Kitabı oku: «Эволюция религии. Книга 2», sayfa 5
Личная философия религии
Идея является только теоретическим планом для действия, в то время как положительное решение есть утвержденный план действия. Стереотип есть план действия, принятый без утверждения. Тот материал, из которого строится личная философия религии, извлекается как из внутреннего, так и внешнего опыта индивидуума. Социальный статус, экономические условия, образовательные возможности, нравственные течения, институциональные влияния, политические события, расовые тенденции и религиозные учения соответствующего времени и места – всё это имеет значение при определении личной философии религии. Природный темперамент и интеллектуальные влечения также существенно влияют на тип религиозной философии. Профессия, семья и родственники – всё это влияет на эволюцию личных жизненных ценностей.
Философия религии проистекает из основополагающего роста идей и из эмпирической жизни, причем и то, и другое модифицируется тенденцией к подражанию партнерам. Основательность философских выводов зависит от глубокого, искреннего и проницательного мышления в сочетании с восприимчивостью к значениям и точностью оценок. Моральные трусы никогда не достигают высот философской мысли. Чтобы подняться на новые уровни опыта и попытаться исследовать неизведанные области интеллектуальной жизни, требуется мужество.
И сразу же появляются новые системы ценностей; по-новому определяются принципы и нормы; пересматриваются обычаи и идеалы; достигается некоторая идея личного Бога, которая сопровождается расширяющимися представлениями об отношении к нему.
Принципиальное отличие религиозной и нерелигиозной философии жизни заключается в природе и уровне осознанных ценностей, а также в том, что является объектом преданного отношения. Существуют четыре фазы в эволюции религиозной философии. Такой опыт может стать чисто конформистским, подчиняющимся традиции и власти. Или же он может удовлетворяться незначительными достижениями, достаточными лишь для того, чтобы обеспечить устойчивость каждодневного существования, и потому быстро останавливается на этом случайном уровне. Такие смертные считают, что всё образуется само собой. Третья группа поднимается до уровня логической интеллектуальности, где, однако, останавливается в своем развитии вследствие рабской зависимости от культуры. Воистину обидно видеть, как гигантский интеллект прочно удерживается в жестоких тисках культурной кабалы. Столь же печально наблюдать за теми, кто меняет свою зависимость от культуры на материалистические оковы того, что ошибочно именуется наукой. Четвертый уровень философии достигает свободы от любых обычных и традиционных ограничений и решается думать, действовать и жить честно, преданно, бесстрашно и правдиво.
Пробным камнем любой религиозной философии является ее способность или неспособность различать реальности материального и духовного миров с одновременным осознанием их объединения в интеллектуальных усилиях и социальном служении. Благоразумная философия не смешивает божье с кесаревым. Не признает она в качестве замены религии и эстетический культ, основанный только на чудесах.
Философия преобразует примитивную религию, которая в значительной мере являлась сказкой, порожденной сознанием, в живой опыт восходящих ценностей космической реальности.
Вера и вероучение
Вероучение достигает уровня веры, когда оно начинает мотивировать жизнь и определяет образ жизни. Признание учения истинным не является верой; это всего лишь вероучение. Точно так же не является верой уверенность или убежденность. Состояние разума достигает уровней веры только тогда, когда она оказывает решающее влияние на образ жизни. Вера является живым атрибутом подлинного личного религиозного опыта. Человек верит истине, восхищается красотой и почитает добродетель, но он не поклоняется им. Такое присущее спасительной вере отношение сосредоточено на одном только Боге, который есть олицетворение всех этих атрибутов и бесконечно больше.
Вероучение всегда является ограничивающим и связывающим; вера – расширяющей и высвобождающей. Вероучение закрепляет, вера освобождает. Однако живая вера – это нечто большее, чем совокупность благородных вероучений, больше, чем возвышенная философская система: она есть живой опыт, связанный с духовными значениями, божественными идеалами и высшими ценностями, она есть знание Бога и служение человеку. Вероучение может стать принадлежностью группы, но вера может быть только личной. Теологические вероучения можно внушить группе, но вера может пробудиться только в сердце индивидуального верующего.
Вера фальсифицирует оказанное ей доверие, когда она позволяет себе отрицать реальности и навязывать своим приверженцам вымышленное знание. Вера становится изменницей, когда она поощряет предательство интеллектуальной целостности и принижает верность высшим ценностям и божественным идеалам. Вера никогда не уходит от необходимого решения проблем смертной жизни. Живая вера не поощряет фанатизм, преследования или нетерпимость.
Вера никогда не сковывает творческое воображение; она свободна от неразумного и предвзятого отношения к научным открытиям. Вера вдыхает жизнь в религию и вынуждает религиозного человека героически идти по жизни, храня верность золотому правилу. Пылкость веры определяется знаниями, а ее усилия предваряют возвышенный покой.
Религия и мораль
Никакое религиозное откровение не может считаться подлинным, если оно не признает накладываемых этическими обязательствами требований, созданных и развитых предшествующей эволюционной религией. Откровение неизменно раздвигает этический горизонт эволюционной религии и так же неизменно расширяет нравственные обязательства всех предыдущих откровений.
Когда вы берете на себя смелость критиковать примитивную религию человека (или религию примитивного человека), вам следует помнить, что вы должны судить о таких дикарях и оценивать их религиозный опыт в соответствии с их просвещенностью и уровнем сознания. Было бы ошибкой судить о религии других людей через призму своих собственных критериев знания и истины.
Истинная религия есть та возвышенная и глубокая уверенность души, которая настоятельно убеждает человека в ошибочности неверия в моронтийные реальности, составляющие его высшие этические и нравственные представления, его высшее толкование величайших ценностей жизни и глубочайших реальностей вселенной. И такая религия есть просто опыт подчинения интеллектуальной приверженности высшим велениям духовного сознания.
Стремление к прекрасному является частью религии лишь постольку, поскольку оно этично, и в той мере, в какой оно обогащает представление о нравственном. Искусство религиозно только тогда, когда оно проникнуто целью, порожденной высокой духовной мотивацией.
Просвещенное духовное сознание цивилизованного человека имеет отношение не столько к какому-то специфическому интеллектуальному вероучению или особому образу жизни, сколько к открытию истины жизни, добродетельному и правильному методу реагирования на повторяющиеся ситуации смертного существования. Нравственное сознание – это всего лишь название для признания и осознания человеком тех этических и формирующихся моронтийных ценностей, каждодневному управлению и руководству которых человек должен подчиняться по велению чувства долга.
Хотя и признавая несовершенство религии, можно обнаружить как минимум два практических проявления ее природы и функции:
1. В тенденции духовное побуждение и философское воздействие религии заставляют человека переносить оценку нравственных ценностей непосредственно во внешнюю среду, на дела своих товарищей; это – этическая реакция религии.
2. Религия создает в человеческом разуме одухотворенное сознание божественной реальности, основанное на предшествующих концепциях нравственных ценностей и извлеченное из них с помощью веры, а также согласованное с наложенными на них представлениями о духовных ценностях. Так религия становится блюстителем смертных дел, формой возвышенного нравственного доверия и уверенности в реальности – усовершенствованных реальностях времени и бессмертных реальностях вечности.
Вера становится связующим звеном между нравственным сознанием и духовным представлением о вечной реальности. Религия превращается в путь освобождения человека от ограничений временного и естественного мира и обретения небесных реальностей вечного и духовного мира, используя метод спасения – постепенной моронтийной трансформации.
Религия как освободитель человека
Разумный человек знает, что он – дитя природы, частица материальной вселенной. Равным образом он не видит сохранения индивидуальной личности в движениях и напряжениях, присущих математическому уровню энергетической вселенной. Не сможет человек когда-либо постигнуть духовную реальность и через изучение физических причин и следствий.
Кроме того, человек знает, что он является частью космоса идей, но хотя идея может пережить смертную жизнь, в самой идее нет ничего, что свидетельствовало бы о продолжении жизни человека, обладающего такой идеей. Таким же образом, даже исчерпав возможности логики и рациональных аргументов, логик или рационалист никогда не смогут раскрыть вечную истину о спасении личности.
Материальный уровень закона обеспечивает непрерывность причинности – нескончаемое противодействие, которое является следствием предшествующего действия. Уровень разума предполагает увековечение непрерывности идей – нескончаемый поток концептуальных потенций, исходящий из предшествующих представлений. Однако ни один из этих вселенских уровней не раскрывает пытливому смертному человеку пути спасения от частичности статуса и невыносимой неопределенности, причина которой заключается в ощущении бренности своей реальности во вселенной – тленности своей личности, обреченной на уничтожение после истощения ограниченных запасов жизненной энергии.
Только следуя моронтийному пути, ведущему к духовной проницательности, человек способен разбить оковы, присущие его смертному статусу во вселенной. Энергия и разум действительно исходят от Рая и Божества, но ни энергетические, ни интеллектуальные способности человека не исходят непосредственно от Райского Божества. Только в духовном смысле человек есть дитя Божье. Это истинно потому, что в настоящее время Райский Отец одаряет человека и пребывает в нем только в духовном смысле. Человечество никогда не сможет открыть божественность, кроме как следуя по пути религиозного опыта и истинной веры. Вероисповедное принятие истины о Боге позволяет человеку освободиться от жестких рамок материальных ограничений и дает ему обоснованную надежду на уверенный переход из материального мира, где наступает смерть, в духовный мир, где жизнь вечна.
Назначение религии не в том, чтобы удовлетворить любопытство, которое вызывает Бог, а, скорее, в том, чтобы дать интеллектуальное постоянство и философскую надежность, упрочить и обогатить человеческую жизнь за счет слияния смертного с божественным, частичного с совершенным, человека с Богом. Именно в религиозном опыте представления человека об идеальном наполняются реальностью.
Ни научное, ни логическое доказательство божественности невозможно. Одним только разумом невозможно обосновать ценности и добродетели религиозного опыта. Однако извечна истина: тот, кто желает исполнить волю Бога, поймет состоятельность духовных ценностей. Это – предел того, что может быть предложено на смертном уровне в качестве доказательства реальности религиозного опыта. Такая вера предлагает единственное спасение от тисков механического мира и ложных представлений, возникающих из-за несовершенства интеллектуального мира. В том, что касается продолжения существования индивидуальной личности, она является единственным найденным выходом из тупика смертного мышления. Она есть единственный путь к завершению реальности, ключ к вечной жизни во вселенском творении любви, закона, единства и постепенного обретения Божества.
Религия успешно излечивает человека от чувства идеалистической изоляции или духовного одиночества. Она принимает верующего как Божьего сына, гражданина новой, исполненной смысла вселенной. Религия убеждает человека в том, что следуя свету праведности, который он ощущает в своей душе, он тем самым отождествляет себя с планом Бесконечного и назначением Вечного. Такая освобожденная душа сразу же начинает воспринимать эту новую вселенную как свой дом.
Переродившись в вере, вы перестаете быть покорной частицей математического космоса и становитесь обладающим волей сыном Всеобщего Отца. Отныне такой освобожденный сын уже не одинок в своем сражении с невыносимым роком – прекращением бренного существования. Он уже не борется со всей природой без какой-либо надежды на успех. Его уже не выводит из равновесия парализующий страх того, что, быть может, он доверился безнадежному фантому или связал свои надежды с причудливым заблуждением.
Наоборот, теперь сыны Бога сообща вступают в сражение во имя торжества реальности над тенями незавершенности бытия. Наконец все создания понимают, что в небесной борьбе за обретение вечной жизни и божественного статуса Бог и всё божественное воинство практически бескрайней вселенной находятся на их стороне. Такие освобожденные верой сыны, несомненно, вступили в протекающую во времени борьбу на стороне высших сил и божественных личностей вечности. За них теперь сражаются даже летящие по своим орбитам звезды; наконец они смотрят на вселенную изнутри, с точки зрения Бога – и неопределенность материальной изоляции преобразуется в уверенность вечного духовного развития. Даже само время становится лишь тенью вечности, отбрасываемой Райскими реальностями на движущееся одеяние пространства.
Основания религиозной веры
Для неверующего материалиста человек есть всего лишь эволюционная случайность. Его надежды на продолжение жизни – плод смертного воображения; его страхи, любовь, желания и убеждения – всего лишь реакции случайных сочетаний некоторых безжизненных атомов вещества. Никакой всплеск энергии или выражение доверия не смогут перенести его через могилу. Самозабвенный труд и воодушевляющий гений лучших представителей человечества обречены на уничтожение смертью – долгой и одинокой ночью вечного забвения и гибели души. Невыразимое отчаяние – единственная награда человека за жизнь, прожитую в трудах под бренным солнцем смертного существования. Каждый новый день медленно и верно затягивает петлю безжалостного рока, которая, по решению враждебной и беспощадной материальной вселенной, будет завершающим оскорблением всего прекрасного, благородного, возвышенного и добродетельного, что есть в человеческих желаниях.
Однако предел человека и его вечное назначение не в этом. Такое видение – есть лишь крик отчаяния заблудшей души, сбившейся с пути в духовном мраке, продолжающей свою борьбу перед лицом механистической софистики материальной философии и ослепленной путаницей и искажениями, которыми чревато сложное знание. И весь этот рок безысходности, весь этот удел отчаяния навсегда рассеивается одним смелым усилием веры, исходящим от самого скромного и необразованного из земных Божьих детей.
Эта спасительная вера рождается в человеческом сердце, когда нравственное сознание человека понимает, что человеческие ценности могут быть преобразованы в смертном опыте из материальных в духовные, из человеческих в божественные, из временных в вечностные.
Религиозная убеждённость
Превращение примитивного эволюционного чувства долга человека в более высокую и надежную веру в вечные реальности откровения объясняется деятельностью Настройщика Сознания. Для того, чтобы человек мог понять путь веры – путь, ведущий к высшему достижению, – его сердце должно жаждать совершенства. Любой человек, решивший исполнять божественную волю, познает путь истины. Истинно сказано: «Человеческое нужно знать, чтобы любить, но божественное нужно любить, чтобы знать». Однако честные колебания и искренние сомнения не являются грехом; такое отношение всего лишь задерживает постепенное движение к обретению совершенства. Детская доверчивость – ключ к царству небесного восхождения, но прогресс целиком зависит от энергичного проявления твердой и глубокой веры зрелого человека.
Научные доводы основаны на эмпирических фактах времени; религиозная вера строит свои доводы с позиций духовной программы вечности. Истинная мудрость убеждает нас позволить вере – через религиозную проницательность и духовную трансформацию – добиться того, в чём бессильны знания и рассуждения.
Раскрытие истины на Земле, обреченной восстанием на изоляцию, слишком часто смешивалось с положениями частичных и преходящих космологий. Истина остается неизменной от поколения к поколению, однако сопутствующие учения о физическом мире изменяются день ото дня, год от года. Не следует умалять вечную истину только потому, что она, оказывается, по соседству с устаревшими идеями, касающимися материального мира. Чем больше научных фактов вы знаете, тем меньшей может быть ваша уверенность; чем более религиозными вы становитесь, тем большей является ваша убежденность.
Научная достоверность берет свое начало только в интеллекте; религиозная убежденность исходит из самих основ всей личности. Наука апеллирует к умственному пониманию; религия апеллирует к лояльности и преданности тела, разума и духа – ко всей личности.
Бог столь всецело реален и абсолютен, что никакой материальный признак или демонстрация так называемого чуда не могут служить подтверждением его реальности. Мы будем всегда знать его потому, что мы доверяем ему, и наша вера в него целиком основана на нашем личном участии в божественных проявлениях его бесконечной реальности.
Внутренний Настройщик Сознания неизбежно пробуждает в душе человека истинную и пытливую жажду совершенства вместе с ненасытным любопытством, которое можно адекватно удовлетворить только в общении с Богом, – божественным источником этого Настройщика. Жаждущая человеческая душа не согласна на меньшее, чем личное познание живого Бога. Бог может быть сколь угодно большим, чем высокая и совершенная нравственная личность, но для нашего ненасытного и конечного представления он не может быть чем-либо меньшим.
Религия и реальность
Наблюдательные умы и пытливые души узнают религию, встречая ее в жизни своих товарищей. Религия не требует определения; мы все знаем ее социальные, интеллектуальные, нравственные и духовные плоды. И всё это произрастает из того факта, что религия – это достояние человечества. Она не является порождением культуры. Конечно, субъективное представление о религии продолжает сохранять человеческие черты, что чревато кабалой невежества, рабской зависимостью от суеверий, обманом софистики и заблуждениями ложной философии.
Одна из характерных особенностей настоящей религиозной убежденности заключается в том, что несмотря на абсолютность утверждений и непоколебимость позиции, дух ее выражения столь сдержан и умерен, что она никогда не оставляет ни малейшего впечатления самоуверенности или эгоистической экзальтации. Мудрость религиозного опыта парадоксальна тем, что она одновременно является порождением и человека, и Настройщика. Религиозная сила – не продукт личных привилегий индивидуума, а следствие этого возвышенного партнерства человека и вечного источника всякой мудрости. Поэтому слова и действия истинной и чистой религии становятся непреложным авторитетом для всех просвещенных смертных.
Факторы религиозного опыта плохо поддаются определению и анализу, однако нетрудно заметить, что люди, для которых религия стала второй натурой, живут и действуют так, как если бы они уже находились в присутствии Вечного. Верующие люди реагируют на эту бренную жизнь так, как будто бессмертие уже находится в пределах их досягаемости. В жизни таких смертных есть здоровая самобытность и спонтанность выражения, навсегда отделяющая их от тех собратьев, которые впитали в себя только мудрость мира. Складывается впечатление, что верующие успешно освобождаются от изнурительной спешки и мучительного стресса, которыми сопровождаются злоключения, присущие скоротечным потокам времени. Устойчивость их личности и спокойствие характера необъяснимы законами физиологии, психологии и социологии.
Время является постоянным фактором в приобретении знаний. Дары религии доступны сразу же, несмотря на важность роста в благодати – явного прогресса во всех аспектах религиозного опыта. Знание есть вечный поиск. Вы всегда узнаёте нечто новое, но вы неспособны когда-либо прийти к полному знанию абсолютной истины. Одно только знание не дает абсолютной уверенности – только всё большую вероятность приближения. Однако духовно озаренная душа знает, причем знает сейчас. И, тем не менее, эта глубочайшая и положительная уверенность не приводит к тому, что такой здравомыслящий верующий начинает проявлять меньше интереса к взлетам и падениям на пути развития человеческой мудрости, материальная сторона которой ограничивается достижениями медленно прогрессирующей науки.
Даже научные открытия не являются подлинно реальными в эмпирическом сознании человека, пока им не дано объяснение и не вскрыта их взаимосвязь, пока их существенные факты не становятся действительным значением благодаря включению в мыслительные потоки разума. Смертный человек смотрит даже на свое физическое окружение с уровня разума, в перспективе психологического восприятия. Поэтому неудивительно, что предложив чрезвычайно целостное толкование вселенной, человек стремится отождествить это энергетическое единство своей науки с духовным единством своего религиозного опыта. Разум есть единство; смертное сознание существует на уровне разума и воспринимает вселенские реальности через призму умственных способностей. Точка зрения разума не раскрывает экзистенциальное единство источника реальности – Первого Источника и Центра, – но она способна передать и когда-нибудь передаст человеку эмпирический синтез энергии, разума и духа в качестве Высшего Существа. Однако разум никогда не добьётся успеха в этом объединении разнообразных проявлений реальности, не обладая ясным сознанием материальных вещей, интеллектуальных значений и духовных ценностей. Только в гармонии триединства функциональной реальности есть единство, и только в единстве есть личностное удовлетворение от реализации космического постоянства и последовательности.
В человеческом опыте единство лучше всего выражается в философии. И хотя плоть философской мысли должна всегда основываться на материальных фактах, душой и энергией истинных движущих сил философии является духовная проницательность смертных.
По своей природе эволюционный человек не находит удовольствия в упорном труде. Для того, чтобы жизненный опыт человека не отставал от настойчивых требований и побуждений растущего религиозного опыта, необходима постоянная активность в области духовного роста, интеллектуального развития, расширения фактических знаний и социального служения. Настоящая религия невозможна в отрыве от высокой активности личности. Поэтому наиболее праздные люди часто бегут от строгости истинно религиозной деятельности с помощью искусного самообмана, стремясь найти убежище в ложном укрытии стереотипных религиозных доктрин и догм. Однако истинная религия остается живой. Интеллектуальное окостенение религиозных концепций равносильно духовной смерти. Вы неспособны составить представление о религии без идей, но когда религия сужается только до идеи, она перестает быть религией и становится всего лишь разновидностью человеческой философии.
Есть и другие типы неустойчивых и недисциплинированных душ, готовых использовать сентиментальные религиозные идеи для бегства от раздражающих требований жизни. Когда некоторые нерешительные и робкие смертные пытаются избавиться от невыносимого гнета эволюционной жизни, им кажется, что религия – такая, какой они ее видят, – предлагает ближайшее убежище, кратчайший путь спасения. Однако миссия религии заключается в том, чтобы подготовить человека для смелого – даже героического – противостояния превратностям жизни. Религия является высшим дарованием эволюционного человека – единственным, что позволяет ему жить и «быть твердым, как будто видя Того, кто невидим». Что же касается мистицизма, то он часто бывает сродни уходу от жизни и принимается теми людьми, которым не по душе более трудоемкая религиозная деятельность, присущая открытой религиозной жизни в общении с людьми. Истинная религия должна действовать. Поведение будет следствием религии, когда человек действительно овладеет ею, или, точнее, когда религии будет позволено овладеть человеком. Религия никогда не удовлетворится одним только рассуждением или пассивным чувствованием.
Мы не закрываем глаза на тот факт, что религия зачастую действует неразумно, даже не религиозно – но она действует. Религиозные заблуждения приводили к кровавым преследованиям, однако испокон веков религия отличалась деятельностью; она активна!
