голову, посмотрев на меня, но похоже спускаться не торопился. Лари просто стоял и глядел на меня, не отводя взгляда, но и я свой взгляд не отводила

Только не в этот раз.

Зрительный контакт продолжался и начала подходить к нему. Из его уст вырвался вопрос.

– Как прошла церемония?

– Что? Совсем никак, в здание забежали полицейские и надели на моих родителей наручники, – прикусила губу, сцепив пальцы рук в замок. – Но мне совсем не жаль их, потому что…

– Потому что они заказывали убийства для всех твоих знакомых мужского пола, я знаю, – закончил он за меня. Из-за его слов, была, конечно, немного удивлена, ведь не знала откуда у него эта информация.

– Дело не только в этом, они ещё выдали меня замуж за незнакомого человека, не слушая моих отказов, а всё, всего лишь, ради какого-то бизнеса, – и сейчас его глаза, словно просветлели, стали не таким мрачным, какими были, пару секунд назад.

– Значит, это не ты решила выйти на Кристофера?

– Нет, никогда бы не подумала о том, чтобы выйти за него замуж, ведь всё ещё люблю только одного, единственного, человека и тот даже не удосужился навестить меня в больнице и ответить на несколько сообщений, раз уж не на звонки, не удивлюсь, если тебе что-то внушили мои отец с матерью.

– Так и есть, – прошептал. – Но, знаешь, я все время думал о тебе, не мог вытащить из головы, сердце так и билось при одной мысли, что я смогу снова прикоснуться к твоей жемчужной коже, – наконец спустился он с края и подошёл ко мне, окольцевав руками мою талию. – Дорогая, мисс Даниэлс, хочу сказать вам, со всей серьёзностью, что люблю вас всем своим пылающим сердцем, – проговорил он мне в губы, что в животе летали огнедыщащие драконы с такой силой, будто сейчас я взорвусь на месте от бури эмоций. Всё, настолько, преобразилась яркими красками, что хотелось взяться за них и слепить радугу, порхающую над нами.

– Дорогой, мистер Росс, хочу сказать вам, что люблю и обожаю вас, также сильно в ответ.

Тут мы соединились страстным поцелуем, внося в него всю свою любовь, боль и всё то, что накопилось внутри, делясь этим друг с другом, а главное почувствовать это вместе, совсем не желая ничего, ни одной капли счастья, в сердцах копившее за это время. Мы дарили себя друг другу, мы желали друг друга. Одно единственное желание – воссоединиться.

Отстранившись, была настолько счастлива, что не могла отвести взгляда от своего любимого человека, в этот момент, чуть ли не закричала, о любви, на всю крышу.

Улыбаясь ему в это мгновение, вдруг начала задыхаться, мои руки легли на моё горло. Хилари испуганно на меня смотрел, быстро доставая телефон и набирая в «Скорую Помощь», дрожащими руками. Это были самые радостные, но и в то же время, печальные моменты в моей жизни. Те перевернули страницу так быстро, что невозможно было подумать: буду ли я продолжать жить в этом мире?

Глава 25

Хилари

Ждал, когда из палаты выйдет врач, надеясь о том, что он скажет: Габриэль жива и будет продолжать жить, всё в порядке, мы нашли лекарства от её болезни.

Но было не совсем всё так просто.

Полистал журнал, выпил кофе, посмотрел в окно, заметив одинокую пару, прогуливающиеся неподалёку, снова выпил кофе и уселся на мягкий диван, смотря лишь в одну точку – двери палаты, где лежала Бриэль. Время для меня сейчас шло медленно, что моя нога нервно начала постукивать по полу. Неужели, жизнь для кого-то может закончиться резко, а у кого-то быть в мучениях. И даже не знаешь, как помочь человеку, а приходиться только лишь ждать.

И тут, словно прочитав мои мысли, вышел врач, поэтому встал навстречу, спрашивая на ходу о состоянии девушки.

– Хороших новостей нет, есть лишь плохая, – и сделал паузу, не отводя от меня взгляда, с печальным выражением лица. – У вас есть примерно шесть минут, дабы попрощаться с ней, ибо, её лёгкие сами перестанут дышать и даже аппарат для дыхания не сможет помо…

Не дослушав его, кинулся в помещение, сразу присев перед ней на корточки, у которой жизнь висела совсем на волоске.

– Бриэль…Бриэль..– повторял и повторял я её имя, а она дотронулась ладонью до моего лица, тихонько поглаживая по щеке, у неё самой текли солёные слезинки по лицу, на носу был включён ингалятор – поддерживающий дыхание, но всего лишь на каких-то шесть минут. И эти минуты сейчас, были совсем драгоценными. Мои мысли путались и, конечно, не хотелось ни о чем думать, даже о хорошем, потому что это «хорошее», тут же настигнет «плохое» и будет невозможно выпутаться из комка негатива.

– Лари, прошу тебя, не уходи из-за меня из жизни, хотя бы ради меня, я не хочу для тебя такой судьбы, пожалуйста, живи, – говорила она дрожащим голосом. – Только живи, береги себя, продолжай любить и читать книги и пусть твое состояние не дойдёт до депрессии, пожалуйста.

– Я не смогу без тебя, – ответил ей тихо, прижав её ладонь к своей щеке, потому что не хотел отпускать её в иной мир грёз.

– Знаю, я знаю, тоже не хочу уходить, но такова моя судьба, лишь единицы могут прожить с этой болезнью, но это значит, что те совсем никого не должны подпускать к себе, всю свою жизнь, – второй рукой она убрала ингалятор с лица и, притянула меня к себе, даря на прощение нежный поцелуй, но потом отстранилась, положив мне ладонь на грудь. – Я сольюсь с душой залива и буду в твоём сердце, – и, именно сейчас, выпустив последний вдох, её глаза приобрели другой вид, руки начали слабеть и потихоньку падать на кровать, а душа уже полностью уходила из тела.

Тогда я не мог отойти от неё часами. От неё бездыханной, не поддерживающую жизнь. Цвет её кожи был мертвенно-бледного цвета. Может она превращалась в какое-то существо, в русалку, например? Мои фантазии исчезли, заменяя их счастливыми моментами с Габриэль, зная, что для меня они будут грустными воспоминаниями. Было не честно, что люди, вот так, просто рождаются и уходят, хотя, они совсем ничего такого не сделали, а просто хотели жить.

Раздался звонок. Мне на телефон звонил Рэй, наверное, по поводу ареста родителей девушки.

– Привет, друг! Есть новость – родители твоей возлюбленной сидят в тюрьме, им дали большой срок, даже их деньги не могут помочь, да и их Николас что-то не торопится их освобождать, но всё-таки Эмили с Лиамом хотят узнать где их дочь, ну, а потом, увидеться с ней, случайно не знаешь где она?

– Знаю, – тихо сказал я, сидя возле кушетки.

– Да? Значит с тобой, как я полагаю, можешь ей передать трубку?

– Она мертва, Рэй, она мертва, её победила болезнь.

Тот ничего не понял, а особенно про болезнь, про которую я сказал, но мне уже было все равно и просто отключился, положив телефон обратно в карман.

Повернувшись к ней, положил на койку локти и не заметил, как заснул.

Эпилог

Хилари попивал чай на балконе своей квартиры и читал утреннюю газету, где для него нашлась очень хорошая новость – Эмили с Лиаму дали пожизненное заключение. Вроде простые люди, но сколько тайн кроется за их спинами.

Две недели назад, юноша вместе со своим другом, был на похоронах Габриэль Даниэлс, которая умерла ещё совсем молодой девушкой. Кроме них, были еще знакомые из кафе, даже пришел Кристофер Грэй, соболезнуя утере.

Девушки плакали, вспоминая как заказывали у нее чай с кофе, как Бриэль с ними общалась с искренней добротой, как она выслушивала их высказывания каких-либо проблем, даже если у той была рабочая смена. Лари плакал тоже и все его понимали, что он чувствует, но не так сильно, как он понимал сам себя. Белый гроб был вокруг украшен цветами, больше было ромашек – любимые цветы девушки.

Что насчёт ее родителей? Те узнав о смерти своей родной дочери, облегчённо вздохнули, понимая, что им больше ни о ком волноваться не нужно. Тогда Лари хотелось в них вцепиться и убить на месте, но тогда бы его посадили в другую камеру на целый час.

Воспоминания о ней, пришлось закрыть глубоко в сердце, что Росс и сделал, пытаясь держать себя в руках.

Несколько месяцев привозил книги в кафетерий, где работала Даниэлс и там, совсем поменялась атмосфера, стало больше приходить людей и засиживаться допоздна в заведении. Он дарил людям добро.

Он встал со стула и вышел с балкона, надев на себя верхнюю одежду и обувь, направившись вниз, из квартиры, на улицу. Солнце пекло как ненормальное, что тут бы понадобился зонт. Его ноги вели лишь к одному месту, которое было пропитано лишь спокойствием.

Через полчаса он спустил свои ноги на камни, что лежали вокруг берега, потом начал подходить ближе к волнам, тихо шумевшие, задевая сухой песок и нескольких камушков рядом. Юноша вдыхал в себя этот морской запах и улыбнулся краем губ, смотря на залив.

— Ну, как ты там? Знаешь, я скучаю.