Kitabı oku: «Забвение», sayfa 4

Кого они решили обмануть? Я ведь сам строитель! Я-то уж точно знаю как это устроено. В следующий раз обращайтесь ко мне – сделаю все без каких-либо ошибок.

Кажется, несколько осколков от стекла прилетело мне в руку, она кровоточит. Я чувствую, как теряю по несколько миллилитров крови в секунду. Это может быть опасно, вдруг осколки занесли мне заразу в кровь? Как скрыть это от Дока?

Сначала мне стоит переложить осколки на балкон, обратно повесить шторы и тюль. Я понимаю, Док все поймет, но деваться мне некуда.

***

Сегодняшним утром меня навестила врач. Когда она открыла дверь, в палате сильно сквозило (конечно, у меня ведь теперь нет стекла на окне). И кажется, она все поняла. Чтобы замять неловкое молчание и скрыть мое преступление, я задал крайне легкий, но в то же время сложный вопрос: «Когда на улицу? Там ведь такая отличная погода, солнце целый день светит!». Док ответила резко и совсем не то, что я ожидал услышать:

– Алек, я вижу ваши руки и раны на них, которые вы перевязали простыней, лежавшей в том шкафу. И я понимаю, что вы натворили. Вы думаете, что собрали все осколки, и, что в комнате совсем безветренно? Вы ошибаетесь, мой дорогой.

– Ну штраф…

– Штраф вы заплатите, это я знаю.

– Док, может вы объясните мне, что здесь происходит? Почему я не в обычной больнице, а в этом замке? Почему мы здесь вдвоем? Здесь ведь никого кроме нас нет! – я начал повышать тон.

– Вы уже осмотрелись тут, молодец, Алек! Значит прогресс ускоряется. И это не может не радовать. Ваши родственники будут счастливы! Совсем скоро вы все сами поймете и вспомните, – крайне спокойно с улыбкой сказала доктор.

Меня начала поедать злость. Зачем она меня здесь держит? Это ненормально. В моей голове уже сложилась картинка как я буду отсюда убегать. Сперва стоит дать Доку костылем по голове – зря она мне их доверила. Позже, взяв моих «деревянных помощников», я пойду искать выход. Когда окончательно выберусь – найду первого встречного и от него позвоню в полицию. План идеален. Ничего не должно помешать. Док вышла. Морально я готовился к побегу.

***

Док вернулась с бутылкой русской водки и поставила ее на шкафчик.

– А теперь вы меня хотите напоить и подружиться, я правильно понял?

– Это для обработки ран. Дурная ты голова, Алек!

– С каких это пор мы перешли на «ты», а Док?

– Есть несколько причин, но первая из них – мы одного возраста.

– Но я думал, что вам от силы 25!

– Ты ошибся, Алек. Это не страшно и не критично.

Пока мы говорили, я незаметно доставал костыль, который спрятал под одеялом. Док отвернулась, чтобы пропитать бинты водкой, а я встал и сделал широкий замах. Почему она не повернулась? Это ведь было так громко, вся кровать скрипит от каждого шороха, а при этом «подъеме» звук моей ложи усилился трехкратно, походя на гром.

Все же Док повернулась. Пролетел миллисекундный свист от удара. Прям как в детстве, когда все дрались палками. Док отлетела на метр, уронив бутылку с алкоголем, который начал сочиться прямо на пол. «Жидкое золото», – сказали бы многие. Я развернул тело Дока. Ее бровь была рассечена. Губа разорвалась чуть шире, чем в первый день нашей встречи. Как же она получила такую рану ДО меня?

Я не мог полностью отдышаться. Дыхание не восстанавливалось, а будто еще больше усугублялось. От адреналина в крови хочется жить, хочется все сворачивать на своем пути. Но правильно ли я сделал минуту назад? Может она и вовсе не виновата, а хочет мне помочь?

После адреналиновой взбучки мой нюх обострился. Я почувствовал запах едкого спирта у себя в носу, он проходил до легких, заполняя всю гортань и бронхи отвратительным запахом.

Я вспомнил кое-что.

***

Я лежу на кровати. Видимо, это наша с женой комната. Музыка играет очень громко. Барабанные перепонки надрываются каждую секунду все сильнее – электрогитара и барабаны натягивают и отпускают молоточек прямиком по «пленке».

Я оглядываюсь вокруг. Я один. Вдоль правой стороны кровати стоят бутылки. Много бутылок. Отвратительный запах. Кажется, это крепкий алкоголь. Водка, виски, мартини, самбука, текила. Рядом виднеется пустая упаковка от обезболивающих таблеток. Кто мог такого намешать? Неужели это все мои бутылки?

Подбегает заплаканный маленький мальчик: «Папа, когда это уже прекратиться? Ты обещал, что больше такого не будет! Я хочу гулять с тобой в парке, а не видеть такое!»

– Сынок, скоро-скоро. Не сейчас…

***

Что со мной тогда было? Я был чем-то расстроен? Зачем мне нужны были обезболивающее? Я получаю больше вопросов, чем ответов. Нужно скорее бежать отсюда.

Я приподнимаю Дока, которая лежит в отключке и пытаюсь привести ее в чувства. Все попытки тщетны. Кажется, она не дышит. Я решаю сделать ей дыхание рот в рот и массаж сердца, или как он там называется. До этого я видал такое только в фильмах, но попробовать стоит, ведь только так получиться узнать куда мне идти.

Взяв в правую руку голову Дока, я опускаюсь к ней. Вокруг неприятный запах. Совсем рядом разлита водка, а от лица моего врача пахнет кровью, самой свежей кровью, которая так и отдает запахом кованного железа.

Начинаю делать ей искусственное дыхание. В мой рот успевает заливаться эта отвратительная жидкость. Из ее губ так и сочиться медная смесь темно-алого цвета, покрывая мое лицо и одежду мазками, как на холсте. Через пару секунд я делаю ей массаж сердца. Надеюсь, это поможет. Я чувствую себя спасателем. Я начинаю за нее переживать. Зачем я это натворил? Агрессор и спасатель. Получается так?