Kitabı oku: «Я твой враг», sayfa 3
И лишь когда скорая отъезжает, он замечает меня, все еще стоящую на углу дома. В несколько шагов преодолевает расстояние между нами.
– Все из-за тебя, бл*ть! Ей уже лучше было! И на кой ты приперлась к ней?! Я тебе бабки дал, че тебе еще нужно?! Или мало, бл*ть, дал?
Мне хочется зажмуриться, и исчезнуть отсюда. Я больше так не могу.
–Я не…
Резко схватил меня за воротник, сжал его.
– Если с ней хоть что-то случится, я всю вашу семейку сгною. Ты пожалеешь, что на свет родилась Белка, – мое имя на ухо прошептал. Тихо, заставляя трястись от страха каждый миллиметр тела.
Я все могла стерпеть. Его нападки, и попытки унизить. Но обвинить меня в болезни тети Олеси. Это уже слишком.
–Да пошел ты, Огинский! Что мы тебе сделали?! А?! Что мы все тебе сделали?! – злость душит мой страх. Я отталкиваю его.
А он смотрит на меня так, с презрением.
–Это ты, бл*ть, у отца моего спроси! На могилу к нему сходи и вопрос задай, Белова! Или нравится делать вид, будто все норм? Будто ты белая и пушистая?
–А если я и есть такая?! – в моих глазах слезы. – Если я понятия не имею, что случилось с твоим отцом? И почему твоя мама вдруг заболела! Я не знаю!
–Сука. – цедит сквозь зубы, отвернувшись.
Смеется. И звук этот царапает больнее, чем его грубая хватка рук.
–У папаши своего спроси!
Ненавижу его. В этот момент Огинский казался мне исчадием ада.
–Я не вижу его. Он ушел от нас, – процедила сквозь зубы.
Он заставляет меня говорить об этом, вспоминать. О самом постыдном и неприятном моменте моей жизни. Я до сих пор не отпустила обиду на отца. За то, что не любит, за то, что на другого ребенка и женщину променял.
Сжала кулаки, чтобы не разрыдаться.
А он смотрит на меня так, словно я только что шутку сказала.
– Что ж, чужие бабки никогда не приносили счастья.
–Что это значит, Огинский?!
Но он ведь и не собирается отвечать. Развернувшись, направляется к подъезду. Ну уж нет, если начал говорить, пусть говорит до конца! А не бросает мне в лицо непонятные обвинения.
–Огинский!
Сорвавшись следом, хватаюсь за его спину, отталкиваю изо всех сил. Обернувшись, застывает шокировано. Не ожидал такого от мелкой девчонки?
– Ответь мне! Я хочу знать! Ответь!
–Что ответить?
Смотрит на меня, а в глазах только одно желание – удавить. А потом его губы улыбка кривит. Он подходит ко мне, наклоняется.
–У сестры своей спроси, у мамаши. Они расскажут – шепчет у самых губ, сжимая ладонью мою шею.
Взглядом ненавистным глаза мои прожигает.
–А от меня отъ*бись!
Его пальцы все еще на моей шее. Они сжимают ее так крепко, что я начинаю задыхаться. А потом, словно очнувшись, он вдруг отпускает меня. Резко. И даже не оглянувшись, срывается обратно домой. Оставляя меня одну, захлебывающуюся от собственных слез.
Глава 5. Никто не раскроет секретов
Я едва не грохнулась. Подставила две табуретки и, взгромоздившись на них, потянулась к самому верхнему отделению шкафа. В нос ударил запах пыли, и от того, что я никак не могла дотянуться до искомого, дико бесилась. В конце концов, скинув на пол все, что мне не было нужно, я схватила коробок.
Сорвалась во двор. Слышала, как мама возится с готовкой в кухне, Мира отдыхала в своей комнате. Вот только видеть их я сейчас не хотела. После разговора с Огинским, я убедилась, что пора заканчивать этот бред.
Я злилась. Злилась на всех. Потому что уже знала, они не сказали мне правды. Знали все, но по какой-то причине предпочли молчать.
Я чувствовала себя обманутой и брошенной. Понимала ведь, что больше не могу прятаться за иллюзорной надеждой, словно я не одна. Словно он есть у меня.
В ушах звучал его голос. Злой голос. Он то и разбивал мое сердце прямо сейчас.
Подойдя к пустому мангалу под навесом, открыла коробку и высыпала в нее то, что все эти годы было для меня самым ценным и дорогим. То, что не видел никто. Я выбросила как ненужный хлам все свои тайны и девичьи мечты. Огонь уничтожает все на своем пути. Он сжигает здания, оставляя после себя лишь горку пепла. Вот и мои чувства должны быть выжжены дотла.
Маленький огонек зажигалки – моя надежда на светлое будущее. На будущее, не запятнанное безответной любовью. Я больше не хочу быть неудачницей и серой мышью, безнадежно воздыхающей по тому, кому до меня и дела нет.
Когда я подпалила первую фото, буквально почувствовала, как огонь прошелся по вене, обжигая сердце. Оно забилось раненой птицей. Вырваться хотело, чтобы спасти их… Все, что имело значение, сейчас должно было потерять свою ценность в моих глазах.
Пальцы дрожали, но, упорно сглатывая слезы, я решила довести дело до конца.
Все вспыхнуло быстро, словно груда сухих листков. Десятки его фотографий, фантики от шоколадок, несколько брелков и куча ерунды, заставляющей мою память делать мне больно.
Некоторые из его фото я по-тихому утаскивала у сестры. Помню, как ночами смотрела на него и представляла, будто это не Мирка, а я с ним. Будто меня целует нежно, и обнимает.
Слезы текли по щекам, изнутри пробивала дрожь. И чем ярче разгоралось пламя, уродуя все, что было так дорогого, тем сложней мне было сдерживать слезы. Я обняла себя за плечи, каждую секунду уговаривая, что поступаю правильно. Что все это мне больше не нужно, оно тянет меня вниз. Оно позволяет ему обижать меня, разбивает мне сердце.
Я смотрела, как плавится брелок в виде Спанч боба, который он подарил мне во время отдыха на море, и чувствовала, как внутри меня с этим пластиком все корежилось от боли.
Упрямо смахнула слезу. Разозлилась на собственную слабость.
–Ты взрослая уже, Белова! – прошипела сквозь зубы. – Хватить страдать по нему! Хватит быть тряпкой и размазней. Ненавидит меня? Да пошел он к черту! Огинскому я и не нужна была никогда, хватит жить наивными мечтами.
В кармане зазвонил телефон. Сообщение от Марка. Когда открыла его, тут же засмеялась.
Он прислал мне свое фото. Этот дурень лежал в постели, в трусах леопардовой расцветки и с баллончиком сливок в руке. Его соски уже были задрапированы сладостью. Судя по розовому цвету постельного белья, находился он не у себя дома.
«Моя ночь была горячей. А чем можешь похвастаться ты, несчастная?»
Поднесла телефон к огню, и сфотографировала пламя.
«А я сжигаю мосты».
Марк знает о моих чувствах к Демиду. Он единственный, кому я доверилась.
Тут же зазвонил телефон. Марк. Уже хотела принять вызов, но увидела, как из дома вышла Мира.
Ее лицо было бледным, она укуталась в старую мамину кофту и подошла ко мне. Я сбросила вызов и убрала телефон в карман.
Неделю не видела сестру, за это время она сильно похудела. Но все равно, несмотря на болезненный вид, Мира была красива. Есть такие девушки, в каком бы состоянии они ни были, каждый их жест, каждая черточка, каждый миллиметр кожи пропитан воздушной, неземной красотой. Если бы Мира жила во времена эпохи Возрождения, ее красоту обязательно бы запечатлел какой-нибудь известный скульптор. И на сестру смогли бы веками любоваться.
Вот и Демид любил ее, сколько себя помню. Всегда только одна она для него существовала, никого больше не замечал.
Для него я всегда была серым мышонком, сестрой. А теперь так, врагом стала. Все, к черту эту историю. Пора ее оставить в прошлом.
– Мама собралась кредит брать. – Сестра стояла рядом и смотрела на догорающие осколки моих надежд.
Ни слова не спросила, и за это я была ей безмерно благодарна.
– Ей не дадут, у нее не погашенных два…
Мира кивнула.
– Я знаю. Отец приходил?
Я не хотела говорить об отце. Не хочу, чтобы Мира узнала, что он бросил ее. Бросил в беде, выбрав вместо больной дочери новую молоденькую жену. Она всегда была любимицей у него, и после расставания с мамой, Мира поддерживала с ним связь. Но в какой-то момент, они перестали общаться.
–Вот еще, – усмехнулась, ковыряя металлической лопаткой золу, в которую превратились фото Огинского. – Ты же знаешь, у меня с ним разговор короткий.
Сестра улыбнулась.
– Я найду бабки, мне пару недель нужно, и я решу вопрос. А ты пока продумывай свой гардероб. Слышала, в Израиле жарко…
Мира молчала.
– А ты знала, что в мертвом море можно лежать прямо на воде?
– Лежать?
– Да, ты как ходячий спасательный круг, просто ложишься и плывешь. Клянусь, ты должна попробовать…
Она засмеялась и обняла меня. От Миры пахло ее любимыми духами. Все никак не запомню название, но знаю точно, что куплю себе флакон и буду ими душиться, пока ее нет. Чтобы не скучать так сильно.
– Мир…
– М?
– Скажи, почему вы расстались с Демидом?
Сестра замерла, будто перестала дышать. Я чувствовала ее нервозность, но мне было важно это узнать.
– Я не хочу об этом. Ты же знаешь, еле выбралась из той дыры…
Она хочет уйти. Я чувствую себя сволочью, за то, что заставляю ее вспоминать об этом. Но я должна знать правду. В первую очередь, для того, чтобы суметь отпустить Огинского.
– Ты знала?
Мира останавливается. Опускает голову. Еле заметно кивает.
А я прикрываю глаза, желая разрыдаться.
– Знала, что у него отец повесился?
Она оборачивается, в ее глазах слезы.
– Я знаю все, Лия. Знаю все до мельчайших деталей. И как отец реализовывал свой хитрый план, как уводил деньги со счетов их общей компании, как в итоге бросил дядю Рому с огромными долгами. Я знаю, как Огинским угрожали коллекторы, как однажды ударили его маму в подъезде дома. Я знаю, что дядя Рома продал все, и долгов все равно было несчетное количество. Знаю, что Демын отец повесился, решив так спасти свою семью. Я все это знаю, – она нервно накручивала локон волос. – И ты думаешь, мне нравилось это знать? Думаешь, это что-то дало мне?
Я сделала шаг навстречу. Голос не слушался, и лишь со второй попытки, я смогла заговорить.
– Почему ты не сказала мне? Почему вы все молчали?!
В глазах Миры вспыхнула злость.
– А зачем тебе это знать, Лия? Ты бы как то помогла? Ты бы вразумила отца? Или заставила бы Демида любить меня?
Что-то не складывалось. Ее объяснения не вязались с реакцией Огинского и его словами. Он не просто обижен на Миру, он на нее зол. Настолько зол, что предпочел вычеркнуть из жизни всех нас.
– Почему он считает тебя врагом? Почему он так настроен?
– Потому что обозлился на весь мир. – она вдруг всхлипнула. По бледной щеке потекли слезы. – Когда все произошло, он злой был. Пришел ко мне, отца стал оскорблять. А я и наговорила ему всякого. Что знала все, и что его отец тянул компанию вниз, а мой спасал дело. Демид был в ярости. Он сказал, что больше меня и знать не хочет. И что меня для него нет…
– В любом случае, это просто слова. Он должен был понять, что ты сказала это на эмоциях. Неужели нельзя было потом объясниться?
– Я пыталась. Через неделю пришла в клуб, хотела поговорить с ним. Он ведь трубку не брал, на сообщения не отвечал.
– Ну и? Поговорили?
– Поговорили…, – улыбнулась горько. – Он с телкой был, чуть ли не трахал ее там на диване. Унизил меня так, что я была раздавлена. Я просто ушла и все.
Все равно не понимаю.
Мира стирает с лица слезы, а когда возвращает ко мне взгляд, в нем вспыхивает злость.
– Почему ты вдруг заинтересовалась им?
От столь резкой перемены ее настроения, теряюсь.
–Я … разговаривала с ним недавно…
– Что?!
– Я просто хотела попросить помощи.
Лицо сестры кривится в гримасе.
– Что ты хотела?! Попросить помощи? Надеюсь, ты не сказала ему про мою… – она осеклась.
А мне стало обидно. Неужели, она думает, что я могла бы так поступить?
– Нет, не сказала. Не переживай.
– Лия! Ты хоть понимаешь, что сделала?! Кто? Ну кто тебя просил?! – она раскричалась так, что ее стало трясти. Я испугалась.
– Слушай, прости. Идем в дом… – попыталась коснуться ее, но Мира резко отстранилась.
В этот момент из дома вышла мама. Увидев Миру в таком состоянии, она бросилась к ней.
– Что случилось?
Сестра обняла маму и разрыдалась на ее плече. Мама бросила на меня злой взгляд.
– Лия, что произошло?!
– Ничего не случилось, мам! Кроме того, что по какой-то причине вы держите меня за дурочку. Я не знаю, чем это заслужила, но мне очень больно, что у вас от меня тайны.
Я подошла к ним. Мира дрожала как осиновый лист. В груди сдавило от чувства вины.
– Прости меня, Мир. Я думаю, сейчас все это неважно. Когда выздоровеешь, тогда и будем ссориться, а потом рвать друг на друге волосы. Хорошо?
Она отстранилась от мамы, смахнула с лица слезы и кивнула. Сестре сильно досталось за последние полгода. Две операции, постоянные анализы и больницы. А сейчас так вообще диагноз неутешителен.
Я не виню ее за срыв. И оставить Огинского в прошлом – самое правильное решение. А тетю Олесю я обязательно навещу в больнице. Главное, чтобы она скорее поправилась.
– А пойдемте пить чай? – улыбнулась мама. – Я только что испекла шарлотку. Тебе можно кусочек…
Мира нахмурилась.
– Я устала, хочу немного полежать.
Телефон снова зазвонил. Марк. На этот раз я приняла вызов.
– Мать, мы ведь сегодня отпразднуем твое освобождение? Я так понимаю, это те самые фото, на которые ты пускала слюни все это время?
Я засмеялась. Был бы он рядом, треснула бы по-дружески. Убедившись, что мама с Мирой зашли в дом, спросила Марка.
– Ты занят? Или у вас перерыв?
– Для тебя всегда свободен, подруга.
– Тогда жду тебя через час. Помнишь, у тебя был знакомый управляющий в банке? Мне очень нужна его помощь… Будем брать кредит.
Глава 6. Все не так, как может показаться
Все шло идеально. Элис не зря убила четыре недели на работу администратором в автомобильном салоне. Все для того, чтобы мы красиво зашли, не взломав ни одного замка, не попав ни на одну камеру наблюдения.
Четыре нереальных Ламбы. Такие же горячие, как цыпочка, с которой я провел ночь. Клянусь, я бы трахнул ее с еще большим наслаждением.
Гнать на ней по ночному городу – тот еще кайф. Мы сделали остановку на окраине города. Амир, Исай и Мирон пересели на пикап, а за рулем Ламбо теперь были Лука, Остап и Илай. И когда мы направились к точке сбора, тогда и начались проблемы.
Еще на старте мы разделились. И когда по рации Мирон сообщил о том, что Лука попался на посту ДПС, и теперь за ним погоня – каждый был на пределе.
Все полтора часа, пока мы ждали вестей от Варламова, провели на чертовой пороховой бочке.
Мирон просчитался. Не поймал разговоры гайцов, и чуть не подставил Луку. Я не знаю, сколько было в его тачке наркоты, но если бы он встрял, то годом заключения не отделался бы точно.
Вышло все совсем не гладко, и если бы не подоспевшая вовремя Элис, вытянувшая Луку из этой передряги, нам всем светил бы реальный срок.
Взял со стола бутылку пива, сделал глоток. Во дворе дома музыка гремела на всю мощь. И даже разодетые девчонки у бассейна не могли снять напряжения.
По приезду, Амир скрылся в доме, и пока не выходил оттуда. Мирон уже затягивался косяком, развлекаясь с телками у воды. А Исай, несмотря на видимое хладнокровие, был напряженным. Мы все молчали, но каждый прекрасно понимал, что сегодняшнее дело изменит жизнь каждого из нас. И нам до сих пор неясно, почему выбор Исая пал на собственность Алексеева. Это до сих пор выглядело как самоубийство.
Из ворот бьет яркий свет и слышится звук работающего мотора. Через несколько минут дверь калитки открывается, и я вижу, как во двор входит Элис. Следом за ней идут Лука и Илай. При виде Варламова тут же попускает. Пока не убедился собственными глазами, что он в порядке, не верил словам Исая.
Гесс-старший, стоя у бассейна, молча наблюдает за приближением Луки. И судя по напряженному лицу Варламова и по его быстрой походке, сейчас будет п*здец.
Только и успеваю, откинуть в сторону бутылку, и рвануть к ним. Исай летит прямо в воду, вместе с Варламовым.
– Мирон!
Гесс наконец-то отрывает лицо от женской груди. Увидев дерущихся парней, срывается к воде. Я уже здесь, ныряю, пытаясь оттянуть Исая от Луки. Но эти двое даже под водой прут друг на друга бульдозером.
– Какого хрена ты не сказал, что там будет наркота?! Чертово трепло, Гесс! – рычит Варламов, когда у меня выходит немного отстранить от него Исая. Он тянет меня за собой, срываясь обратно к Луке.
Окровавленная улыбка Исая способна каждому из присутствующих внушить панический страх. Этот псих кайфует от всего происходящего. Даже от того, что пропустил пару ударов в бороду от Варламова. Видя это, Лука еще больше звереет, и когда поспевает Мирон, я переключаюсь на Варламова. Мир пытается удержать брата, но со своим невысоким ростом, он буквально повисает на огромной шее этого громилы.
– Лука, хватит! Слышишь?! Все норм, не нагнетай! – я пытаюсь успокоить его, но когда не выходит, беру на удушающий. И только спустя несколько минут борьбы, он все же сдается. Я выпускаю его, и он вылезает из бассейна.
Выхожу следом. Шмотки мокрые, тяжелые. Скидываю с себя футболку и джинсы. Вижу боковым зрением, что Гесс в другом конце двора с Мироном. В его руках снова бутылка с виски.
– Ты знал? – Лука подходит ко мне. Под его рентгеновским взглядом не по себе.
Да, я был в курсе. Но у меня выбора нет. Только разве Варламов способен это услышать?
– Так и знал, – смеется нервно. А меня бесит его вид всезнайки.
– Ты понимаешь, что пытаешься спустить все в сортир, Дема?! Скажи, на х*й мы столько вкладываем в тебя? Столько бабок и сил! Индивидуальные тренировки, программы, турниры. Если хочешь барыжить этой дрянью, так, иди!
Меня злят его слова. Он считает меня тупоголовым идиотом, купившимся на легкие деньги.
– Не всем быть такими альтруистами, как ты, Лука! Пахать бесплатно ради идеи! Спорт, победа… Ради чего это все?! Ради чего, скажи, если жрать нечего?! Ты пытаешься дать понять, что я чмо болотное, отдавшее предпочтение бабкам, а не спорту. Ну, так, окей! Гони меня в шею из своего клуба чемпионов! – расставил руки в стороны. Внутри все горело. Видит Бог, избегал этого разговора, но Лука не оставил мне выбора.
– Только ты меня боев не лишишь. Я все равно буду ходить на ринг. И я также как и ты люблю этот спорт всем своим сердцем. Только помимо любви есть еще и с*ка-жизнь, а в ней проблемы, которые нужно решать, Лука.
В его глазах такое презрение сейчас, что тошно.
– Я просто сделаю вид, что не слышал этого говна, Огинский. Потому что ты мне слишком дорог, чтобы я тебя так легко отдал в руки этого м*дака. Уходи из этой шайки, они похоронят твой спорт, не я.
Варламов направился в дом. А у меня злость по венам, с гулом, с опаляющей жаром скоростью несется, заряжая сердце.
– Сука! – заорал, швырнув бутылку в сторону.
Видел, как вздрогнули девчонки. Замерли, испуганно глядя на меня. У входа в дом стоял Амир. Он что-то сказал, входящему в этот момент Луке.
Да и к черту все. Плевать.
Подошел к столу и еще бутылку открыл. Стоял и смотрел на резвящихся в бассейне девчонок. Подумал о том, что к своим двадцати трем, прошел слишком много дерьма, чтобы остаться чистым и непорочным. Чтобы верить до сих пор в то, что спорт решит мои проблемы. Не решит. И не решил бы. Да и верить в турниры по правилам, готовясь к ним в течении полугода, без копья в кармане не слишком хорошее решение. Тем более, когда близкий тебе человек на краю гибели. Мне нужны были деньги, клуб Варламова не смог мне в этом помочь. Так я сделал это сам. А теперь он мне в лицо кидает предъявы. Пусть валит к черту, со своей незапятнанной репутацией.
– Не переживай. Варламов как та телочка, побесится и вернется, – раздался за спиной насмешливый голос Исая.
– Да пошел ты! – прорычал, оборачиваясь.
Исай замер. В глазах Гесса сверкнула злость.
– Ты неправ, Исай. Ты должен был вынести вопрос участия в деле на голосование! Алексеев, это не лох из подворотни, и не зажравшийся чинуша, которого можно прижать на бабки! Ты хоть понимаешь, подо что подставляешь каждого из семьи?! Ладно тебе на Варламова, да меня посрать, но это твои братья, твоя сестра! Ты знаешь, что они могут с ней сделать?!
Он просто стоял и продолжать хлестать виски. На лице и тени понимания не было.
– Никто здесь не подписывался на такое дело! Наркота?! Ты серьезно?!
Резко подался вперед. Уперся лбом в мой. Я остался на месте. Пох*й мне на то, как задели его мои слова. Я прав. И как бы то и было, Исай должен вести себя как лидер, а не как самоуправный идиот. Он потопит всех нас с таким отношением к делу.
– Ты бл*ть думай, с кем ты разговариваешь, Дема, – пропел тихим голосом.
– Я каждый раз думаю, много думаю, поверь.
Он резко схватил меня за шею, в ответку, вцепился в его. Он давил на меня. Голова раскалывалась, но я пер вперед с такой же силой.
– Поехали, – вдруг выпустил из рук, отстранился. В одно мгновение выражение его лица изменилось. Сейчас он выглядел абсолютно спокойным.
– Куда?
Опешил от такой резкой смены настроения.
Он уже направлялся в другую сторону двора.
– Жду тебя в гараже.
***
Сбросил шмотки в комнате Мира. Взял из шкафа чистую футболку и джинсы Гесса. По комплекции мы были похожи, поэтому все село как нужно.
Понятия не имел, на кой ляд Исай тащит меня куда-то. Но и отказать этому упертому барану нельзя. Достанет, ведь, из-под земли, если ему нужно будет.
Когда направлялся ко входу, заметил в гостиной Варламова с Элис. Сидели как два голубка. Она сегодня на себя не похожа. Обычно девчонка трудно сходится с новыми людьми, вечно огрызается и шипит как дикая кошка. А тут ластиться к нему, не отлипает.
Прошел к дверям, зацепился с Амиром.
– Уходишь?
Гесс неспешно пил алкоголь, задумчиво наблюдая за весельем во дворе. Мирон во всю отрывался с девчонками и парнями из клуба.
– Думаю, на пару часов отъеду, потом вернусь, – зацепился взглядом за одну из цыпочек. Высокая, рыженькая, с третьи размером. Не видел ее здесь раньше.
– Оу, знакомая футболка, – за спиной раздался голос Элис, и ее ладонь легла на мое плечо.
– Я смотрю, ты мне изменить решила, – усмехнулся, окинув ее взглядом.
Девчонка обернулась на сидящего в гостиной Варламова. На ее губах застыла довольная улыбка.
– Я и не знала, что у тебя такой горячий тренер. Почему раньше не приводил его сюда?
Элис классная, но я не позволю ей обидеть Ию.
Наклонился к ней, убрал волосы с шеи.
– Не трать свое время, детка. Этот тип недоступен. Советую тебе смотреть на него как на евнуха, – подмигнул, отстраняясь.
Ее зацепили мои слова. Видел, как вспыхнуло пламя в зеленых глазах.
– Она настолько хороша?
Усмехнулся при воспоминании о Стукачке.
– Она ему мозг ложечкой выедает, и он позволяет ей делать это. Она умеет дико бесить. Но эта девчонка всегда будет для него единственной, кому он даст трахнуть себя. Без приколов, Элис. С ним тебе не светит от слова «совсем».
Снова обернулась на Луку. А когда вернула ко мне взгляд, успела включить «стерву».
– Так уж и не светит.
Пожал плечами. Ее дело верить или нет.
– Мы за решеткой с ним провели полгода. Когда вышли на свободу, у меня недельный секс марафон был, и все равно яйца гудели. А он до сих пор ни одну не трахнул, потому что они в ссоре. Я серьезно говорю, там одна рыжая в башке.
Амир усмехнулся, обнимая сестру. А я направился к гаражу. Исай уже был на месте.
– Чего так долго?
Встретил меня недовольным фэйсом.
– Носик пудрил.
Он затянулся сигаретой, прищурился, но так ничего не ответил. Открыл багажник Пикапа Мирона.
– Нужно загрузить это в Тундру, – кивнул на черные пакеты с товаром, отобранным у Алексеева. В четырех Ламбо был порошок. И в гараже, за городом, куда мы пригнали их, парни растормошили салоны тачек и достали все до последнего пакетика.
Я не собирался трогать эту дрянь.
– Зачем мне это делать?
Исай взбесился. Схватил один из черных мешков и перекинул в стоящую рядом Тундру.
– Огинский, ты так сильно испугался, что мозги отключились? Вытаскивай всю дрянь, чтобы ни грамма не осталось!
Впахивать из-за его прихоти не было никакого желания. Немного алкоголя и хороший секс – вот, как я провел бы сейчас время. Но на споры с ним также не было сил. Да и хватит на сегодня мордобоя.
Молча перекинул содержимое багажника в Тайоту Исая. А, когда закончил, увидел, что он стоит и спокойно курит, наблюдая за мной.
– Ну и? Развлекся? Теперь, можем возвращаться к тусовке?
Исай выбросил в сторону сигарету.
– Поехали.
***
Мне не нравилось происходящее. Гесс старший порой порет ту еще дичь. И тот факт, что парни не знали о нашем отсутствии, меня нервировал. Как бы то ни было, Исай себе на уме, и сейчас, по его милости, я мог встрять.
Мы выехали из города. На трассе он набрал скорость, а я пялился на темную посадку, мелькающую в окне. Чем дальше мы отдалялись от населенного пункта, тем меньше мне нравилось все происходящее.
– Ты уверен, что эта поездка была такой срочной?
Исай усмехнулся.
– Белова Лия Андреевна. Это не та Белова, из-за которой твой отец отгреб, а Дем?
Я закипел. Тот факт, что за моей спиной, Гесс провел целое расследование. Нарыл инфу на Белку, копался в моем прошлом – дико бесил.
– Гесс, отъ*бись уже, ладно?
Найдя что-то в телефоне, вместо ответа, он протянул мне гаджет. И когда я посмотрел на экран, вены жгутом скрутило.
Это была ЕЕ инста. Залип на мгновение на ее фото, датированное месяцем ранее. И скулы свело от злости. Столько времени прошло, а я не отпущу никак. Ненавижу, и в то же время удавить готов, когда вижу ее с другими. Как на этой фотке. Мира сидела в обнимку с каким-то тощим у*бком. Так и зудело внутри от желания переломать его ручонку, которой он сжимал ее талию.
Да и на хер все это. После ее предательства, я не собираюсь больше подставлять свои щеки под удары. Трахнул и забыл, это лучший вариант отношений с женским полом. На Варламова смотрю, и в очередной раз убеждаюсь, что бабы до добра не доводят. Он как с рыжей расстался, так сам не свой. Нервный какой-то, постоянно на негативе.
Швырнул мобилу Гесса на подставку. Стиснул кулаки. Гесс молча наблюдал за мной. Бл*ть, настанет день, и я всеку ему. Пусть он тут главный, но некоторые вещи ему не стоит делать.
Машина резко затормозила. Исай вышел из тачки, я последовал за ним. Осмотрелся по сторонам. Тут темно и сыро после недавнего дождя. Гесс завез нас в самую гущу леса.
– Ты меня привалить решил?
Он подошел ближе, достал сигарету и закурил.
– А есть за что?
Оставил его вопрос без ответа. Фары Тундры освещали небольшую полянку перед нами. Похоже, мы тут надолго. Он решил закопать наркоту? Странное решение, я думал, Гесс будет от нее избавляться. Если на самом деле придется махать лопатой, то мы тут надолго.
Подумал о том, что сегодня нужно будет еще к матушке в больницу заехать. Снова попаду туда только ночью. Она не увидит меня, зато самому легче. Постою, посмотрю на нее на спящую и отпустит ненадолго.
Сзади раздался шум мотора. Зажмурился, потому что глаза ослепило светом фар. Рядом с нами затормозил черный БМВ. Из водительской двери вышел какой-то мужик.
– Гесс, ты как часы, – засмеялся, пожимая ему руку.
Покосился на меня.
– Это мой человек. Теперь рассчитываться будем через него.
– Демид, – я протянул руку для пожатия.
Не нравился мне этот тип. Взгляд его цепкий, пробирающий до костей. Мусор, что ли? Только они так умеют. Смотрят, а такое чувство будто шманают.
– Астахов Давид Алиевич, начальник уголовного розыска, и мой близкий друг, – представил его Гесс.
По спине пробежал холодок. С недавних пор, я стараюсь не связываться с ментами.
Исай открыл багажник Тундры, демонстрируя менту наш улов. Тот довольно присвистнул.
– Как договаривались. Порошок твой, тачки наши.
На губах мента мелькнула улыбка.
– Вот что значит правильно настроить связку полиции и криминальных элементов. Когда работаем слаженно, все в плюсе.
Астахов забирает пакеты и перекидывает себе в тачку. Я помогаю ему отгрузить товар.
– Что по сводкам? – спрашивает его Гесс, когда все заканчивается.
– Ерунда, – кривится Давид. – Парочка заявлений на вас было по драке у клуба, ничего серьезного. Зиновьев копает, но х*р он что найдет.
Гесс довольно улыбается, прощаясь с ментом.
Мы садимся в машину, Астахов уезжает первым. И только когда он скрывается из виду, Исай заводит мотор. А я до сих пор не могу понять, что сейчас произошло. Выходит, Гесс не собирался подписывать нас на наркоту. Он договорился с ментом о том, что сплавит ее Астахову. А с чего тогда мы поимеем прибыль? Тачки продавать палевно. Все считали, что главная цель была именно наркота.
– Я не понял, ты только что отдал наркоту менту? Это была вся наша прибыль.
Исай покосился на меня. В это мгновение мы выехали из леса на проезжую часть.
– Я не даю пустых обещаний, Дема. И слово свое держу. Обещал бабки, вы их получите. Через пару недель загоним Ламбо. Уже есть покупатели. Пропустим бабки через фирму Амира и, в конце месяца, получим чистый доход. Так что сможешь прикупить дом для своей матушки.
Гесс в очередной раз всех провел. Только я никак понять не могу, для чего было ссориться с Амиром, с Лукой. Почему нельзя было предоставить весь расклад, как он есть. Мы ведь вместе ходим на дело, каждый из нас одинаково рискует своей шкурой. Мы имеем право знать все, как есть. Иначе сложно доверять друг другу.
–Зачем тебе это нужно? Мы бы на любом другом деле, что предлагал Амир взяли бы столько же. А тут геморроя не оберешься, еще и Алексу дорогу перешли. Завтра начнется армаггедон, когда он обнаружит пропажу товара.
Гесс посмотрел на меня насмешливо.
– Зассал?
– Засрал. Я понимаю, что у тебя мент свой и все такое. Но у Алексеева связи покруче будут.
Он вдруг резко свернул на повороте, направляясь в другой конец города.
– Ты куда? Я думал, мы на тусовку.
Вместо ответа через пару кварталов он свернул во двор больницы.
– Ну ты же хотел узнать, почему я подписался на это дело? Сейчас узнаешь.
Мы беспрепятственно проходим холл. На третьем этаже в коридоре медсестра на посту. Когда она видит нас с Исаем, девушка быстро поднимается с места и испуганно тупит взгляд.
– Доброй ночи, – вежливо улыбается Исаю.
– Как она?
– Без изменений.
Исай кивает.
– Я зайду, – проходит в конец коридора.
Гесс толкает последнюю дверь. В полной растерянности, молча следую за ним. Мы заходим внутрь, в полутемное помещение. Здесь одна кровать, а на ней, под кучей трубок и аппаратов, лежит девушка.
Я понимаю, что это именно девушка, по длинным волосам и накрашенным ногтям. Мне не по себе от ее вида. Все ее лицо в жутких гематомах и синяках, на ней кислородная маска, а все руки исполосованы тонкими трубками из-под капельниц.
Исай подходит и садится на стул. Он выглядит напряженным. Руки сжаты, голова опущена. Рассматриваю обстановку вокруг, замечаю вазу с букетом цветов. Именно их вчера покупала Элис в цветочном магазине, куда я ее отвез.
– Помнишь, Максимова?
Конечно, помню. Влад наш боец, один из людей Исая. Две недели назад его сильно избили. Проломили череп монтировкой. Несколько дней реанимации, но уже идет на поправку. Мне пришлось идти на бой вместо него, из-за чего я просрал турнир от клуба Варламова. У нас с Лукой были сильные терки по этому поводу. Если бы я не выступил вместо Влада, на него повесили бы долг за неустойки. По-человечески жалко парня, поэтому я сделал все за него.
