Kitabı oku: «Выше только звёзды», sayfa 3
– Я верила в тебя, сынок. Всегда!
Отец был более строг:
– Ерунда какая-то, либо я ничего не понимаю в высоком искусстве.
Что это было? Магия волшебной ручки не действовала на отца? Впрочем, это была капля дёгтя в океане мёда для Никиты.
Не прошло и месяца, как из издательства пришла новая благая весть – роман «Пальцем деланный» подписали в печать. Пришёл также новый гонорар с продаж «Енота» – шестьдесят тысяч рублей.
О «Мести Енота» писали главные газеты и журналы страны. Известные критики наперебой строчили хвалебные рецензии «Еноту». В одной из газет упоминалось, что автор «Енота» проживает в городе З. Этот номер случайным образом оказался в руках амбициозной журналистки из города З. Зои Кругловой. Зоя работала в местной главной газете «Родная сторона». Она прочитала статью о Никите и его романе, набирающем популярность среди читателей. Талантливый автор проживает в их городе, а у него ещё никто не взял интервью. Провинция есть провинция. Никита Осипов – эти имя и фамилия ей не о чём не говорили. Зоя поставила перед собой цель первой взять интервью у Никиты. Она обратилась за помощью в местный союз писателей, заседающий в стареньком домишке с протекающей крышей. Здесь о Никите Осипове ничего не слышали. Зоя поспешила к знакомому офицеру милиции. Никита не проходил по милицейским сводкам, пришлось порыться в паспортных столах города, где нашлись шесть Никит Осиповых, прописанных в городе. Самому старому было семьдесят восемь лет. Зоя поехала к нему в гости с диктофоном и тортом. Это оказался старый маразматик, склонный к дурацким фантазиям, сочинявший на ходу всякую небывальщину. Он редко общался с людьми, жил с дочерью, которая уделяла ему мало внимания, и поэтому был очень рад визиту нового человека. Зоя спросила его про книгу о Еноте. Старик начал рассказывать про какие-то книги о животных, о фильме «Смерть среди айсбергов». На прямой вопрос, он ли автор книги о Еноте, старик уклонился. Зоя достала из сумочки книгу и показала старику.
– Это вы написали?
Старик опять пустился в какие-то разговоры ни о чём. Хорошо, что пришла дочь предполагаемого писателя. Она только посмеялась, увидев книгу с именем и фамилией отца на обложке.
– Да вы что? Он не мог этого написать. Он враль тот ещё, но до того, чтобы книгу написать целую, у него ума бы никогда не хватило, – поведала дочь старика.
Следующим Никитой Осиповым в списке Зои значился прораб пятидесяти четырёх лет. Усатый в оранжевой каске. Зоя таким себе его и представляла. Прораб в вагончике отчитывал двух нерадивых работяг, от одного из которых разило за километр ацетоном.
– Вам чего девушка? – обратился он к вошедшей в вагончик Зое.
– Я по поводу вашей книги.
– Какой книги. Ветеранской книжки?
– Нет.
Зоя достала из сумочки книгу и протянула прорабу. Тот взял её, посмотрел.
– Имя и фамилия мои, но не я её написал. А, что это интересно?
– Очень. Разыскиваем автора. Живёт в нашем городе. Вы его не встречали? Не знаете его? Может быть, это ваш дальний родственник?
– Нет у меня таких родственников. Извините.
Третьего в списке Никиту Осипову, которому было сорок пять лет, в городе обнаружить не удалось. Родители уверяли, что ничего не знают о его местонахождении, а его бывшая жена сказала, что Никита скрывается где-то на просторах нашей бескрайней родины от алиментов. Бегство из города, алименты, сердитая жена, недовольная мужем. Возможно, ей не нравилось, что он уделял ей мало внимания, проводя дни и ночи за печатной машинкой или компьютером. Она не понимала, что рядом с ней не рядовой обыватель, а гений. Вероятнее всего этот третий и был тем самым Никитой Осиповым, который был нужен Зое. Неужели он уже в Москве или Париже, и ей никогда не удастся взять у него интервью?
Остались ещё трое Никит Осиповых из города Б., и их надо было проверить для успокоения совести.
Четвёртый Никита Осипов тридцати лет от роду в дупель пьяный спал на скамейке. Это так похоже на настоящего писателя. Все гении ненормальные и у каждого какое-то своё отклонение от нормы. Алкоголизм всегда был распространён в среде богемы. Никита был грязен и жалок. Не склонная к сантиментам Зоя прониклась к нему сочувствием и какой-то материнской нежностью. Видимо очередная книга давалась ему с невероятным трудом, таким, что он то и дело впадал в жуткие депрессии, которые удаётся гасить только лошадиными дозами алкоголя. Бедный Никита. Зоя с трудом растолкала его. Никита застонал, потом закряхтел, после чего только раскрыл глаза и протянул жалобно:
– Пить!
– Пить? Тебе чего принести: газировки или может быть апельсинового сока?
Осипов с удивлением поглядел на Зою. Он не мог понять, кто это.
– Какого сока?! (долгая грязная нецензурная брань) Принеси мне чекушку.
Зоя побежала в магазин.
Пока она бегала за чекушкой, предполагаемый Чейз местного разлива снова погрузился в глубокий сон. Зоя растолкала его за плечо.
– Тебе чего? – пробурчал недовольный проснувшийся Никита, открывая глаза.
Зоя показала чекушку.
Пьяница оживился, закряхтел, оправился и сел на скамье.
– Это мне? – спросил недоверчиво он.
– Тебе. Ты же сам просил чекушку.
– Я?
Видимо его мозг изрядно атрофировался под действием алкоголя и бессонных ночей работы за компьютером над книгой. Он не помнил того, что было несколько минут назад.
Зоя протянула ему чекушку. Никита взял её, огляделся по сторонам, открыл крышку, покрутил чекушку и закинул всё её содержимое штопором в себя в три долгих жадных глотка, после чего протяжно крякнул и помотал головой.
– Фу-х! Хорошо!
– А о закуске-то я забыла, – опомнилась Зоя.
– Не надо.
Никита зашатался. Зоя подумала, что ещё немного, и он провалится снова в глубокий пьяный сон.
– Я хотела поговорить с вами о вашей книге. Взять у вас интервью, – затараторила она.
Пьяница удивлённо посмотрел на неё, поправил причёску, похожую на репейник.
– Интервью? А почему нет?
– Здесь не очень удобно.
Зоя включила диктофон на мобильнике и достала из сумочки блокнот с заготовленными заранее вопросами.
– Я интервью бесплатно не даю, – огорошил «писатель», не собиравшийся падать в сон.
– Не даёте? Я же представляю нашу городскую газету, наш город. Неужели вы не пойдёте навстречу землякам, которые мечтают узнать первыми о вас, о вашей книге, о ваших исканиях, о вашей семье.
– Конечно, я пойду навстречу нашим землякам, но не просто так.
Зоя достала из сумочки кошелёк.
– У меня нет много денег. Могу предложить триста рублей.
– Пятьсот.
– Ну, хорошо.
Никита взял купюру и засунул её в карман рубашки.
Зоя включила запись на диктофоне в телефоне.
– Никита, расскажите о вашей книге. Как вам пришла в голову идея её написать?
Никита скорчил смешную задумчивую гримасу.
– Это было что-то такое, такое…
– То, что сильнее вас. Что-то сверху оказало влияние на ваш разум, – подсказала Зоя.
– Точно.
– Я так и думала. Это ещё называют голосом свыше, невидимой силой, которая ведёт руку писателя, творца.
– Видимо…
– Расскажите о себе. Кем вы работали? Работаете?
– Кем я только не работал.
– Это так похоже на самых знаменитых писателей.
– О да.
– Так кем вы работали раньше?
– Грузчиком, потом в теплицах полол грядки, потом не помню, последний раз кажется на стройке разнорабочим.
– Какая тяжёлая, но яркая судьба. Расскажите о вашей семье.
– Семья?
– Ну да. Кто ваши родители?
– Я их давно не видел.
– Это так похоже на судьбы многих гениев – конфликт с родителями, их непонимание и холодность. Как это жестоко и драматично. А жена? Вы женаты?
– Был. Когда-то.
– Развод?
– Да.
– Как её звали? Точнее зовут, конечно.
– Маринка, жучка та ещё.
– А дети?
– Дочь.
Зоя задала «писателю» ещё двенадцать вопросов, после чего попросила его:
– Можно я вас сфотографирую?
– Валяй. Ещё пятьсот.
– Хорошо.
Лжеписатель получил ещё одну купюру и попозировал журналистке, строя серьёзные рожи, обнажая улыбку с жёлто-чёрными редкими зубами. Зоя нащёлкала пять кадров на маленький фотоаппарат.
Никита прогуливался по городу один, побродил по набережной, завернул в парк. Проходя по аллее, он обратил внимание на газету, которую читал мужчина, сидящий на скамейке. На первой странице Никита увидел большой заголовок статьи «Наш земляк Никита Осипов знаменитый писатель ночует на скамейке». Под заголовком на фото улыбался какой-то опустившийся тип.
Зоя курила во дворе здания, где находилась редакция газеты «Родная сторона». Ей компания составила редактор Ниночка Березина. Ниночка вздыхала.
– Как скучно тут жить, никаких интересных событий. Вот бы уехать в Москву или Питер.
– И что там делать? Пиццу разносить? – усомнилась в разумности помыслов Ниночки Зоя.
– Мы же филологи, журналисты.
– Там таких филологов и журналистов по десять штук на квадратный метр. Здесь мы хоть что-то значим.
– Жаль, что этот Осипов оказался конченым забулдыгой, а так бы я за ним приударила.
– Думаешь, он совсем пропащий? Наверняка его ещё можно отмыть, побрить и попытаться сделать из него человека.
– Нет. Такие люди не лечатся.
Зоя и Ниночка докурили и пошли в офис газеты, находившийся на втором этаже здания из жёлтого кирпича. В коридоре на Зою набросился главный редактор Виктор Иванович Концов пятидесятипятилетний полный дядька в розовой рубашке и джинсах.
– Зоя! Ты, что наделала?!
– Что?
– Иди в свой кабинет, там у тебя гость.
Кабинет Зои представлял собой помещение с двумя большими окнами и четырьмя столами с компьютерами. Стол Зои находился в углу у окна. За другими столами работали две девушки и один молодой человек. Около стола Зои на стуле сидел незнакомый парень с газетой в руках. Зоя подошла к своему столу. Никита протянул ей газету.
– Что это?
– Газета.
Зоя села за стол.
– Я про статью о каком-то алкаше.
– О Никите Осипове?
– Никита Осипов это я!
– Писатель Никита Осипов?
– Да писатель. Зачем вы меня опозорили на весь белый свет?
– Я не думала, что писатель Никита Осипов может быть так молод.
– Не знаю, о чём вы вообще думали. Теперь мои родители решили, что это не я написал свои же книги. Мне с трудом их удалось переубедить. Они думали, что деньги, которые я получил за книги, я просто украл или набрал каких-то кредитов.
Зоя побелела. Это был провал и позор. Оставались в списки два Никиты Осипова: один двадцати одного года, другой семи, и она никак не могла даже предположить, что талантливый писатель может быть таким молодым.
– Извините, пожалуйста. Я сегодня же напишу опровержение.
– Уж, будьте так добры.
– Вы не будете подавать в суд на нашу газету? На меня? Это была случайная ошибка.
– Посмотрим. Ладно. Я пошёл.
Никита встал и вышел из кабинета.
Потрясённая Зоя вертела ручку и тупо смотрела то в окно, то в компьютер. Присутствующие в кабинете работники газеты глядели на Зою, пряча глаза только, когда она смотрела в их сторону. Они не любили её из-за её амбиций и откровенного карьеризма.
Зоя спохватилась и бросилась догонять Никиту. Никита подходил к автобусной остановке, когда она добежала до него.
– Никита!
Никита обернулся и остановился.
– Подождите.
– Что?
– Как-то всё по-дурацки получилось. Надо всё исправить. Давайте я у вас возьму интервью. Мы напечатаем ваше фото после опровержения. Мне надо как-то реабилитироваться, ведь у меня могут быть неприятности на работе. Из-за вас.
– Из-за меня?
– Простите. Из-за меня, конечно.
– Интервью? Нет. Я пока не готов.
– Хорошо. Вопросы я могу приготовить заранее и прислать вам для утверждения.
– Не сейчас. А вы, кстати, читали мою книгу?
– Нет.
– Вот как вы работаете.
– Оставьте хотя бы ваш телефон.
– Я сам позвоню вам, если сочту нужным.
Подошёл автобус, к которому направился Никита.
– Счастливо, – бросил он небрежно Зое.
– Пока. До встречи.
4
Маленькая филиппинка в белой униформе пылесосила жёлтый пол на первом этаже. Распаренный обёрнутый большим фиолетовым махровым полотенцем Олег вышел из сауны и плюхнулся на большой диван в гостиной. Филиппинка ушла в столовую продолжать уборку. Олег налил себе виски в стакан на маленьком стеклянном столике, выпил, закусил шоколадом и яблоком. По телевизору показывали новости.
Олег купил новый дом в Ногинском районе, куда переехал немедленно. Первый дом он решил сдать и вывесил объявление об этом в интернете. Новый дом был похож на аквариум с прозрачными стенами на фасаде. В нём было два этажа, сауна с маленьким бассейном, большой подвал, в котором можно было устроить маленькую тюрьму или склад. В этот раз Олег решил взять себе горничную, которая взяла бы на себя всё домашнее хозяйство и готовку. В популярном агентстве он заказал себе филиппинку, которая ни слова не понимала по-русски. Они общались при помощи разговорника и словаря. Её звали Леа, что означало типа львица. Лет ей было двадцать. Олег обещал платить пятьдесят тысяч рублей в месяц. Леа жила в маленьком доме для прислуги с душем и отоплением. По её виду, как казалось Олегу, она была всем довольна. Зазвонил мобильный телефон на столике. Олег взял его. Звонила мама.
– Алло. Привет, мам.
– Привет, сынок. Как у тебя дела? Трудишься?
– А, что ещё остаётся делать?
– Тяжело тебе?
– Нормально.
– Вкалываешь, наверно, как проклятый?
– Да нет, я не устал.
– Не хочешь меня расстраивать, понимаю, какой же ты у меня молодец, а я не верила в тебя – дура.
– Мам, перестань. Как у вас-то дела?
– У нас всё, как обычно, дед хочет поставить новый забор. Вот копим деньги.
– Так давай я пришлю, сколько надо денег.
– С ума сошёл – тебе самому деньги нужны.
– Мам, мне не в напряг, правда.
– Не вздумай. Тебе надо в Москве обустраиваться. Невеста-то не появилась у тебя?
– Нет пока.
– И ладно, не торопись с этим делом, успеешь ещё хомут себе на шею повесить. Погуляй ещё.
– Я и не тороплюсь.
В маленьком зале представлял свою лекцию малоизвестный коуч Иван Пожарский – полный мужчина маленького роста с длинными волосами, затянутыми в хвост резинкой. Ему было пятьдесят два года. Он вёл курс по стартапу. Среди слушателей в дальнем ряду с блокнотом и ручкой сидел Олег. Это был самый дорогой курс стартаперов в Москве. Рядом с Олегом сидела самая красивая девушка курса Олеся Блохина вся обвешанная разноцветными бусами, словно африканская принцесса. Олег накануне пытался отыскать хоть какую-то информацию о Пожарском в Интернете, но таковой не обнаружил. Видимо это был какой-то уникальный, известный только в узких кругах тренер.
Пожарский выпил кофе из пластмассового стаканчика и прошёлся около белой металлической доски, на которой были маркерами нарисованы графики и формулы.
– Итак. Открыть какой-нибудь стартап может каждый. Это полдела. Продукт, который вы будете производить – это основа основ. Ведь вам его надо будет продавать, чтобы ваш бизнес процветал и развивался. Всё начинается с продукта или товара, называйте, как хотите. Что можно продать на рынке?
– Всё, что угодно, – ответил рыжий мужчина в жёлтой маечке-алкоголичке.
– Молодец, Илья. Есть другие соображения?
– То, что востребовано на рынке, – парировал хилый очкарик Дима Некрасов, с которым Олег успел познакомиться.
– Не слишком ли это просто? – Пожарский состроил ироничную гримаску. – Дим, а ты подумал, что всё, что востребовано, уже производит и продаёт масса игроков на рынке. Надо продавать и предлагать то, что люди и не думали покупать. Не бойтесь быть креативными. Предлагайте то, что другие ещё не выкинули на рынок в массовом порядке. Давайте идеи. Думайте. У вас есть мозг, который работает не на три процента, как полагают учёные, а на ноль целых три сотых процента. Терзайте свой мозг, заставляйте его гонять и вырабатывать правильные мысли, как я вас учил. Я слушаю вас.
– Семечки, – предложил мужчина в чёрной форме охранника.
– Это, Игорь, уже производится достаточно, но можно развить и эту нишу; например, наладить производство очищенных семечек, для чего можно будет использовать бесплатный труд рабов, который будут очищать семечки в ручную в подвале какого-нибудь гаража, аренда которого не будет стоить дорого.
Несколько человек засмеялось над плоской шуткой тренера.
– Я хочу ещё идей, – обратился он снова к ученикам.
– Можно продавать запчасти старых автомобилей, – предложил рыжий мужчина в линялом бежевом пиджаке.
– Интересная идея, Андрей, хотя и очень трудоёмкая. Дима, сказал, что продать можно всё. Что ж, приведу один пример. Допустим, я сделаю так.
Тренер присел на корточки и сделал вид, что тужится.
– Представьте, что я, таким образом, оставил тут отходы человеческой жизнедеятельности. Их можно продать?
Ученики замерли в недоумении на пару минут.
– Можно! – воскликнул Дима.
Пожарский снисходительно улыбнулся.
– И каким же образом?
– Это дерьмо, простите отходы человеческой жизни деятельности, можно представить, как отходы человеческой жизнедеятельности какого-то очень значимого или просто знаменитого человека и втюхать какому-нибудь чокнутому поклоннику, – нашёлся Дима.
– Из этого можно сделать инсталляцию и продать, как произведение искусства, – предложил свой вариант решения проблемы Андрей.
– Молодцы, ребята. А теперь заметьте ключевой момент в ваших решениях. В первом – это значимый человек, величина; во втором, как произведение искусства этот товар вы сможете продать только в том случае, если будете сами будете из себя представлять хоть какую-то величину в мире искусства. А это, что значит на языке рынка? Кто знает? Никто? Это брэнд. Вам нужен брэнд, имя. Сначала мы работаем на имя, а потом имя работает на вас. Все вы уже наверняка слышали эту прописную истину. Брэнд – это будет тема нашей следующей лекции.
По окончании занятия ученики выходили в коридор из зала. Олег вышел вместе с Олесей.
– Как тебе? – спросила Олеся.
– Интересно, – ответил Олег.
– А Пожарский?
– Необычный.
– Я вся дрожу от него. От его голоса у меня мурашки по коже бегут. Такая харизма.
– Странный он какой-то.
– Ты, просто завидуешь ему.
– С чего бы это?
– У тебя нет такого таланта.
– Ты меня совсем не знаешь.
– Ладно, я побежала до завтра.
На улице Олега догнал запыхавшийся Дима.
– О чём болтал с Олеськой?
– О ерунде всякой.
– Она бесподобна. Жаль достанется какому-нибудь богатому уроду.
– Почему, если богатый, то обязательно урод?
Они шли в сторону станции метро.
– Ну, это и так понятно, – промямлил неуверенно Дима.
– А сюда ты зачем ходишь? Ты же тоже хочешь стать богатым.
– Это стратап – малый бизнес. Тут богатством и не пахнет.
– Разве ты не хотел бы стать богатым?
– Хотел бы.
– И если бы ты был богатым, то ты стал бы уродом?
– Я не исключаю такого варианта событий.
– Ты рассуждаешь просто с позиции неудачника.
– Все мы тут неудачники.
Дима жалостно вздохнул.
– Тебе нравится Олеся? Скажи честно, – продолжил он разговор.
– Да так. Она красива. Таких в Москве много.
– Это ты так говоришь, потому что тебе она не по зубам. Рассуждаешь, как прагматик.
Олег засмеялся.
– Даже, если и по зубам, ну завоюю её, и что в этом такого будет хорошего? Кайфа на неделю, а потом одна головная боль.
– Ты? Завоюешь? Не свисти.
– Ладно. Глупости всё это. Ты её точно никогда не завоюешь, а я: ещё поглядим.
На метро Олег доехал до вокзала, а потом на электричке до Старой Купавны, где его ждал роскошный автомобиль, на котором он докатил с ветерком до своего дома. Был уже вечер. Олег загнал автомобиль в гараж и направился в дом. На первом этаже горел свет. Это было странно, так как он просил Леа не жечь зря в доме свет. Она должна была находиться на кухне, готовить ужин. Возможно, она распустилась и смотрит телевизор в гостиной, когда его нет, вместо того чтобы исполнять свои обязанности. Олег вошёл в дом, скинул обувь, прошёл в гостиную и его сердце ёкнуло. Развалившись в кресле, сидел человек в сером плаще с красноватым лицом и редкими светлыми волосами. Такие лица в народе иногда называют морда кирпичом.
– Олег Николаевич Блинов? – отчеканил вопрос металлическим казённым голосом незнакомец.
– Да. Это я, – проблеял Олег.
– Да вы присаживайтесь. Вы же у себя дома.
Олег ватными ногами доковылял до дивана и присел на край его.
– Вы кто? – робко спросил он.
– Извините, что сразу не представился. Я Павел Сергеевич Семёнов – налоговая инспекция.
Нежданный гость достал из внутреннего кармана плаща какую-то ксиву, раскрыл её и продемонстрировал Олегу. Олег ничего не понимал в подобных документах. Он подумал, что это мог быть просто какой-то мошенник.
– Как вы сюда попали? – спросил он.
– Милая девушка пропустила меня.
«Вот дура», – подумал Олег. Впрочем, могла ли она иностранка противостоять представителю власти в чужой стране?
– У неё с документами оказалось всё в порядке, – продолжил Семёнов и улыбнулся. – Ох, уж эта мода на иностранную прислугу.
– У вас ко мне какое-то дело или вы просто так в гости решили заглянуть? – спросил Олег.
– Дело? Пожалуй. На вас зарегистрировано два дома на сумму примерно пятьдесят миллионов рублей. Машина у вас стоит полтора миллиона рубликов. Вопрос откуда такие денежки у столь молодого человека из глухой провинции? Вы ограбили банк?
– Ничего я не грабил.
– Да, на бандита вы не похожи.
– Я обязан перед вами отчитываться? За богатство вроде бы ещё не сажают. Нужны обоснования для ареста.
– Был бы человек, а статья найдётся, как говорили в старые добрые времена.
– Что вы хотите?
– Узнать происхождение вашего богатства.
– Мне эти деньги подарили.
– Кто?
– Один человек.
– Кто он?
– Не могу сказать.
– Это что-то интимное?
Семёнов пошло улыбнулся.
– Думайте, как хотите. Налоги за свою собственность я исправно заплачу, как полагается.
– Смотрите, если вы совершили что-то противозаконное, лучше в этом сознаться. Можно сознаться мне прямо сейчас.
– Тогда что будет?
– Тогда я попробую помочь решить вам ваши проблемы.
– У меня нет никаких проблем.
– Вы уверены в этом?
– Уверен.
– Ну, что ж. Не прощаюсь.
Семёнов встал и пошёл к прихожей.
– Постойте, – остановил его Олег. – Оставьте ваш номер телефона.
Андрей и Лена сидели в коридоре с зелёными стенами и старыми, покрашенными коричневой советской краской полами. Мимо прошла медсестра. Андрей изучал, висевший напротив него плакат, посвящённый профилактике СПИДа.
Идея соблазнить Оксану, вовлечь её в групповой секс не выходила у Андрея из головы. Он решил пойти самым простым и верным путём ради достижения этой низменной цели. Лена пригласила подругу на якобы вечеринку к себе в гости. Андрей подпаивал Оксану коктейлями, способствующими быстром опьянению, о которых прочитал в интернете. Оксана сильно опьянела через три часа. После чего в комнате Андрей устроил просмотр порнороликов с групповухой. Оксана плохо себя контролировала, и её легко удалось затащить в кровать. Во время любовных утех она то и дело засыпала, но Андрей добился своей цели. Расплата настигла его и Елену быстро. Они заразились неприятным венерическим заболеванием и вынуждены были проходить болезненный курс лечения.
– Какой позор, – промолвила Елена и смахнула, выкатившуюся из глаза слезу носовым платком.
– Это всего лишь опыт. Будем в следующий раз осторожнее. Не стоило нам забывать о предохранении, – успокаивал её Андрей.
– А, если о случившемся узнают наши знакомые и близкие?
– Не узнают – врачи обязаны всю информацию о больных держать в секрете.
Конфуз с неприличной болезнью повлиял неожиданном образом на ход мыслей Андрея. Он осознал, что вёл себя, как последняя скотина, как какое-то мерзкое животное, но не человек. Ему захотелось исправиться. Он уже был не против создания нормальной семьи с детьми и прочими привычными для среднего обывателя радостями. С Леной он обсуждал разные планы исправления ситуации. Для начала надо было, как следует стать на ноги. Нужно было своё жильё для начала, для фундамента, на котором строиться нормальная крепкая семья. Только, как его получить или купить? У Андрея совершенно отсутствовала предпринимательская жилка. Один приятель посоветовал ему пойти на службу в милицию, где можно было разными небезгрешными путями наскрести на свою квартирку или дом. Андрей думал над этим вариантом и продолжал работать в такси. Для восстановления душевной гармонии он и Лена записались на недорогие курсы йоги. На душе и, в самом деле, стало как-то чище и светлее.
Однажды Андрей выехал на вызов на окраину городу. В машину забралась симпатичная женщина старше его на десять лет рыжая, миловидная, с ярко зелёными глазами. Ей нужно было ехать к железнодорожной станции. Во время пути Андрей не заметил дорожный полицейский. Машина подскочила. Женщина едва не влетела головой в лобовое стекло.
– Недотёпа! – злобно выругалась она.
Андрей затаил обиду. Не доезжая до станции, он остановил машину на обочине.
– Что случилось? – не поняла женщина.
Она глядела на странного водилу недоумёнными испуганными глазами. Андрей спокойно извлёк из бардачка красные очки, надел их, посмотрел на женщину.
– А так? – спросил он.
В тот день до железнодорожной станции женщина так и не доехала. У неё словно снесло крышу. Это была не любовь, а страсть. Андрей поехал к ближайшему лесочку, где творил с гневливой пассажиркой всё, что хотел.
Её звали Алла. Она собиралась ехать в Москву устраиваться на работу продавцом в какой-то супермаркет, но резко передумала. Это было верхом легкомыслия, ведь ей надо было поднимать шестилетнего сына, которого она растила одна. Папаша ребёнка где-то скрывался и не помогал ей уже два года. Алла работала продавщицей в магазине бытовых товаров, где зарабатывала немного. Андрей не оставил ей ни своего номера телефона, ни каких-либо других координат; но она всё равно нашла его. Это не составило большого труда. Алла три дня караулила Андрея у стоянки, где парковались машины фирмы, где тот трудился. Наконец, она увидела его утром во время смены. Алла подбежала к нему.
– Привет.
Андрей забрался в машину и попытался закрыть дверцу, но Алла просунула в проём свою ногу, так что любвеобильный таксист едва не защемил её.
– Ты, что творишь? Сумасшедшая! – выругался Андрей.
– Подожди. Не гони меня. Я даже не успела узнать твоё имя.
– Зачем оно тебе?
– Я им хочу назвать своего будущего сына.
Андрей задумался, после чего сдался:
– Андрей.
– Какое прекрасное мужественное имя.
– Ладно, мне надо работать.
– Поехали ко мне в гости.
– Я занят, и потом у меня есть жена.
– Тебя этот факт вроде не всегда останавливал.
– Теперь останавливает.
Кое-как Андрей тогда отвязался от Аллы, но она не сдавалась. Она выведала хитростью у диспетчеров номер телефона Андрея и принялась ему названивать, настаивая на встрече. Алла умоляла не отталкивать её. Андрей просил оставить его в покое. Алла грозила ему:
– Я расскажу всё твоей жене, обо всём, что было между нами.
Андрей только рассмеялся на эти угрозы.
– Валяй. Она у меня не ревнивая.
Алла не успокоилась. Она звонила ему по несколько раз в день, измотав ему все нервы. Тогда Андрей предложил ей во время очередного её звонка:
– Давай я встречусь с тобой, но это будет последний раз.
– Хорошо, – легко согласилась Алла.
– Точно один раз и всё. Обещаешь?
– Обещаю.
Накануне Андрею звонил Мартыненко, справлялся, не нашёл ли тот ещё какую-нибудь партнёршу для новых съёмок. Старый фотограф соглашался снимать бесплатно. Съёмки заводили Андрея. Ему хотелось попробовать ещё, но не с Еленой, а кем-то ещё. Кроме Аллы других кандидатур у него не было. По телефону он рассказал ей о съёмках. Она, недолго думая, согласилась со всеми его условиями. Андрей несколько расстроился, когда подхватил Аллу у подъезда её дома. Её глаза пылали нездоровым блеском. Он понял, что она готова была ради него не только сниматься голой, но спуститься в саму преисподнюю. На съёмках у Мартыненко Андрей с трудом расслабился. Алла душила его своей любовью во время каждого кадра, готова была исполнить любую его прихоть. То же самое было и с Еленой, другое дело, что к Алле Андрей не испытывал никаких чувств, кроме похоти. После съёмок Алла принял душ и оделась. Андрей всполоснулся лишь слегка. Основательно мыться было лень. Дурная болезнь прошла, а с ней и страх подхватить какую-нибудь новую гадость. Андрей велел Алле идти к машине и ждать его там. Когда она ушла, Мартыненко спросил Андрея:
– Как тебя удаётся покорять таких фантастических женщин?
– Секрет фирмы, – буркнул Андрей.
– Приводи ещё кого-нибудь. Фотки я пришлю тебе завтра на твоё мыло.
– Хорошо. А, насчёт, приводить ещё кого-нибудь, обещать не буду – не хочется Лену расстраивать.
– Перестань, она у тебя чистое золото. Она же простит тебе любую глупость и гадость. Таких больше не бывает в природе.
Занятия йогой уже не приносили Андрею былого духовного просветления и наслаждения. В его разум закралась подленькая мысль, что, возможно, всё это самообман, самовнушение, бегство от суровой реальности, где правят сила, деньги, власть и сексуальность. У него началось некое духовное и мысленное раздвоение личности. С одной стороны ему хотелось продолжить предаваться приятному разврату, с другой и чистая духовная жизнь была также ему приятна. Алла в последний раз, когда они попрощались после съёмок у Мартыненко, поклялась сердцем своего ребёнка, что больше никогда его не побеспокоит.
В солнечный августовский выходной день Лена и Андрей прогуливались по парку. Они шли по длинной кленовой аллеи. На скамеечках сидели пожилые люди, молодые мамаши и папаши со своими детками и юные часто не совсем трезвые компании.
– Мы вылечились теперь можно, наконец, подумать о ребёнке, – напомнила Лена.
– Да, – неуверенно согласился Андрей.
– Тебя что-то гложет?
– Да. Я тоже хочу малыша, но меня беспокоит его будущее и наше настоящее. Нужен крепкий фундамент для настоящей дружной семьи.
– Опять эта тема денег. Да мне плевать на них. Главное – это любовь. Только в ней есть счастье.
– Да?
– Да. У тебя разве этого нет?
– Есть, – ответил снова неуверенно Андрей и тут же спросил: – А что такое любовь?
– Это, когда живёшь другим человеком, всё время думаешь о нём, что с ним происходит, любит ли он тебя или прикидывается; когда у тебя внутри всё кипит и радуется от того что твой любимый человек находится рядом с тобой.
– Разве это не болезнь, не помутнение рассудка?
– Это истинное счастье. Кто его никогда не испытывал жалкое существо, тот не жил полной жизнью.
– Иногда я ловлю себя на мысли, что не достоин такой самоотверженной любви. Что во мне есть такого замечательного? Ведь я обычный водила, руль с головой и ушами.
– Ты просто не понимаешь этого, не можешь видеть себя со стороны, какой ты красивый и интересный.
– Я мужчина, поэтому мне трудно мыслить такими прекрасными категориями. Мне, кажется, я совсем не про любовь.
– Про любовь, про любовь…
– Глупая. Ладно, мне надо решить, как быть дальше: идти на службу в милицию или продолжать крутить руль.
