Kitabı oku: «Печали свет. О драконах и прочих фантомах», sayfa 3

Не сон

Когда коснется Божия рука,

Падут осколки ломаного рая.

И в этот миг, молясь и умирая,

Узреешь ты и ад наверняка.

И каждый день начнется невпопад,

И огоньки засветятся иначе,

И приоткроет этот мир, что прячет -

Качнется свод и будет звездопад.

Потом придут на место небеса,

Земля соединится под тобою,

Ты, наконец, покинешь поля боя,

Оставив и войну, и чудеса.

Начнется в жизни новая глава,

И солнце новым встанет спозаранку.

Чернилами, что ты принес с изнанки,

Напишутся вдруг нужные слова.

Не потревожат больше до поры

Тебя ни берега, ни гладь морская,

Пока под новый трубный зов из рая

Не канет старый мир в тартарары.

Когда

Когда взрослеешь, будто на часах

Свой круг обходит стрелка дней за восемь,

И, что ни день, весну сменяет осень,

И гулкие разряды в небесах.

Уходишь на большую глубину

Не как пловец, легко и добровольно,

А в дайвинге безвыборном – так больно,

Что тянет камнем боль тебя ко дну.

И в прошлом, что никак не мог забыть,

Мельчают и обиды, и проблемы,

Когда на сцену, обойдя все схемы,

Выходит то, чего не может быть.

Но опускают занавес. Туман.

Ты смотришь на дома и перекрёстки

Растерянным беспомощным подростком.

И опадает хлопьями обман.

Зеркала

Порой тревожат и пугают зеркала,

Что отражают глубоко, без искажений.

Их, если тронешь, не чураясь отражений,

Изранят в кровь кусочки битого стекла.

Но после алая заплещется заря -

Предвестник множества причудливых восходов.

И прорастёт десятком свежих всходов твой новый мир.

Прошедшее – не зря.

Морозко

Все дело было… конечно, в Боге,

А не в циничной чужой забаве.

И сани – в пляс, по кривой дороге,

По буеракам в седой дубраве.

Считала, знаю и, зная, буду

Свои пути выбирать неспешно.

А Он явил мне, быть может, чудо?

Смеясь: "Ты знаешь? Ну да, конечно".

Там выли лешие, мёрзли руки,

Никто не ждал и никто не встретил,

"Девятый круг?" – я сочла в испуге,

А был второй, ну, быть может, третий.

И было боязно, было больно,

И ледяная сковала сила.

– Тепло? Быть может, с тебя довольно?

– Тепло мне, да, – тихо я твердила.

А после нехотя, непомпезно,

Без самоцветных камней и злата,

Освободила, закрывшись, бездна.

Домой! Живая? И так богата.