Kitabı oku: «Ахилл носит хаки», sayfa 3

– Ми-ия, – протянула девчушка.

– Кушай, Мия, – Грэг поставил пластиковую миску.

– Ого, бабоньки. А музыкантик-то не промах. Малявке взрослую пайку отсыпали. Почитай, за двоих лопать будет.

– Заткнись, балабол. Видишь, человек устал.

– Все устали.

– Ага. Работники им нужны, как же. Чегось тогда машину угнали? Зачем ноги бить? Ехали б как раньше…

Грэг покосился на разлегшихся поодаль охранников. Белые тораксы неотличимы друг от друга: одинаковые кубики пресса, идентичный обвод грудных мышц. На болтовню пленников внимания не обращали.

– Машины? В Спарте? Шутишь, милая? Забудь. Хочешь, я тебя потом покатаю, на своей розовой лошадке.

– Заткнись, а то зубы выбью. Балабол. Сколько можно…

«На территории Спарты Ахилл запретил авто. Машины разбирают на металл. Куют доспехи, оружие, инструмент. Разведка докладывает, освоили штамповку кирас. У психа нет доступа к топливу, а покупать Ахилл не хочет. Вот и бесится».

Второй привал сделали в сумерках. Мирмидоняне разожгли костры, выдали спальники и армейские сухпайки. Грэг покормил Мию, поел сам и залез в спальник, уложив сонную малышку рядом. Закрыл глаза.

«Штабные разработали операцию против Спарты, но посчитали акцию нецелесообразной. Потери среди личного состава, убыль ресурсов, малозначимая территория. Про Ахилла известно мало. Его то ли дед, то ли отец из греков. Когда в Последнюю войну все сошли с ума, он сколотил банду, себя назвал сыном Зевса, а бойцов – мирмидонянами. Что в его больной голове сохранилось из греческих мифов – из того он и лепит свой культ».

Ближе к полудню грунтовка привела путников к шоссе. Болели вытянутые руки, ныли плечи, к лодыжкам словно пристегнули гири. Грэг переставлял ноги из последних сил, а в голове заезженной пластинкой крутилась прилипчивая мысль.

«Не рухнуть бы рожей вперед, не раздавить Мию».

Грэг смотрел только на дорогу, на пару шагов вперед. Он не заметил, как редкие сухие стебли сменились кукурузными полями и огороженными пастбищами.

– Иди ж ты! Вот это муравейник! Неужто Спарта?

Шепот соседа вытащил Грэга из помраченья. Он поднял глаза и увидел огромную пирамиду в полнеба. Грэг моргнул. Муравейник сложили из раскуроченных автомобилей. По поверхности сооружения сновали люди, то появляясь, то скрываясь внутри уродливого здания.

– А вот и Спарта, – возвестил краснополосый. – Мы дома.

«Мы дома. Я дошел».

Громада муравейника вырастала с каждым шагом. Грэг разглядел руины городка, дочиста стертого бомбардировкой. Перед входом в муравейник Грэг увидел знакомый грузовик. Красный глянец кабины по-прежнему сиял на солнце: до него еще не добрались. Тент ободрали, разобрали лавки, отодрали пол, развинтили стойки.

Грэг вошел внутрь сооружения и понял, что перед ним чудом уцелевшая высотка, порядком разрушенная и обложенная по краям разобранными машинами. В основании пирамиды покоились остовы вагонов метро и трамваев.

Охранники повели путников вниз. Войдя в прохладное темное помещение, Грэг рухнул на дощатые нары.

Беженцев не стали разъединять. Пленникам позволили пару дней отлежаться, а на третий отправили в поля. В Спарте убирали кукурузу и рабочих рук не хватало. Болтливый Дик успел перекинуться парой слов с местными, и теперь делился нажитым.

– Мирмидоняне бывают разных мастей. На белых мы, бабоньки, в дороге насмотрелись. Это – пехтура, воины, разведчики.

Старикан изогнулся на лавке и почесал между лопаток.