Kitabı oku: «Враг моего врага», sayfa 5

– Значит, едем в Аниор? И начинаем поиски там?

– Значит, едем…

– Одно плохо! – посетовал я. – В Аниоре Орден. И там опасно…

– Он скоро будет и тут. В дополнение к уже имеющемуся принцу Керрому…

– Ладно, тогда я сбегаю вниз, поспрашиваю по поводу кораблей, отплывающих до Эразма, а потом захвачу что-нибудь вкусненькое и вернусь…

Сбежав по ступенькам скрипучей до безобразия лестницы, я подошел к трактирщику, поболтал с ним о всякой всячине и, разузнав что можно о кораблях, отплывающих до Эразма, направился к столику, за которым, по словам хозяина трактира, ужинала команда нужной мне шхуны.

Особых проблем с капитаном не возникло: получив причитающуюся с нас плату, он рыгнул, опрокинул в свою огромную пасть очередную кружку с каким-то пойлом и рявкнул:

– Отплытие в пять утра. Ждать не буду. Свободен!

Я кивнул и вернулся к Оливии. Выслушав меня, она спросила:

– А что с конями?

– Пришлось доплатить. Так что с деньгами у меня уже не очень хорошо… Впрочем, я смогу подработать шутом… и жонглером… и метателем ножей… В общем, не пропадем!

Оливия отвела взгляд от окна и улыбнулась:

– Этого добра у меня достаточно. В общем, определились! А теперь главное не проспать…

Глава 11

…Промозглый моросящий дождик медленно, но уверенно превращал и без того не особенно хорошую дорогу в непроходимое болото. Пара всадников, чего-то ждущие на лесной поляне, расположенной довольно далеко от ближайшего жилья, то и дело с тревогой посматривая на небо, темнеющее прямо на глазах, все больше и больше мрачнели. Встреча, назначенная на этом месте еще три месяца назад, не могла не состояться, однако, учитывая проходимость дороги в непогоду, ожидание могло здорово затянуться. Судя по промокшим сутанам, виднеющимся из-под дорожных плащей, оба всадника были монахами, причем старший из них – довольно высокого ранга. Второй – худой, жилистый орденец, нервно потирающий мокрой ладонью рукоять подвешенного к луке седла боевого топора, однозначно его побаивался. Впрочем, старшему, сидящему на коне с откинутым на плечи капюшоном, на этот страх было наплевать: он молча вглядывался в наступающую темноту и, то и дело смахивая со лба дождевые капли, приглушенно кого-то клял…

Наконец где-то в стороне Веллора, столицы королевства Миера, раздался плеск и топот копыт, и в вечернем полумраке из-за поворота дороги показался грузный, немного неловко сидящий в седле всадник, с головой укрытый капюшоном темного, почти черного плаща. Заметив замерших в неподвижности мужчин, всадник перевел коня на шаг, приподнял ладонь в приветственном жесте и, дождавшись ответного приветствия, подъехал к парочке вплотную.

Хмурый, не выражающий никакой радости от факта встречи взгляд старшего из двух ожидающих его монахов заставил его поежиться, и, словно скрывая свой страх под показной бравадой, он негромко поздоровался…

– Как я понимаю, щенок вышел из-под контроля? – не утруждая себя приветствиями, мрачно поинтересовался старший орденец, испытующе глядя в глаза своему собеседнику.

– Увы, да, ваше высокопреосвященство! Как мне кажется, вкус власти оказался слишком пьянящим для него…

– Что ж, барон Морз! Я так и думал. Значит, наши договоренности теряют смысл, не так ли?

– Может, не стоит так однозначно, ваше высокопреосвященство? – стараясь не показать своего страха, залебезил барон. – Он еще молод и не наигрался властью…

– У нас нет времени ждать, пока он натешится! – рявкнул монах, раздраженно удерживая на месте испуганно рванувшегося с места жеребца. – Мне нужно, чтобы он начал войну с королевством Дореда! Не позже чем через полгода! Иначе за вашу жизнь, глубокоуважаемый граф, я не дам и ломаного гроша…

– Начнет, обязательно начнет, ваше высокопреосвященство… – ощутив, как начинает дрожать подбородок, пробормотал Морз. – Я просто в этом уверен!!! Я вам это обещаю! Только можно, чтобы отец Стипо самую чуточку увеличил дозу?

– Нет! Нельзя! Он знает, что делает! А у вас есть дополнительный стимул приложить все свои силы для реализации моего плана, понятно?

– Н-ну, пожалуйста, ваше пре… – заныл было граф, но замолчал на полуслове. Его щеку ожег удар хлыста, и брезгливо сморщившийся монах, развернув коня, презрительно процедил сквозь зубы, еле сдерживая в себе желание рубануть мерзкого человечишку топором:

– Не унижайтесь, барон! Самое большое удовольствие не стоит того, чтобы ради него так пресмыкаться…

Снова тоненько свистнул хлыст, и застоявшиеся кони, аккуратно ставя ноги в полные водой рытвины, двинулись в обратный путь…

Дождавшись, пока оба ненавистных монаха скроются в пелене дождя, барон взвыл, как бешенный пес, потом разорвал на себе камзол и вцепился ногтями в горящую огнем грудь…

Глава 12
Ольгерд

– И много у вас таких? – удивленно поинтересовалась у Беаты королева Шеина, отпив из серебряного бокала темного, похожего на кровь вина.

– Да, собственно, не очень! Но хватает…

– Интересно! – ничуть не расстроенная потерей замка королева мечтательно посмотрела в пламя, бушующее в растопленном камине, и, не отводя взгляда от его прихотливо извивающихся язычков, добавила: – А правда, что у вас там, на севере, правят мужчины?

– Правда, Ваше Величество! – Беата, пододвинув к робко ютящейся рядом с нею Евгении блюдо с жареными перепелами, жестом попросила поделиться ими с Машей и снова повернулась к царственной собеседнице: – Мало того, и армия у нас состоит из мужиков. А женщины не воюют… Ну, почти…

– Как, вообще? – не поверила ей Шеина. – Нет, я, конечно, об этом слышала, но все-таки… что они делают?

– Да то же самое, что у вас мужчины! Детей воспитывают, хозяйством занимаются…

– Скучно… Я бы не смогла, наверное…

– Я бы тоже не смог сидеть дома и полировать мебель… – буркнул я, прожевав здоровенный кусок мяса и выискивая, что бы еще можно было бы попробовать вкусненького и сытного…

– Так что же вы бросили такую милую для вас жизнь и перебрались к нам, осмелюсь я у вас спросить? – с ехидцей в голосе поинтересовалась королева, глядя на меня испытующим взглядом. Пришлось прочесть ей лекцию о происходящих на Элионе событиях…

Внимательно выслушав все, что я хотел ей рассказать, Шеина довольно мрачно посмотрела на пустующее напротив нее место баронессы Унианы, которую я, при всем своем желании добром войти в местное высшее общество, не стал оставлять в живых, потом перевела взгляд на весело уплетающую что-то сладкое Клод и пробормотала:

– Учитесь! Вот это и называется грамотный анализ политической обстановки… Эх, демоны меня подери, как мне не хватает толковых людей… одни интриги, интриги, интриги… Что вам от меня надо, заговорщики? – Она выпрямилась и посмотрела в глаза Беате, видимо, ожидая от нее такого же прямого ответа.

Хвостик, не вынимая изо рта косточки, мотнула головой в мою сторону.

Королева усмехнулась и посмотрела на меня:

– Никак не могу привыкнуть! Ладно, говори…

– Собственно, пока ничего особенного, Ваше Величество. Мы обосновались в стороне от ваших городов и деревень, за пределами вашего королевства и не претендуем на ваши земли. Нам хотелось бы иметь возможность с вами торговать и, как ни странно это будет звучать на первый взгляд, иметь статус дружественного города. Со своей стороны, мы готовы помочь вам всем, чем сумеем. Например, мы можем готовить ваших воинов по более прогрессивным методикам, чем те, что есть у вас. Кроме того, у нас есть возможность помочь вашему внешнеполитическому ведомству как информацией, так и советом…

– Так, для затравки вполне достаточно! – фыркнула королева и, наткнувшись на мой удивленный взгляд, улыбнулась: – В принципе, ваше предложение мне подходит… Но решать такие вопросы за столом – не в моих привычках… Поэтому я намерена эдак завтра с утреца напроситься с вами на небольшую прогулку… В это самое ваше Волчье Логово… Надеюсь, вы мне не откажете?

– Как вы могли о таком даже подумать, Ваше Величество? – ухмыльнулся я и, привстав, подлил вина в ее бокал. – Будем рады принять вас в гостях!

– Тогда я предлагаю тост за сотрудничество! – провозгласила королева и от всей души врезала своим бокалом по моему…

…Все три дня в Волчьем Логове королева провела в обществе Мериона – Дед, обаявший ее буквально с первых минут знакомства, увлеченно беседовал с ней о политике, об экономике, о проблемах подрастающего поколения и преемственности власти. Сияющее лицо властительницы Нианга уже в первый вечер начало здорово действовать на нервы Евгении, и если бы не заступничество Маши и Хвостика, то хорошего скандала было бы не избежать. А так ревнующая к «этой тупой мышцастой корове» женщина заперлась с дочкой в своих покоях и старалась не высовывать оттуда даже носа… Ленка, дочка Мериона, радовалась этому, как могла, – не так часто ее вечно занятая в своем «лазарете» мать уделяла ей столько времени. Наш Самирчик, сосланный туда же на второй день, этого веселья не одобрил: как будущий воин, он не понимал, за что его лишили возможности наблюдать, как на тренировочных площадках добрые дяди дерутся блестящими железяками или шумно пыхтят в пыли…

А вот остальная свита королевы не находила себе места – чопорные воительницы, с неодобрением глядящие на «почувствовавших волю», как выразилась одна из них, мужиков, первые несколько часов только презрительно фыркали, глядя на тренировки нашей молодежи. Но стоило Нейлону с издевкой поинтересоваться, для чего женщинам оружие, как двор замка превратился в сущий бардак: смешанные пары звенели мечами в поединках, частенько выходящих за грань тренировочных. Если бы не уровень подготовки ребят, позволяющих без особого вреда для себя сдерживать атакующий пыл дам, без членовредительства там бы не обошлось. А так гостьи отделались ссадинами, порезанным в разных местах обмундированием и ущемленной гордостью – к их безумному сожалению, победить «никчемных мужиков» не удалось ни одной из них…

Обиды залили вином. На ужине в честь королевы. Килия, жена Ломара, расстаралась вовсю – стол ломился от дичи и свежих овощей и фруктов, а коллекция вин Мериона благодаря энтузиазму гостей стала меньше как минимум на четверть. К часу Глухаря, когда небо чуть подернулось легкой розовой дымкой, – предвестником еще не скорого рассвета, или к четырем утра по земному, королева Шеина с трудом оторвалась от очередного кубка и, покачиваясь, отправилась в выделенные ей покои…

Следующие несколько дней замок напоминал осиное гнездо: не замолкающий ни на минуту гул возбужденных голосов, казалось, был слышен даже на тракте. Нашедшие общий язык воины и воительницы звенели мечами, отрабатывая какие-то заинтересовавшие их комбинации, личная охрана королевы, уверившаяся в безопасности своей госпожи, дорвалась до тренажеров Мериона и под руководством Лерика постигала азы нашего рукопашного боя. Шеина, зарывшаяся с Мерионом в карты различных областей Элиона, до хрипоты обсуждала какие-то интересующие их обоих вопросы большой политики… И только лишь я с Машей, Евгенией и Беатой казались со стороны лишними на этом празднике жизни и поэтому предавались заслуженному безделью. Вернее, развалившись на теплом песке у протекающей неподалеку речушки, загорали и успокаивали беснующуюся от приступов ревности Евгению. Самирчик и Ленка, дурея от присутствия родителей, скакали вокруг, как ненормальные, доводя до белого каления млеющего на солнцепеке Хмурого: здоровенный боевой пес, не терпящий ни от кого даже намека на панибратство или неуважение, в руках наших малолетних бандитов превращался в кусок ветоши. Дергали ли его за уши, вталкивали ли в пасть вываленный язык, теребили ли за обрубок хвоста или зарывали в песок – пес стоически выносил издевательства и лишь иногда легко порыкивал, что, по моим ощущениям, должно было соответствовать брюзжанию влюбленного во внуков старика…

А я, как ни странно, чувствовал себя счастливым – за последние два года, прошедшие с момента возвращения с Земли, у меня было так мало возможностей уделять время семье! Откровенно говоря, я присутствовал только на нашей свадьбе и родах Маши, и то потому, что эти два мероприятия почти совпали, – все остальное время я был занят проблемами, наваливавшимися на нашу компанию, как волны на берег в семибалльный шторм… И если бы не мудрость и понимание моей взбалмошной когда-то супруги, я бы, наверное, смог сделать так много… Впрочем, в Маше я был уверен с самого начала нашего знакомства…

Глава 13
Эдвин

Злость постепенно плавилась под руками новой, недавно выигранной в кости массажистки, и архиепископ Эдвин, наместник Императора Ордена в Аниоре, постепенно обретал способность логично мыслить. Короткая, всего в какую-то четверть беседа вывела его из себя так, как не удавалось еще никому и никогда… Казалось бы, что такого ему сказал этот бездельник Жерадо? Да вроде бы ничего особенного! Что набор в Школу в этом году сократился вчетверо. Что все его старания найти новобранцев в окрестных деревнях натыкаются на полное отсутствие талантливой молодежи. Так лучше надо работать! А не прожигать жизнь в ночных оргиях на постоялом дворе Гермина. Небось в молоденьких, не испорченных селяночках он, скотина, недостатка не испытывает!!! Судя по докладам клирика Шомера, капитан две ночи из трех проводит на втором этаже этого рассадника ереси и разврата, где для него даже зарезервирована комната!

Почувствовав боль в ладонях, архиепископ на миг отвлекся от своих мыслей и бросил короткий взгляд на свои руки. Из под ногтей, впившихся в нежную, недавно умащенную благовониями кожу ладоней, сочилась кровь. Эдвин чертыхнулся, помянул Создателя и разжал кулаки: этого сопляка, наверняка лелеющего планы подсидеть своего непосредственного начальника, следовало проучить… Тем более что за последний год он, во многом благодаря своей неутомимости на любовном поприще, снискал слишком много славы и уважения в подчиненном ему гарнизоне. Что, естественно, могло превратиться в серьезную проблему в случае возникновения хоть каких-нибудь разногласий с начальством, то есть с ним, архиепископом Эдвином! К глубочайшему сожалению, уже два года как не способного возлечь с женщиной по вине крайне постыдного ранения… Полученного в столице Империи, Корфе… В день Превозношения… Демоны его забери… Маленький, с ноготь на мизинце, кусочек железа, рожденный в огне преисподней, волею Создателя лишивший его мужского достоинства, до сих пор хранился где-то в дорожном сундуке. Напоминая о днях, когда он был молод и горяч, как скакуны из далекого королевства Нианга… И кто ж его заставил рвануться вдогонку за двумя черными Демонами, как позже оказалось, коварно лишившими жизни самого Императора? Сила, клокотавшая в его теле, требовала выхода, крови, смертей, и безумный алый цветок Огня Преисподней, выросший на его пути, в одно мгновение дал ему их: крови и смертей в этот день было немерено! Тела знакомых и незнакомых воинов, разорванные в клочья неведомой силой, оросили влагой жизни весь путь, по которому пронеслись Демоны, и, зажимая страшную рану в паху, он в первый раз в жизни понял, что смертен. И проклял свою судьбу – смерть тогда показалась ему избавлением… Но найти в себе сил, чтобы сделать Последний шаг за Грань он, всегда считавший себя способным на все и вся, увы, не смог. Ни тогда, когда прочитал в глазах лекаря плохо скрываемую насмешку и приговор… Ни тогда, когда впервые услышал, как за его спиной обсуждают его увечье бывшие однокашники и друзья…

О, как он ненавидел улыбки на их лицах! И как мечтал отомстить всем этим недоумкам, считающим себя выше него только потому, что сохранили способность быть мужчинами! Ненависть, клокотавшая в его душе, нашла выход довольно быстро – со смертью одного из его злейших врагов, с его подачи отправившегося на костер за попытку опорочить честь нынешнего Императора… И пускай никакой попытки не было, зато боль, страх и слезы в глазах брата Брина лучше всякого лечебного бальзама обогрели его душу… И положили начало его взлету по служебной лестнице. Ну, кто еще из его сверстников сумел за неполных полтора года вознестись до сана архиепископа и должности наместника целого королевства? Да никто! А то, что каждая ступень наверх оказалась залита кровью соперников, так это даже лучше: Создатель любит решительных и сильных духом… Жаль только, что эти качества не заменят утраченного достоинства…

Снова разжав стиснутые было кулаки, архиепископ усилием воли попытался отвлечься от больной темы и заставил себя подумать о вновь возникшей проблеме: пускать на самотек доукомплектование гарнизона молодежью не стоило. Тем более что продолжение экспансии на запад, приостановленной нелепой гибелью прошлого Императора, уже не за горами – молодой Генор, да продлит Создатель его годы, за время своего правления уже крепко встал на ноги и, судя по тем требованиям, которые доходили до их глухой провинции из Императорской канцелярии, вовсю готовит новые походы на земли неверных, еще упорствующих в своем нежелании покориться светочам Истинной веры.

Найти две сотни способных молодых парней еще месяц назад не казалось особой проблемой, однако, увы, капитан Жерадо этого сделать не смог. Жалкие полтора десятка криворуких недоумков, насильно согнанные в Школу Ордена, открытую в Аниоре, вряд ли могли порадовать Императора, а испытывать терпение Генора Жестокосердного, как его успели прозвать народы оккупированных королевств, не стоило… Ничем и никогда…

Архиепископ, еще раз покосившись на отражающуюся в настенном зеркале стройную фигурку массажистки, вздохнул и прикрыл глаза – решение вопроса было где-то на поверхности, но так и не приходило. Легкий шорох развевающейся на ветру занавески и легкий, неожиданно теплый для начала весны ветерок понемногу погружали его в мягкую черноту сна, но внезапно Эдвин вздрогнул, открыл глаза и, одним движением вскочив на ноги, рявкнул на всю опочивальню:

– Аспида ко мне! Срочно!!!

Испуганная массажистка, прижав влажно блестящие от масла руки к маленькой груди, зажмурилась и задрожала, видимо, испугавшись за свою жизнь, но архиепископ, медленно опустившись на свое ложе, криво усмехнувшись, щелкнул пальцами и, не дожидаясь, пока она откроет глаза, царственно произнес:

– А ты продолжай! У тебя неплохо получается, девочка!

К началу часа Льва, когда архиепископ, не замечавший в себе раньше способности к долгому ожиданию, уже дошел до предела своего терпения, в коридоре раздались торопливые шаги и приглушенный гомон. Не дожидаясь, пока охрана вызовет начальника караула, тот – его помощника и т. д., чтобы соблюсти все формальности, положенные ему по рангу, Эдвин, рыкнув, потребовал к себе Аспида. Причем немедленно и без проволочек… В то же мгновение дверь в покои распахнулась и в щель проскользнул молодой, выглядящий лет на пятнадцать мальчишка. Быстро обежав помещение взглядом, Аспид легко скользнул к хозяину и, присев возле ложа на пол, вопросительно уставился на Эдвина.

– Здравствуй, сын мой! – поприветствовал свою правую руку архиепископ. – Как тебе жилось все это время без меня?

– Спасибо, отец мой, просто замечательно… – учтиво склонил голову юноша, впрочем, не попытавшись даже привстать для приличия… – Для меня есть работа?

– Создатель благословил тебя на подвиг, деточка! – Эдвин жестом отослал массажистку и, дождавшись, пока она выскользнет за дверь, повернулся на бок и, подложив голову на ладонь правой руки, устало улыбнулся:

– В окрестных деревнях происходит что-то странное! Куда-то девается молодежь призывного возраста. Вернее, молодежи навалом, но нормальных, здоровых, умеющих обращаться с мечом ребят словно корова языком слизнула. Я хочу, чтобы ты в этом разобрался, и как можно скорее… Вопросы есть?

Аспид отрицательно покачал головой, осенил себя знаком Топора и оказался на ногах:

– Что-нибудь еще, господин?

– Там, на столе, кошель… Возьми два золотых… На расходы… И поторопись – мне нужен результат… Обо всех найденных тобой ребятах сообщай клирику Симиару – пусть выделит для них помещение и охрану… Впрочем, ему я скажу сам… Иди, сын мой! И да пребудет с тобой милость Создателя!

– До свидания, отец мой! – Аспид, только что стоявший рядом с ложем, вдруг возник около стола, на миг задержался около него и бесшумно пропал за дверью…

– Эй, кто-нибудь там! – Еще раз удивившись легкости передвижения своего лучшего убийцы, архиепископ встал, накинул и запахнул халат и направился в сторону рабочего стола. – Кормить сегодня будут или как?