Kitabı oku: «Часы Судного дня пробили полночь», sayfa 2

Тишина давила, становясь невыносимой. Сверчки смолкли. Всё на земле замолчало и замерло.

Внезапно зашумел ветер, в окно полетели мелкие камушки, веточки, листья. Вика кинулась в спальню, захлопнула окно, схватила одеяло с кровати и набросила его на гардину, закрепив не с первого раза. Звук ее шагов, шум снаружи и шелест одеяла вывели меня из оцепенения. Я достал телефон, вслепую нашарил рукой сумку и достал оттуда наушники. Воткнул их в гнездо и включил радио. На всех волнах только белый шум. Сеть не ловилась. Я отключил телефон, чтобы сберечь заряд батареи и вошел в спальню.

Вика беззвучно рыдала на постели. Я сел рядом, обнял ее, и она уткнулась мне в грудь. В этот момент будто включили звук – она зарыдала по-настоящему.

Так мы и сидели, пока не наступило утро.

Мы остались одни на целом свете.

2

Когда рассвело, в окно постучали. Я раздвинул занавески, увидел испуганное, бледное лицо соседки. Она шевелила губами, что-то говорила, будто не видя меня. На пыльном лице размазаны грязные следы от слез, волосы растрепаны. Казалось, она потеряла связь с реальностью. Стоит в тонкой пелене тумана, без остановки дергает руками и головой.

Появление Натальи Сергеевны что-то сдвинуло внутри меня, будто остановившийся часовой механизм запустили мощным толчком. Какое-то время я молча смотрел на соседку, ощущая, как проясняется в голове, возникают мысли, желание действовать. И в этот момент я понял, что ей нельзя быть там.

Я замахал, указывая в сторону входа, а сам рванулся к двери. В прихожей я остановился, взялся за ручку, но так и не открыл. Я вдруг явственно ощутил, как за спиной стоит Вика и смотрит на меня умоляющими глазами.

Снаружи опасно.

– Наталья Сергеевна! – прокричал я через дверь. – Вам нельзя там быть! Идите домой! Укройтесь и не выходите несколько дней!

Соседка что-то неразборчиво ответила.

– У вас есть вода и еда?

Молчание. Я уже отчаялся, решил, что добрая, веселая и приветливая Наталья Сергеевна исчезла навсегда. Осталась только испуганная оболочка, ищущая защиты.

– Вика, – я обернулся, – принеси полторашку минералки из холодильника.

Вика коротко кивнула и исчезла на кухне. Вернулась она с запечатанной бутылкой.

– Наталья Сергеевна?

– Да-да, – она отозвалась слабо, нерешительно.

– На улице сейчас опасно – радиация. Вам нужно вернуться домой, – я кричал так громко, что звенело в ушах, и получал от этого странное удовольствие, будто мой крик прогонит страшного зверя, притаившегося за углом. – Посидите там несколько дней и не выходите! Иначе заболеете!

– Ох, Димочка, – сквозь слезы ответила Наталья Сергеевна, – я же всю ночь тут брожу. Не могу домой. Пашенька мой умер. Страшно.

Голос и сила, которую он давал, испарились за секунду, смерзлись где-то в глотке и надавили ледяной глыбой на шею.

Дядя Паша умер. Умер.

– Наталья Сергеевна, – говорил я теперь тихо, упершись лбом в прохладный металл двери, – надо. Вернитесь домой или вы тоже…

Я оглянулся на Вику – она беззвучно плакала, не отводя глаз от двери.

– У вас есть вода?

– Да, Димочка, да. Я пойду… пойду. Берегите себя.

– И вы. Пожалуйста, будьте осторожны!

Но Наталья Сергеевна уже не слушала, она семенила к калитке, бормоча что-то себе под нос, спотыкалась и шевелила руками.

– Там правда так опасно?

Вика положила руку мне на спину. Я так и остался стоять у двери с бутылкой холодной минералки в руке.

– До города от нас сколько, километров тридцать? – Вика неуверенно кивнула. – Не должно зацепить. Но вдруг ветер к нам подует, осадки потянет…

Я вспоминал все, что когда-либо читал о ядерных взрывах в интернете. Информации в моей голове оказалось немного. Единственное, что я знал точно, так это то, что надо закрыть все щели в доме и не выходить какое-то время.

– И как долго?

– Не знаю. Недели две, может месяц.

Вика уставилась себе под ноги, что-то прикидывая.

– Слажу в погреб, посмотрю, сколько у нас там припасов осталось.

Мы жили за городом всего пару лет, но уже успели собрать первый урожай и закатать банки. Большая часть так и осталась стоять в погребе, как и собранная прошлой осенью картошка. Закрутки мы доставали только для гостей, а сами продолжали питаться тем же, чем питались, живя в городе.

За окном совсем рассвело. Туман рассеялся, но в воздухе осталась висеть зыбкая дымка. Если долго вглядываться в нее, казалось, что это обман зрения, что ты просто начал хуже видеть. Небо заволокло тонкой пленкой облаков, такой же недвижимой, как и дымка. Из-за этого небо приобрело серый, чуть грязноватый оттенок.

Вика вернулась с хорошими новостями. Если экономить, то припасов хватит на пару месяцев.

– А вода?

В погребе стояла двадцатилитровая бутыль на случай отключения электричества (без него насос в скважине не работал).

– Есть. Если не транжирить, дней на десять хватит.