Kitabı oku: «Корабль-призрак», sayfa 2
5.
Дикий крик ударил по ушам. Дверь распахнулась, в коридор буквально выкатился человек – вернее, отдаленно похожее на человека пылающее нечто.
Лесник не обратил ни малейшего внимания на сгорающего заживо. Рявкнул Диане:
– Мальчишки!! – И махнул рукой вдоль по коридору.
Диана рванула туда. Лесник – в ближайшую дверь. Жар ударил в лицо от входа. Лабораторные столы заставлены приборами – и охвачены пламенем. Густой дым, вонь горящей пластмассы. Обжигая руки, он ухватил штуковину непонятного назначения, вновь выскочил в коридор. Горящий человек на полу уже не шевелился, превратившись в горящий труп.
Вторая дверь оказалась заперта, Лесник приставил автоматный ствол к замку – способ дурацкий, киношный, – легче легкого схлопотать в лоб рикошетом, но выбирать не из чего… Замок поддался на удивление легко, и секундой позже стало ясно, отчего, – изнутри дверь успела выгореть. Сплошная стена пламени, внутрь не сунуться.
Коридор быстро затягивался удушливым дымом, хорошо хоть термозарядов здесь не заложили… Но что там у Дианы? Лесник ожидал, что в любую секунду могут раздаться вопли сгорающих заживо мальчишек. Однако слышал лишь звуки пожара…
Диана вынырнула из дымной пелены неожиданно. Прохрипела:
– Никого, пустая камера! Успели вывезти, гады. Лишь прихватила пару сувениров на память…
Под мышкой напарница держала компьютерный системный блок, в руке – сверток из слегка обгоревшей ткани.
– Уходим, пока не изжарились! – Лесник подхватил с пола свой трофей, непонятный прибор – металлический ящик с рядами индикаторных окошек и сенсорной панелью управления.
Наверху, возле закрытого выхода, было чуть менее жарко и дымно. Но лишь чуть… Манипуляции с кнопками результата не принесли – похоже, пультовая тоже полыхнула, оставив двигатели без питания. И вращающийся бетонный монолит ни в какую не желал сдвигаться с места.
Огонь сюда не доберется, понял Лесник, – гореть в коридоре нечему. Но дым ничем не лучше: по статистике, именно от него, не от пламени, чаще всего гибнут жертвы пожаров.
– Видела там люк! – показала Диана на приближающиеся клубы. – Вроде без замка… Есть шанс, что запасной ход. Минут на пять дыхание задержать сможешь?
Лесник кивнул.
Глава вторая. Наши танки в пустыне Невада
1.
Присесть им Юзеф не предложил – признак не самый обнадеживающий. Но и обер-инквизитор не остался в своем громадном, на заказ сделанном кресле: встал, медленно расхаживал по кабинету, высказывая свое мнение о результатах работы полевого агента Лесника и особого агента Дианы. Мнение оказалось нелицеприятным.
– Операцию вы провалили. Не надо оправданий, я и сам прекрасно могу изложить их вместо вас: лишь пять часов на подготовку, отсутствие местной резидентуры и креатур среди силовиков, и прочая, и прочая… Но если отбросить причины и рассматривать лишь следствия, то ФСБ получила восемь теплых трупов и сейчас возится с их идентификацией. Нам же достались головешки в выгоревшей дотла норе и совершенно неопознаваемые останки. Главные фигуранты дела гуляют неизвестно где, а два благоухающих канализацией агента сидят в моем кабинете и пытаются доказать, что большего сделать не могли…
Юзеф выдержал долгую-долгую паузу. Подошел к окну, искоса поглядывая на агентов.
«Все-таки ждет оправданий, – понял Лесник. – Ждет, когда мы помянем про спасенный загадочный прибор и про чертов компьютер – вот уж было удовольствие тащить его несколько километров по канализационным коллекторам…»
Начальство ждало оправданий. Агенты упрямо молчали. Наконец Лесник мысленно сплюнул – раньше начнем, раньше закончим – и произнес ожидаемую Юзефом фразу:
– Не только головешки… На диске компьютера нашлось что-нибудь интересное?
– Масса интересного, – обер-инквизитор улыбнулся широко и недобро. – Мне выборочно распечатали, можешь ознакомиться, пока я в бумагорезку не отправил.
Он резко выдвинул ящик стола, извлек и шлепнул на полированную поверхность преогромнейшую кучу документов. Две или три бумажки соскользнули, закружились к полу.
– Смотрите, смотрите… – настаивал Юзеф. – Просвещайтесь.
Посмотрели. На первый взгляд, самая обычная коммерческая документация: договора и накладные, счета-фактуры и платежные поручения, акты приемки-передачи и прочая бухгалтерская макулатура. Насколько смог понять Лесник при беглом осмотре – всё связано с грузоперевозками. Возможно, при кропотливом анализе тут могло бы обнаружиться что-либо любопытное. Но судя по издевательскому тону обер-инквизитора – не обнаружилось. Стоило-таки утопить компьютер в канализации.
– Документация одной из дочерних фирм «Барса», – пояснил обер-инквизитор. – Совершенно безобидная фирмочка, персонал и понятия не имеет, для кого зарабатывает деньги. Грузобагаж, контейнеры, автоперевозки во все концы страны и за границу…
«К чему он клонит? – подумал Лесник. – Зачем тратит время на рассказ о мирных коммерсантах?»
2.
Про спасенный из подземелья прибор спросила Диана. Ответ шокировал: в Трех Китах не смогли понять, для чего он предназначен.
НЕ СМОГЛИ.
Вот так…
До сих пор Лесник считал, что в инквизиторской «академии наук» собраны лучшие специалисты как в теоретических, так и в прикладных дисциплинах, в технике в том числе. И, столкнувшись с незнакомым устройством, сумеют определить хотя бы принцип работы и выполняемые функции.
– Имитация? – спросил он. – Обманка?
– А смысл? – пожал необъятными плечами обер-инквизитор. – Кого обманывать? Кто мог ждать, что после вашего визита в подземелье уцелеет от ликвидации именно эта железка, а не какая-либо иная?
Лесник мысленно хмыкнул, сохраняя невозмутимое выражение лица. Операцию, значит, провалили они. А железка, дескать, уцелела сама. Самостоятельно.
Юзеф продолжил:
– Орлы Семаго-младшего говорят: никакой имитации, слишком уникальная и дорогая элементная база использована, чтобы дурить такой игрушкой профанов. Что-то она измеряет, какое-то излучение или флуктуации какого-то поля… И выдает пеленг на источник излучения либо поля. Но какого именно – загадка природы.
– На наших клиентах проверяли? – быстро спросил Лесник.
Чем черт не шутит, вдруг «барсам» удалось добиться успеха по теме биоэнергетики паранормальных людей. И не совсем людей. Портативный пеленгатор нелюди – это же мечта любого полевого агента…
Губы обер-инквизитора скривились, словно он собрался сказать нечто язвительное. Но не сказал – лишь кивнул и коротко добавил:
– Без результатов.
Затем уселся, наконец, в свое начальственное кресло, молча указал агентам на стулья. Лесник понял: преамбула закончена. Сейчас начнется работа.
3.
– Итак, что мы имеем? Религиозных экстремистов, более чем странных и неординарных. Во-первых, практикующих кровавые ритуалы трехтысячелетней давности. Во-вторых, весьма активно использующих самую современную технику и передовые технологии, настолько передовые, что наши научные спецы недоуменно открывают рот – но вымолвить ничего вразумительного не могут. Не самое обыденное сочетание. А вот вам и третья странность… – Юзеф кивнул на украшавшую его стол груду макулатуры. – Во всей этой навозной куче нашлась-таки жемчужина.
«Жемчужина» выглядела как тоненькая прозрачная папочка – и лежавшие в ней документы на вид не отличались от остальных бухгалтерских бумаг.
– Контейнер, – пояснил обер-инквизитор. – Двадцатифутовый контейнер. Отправлен в Северную Европу, конкретно – в Данию. Получатель – некий Юхан Азиди, гражданин означенной страны, проживающий в городе Эсбьерг. Национальность смешанная – сын датчанки и ливанского араба. Не исключено, что получатель липовый. А кто скрывается за спиной господина Азиди, придется выяснять именно вам.
Из дальнейших слов Юзефа выяснилась причина интереса Новой Инквизиции к грузу, предназначенному полу-датчанину, полу-арабу.
Контейнер и впрямь оказался с весьма странным содержимым. Лежали в нем приборы, напоминающие спасенный Лесником – но значительно более громоздкие и, судя по всему, куда более мощные. Не много, не мало – четырнадцать комплектов. К сожалению, ни одной инструкции по применению к загадочным устройствам не прилагалось.
Вместо этого в контейнере обнаружились многочисленные материалы, связанные с…
С ядерными исследованиями.
И с созданием первых атомных бомб…
Отнюдь не выкраденные у российских ядерщиков военные тайны: материалы открытые, давным-давно рассекреченные – можно скачать хоть из Интернета.
– Что, так уж прямо из Интернета? – не поверил Лесник.
– Ну, не всё, – пояснил Юзеф, – некоторых совсем специфических материалов ты в сети, конечно, не найдешь. Но в научной библиотеке их добыть можно. Главное – знать, что искать… Другое дело, что никакой одиночка, пользуясь этими материалами, бомбу у себя на кухне или в гараже не смастерит. Там изложены общие принципы, а нужны конкретные технологии. И, разумеется, сырьевая, промышленная и научная база достаточно развитого государства.
Кроме того, по словам обер-инквизитора, в контейнере хранилась масса военно-исторической литературы – и вся на одну-единственную тему. Описания всех мало-мальски значимых операций Второй мировой войны – подробнейшие, со всеми картами и разборами. Материалы тоже вроде не секретные…
Тем не менее, отправка готовилась со всеми мыслимыми предосторожностями: служащие дочерней фирмочки понятия не имели, что именно отправляют, груз продекларирован как «бытовая аппаратура и печатные издания». Надо думать, таможенники – и российские, и датские – получили достаточную мзду, чтобы не задаваться вопросом: для каких таких бытовых надобностей служит пресловутая аппаратура?
У Лесника же вопросов возникло множество. Что с загадочным грузом надо разбираться – это понятно. Но почему именно им? Есть ведь заграничные резидентуры Новой Инквизиции, есть родственные службы в европейских странах… У католиков инквизицию курируют ордена доминиканцев и иезуитов, с их бойцами Леснику приходилось сталкиваться – умеют-таки работать ребята. В протестантских странах Северной Европы инквизиторские функции выполняют различные структуры, как церковные, так и светские – законспирированные и относительно слабые.
Кто и под каким видом занимается их работой конкретно в Дании, Лесник не имел понятия. Он вообще мало что знал об этой стране – в профессиональном плане, разумеется. Ну и какой смысл обер-инквизитору посылать туда на задание не знакомых с обстановкой агентов?
На сей раз он не промолчал, спросил прямо. Ответ Юзефа шокировал.
– В Дании нет нашей резидентуры. Вообще. Упразднена в восемьдесят девятом из-за… В общем, упразднена. Один местный кадр, правда, остался. Живет человек неподалеку, в Оденсе, – некогда активно с нами сотрудничавший. Если провести аналогию с дипломатией – исполняет обязанности почетного консула. С реалиями тамошними знаком хорошо, но оперативных навыков не имеет, да и годы не те…
Диана вздохнула, поняв, что отвертеться от командировки не удастся. Спросила:
– Когда контейнер прибудет в Эсбьерг?
– Через четыре дня приходит паром. Вы вылетаете в Данию сегодня. Билеты и загранпаспорта готовы.
Диана снова вздохнула, теперь на пару с Лесником.
– Кстати, – добавил обер-инквизитор, – забыл упомянуть один характерный штрих: все материалы в контейнере – и исторические, и технические – на немецком языке либо с приложенным немецким переводом. К чему бы это?
4.
Хоть Эсбьерг и числился пятым по величине городом родины принца Гамлета, но регулярные авиарейсы его с Москвой не связывали. И Лесник с Дианой сели в «Шереметьево-2» в аэробус «Скандинавских авиалиний», вылетавший в Копенгаген. От Юзефа вполне стоило ожидать, что он – из патриотических побуждений – отправит подчиненных самолетом «Аэрофлота». Но российский борт вылетал на пять часов позже – и фактор времени стал решающим для обер-инквизитора.
…Стюардесса попросила пристегнуть ремни безопасности, звук двигателей усилился, прорвавшись-таки сквозь звукоизоляцию салона, – и разговор напарников угас сам собой. Когда после набора высоты Лесник решил его возобновить, то обнаружил, что Диана задремала, откинувшись в кресле.
Тогда он достал «персик», куда успел закачать из сети несколько файлов, касающихся славного города Эсбьерга. За два с половиной часа перелета стоит их просмотреть и составить свое независимое мнение – независимое от досье, полученного в штаб-квартире Новой Инквизиции.
Скоро стало ясно – ничем особенным Эсбьерг не знаменит. Нет в нем памятников седой старины, коими столь богата родина Андерсена, и не происходили какие-либо исторические события, – прежде всего потому, что основан был городишко относительно недавно, во второй половине девятнадцатого века. В туристских справочниках и путеводителях Эсбьерг даже не упоминался.
Лишь во время Второй мировой к Эсбьергу пришел краткий миг всемирной известности – он стал первым датским городом, пострадавшим от бомбардировок. Причем, что удивительно, на третий день войны, за семь месяцев до вступления в нее Дании, – британские «веллингтоны» немного промахнулись во время налета на немецкую военно-морскую базу Вильгельмсхафен.
(Не слабо промазали, подумал Лесник, чуть не две сотни километров…)
Современных достопримечательностей, вроде знаменитого на весь мир датского Леголэнда, – тоже нет… Основные занятия аборигенов – рыбная ловля и переработка рыбы. Но они после вступления Дании в ЕЭС пришли в упадок, «рыбный бум» шестидесятых-семидесятых годов давно миновал… Население за последние тридцать лет сократилось с восьмидесяти тысяч до семидесяти с небольшим.
Ну что же, некоторые моменты досье, посвященного Эсбьергу и его обитателю Юхану Азиди, стали яснее. Надо понимать, как раз во времена пресловутого «рыбного бума» рыбоперерабатывающей промышленности города остро требовались рабочие руки. Тогда и появилась там небольшая арабская диаспора. И тогда же красавчик-араб Хафис Азиди женился на местной жительнице – дочери рыбака Марте Кристиансен. А теперь вот единственный потомок этого брака собирается получить из России контейнер с весьма неординарным содержимым… С чего бы у двадцативосьмилетнего владельца пяти траулеров проснулся интерес к прикладной ядерной физике и к истории Второй мировой?
Лесник искоса взглянул на Диану. Ладно, пусть поспит… Найдется еще время обсудить предварительный расклад.
Диана спала. Снилась ей пустыня Невада, отчего-то заросшая от горизонта до горизонта небывало яркими и одуряюще пахнущими тюльпанами – и по всей этой красоте грохотала гусеницами бесконечная колонна танков с красными звездами на башнях…
Разбудил Диану лишь толчок – колеса лайнера коснулись посадочной полосы.
Глава третья. Нелегкая жизнь нелегалов
1.
Проработанная до мелочей легенда, без которой ни один уважающий себя агент-нелегал в чужую страну не сунется, у Дианы и Лесника отсутствовала. Вообще. «Действуйте по обстановке», – обтекаемо напутствовал их обер-инквизитор. То есть, как хотите, так и лицедействуйте. Можете изобразить влюбленную парочку, решившую полюбоваться в Копенгагене на замок Амалиенборг и памятник Русалочке, но невзначай перепутавшую авиарейсы. Или предприимчивых русских бизнесменов, вознамерившихся открыть в Эсбьерге блинную «Пьяный казак»… Все равно никакой легендой содержимое дорожной сумки Лесника, медленно сейчас ползущей на ленте транспортера, не объяснить. Любой таможенник, любой сотрудник службы безопасности аэропорта просто-таки обязан нажать тревожную кнопку, увидев на экране малый шпионский набор…
Однако два молодых человека в голубых форменных рубашках ничего подобного не сделали. Как сидели, так и продолжали сидеть, лишь устремленные на монитор глаза несколько затуманились.
«Рядом с Дианой и в самом деле можно обойтись без легенды, – в очередной раз подумал Лесник. – Но если вдруг потребуется разделиться? Юзеф мог бы уж сделать бумагу, позволяющую легально таскать в кармане хотя бы вот эту игрушку…» Четкий контур пистолета с глушителем привлекал внимание даже при самом беглом взгляде на экран. Впрочем, в Дании закон карает за незаконное хранение и ношение оружия не слишком сурово. А датские тюрьмы, отпускающие заключенных на выходные пообщаться с семьей, придуманы исключительно для честных и законопослушных людей…
Молодые люди никак не отреагировали на то, что проплывало перед их невидящими взорами. Лесник подхватил прошедшую досмотр сумку. Диана смахнула с виска крохотную капельку пота.
– Перегнули они палку с бдительностью, – негромко сказала она, направившись к выходу. – Еще понятно, отчего в Копенгагене прикрыли «зеленый коридор» для иностранцев, но уж в этой заштатной дыре прилетающих местными рейсами могли бы и не проверять.
– Не иначе как от последствий «карикатурной войны» страхуются, – равнодушно предположил Лесник.
И они ступили на землю города Эсбьерга. Вернее, не совсем города – от аэропорта его отделяли несколько километров.
Сразу стало ясно, что жизнь тут не бьет ключом… Пустынная площадь, несколько киосков, – пожалуй, последний раз открывавшихся во времена знаменитого «рыбного бума». Прибывших в Эсбьерг пассажиров было немного, всего семь человек, включая Лесника и Диану, – и четверо их попутчиков уже устремились к единственному одинокому такси, маячившему поблизости.
Прокат автомобилей при аэропорте функционировал – но предлагал на выбор несколько развалюх, способных привести в экстаз любителя антикварной авторухляди. Лесник в экстаз не пришел и выбрал «фиат», выглядевший чуть жизнеспособнее своих коллег по несчастью.
– На «шестерку» похож, – мотивировал он свой выбор. – Была у меня когда-то «шестерочка», давно, на последнем курсе… Купил за сущие гроши. Зато и ездила день, потом чинилась три…
– Ностальгия замучила?
– Старею, видать, – попытался улыбнуться Лесник.
Улыбка получилась невеселая. Может, грядущая старость тут была и не при чем, но в последние месяцы навалилась нехорошая усталость… Физически все оставалось в норме, но Лесник потерял интерес к тому, что приходилось делать. Абсолютно потерял. Делал, конечно же, и делал лучше многих, – однако равнодушно, без былого азарта, на чистом профессионализме. Когда все началось? Пожалуй, во время приснопамятной операции в Царском Селе что-то надломилось, что-то треснуло в душе – глубоко, внешне незаметно… Все чаще Лесник ловил себя на мыслях: а как бы повернулась его жизнь, не случись давняя встреча с Юзефом?
– Старею… – повторил он несколько минут спустя, выруливая на ведущее к городу шоссе.
Повторил уже без улыбки.
Диана взглянула на него удивленно.
2.
Обер-инквизитор сидел неподвижно в кресле. Размышлял. По давней привычке помянутый процесс обычно не мешал Юзефу заниматься повседневной текучкой. Но сейчас он не просматривал документы, не прикасался к клавишам селектора. Всего лишь размышлял…
О странном содержимом отправленного в Данию контейнера.
Об истории Второй мировой войны.
И о ядерной бомбе.
А самое главное – о загадке 22 июня 1941 года.
…К осени 1939 года никаких возможностей воздействовать на Сталина у Новой Инквизиции не осталось. Не исключено, что генсек как-то почувствовал, что не все решения, принятые им в предыдущие два года – самостоятельные (хотя гипнограмму накладывал лично Юзеф при помощи сильнейших суггесторов Инквизиции, и обычный человек почувствовать ее никак не мог). Или сыграла свою роль маниакальная осторожность и подозрительность вождя…
В любом случае, Инквизиция полностью утеряла возможность напрямую влиять на высшую политику Советского Союза. Пытаться же действовать через партийных и государственных аппаратчиков, пусть даже самого высокого ранга, не имело смысла – любая активизированная креатура, отклонившаяся от генеральной линии, тут же отправлялась в лубянские подвалы. Созданная Иосифом Виссарионовичем система единоличной власти сбоев не давала.
И за событиями двух последних предвоенных лет Юзеф поневоле наблюдал со стороны.
Что война неизбежна, в Советском Союзе чувствовали и понимали все, даже люди, весьма далекие от секретов политики. Война победоносная и наступательная – иной и представить было невозможно, теперь промышленная и военная мощь страны не шла никакое сравнение со старой Россией, отсталой и крестьянской. Тогда солдаты, едва схлынула первая волна ура-патриотизма, просто не хотели воевать… А если бы и хотели – военная промышленность не могла снабдить их самыми элементарными на войне вещами, начиная от ботинок, винтовок и заканчивая артиллерийскими снарядами. Что уж тут говорить о более сложной технике – грузовиках, танках и самолетах! Производство авиамоторов на русских заводах к началу Февральской революции составляло двести штук в месяц, к лету же 1941 года – несколько тысяч.
На вооружении Красной Армии стояли тысячи танков, десятки тысяч самолетов, грузовиков, тракторов – все отечественного производства и не уступающие зарубежным машинам по боевой мощи, а по многим характеристикам – превосходящие. О таком царской России оставалось только мечтать. Наша техника прекрасно проявила себя в Испании и Китае, а красноармейцы продемонстрировали прекрасную подготовку и высокий боевой дух в боях с непобедимыми когда-то японцами на Хасане и Халхин-Голе.
С такой армией можно даже не вступать в войну первым – достаточно сидеть и ждать момент, когда можно бросить ее на чашу весов. Или когда одна из воющих сторон, изнемогающих в непосильной борьбе, предложит за помощь больше, чем сможет посулить другая. Лишь бы Англия не успела сговориться с Гитлером первой…
Победе предстояло оправдать всё. И жесткую, но эффективную перестройку сельского хозяйства, позволившую высвободить десятки миллионов рабочих рук для работы в промышленности. И отправку многомиллионных масс людей – чаще всего отнюдь не добровольную – на необжитые северные и восточные окраины: валить лес, добывать золото и руды редких металлов. И безжалостное истребление потенциальных внутренних врагов – удар в спину, нанесенный воющей Империи в феврале семнадцатого, не должен повториться, и не повторится.
К весне сорок первого стало ясно, что Гитлер хорошо понимает: у Рейха остался единственный реальный противник в борьбе за господство в Европе – ведь нельзя же считать серьезными врагами островную Англию или отсиживающуюся за океаном Америку. Вне зависимости от политики Сталина Гитлер был обязан учитывать угрозу с востока, со стороны Советского Союза. И Германия первой нарушила соглашение о разделе сфер влияния, отправив войска в Финляндию, а на переговорах с Молотовым в Берлине открыто заявила свои претензии на Юго-Восточную Европу – традиционную область интересов России…
Оценив масштаб нависшей с востока угрозы, фюрер готовился сделать единственно возможный ход: начать превентивную войну.
Дивизии Вермахта стягивались со всей Европы к разделившей Польшу демаркационной линии. С другой стороны к этой же линии стягивались дивизии Красной Армии.
Кому-то из них предстояло нанести первый удар…
