«12 новых историй о настоящей любви (сборник)» kitabından alıntılar, sayfa 3

– Неужели струсил, как девчонка?

– К чему этот сексизм? Я предпочитаю говорить, что сделал осознанный выбор в пользу малодушия.

Я сохранял свое фирменное выражение лица: нечто среднее между обреченностью и презрением, обрезрение, так сказать.

Любовь может быть такой странной и печальной. Иногда сложно понять, почему иногда мы выбираем одних людей и избегаем других. Почему мы так отчаянно ищем что-то, а найдя, бежим прочь.

При всем сочувствии к остальному человечеству, которому приходилось проживать четвертое августа снова и снова, как заводные игрушки, один бесконечный день, проведенный с Маргарет, мне нравился гораздо больше, чем любой из дней моей жизни до этого. Я был как Квадрат из "Флатландии": я наконец встретил Сферу, и впервые в жизни поднял глаза и увидел, в каком удивительном, безумном, огромном и прекрасном мире я жил все это время, сам того не сознавая.

Сидя там со своим лучшим другом и девушкой, в которую я был тайно влюблен, я чувствовал себя вампиром: смотрел в окно на проносящиеся по шоссе редкие фуры и мечтал, чтобы рассвет задержался еще хотя бы на пару часов, продлив мое ночное блаженство.

– Ки-но! Ки-но! Ки-но! – скандировали Брайан с дружками. Пара хипстеров вяло попытались их заткнуть, но Брайана это только раззадорило.

– Эй, Уродди, мамочка до сих пор тебе корочку с сэндвичей срезает? – У меня за спиной внезапно возникла Дэни и направила билетерский фонарик прямо в глаз Брайану.

Он заслонил лицо рукой.

– Эй ты, не слепи меня!

– Не беси меня – тогда не буду, – парировала она.

– Дэйв.

– Да, мой сладенький?

– Гори в аду.

Она заставляла себя проводить больше времени с Моузи и Лайлой, подолгу застревала в сувенирном, протирая и без того чистые безделушки, в попытке побороть эту новую жажду общения с Илаем. Но была ли она новой? Ведь с самого начала время, проведенное с Илаем, казалось ей теплыми песчаными островками, которые помогали ей проплыть через неприветливые воды остальной части года.

– Грейси, – она услышала, как он двигается, и в следующий раз он заговорил уже ей на ухо, шепотом: – У этой твоей бухты нет названия.

– И что?

– У всех самых крошечных пляжей и заливов есть названия, а у твоей бухты нет.

– Ну так давай ее как-нибудь назовем, – предложила она.

– Каменный полумесяц?

Она перевернулась на спину и посмотрела на желтые звезды, которыми был облеплен потолок Моузи.

– Ужас. Похоже на название жилого комплекса или какой-нибудь булки. Может, Архипелаг Грейси?

– Это не архипелаг.

– Тогда нужно что-нибудь красивое. Что-то, связанное с Иджи-Пиджи. Бухта драконьей чешуи? Змеиная бухта?

– Но она по форме не похожа на змею.

– Бухта звериной пасти?

– Звериная пасть? Ты хочешь отпугивать людей?

– Ну а то! Может, бухта Горбунка?

– Горбунок – это конек.

– Серебристая чешуйка? Нужно что-то свистящее.

– Типа Чешуйчатой лощины?

– Вот, то что надо!

– Только это никакая не лощина.

– Можем назвать ее «Последнее пристанище Илая», потому что однажды я тебя там утоплю. С тобой просто невозможно.

— Лучше бы мы напоследок показали что-нибудь стоящее. Скажем, «Пункт назначения 12: на этот раз действительно последний». Вот это я понимаю — кино, — сказал он.

В отличие от меня Дэйв считал старые ужастики полной ерундой. Он не видел шарма в фонтанах крови из кетчупа и превращениях оборотней, созданных титаническими усилиями покадровой съемки. Если в фильме не было дорогущих сцен взрывов и горы трупов, Дэйв моментально терял интерес.

— И вообще, нафига приходить сюда, платить двенадцать баксов за билет, давиться прогорклым попкорном и вляпываться в жвачку новыми кедами, — продолжал Дэйв густым от дыма голосом, — если всю эту фигню можно загрузить с мобильного, сидя на толчке?

Я закатил глаза:

— Шик.

— Это будущее, чувак. А это… — Выдыхая клубы дыма, Дэйв обвел рукой тесную проекторную. — Это — кладбище.

Он протянул мне косяк, я покачал головой, и он предложил его Дэни.

— Нет, спасибо. Я и так кайф словлю, за компанию.

Дэйв пожал плечами и сделал еще затяжку.

— Да, но как же сам ритуал? Купить билет и закуски, найти идеальное место, — возразил я. — И все эти незнакомые люди, которые смотрят фильм вместе с тобой, меняют твое восприятие. Ты слышишь, как они смеются, ахают, шмыгают носом. Это создает чувство причастности к коллективу. С ноутбуком или телефоном такого не будет. Разделять свои переживания с другими — основа нашей цивилизации. Это напоминает, что мы…

— Что мы что?

— Люди. Которым нужны другие люди, — ответил я, мельком глянув на Дэни.

— Прекрасные слова, Кевин, — Дэйв притянул меня к себе, сдавил в объятиях и поцеловал в макушку. — Мамочка, наш малыш Кевин совсем вырос!

Я отпихнул Дэйва.

— Не все в этой жизни повод для шуток.

— Все, главное хорошенько подумать, — парировал Дэйв, и, как бы я его ни любил, в этот момент мне хотелось его треснуть.