Kitabı oku: «Не пожелай ни дождика, ни снега», sayfa 29
– Умно вы говорите, приятно вас слушать, – Лешка продолжал массировать профессора. – Я вообще не понимаю, что сейчас у нас в городе происходит. Как поменялись все ценности! Что сейчас хорошо, а что плохо? Как порядок устроен? Что за строй у нас в городе?
– О-о-о, молодой человек, – горячо заговорил профессор, лежа на кушетке головой вниз, – строй у нас уникальный. Я его называю социалистический капитализм. Или, другими словами, административный капитализм. Несомненно, его придумал злой гений. Собрали все недостатки капитализма и социализма и соединили вместе. Это неограниченное количество денег и неограниченная власть чиновника. Соединив эти две составляющие вместе, получили раковую опухоль для государства, которая со временем его сожрет. Формула уничтожения нашего государства проста – запусти чиновника в бизнес и эффект стопроцентный.
– Вы знаете, мне многое непонятно в ваших словах. Чиновники, бизнес, государство. Ведь все эти понятия связаны между собой?
– Хорошо, объясню на пальцах. Как в Америке образовался капиталистический строй? Ну, к примеру, народ ломанулся рыть золото. Сначала одна палатка, затем десять, потом целый поселок. Естественно, людей надо кормить. Предприимчивый бизнесмен ставит магазин. И так как он работает без конкуренции, то, естественно, получает сверхприбыль. В этих условиях на другом конце улицы возникает второй магазин, а в центре – третий. Вот тогда и начинают работать законы капитализма. Возникает конкуренция. И владельцы магазинов вынуждены снижать цены, повышать качество товара, чтобы покупатель шел к ним, а не к конкурентам. Снижают они цены до тех пор, пока один из владельцев магазинов, ну, к примеру, в центре, скажет, да идите вы к лешему, я лучше пойду опять золото мыть. И останутся два магазина. И цены они будут держать такие, что выше им не даст поднять конкурент, а ниже им невыгодно работать. И не нужны в этом случае ни санитарные врачи, ни пожарники, ни ветеринары. Хозяин магазина будет сам следить, чтобы его товар был лучшим. Потому что если товар будет плохим, покупатель уйдет к конкуренту. И роль чиновника в этом случае одна – следить за соблюдением законов и не мешать бизнесу. Как все происходило у нас? Ну, допустим, в деревне Петровке коммерсант поставил магазин. По законам капитализма сначала будет сверхприбыль, затем появляется конкурент на другом конце деревни, а в центре магазин поставит глава администрации. Естественно, цены начинают снижать. И снижают до тех пор, пока кто-то начинает разоряться. И как вы думаете, кто? Конечно, не глава администрации. Потому что он не платит налогов. К нему налоговик просто побоится пойти с проверкой. Пожарник тоже обходит его магазин стороной. А рядовых коммерсантов обложит данью. Участковый, опять же, к главе не пойдет, а коммерсантов посещает регулярно. Хулиган-рэкетир тоже за своей долей придет. Вот и получается, расходная статья у коммерсантов о-го-го какая! А у главы – ноль. Вот эти коммерсанты через некоторое время и пойдут по миру, а останется магазин главы, который налогов не платит, людей кормит всякой дрянью и прочее. Вот вам пример образования раковой опухоли на теле государства. Теневой бизнес процветает, легальный разоряется. Новая форма административного устройства государства – социалистический капитализм. Заметьте, доселе нигде неизвестный.
– Ну, а народ куда смотрит? Ведь все это на их глазах происходит, – Лешка продолжал массаж, увлеченно слушая профессора.
– А народ у нас, молодой человек, подготовлен коммунистами к такой жизни. Вообще уничтожение нашего государства началось, когда Владимир Ильич Ленин, вождь мирового пролетариата, прикатил в Россию из Германии в личном вагоне и с личным поваром. Подняв народ на бунт, он для начала уничтожил весь цвет русской нации. Дворяне, ученые, военачальники великие – все драпали за границу от пьяного, разгулявшегося пролетариата. Остались малограмотные рабочие и часть интеллекта нации в виде не успевших удрать ученых и дворян. Которых, кстати, в тридцатые годы добили. И еще убили царя. А русскому человеку без царя – смерть. Отвернулся от нас за это страшное убийство бог. И нести нам эту кару, пока новый царь, заступник наш, не объявится. А затем началось великое зомбирование нации. Один источник информации, одна правда. Другое мнение выжигалось в лагерях. В общем, народ подготовили как надо. И делай с ним сейчас все что угодно, все будут думать – наверху видней. И тупо идти за вождями, как бараны на бойню.
– Так что же делать?
– Вот, молодой человек. В вас тоже говорит голос советского человека. На все вам надо дать ответ. Самостоятельно вы думать не можете. А вы подумайте, подумайте.
– Получается, при таком развитии наша страна скоро развалится, как карточный домик?
– Молодой человек, история знает много примеров, когда рушились великие цивилизации и разрушались могучие монархии. Все превращалось в прах. Вы посмотрите, кто в нашем городе правит? Бывшие партийные работники да криминальные авторитеты. И самое главное, где они себе замки строят, куда деньги наворованные вкладывают? Разве в нашей глубинке? Как князья или графья, истинные патриоты страны своей в прошлом. Нет. Для них милее заморские страны и острова. Туда они направили свои взоры. А наш город они покинут, как крысы корабль в случае кораблекрушения. Вот только высосут всю кровь с народа своего – и в бега.
– Послушайте, ведь есть государственные люди, которые должны следить за безопасностью государства, – возмущенно сказал Лешка.
– Молодой человек, у вас ручка и листок бумаги есть? – профессор неожиданно поднялся и сел за стол.
Лешка протянул карандаш и листок бумаги.
– Вот, рисуем круг большой. Это наш город. Сверху маленький кружок – это мэр, дальше кружок – прокурор, дальше кружок – начальник милиции, кружок – начальник – пожарник, и так далее и тому подобное, – вокруг большого круга он нарисовал много маленьких кружков, в каждый из которых вписал имя какого-либо чиновника, – как может прокурор давить на мэра, ведь тот сразу заберет землю, на котором стоит завод прокурора. Рисуем между ними линию-связь. Как может начальник милиции давить на пожарника? Тот же сразу его мясокомбинат за нарушение пожарной безопасности закроет. Опять рисуем линию между ними. А эта линия между начальником налоговой и главным ветеринаром, они родственники. И так далее, – профессор все чертил линии между кружками.
– Паутина какая-то получается, – задумчиво сказал Лешка.
– Правильно, паутина. А плетет эту паутину паучок – коррупция. И под этой паутиной мы с вами, молодой человек, будем постепенно задыхаться. Пока не сдохнем.
Лешка уже задумчиво стоял рядом с профессором.
– И никому из них нет дела до нашего города. Чиновники же ведь тоже все понимают. Почему нельзя поменять правила жизни?
– Нет патриотов. Истребили их в семнадцатом году прошлого века. А сейчас уничтожают нацию. Посмотрите, что с русской нацией происходит? Народ на корню спивается, наркотиками на улице, как семечками, торгуют. И зачастую те, кто должен с этим бороться. Рождаемость падает. Молодежь вообще не понимает, куда мы катимся.
– Послушайте, вы же, кажется, еврей? Почему вы все время говорите о спасении русской нации?
– Да, молодой человек, вы правильно заметили. Я еврей. Но не жид. Жиды – это кто живет здесь, а Родиной считает какие-нибудь теплые острова. Есть жиды и среди этнических русских, украинцев, армян. А я – душой русский. Я думаю по-русски, обычаи у меня русские. В конце концов я, мой папа и даже мой дедушка рождены в этом городе. Как меня можно отделить от русских? И почему безопасность русских для меня важна? Национальный вопрос решали правильно только коммунисты при всех их недостатках. Принцип один. Есть одна великая нация – русская, и вокруг нее сплотятся все маленькие народности. В этом была гармония национальных отношений. А если лидер уйдет, на смену станут прорываться другие, не всегда лояльные нации. А мне этого очень бы не хотелось. Поэтому я всегда буду выступать за великую русскую державу. А угроза уже есть прямая. Посмотрите, что происходит с рождаемостью. Не хотят рожать, потому что не на что кормить детей. Заработная плата осталась социалистическая, а цены свободные, капиталистические. А те дети, которые родились, видят только плохое. В раннем детстве – алкоголизм, проституция, наркотики. Социалистическую систему воспитания, которая была очень хорошей, разрушили, а нового ничего не создали. В доме пионеров сделали баню для чиновников. А ведь эти дети скоро станут рожать своих детей. Государство закрыло глаза на это, просто выживайте, как можете. Я вообще понял рецепт, как можно уничтожать народ. В первую очередь лишите людей работы – они сразу начнут пить, рождаемость упадет. Сделайте нищенскую зарплату учителям, детей некому будет учить. Врачей приравняйте к уборщице – людей некому будет лечить. А дальше немного подождать и цель будет достигнута. Народ просто сам вымрет. Что мы с вами сейчас и наблюдаем.
Лешка налил травяной чай и поставил две кружки на стол.
– Попейте чаю, Исаак Леонович. Он укрепляет иммунитет.
Профессор взял кружку и задумался.
– Ну, неужели наши нынешние правители не видят, куда ведут свой народ? Неужели они не видят, что творится вокруг? – Лешка тоже сел на стул рядом с профессором.
– Беда в том, что цари наши уже давно не знают, в какой стране живут. Они создали себе коммунизм в отдельно взятом городе и живут рамками кольцевой дороги. Зарплаты у них там мировые, доходы такие, что и американцам не снились, вот они и считают, что вся страна так живет. Я сравниваю их с локомотивом, который оторвался от состава и набирает ход, удивляясь, как стремительно нарастает скорость, как легко ему ехать и какое впереди светлое будущее. А то, что остальные вагоны давно остановились и увязли в болоте, они просто не видят. Те режиссеры, которые всем управляют, просто не дают возможности посмотреть назад. А что же позади? А позади пропасть между верхами и низами.
– Ну, вы ведь тоже вступили в сговор с людьми, которые далеки от благородных целей? – Лешка лукаво посмотрел на профессора.
– Молодой человек, надо понимать, что любая выборная власть в любой стране – это представители определенных финансовых кругов. Они двигают своих людей во власть, чтобы те лоббировали их интересы. Но если в цивилизованных странах люди власти не будут учитывать интересы простых граждан, то их в следующий раз просто не выберут. Поэтому власть старается совместить две функции – интересы монополий и интересы простых граждан. То, что происходит на выборах у нас, – жалкая пародия на демократию. Поэтому я и иду в Законодательное собрание, чтобы хоть как-то влиять на ситуацию в городе.
– Тяжело вам придется.
– Я знаю, но я трудностей не боюсь. Меня в городе все знают как человека принципов. В свое время я даже с коммунистами воевал. Сейчас пришло время борьбы с этими лжедемократами.
Неожиданно дверь в массажный кабинет открылась, и вошел Магомед.
– Исаак Леонович, дорогой, куда вы пропали? Мы для вас приготовили сюрприз. Прошу в зал, – он услужливо показал рукой в сторону комнат для отдыха, слегка прогнувшись.
«Вот мразь услужливая, – подумал Лешка, – хотя дело-то свое он знает, считай, самая влиятельная фигура в городе».
В спальне профессора ожидала красивая, лет двадцати девушка, в прозрачном пеньюаре. Профессор остановился в дверях и повернулся к Магомеду.
– Незачем это, лишнее, – тихо сказал он и пошел в зал. Магомед пожал плечами. Минуту постояв, он зашел в комнату.
– Иди ко мне, Настенька, дурак этот профессор. От такой девочки отказался, – и чуть тише добавил, – вот, сука, не нравится он мне, хоть убей.
Профессор зашел в зал и, подойдя к Кольцову, который был уже изрядно пьян, негромко сказал:
– Григорий Семенович, мне пора домой.
Кольцов кивнул охране, не переставая слушать собеседника. Лешка проводил профессора и на прощанье крепко пожал руку.
– В стенах этого заведения вы первый порядочный человек, – негромко сказал он.
– Мы еще повоюем, – подмигнул профессор и, повернувшись, пошел к машине.
Лешка смотрел ему вслед с благодарностью. Этот человек открыл ему глаза на происходящее вокруг. Он понял, что живет в мире зла и денег. И не видел выхода из этого мира.
* * *
Подъехав к дому, Лешка поставил машину напротив своих окон. Подняв голову, он увидел в окне Свету. Она ждала его. Лешке стало приятно оттого, что его кто-то ждет, и он улыбнулся. Выйдя из машины, направился в подъезд дома. Из-за угла выбежал Бельчик и с радостным лаем бросился Лешке под ноги.
– Привет, хороший мой, – он потрепал пса по холке.
Они вдвоем поднялись по лестнице. Света ждала у открытой двери.
– Представляешь, зову, зову его, а он не идет, как будто тебя ждет, – Света обняла и поцеловала Лешку.
– Хозяина ждет, – Лешка прижал Свету к себе.
– Я тоже своего хозяина жду, – Света продолжала целовать Лешку, – соскучилась очень.
– Я тебе не хозяин, я твой раб, – сказал Лешка с улыбкой и поднял Свету на руки. Он покружил ее и поставил на ноги.
– Вот сумасшедший, ты же знаешь, у меня голова кружится, – Света схватилась за Лешку.
Лешка поддержал ее и поцеловал в губы.
– Ничего, я займусь твоей подготовкой. Может, ты еще космонавтом станешь?
– Я хочу твоей женой стать, – Света прижалась к нему.
– Не возражаю, только путь к сердцу мужчины…
– Известен – через желудок. Идем завтракать, – Света потянула Лешку за руку на кухню.
Позавтракав, Лешка пошел спать. Он долго ворочался, вспоминая ночной разговор с профессором. Наконец усталость взяла свое, и он уснул. Проснулся Лешка от рева сигнализации. Он быстро соскочил с дивана и посмотрел в окно. На крыше его машины сидел огромный кот, а вокруг бегал с заливистым лаем Бельчик.
– Бельчик, Бельчик. Пошел вон, – крикнул Лешка, открыв окно.
Пес, услышав голос хозяина, побежал прочь, а кот, лениво спрыгнув с машины, медленно побрел в сторону мусорных баков. Лешка потянулся и, прислушавшись, негромко крикнул:
– Свет!
Опять ее нет дома! Что за чертовщина? Куда она все время пропадает? Ему вспомнилось, как она кому-то помахала, когда возвращалась два дня назад. Так и есть, она его обманывает. Все правильно, он для нее слишком стар. «Наверняка встретила кого-то из старых друзей и тайком проводит с ними время», – думал Лешка. Ревность сжигала его душу. Он нервно прошелся по комнате. Нет, их роман надо заканчивать. Перспективы никакой. Не сегодня-завтра она объявит о своей старой любви. Он остановился у окна и стал всматриваться под арку, из-под которой должна была выйти Света. Время тянулось медленно. Лешка то ходил по комнате, то стоял у окна. Чем больше проходило времени, тем больше он нервничал. Он уже много раз ругал себя за то, что не расстался со Светой: все равно они не пара, эта любовь серьезная только у него, а Света еще молода, чтобы оценивать свои чувства. Она, конечно же, влюблена в него, но это чувство не может быть серьезным в ее возрасте и скорее похоже на влюбленность.
Лешка нервно ходил по комнате, думая, как он объяснится со Светой. Неожиданно на улице послышался звук подъехавшей машины. Лешка пулей подлетел к окну. Из машины вышла Света. Она что-то сказала водителю, улыбаясь. Затем, уже собираясь закрыть дверь машины, рассмеялась и что-то еще сказала водителю. Лешка рассвирепел. Сжав кулаки, он ожидал появления Светы.
Дверь осторожно открылась, и Света тихо вошла в комнату. Лешка стоял у окна.
Света разделась в прихожей и вошла в комнату.
– Ой, а я думала, что ты еще спишь, – радостно сказала она и подошла к Лешке. Она хотела его обнять, но Лешка нервно отстранился и отошел к двери.
– Света, только не надо меня обманывать. Я понимаю, ну закружилась у девочки головка, а потом оказалось, что это не любовь. Я понимаю, что ты молода, красива и что у тебя могут быть серьезные отношения с молодым человеком твоего возраста. Но зачем водить за нос меня? Если тебе негде жить, я помогу найти тебе жилье. Но меня не надо обманывать. Скажи все честно.
– Лешенька, что сказать? – Света от растерянности села на стул, на глазах у нее появись слезы.
– Скажи, что ошиблась во мне и что ты вольна в своем выборе, – Лешка говорил злым, стальным голосом.
– Лешенька, я люблю только тебя, у меня кроме тебя никого нет. Откуда такое подозрение?
– Откуда? Ты думаешь, я дурак? Каждый раз, как только я засыпаю, ты куда-то пропадаешь. Ты думаешь, я не понимаю, что ты бегаешь на свидания? – Лешка уже кричал. – Ты хочешь доказательств? Ты думаешь, я не вижу, кто тебя подвозит и как ты с ним любезничаешь?
– Лешенька, это таксист. Он просил номер телефона, и я ему сказала, что замужем, – Светка уже плакала навзрыд.
– Отказала? Тебе нужны доказательства, – он схватил ее сумочку и вытряхнул на стол ее содержимое. По столу покатилась губная помада, всякая дребедень, и выпала небольшая тетрадь.
– А это что? Дневник, – он открыл тетрадь. – Что за хрень, Южное кладбище, Северное кладбище, Старое кладбище. Какие-то номера? Что? Что это такое? – недоуменно спросил он. Ярость сменилась любопытством. Он листал тетрадь, а Света тяжело поднялась со стула и подошла к окну.
– Я нашла их, – тихо всхлипывая, ответила она.
– Кого их? – не понял Лешка.
– Я нашла могилы твоей жены и дочери, – уже спокойней сказала Света, продолжая смотреть в окно.
– Как нашла, где нашла? – не понял Лешка.
– На Новом кладбище. Я все это время их искала. Столько грязи истоптала. И дождь, и в снег. В больнице мне данных не дали, сказали, что только родственникам скажут. Вот я и ходила по рядам на кладбище. А в тетради отмечала, чтобы по нескольку раз не искать в одном месте. А сегодня нашла, – она замолчала.
Лешка замер на месте. Он понял нелепость своего положения и как сильно он обидел Свету. Ревность мигом прошла, он подошел к Свете сзади и обнял ее.
– Извини, я не знаю, что на меня нашло.
– Не надо, Леша, – она отстранилась и отошла в сторону. – Собирайся, поедем, я покажу тебе могилки.
Лешка быстро оделся, и они поехали на Новое кладбище. Всю дорогу молчали. Когда подъехали к кладбищу, Света первой вышла из машины и пошла по дорожке. Лешка поспешил за ней. В углу кладбища они подошли к двум могильным холмикам, полностью поросшим травой. На надгробных крестах полустертые фамилии: Понамарева С. Н. и Понамарева С. А. Сомнений не было, это были могилки его жены и дочери.
– Я подожду тебя в машине, – сказала Света и, повернувшись, пошла к машине.
Лешка стоял, как вкопанный, не в силах что-либо соображать. От волнения сдавило грудь и перехватило дыхание. Слезы катились из глаз, и Лешка лишь хватал ртом воздух. Неожиданно он упал на колени и затем всей грудью на могильный холмик. Звериный крик вырвался у него из горла. Руками сжимал он только что проросшую молодую траву вместе с грязью. Боль потери близких людей, столько лет живущая в нем, криком шла наружу, пугая сидящих на ветках ворон. Он запоздало оплакивал своих родных. Ведь их хоронили без него, невыплаканные слезы все это время разъедали сердце и душу. Лицом вниз кричал он, как будто хотел докричаться до жены и дочери. Плечи его тряслись, а руки продолжали рвать молодую траву вместе с грязью. Постепенно Лешка затих. Он продолжал лежать на могилке, как неживой. Уже начинало темнеть, когда Света подошла к нему и, присев на корточки, тронула за плечо. Лешка вздрогнул.
– Леша, пора ехать. Скоро стемнеет.
Лешка с трудом поднялся, Света помогала ему. Оперевшись на ее плечо, Лешка пошел к машине. Возле машины он окончательно пришел в себя и обнял Свету за плечи.
– Извини меня. Я круглый идиот, – он прижался к ней.
– Поехали, уже темнеет, – Света отстранилась от него и села в машину.
Ехали молча. Дома поужинали, и Лешка пошел на работу. Света осталась одна.
Всю ночь Лешка был сам не свой. Его мучила совесть за незаслуженно нанесенную обиду Свете. Могилки, поросшие травой, стояли у него перед глазами.
Утром, едва закончив уборку, он поехал домой, чтобы извиниться перед Светой. Купив в ночном магазине цветы, он быстро поехал домой. У подъезда его встретил Бельчик.
– Привет, не мешай. Сегодня я пойду один, – сказал он псу, и тот отошел, не понимая, почему хозяин прогнал его.
Позвонив, Лешка поднял повыше букет, так, чтобы не было видно лица. Но дверь никто не открыл. Позвонив еще раз, Лешка открыл дверь своим ключом.
– Свет, ты дома? – крикнул он с порога.
Никто не ответил.
Лешка, не разуваясь, прошел в комнату. Диван, на котором они спали, был собран. Светы дома не было. Неожиданно на столе он увидел записку.
«Леша, я поняла, что ты меня не любишь. Я не хочу быть навязчивой. Только знай, я любила и продолжаю любить тебя. А твой бзик про разницу в возрасте – это твоя блажь. Меня это совсем не касается. Я люблю тебя и буду любить всегда. И помни, тебя я никогда не обманывала. Твоя Со».
Лешка прочитал записку еще раз и сел на стул. В голове шумело, мысли путались. Что делать, где теперь ее искать? Какой он дурак, как он мог так обидеть ее? Лешка сидел за столом, обхватив голову руками. Он долго сидел так, пока не уснул. Проснулся Лешка от стука в дверь. Он резко встал и пошел открывать. В дверях стоял Игорь.
– Ну и рожа у тебя! Спал, что ли? – с ходу налетел он на Лешку.
– Маленько, после ночи.
– А где благоверная твоя? – Игорь разделся и с любопытством заглянул в комнату.
– Проходи, нет ее дома.
Игорь прошел в комнату и сел на стул. Лешка поставил чайник и стал готовить кофе.
– А где Светка, в магазин ушла?
– Нет, совсем ушла, – Лешка говорил тяжелым голосом. Было видно, что он сильно подавлен.
– Как ушла? И ты отпустил?
– А зачем ее держать. Игорь, у нас разница в двадцать лет!
– Да задрал ты своей разницей! Посмотри, у Хука жена вообще только школу закончила, да каждый второй сейчас на молодой женат. А ты все перебираешь. Такая баба! Где ты еще такую встретишь?
Лешка налил кофе в чашки и сел на стул. Он постарался успокоиться и тихо начал говорить:
– Игорь, жениться проще всего. Наслаждаться жизнью с молодой женой. А потом что? Ты знаешь, военные летчики не живут долго, профессия оставляет след на здоровье. Умереть и оставить любимую жену с маленькими детьми одну? У Хука денег наворовано, детский дом хватит вырастить. А у меня только пенсия, чтобы с голоду не сдохнуть. Это, по-твоему, честно? И как жить, зная, что обрекаешь родных тебе людей на нищету?
– Ты живи сегодняшним днем. Что завтра будет, один господь бог знает. Сегодня у тебя есть хорошая работа, связи в городе. Женился бы на хорошей девушке. Нарожали бы детей. Что еще надо в этой жизни?
– А через десять лет? Дети маленькие, ты, в лучшем случае, инвалид, жена с молодым любовником. Нет, я так не могу. Не могу я смотреть на жизнь так просто, как ты. Вот и на работе на этих подонков при портфелях государственных тоже смотреть не могу, как они страну в пропасть ведут.
– Ладно, семейные дела – это твои дела, а работа, она кормит. И ее надо делать хорошо, нравится она или нет. Слушай, зачем я пришел. Сегодня у тебя таможня отдыхать будет. Ты ответственно отнесись. Главное, аппаратуру не забудь включить. У меня шеф компромат на них готовит. Из центра бумага пришла – готовят показательную акцию к выборам. Таможенники попали под раздачу. Надо народу немного крови. Так что сегодня все должно пройти без сучка и задоринки, – Игорь встал и пошел в прихожую. – А насчет своей личной жизни подумай. Не может человек жить один.
– Я подумаю. Время все расставит на свои места.
Друзья попрощались, и Лешка пошел мыть посуду. Он долго думал над словами Игоря и не мог найти выход. К вечеру выглядел окончательно разбитым и усталым. Приняв душ и как-то взбодрившись, он пошел на работу пешком, в надежде развеяться.
Гости прибыли вовремя. Встретив, как обычно, Лешка проводил таможенников в зал отдыха. Включив аппаратуру записи, он прошел к гостям. Начальник таможни, Санин Владлен Семенович, с уверенностью хозяина сел в центре стола. Вокруг расположились его подчиненные. Лешка разлил водку. Началась обычная процедура. Тосты, подхалимские речи за здоровье начальника, который млел от них, как девица на смотринах. Каждый из подчиненных старался выделиться. После нескольких тостов Лешка пошел парить Санина. За ним потянулись остальные.
Часа через два довольная компания опять собралась в зале.
– Ну что, товарищ генерал, – обратился к нему его зам Висельников, – пора приглашать нашкодивших?
– Давай, зови, – крикнул он своему шоферу, который сразу же убежал.
– Это с южного поста? Этого правильного начальника воспитывать, который дань не хотел собирать? – засмеялся сидящий около Висельникова молодой сотрудник Кожевников.
– Его, миленький. Вчера показательную акцию им устроили. Приехал сам Владлен Семенович и привез приказ: в связи с увеличившимся количеством наркотиков, провозимых через его пост, проводить досмотр каждой машины с полной выгрузкой товара. А там, представляешь, – он захихикал, – пятьдесят машин, и все со скоропортом. Помидоры, абрикос и прочая дребедень, которая должна храниться при минусовом температурном режиме. Повозмущались, конечно, помитинговали, но приказ есть приказ. Начали разгружать. А на улице плюс двадцать. Хозяин груза бегает, валерьянку пьет, остальные грозят таможенный пост разгромить. А Владлен Валерьянович сидит себе в машине и наблюдает. В общем, до восьми вечера только пять машин досмотрели и закрыли пост. Подошел он тогда к начальнику поста таможенного и говорит, что с каждой машины такса за проезд – двести баксов, иначе приказ не отменит. Сегодня приехали мириться. Правда, Владлен Семенович его не принял. Ждут теперь в гостинице.
Все дружно рассмеялись над смекалкой шефа. Пока везли начальника таможенного поста, веселье шло полным ходом. Наконец дверь открылась, и в зал вошел лет тридцати мужчина в форме таможенника.
– Здравствуйте, – смущенно поздоровался он со всеми.
– Здорово дневали, – поздоровался за всех Владлен Семенович.
– По вашему приказанию прибыл, – вошедший чувствовал себя неуютно.
– Ну, пойдем, пошепчемся, – Владлен Семенович встал и кивнул Лешке, – организуй нам в кабинет водочки.
Лешка зашел в подсобку и поставил на поднос бутылку водки, стаканы и закуску.
Когда он неслышно вошел в кабинет, то Владлен Семенович вальяжно сидел в кресле, закинув ногу за ногу, а начальник поста стоял, как провинившийся школьник.
– Ты пойми, Коля, я твой царь и бог. Надо будет, сдам ментам, а без моего приказа тебя ни одна зараза не тронет. Твое дело слушать, что говорят и выполнять. А ты без году неделя, как должность принял, а уже в залупу полез. Взятки, видите ли, он не берет. Теперь ты понял, что я могу создать тебе проблемы?
– Понял, Владлен Семенович, вот, это за сегодняшний день. Тридцать машин прошло, – он положил перед начальником пакет с деньгами.
– Вот это другое дело, – Владлен Семенович взял пачку денег и, отсчитав пятьсот долларов, отдал Николаю.
– Это твоя доля. Только имей в виду, ставки за проезд устанавливаю я. И долю твою тоже я устанавливаю. Будешь свое накручивать – слетишь с должности. Понял? – угрожающе спросил он.
– Так точно. Только страшно мне. Вдруг кто сдаст, и меня с поличным возьмут? – испуганно спросил начальник поста.
– Дурак, кто ж тебя будет брать-то? В этой пачке доля и прокурора, и начальника милиции, и других, кто сажает. А посадят они тебя, кто им будет дань носить? Так что не дрейфь, делай свое дело смело. Твоя задача – больше машин пропустить через пост, и государству польза, и мы при бабках, – поучительно говорил Владлен Семенович. – Ну, а раз понял, давай за успешную работу, – он поднял рюмку.
Через десять минут он вошел в зал, по-отечески обнимая начальника таможенного поста, и громко сказал:
– Вот, знакомьтесь, теперь это наш человек. Садись, Коля, за стол. Гулять будем.
Лешка слушал весь разговор, и ярость разрывала его на куски. Что творится: продали, все продали. Кругом одна коррупция. На его глазах честного парня сделали преступником. Всех государственная коррумпированная машина перемалывает и воспитывает на свой лад. Почему все молчат? Ведь Игорь, он же из системы безопасности. Он же все знает, почему разом не накроют всю эту шайку?
Гулянье продолжалось почти до утра. Когда все разъехались, Лешка принялся наводить порядок. Через час приехал Игорь.
– Ну, что? Материал хороший получился? – с ходу спросил он.
– Криминала достаточно, как и у всех, – ответил Лешка и включил чайник.
Игорь сам достал кассету с ночной записью.
– Кофе будешь? – спросил Лешка.
– Пожалуй, выпью, – согласился Игорь.
Лешка налил кофе себе и Игорю и сел рядом.
– Ответь мне на один вопрос, – он пристально посмотрел на Игоря, – ведь вы, безопасность, про всех все знаете. И материала у вас хватит, чтобы всю преступность одним махом раздавить. Так почему же все они на свободе?
– Не все так просто, как ты думаешь. Это, если тебе угодно, политика руководства. Когда человек чем-то замаран и на него есть материал – этот человек никогда не рыпнется против власти. А если что и задумает, его сразу прихлопнут. Ведь материала на него хватает. Метод этот проверен и опробован. А кристально чистый человек власти не нужен. Как его в узде держать? Это, Леша, политика, – Игорь допил кофе и поднялся. – Ладно, побежал я, шеф кассету ждет на просмотр.
Лешка проводил Игоря и сел за стол, опустив голову. Вот и получается, все на наших глазах происходит, втаптывают в грязь, а все, как тупые овцы, молча наблюдают. Все проблемы свои в водке лечат. Не замечают, как превращаются в свиней. Он достал ручку, листок бумаги и начал писать:
«Уважаемый господин президент!»
Лешка сидел так минут двадцать и затем решительно продолжил. Он подробно описал, кто чем занимается, какой бизнес контролирует, какие взятки собирает, криминальные схемы, подпольный бизнес. Весь преступный мир города был подробно описан им на десяти тетрадных листочках. Он потратил больше часа. Когда письмо было закончено, аккуратно запечатал его в конверт и отвез на почту. Отправив заказное письмо в адрес президента, он приехал домой и, не завтракая, лег спать.
Проснулся, когда солнце катилось за горизонт. Поднявшись, он прошелся по комнате, было пустынно и одиноко. Приняв душ, Лешка стал готовить ужин. Все напоминало присутствие Светы. Неожиданно его внимание привлек цветок в горшочке, который он подарил ей. Тот опустил головку, листья пожухли. Лешка попробовал почву, она была сухой.
– Ну, что, дружище, плохо без нее? Мне тоже плохо. Но жить как-то надо. Хотя зачем такая жизнь? – он налил в кружку воды и принялся поливать цветок.
* * *
Прошло пол года, как Лешка жил один, без Светы. Он постепенно превращался в прежнего Лешку. Ничто его не интересовало. Даже машина под окном стояла в пыли и без движения. Он опять жил своей прежней жизнью. Вечером шел на работу, утром возвращался, готовил еду, убирал комнату. Он перестал ходить даже на кладбище. Игорь видел состояние друга и в один из дней пришел к нему домой.
