Всеобщее избирательное право на Западе

I

В старое время в некоторых государствах всеми общественными делами страны заведовало народное собрание, на которое сходились все полноправные граждане государства; они выбирали должностных лиц, они назначали налоги и вырабатывали законы. Так было в древних Афинах, так было тысячу лет тому назад и у нас в Новгороде, Пскове и других древнерусских республиках. Но такое непосредственное пользование своими политическими правами совершенно не соответствует ни громадным размерам современных государств, ни другим условиям их жизни. Непосредственно всенародным собранием утверждаются законы, налагаются подати и избираются должностные лица в настоящее время лишь в четырех маленьких государствах (кантонах): Ури, Гларусе, Аппенцеле, Унтервальдене, входящих в состав Швейцарской республики^[1]), которые по численности своего населения и по своей географической протяженности не превосходят нашу волость. Во всех остальных современных государствах Зап. Европы и Америки, не исключая и других швейцарских кантонов и всего Швейцарского Союза в целом, на смену непосредственности явилось представительство. Не имея практической возможности сходиться вместе для обсуждения общих дел, граждане выбирают из своей среды особых лиц, – делегатов или депутатов, – которые, являясь представителями их интересов и убеждений, вместо них обсуждают и решают общественные дела.

Прежде, в средние века за человеком признавались какие бы то ни было права не как за человеком, а лишь как за членом известного сословия. Тогда выработалось представительство сословное. В представительных собраниях того времени, заведовавших делами страны, как то: польском сейме, французских генеральных штатах, германских ландтагах заседали исключительно представители сословий, как таковых. Такие сословные сеймы процветали вплоть до великой революции, и последние французские генеральные штаты, обратившиеся в учредительное собрание, были выбраны в 1789 г. на той же сословной основе.

В настоящее время сословное представительство доживает свои последние дни. Оно еще сохраняется во многих верхних палатах западно-европейских парламентов (напр., в английской палате лордов), доныне представляющих принцип сословности, но в нижних палатах или в парламентах однопалатных оно почти совершенно исчезло, и только ландтаги некоторых германских государств, да еще сейм Финляндии, являются доныне в большей или меньшей степени сословными^[2]). Так, напр., ландтаг (парламент) Мекленбурга состоит из старших членов всех дворянских семейств страны, каковых в ней числится более 1000, и они следовательно заседают в нём не по праву избрания, а исключительно по праву рождения; только 48 депутатов, избранных некоторыми привилегированными городами, пробивают слабую, едва заметную брешь в этой старинной, совсем не соответствующей духу времени организации. Во время великой революции в конце XVIII века возникла и окрепла новая идея прав человека и гражданина. Сообразно с нею определенные права принадлежат человеку, не как члену определенного сословия, а просто как человеку, и в число этих прав входит право участия в управлении тем государством, к которому они принадлежат. Однако из этой идеи вывод о всеобщем голосовании, как единственно правильной основе избирательной системы, был сделан не сразу. Напротив, законодательное собрание, сменившее в 1791 г. учредительное, было избрано на основе имущественного ценза, хотя и невысокого. Лишены права голоса были лишь совсем круглые бедняки, число которых было невелико, но всё-таки следовательно не личность человека, а лишь доход или платеж податей признан основанием для участия в управлении государства. Система имущественного ценза, издавна существовавшая в Англии, оттуда перешедшая в Америку, привилась во Франции и из неё распространилась по всей Зап. Европе, где и поныне играет видную роль. Однако с конца того же века у неё явился сильный враг в лице всеобщего голосования, признававшего не имущество или доход, а человека, и только его одного носителем политических прав.