Kitabı oku: «Факты минувшего дня глазами советского инженера», sayfa 51

Вскоре выяснилось, что к разработке этого документа был причастен Е. Зенютич, который выражал позицию Российского Энергетического Агентства и Министерства Энергетики. В переписке с ним я пытался обратить внимание разработчиков документа на то, чтобы более чётко обозначили цель паспортизации и перечень необходимых работ, а так же, чтобы не мешали в одну кучу предприятия и здания. В законе не употреблялось слово «энергоаудит». Я просил разъяснить, в чём разница между применяемым термином «энергетические обследования» и «энергоаудит». Мне ответили, что это синонимы. Я просил внести ясность в цели этой работы. Для составления паспорта не требуется детальное обследование всех элементов зданий с оценкой технической осуществимости и целесообразности выполнения различных мероприятий и выполнением хорошо обоснованных расчётов для каждого мероприятия. По сути дела, энергетический паспорт должен быть не дорогим и разрабатываться на стадии Сканирования (экспресс энергоаудита). Но, этот документ совершенно не годится для выделения денег на реализацию проекта или разработку бизнес плана. То есть, он не позволит владельцам объектов выполнить поставленные задания по повышению энергоэффективности. Для того, что бы сделать технико-экономическое обоснование, которое устроит инвесторов (даже для включения в план финансирования за счёт собственных средств) потребуется детальная проработка, далеко выходящая за рамки энергетического паспорта. Зенютичу я написал, что «пока вижу полную неопределённость в этом вопросе. Поскольку и галоши и модельные туфли всё это обувь, только совершенно разная. То же относится и к результатам энергетического обследования и полноценного энергоаудита. Либо паспорт это не дорогой, и по карману бюджетникам, документ, не требующий значительных трудозатрат при его составлении, но не тот документ, на основании которого можно реализовывать проекты. Либо, это полноценная довольно дорогая работа с тщательным обследованием всех элементов здания, детальными расчётами и точной обоснованностью каждого мероприятия. Но, в этом случае не каждое бюджетное учреждение сможет найти деньги на оплату. Понимают ли это те, кто разрабатывал всю идеологию и писал законы? Если да, то почему не фигурирует понятие «энергоаудит»? Если они полагают, что паспорт должен служить основой для реализации энергосберегающих проектов, то есть ли понимание того, что стоимость паспорта будет достаточно высокой и потребует значительных затрат времени. Да, и в финансовом отношении, муниципалитетам и бюджетникам просто не потянуть массовую разработку таких документов. Надеюсь, что появятся более чёткие разъяснения относительно требований к энергетическому паспорту». Коллегам в ENSI я написал по этому поводу: «Зенютич и его команда участвовали в подготовке законопроекта. То, что они делали на объектах в Мурманской области как раз очень далеко от понятия «энергоаудит». Похоже, что эти люди становятся творцами таких же халтурных законов. Может быть, я резко высказываюсь, но дилетантизм уже достал, и его нужно как то искоренять!» К сожалению, проект закона в том же виде был направлен в Государственную Думу РФ. Тогда я выслал Председателю Комитета по природным ресурсам, природопользованию и экологии Н. В. Комаровой свои комментарии к проекту закона «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности…». Я полагал, что закон в том виде будет не работоспособным. Но, «очень грамотные люди» мне ответили, что не о чем беспокоиться, всё будет хорошо, и поставленные цели будут достигнуты. К сожалению, я оказался прав. Закон ФЗ-261 оказался пустышкой, не обеспечившей прогресса в сфере энергоэффективности. В последующие годы его неоднократно корректировали, но сути дела это не изменило. Закон обязал всех занимающихся энергетическими обследованиями пройти курсы обучения и вступить в Саморегулируемые Организации (СРО). Всё это было связано с большими финансовыми затратами и потерянным временем. По предложению главного редактора «Независимой Газеты» я написал новую большую статью, затронув и эти вопросы. Поскольку с тех пор ничего не изменилось, я полагаю, что всё обозначенное мной в 2009 году, актуально и сейчас в 2020 году. Поэтому, приведу содержание статьи в полном объёме. Вдруг, кому то пригодится. Итак, статья вышла в № 12 (43) 8 декабря 2009 года под заголовком «Закон и проблема его реализации. Российская практика всегда вносит свои коррективы».

«Для квалифицированного снижения затрат необходим опыт профессионалов.

Принятый недавно Госдумой Федеральный закон «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности…» вселяет определённый оптимизм, поскольку устанавливает чёткие требования в части эффективного использования энергии. В законе есть конкретные целевые задачи, обозначается персональная ответственность за их выполнение, вводятся в действие энергосервисные контракты. В то же время не ощущается достаточной проработки организационных вопросов и финансового обеспечения, процессов энергетической эффективности в муниципальном секторе. До августа 2010 года все муниципалитеты должны разработать долгосрочные программы энергетической эффективности, в 2010 году снизить энергопотребление на 3 %, а до 2012 года обязаны провести энергетические обследования всех бюджетных зданий. Мой многолетний опыт работы во многих городах, в том числе и по разработке муниципальных программ энергетической эффективности, свидетельствует о том, что муниципалитеты не готовы к выполнению поставленных задач. В рамках существующих административных структур, некому заниматься этой работой. Не было таких задач, нет и людей, способных решать их квалифицированно. Конечно, муниципалитеты будут обязаны написать какие-то программы. Скорее всего, это будут наборы рекомендованных типовых мероприятий, без должной оценки реальной ситуации и без улучшения существующего порядка управления энергозатратами, с недостоверной оценкой потенциала энергосбережения и необходимых инвестиций, с необоснованными приоритетами вложения инвестиций. Хорошая программа должна опираться на квалифицированный анализ реального уровня эффективности использования энергии в бюджетных зданиях и осознанные приоритеты для инвестирования, начинаться с реализации первоочередного комплекса организационных и технических мер, должных обеспечить эффективное управление затратами как на энергоснабжение зданий, так и при реализации энергосберегающих проектов. Первоочередными мероприятиями должны стать: улучшение существующего порядка управления энергозатратами (его просто нет!), создание базы данных о техническом состоянии каждого здания и уровне его энергоэффективности, наведение порядка с техническим обслуживанием зданий, создание систем энергомониторинга. Поскольку многим муниципалитетам (тем более бюджетным учреждениям) самим справиться с новыми задачами будет сложно, нужны квалифицированные помощники. Однако до настоящего времени практически не было спроса на такой вид деятельности. Соответственно имеется очень мало организаций, которые могут грамотно работать в этой сфере и способных содержать квалифицированных специалистов. Это же относится и к энергоаудиту. Мне хорошо знакома ситуация в северных регионах России (Мурманская, Архангельская области, республики Карелия и Коми, Ненецкий национальный округ). Энергоаудиторские компании в этих регионах можно пересчитать по пальцам, специалистов, постоянно занимающихся такой работой, тоже. Возникает вопрос, как за три года провести квалифицированные энергетические обследования в сотнях тысяч бюджетных зданий? А ведь ещё потребуются энергоаудиты в жилищном фонде, в энергоснабжающих организациях, на предприятиях. Кто будет этим заниматься в первые годы? Без ясных финансовых перспектив вряд ли стоит ожидать, что нужные профессионалы оставят свои рабочие места в других отраслях и перейдут в эту сферу деятельности. Для того чтобы квалифицированно заниматься повышением энергетической эффективности, необходимы не только теоретические познания, но и профессиональный опыт. Энергоаудиторы должны не только хорошо знать современное энергосберегающее оборудование, но и особенности существующих объектов энергоснабжения и энергопотребления. Они должны уметь грамотно применять новые технологии и оборудование в существующих системах, зная их особенности и ограничения. Значит, нужно начинать со стимулирования процессов создания таких организаций и оказания финансовой поддержки в первые годы их деятельности. Необходимо обеспечить приоритетное выделение финансирования на проведение энергетических обследований и разработку программ энергоэффективности.

Первые шаги.

В первоочередном порядке необходимо организовывать курсы по обучению чиновников и специалистов вопросам энергоменеджмента, энергоаудита и тиражировать имеющийся российский и зарубежный опыт разработки программ энергетической эффективности. Реализация поставленных задач по энергосбережению в бюджетном секторе потребует значительных дополнительных финансовых расходов. Похоже, что никто не знает, сколько это будет стоить. На основе данных реализованных проектов в Северо-Западном регионе России могу сказать, что для выполнения поставленных целевых задач Архангельск с населением 350 тыс. человек, должен ежегодно инвестировать в энергосбережение не менее 55–60 млн. рублей. При этом необходимо учитывать, что в ряде случаев потребуются дополнительные сопутствующие расходы на приведение существующих коммуникаций в состояние, гарантирующее более или менее продолжительную работу новых регулирующих устройств. В ряде зданий реализация энергосберегающих мероприятий в большей мере даст не экономический, а социальный эффект позволит довести до нормы микроклимат в помещениях. Поэтому для достижения среднесрочной цели (снижение энергопотребления на 15 % за 5 лет) Архангельску потребуется как минимум 300–350 млн. рублей. Отмечу, что эта оценка основана на стоимости наиболее быстро окупаемых мероприятий, не включающих в себя установку энергосберегающих окон, дверей, утепление ограждающих конструкций зданий. Оптимальным решением является комплексная реализация энергосберегающих мероприятий одновременно в инженерных системах и в ограждающих конструкциях зданий. Тогда финансовых средств потребуется в два-три раза больше. Но муниципалитеты не имеют финансовых ресурсов даже для выполнения самых малозатратных мероприятий. В каком объёме они могут (и могут ли?) рассчитывать на финансовую поддержку правительства, тоже неизвестно. Странным выглядит требование ежегодно уменьшать бюджетные ассигнования на 3 % всем бюджетным учреждениям, начиная с 1 января 2010 года. В подавляющем большинстве случаев учреждение имеет только одно здание. В здании можно реализовать энергосберегающий проект, который обеспечит экономию энергии, например, от 15 % до 50 % в зависимости от вложенных средств. Как снижать энергопотребление каждый год на 3 %, знают, вероятно, только разработчики этого раздела закона. Неужели подразумевается превращение зданий в вечную стройку? Такую целевую задачу можно ставить, например, Департаменту образования или в целом муниципалитету, но никак не отдельному бюджетному учреждению.

Роль муниципальных программ.

Основным инструментом для повышения энергоэффективности в муниципальном секторе должна стать муниципальная программа энергетической эффективности. В рамках муниципальных программ можно будет наиболее эффективно использовать доступные финансовые средства, планировать первоочередную реализацию энергосберегающих мероприятий в зданиях с наиболее высоким удельным энергопотреблением, попутно создавая систему эффективного использования энергии во всех зданиях. Закон ставит жёсткие задачи бюджетным учреждениям, но не разъясняет, где руководитель бюджетного учреждения возьмёт средства на выполнение поставленных задач. Очевидно, что без энергетического обследования, разработанного проекта, выделенных ресурсов на его реализацию, повышение эффективности использования энергии не может быть обеспечено. В законе сказано, что экономия средств, достигнутая за счёт экономии сверх плана, остаётся в бюджетном учреждении. Звучит красиво, но в чем будет заслуга сотрудников конкретного бюджетного учреждения? Средства на разработку и реализацию проекта учреждение получит из муниципального бюджета. Причём если программа будет разработана правильно, реализация энергосберегающих проектов должна начаться в первую очередь в тех учреждениях, где энергия используется наименее эффективно. Экономия в них может достигать и 50 %, и 65 % (есть такие реализованные проекты). Так за что же так несоразмерно поощрять персонал этих учреждений? Почему практически все сэкономленные средства должны остаться в этом учреждении?

Проблема финансирования.

Очевидно, что финансирование программ энергетической эффективности является серьёзной проблемой. В законе вообще умолчали о том, как это будет обеспечено. Было бы целесообразно в рамках муниципальных программ использовать схемы возобновляемого финансирования, основанные на принципах «револьверного фонда». Смысл таких схем заключается в том, что экономия, полученная в первых реализованных проектах, не распыляется, не уходит на финансирование других статей бюджета, а в период срока окупаемости аккумулируется и используется для дополнительного инвестирования новых энергосберегающих проектов. Через 4–5 лет объем финансирования программы за счёт аккумулированной экономии сравняется с объёмом общего финансирования в первые годы реализации программы и может стать серьёзным подспорьем в решении финансового обеспечения процессов энергоэффективности. В последующие годы программа вообще может перейти на самофинансирование. В Осло такой фонд существует больше 30 лет, и многие годы только за счёт «револьверного механизма». Элементы таких финансовых механизмов были успешно опробованы в ряде городов, но полномасштабное их использование всегда упиралось в существующие положения Бюджетного кодекса. До издания данного закона теплилась надежда, что барьеры в использовании возобновляемых схем финансирования будут устранены, и они станут одним из основных источников финансирования энергосберегающих проектов. К сожалению, положения данного закона разрушают эти надежды. Остаётся только надеяться, что эта тема ещё не окончательно закрыта.

Серьёзным препятствием в решении поставленных задач может стать требование закона об обязательном вхождении энергоаудиторских организаций в саморегулируемые организации по энергетическим обследованиям (СРО). Мы видим, как тяжело этот процесс происходит в сфере строительства, в том числе из-за непомерно высокого финансового бремени для малого бизнеса. По состоянию на начало ноября в СРО вступили меньше 3 % строительных организаций. А что мы будем иметь в сфере энергетических обследований? Количество организаций в этой сфере деятельности исчисляется не сотнями тысяч, как в строительстве, а в лучшем случае сотнями. В отличие от строительного комплекса финансовые возможности в этом секторе пока ничтожно малы. В перечисленных мной регионах только один Центр энергоэффективности соответствует устанавливаемым требованиям для энергоаудиторских организаций. Другие не имеют возможностей для нормального существования. Не станут ли устанавливаемые требования без ограничений финансовых аппетитов организаторов СРО серьёзной проблемой в становлении энергоаудиторских организаций? Есть все основания беспокоиться о том, что организаторами СРО станут не лучшие профессионалы, способные обеспечить её участников квалифицированным методическим материалом, а ловкие ребята, приближенные к неким властным структурам, которые, пользуясь определёнными стартовыми возможностями, создадут СРО и установят такие кабальные финансовые оброки, которые станут непосильными для большинства потенциальных участников. Известны ассоциации, которые только за экспертизу документов вступающей организации требуют от 100 до 400 тыс. рублей. Поэтому необходимо установить жёсткие ограничения верхней планки всяческих взносов и поборов. Сумма различных взносов в СРО должна быть привязана к финансовым возможностям организаций, а не становиться запретительным барьером для малого бизнеса и индивидуальных предпринимателей. Целесообразно СРО создавать по направлениям энергетических обследований: здания, энергоснабжающие организации, промышленные предприятия. Естественно, что профессиональные требования, методики, да и финансовые возможности участников в этих направлениях могут значительно отличаться. Желательно возложить на регионы определённые обязанности по созданию энергоаудиторских организаций, их СРО, подготовке специалистов. До создания СРО необходимо в регионах создать списки существующих организаций и тех, кто, учитывая вступление в силу нового закона, хотел бы участвовать в энергетических обследованиях. Эти списки должны быть общедоступны и стать основой для будущего формирования СРО. И только после выполнения стартового минимума переходить к созданию межрегиональных СРО, если это будет целесообразно. Хотелось бы, чтобы государство взяло на себя больше ответственности за методическое оснащение будущих СРО по энергетическим обследованиям. В сфере строительства существуют сотни нормативных документов, над созданием которых трудились профессионалы. Положения этих документов, в какой-то мере могут использоваться СРО строительного комплекса. Для выполнения энергетических обследований такого задела нет. И не факт, что новые СРО будут в состоянии их разработать на хорошем уровне». В первоначальном варианте статьи я критически отозвался о новых веяниях по созданию СРО (саморегулируемых организаций). Я написал: «как корабль назовёшь, так он и поплывёт». Редакция исключила этот мой посыл. А зря, именно так всё и произошло.

До 2010 года энергоаудиторов в России было не много. По оценкам некоторых экспертов, не более 100 специалистов, которые действительно имели подходящую квалификацию, опыт и делали энергоаудиты. Больше других возможностей для практической работы было у нас в Северо-Западном регионе благодаря профессиональной и финансовой поддержке стран Северной Европы. Причём, в отличие от других энергоаудиторов, качество нашей работы проверялось достигнутыми результатами, отражаемыми в официальной отчётности соответствующих муниципалитетов. Издание ФЗ № 261 «Об энергосбережении…» резко изменило ситуацию в худшую сторону. Вместо реальной всеобъемлющей работы по энергоэффективности, охватывающей все сферы и уровни управления, были обозначены некоторые поверхностные шаги, не позволяющие решить проблему. С одной стороны были созданы условия для работы энергоаудиторов. Обязательному энергетическому обследованию подлежали не только предприятия и организации с энергопотреблением на сумму от 10 млн. рублей, но и все объекты ЖКХ, государственные и муниципальные объекты, а также сами муниципалитеты и Госорганы, вплоть до отдельного помещения, где сидит чиновник. Это были очень большие объёмы работы. Но, выполнить энергетические обследования требовалось в сжатые сроки, а за их невыполнение грозила реальная ответственность. Нужны были кадры для выполнения этой масштабной работы. Всплеск рынка «энергоаудита» вызвал взрывной рост количества энергоаудиторских контор, укомплектованных скороспелыми «энергоаудиторами». Открылась масса курсов по обучению энергоаудиту. Типовая программа, рассчитанная на 72 часа, включала набор разнообразной информации, которая не давала никаких навыков в проведении энергоаудита. По сравнению с тем, как был организован тренинг норвежцами, это была просто ликвидация неграмотности в сфере энергетики. С этой темой я хорошо знаком, поскольку был привлечён несколькими ведущими Московскими обучающими центрами для чтения лекций. Как я отмечал, мы приводили обучение в Корпоративном Энергетическом Университете (бывший Центр обучения РАО ЕЭС), Московской Бизнес Школе, Русской Школе Управления, Академии Управления и других организациях. В зависимости от нашей загруженности, мне и моим коллегам из ENSI отводилось 8 или 16 часов. От ряда курсов, особенно в регионах, нам приходилось отказываться. Как правило, организаторы курсов сообщали, что слушатели выставляли нам наивысшие оценки среди всех преподавателей. Это и не удивительно, многие часы людям рассказывали о различных технических аспектах и о законодательстве. А мы свои лекции строили на том, чтобы ознакомить слушателей с азами энергоаудита и рассказать о фактических результатах реализованных проектов. Организаторы курсов просили нас выдавать слушателям сертификаты ENSI, поскольку люди уже были информированы о значимости нашей компании. Всего через эти курсы прошло более шести тысяч человек. В том числе, с нашим участием, более тысячи шестисот человек. Но, кто только на них не присутствовал. Никаких требований к базовой профессиональной подготовке не было. Отсидев на курсах две недели, люди получали сертификат на право выполнения энергетических обследований. Многие из этих «сертифицированных энергоаудиторов» не имели профильного высшего образования. Масса, в своём большинстве абсолютно не подготовленных людей, ринулась зарабатывать деньги на составлении энергетических паспортов. К сожалению, закон не признавал сертификаты иностранных организаций, поэтому Центрам энергоэффективности Северо-Запада пришлось тратить время и деньги на совершенно бесполезные курсы, чтобы стать легитимными с точки зрения нового законодательства.

Новоявленным «бизнесменам» в сфере энергетической эффективности нужно было иметь четырёх сертифицированных энергоаудиторов, чтобы зарегистрировать свою компанию и начать «осваивать» этот рынок. Мне, специалисту с огромным стажем и опытом, потребовалось несколько лет, чтобы создать Кольский Центр Энергетической Эффективности, привлечь в него четверых профессионалов. Много средств и времени было потрачено на оснащение Центра всем необходимым, и обучить сотрудников методам энергоаудита. Существенная помощь была оказана норвежскими партнёрами. А сейчас, как грибы, откуда ни возьмись, образовалась масса новоявленных «энергоаудиторских» организаций. Появились СРО по энергоэффективности, которым вменялась оснащать методиками входящих в них энергоаудиторские организации. Мне было интересно ознакомиться с «методическими материалами», которые получил КЦЭЭ, вынужденный вступить в одно из таких СРО. Они содержали скопированные страницы из СНиП (санитарные нормы и правила) и ещё несколько бесполезных посылов. Никакой практической пользы эта галиматья не несла. В те годы, квалифицированно разработать методики для проведения энергоаудита могли специалисты, которых можно было пересчитать по пальцам.

В стране в сфере энергоэффективности начался настоящий бардак. Огромная масса людей, захотевших зарабатывать в этой сфере, стала бороться за появляющиеся заказы. Игра была без правил. Осенью 2009 года в Москве проводилась конференция, посвящённая подготовке энергоаудиторов и разработке энергетических паспортов. Я подошёл к министерским докладчикам по этой тематике и спросил их о том, разрабатывались ли механизмы оценки затрат на такую деятельность. Городским властям нужно было в бюджеты следующего года запланировать средства на эту работу. Необходимо было ориентироваться на какие-то ориентировочные стоимости совершенно нового вида деятельности. Но, от этих деятелей я услышал, что рынок всё отрегулирует. Как и следовало ожидать, сразу же проявились типичные черты «российского бизнеса». Со стороны ряда новоявленных «энергоаудиторов» начался демпинг. Они сбивали цену, чтобы получить заказ, а потом «шлёпали» энергетические паспорта без посещения объектов. Стоимость потраченной бумаги была дороже сделанного на ней отчёта. А со стороны некоторых заказчиков просматривались явно коррупционные подходы. Об этом я сообщал на примере Мурманской области.

Минэнерго взвалило на свои плечи проверку энергетических паспортов всех предприятий и зданий. С огромным объёмом работы оно, естественно, справиться не могло и превратило эту деятельность в полную бессмыслицу. Министерство могло рассмотреть и «одобрить» крайне ограниченное количество паспортов. Без одобрения Министерством паспорта не считались выполненными. Поскольку возникла ситуация крайне не понятная, Минэнерго организовало в Москве большое совещание по вопросам проверки энергопаспортов. «Проверяльщиками» оказалась группа молодых людей, которые явно об энергетике знали только по книжкам. Они заявили, что проверяют десятки паспортов в день. Я поинтересовался, что же могут проверить представители Министерства за час-два? К этому времени я сам разработал множество отчётов по энергоаудиту и имел возможность дать заключение по многим десяткам отчётов, разработанных другими энергоаудиторами. Я должен был убедиться в том, что объект обследован профессионально, мероприятия выбраны правильно, и правильно выполнено технико-экономическое обоснование. Поскольку я брал на себя ответственность перед инвесторами. Это требовало довольно много времени.

Оказалось, в задачи министерских «экспертов» не входила проверка достоверности оценки потенциала энергосбережения и правильности оценки необходимых инвестиций. Бойкая девица стала рассказывать, почему они отклоняют много паспортов. Из её рассказа выяснилось, что вся экспертиза сводилась к чисто бюрократическим процедурам и проверке правильности заполнения реквизитов и наличия орфографических ошибок! То есть, положительное заключение Министерства не означало того, что «энергоаудиторы» выполнили профессиональную работу, на основании которой можно реализовывать энергосберегающие проекты. К сожалению, с этим я уже сталкивался на примере «энергоаудиторской» деятельности Нижегородских деятелей в Мурманской области. Таким образом, вся круговерть со «штамповкой» тысяч псевдо-энергоаудиторов и с разработкой многих тысяч энергетических паспортов оказывалась пустой тратой денег. Я предложил Министерству снять с себя обузу проверки энергетических паспортов зданий, передать эту работы в регионы, а самим заняться анализом паспортов только промышленных предприятий и энергетических объектов. Но, механизм был раскручен и они не хотели ни с кем делиться полномочиями. Под эту работу уже были набраны люди и «выполнялся большой объём работы».

Согласно официальным сведениям, «в течение 2010 года количество энергоаудиторских организаций увеличилось с 250 до 2000. Более двух третей энергоаудиторов, заявивших о себе в качестве таковых, не имели опыта работы. В 2013 году уже 153 СРО по энергетическим обследованиям объединяли 9000 профильных организаций». «Штамповка» энергетических паспортов набрала невиданные темпы. За первые 5 месяцев 2013 года было подготовлено документов больше, чем за предыдущие 3 года. Только за период с 1 апреля по 1 мая, в Минэнерго было передано 18903 паспорта. Министерство для сбора копий энергетических паспортов ввело электронную систему приёма копий энергопаспортов и полностью отказалось от бумажных версий. Кроме того, была введена автоматизированная(!) система оценки качества копий энергопаспортов, которая позволяла ускорить работу. В то же время штат Минэнерго России был сокращён согласно распоряжению об оптимизации численности штатных сотрудников федеральных органов и органов местного самоуправления. То есть, само это решение подтвердило полную абсурдность затеянного мероприятия.

Весной 2010 года в бюллетене «Энергоэффективность в Баренцевом и Балтийском регионах», я высказывал следующие соображения по этой тематике: «…Много вопросов требуют решения. Один из главных: кто будет профессионально и качественно решать вопросы повышения энергетической эффективности. Первые шаги, сделанные в этом направлении, скорее создают новые проблемы, чем пытаются решить основную задачу. Например, Центры энергоэффективности, обученные по современным европейским методикам и имеющие большой практический опыт в разработке проектов и управлении их реализацией, должны проходить обучение сомнительного качества и вступать в СРО для продолжения своей деятельности. Всё это требует больших затрат и скажется на стоимости энергетических паспортов, требующихся для каждого здания». Эту же проблему я затрагивал осенью 2010 года в бюллетене № 5. Я отмечал, что значительно снизилось количество заказов действующим Центрам энергетической эффективности, и призывал власти региона обеспечить заказами местные Центры. Для этого Рабочая группа по энергетике Баренц региона организовала семинар в Мурманске в ноябре 2010 года. ENSI, КЦЭЭ и Мурманский Центр были основными организаторами этого семинара. Власти не прислушались. В интересной ситуации оказалась Администрация Кировска. Новый закон требовал снижения энергопотребления на 30 % с момента опубликования закона. Но, в Кировске к этому времени внедрили множество мероприятий и уже снизили затраты на эту величину. Такая же ситуация сложилась и в Сегеже, где очень активные местные руководители с помощью NEFCO добились тех же результатов. Но, издатели закона исходили из того, что до их «светлого просвещения», никто энергоэффективностью в России не занимался.

21 апреля в 2010 года в Москве состоялась Общероссийская Образовательная Конференция «Энергоэффективность и энергосбережение в регионах, муниципалитетах и бюджетной сфере». Её статус был довольно высоким, что свидетельствовало о заинтересованности властей заниматься этой тематикой. В Конференции участвовали: помощник президента РФ А. В. Дворкович, Министр Экономического развития Э. С. Набиулина, Министр Энергетики С. И. Шматко, Директор департамента ЖКХ Минрегиона И. М. Булгакова, Директор дирекции по управлению проектами в области энергосбережения Сбербанка РФ В. В. Гаврилов. Министр экономического развития, Э. С. Набиулина отметила, что «в сфере энергоэффективности приоритетными направлениями являются государственный и бюджетный сектор. Тарифы на энергоресурсы будут устанавливаться на 3 года с требованиями к качеству услуг». Снова не обошлось без «прожектёрства». Это типичная болезнь управленцев буржуазного Российского государства. Вместо осмысленной масштабной планомерной работы, стали внедряться по американскому образцу «целевые программы» в разных направлениях деятельности. Конкретные результаты плохо просматриваются. Но, «консолидация средств» создаёт хорошую основу для масштабной коррупции. Например, в федеральную программу «энергоэффективный квартал» были включены 4 города, включая Апатиты. Апатиты туда попали благодаря предыдущим заслугам КЦЭЭ. Он разработал и реализовал несколько проектов со-финансированных NEFCO и участвовал в создании Энергосервисной компании «ЭСКО Апатиты». Но, в данном случае, новые городские власти решили обойтись без КЦЭЭ, полагаясь на компетенцию специалистов Кольского Научного Центра. По мнению инициаторов, Программа должна была показать возможности и приоритеты в снижении расходов и отработать экономические механизмы. Они никак не хотели замечать, что всё это уже было сделано и в Апатитах и в Кировске с замечательными результатами. Как и многие «прожекты» эта затея закончилась полным фиаско. Никакие цели, поставленные данной Программой, не были выполнены. Но, выделенные средства на подготовительную работу некоторым участникам удалось «освоить».