«Дерсу Узала» kitabının incelemeleri, sayfa 2

С повестью о "лесном человеке" с берегов Уссури я хотела познакомиться еще во времена чтения книг Джеймса Шульца о штабчерноногих, но все время оттягивала момент знакомства. И вот, книга прочитана. Если коротко, мне понравилось. Книгу стоит почитать тем, кому нравится художественно-публицистическая (или художественно-познавательная) литература. В ней соседствуют описание тяготы жизни первопроходцев в неизведанных местах, зоогеографические, ботанические и геологические описания этих самых мест и описания быта народов, населяющих тайгу. Сперва обилие латинских названий во время похода может отпугнуть, но со временем глаз привыкает. Арсеньев очень педантично описывает, сколько рыб было поймано на конкретной стоянке, где пролегает северная граница распространения такой-то птицы и как конкретно выглядит багульник болотный. Но, как по мне, глупо жаловаться на это, ведь по сути мы читаем отчет об экспедиции с очень малыми художественными допущениями. (На самом деле можно найти интересные нюансы. Монгольский дуб, например, в Монголии не растёт). Про этнографическую часть не могу ничего сказать, так как знания о народах Дальнего Востока у меня поверхностные, но и в самой книге я не получила углубленным сведений. Но зато появилось желание почитать литературу об отношениях аборигенов с пришлыми. Но лучшая часть для меня - Дерсу Узала. Наверное, это невозможный человек. Для него каждая жизнь ценна, все в мире имеет душу и ко всему нужно относиться с уважением. Каждого эпизода с ним я ждала с нетерпением. Мне нравятся добрые и правильные люди. Мне бы самой очень хотелось быть такой. И до чего же тоскливо стало, когда я открыла главу "Смерть Дерсу". PS после прочтения не могу смотреть развлекательные передачи про отдых на Дальнем Востоке, все кажется таким ненастоящим, театральным. В общем, знакомство с Арсеньевым прошло удачно.

Прочитано в рамках проекта " Читаем Россию " Приморский край

«Днём, при солнечном свете, мы видим только землю, ночью мы видим весь мир» В. К. Арсеньев

Не получалось никак раньше собраться с мыслями, чтобы рассказать о произведениях Владимира Клавдиевича Арсеньева, и вот, наконец! (здесь публикую общий отзыв на две книги: "Сквозь тайгу" и "Дерсу Узала"; аналогичный отзыв оставил и к книге "Сквозь тайгу"). «По Уссурийскому краю», «Сквозь тайгу», «Дерсу Узала» - эти книги для вас, если: если вы устали от суеты и шума города, если вам, как и мне, даже дома вечером нельзя остаться в тишине из-за езды автомобилей под окнами; если вы хотите, пусть на час, да даже на полчаса, но оказаться наедине с собой и со своим внутренним созерцателем, тем единственным, кто всё ещё слышит и понимает природу; если вы хотите бросить всё и уехать подальше с рюкзаком за плечами, туда, где самое высокое — это не высотки на бульварах Хабаровска, а скалы, сопки и уходящие ввысь на десятки метров тополя, кедры, но город не отпускает вас, держит крепко; если вы хотите прочесть про настоящие человеческие характеры, про неумолимость Дальневосточной тайги, про невымышленные опасности и про труд жить. Наконец, если вы гуляете во время обеденного перерыва, или в свободное от пар или уроков время на улице по уединённым улочкам, куда заглядываете лишь вы, да заблудившиеся прохожие, зато со всех сторон доносятся птичья трель, а весенний воздух пахнет проснувшейся жизнью, то возьмите с собой эти книги. Возьмите их. И позвольте таёжным тропам, по которой ходили Владимир Клавдиевич Арсеньев со своим верным, бескорыстным другом Дерсу Узалой, пролечь внутри вас. Впустите их и вновь почувствуйте себя не оторванным от дерева листочком, кружащемся без опоры, а частью чего-то большого, чего-то сурового, но прекрасного. Того, что мы зовём Природой.

«Часам к четырем пополудни мы подошли к скалам. Величественное зрелище представилось нашим глазам. Семь гранитных штоков высилось кверху. Они действительно имели причудливые формы: один из них был похож на горбатого человека, опирающегося рукой на голову какого-то фантастического животного; другой — на старуху, одетую в длинную мантию; третий — на гигантскую жабу; четвертый — на нож, воткнутый черенком в землю…. Все грани и углы скал сглажены деятельностью сильных северо-западных ветров. Эти скалы представляют собой классический образчик эоловой эрозии, когда ветры в течение долгого времени могут обтачивать выдающиеся части камней сами по себе, без участия песка. Быть может, шлифовальным материалом служили обледенелые снежинки. Высокие громады, молчаливо поднимающиеся кверху, хаотически нагроможденные глыбы у подножия их, заваленные буреломом, и лес, полный таинственной тишины, создавали картину мрачную и дикую. Когда над скалой проходило облако, то казалось, будто оно стоит на месте, а скала двигается, наклоняется и вот-вот со страшным грохотом опрокинется на землю»; «В переходе от дня к ночи всегда есть что-то таинственное. В лесу в это время становится сумрачно и тоскливо. Кругом воцаряется жуткое безмолвие. Затем появляются какие-то едва уловимые ухом звуки. Как будто слышатся глубокие вздохи. Откуда они исходят? Кажется, что вздыхает сама тайга»; «… поднялся на ближайшую сопку. Красивая панорама развернулась перед моими глазами. Сзади, на востоке, толпились горы; на юге были пологие холмы, поросшие лиственным редколесьем; на севере, насколько хватало глаз, расстилалось бесконечное низменное пространство, покрытое травой. Сколько я ни напрягал зрение, я не мог увидеть конца этой низины. Она уходила вдаль и скрывалась где-то за горизонтом»; «С первого же шага буйные травы охватили нас со всех сторон. Они были так высоки и так густы, что человек в них казался утонувшим. Внизу, под ногами, - трава, спереди, сзади — трава, с боков — тоже трава только вверху — голубое небо. Казалось, что мы шли по дну травяного моря».

Пусть я там и не был, пусть не совершал смелый, полный опасностей и лишений поход, но читая такие живые строки, мне казалось, будто я шёл позади отряда и наблюдал всё своими глазами: и Великую тайгу во всей её первозданной силе, красоте, грозности; и смешного лакомку-медведя, пытающегося добраться до мёда; и Дерсу Узалу, кричащего на притаившегося амбу; и коварные отряды бандитов — хунхузов; и звёздное небо ночью, каким его можно прочувствовать лишь в тайге; и крепкую дружбу между русским офицером и гольдским охотником, между цивилизацией и природой.

«Чем ближе я присматривался к этому человек, тем больше он мне нравился. С каждым днём я открывал в нём новые достоинства. Раньше я думал, что эгоизм особенно свойственен дикому человек, а чувство гуманности, человеколюбия и внимания к чужому интересу присуще только европейцам. Не ошибся ли я?».

Именно Дерсу Узала — сын тайги — оказался вместилищем всех тех качества, что делают из нас людей. Наверное, потому, он и занял прочное место в мировой литературе. P. S. Владимир Клавдиевич сумел так описать свои путешествия, что они стали частью меня. Как же мне не хотелось расставаться с Дерсу Узалой, но книги были прочтены! И как хорошо, что есть два замечательных фильма, сумевших ещё на несколько часов продлить моё прибывание на хребтах Сихотэ-алиня. С огромным удовольствием я вновь пережил все приключения. Оба фильма так и называются: «Дерсу Узала», только один 1961 года выпуска, а другой — 1975 г.

Потрясающая история о добром и светлом человеке, душа которого не загажена западными ценностями. Мастер своего дела, за счет единения с природой на духовном уровне.

Вообще, это походный дневник. И сразу видна отменная военная выучка написавшего сей дневник человека. Подробное описание рельефа, состава горных пород, флоры и фауны, указание точных географических координат... Но вместе с тем читается очень легко. Особенная прелесть это, безусловно, описание Дерсу Узалы, человека, проведшего всю свою достаточно долгую жизнь в тайге, изучившего это опасное место до тончайших нюансов и мелочей и, увы, трагически в тайге жизнь окончившего. А ещё здесь наглядно показано, как следует организовывать экспедиции правильно. Прекрасное произведение. Каждый человек, интересующийся природой, найдет здесь для себя что-нибудь полезное

Прочитал все произведения Арсеньева в сборнике Путешествия и Открытия. Это определило отношение к ним не как к художественным, а как к автобиографическим и справочным. Возможно, поэтому не испытывал иллюзий и не ожидал ни захватывающего сюжета, ни витиеватого изложения. Читателю, ожидающему литературных изысков, следует призадуматься, а стоит ли вообще читать. Что такое Дерсу Узала, В дебрях уссурийского края и Сквозь тайгу? Это - дневники профессионального путешественника, подготовленные для широкой аудитории, не более и не менее. Написаны и подготовлены они настолько хорошо, что читаются легко и не вызывают скуки, в противоположность например дневникам экспедиции Обручева в том же сборнике, которые было трудно выдержать, настолько они сухие и сфокусированные на повседневном быте. Ещё тогда я знал, что побывать в Приморье мне не судьба, и эти три книги возместили это сполна, за что я благодарен писателю.