Kitabı oku: «Наяда», sayfa 13

Глава двенадцатая. Душа Перуна

Кара встретилась с Андреем, конечно же, он ждал ее все эти дни, их встречи по-прежнему были полны радости, надежд и волнения. Но на этот раз, Каре было трудно оставить его и уплыть – она знала, что он больше никогда не увидит ее такой. Теперь, она придет к нему либо, когда станет человеком, либо – не придет никогда. И потому в этот раз она прощалась с ним, как если бы уходила навсегда. Андрей почувствовал, что девушка обеспокоена, но не стал ни о чем спрашивать, он слишком боялся услышать ответ.

На следующий день, Кара разбудила сестру на рассвете. Луни, еще не проснувшаяся, с удивлением терла глаза, не понимая, почему ее разбудили так рано.

– Я должна поговорить с тобой, – сказала Кара. – Я решила сделать это сейчас – исправить то, что неправильно. Возможно, если все случится так, как я решила, ты больше не увидишь меня русалкой. И я стану человеком. Пообещай, что ничего не изменится между нами. Пообещай, что останешься моей сестрой и лучшей подругой!

– Кара, зачем сегодня?! – спросила Луни с волнением, – Мы еще ничего не знаем, разве стоит так торопиться…

– Я больше не могу ждать. Неизвестность убивает меня. Нужно покончить с этим. И дать свободу себе и Андрею. Луни, я плохая правительница и плохая невеста. Я разрываюсь между мирами, и в результате ничего не могу дать, ни своему жениху, ни своим подданным. Настало время поставить точку. Я должна жить в одном мире. Но ты обещаешь, что будешь приплывать ко мне? Я не смогу больше плавать сама, если стану человеком!

– Конечно, я обещаю, – Луни обняла сестру и Кара поняла, что та вот-вот заплачет. Слезы сестры могли остановить ее, помешать ее планам, поэтому наяда, не говоря ни слова, стремительно полетела прочь, оставила подводный дворец и отправилась к самой глубокой впадине в этих краях, туда, где обитал морской кракен.

– Отдай мне то, что я оставила тебе охранять, – приказала она, теперь ей уже не требовалось сливаться с душой океана, чтобы кракен послушался ее. Огромное щупальце медленно протянулось к русалке, отдавая хранимые сокровища.

– Я обещаю, что бы ни случилось – мы обязательно увидимся снова, – сказала Кара, прижав к себе сверток парусины.

***

Солнце уже поднималось над морем, его лучи скользили по его поверхности, точно танцующие копья, и мягким отблеском позолоты сияла, покачиваясь на водной глади, уходящая к солнцу дорожка бликов, а рыбацкие лодки уже спешили домой с уловом.

Кара сидела на камне, у одного из необитаемых греческих островов. Прямо здесь, у берега острова проходил разлом – отчего под водой скрывалась глубокая голубая бездна, погружаться в которую не осмеливались самые отважные аквалангисты. Даже наяды и русалки никогда не заплывали туда, а приборы, созданные человеком, не смогли бы спуститься, слишком узким и извилистым был тоннель. И все, что падало в эту бездну – навсегда оставалось лежать на ее дне.

Кара достала узелковое письмо из ракушек, собранное старательными руками сестры, и медленно прочитала заклинание. Один раз, другой. Третий. Потом приготовилась ждать.

Из ее руки медленно сочилась кровь, падая на вырезанное из дерева лицо идола. Она не зря столько раз отказывала Андрею, она чувствовала, что ее кровь пригодится однажды! И послужит для очень хорошего дела!

Через некоторое время все вокруг заволокло дымом, как и рассказывала сестра. На поверхности моря поднялось волнение, где-то ударила молния, послышались оглушительные раскаты грома, и на миг Кара зажмурилась от испуга.

А когда дым рассеялся перед Карой стоял исполинского размера человек в белой одежде. Да и был ли он человеком? Она смотрела, как сверкали на солнце его серебряные волосы, как метали молнии его глаза. Так вот они какие, боги прежних дней… могучие и суровые. Бессмертные исполины, повелевающие стихиями.

Вытянув руку над бездной, Кара держала в ней заколдованный оберег.

– Кто ты и зачем позвала меня? – громовым голосом спросил Перун.

– Я прочла заклинание, чтобы призвать тебя и освободить, – ответила Кара. – Идол, в котором ты был заключен, уже покоится на дне моря. Так глубоко, что никто и никогда не сможет его поднять. Ведь морского царя больше нет, как нет и колдовства. Отныне – ты свободен.

– Это не так, – возразил Перун. – Я вижу в твоей руке проклятый колдовской оберег Дыя, а значит, я должен исполнять твою волю! Так чего ты хочешь?

– Пообещай, что не причинишь вреда людям и просто уйдешь в свой высший мир, туда, откуда вы пришли. Нам не нужна новая Атлантида, не нужны уходящие под воду города, не нужны войны и ураганы, мы просто хотим жить спокойно. Время богов прошло, ваше господство окончилось – и ты должен уйти. Пообещай, и я брошу оберег в море. И тогда никто не сможет больше повелевать тобой.

– Почему ты это делаешь? – с удивлением спросил он.

– Мне кажется, с тобой поступили несправедливо, обманом заперев в этой деревяшке. Мы все рождены свободными, такими нас сотворил Создатель. Твоя душа долгие годы томилась в заключении. Настало время это исправить.

– Власть над моими силами могла бы дать тебе власть над всем миром…

– У меня уже была власть над кракеном, и ничего хорошего мне это не принесло. Вот если бы… Если бы ты мог подарить мне ноги и сделать меня человеком… – попросила она.

– У меня нет любви к племени людей, – возразил Перун.

– Но я не человек, я – наяда.

– Так и оставайся собой, зачем становиться кем-то другим!

– Я делаю это ради человека, которого люблю. Чтобы разделить его судьбу. Чтобы быть вместе с ним. Я просто подумала, вдруг боги покровительствуют влюбленным?

– Я не бог любви, наяда, – грозно ответил Перун, – Я – бог грома и молнии, бог небесного огня и владыка неба. Мне нет никакого дела до вашей любви!

– Что ж, ладно, – Кара вздохнула. – Но я хотя бы попробовала. Так обещай не причинить людям вреда и уходи в свой мир!

Перун величественно кивнул, он смотрел на оберег в ее руке и в его тяжелом взгляде мелькнул огонек надежды. Кара разжала пальцы, серебряная цепочка скользнула по ее ладони, а потом оберег скрылся в водах моря, теперь уже недоступный ни для кого.

Черные тучи заволокли небо, налетели страшные порывы ветра, а на поверхности моря заплясали водяные смерчи, поднимаясь высоко к облакам, они затягивали все вокруг, образуя чудовищные воронки, а раскаты грома заглушали бешеные удары волн. Снова и снова пересекали небо молнии, от которых становилось светло, а потом снова землю окутывала тьма. Такой страшной грозы на греческих островах не могли припомнить и старожилы.

В какой-то момент молния ослепила Кару, а раскаты грома – оглушили, она прижала руки к ушам, чтобы ничего не слышать, зажмурилась – а потом и вовсе лишилась сознания, и так и осталась лежать на камне, благо в такую непогоду никто не мог бы заметить наяду, ведь вокруг не было ни души.

А потом все улеглось. Разгневанный бог уходил в высший мир, в мир, где царила Правда, и оттого на землю словно опустилась весна, окутав все вокруг душистым покрывалом свежих цветов, – все вокруг дышало свежестью и юностью после грозы, словно сама природа родилась заново. Снова светило солнце, ласково бежали белоснежные барашки волн по бирюзовой поверхности моря, снова распустились цветы и запели птицы.

Кара почувствовала, как волна лизнула ее руку, и открыла глаза. Над головой было голубое, безоблачное небо. Такое бесконечное и прекрасное. Глядя в это небо, она думала о том, а что же там, в мире, неподвластном людям, выше, чем Город птиц, выше, чем горят звезды… А дальше за миром богов, есть ли еще что-то, другое, недоступное пониманию русалки, не там ли обитель Создателя, который наблюдает за миром издалека, но всегда незримо присутствует рядом. Так далеко, так близко. Ближе, чем кажется…

Она медленно поднялась и скользнула с камня в воду. Пришло время возвращаться домой. Что ж, она сделала то, что советовала Мириана – исправила неправильное, и это оказалось удивительно приятным. Было бы здорово все время исправлять что-то неправильное, было бы здорово посвятить этому жизнь!

Кара плыла к подводному дворцу и никак не могла понять, почему же сегодня плывет так медленно, неужели встреча с Перуном подействовала на нее! Но надо же, Луни не обманула, бог действительно появился, а значит, возможно, и Марина рассказывала правду о встрече с Ладой! Может быть, она была вовсе не морской ведьмой, а просто женщиной, знавшей настоящую любовь. А может быть, это был только сон? И не было никакого Перуна, не было страшной грозы.. Но тогда откуда на ее руке эта рана? Она же сама порезала руку ножом, что забрала когда-то с затонувшего корабля. Но почему же так неудобно плыть! Что же такое сегодня!

Кара с негодованием посмотрела вниз и застыла от изумления. Там, где много лет были увенчанные плавниками два хвоста, предмет стыда и укоров для любой наяды, она видела две стройные девические ножки, которые были как нельзя хуже приспособлены для быстрого плавания.

– О, боже мой, – прошептала наяда. – Этого не может быть…

Она долго-долго оставалась на месте, разглядывая ноги, не в силах поверить, что все это ей не снится, что она и правда стала человеком. Но если так… значит, если верить Мириане – осталось всего несколько дней. Скоро она потеряет способность дышать под водой, а потом – и способность плавать. А значит, нужно торопиться, нет времени радоваться или грустить! Ей нужно еще столько всего сделать!

Кара завернулась в тот кусок парусины, в который прежде была завернута статуэтка идола, чтобы не представать перед русалками совсем обнаженной. Путь до подводного дворца занял много времени, наяда совершенно выбилась из сил.

А когда русалки встречались ей на пути, они застывали в недоумении, не понимая, как человек оказался под водой – и изумлялись еще сильнее, когда узнавали Кару.

– Да, я больше не ваша правительница, теперь я – человек, – говорила она и торопилась как можно скорее попасть в подводный дворец. Их молчаливые осуждающие взгляды словно говорили: какой кошмар, была наядой, казалось, ниже падать уже некуда! И надо же – стала человеком!

Едва ступив в его галереи, Кара бросилась в покои матери. Илария редко покидала комнату, и сейчас она была здесь. Увидев дочь, она изумленно вскрикнула и прижала руку к губам.

– Да, мама, все получилось, я стала человеком, – Кара улыбнулась. – Ты же не станешь меня ругать за это, правда?

– Не знаю, что и сказать, – произнесла, наконец, Илария, – Это как гром среди ясного неба… Но ты долго стремилась к этому, Кара. Твоя душа давно не была среди нас. Наверное, ты унаследовала от своего отца больше, чем было нужно… Надеюсь, ты будешь счастлива на берегу. Но что же теперь будет с нашим племенем? И… как тебе это удалось?

Кара приблизилась и крепко обняла мать.

– Я все расскажу после. Но у меня слишком мало времени. Нужно спешить. Мне надо очень многое успеть сделать, пока я еще могу быть в море.

И Кара отправилась на границу подводного города, туда, где находилась школа наяд, туда, где жила Зоа. Она была бесконечно благодарна той, что однажды научила ее ходить, помогла выйти на берег и открыла необычный и странный мир людей, к которому Кара теперь принадлежала. Была и еще одна причина, по которой Кара торопилась предстать перед учительницей.

Кара влетела в стеклянный аквариум и прыжком вскочила на подиум.

– О-ля-ля! – крикнула она, – Зоа! Я наконец-то могу ходить лучше тебя! И она сделала несколько танцевальных па.

Растерянная и изумленная, Зоа смотрела на нее, не говоря ни слова, а потом крепко обняла девушку.

– Тебе будет очень трудно, Кара, – сказала она. – Необычайно трудно, жизнь на берегу совсем другая! Ты не привыкла к ней. Просто будь готова.

– Я знаю, что будет трудно, но все это можно преодолеть.

– Видишь, я всегда говорила, что ты – куда больше человек, чем русалка. Так и вышло!

– Да, – Кара согласно кивнула, – Иногда мы совершенно не знаем себя. Совершенно не знаем. Даже себя.

– Со стороны всегда виднее, – подтвердила Зоа. – Но садись же. Дать тебе лимонаду? Теперь тебе уже можно. Расскажи, как тебе это удалось?

И Кара, сжимая в руках бокал с лимонадом, поведала преподавательнице свою историю, рассказав о судьбе Марины, о Городе птиц, и о том, как освободила душу Перуна, бросив оберег в море.

– Это хороший поступок, – согласилась Зоа. – Видимо, он решил тебя отблагодарить. Наверное, Марина прошла тем же путем.

– Я очень переживаю за ее дочь. Я оставила ее одну, среди многих опасностей. Туанг – странная страна, а девушка совсем не умеет за себя постоять. Она такая добрая, милая и хрупкая. Я боюсь, что ее ждет очень печальная судьба.

– Все случается так, как должно быть. Бог не посылает нам испытаний, которых мы не можем перенести, – возразила Зоа.

Они помолчали. Кара знала, что ей пора уходить. Время истекает, а еще столько всего нужно сделать!

– Но ты же не будешь вечно ходить в этой тряпке? – Зоа покосилась на кусок парусины. – А ну-ка идем!

И она потащила Кару в соседнюю комнату, где высились сундуки с одеждой.

– Забирай! Все это – твое, бери, что хочешь!

– Одежда утопленников? – Кара поморщилась.

– Другой нет, бери, что дают! – возмутилась Зоа.

И Кара взяла несколько платьев, рубашек и юбок, туфли и сандалии. Ведь теперь ей не нужно было прятать хвосты.

– Спасибо за все, – сказала она, сжав руку учительницы. – Приходи вечером на праздник. Думаю, будут проводы.

– Морские проводы – это всегда так печально, – вздохнула Зоа. – Но что же делать – приду, раз приглашают.

Вечером, когда на поверхность моря опустилась ночь, в небе зажглись звезды и взошла полная луна, далеко-далеко от берега, вдали от судоходных путей, можно было наблюдать странную картину – морские существа, взявшись за руки, водили хороводы, выпрыгивали из воды, поблескивая в лунном свете хвостами, а над водой неслась песня русалок – так здесь провожали умерших, также справляли свадьбы. Кара пела с ними и думала, что же они – выдают ее замуж, или оплакивают как умершую – или же, и то, и другое?

С тех пор, как русалки узнали, что их королева стала человеком, они были заинтересованы, обеспокоены, взволнованы, но понимали, что жизнь уже никогда не станет прежней. Кара знала, что они относились к ней теперь враждебно, ведь она предала их, ушла к другому племени, ну разве что кроме сестер – те обрадовались, ведь они знали ее историю с самого начала.

Хотя нет, были еще молоденькие наяды, из тех, что тайком посещали школу Зоа и мечтали однажды выйти на берег, те завидовали ей и восхищались ее смелостью. Поступок Кары подарил им веру в возможность чуда, и теперь каждая из этих юных русалок мечтала, что однажды и с ней случится подобное. И она обретет любовь, которая способна творить чудеса и ей тоже будут покровительствовать древние боги.

Русалки продолжали петь и танцевать, их заунывная песня соединялась с воем ветра, к ним присоединились и другие морские создания, каждый старался внести свой вклад в проводы Кары, их тела поднимались на поверхность и снова стремительно уходили в глубину, осьминоги переливались всеми цветами, создавая удивительной красоты иллюминацию, а морские звезды казались сейчас ярче звезд небесных.

Праздник продолжался почти до рассвета, а потом, утомленное, русалочье племя отправилось отдыхать, отправилась с ними и Кара. Она знала, что у нее слишком мало времени на сон, ведь скоро ей предстоит выйти на берег, чтобы никогда больше не вернуться в море.

На следующее утро она встретилась в главной зале со своим дедом, тритоном Тирсом. Он, сидя на подводном троне, неодобрительно и даже с осуждением смотрел на внучку.

– Корону-то сними, – сказал он, наконец. – И положи трезубец.

Кара послушно сложила символы власти и остановилась перед дедом.

– Я всегда знал, что ты безрассудная, Кара, но никак не ожидал – что до такой степени, – произнес он.

– Прости, дедушка, – она склонила голову, понимая, что разочаровала деда. – Так уж вышло. Зато – я смогла изменить судьбу.

– Да уж вижу. Ужасные ноги, совершенно ужасные! – произнес Тирс задумчиво. – Я вот что хотел сказать… там, в сундуках много золота. Жених твой, как я понимаю, беден. Так возьми эти сокровища, чтобы ты хотя бы могла вести достойную жизнь. Я слышал, среди людей очень ценится богатство.

– Спасибо, – Кара улыбнулась. – Но я думаю – это плохая идея. Если у нас будут сокровища – однажды за ними придет кто-нибудь вроде Матео Сольди, чтобы украсть их. Они могут причинить нашей семье много горя. Так что уж лучше мы как-нибудь сами. Ты же знаешь, русалки равнодушны к золоту. А мой жених – и того больше. Он хороший, дедушка, и очень любит меня. Иначе я бы не оставила море ради него.

– Ну, уж надеюсь, – мрачно кивнул дед. – Значит, ты отказываешься от золота?

Кара кивнула.

– Ты странная, Кара. Ты отказалась от золота. Отказалась от короны и от власти над кракеном. И все ради чего? Ради пары ног? Ради возможности ходить по людским городам? Что там хорошего? Что такого особенного?

– Там нет ничего хорошего. И ничего особенного. В море гораздо спокойнее. Но – мое сердце осталось там, очевидно, так распорядилась судьба. У каждого из нас свой путь, лишь ему предначертанный. Я была той, кому суждено было освободить душу Перуна, увидеть Город птиц, пересечь два океана, отказать миллионеру и полюбить простого рыбака. Я такая, какая есть, дедушка. Но вот что меня беспокоит… Кто будет править моим племенем? Кто будет теперь повелевать кракеном? Вот это действительно проблема, над которой тебе стоит подумать! И она не перестает меня волновать, мешает радоваться своему счастью.

– Это как раз совершенно не проблема, – дед покачал головой.

– Ты снова возьмешь трезубец в руки? Снова станешь королем русалок? Если так, прошу тебя, только не возвращай жестокие законы! Пусть никого больше не отдают спрутам, не приносят в жертву кракену! Я так хотела исправить то, что было неправильно… не разрушай того, что я сделала!

– Я уже стар, Кара, – ответил дед. – Моя жизнь продлится недолго.

– Нет, не говори так, – начала было Кара, но Тирс остановил ее.

– Мы оба знаем, что это правда. Не нужно обманывать себя. Я очень стар. Где уж мне править русалками и надевать корону! Нет, мы найдем другую королеву, вместо тебя.

– И какую же? – Кара улыбнулась.

– Ту, которая будет мудрее и сильнее, чем ты. Ту, которая не будет смотреть на берег, а будет знать лишь море. Ту, которая не предаст свое племя, а будет заботиться о нем, как и положено истинной правительнице. Ту, чье сердце не трогают земные мужчины, но которая знает, что такое законы и долг.

– И сколько же вы будете ее искать! – насмешливо спросила Кара. – И где такую найти?

– Мы уже нашли, – Тирс улыбнулся.

– Не забывай, что она должна быть не просто русалкой, а повелительницей кракена! – возразила Кара. – А они встречаются нечасто! И что, послушается кракен вашу новую мудрую королеву?

И она недоверчиво рассмеялась. Нет, это невозможно! Не каждая может повелевать кракеном, не каждая может заменить Кару! Дед просто хочет уязвить ее, показать, что она не была незаменимой для племени русалок, и что уход ее не причинит им урона, но она-то знает, что все не так… И что новую королеву будет непросто найти!

– Так что, послушается ее кракен? – повторила Кара, скрестив руки на груди, она вскинула голову и посмотрела деду в глаза.

– Уже послушался, – ответил ей нежный голосок, и бывшая наяда стремительно обернулась.

Позади она увидела Луни. И глядя на сестру, Кара вдруг поняла, что каждое слово, сказанное дедом – было правдой. Луни мудрее и сильнее, спокойнее и преданнее, и куда больше подходит на роль королевы русалок и повелительницы кракенов. Она никогда не бросит свое племя и никогда не последует зову сердца, потому что ее сердце находится здесь, в подводном городе.

– Пусть будет с тобой благословение всех богов, дорогая сестра, – тихо сказала Кара. – Ты действительно, во всем лучше меня…

– Не во всем, – улыбнулась Луни. – Ты теперь точно лучше танцуешь.

– Мне надо уходить, – Кара почувствовала, что вот-вот заплачет, ей с каждой минутой становилось все тяжелее дышать под водой, но и мысль о том, что сейчас придется оставить этот привычный и любимый мир казалась ей невыносимой.

– Но мне нужно еще проститься с кракеном. Он помог мне.

– Ты с ума сошла! – воскликнула Луни. – Он больше не служит тебе! Он тебя просто съест! Если уж хочешь поговорить с ним, я пойду с тобой! Посмотрю, чтобы все было хорошо. А заодно помогу тебе добраться, до кракена далеко, а плаваешь ты теперь не очень. Утонешь еще.

И взяв Кару за руку, сжимая в другой трезубец, Луни потащила ее к выходу из дворца. Они плыли молча, не зная, стоит ли говорить в такой момент – ведь им скоро предстояло расстаться.

– Ты знаешь, а ноги у тебя ничего, – сказала, наконец, Луни, – дедушка просто ничего в этом не понимает.

– Спасибо, – Кара улыбнулась.

Когда они приблизились к впадине, где жил кракен, Кара попросила сестру остановиться.

– Останься здесь, если хочешь – наблюдай, но я верю, что мне ничего не грозит.

– А я думаю – он попытается тебя проглотить. Говорят, кракен переваривает пищу несколько лет, представляешь? Я буду рядом. Жду тебя.

Кара выпустила руку сестры и поплыла вперед, навстречу морскому чудовищу. Как обычно она подплыла ближе, окликнула его и увидела, как открылся огромный оранжевый глаз, разглядывая ее.

– Привет, – сказала Кара, набрав побольше воздуха, – Это я. Видишь, теперь я человек. У меня больше нет хвостов, и я больше не повелеваю кракеном.

Молчание было ей ответом.

– Я ухожу на берег, мы должны попрощаться. Мы больше не увидимся. Я не смогу плавать, а ты не сможешь подняться на поверхность. Я хотела поблагодарить тебя. Если бы ты не помог мне, я никогда бы не узнала историю Марины. Я не смогла бы стать человеком.

Кракен моргнул.

Кара улыбнулась.

– Там, в водорослях прячется Луни. Она думает, что ты решишь меня съесть, ведь я больше не королева русалок. Но я не боюсь тебя. Ты рассказал мне про Марину, хоть и знал, что я стану человеком и не смогу приплывать больше. Ты пожертвовал своей единственной подругой, чтобы я могла жить счастливо. И потому – я знаю, что ты не причинишь мне вреда.

Кракен снова не ответил. Он больше не говорил с ней. Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

– Пора прощаться, – Кара приблизилась, совсем близко, туда, где над глазом находился гигантский лоб морского чудовища, а потом прижалась всем телом к его скользкой коже, издалека она казалась крошечной белой точкой на его огромном теле. Кара застыла, а потом, оторвавшись, отплыла назад. И тогда кракен протянул к ней щупальце.

Луни напряглась – так он действовал, когда собирался проглотить жертву! Она крепче сжала трезубец, готовая броситься на выручку сестре.

Но гигантское щупальце бережно скользнуло по спине наяды, осторожно коснувшись ее уже человеческих ног, а затем снова свернулось в кольцо, спрятавшись под туловищем спрута. Потом кракен закрыл оранжевый глаз, погрузившись в свое молчаливое горе, а Луни, приблизившись, схватила Кару за руку, оттаскивая назад.

– Все, поплыли, – быстро сказала она. – Тебе надо еще забрать свои вещи и отправляться на берег. Иначе ты скоро задохнешься под водой.

Еще раз обернувшись, Кара последовала за сестрой. Теперь она знала, что даже морские чудовища способны отличать друзей от всех остальных.

– Спасибо за все, сестра, – сказала Луни ей на прощание. – Я буду приплывать к высоким скалам, в ту же бухту, чтобы увидеть тебя. А ты постарайся стать своей среди людей. Тебе еще столько предстоит изучить. Желаю вам с Андреем счастья.

– Ты приходи к нам иногда, – попросила Кара. – Ведь ты же умеешь ходить.

Луни покачала головой.

– Я должна держаться подальше от берега. Я же морская русалка. И повелительница кракена. Мой дом в море. Мы теперь по разные стороны от полосы прибоя.

Простившись с сестрой и своим племенем, Кара вышла на берег. Она как прежде надела джинсы и сапоги на высоком каблуке, постаравшись только высушить одежду. Теперь ей предстояла встреча с Андреем.

Она подошла к его хижине, тяжелая сумка с одеждой, которую дала Зоа, натерла плечо, Кара с грохотом бросила ее на пороге. Андрей, вероятно, еще не вернулся из моря, и девушка прошла в комнату, потом открыла шкаф и принялась развешивать вещи. Она стала человеком ради него, пусть попробует запретить ей вешать вещи в шкафу!

Потом он легла на диван, как была в сапогах и задумалась обо всем, что случилось.

Хлопнула входная дверь. Это вернулся Андрей. Он был в старой рваной штормовке, и Кара порадовалась, что захватила ему парочку из сундуков Зоа.

– Привет, – улыбнулась она. – Я дома.

– Кара? – удивился он. – Что ты здесь делаешь? Я думал, мы договорились встретиться в бухте, как раз собирался поужинать и идти туда.

– Теперь можем поужинать вместе.

Он сел рядом с ней на диван, Кара обняла его за шею и крепко поцеловала.

– Как же я соскучился! – улыбнулся Андрей. – Слушай, с тобой все нормально? Ты не заболела?

– С чего ты взял?

– У тебя очень горячие руки… как никогда прежде.

– Возможно, здесь жарковато, – кивнула Кара. – Ты не поможешь мне снять сапоги?

Он с готовностью взялся за сапог, расстегнул молнию, стащил ее с ноги, а потом с изумлением уставился на ступню Кары.

– Раньше они были другие, – заметил он, наконец. – Сейчас совсем как настоящие! Это в Туанге научились так делать?

– Они еще и двигаются, – засмеялась Кара, и пошевелила пальцами.

Несколько секунд Андрей в изумлении смотрел на нее, раскрыв рот, не зная, что и сказать, и Кара снова засмеялась, наблюдая его реакцию.

– То есть… теперь ты – человек? – прошептал он. – Неужели? Неужели это правда?

Кара кивнула.

– Но как…

– Помог твой друг Перун. А может, вовсе не он. Я не знаю. Может, это была богиня Лада. Все боги покровительствуют влюбленным, так что, какая разница!

– Но ты… ты оставила свой дом и своих родных… ради меня?

– Как и ты. И смотри, как я теперь хорошо хожу!

Она стянула второй сапог и прошлась босыми ногами по комнате.

– Тут не мешало бы подмести, – заметила она, оглядывая подошву ноги. – Сплошной песок на полу!

– Как же мы теперь будем жить?

– Ну, идти мне некуда. Дышать под водой я больше не могу. От подводных сокровищ я отказалась. Так что – тебе придется терпеть меня, хочешь ты того или нет. Ты же не выгонишь меня?

Андрей рассмеялся в ответ.

– Не знаю, я подумаю.

Кара села к нему на колени, точно так же, как это сделала бы любая земная женщина.

– Единственное, что я знаю, – сказала она – Это то, что сегодня мы точно никуда не пойдем!

Он зарылся пальцами в ее густые волосы и крепко поцеловал девушку, и впервые она почувствовала, что уже не жалеет об оставленном море. Начиналась новая, незнакомая жизнь.