Kitabı oku: «Кристина. Забвение огнем», sayfa 2
Глава II. Существование
Три года спустя.
Кошмар, снова жуткий и явный. Кристина металась по кровати, как загнанный зверь в поисках спасения. Когда знаешь, что уже не выжить, но все рано из последних сил пытаешься вырваться. Ночная мгла повсюду, девушка в очередной раз пыталась скрыться от погони. Хотя за три года стоило уже привыкнуть, тем не менее, страх терзал, как в первый раз. Снова страшные глаза и дьявольский хохот. Что она придумала для нее на этот раз? Кристина попыталась сделать шаг вперед, но ступни все глубже погружались в черное нефтяное болото. Девушка на ощупь искала опору, шаря повсюду руками, но находила лишь пустоту. Горячая масса, обжигая, заглатывала ее тело, словно огромная черная змея обреченную на гибель жертву. Кристина старалась не терять самообладания, ведь это всего лишь сон, который вскоре закончится. «Нужно лишь продержаться» – успокаивала себя девушка, как обычно услышав мысли вслух. Здесь она не имела возможности даже остаться наедине с собой, нечто видело ее насквозь. Лицо уже обволакивала густая топь, Кристина что было сил вытянула руку вверх, в последний раз пытаясь найти путь к спасению. Густая масса почти полностью поглотила ее. Внезапно запястье обожгло огнем и льдом, ее мощным рывком вытащили из топи, отшвырнув на сухую траву. Внутри все сжалось, Кристина предпочла бы смерть, чем очередную встречу с демоном, другим словом она это существо назвать не могла.
– Нет… нет… – бормотала девушка, пытаясь выбраться из плена простыней.
Громкий лай за дверью помог вернуться к реальности. Пробуждение сопровождалось резким стуком, и болью от падения. Девушка, застонав, коснулась затылка. Еще даже не открыв глаз, она знала, что лежит на полу около кровати. Синяки и ушибы давали о себе знать каждый день. К сожалению, ее падения имели свои последствия. Кристина объясняла это ночными кошмарами, от которых никак не могла избавиться.
Девушка посмотрела в открытое окно, свежий утренний воздух врывался в комнату, теребя фисташковые прозрачные шторы. Она с облегчением выдохнула. «Только сон, всего лишь сон…», – мысленно повторяла Кристина, к своему облегчению слыша их лишь в голове.
Почему ей не снятся обычные сны, как всем нормальным людям? Хотя в этот раз все было по-другому, она подобралась совсем близко, как три года назад, в день гибели мамы. Кристина вспомнила, как появился первый, самый болезненный из всех, ожог на шее. В тот день, едва не погибнув в огне, она была вся покрыта ими, разной степени тяжести: на руках, ногах, ладони пострадали больше всего. Но след на шее напоминал след от веревки, словно ее пытались задушить. В первую же ночь после пожара начали сниться кошмары, которые вначале казались последствием пережитого ужаса. Кристина так думала до того, как появился второй ожог, а затем следующий. Все это время девушка молчала, понимая, что скажи она правду, ей все равно не поверят. Жизнь понемногу менялась, Кристина привыкла к пустоте и одиночеству и даже снова начала рисовать.
Вот только одно оставалось неизменным – кошмары, главной жертвой в которых была она. В итоге когда-нибудь ее, наверное, сожгут заживо дотла. Кристина устала сопротивляться, еще одна встреча с демоном, и она не выдержит. Девушка превратилась в истеричку, начала вздрагивать от малейшего шороха. Руку жгло, даже не взглянув, Кристина знала о появлении очередного ожога. Скрывать это от бабушки становилось все сложней, летом это было просто невозможно. И приходилось лгать. Сказать правду – ее, вероятнее всего, положат в психиатрическую клинику. Где доктор будет участливо задавать вопросы, обещая помочь ее беде. К тому же, пример подруги был подтверждением, помощь специалистов может лишь усугубить ситуацию, как в случае Инны.
Достав из комода мазь от ожогов и бинт, Кристина проделала привычную процедуру. Вот только обезболить рану не помогали ни медицинские средства, ни болеутоляющие. Обработка лишь останавливала воспаление. Как правило, один раз в несколько месяцев, когда девушка была наиболее несчастна, появлялись отметины, подобные этой. Но бывали и другие случаи, более частые, объяснить это ничем другим, кроме паранойи, Кристина не могла. Ожоги могли подолгу не затягиваться или, наоборот, – проходить за несколько дней. Девушке не удавалось понять причину, как их возникновения, так и исчезновения. С той самой первой ночи у Кристины возникло чувство, что она что-то потеряла или забыла о чем-то важном, снова и снова она возвращалась в сгоревший дом в поисках ответов. К собственному ужасу, она осознавала, что воспоминания становятся все более расплывчатыми и слабыми. Чем настойчивей она пыталась вспомнить, тем это хуже получалось. Стоило побывать в этом страшном месте, как чувство потери возвращалось, и жизнь вновь становилась существованием. Бабушка, как могла, поддерживала внучку в ее горе, проявляя свою любовь и давая понять, что она не одна. Но девушка была опустошена и несчастна настолько, что даже близкие люди перестали ее волновать, забота и внимание вызывали лишь раздражение. Она потеряла интерес к своей жизни и к жизни окружающих. Так бывает, когда связь матери и ребенка настолько сильна, как это было у нее. Кристина на автопилоте каждый день ходила в школу, потому что так делают все нормальные подростки. Из-за ночных кошмаров девушка не высыпалась и часто опаздывала, но ей это прощалось. Учителя пытались поощрить похвалой или завышенной оценкой, что злило еще сильнее. Кристине казалось, что ее саму перестали слушать и замечать, печальная история жизни шла впереди нее, и все, что оставалось девушке, – это терпеть сочувствующие взгляды и делать вид, что все вновь стало по-прежнему и жизнь продолжается!
Кристина взяла сотовый, от легкого прикосновения дисплей включился, высветив три пропущенных звонка. Нет, только не это, она снова опоздала в школу. Через час должна быть геометрия, подготовка к тесту, нельзя было опоздать! Паранойя паранойей, но вот экзамены в выпускном классе никто не отменял!
Весна, и школьники, как после зимней спячки, выползли из «муравейника». Конечно, не для того, чтобы трудиться, как муравьи, а напортив – отдыхать и наслаждаться жизнью. Вот и Кристине совершенно не хотелось идти на геометрию! Правда, из-за частых депрессий она и так пропустила довольно много уроков, и тест должен поправить дела с оценками, если, конечно, сдать его на «отлично». В последнее время Кристина очень старалась исправить, она столько дров наломала за эти три года. Вокруг слышался беззаботный смех и разговоры о чем угодно: о преподавателях, мальчиках, девочках, погоде, шопинге, предстоящих каникулах и миллионе других не менее важных тем. Кристина невольно улыбнулась, эти каникулы последние. Прощай, школа, здравствуй, нормальная жизнь. Правда, уже давно исчезло понимание, что, окончив школу, прощаешься с детством. Многие в школьном возрасте уже водят машину, как она, давно смотрят на мир не сквозь призму розового цвета, к этой категории Кристина уж точно относилась, как никто другой. В свои восемнадцать уже зная, какова жизнь без родителей, когда чувствуешь себя, словно опустошенный сосуд. Ради Лидии Георгиевны она старалась выглядеть нормальной, как раньше, играла роль обычного подростка, которого не пытается убить демон. Эта иллюзия была так далека от действительности.
Кристина не спеша подошла к входной двери, которую предусмотрительно придержал симпатичный парень из параллельного класса. Иногда ей очень хотелось стать невидимкой, и возможно, популярность в школе была бы на нуле, если бы не злополучный пожар. Официальная версия событий была такой: причина возгорания – неисправность в проводке, Надежда задохнулась во сне, затем сгорела. Но сплетни не остановишь, любопытные взгляды, шушуканья за спиной выводили девушку из себя, и некоторые начали поговаривать, что на этой почве она свихнулась. Родная бабушка смотрела настороженно, ее переживания за внутреннее равновесие Кристины были очевидны. Лидия Георгиевна боялась, что внучка может совершить с собой что-то ужасное. Самоубийцы не обещают, они делают. Три года прошло с момента смерти мамы, три года слово суицид не выходило из головы Кристины. Она больше не такая, как раньше, и может быть, страхи бабушки действительно не беспочвенны? В конце концов, ее лучшая подруга Инна не единожды пыталась покончить с собой! Что ее могло связывать с таким человеком, но у них было много общего, от этого признания у девушки по телу пробежали мурашки. И все-таки, Кристина осуждала подругу и пыталась помочь Инне избавиться от навязчивой идеи, надеялась образумить. Она не имела права причинять боль другим, ведь многие люди, зная, что обречены на смерть, радуются каждому прожитому мгновению. На самом деле у Инны была любящая и участливая мать. Кристине нравилось читать книги по психологии, и если верить теории, поведение подруги было похоже на болезнь, когда человеком овладевает навязчивая идея, и он посвящает ей свою жизнь или, наоборот, как Инна – смерть. Хотя и сама Кристина была полностью под властью собственной навязчивой идеи – правда гибели матери. Только в отличие от Инны, девушка хотела жить нормальной жизнью, в будущем хотела бы семью, маленькую дочь… Правда, пока всех парней Кристина относила в подотряд «Придурков».
Действительно, в смерти Надежды было больше вопросов, чем ответов, за полгода до трагедии она застраховала дом и свою жизнь, а также здоровье дочери. Об этом никто не знал, на счету Кристины появилась крупная сумма, на которую девушка планировала начать новую жизнь вдали от преследующего ее безумия. Следователь, который вел дело, был другом их семьи. Возможно, он приложил все усилия, чтобы у нее были средства для дальнейшего существования.
По злой иронии судьбы, отец погиб вместе со своими родителями, когда Надежда была беременна. Узнав о случившемся, она едва не потеряла ребенка. Вот так Кристина осталась без отца, еще до рождения. Не слишком много несчастий для нее одной?
Как только Кристина вошла в класс, на нее посмотрели двадцать пять пар глаз, в том числе и двоюродная сестра, сидевшая за предпоследней партой. Девушка уже привыкла к чрезмерному вниманию, и маска безразличия очень выручала в такие моменты. Сестра театрально закатила глаза, как бы говоря: меня ты не проведешь. Здесь было несколько людей, с которыми она общалась. Эти ребята были добродушны и не обращали внимания на многообразие сплетен, окутывающих Кристину.
– Крис! Ты пропустила наиважнейший урок! Мы ставили опыты! – воскликнул Антон с самым серьезным видом.
– Не сомневаюсь, – отмахнулась девушка, проходя вдоль парт. – Надеюсь, не над людьми?
– Очень смешно! – засмеялся парень. – Чтобы ставить опыты над людьми, неоконченного среднего образования недостаточно, даже если это школа города-курорта Сочи!
– Как химия? От тебя пахнет какой-то гадостью. Вы что, делали газовую бомбу? – брезгливо спросила Кристина, присаживаясь рядом.
– Это серная кислота! – ответила белокурая девушка, звонко рассмеявшись. – А что помешало тебе попасть на урок, сестричка?
– Хм, аллергия на эти ваши пробирки и ту вонь, которую ты так любишь разливать по колбочкам и с восторгом наблюдать, как это бурлит или меняет цвет, – закончила она свою речь, недовольно поморщив нос.
– В следующий раз будешь сама себя отмазывать, кстати, я сдала твою домашнюю лабораторную работу и поздравляю: у тебя «отлично», – объявила Милена.
– Милена, я не писала лабораторку, – удивилась Кристина.
– Конечно, не писала, я сделала за нас двоих, так что выполнишь любое мое желание, – предупредила девушка, доставая учебник.
– Договорились, только если это не касается уроков. И спасибо – ненавижу химию! – уточнила Кристина.
– Ладно, Крис, придешь на репетицию после уроков?
– Хорошо, раз уж я пообещала тебе одно желание. Только там всегда ошивается один зануда, который меня, если честно, уже достал. – Кристина беспорядочно выводила карандашом линии на тетрадном листе. – Он меня дико бесит.
– Матвей? Крис, ты к нему несправедлива. По-моему, он очень хороший парень и… – Милена приготовилась в красках описать симпатичного ей юношу.
– С каких пор ты начала хорошо разбираться в людях? А тем более в парнях, – искренне удивилась девушка.
– О! Это у меня от матери-природы, не заморачивайся, кому-то дано вертеть противоположным полом и видеть его насквозь, а кому-то нет. И ты не дала мне закончить! Он наш гитарист, поэтому в том, что Матвей, как ты выразилась, «ошивается» на репетициях, нет ничего загадочного! – Милена обольстительно улыбнулась парню, сидевшему впереди. – Новенький! – с восторгом воскликнула девушка. – Такой симпатичный!
– Милена! Но с ним что-то не так, он вырастает, будто из-под земли! Преследует меня. Хорошо, что только в школе. Хотя частенько кто-то дышит в трубку, звоня со скрытого номера, – тревожно заметила Кристина. Ей сейчас только воздыхателя не хватало. Равнодушно посмотрев на новенького, она вернулась к своему занятию в тетрадном листе.
– Да он влюблен в тебя, вот и все! – Милена поразилась несообразительности сестры. – Ищет любой повод для встречи, и я понимаю, насколько ему нелегко пробить твою броню! Надо же, звонит и не решается заговорить! Как романтично! Вспомни себя, ведь ты тоже была влюблена!
С ее словами прозвучал хруст ломающегося стержня в карандаше, девушка поняла, что зря заговорила об этом.
– Не вижу в этом никакой романтики. Сопеть в трубку – это, скорее, удел маньяков, а не романтиков. Какие у нас сегодня уроки? – Кристина открыла дневник сестры, чтобы посмотреть расписание. – Так, геометрия, два урока английского языка, история и на закуску, о нет, только не это! Физика? Кто составляет расписание? Почему два самых ужасных урока ставят в один день! Физика и химия! – девушка шумно выдохнула, ее взгляд непроизвольно упал на пустое место в соседнем ряду.
– А это сегодняшние изменения, учитель по географии заболел, у него грипп, и физры не будет.
– Ясно, хоть что-то радует. А что, Инны и сегодня нет?
– Возможно, у нее очередная депрессия. Уже вторую неделю не появляется, ты бы знала, если бы сама была более ответственной в посещаемости уроков. – Милена просмотрела расписание, не понимая возмущений сестры. Чего она хотела, впереди экзамены, еще предстояло закрепить весь материал.
– Ты прекрасно знаешь, что я болела – отмахнулась девушка. – Осталось три с половиной месяца, и экзамены, но с каждым днем мне сложнее бороться с собой. Ходить в школу, всем улыбаться, надоело, – призналась Кристина. С этим местом были связаны не самые лучшие воспоминания. – И еще Инна, я в чем-то понимаю ее, и все же беспокоюсь, кто знает, во что она ввязалась на этот раз.
Кристина, не мигая, смотрела на пустой стул. Всякий раз, когда Инна попадала в беду, она неделями не появлялась в школе. Игнорировать окружающих у нее получалось отлично, Кристина так не могла. Тому, что хорошо, а что плохо, ее научили с детства, и девушка просто не могла себе позволить причинить боль родным людям. Хотя, порой ей очень хотелось все бросить и почувствовать, возможно, облегчение или хоть какой-нибудь смысл в нынешней опустошенной жизни.
– Ты определилась, на какой факультет будешь подавать документы? – Милена с любопытством посмотрела на задумавшуюся сестру.
– Да, и уже давно, главное – где-нибудь подальше, в трех неделях пути отсюда, – с готовностью ответила девушка. – Возможно, на далеком-предалеком Севере.
– Думаю, ты передумаешь. Неужели так просто уедешь от бабушки? От меня и мамы? Мы что, для тебя не важны? – нотки горечи прозвучали в ее голосе.
– Дело не в вас и не в ком-то еще! Дело только во мне, я просто должна уехать как можно дальше! Именно потому, что вы дороги мне! Даже если я расскажу тебе, все равно не поймешь, не поверишь, неважно, просто забудь.
Как бы ни старалась, девушка, все равно не смогла бы донести до сестры истинный смысл своих слов. Разве может она объяснить, что просыпается от физической боли и боится причинить ее другим. Кристина словно чувствовала, что проклята и рано или поздно может погубить самых дорогих сердцу людей. Что, если это только начало – кошмары, ожоги и синяки! Вдруг она однажды проснется и обнаружит, что убила собственную бабушку, и даже не вспомнит, как это случилось! Больше всего Кристину терзал один-единственный страх: могла ли она быть виноватой в смерти матери? Именно потому, что любит, она должна уехать как можно дальше. С каждым днем становится все невыносимей выдерживать это давление. Девушка чувствовала, что часы приближаются к своей конечной остановке. Безумие, которым наполнены ночные кошмары, понемногу пробирается в реальную жизнь!
– Когда ты уже поймешь! От себя-то не убежишь. Понимаю, здесь все напоминает о тете и о том, как ты потеряла ее, но даже в тысяче километрах от дома боль меньше не станет.
Милена накрыла руку сестры ладонью.
– Давай не будем об этом. В одном я уверена: мне нужно какое-то время побыть одной, вдали даже от вас, и вы должны принять и понять мое решение, – мягко произнесла Кристина, посмотрев на наручные часы, учитель опаздывал уже на двадцать минут. – Ну а ты решила все-таки остановиться на медицинском факультете?
– Да, наверное, кому-то интересно изучать химические элементы и сложные формулы, а кому-то, например, тебе, взбираться не вершину горы и рисовать пейзажи. И вот что несправедливо: если бы ты только захотела и немного постаралась, то смогла бы осилить эти предметы. В отличие от меня. Сколько бы я ни старалась, а написать столь прекрасно на пустом холсте никогда бы не смогла! – пожаловалась девушка, прокручивая карандаш пальцами.
– Не прибедняйся, и ты очень даже преувеличиваешь реальность, – Кристина усмехнулась ее комплименту и заниженной самооценке. – И чтобы ты знала, никакая сила не сможет помочь мне выучить весь этот бред! Это все равно, что дать обезьяне книгу: в руках повертит, но прочитать ни за что не сможет!
– Крис, ты неисправима! – Милена засмеялась на весь класс.
– Неисправимость – мое второе имя!
– Да, еще добавь сумасбродность и самоуверенность, – она уверенно загибала изящные пальцы.
– Ты перечисляешь мои достоинства или недостатки? – осведомилась девушка, довольно улыбаясь.
– И то и другое.
Урок так и не начался, чему Кристина была несказанно рада, а Милена слегка расстроилась, так как очередная «пятерка» не состоялась. Всех учителей вызвали на срочное совещание, которое длилось около часа. После уроков они, весело смеясь над Аниной шуткой, направились в парк, до репетиции оставалось еще около получаса. Девушки решили попить капучино с булочками на деревянной скамье в парке.
Так как Сочи являлся одним из основных туристических центров страны, здесь было много мест для культурного отдыха. Кристине очень нравились пальмы, высаженные по всему городу. Они напоминали о лете даже зимой, хотя зима здесь, как правило, была теплой. Стоит выпасть снегу, как через час засветит яркое солнце, и он растает, растекаясь водой по тротуару. Хотя высоко в горах зима была по всем правилам! Помимо плюсов определенно были и минусы. Например, в том, что они жили у моря, окруженного богатейшей природой. Один минус был очень весомый – это огромное количество туристов, приезжих, бесконечный поток людей. В классе то и дело появлялись новенькие, на которых уже не обращали внимания, кто-то приходил, а кто-то уходил, это было не ново.
Кристина закрыла глаза, наслаждаясь солнцем, оно пока не было палящим и знойным, а лишь окутывало своими нежными и приятными лучами. Девушка почувствовала беспокойство, но, списав его на свое богатое больное воображение, не придала этому значения. Подавив желание подозрительно оглядеться по сторонам, она продолжила нежиться на солнце.
– Крис! Ты знаешь, что от ультрафиолетовых лучей кожа быстро стареет и могут появиться пигментные пятна и даже онкологическое заболевание, – Милена ни разу не запнулась, выговаривая длинные и заумные, по мнению Кристины, слова.
– На солнце мы загораем, глупая! – Кристина взъерошила идеально причесанные светлые волосы сестры, чем вызвала ее недовольный возглас. – По-моему, ты слишком много ненужного читаешь.
– Если ты так боишься, то ходи постоянно в шляпе с широкими полями, а еще лучше – выходи только по ночам, как вампир! – добавила Аня, делая глоток кофе. – Милена Вампир! – зловеще прошипела девушка.
– Вы еще вспомните, когда станете старыми перечницами, а я все еще буду сводить с ума мужчин! – высоко подняв подбородок, ответила Милена, снова расчесывая белокурые спутанные пряди.
– Милена, не бывает идеально! Жизнь состоит из недостатков! Мы стареем, такова наша сущность! – в сердцах ответила Кристина.
– Говоришь, как двухсотлетняя старуха! Ой! Что это с тебя сыплется? Неужели труха просыпалась? – Милена подозрительно сощурила глаза. – Может быть, ты поделишься своей многовековой мудростью, сестренка?
– Хорошо, но надеюсь, что твой розово-шоколадно-блесточный мир из страз не рухнет из-за меня! Есть люди, которые проживают жизнь без потерь и потому видят ее все теми же глазами ребенка, и неважно, сколько книг они прочли, главное – не пережили, а потому наивны по-детски, как ты. И очень грустно, когда видишь ребенка, к примеру, на глазах у которого погибли родители. И пусть ему немного лет, в его глазах ты не увидишь детской беззаботности. В них будет боль потери, и да, он будет мудрее многих взрослых. А возвращаясь к жизненным недостаткам – мы стареем, умираем, и солнце тут ни при чем.
– Сестренка, если бы наша жизнь была фильмом ужасов, тогда ты в нем непременно была бы в роли героини, восклицающей: «Мы все умрем! Никто не выживет!». Крис, ты такая пессимистка, нужно отвлечься от грустных мыслей! – воскликнула Милена. Прошло уже столько времени, а сестра вновь и вновь продолжала страдать, не отпуская прошлое.
– И рада бы, но не могу, – призналась девушка, всматриваясь в безоблачное небо. – Хотя, ты права, я все время ною.
Кристине не понравился этот вывод, а ведь так считали абсолютно все вокруг. Девушка приняла на себя роль жертвы и все никак не может отступить от нее. Не может, не желает, или ей не дают это сделать?
– Будет дождь, – категорично объявила Милена.
– С чего ты решила? На небе ни облачка! – удивилась Кристина.
– Сама увидишь, – ответила Милена тоном, не принимающим возражений. – Так вот, о чем это я? Ах да! У тебя поднимется настроение, если найдется парень, в которого ты влюбишься! – уверенно воскликнула девушка, от чего Кристина и Аня, переглянувшись, весело рассмеялись. – Любовь спасет Кристину!
– Я не ослышалась, найдется? Какая ты все-таки сообразительная! Может быть, подскажешь, где его поискать? – Кристина улыбнулась шире, заметив злобный взгляд сестры. – Возможно, где-нибудь под широкими листьями папоротника в парке, или нет, знаю, в магазине! Там и выбор больше и можно со скидкой подобрать. Мне все-таки посмотреть под листьями?
– Нет, ну ты точно ведьма! – выпалила Милена.
– Да брось, не обижайся! Зато ты подняла мне настроение и грусти как не бывало! Вот только если будешь дуться, оно, очень вероятно, снова испортится.
– Ладно, за ведьму извини, но ты определенно вредина!
– Я просто остроумная, – подытожила девушка.
– Остроумней не встречала.
– Ну вы уморы! Нам пора! – напомнила Аня, поднимаясь со скамьи. За что ее Кристина безмерно любила и уважала, так это за то, что она никогда не встревала в их словесную перепалку, не отдавая никому своего голоса. Потому что девушка прекрасно знала, что после каждой шуточной ссоры незамедлительно последует примирение.
Дружно встав, они направились в сторону концертного зала, где проходили репетиции. По словам Милены, репетиции на сцене помогали справиться со страхом. Сестра переживала, что во время выступления голос дрогнет или она возьмет не ту ноту и опозорится перед всеми. Кристина была спокойна за сестру, зная, что пока она не добьется идеала, не выступит. Разносторонне развитая и одаренная Милена могла бы добиться многого, но мечтала спасать жизни. Что Кристине точно было не дано. Слишком большая ответственность для ее плеч, она не смогла помочь одной жизни, что говорить о других. К тому же сопутствующие этой профессии предметы никогда ей не давались. А вот гуманитарные науки, наоборот, были девушке по душе.
Кристина заняла место рядом со сценой, чтобы лучше видеть Милену, которая старательно распевалась. Их небольшая группа состояла из пяти человек – Милена солировала и писала тексты, Марина играла на клавишах, Антон был на ударниках и, да, Матвей – бас-гитара, которая стоила целое состояние, щедрый подарок отца, и, наконец, Аня – изюминка в группе, играющая на скрипке. Из-за Матвея Кристина нечасто посещала репетиции, несмотря на уговоры Милены. Зазвучали первые аккорды, и Кристина поняла, что за время ее отсутствия ребята наконец-то сыгрались и зазвучали как группа.
Сцена была освещена, но зрительный зал поглощен мраком. Кристине, учитывая страх перед темнотой, было некомфортно, но она попыталась сосредоточиться на гладкой игре. Девушка огляделась по сторонам, убедившись в глупости этого движения, ведь видимость нулевая. Нежный голос сестры полностью завладел ее вниманием. Милена пела о неразделенной любви, это была песня ее сочинения. Кристина удивилась искренности и точности текста, словно ей были знакомы эти чувства. О том, что сестра пыталась писать стихи, девушка знала, но эта песня была переполнена эмоциями. Отличный медленный танец для выпускного бала, когда чувства, подогретые искристым шампанским, льются через край. Парни набираются смелости, чтобы подойти и сказать: «Привет! Классно выглядишь, давай потанцуем?». Песня перенесла Кристину в атмосферу будущего праздника. Девушка легко могла представить их, играющих прямо сейчас на концерте для широкой публики. Ребята смотрелись очень круто, они не играли, а жили, выражая себя и сливаясь с ритмом. Вот Матвей Волков сыграл соло, выдавая сложнейшие аккорды, немало удивив этим Кристину, ведь для нее он был только лишь избалованным мальчишкой, но чтобы так сыграть, нужно переломить многое в себе, упорно упражняясь в игре. Девушка иногда брала мамину гитару в руки, она знала всего несколько композиций, которым ее научила Надежда.
Два часа репетиции пролетели, как один миг, Кристина наблюдала за ними, словно по ту сторону экрана. Только вот Матвей постоянно смотрел на нее, как гипнотизер на кобру. Кристину начали утомлять откровенные взгляды парня, и она решила незаметно ускользнуть и подождать Милену в машине. Девушка, словно мышь, прокралась к выходу, воспользовавшись моментом, когда ребята повернулись к Антону, слушая его партию.
Уже стемнело, самое нелюбимое время суток, Кристина мечтала быстрее добраться домой, но нужно было дождаться сестру. Девушка, сев в машину, заблокировала двери, ее предусмотрительности не было предела. Вот только кого она так опасалась, сама не знала. Страх перед сном прокрался в реальный мир. Кристина посмотрела сквозь прозрачные стекла, чувствуя себя, словно рыба в аквариуме, в очередной раз убедившись в том, что нужно сделать тонировку. Вновь девушка ощутила на себе чей-то пристальный взгляд, уже устав от всех своих фобий и опасений. Порой ей просто хотелось выбежать на улицу ночью и отдать себя на растерзание выдуманных врагов, лишь бы только не бояться каждого шороха. Первые капли дождя забарабанили в стекла, обрушившись через мгновение проливным дождем. Кристина, улыбнувшись, вспомнила предсказание сестры, может, и в остальном она права, и ей нужно влюбиться? Лучше не думать об этом.
Стук в стекло вернул ее к реальности. Милена, виновато улыбаясь, смотрела на хмурую сестру. Девушка стояла под зонтом в ожидании, пока Кристина разблокирует дверь.
– Извини, Матвей сегодня был просто в ударе! А сразу после того как ты ушла, выставляться стало не перед кем, и бедняжка засобирался домой, ссылаясь на головную боль и домашнее задание! Как будто он его делает! Странно, я думала, Матвей непременно будет сидеть с тобой в машине, и расспрашивать по поводу своей виртуозной игры на гитаре!
– Матвей не подходил, к счастью. Играли вы действительно виртуозно! Мне очень понравилось! Молодцы, а у тебя такая душераздирающая и трогательная песня, если честно, даже не верится, что моя сестренка такая поэтесса современного слога! А утром еще жаловалась на отсутствие таланта! У тебя их огромное количество! И твой поэтический шедевр не хуже живописного!
– Как приятно услышать похвалу именно от тебя! Да еще такой град из комплиментов! – зарделась Милена. – Зря ты ушла из группы.
– Нет, не зря, это не мое. К тому же, тогда было не до музыки. Приходилось учиться жить заново, но это уже в прошлом, – искренне ответила девушка, разглядывая шрамы на ладонях. – Поверь, я совершенно не жалею, что ушла. Музыка лишь теребила мне сердце, когда я пыталась играть после гибели мамы.
– Хорошо, но знай, если захочешь вернуться, я и ребята будем только рады.
– Спасибо, сестренка, – улыбнулась Кристина. – Только с кисточкой в руке и в полном одиночестве мне гораздо больше нравится, чем быть у всех на виду.
– Я поняла, популярность – это не твое, – рассмеялась Милена.
– Все верно, не мое – согласилась девушка.
Кристина отвезла сестру домой, она выбрала обратную дорогу, проходящую мимо своего родного сгоревшего дома. В темноте он казался обычным двухэтажным коттеджем, но внутри практически все уничтожило пламя, меньше всего пострадал первый этаж. Она стала подобием этого дома, огонь выжег всю ее душу дотла. Кристину магнитом тянуло в эти стены, но с такой же силой что-то отталкивало прочь. Подсознание умоляло бежать, но она уже давно перестала доверять своим предчувствиям. В этот раз ее остановила ночь, Кристина с трудом набиралась смелости приходить сюда днем, но только не в темное время суток. Она в последний раз всмотрелась в темные потрескавшиеся стекла. Лишь на мгновение взгляд уловил полыхающий силуэт в окне ее спальни. Девушка едва не задохнулась от захлестнувшего чувства страха, кошмары начали преследовать ее в реальной жизни? Или она сходит с ума, или в окне действительно появился демон!
Кристина выжала педаль газа, и ford с визгом тронулся вперед. Она позволяла себе видеть сейчас только дорогу, ведущую к бабушкиному дому. Девушка не смотрела даже в зеркало заднего вида, боясь увидеть полыхающую тварь. Каждый раз, видя это существо в своем сне, она просыпалась с очередной отметиной. Чего же тогда ждать сейчас? Дождь перешел в сильный ливень, и девушке пришлось сбавить скорость. Жаль, что с такой же легкостью нельзя угомонить свое сердце. Дворники не справлялись с напором воды, Кристина видела только водяные разводы. Радовало лишь, что она уже успела повернуть в переулок, ведущий к дому, но приходилось ехать практически на ощупь. Помогало, что девушка отлично знала дорогу. Подъехав к дому, Кристина неудачно припарковала машину, наехав на бордюр.
