Kitabı oku: «Плата за любовь. Роман», sayfa 3
Вел сидела на подоконнике, листала книгу, в ожидании последнего результата. Наконец-то на стенд вывесили списки. Увидев свою фамилию, с облегчением вздохнула, махнула рукой пригласившей ее стайке молоденьких девчонок, отметить сдачу экзаменов и, вполне довольная собой, поспешила на съемную квартиру. До конечных результатов о поступлении было довольно далеко, но ей было достаточно знать, что экзамены сдала, и не плохо!
Открыла входную дверь, спустилась на последнюю ступеньку, свежий воздух наполнил легкие, закружил голову. Боковым зрением уловила знакомые черты, повернула голову, расплываясь в улыбке, как в глазах потемнело. Эд подлетел, подхватил ее:
– Я так ужасно выгляжу или ты ничего не ешь?
– Эд! Милый, любимый мой! – Не открывая глаз, прижалась к его груди и, всунув носик, наслаждалась его запахом, все крепче и крепче обнимала. – А я собиралась тебе звонить и ехать домой.
– Опоздала! Я уже здесь. Чем порадуешь?
– Еще не знаю.– вздохнула и подняла к нему усталое лицо.
– Не может такого быть! – оптимистически возразил он и поцеловал макушку головы.
– Я сдала все экзамены, отлично, почти. – отчитывалась она, радуясь и стесняясь одновременно.
– А говоришь – не знаю!
– Но балы! Здесь же есть еще балы, да и много чего, разного.
– Значит, будем ждать! – подхватил сумку, поднял брови, удивляясь весу маленькой женской сумочке, забрал книгу из рук, обнял за талию и развернул к выходу из территории института.
– И ты готов со мной здесь остаться? – Подняла к нему глаза, недоверчиво глядя на него.
– Ты сомневаешься? Я готов был с тобой ехать, хоть на край света, в любой миг! И быть твоей тенью. А уж остаться…
– Дорогой мой! Я не сомневалась в тебе ни на миг!
****
«…Питера белые ночи и разводные мосты. Воспоминания Авроры, величаво дремлющие дворцы…»
– Вел! Дорогая! Ты так восхищаешься, будто попала сюда сегодня! – проговорил Эд посредине нескончаемой прогулки по бесконечным улочкам.
– А так и есть, Эд, я ведь приехала, закрылась в четырех стенах и ушла полностью в подготовку и сдачу экзаменов.
– Не верю! Что бы ты, не посетила ни один музей!
– Не верь, но так и есть! Я даже не гуляла по улицам. Как-то не притягивали белые ночи, одиноко гулять.
– А поклонники?! Вел, не разочаровывай меня, неужели никто не уговорил сходить куда-нибудь?
– Поклонники? – Вел задумалась. – Не разочарую, были. Но я не помню ни одного лица. Ни женского, ни мужского. Мне было не до этого…
– Ну и зря! – поцеловал ее, наслаждаясь самим присутствием жены, мимолетными прикосновениями, прохладной рукой, в его ладони, голосом, кротким взглядом, бросаемым каждой минутой. Он видел, что она соскучилась, истосковалась по нему, рада ему. Ее запах кружил голову, а такое близкое присутствие – поднимало желание. Но он не торопил. – Нельзя изменять себе. Ты человек общительный, таковой и оставайся. Устала? Домой или выпьем, чего-нибудь? Вижу открытое кафе, так заманчиво приглашающее.
– Выпьем и по возможности покормим тебя. Тем более что квартиру я сняла на том берегу.
Присели за свободный столик, на удивление в кафе было людно, заказали кофе и французскую выпечку. Эд не отпускал ее руку, постоянно целуя холодные пальчики:
– Дорогая! А как же Сашка? Вы не виделись?
– Нет. Я ей не звонила.
– Гелио! Почему?
– Не хотела отвлекаться. – Вел опустила голову, поправила за ушко медную прядку волос и посмотрев из под бровей, спросила. – Глупо, да?
– Это как посмотреть. Ты ехала с определенной целью, достигла ее, а это лишний раз подтверждает, что в тебе есть сила воли, что тебе многое по плечу.
– Захвалил, а на деле, мне просто ни с кем не хотелось общаться.
– И сейчас? – он говорил спокойно, беззаботно, в глазах сияло счастье и любовь. Совсем недавнего падения не осталось и следа, на лице, вот только внутри, в сердце, все еще покалывало. Но Эд знал, все пройдет, она исцелит, и этот отголосок боли, и собственный стыд за очередную слабость. Излечит его полностью.
– Нет, конечно, мои уши устали от тишины и хотят бальзама. – Эд засмеялся и его голос разлился внутри ее, наполняя всю, да краешков. Захотелось большего, но Вел промолчала, боясь спугнуть, маленькую «птичку- синичку», внутри нее. Ей все еще хотелось растянуть прелюдию.
– Гели! Я прежде, чем приехать, просмотрел предлагаемые варианты жилья. Выбрал парочку квартир, маленьких, но с окнами на Неву. Посмотрим?
– Зачем?
– Как зачем? Ты же поступила! Лучше жить в своей. А потом, после окончания, у тебя же будут предложения на работу.
– Я так далеко не заглядывала. – она наморщила лоб и смотрела себе под ноги, затем вернулась к нему. – Давай пока не будем спешить.
– Почему, солнце мое? Такие квартирки, я имею в виду, в центре, бывают крайне редко. Вел, дорогая, продать легче.
– Сдаюсь! Но отложим до завтра. Я так устала за эти недели, что просплю двенадцать часов!
– Почему не сказала?! Вот старый дурак, так обрадовался твоему присутствию, что измучил прогулками.
– Это было мое желание. – Наконец подошла официантка и принесла их заказ. – Простите меня, – проговорила Вел, прикрывая носик рукой. – А у вас кофе из сырых бобов?
– Что? – девушка посмотрела на нее неприветливо, спросила грубо, но под взглядом Эда остепенилась. – Не понимаю, о чем Вы.
– А могу я попросить, просто чашку зеленого чая? Без сахара. Ваш кофе пахнет сыростью, простите.
– Мы скоро закрываемся на пересменку. – Пожала невпопад плечами официантка. – Но я принесу. – Забрав поднос, девушка ушла, обескураженная и недовольная.
– Кофе пахнет сыростью? – улыбнулся Эд, взял чашку, понюхал и сделал пару глотков. – Что-то новенькое. Но согласен, не наш. Наверное, из автомата.
– Или вода из реки.
– В таком случае и чай будет из той же оперы. У тебя что, нюх обострился?
– Временами даже раздражает. Наверное, климат влияет.
– Северней, давление ниже.
– А ты когда приехал? – сменила тему, взяла его руку и приложила к своей щеке.
– Позавчера. Обосновался в гостинице.
– Позавчера?! Столько дней наблюдал….. Сразу понял, где меня искать?
– Нет, родная. Мне стыдно признаваться, но сначала я полетел в Москву, а потом вспомнил наш разговор и примчался уже сюда.
– И?
– Мне было приятно за тобой наблюдать. Как в старые, добрые времена. Я рядом, а ты меня не замечаешь. А если серьезно, я не подошел бы до твоего звонка. Боялся, что ты разозлишься, поймешь не то, что есть на самом деле. Но сегодня я испугался, твой мраморный вид…, мне показалось, что ты теряешь сознание…. Вот и подлетел.
– А ты всегда будешь делать то, что я скажу?
– Только в определенных случаях.
– Ты сказал, что я могу подумать не то. А что есть на самом деле?
– Любовь! Наша с тобой, взаимная, искренняя, крепкая, нежная! Я соскучился и больше не мог без тебя.
***
– Ты куда? – испуганно подхватилась Вел, только Эд взял брюки.
– В гостиницу, за вещами. Или ты против?
– Нет! – улеглась спокойно, зевнула, прикрыв ротик рукой. – Гостиницу я не осилю. – Повернулась лицом к стене и мирно заснула. Эд одевшись, подошел ее поцеловать, но не решился, боясь разбудить, пошел к двери.
– Могу тебя попросить? – Сонно, повернув слегка голову, произнесла вдогонку. – Принеси минералки. Не могу пить их воду, изжога мучает.
– Принесу! – Прикоснулся он губами к плечику. – Спи, я не долго.
– Угу!
Глава 5
Любовь – это наркотик! Болезненный, истощающий тебя изнутри. Разрушающий твой разум галлюцинациями, вселяющими в сердце и душу подозрения. Инкубирующий болезнь.
Да, Любовь – это наркотик! Но, единственно утонченный, изящный и безобидный, если душа твоя чиста. Получив его – разум познает блаженство и знакомство с Раем, в который стремиться твое сердце. Наркотик…, прививающий выздоровление.
Прошлые ссоры и недопонимания были напрочь выветрены питерскими ветрами. Посетив всего один театр и пару музеев, Вел сказала:
– Хочу домой. Меня просто убивают невкусные парадные и застоявшаяся Нева.
– Застоявшаяся? – Эд посмотрел на воду, косые волны которой с силой бились о парапет, загоняя под мост вместе с окурками и прочий плавающий сор. Взял ее за руку и, перебежав проезжую часть, открыл дверь. – Парадные. Прямо как ленинградка.
– Конечно парадные! Как можно назвать подъездом это великолепие? – ответила Вел, поднимаясь по широкой лестнице. – Если бы не запахи, я бы еще больше восхищалась.
– Запахи…. – Эд даже принюхался. – Я не слышу. Что тебя раздражает?
– Только не смейся и не спеши противоречить. Запахи веков наслоились друг на друга, смешались, сбились в коктейль – Маргариту.
– Почему Маргариту?
– Крови много. Даже ты тут пахнешь по-иному.
– Прямо анти поэма Питеру! – чистосердечно рассмеялся Эд. – Написанная вампиренком.
– Что?! – сомкнула она брови и оглянулась.
– Ну, ты же сама сказала: «Невкусные парадные, застоявшейся реки». Осталось пару строк добавить, типа: И львы однообразные, и злобные мосты.
Вел стукнула его кулачком и не сдержала смех:
– Прекрати издеваться, Лермонтов – Есенин! – как же она его любила, как же ей не хватало его, всего, от кончика волос, до самых пяток. С умом и мудростью, к которой она тянулась. С покладистостью, что, как она знала, была только к ней, ну, и сестре и маме.
– А почему не Пушкин или Маяковский? – удивился Эд, не тому, что сравнила с поэтами, а тому, что именно с такими, чьи судьбы были ему так близки.
– Я задумаюсь, может ты один из них.
****
Вел постоянно, на протяжении нескольких недель, мучила изжога и усталость. Списывая на волнение, перелеты и долгое недоедание, она боролась с этим, ни словом не обмолвившись мужу. Эд же просыпался по утрам, с давно позабытым ощущением жадного и радостного нетерпения, какое бывает только в детстве, когда каждый новый день манил продолжением увлекательной и вечно новой игры. Он баловал ее и выполнял любые желания, будучи наполненным счастьем, как в те, первые дни женитьбы и не замечал ее недуга.
Воздух родного города и стен любимого, собственного дома, не спасал Вел от недомогания. Она все больше худела, перебирала в пище, хотя и запихивала в себя намного больше обычного, стараясь именно едой погасить внутреннее жжение. Появившиеся круги под глазами уже не скрывал даже макияж.
– По-моему нам пора везти тебя на Юг. – проговорил Эд, одним ранним утром. – Скоро сентябрь. Придет вызов на учебу, а ты словно в концлагере побывала. Бледный мой вампирчик.
– Хорошо, поехали. И я посмотрю все свои любимые фильмы, настроюсь на творческую волну, а главное, буду целыми днями валяться на берегу, загорая.
– А мне будет позволено быть рядом?
– Даже не мечтай…. отсутствовать! Ты дал слово.
– Помню. – радостно произнес Эд и, как блаженный, принялся выполнять милые капризы.
Август, юг. Кругом природа устало начинает плести рыжую косу и только здесь, все в самом разгаре – зелень еще сочна, море – наконец нагрелось, солнце накладывает ровный загар и пахнет бархатным сезоном. И во всем этом великолепии приютился их «маленький» домишко в четыре этажа, в три корпуса и массой пристроек. Где без связи, даже если захочешь, никого не найдешь. Это родовое гнездо, было восстановлено руками мужчин, практически из руин, по первоначальному проекту, сохранено в деталях и оснащено современными технологиями.
– Вел! – радостно закричал Ник, заметив их еще издали. – Ну, наконец-то! А худенькая, просто жуть! Как же мы все соскучились. Беги, семья вся в большом зале, вернулась Лера – демонстрирует новые познания.
– Ник! – обняв и целуя деда в щеку, Вел ощутила полную отраду от возвращения в семью. – Ты не меняешься!
В зале было шумно, Лера, их приемная с Эдом дочь, но любимая и балованная всей огромной семьей, пела шутливую, детскую песенку, Ев припомнив подпевала, а остальные смеялись.
– Хочешь промелькнуть незамеченной? – обдавая жаром губ, спросил Эд, держа увесистые сумки в руках.
– Нет, к ним! – она провела щекой по его плечу и сделала шаг вперед. Сумки, видимо, нарочно поставленные громко, привлекли к ним внимание.
– Беглянка! – крикнула Ев, вскакивая с места.
– Мамочка! – завизжала Лера.
– Доча! – ахнула Виен.
– Эд! Ты что, ее не кормил?! Или это от бессонных ночей, после встречи? – критически поворачивая Вел вокруг оси, бросал колкости Дэн.
– Прекратите! А-то опять сбегу. Я все та же, такая же. И гардероб не поменяла.
Расспросы – ответы, комплименты и наконец, замечания о долгом молчании.
– Как же я вас люблю! – констатировала Вел, как факт перерыва разговора до «потом».
– Все, все! – утаскивая ее, произнес Эд. – Мы голодные. Кормят нас байками. Пойдем, родная, от этих извергов! Я еще тебе и подарок не показал.
– Какой такой подарок? – следуя за ним, скользя по начищенному полу, спросила Вел, как только они покинули место всеобщего сбора и свернули в свою, правую часть, второго этажа.
– Сейчас сама увидишь! – поставил сумки, открыл перед ней дверь, пропустил вперед и, внеся поклажу, выскользнул в кабинет, достал ларец, взгромоздил его в центр стола, вернулся и, прикрыв ей глаза рукой, подвел к столу. – «Але-оп»!
– Опять! Голубая… – то ли радуясь, то ли растерявшись, Вел присела на краешек стола и провела по ларцу рукой. – Эд! Подай, пожалуйста, водички. – выпила полный стаканчик и поняла, что не загасила жажду, наполнила второй.
– Опять изжога?
– Угу!
– Не отпустит, измучаем Дэна, он – то уж знает, что с ней делать.
– Значит следующая! – Вел вернулась к ларцу. – Чего ждать?
– Ну, почему, что-то надо ждать? Я о негативе. Может эта у нас к счастью! Голубая же, как мечта!
– Это какая же она по счету?
– Пятая! – напомнил Эдгар. – Я никому не говорил, признаюсь, просто забыл о ней, пока не переступили порог дома.
– Спасибо, родной! – Вел крепко прижалась к нему и поцеловала. – Она самая красивая, отнеси к нам в спальню, пожалуйста.
****
Голубой цвет успокаивал. Вел лежала положив руку под щеку и смотрела на ларчик. Маленький, золотистый ангелочек поблескивал от ночника, личико, по-детски, было беззаботно – наивным. Потянулась к нему рукой, погладила и тронула мячик в крошечных ручках. А он плавно пошел вниз, ангел медленно закружился вокруг опускающегося мячика. Вошел в средину и, щелкнув, крышка приоткрылась – полилась нежная музыка. Вел даже не успела, как-либо отреагировать, отдаваясь музыке, прикрыла глаза и, улыбаясь, уснула.
– Вел! – позвал, появившись в двери Эд.
– Тише! – положила пальчик на губки Лера. – Они спят. Правда, чудесная музыка?
– Это ты открыла? – взяв на руки девочку, Эд вышел в гостиную.
– Нет, мамочка. – музыка доиграла и крышка закрылась. – Я пойду к себе. – зевнула девочка.
– Давай, золото, помогу! – беря из рук девчушки подарки, Эд одобрительно улыбнулся. – Заняться есть чем.
– Еще бы!
Двух дней хватило, чтобы щечки Вел порозовели, ушли круги под глазами и пристрастия в еде вернулись к обычному вкусу.
– Как твоя изжога? – вспомнил Эд, увидев, как жена снова наполняет второй стакан.
– Только ночью.
– Давай поговорим с Дэном, нельзя же столько пить.
– Тебе жалко?
– Твои почки. Ты замечала, сколько вливаешь в себя жидкости, последними днями?
– Приблизительно! – вытерла губы ладонью, сузила лисьи глазки: – И все – то ты видишь. Уговорил, как-нибудь поговорим, с Айболитом.
Эд же не стал ждать, этого «как-нибудь», взял ее за руку и повел в церквушку, где сутками пропадали их младшие, восстанавливая семейную часовню, что примыкала к левому крылу дома и не была видна с центрального въезда.
– Ну, вы ребята даете! – войдя, восхитились оба. – Здорово! И атмосфера – Божественная!
– Вам, правда, понравилось? – крикнул с лесов Дэн, отложив работу, уселся, свесив ноги, и поглядывал на них с высоты.
– А разве здесь можно соврать? – спросила Вел, разглядывая фрески, иконы. – Все сами?
– Нет, конечно! Мы только реставрировали.
Вел не проходя дальше входа, взялась за стену рукой, у нее закружилась голова:
– Краска! Простите, я на улицу. – скривилась она, прикрыв рукой носик и вышла.
– Ты так побледнела! – Вышла за ней сестра, мужчины появились следом.
– Меня раздражают запахи.
– И давно? – посмотрел на нее Дэн, перевел взгляд на Эда, поддержавшего жену за талию, чтобы та случайно не упала.
– Всю жизнь, но с Питера обострилось. Надеюсь, скоро пройдет.
– А еще у нее изжога. – добавил Эд.
– Странно…. – задумался Дэн. – Давайте сделаем УЗИ. Изжога, в принципе, от повышенной кислотности. Проконтролируй, что ешь.
– Можно мы поговорим, когда вы отмоетесь? От вас олифой несет за километр! – и она пошла по дорожке. Дэн задержал Эда:
– Если бы я не знал ее диагноз, то поздравил бы тебя.
– Не издевайся! И постарайся не сморозить при Вел. Она только успокоилась, что не сможет иметь детей, поэтому прошу, не напоминайте ей, пожалуйста, никак!
– Я что, школьник? – вспылил Дэн.
– Тогда скажи лучше, что нам делать с ее изжогой?
– Съездить в аптеку, купить таблетки. Можно было и самому додуматься, а не мучить ее. – Он почесал затылок. – Но, УЗИ я сделаю, хотя и климат тоже, по-всякому, действует. Вечером, посмотрим.
Однако вечером планы изменились. Поступивший звонок привел Вел в замешательство, затем в бурную радость и она прокричала: – Я поступила! Я поступила, поступила!
– А ты сомневалась?! – обнял ее муж. – Я нет! И зря ты отказалась купить квартиру.
– И купим! Что нам с тобой мешает? Купим. Эд, я поступила, поступила! – радовалась, как ребенок, повторяя одно и то же, таская его по комнатам родных.
– Значит, нашла, как от нас сбежать? – Виен обняла дочь. – Я рада и горда! Еще бы Ев поступила и тогда я была бы вдвойне счастлива.
– Ну, уж нет! С меня хватит. Дэн! Где шампанское и все остальное?
– За Вел! – Дэн разлил их любимый Брют. Но Вел, сделав глоток, кривясь передернулась.
– Кислое!
– Ты чего? Это же твое любимое! – Ев внимательно посмотрела на сестру, приподняв свою левую бровь, затем перевела глаза на мужа, что-то подозрительно было во всем этом.
– Да?! А я и не поняла. Но все равно, мне не хочется. Лучше давайте прогуляемся, куда-нибудь в злачное место, а то я скоро уеду.
****
Вел все больше менялась, прямо на глазах всей семьи: плакала над любым фильмом или книгой, совершенно не реагировала на колкости, но болезненно относилась к комплиментам. Помимо краски, выбросила половину косметики, купила новый одеколон мужу, совсем мягкий и отказалась от своих духов. Резко сменила вкус к еде – целыми днями хрустела фруктами и не притрагивалась к мясу, и пила, очень много, и все подряд. Просыпалась среди ночи, выпивала бутылочку воды и сгрызала целую шоколадку. Лера не отходила от нее, бегала хвостиком, постоянно обнимала и целовала, просто так, без повода. Заглядывала в глаза и произносила: – «Какая я буду счастливая!» Правда на такое проявление ребенка особо никто не обращал внимания, они не виделись целое лето, девочка скучала.
Шкатулка стала настоящим снотворным для Вел и главное, она ни на шаг не отпускала Эдгара, ну разве что на час, по важным, на ее взгляд, делам. Так прошла неделя.
– Вел! Нам с Дэном надо уехать. – осторожно сообщил Эд, он и сам не хотел расставаться, те тяжелые недели, что он провел без нее, опустошили его и именно жена была его вдохновением, стимулятором и обогащением.
– Надолго? – встревожено проговорила Вел, насупившись.
– Часа на два.
– Вот что ты меня пугаешь?! Я думала надолго, а так, ладно, мы с девочками будем в бухточке. И не забудь, ты нам с Лерой обещал устроить конную прогулку.
– Обещал, но боюсь, что ты опять устроишь гонки.
– Нет, нет! Даю слово!
****
– Волны! – Обрадовано произнесла Вел, увидев бьющееся и разбрасывающее пену море. – Кто со мной купаться?
– Я пасс! Побуду лучше с малявкой! – ответила Ев и занялась разгрузкой корзины. Постелила полотенца на каменные лежаки, сделанные из валунов, протерла еще один, приспособленный под стол и косо поглядывала на сестру.
– Я не ребенок! – посмотрела на них девочка, надув губки и поставив руки в бока. – Можу и сама побыть здеся.
– Можешь! Только я пока не хочу. – ответила Ев и стянула с Леры платьице. – Вел! Осторожно! – заметила, как сестра бросилась в воду с разгона и непонятно почему, испугалась.
– Я не маленькая! – донеслось им в ответ из воды. – Солнце мое, догоняй!
– Капельку, ладно? – глянула на Ев девочка, глаза засветились и она, быстро сбрасывая с себя обувь, в нетерпении притоптывала.
– Беги уже, копия! – засмеялась Ев.
Лера забежала, но тут же потянула Вел за руку назад:
– Выходи, пожалуйста, они злые!
– Кто они, ты о чем? – не поняла Вел, взяв ее на руки и приподняв над водой.
– Волны! – кричала девочка, цепляясь за ее шею руками.
– Так беги, если боишься. Я люблю купаться в такую погоду. – Вел пошла к берегу, девочка опасливо смотрела на море:
– Нет, идем, я сказала, идем! – требовала Лера, повышая голос, моргая испуганными глазами.
– Не вредничай! – поставила на мель, подтолкнула к берегу. – Я немного и выйду.
Лера села возле Ев, хлопнув ручкой по коленке и надув, от недовольства, щеки.
– Замерзла? – Ев развернула большое полотенце.
– Нет, жарко! Вот о чем она думает?! – как маленькая старушка, бурчала девочка, глядя на Вел, качая головой и махая ручкой.
– Старушечка ты наша! Не сердись, Вел всегда купается при волнах, с детства.
– Но ей нельзя!
– Это еще почему?
– Тайна! – опомнилась Лера и зажала рукой ротик.
– Что за тайна от меня, от твоей любимой мамочки? – Ев повалила ребенка на подстилку и принялась щекотать, целуя животик. Смех разлился по просторам, девочка забывала о своей миссии сердиться и опекать старшую маму. Успокоившись от смеха, лежа с расставленными руками и закрытыми глазами, Лера надула щеки, стараясь удержать в себе то, что так рвалось наружу. Однако, уже через минуту, села и посмотрев на Вел, потянулась к Ев, маня приблизиться:
– А ты никому не скажешь?
– Никому. – пообещала Ев.
– Клянись! – личико девочки было таким серьезным, что Ев еле сдерживала смех:
– Клянусь! Чтобы меня намочил дождь, если я выдам твою тайну!
Лера придвинулась к ее уху и, прикрыв ротик рукой, прошептала:
– У нас будет ребенок.
– Милая, кто тебе сказал? – Ев так насторожилась, услышав слова девочки, что нечаянно сильно сжала ее руку.
– Я сама знаю. – вырвала ручонку, погладила запястье, Ев тут же поцеловала ее и не отводила глаз, требовала пояснения: – Слышу. – просто добавила Лера и вздохнула.
– Валерочка! Я не знаю, что ты слышала, только Вел этого не говори, пожалуйста.
– А почему? – девочка не вредничал, просто не понимала, почему нельзя сказать Вел, если она уж выдала тайну ей.
– Она расстроится. – неубедительно ответила Ев.
– Чему? – Лера села и сомкнула бровки, как делали они с Вел, когда недопонимали. – Ребенку?
– У нее ты ребенок, любимый, единственный!
– Какие вы взрослые глупые! Открой глаза и посмотри!
– Дорогая, – чуть повысила голос Ев, – они открыты!
– Плохо! – девчушка улеглась на животик и отвернулась, продолжая сетовать. – Говоришь им, а они…
Ев вздохнула: «Да! Ей с нами скучно!», погладила кудряшки, затем почесала спинку, удивляясь детской фантазии и поглядывая на сестру.
****
Поход на конюшни Вел пришлось пропустить, плохо себя почувствовала. Эд понимающе кивнул ее словам, мол: «Перегрелась!», и пошел к младшим, попросить свозить ребенка на прогулку.
– Хорошо, что зашел! – встретила его Ев, немного расстроенная беседой с девочкой и не успев еще рассказать даже мужу, сразу поняла как, кстати, что появился Эдгар, не надо будет пересказывать. – Мне надо с тобой поговорить. – Эд кивнул и присел. – В общем, здесь такое дело… Лера сегодня весь день твердит о ребенке. Я не знаю, что делать. Если Вел услышит…
– Мы скоро уедем. – к чему-то сказал Эд, не поняв ее волнения, да и не осмыслив услышанного.
– Скоро, а сейчас что? Не хочешь с ребенком как-то поговорить?
Эд задумался, не сводя глаз с Ев, та его не торопила. Тут до Эда начало доходить, удивился, но и растерялся, о чем сообщил сразу:
– Как? Да и что я ей скажу? Дети часто выдумывают…. Ну, сказала…., может лучше не заострять внимания?
Ев развела руками.
– А вдруг она права? – подал голос Дэн, не меньше удивленный, чем брат. Он было, с ним согласился, даже хотел поддержать, что дети часто высказывают свои желания иметь братика или сестричку, необычным способом. Но, анализируя состояния Вел, удержался с конкретными выводами.
– Дэн! Ну и ты туда же! – всплеснула руками Ев.
– Подумайте сами, – не унимался он. – Как она переменилась, и эти недомогания… Мы хотели сделать УЗИ, почему отложили? Это же не больно, не опасно! Ну, сделаем обширную проверку всех органов. Эд! Это я должен тебя уговаривать? После перенесенной болезни. После всего, что с Вел произошло. А если у нее проявился рецидив!
– Ты это о чем? Она же … – Эд замер, глядя на брата.
– Вот глупые! «Что она же…»? – передразнил его Дэн. – Бессмертная? А какой ценой? Вы после ее выздоровления хоть раз консультировались у врача? Бессмертная! Ты, взрослый мужчина, должен соображать, что выпить эликсир, еще не значит…
– Все! Не ори на меня. Я давно этого хотел и Вел между прочим тоже. Ну, так получилось.
– Вот и ладненько! – заулыбался Дэн, словно получил то, что давно искал. – Значит завтра поутру, как только проснетесь. И не смотрите на меня так, мне любопытно, чисто с точки зрения врача. Сам понимаешь, я совершенствуюсь! – опять его лицо покрыла щедрейшая улыбка, но тут же он стал спокоен и спросил: – Ну, а ты-то, с чем пожаловал?
– Свозите Леру в конюшню, я обещал, а не могу.
– Свозим! – проговорила Ев. – И Дэн, применит свое мастерство врача и находчивого папаши, хоть и младшего, и поговорит с ребенком!
– Еж! – бросил Дэн жене и снова вернулся к брату. – Значит, Вел опять плохо?
– Еще бы! – не смогла удержаться и вставила Ев. – Она проспала на солнце, больше часа. Я ее прикрывала, но все же.
– Возможно и от этого…. Позвонишь, если что. – сказал Дэн брату и оставил их одних.
– Спасибо! – Эд обнял Ев и не найдя больше смысла задерживаться, вышел и направился к Лере. Девочка приняла сообщение спокойно, ему даже показалось, что радостно.
– Как ты тут? – едва открыв дверь, поинтересовался Эд.
– Ужасно! – Вел даже на первый взгляд, была больной.
– Я позову Дэна. – увидев бледное лицо и зеленые круги вокруг глаз, Эд схватился за телефон.
– Не надо! Просто принеси мне воды, с лимоном. Перегрелась! – Заключила Вел и легла.
Выпив несколько глотков принесенной воды, взяла лимон и выдавила в стакан почти половину, тут же посмотрела на оставшийся в руке кусок и отправила в рот. Сгрызла, даже не скривившись:
– По-моему у меня не повышенная, а пониженная кислотность. Вот теперь мне намного лучше. Спасибо, дорогой! Если хочешь, можем к ним присоединиться.
– Не сегодня. – поглаживая свой идеально выбритый подбородок, сказал Эд, все больше соглашаясь с братом: «Надо заняться ее здоровьем. Он прав, я пустил все на самотек! Вел еще молода, чтобы не помнить прежние недуги и тревожно относиться к отклонениям. Завтра же с утра отдам ее в руки Айболита!» – Если перегрелась, то тебе опять может быть плохо, кто как не я, подаст стаканчик воды? – ободряюще улыбнулся и присел у ее ног. – Но, если хочешь, можем прогуляться парком.
– Вот зачем ты со мной, как с ребенком. – вспылила, но сразу успокоилась. – Я быстро! – Переоделась в тонкий сарафан и потащила его в сад.
Деревья дарили прохладу и они, продвигаясь по их тени, зашли довольно далеко. Зеленые яблоки, почти прозрачные на солнце, заманчиво весели на ветках, наклоняя их к земле. У Вел потекли слюнки. Сорвав одно, потерла о сарафан и съела с таким аппетитом, будто ничего вкуснее не было. У Эда на лице вырисовалась оскомина.
– Ты чего? Это же вкусно! – воскликнула она на его мину и протянула половину яблока.
– Как это странно! – обнял ее Эд и приплюсовал еще один бал к словам брата, взращивая в душе надежду.
– Что именно?
– А ты не замечаешь?
– Нет! – посмотрела на него и укусила следующее яблочко.
– Ну и ладно.
– А поехали в центр. Купим пить, чего-нибудь вкусненького.
– Поедем. Только напитков в доме, как в магазине.
– Нет! Я хочу «Байкал», или Колу.
– Колу не куплю! А прогуляться – с большим удовольствием.
Подъехали к ближайшему магазину, Эд купил бутылку Байкала и Вел тут же ее опустошила.
– Я боялась, что купишь в пластике. – облизала губы, счастливо прикрыв глаза, откинулась на спинку сидения.
– Нашла школьника! Постой, я мигом. – Он вернулся, купил целый ящик и поставил в багажник. – На всякий случай! – ответил на немой ее вопрос и сев за руль подумал:
«Какое бы это было счастье, если было бы так…»
****
Всю ночь она рвала. Эд был рядом, помогал во всем, неоднократно собирался звать Дэна, но Вел не давала и только под утро, не выдержала:
– Нет больше сил. – скрутилась калачиком, спрятала голову под простыню, жалобно постанывая, затем добавила: – Закончился ваш эликсир.
– Не говори глупости! Со всеми бывает. И на солнце перегреться могла и яблок зеленых наелась.
– А вот и нет! Это все ты говоришь, чтобы меня не пугать! Я знаю, эликсир на мне не сработал!
– НЕ выдумывай! Все сработало. Если нет, то не улучшилось бы зрение. А способности твои! Они-то, как?
– Не знаю, давно не пользовалась.
– Вот и проверим, но чуть позже. Ты поспи родная, утром все наладится.
– У меня бессонница. – всхлипывая, заявила Вел.
– Я догадался! – Эд подал ей ларец, Вел нажала заветную кнопочку и положив голову на его плечо, уснула. Пролежав так больше часа, практически не дыша, Эд выбрался из кровати, стараясь не разбудить, спустился вниз, вошел в комнату с родниковой водой и долго молился, под шум водопада и звон колокола. Как и в день ее исчезновения, подошел к книге Судеб, но вопрошать не стал, ладонь замерла на полпути. Остановив себя, набрал в графин воды, еще раз взглянул на лик – с мольбой в глазах, и вернулся в постель.
