Kitabı oku: «СлучайНики», sayfa 6
Раздался звонок, призывающий зрителей к возвращению в зал, и наша компания поспешила занять свои места. Вновь зал погрузился в темноту, а на льду начался хоровод ледовой акробатики, зазвучала будоражащая музыка, и перед нами начала разворачиваться кульминация трагедии о Ромео и Джульетте.
Вот на «сцене» завершается финальный эпизод грустной, несчастной истории любви двух влюбленных. На мгновение гаснет свет и вновь вспыхивает, освещая ровную гладь катка. Под торжественную легкую музыку на лед начинают выходить фигуристы. Мы видим широкий прокат Меркуцио (Алексей Ягудин), затем скользят и раскланиваются в широком поклоне Тибальт (Роман Костомаров) и супруга князя Эскала (Татьяна Волосажар), а следом на лед выкатываются все участники шоу. И из общей массы фигуристов отделяются главные герои спектакля, Ромео (Максим Маринин) легко в воздушном пролете скользит с Джульеттой (Татьяной Тотьмяниной), одаривая публику низкими поклонами и воздушными поцелуями. Зрительный зал захлебывается в несмолкающих аплодисментах и овациях, а мы – «партизаны», между тем, под несдерживаемый публикой гам восторга потихонечку пробираемся ближе к выходу, стремясь быть первыми в очереди на автограф.
Выбравшись в холл, ни с кем не делясь конфиденциальными сведениями, мы, собравшись в боевой порядок, устремились к месту явления звездных фигуристов народу. И вот тот самый заветный выход с трибуны С, уже оккупированный небольшой кучкой осведомленных, как и мы, поклонников. Заняв очередь, мы с надеждой и нетерпением начали ожидать выхода Алексея Ягудина и Татьяна Тотьмяниной. По полученным обрывкам информации фотокорреспондентов, к публике должны выйти именно эти прославленные фигуристы. Постепенно к небольшой очереди начали подтягиваться все новые и новые желающие заполучить автограф, но время шло, а фигуристов все не было.
Неожиданно наша компания попала в сложное положение, грозящее серьезными неприятностями. Отпущенное гидом время до общего сбора в условленном месте уже подходило к концу, и нам следовало либо бежать сломя голову к автобусу, либо уже дожидаться объявленных спортсменов, рискуя остаться без ночлега!
Покидать занятое место в первых рядах очереди мы решительно не намеривались. Будь что будет! – доверились мы судьбе, такого шанса может больше и не выпасть, и надо брать, как говорится, быка за рога. В итоге, предчувствуя неминуемые проблемы с возвращением в Лазаревское, мы продолжили свое стояние.
И вот долгожданный миг настал, к поклонникам вышли Ромео и Джульетта. Не Ягудин, конечно, но и Маринин – тоже выдающийся спорт-смен! – немного приуныли мы, завидев вблизи знаменитостей фигурного катания.
Примерно двадцать человек отделяло нас от исполнения мечты, и наша очередь вскоре подошла. Обычные на вид люди, такие же, как и мы, эти великолепные чемпионы! Но вдумавшись в их достижения на спортивном поприще, невольно начинаешь возносить их в ранг кумиров. Облепив улыбающихся спортсменов, мы поочередно сфотографировались с ними в обнимку и заполучили вожделенные автографы.
Уступив свои места следующим в очереди, мы галопом помчались к выходу из «Айсберга». Понимая, что времени у нас вовсе не осталось и, по всем расчетам, наша группа должна была уже отбыть, но мы не сдавались, а как спринтеры-многоборцы стартовали к выходу из Олимпийского парка. Не теряя веры в то, что нас все же дождутся!
Дождь из монотонно-моросящего стал проливным, обещая промочить нас до последней нитки. Не сбавляя темпа, напролом, через препятствия в виде клумб, мы продолжали свой бег к условленному месту сбора, уповая на встречу с улыбающейся нам удачей.
Пробегая мимо одиноко стоящего человека, мы вслед услышали оклик:
– Это вы Грицан и Федяев?! – прозвучал голос из-под зонтика.
Остановившись, словно налетев на невидимую стену, мы ответили:
– Это мы, те самые!
– И где же вы пропадали все это время! – на повышенной интонации строго осведомилась отчего-то хмурая удача, на поверку оказавшаяся нашим гидом-сопровождающей.
– Мы! Это! Задержались! – не находя подходящего ответа, попытались мы оправдаться, но при этом, не сговариваясь, держали язык за зубами по поводу истинной причины задержки.
– Заблудились, что ли?! – пришла нам на помощь сама гид, предположив очевидное.
– Ага, вышли не с той стороны арены и начали круги наматывать! – нашлась тут же с ответом Анюта, на ходу сочиняя правдоподобную отмазку.
– Вообще-то мы имели право вас здесь бросить! – напоминая про страшную кару, серьезно заявила женщина. – И надеюсь, вы осознаете, что вас сейчас ожидает весь автобус!
Мы на миг представили, как отреагируют наши попутчики на наше появление, и зажмурились от невеселых перспектив – с хлебом-солью уж точно не ждут!
– Да мы же не специально задержались! – заканючили мы, пытаясь хоть немного разжалобить нашу спутницу.
– Пока дожидаемся электрокар, советую придумать убедительные слова в свое оправдание, а то мы ждем вас уже битый час! – посоветовала наша сопровождающая. – Нам еще до Лазаревского ехать два часа, а затем и до гостиниц добираться! Сами понимать должны, что люди раздражены вашим поступком, да и водители не в восторге. Езда по горному серпантину в такую погоду весьма опасное предприятие, – произнесла женщина укоризненно, оставаясь непреклонной к нашим стенаниям.
Дожидаясь специально вызванной для нас машины, курсирующей от парка до автобусной стоянки, мы, понурив головы, вняли словам гида и смиренно начали думать над извиняющими нас словами, попутно приводя себя в совсем уж жалкий вид – совсем промокнув под дождем.
И, правда, уже на ближних подступах к автобусу до нас донесся громкий вопль одного из наших попутчиков, курившего неподалеку:
– Вот! Идут наши потерянцы!
Конвоируемые гидом, мы чувствовали себя заключенными, идущими на казнь. Едва вошли в салон автобуса, как на нас «автоматной очередью» со всех сторон обрушился шквал упреков:
– Сколько можно вас ждать?!
– Где вас только носило столько времени? Уже бы на полпути были к дому!..
– Совесть надо же иметь! Вас все ждут, а вы где-то шляетесь!..
– Что, вы совсем на часы не смотрите?!
И так далее в том же духе. Странно, но все корили нас именно в длительном ожидании, и никого не поинтересовался, а быть может, с нами что-то случилось?! Будто все наперед знали о нашем намеренном задерживании автобуса, а мы, уподобившись истинным партизанам, молчали, стойко принимая словесные удары, сохраняя тайну, узнав про которую, нас бы, наверное, четвертовали на месте!
В душе мы были солидарны с возмущениями пассажиров. Мы бы сами так себя вели на их месте, но сказать правду не могли, да и оправданий у нас не было. Приходилось терпеть!
Благо, словесный поток в наш адрес поугас, когда автобус тронулся с места. Но отдельные попутчики, с задних рядов, все еще продолжали костерить нас на все лады. И вовремя погасший свет наконец-то скрыл наши покрасневшие уши и убавил пыл особо ретивых правдолюбцев.
Вжав головы в плечи провинившимися «детьми», мы благоразумно помалкивали, стараясь не привлекать к себе внимания. Но этот маневр с нашей стороны наоборот разжигал недовольство у некоторых пассажиров:
– Сидят, молчат! Могли бы и извиниться для приличия! – донесся недовольный возглас с галерки. Сидящие вокруг нас спутники подхватили это требование, принялись настойчиво добиваться от нас публичных извинений. Не в силах больше терпеть этот нескончаемый поток обвинений, моя племянница Иришка встала со своего места и во всеуслышание выпалила:
– Просим у всех прощения, что мы задержали выезд автобуса! И спасибо, что дождались нашего возвращения! Давайте уже успокоимся и мирно поедем по домам! – заявила племянница, пытаясь угомонить разошедшихся пассажиров, и о чудо! – это помогло. Недовольный шепоток постепенно стих.
В замершей тревожной тишине и продолжился весь оставшийся путь до места нашей высадки.
Домой мы добрались уже далеко за полночь, но еще долго не ложились спать, рассматривали памятные фотографии, любуясь заполученными чемпионскими автографами.
Как ни гнусно это звучит, но мы не чувствовали за собой вины, задержавшись для получения заветных росписей, считая свои действия удачным стечением обстоятельств, а несколько минут позора в автобусе – своеобразной платой за памятный эпизод в жизни.
Ведь найдя клад, каждый постарается заполучить себе хотя бы его частичку, а не пройдет же мимо, особенно когда ему благоволит случай! Не правда ли?!
Секрет писателя
Само словосочетание «Дом литератора» подразумевает под собой обитель писателей и поэтов. Поэтому не было ни одного дня, чтобы в этом доме не гостил какой-либо художник слова. Иногда так случается, что приходят однофамильцы, тезки известных прозаиков или поэтов, а случайно зашедшие в это же время посетители недоуменно округляют глаза, когда слышат обрывки наших диалогов: «…Хорошо, Александр Сергеевич, приходите в четыре, мы поправим ваше стихотворение…», или «…Носов сейчас зайдет за своей книгой…», а однажды во время обсуждения творчества Пастернака вдруг звонил телефон, а на том конце раздается голос Бориса Леонидовича, но только уже нашего современника. Был еще случай, когда посетитель, зашедший к нам сделать ксерокопию, неожиданно оказался родственником одного литератора – Николая Александровича Пахомова. Вышло так, что он с нашей помощью обрел свою потерянную родню. А недавно произошел похожий случай, тоже с Пахомовым Николаем, но на этот раз Дмитриевичем.
Эта история началась так. В первый день рабочей недели к нам в офис пришла женщина за присмотренными ранее книгами. Женщина была весьма словоохотлива, и поэтому у нее с Мариной завелся бурный диалог на предмет бывшей работы. Слово за слово, выяснилось, что эта тетенька много лет была директором курского Дома книги. А теперь, выйдя на пенсию, увлеклась чтением современных курских авторов, в связи с чем и пришла к нам в Домлит.
Живописно вещая о своем трудовом прошлом, женщина поведала нам несколько забавных случаев, произошедших во времена книжного дефицита в СССР, а потом была вынуждена прерваться, поскольку к нам с личным визитом нагрянул Николай Дмитриевич.
– А вы совсем не изменились! – прервалась женщина, обернувшись к вошедшему писателю.
– Здравствуйте! – поздоровался опешивший Николай Пахомов, склонив немного голову в попытке узнать незнакомку.
– Я Людмила Петровна?! – сдвигая на нос очки, произнесла посетительница.
Но Пахомов все равно не проявил эмоций, по-прежнему не узнавая собеседницу.
– Я была директором Дома книги, вы к нам когда-то давно, еще в советское время, часто ходили за книгами! – напомнила женщина былое время.
– Ах, да! Помню! – наконец-то узнал в посетительнице свою давнюю знакомую Николай Пахомов.
– Вы приходили к нашей молоденькой сотруднице Любочке?! – подмигивая, произнесла бывший директор.
– Конечно, помню! – предавшись воспоминаниям, смущенно прищурился писатель. – Да, Люба была очень красивой! Мне она сильно нравилась! – загадочно улыбаясь, погрузившись в романтические воспоминания, произнес Пахомов. – Она сохраняла для меня редкие экземпляры книг, и я частенько к ней захаживал.
– А вы знаете, у Любы был ухажер! Тогдашний бизнесмен! Но я его отвадила к Любе ходить, а вот вас сватала!
– Вот как! – удивился Николай Дмитриевич. – Не знал! Мы с ней, конечно, сидели на опорном пункте, но в жены я ее не звал, да и на тот момент был уже женат! – немного приоткрыл завесу своего ментовского прошлого Николай Пахомов.
А Марина, до этого слушавшая весь диалог давних знакомых вполуха, вдруг неожиданно заинтересовалась и громко переспросила:
– Что там у вас было? Порнопункт?!
Николай Дмитриевич, услышав такой вопрос, аж опешил от удивления.
– Да ничего такого не было! – сумел он ответить, смущенно краснея. Но Марина уже не слушала, поймав смешинку, начала хохотать.
– Тогда об этом мы еще не знали! – флегматично произнесла Людмила Петровна.
– Ой, нет, Мариночка! Вы не правильно меня поняли! На опорном пункте – ОПОП – попытался объяснить писатель.
– О, поп?! Еще и поп был с вами?! – окончательно смущая посетителей, выговорила Марина, буквально катаясь от смеха.
– Да нет! Мариночка! – зарделся алыми ушами писатель. – В смысле нет! Не было больше никого! Это мы меж собой сокращенно так говорили «ОПОП», «Общественный пункт охраны порядка». А Любовь ко мне приезжала на Обоянскую, 17. Мы с ней просто сидели, общались. Я тогда был участковым! Отношения между нами были дружескими! – оправдывая себя, произнес Николай Дмитриевич.
Но хохочущая Марина уже не воспринимала слов оправдания, все больше и больше заходясь от смеха.
– Как, любовь к вам на работу прямо приходила?! – не прекращая хохотать, держась за живот, с трудом выдавила из себя Марина.
Посетители, да и я вместе с ними, глядя на смеющуюся Марину, наконец-то сами подхватили заразную смешинку и сначала заулыбались, а затем разом прыснули.
Отсмеявшись, Марина смогла уже внятно произнести:
– Ох, и насмешили вы меня, Николай Дмитриевич! На порнопункт, говорит, ходила!.. Значит, у вас бурная молодость была?! А сейчас вы – сама скромность!
– Да ну вас! – немного обидевшись, махнул рукой Пахомов.
И уже в спокойной обстановке, когда Марина успокоилась, все подробно объяснил, чем он занимался, будучи в должности участкового, но подозреваю, что вскрытая не нарочно интимная «тайна» писателя пойдет теперь в народ байкой! А мы с коллегой запечатлим ее на страницах наших книг. Но не как наглые провокаторы или отпетые умники, а как замаскированные под обычных сотрудников летописцы событий, творящихся в храме литературы – Доме литератора.
Ведь у нас в Домлите множество писателей обитает: поэты и прозаики, аксакалы и новички, любители и графоманы, тезки и однофамильцы, плагиатчики и спесивцы, а теперь и литературные персонажи.
«Говорящие» книги
Есть у меня коллеги – Юля и Лена, которые обитают в нашем же здании, но в другом крыле, на третьем этаже. Живут они там обособленной группкой, и встречаемся мы только во время общих совещаний. Как-то раз, не по графику, у меня возникли к Юле дела, и я отправился к ней в гости. Захожу, располагаюсь на свободном месте Лены – она как раз отдыхала в отпуске, и неожиданно оказываюсь втянут в базарное торжище!
– Книги, красочные книги! Для детей и взрослых! Отличный подарок! – послышался знакомый базарный клич продавца литературы, идущего по коридору и заглядывающего во все кабинеты подряд.
Штаб-квартира моих коллег располагалась, по несчастью, во втором кабинете, слева от входа на этаж. А это значило, что женщина, настырно предлагающая книги, с минуты на минуту должна заявиться к нам!..
В голову пришла идея закрыть по-быстрому дверь и претвориться, что никого нет, но едва я дернулся в сторону выхода, как громкой трелью разразился Юлин телефон, выдавая нашу диспозицию и привлекая рыщущего неподалеку нежелательного продавца.
И вот дверь открылась и на пороге материализовалась женщина, обвешанная баулами с продаваемой литературой.
– Книги, красочные книги!.. – начала свою призывную песню торгашка, громкими воплями и цветистыми словесными оборотами пытаясь заинтересовать нас своим товаром.
– Нам ничего не надо! – на свою голову подал я голос.
– Как это ничего не надо! – в неистовстве зашлась продавщица, угрожающе размахивая увесистым томом передо мной. – Сидите тут, ничего не знаете! Книги читать надо!
И это она нам заявляет, – мысленно возмутился я! – людям, работающим в издательстве. Юля, к примеру, всю жизнь только и занимается чтением книг, она же корректор. А я книги верстаю!.. Вслух я ничего, конечно, не сказал, решив благоразумно отмолчаться, но это мне не помогло.
– «Говорящие книги»! – доставая новый фолиант в цветастой обложке, переходя на крик, завопила торговка.
– Не кричите, пожалуйста! – попросила Юля женщину умерить громкость воплей, чтобы лучше слышать абонента. Но тетка, привлеченная тем, что ее попытались заткнуть, пуще прежнего начала разглагольствовать:
– Что ты там говоришь! Я вам добро несу! Настоящие, «говорящие» книги! А вы тут уставились в свои компьютеры!.. – И т.д. и т.п.
Понимая, что отвязаться от настырной торгашки легко не получится, я и Юля попросту начали игнорировать кривляющуюся в припадке всучивания нам книг продавщицу. И вскоре та наконец-то осчастливила нас своим уходом, хлопнув напоследок дверью. А из коридора послышалось вновь про красочные книги…
Оставшись наедине, мы еще пару минут наслаждались спокойной обстановкой, блаженствуя в тишине.
– Вот настырная тетка, – произнес я, нарушая молчание.
– Ага! Постоянно заходит, и никак ее не выгонишь! – согласилась со мной коллега.
– Вот бы ее как-нибудь отвадить от нас! – мечтательно произнес я, прекрасно понимая, что это у тетки работа такая, а наглый характер как раз ей в помощь.
– Ну, если только свои книги ей продать! – предложила Юля вариант.
– Пробовали! – отрицательно качая головой, высказался я. – Не помогает!
Вздохнув, мы перешли к обсуждению насущных дел и позабыли про истового продавца.
Примерно через десять минут, обсудив все вопросы с корректором, я вернулся обратно на свое рабочее место в Дом-лит. Ба! А тут уже та дама! Давешняя знакомая, ярая книголюбка, хищная продавщица литературы – акула бизнеса.
Она, в привычной для себя манере хищно-настырного энтузиазма, рекламировала свой товар, окучивая подвернувшегося потенциального покупателя.
Им оказался заглянувший к нам писатель в не совсем трезвом виде, заинтересовавшийся, на свою беду, «говорящими книгами». Он был взят, как говорится, в оборот.
Продавец, искрометно расхваливая очередную демонстрируемую книгу, уже выложил стопку фолиантов на стол, а клиент все никак не мог выбрать, что ему купить.
– А чем эта книжка интересна? – спрашивал разморенный писатель, небрежно разглядывая иллюстрации, пролистывая книжонку. – А Пушкина у вас нет? А зря! Я могу вам продекламировать чего-нибудь из Пушкина!
– Мне не надо ничего декламировать! – возмутилась женщина. – Вы брать будете эту книжку? – попыталась она сменить тему беседы.
– Буду, вот эту возьму! – неожиданно согласился несговорчивый покупатель.
– Триста рублей! Отличная книжка, с картинками! Песня, а не книга! – обрадованно запричитала продавщица.
Писатель, вальяжно растянувшись на стуле в полулежащем положении, полез за деньгами. Вывернул наизнанку один карман, демонстрируя его девственную пустоту, затем неспешно потянулся ко второму. В нем оказалось примерно тридцать рублей мелочью.
– Нету! – буркнул писатель, невинно глядя на погрустневшую продавщицу.
– Понимаешь, тут завел шарманку! Беру, беру! А у самого денег нет! – возмутилась женщина, оскорбившись такой выходкой клиента. И собрав книги в охапку, вышла прочь, продолжая клясть нерадивого покупателя.
С того случая продавщица «говорящих» книг больше к нам не заходила, видимо, обходит
Домлит стороной, чтобы не встречаться с тем самым писателем!
А я получил исполнение своего случайно брошенного желания об отваживании этой тетки, которая сама себе нашла такого покупателя, который оказался хитрее, чем сама продавец!
P.S. Выходит, и впрямь, мысли-то материальны?
Крамольный случай
Представьте меня разодетым в парадно-белую рубашку без галстука, в черные наглаженные брюки и лакированные туфли. Представили? А теперь представьте, что я гордо шагаю в сопровождении президента всея Руси! Скажете, этого не может быть?! Но я вам отвечу – может! В это, конечно, сложно поверить, но мне однажды удалось прогуляться с нашим президентом В.В. Путиным. Побывать в его компании, на пресс-конференции и совершить один непростительный проступок. Вот как это было.
Как я уже сообщил, я гордо вышагивал плечом к плечу с Путиным. День выдался жарким, и мой спутник скинул с себя пиджак, забросил его себе за спину, неся за петельку на пальце. Между нами велась непринужденная беседа, сути которой я раскрывать, сами понимаете, не могу, но намекну, что речь шла о предстоящем впереди мероприятии. Вышагивая через залитую солнцем площадь, мы приближались к высокому строению современной архитектуры, в котором нас с нетерпением подстерегали «акулы пера». Охрана в виде двух телохранителей двигалась позади нас на некотором удалении, зорко стреляла по окрестностям своими внимательными взглядами. А я, представляя себе, как выгляжу со стороны, принялся непроизвольно выпрямлять спину, надувать грудь и расправлять плечи.
Продефилировав последние метры до входной двери, мы с величавым видом вошли в просторный зал. Внутри, как и ожидалось, на нас совершила нападение оголтелая группа папарацци. Все они до зубов были вооружены камерами, фотоаппаратами, микрофонами и диктофонами. Атаковав нас совершенно подлым образом: прижимая к закрывшимся за нашими спинами дверям, они подвергли нас бесцеремонному ослеплению яркими фотовспышками и легким контузиям от стрекота срабатывающих затворов фотоаппаратов. Устояв при этой атаке, мой покровитель попал под вторую волну – таран из вопросов, который его окончательно припечатал к двери. К тому же натиск сдавливающей нас со всех сторон прессы начал усиливаться, подобно смертельным объятиям удава, и я вырвавшейся пробкой из бутылки охотно выскользнул из толпы журналюг, давая им возможность заполучить эксклюзивные интервью у президента.
Вынырнув из гомонящей толпы на свободное пространство, я, облегченно отдуваясь, побрел по залу, небрежно разглядывая роскошный интерьер. Вокруг меня шныряли «ужаленные» официанты с бокалами шампанского на подносах. Поддавшись внезапному порыву чего-нибудь выпить, я потянулся за шипучим напитком. Осушив изящный бокал, я продолжил свою бесцельную прогулку в ожидании окончания пресс-конференции и неожиданно наткнулся на своего давнего знакомого. Между нами завязался непринужденный разговор. Бросив в очередной раз взгляд в сторону выхода, я не увидел сгрудившейся там толпы прессы, осаждающей вопросами Путина, и юлой завертелся на месте, ища глазами своего высокопоставленного покровителя. По-быстрому распрощавшись с собеседником, я, в настигающей меня панике, отправился на поиски президента.
Заметив в толпе шкафоподобную фигуру секьюрити, со всех ног устремляюсь к ней. Спрашиваю: куда пошел Путин. Но встреченный охранник оказывается турком и по-русски не понимает, молча разводит руками. Пытаюсь на ломаном английском выяснить, видел ли он, куда двинулся мой президент, но проклятый турка также на ломаном английском отвечает: сорри, не андэстэнд. Я начинаю паниковать по-настоящему, понимая, что отстал от свиты и потерялся в незнакомом мне месте в чужой стране. В панике сломя голову, расталкивая попадающихся на пути зевак, бегу вперед к мелькающим между людьми высоким мужчинам в черных пиджаках. Догнав одного, повторяю вопрос, и на этот раз слышу родную речь. Оказывается, Путин направился в бассейн!
Слава всем богам, он не уехал! А находится где-то в недрах здания! Выясняю, как пройти в бассейн, и, установив направление, трогаюсь на поиски входа. Пересекаю весь зал, вбегаю на лестницу, ураганом поднимаюсь наверх. У одной из дверей упираюсь лбом в знакомых мне охранников. Но их непрошибаемые лица, как впрочем, и тела, надежным щитом прикрывают вход в бассейн.
– Нельзя, не положено! – бурчит один из телохранителей, преграждая мне дорогу.
Я же в ответ кричу, что мне срочно надо попасть к президенту, паника почему-то не отпускает меня, и я пру напролом. Мои попытки прорваться внутрь оканчиваются полным провалом, и я терплю обидное фиаско в неравной борьбе. Но неожиданно вспоминаю про свой пропуск и, тыча в лицо аккредитацией, ухитряюсь проникнуть за охраняемую дверь. Делаю несколько шагов и останавливаюсь у перил. Подо мной огромный прямоугольный бассейн с лазурной водой, а я сам стою на нависающем над ним балконе. Смотрю вниз и вижу Путина, Владимира Владимировича, плывущего от дальнего бортика в мою сторону.
– Я вас нашел! – кричу я, махая руками и подпрыгивая на месте в радостном порыве от нахлынувших чувств.
– Я заметил, что ты отстал, но сам понимаешь, журналисты!.. Позвать не мог! – объясняется президент. – Прыгай ко мне! – предлагает он мне, подплывая ближе.
– Я плавать не умею! – отвечаю я.
– Тогда кинь мне мяч, – просит Владимир.
Оборачиваюсь в поисках мяча и, обнаружив, подхватываю его. В азарте, словно из пушки, швыряю в воду мячи, а потом, внезапно поняв, что могу спуститься ниже, выхожу за дверь. Через мгновение возвращаюсь обратно, но уже на этаж ниже. Но в стремительном своем движении распахиваю настежь дверь и случайно сбиваю стоящую на краю колонну. Та, покачнувшись, угрожающе накреняется. В самоотверженной попытке перехватить падающий прямо на президента снаряд я совершаю рывок вперед. Зажмурившись, лечу, а в голове яркой вспышкой возникает устрашающая мысль, что я покалечил президента и теперь меня наверняка казнят… Почему именно казнят, не знаю! – у нас в стране нет же такого наказания! – но одно ясно, простой взбучкой уж точно не отделаюсь.
Открываю глаза, смотрю по сторонам в попытке понять, что произошло и насколько сильно я треснул президента!.. Вокруг меня знакомый интерьер моей комнаты. Это был сон, – смахивая со лба холодный пот, с облегчением понимаю я. Но в груди комом стоит тревожное ощущение. Вдобавок в голову ввинчивается подлая мыслишка, а вдруг сон – вещий?! Но вспоминаю, что вчера был понедельник! Успокаиваюсь, но следующие три дня, чуть было не каждый час, бегаю смотреть новости, справляясь о самочувствии президента, но вроде все обошлось, он жив и здоров!
А сон, кстати, был на редкость реалистичный, с множеством деталей и крайне правдоподобный, вплоть до моих ощущений и переживаний. Будто и не сон это был, а все взаправду! Пока в памяти были свежи воспоминания, хотя обычно сны не запоминаются так досконально, я в срочном порядке записал происходящее в сновидении. И вот теперь делюсь этим удивительным сном с вами. Главное, не пересказывайте его никому вслух, а то мало ли что!
Конечно, произошедшее во сне нельзя назвать полноценным случаем из жизни, но согласитесь, само по себе испытать, хоть и во сне, такое целостное приключение, с логичным началом и непредсказуемой концовкой, переживая все события словно наяву, тоже весьма неординарное явление!
