«To the Lighthouse / На маяк» kitabından alıntılar, sayfa 6

Да, таков, вероятно, был бы его ответ: "вы", "я", "она" - все пройдет; ничего не останется; все поблекнет; только не слова и не краски. Но на чердаке же повесят, она подумала; скатают и заткнут под диван; но - не важно - даже и про такую картину - все правда. Даже про такую мазню, ну, не про получившуюся картину, про замысел, можно сказать "это навеки останется"

And again she felt alone in the presence of her old antagonist, life.

He never looked at things. If he did, all he would say would be, Poor little world, with one of his sighs.

All this phrase-making was a game, she thought, for if she had said half what he said, she would have blown her brains out by now.

The Graces assembling seemed to have joined hands in meadows of asphodel to compose that face.

Выше сил человеческих — проповедовать и учить.

Сама она тогда чудом убереглась. Глянула на скатерть, и ее осенило, что нужно передвинуть дерево ближе к центру, а вовсе не замуж выходить

Все ей так отчетливо, так повелительно виделось, пока она смотрела. Но стоило взять в руки кисть – и куда что девалось. В этот-то зазор между картиной и холстом и втискивались те бесы, которые то и дело чуть до слез не доводили ее, делая переход от замысла к исполнению не менее жутким, чем для ребенка переход в темноте. Вот что ей приходилось претерпевать и, борясь с незадачей, она себя подбадривала; повторяла: «Да, так я вижу; так вижу» и прижимала к груди жалкие остатки увиденного, которое злые силы вовсю у нее вырывали.

Теперь у неё часть эта потребность - подумать; нет, даже не то что подумать. Молчать; быть одной.

"Нет такого предательства, такой низости, на какие этот мир неспособен... Счастье не вечно..."