Kitabı oku: «Распутица. Роман в пяти частях», sayfa 2
Глава третья
Зал наполнялся и наполнялся нарядной публикой, и, наконец, почти все столики были заняты; слышались гомонящие голоса, словно потревоженный рой пчёл. Игорь резво распоряжался за столом, открыл шампанское без шумного хлопка, разлил по высоким фужерам искромётное вино и пригласил Юлию выпить за Светку. Между прочим, через полтора месяца у Юлии тоже будет день рождения, но она об этом не хотела заранее напоминать, так как не любила его отмечать. Хотя покойный муж всегда её поздравлял. Но сейчас ей было тяжело вспоминать свое прошлое. Она выпила всё вино, даже не заметила, как это ловко у неё получилось. Юлия боковым зрением увидела, как на неё с соседних столиков то и дело смотрели с любопытством мужчины, а их женщины взирали на неё почему-то свысока, отчего ей становилось неприятно, хотя где-то в глубине души это вызывало тихую радость, которую в себе тут же подавляла. Неужели она ещё может привлекать чьё-то внимание? Юлии казалось, что, родив троих детей, она заметно постарела. Потому в последнее время стала делать омолаживающие маски, протирать лицо лосьонами, всегда пыталась сохранять фигуру, как ей иногда казалось, в своей первозданности. Но этими иллюзиями только себя обманывала – как и всякая женщина, которая любым способом стремится удержать ускользающую молодость. Но что касалось её самой, то роды на её внешности нисколько не отразились, и во многом это благодаря искусственному голоданию: она могла продержаться все выходные, не взяв в рот ни крошки, лишь попивая какой-нибудь фруктовый или овощной сок с гренками. А в будни старалась никогда не переедать, меньше есть мучного и мясных блюд…
Сейчас она исключительно из приличия прикасалась к овощному салату. Может, поэтому после второго фужера вина у неё приятно закружилась голова, ей стало так необычайно весело, что хотелось даже петь и танцевать, позабыв про всё свои печали. Потом, словно специально для неё, заиграл оркестр. Вот из-за соседних и дальних столиков к эстраде потянулись женщины и мужчины, девушки и парни. Это движение создавало несколько приподнятое настроение. Юлии тоже захотелось танцевать и веселиться. А музыканты заставили на миг вспомнить мужа, вокально-инструментальный ансамбль, как она в училище стала его постоянной солисткой… Но когда муж уехал по распределению, она уже не с таким желанием пела, а впоследствии для неё всё так неудачно складывалось, что ей больше не пришлось участвовать в художественной самодеятельности. Значит, не самозабвенно стремилась к пению и не обладала неуёмным честолюбием добиться чего-то серьёзного в вокальном искусстве. Тогда она выбрала любовь, семью, поэтому нельзя было бесплодно мечтать о музыкально-вокальном поприще. И вот сейчас у неё возникло желание спеть с музыкантами. Но как им объяснить, что у неё есть для этого все данные. И Юлия невольно вздохнула, а в этот момент перед ней, как из-под земли, появился молодой мужчина довольно приятной наружности, но на красавца совершенно не тянул и был явно старше её. Он был выше среднего роста, но достаточно плотный, хорошо сложен физически, по-военному подтянут. На нём хорошо сидел чёрно-синий костюм, белая рубашка в тонкую полоску была как-то неряшливо расстёгнута; на груди у него курчавились чёрные волосы. Почему-то ей показалось, будто он нарочно снял галстук, чтобы обнажить свою волосатую грудь, – наверное, ему кто-то подсказал, что именно таким был её первый муж. Но она понимала, что этого, кроме неё, никто не мог знать, значит, это случайное совпадение. И пока она так размышляла, он пригласил её танцевать; румянец и до этого цвёл на щеках, а сейчас лицо покраснело ещё сильней, и её охватило безудержное волнение оттого, что ей действительно нравились волосатые мужчины. Но тут она испугалась: как бы он не догадался о её страсти. Она робко встретилась с его улыбающимися серыми глазами и дико смутилась, поскольку ей казалось, что он видит всё её переживания, которые ей всегда было трудно скрывать, и оттого сейчас стыдливо опустила глаза. Юлия боялась, что и Светка и Игорь тоже улавливают то, о чём про себя она думала. К тому же к зятю она всегда относилась ровно, даже с намеренно отстранённым равнодушием, так как он иногда пытался обратить на себя внимание, что ей было совершенно не нужно. Хотя она хорошо понимала, что он всего лишь муж племянницы, и этого было вполне достаточно даже в том случае, если бы он сильно ей нравился. Сейчас она постаралась обо всём на свете забыть и быстро встала с сознанием, что впервые за два года будет танцевать с чужим мужчиной, что, однако, заставило её тотчас невольно усомниться, не совершает ли она ошибки. В этот момент молодая женщина услышала, как племянница бросила: «Пойдём танцевать!» Будто это относилось к ней, хотя на самом деле Светка приглашала мужа, видя, что тётку, как она и хотела, уводит вполне приличный на вид мужчина.
Юлия не без отчаяния старалась отвлекать себя от преходящих мыслей, которые сковывали её движения, и слегка опустила голову. И тут же как-то покорно пошла чуть впереди мужчины между столиками, чтобы пройти к выходу на танцплощадку. Из-за того что он шёл где-то позади, она боялась споткнуться о ножку стола или задеть стул, что опять-таки сковывало движение и делало её неуклюжей. Но вот она почувствовала лёгкое, тёплое касание его пальцев. От мужчины пахло чудесным одеколоном, аромат которого неодолимо влёк к нему. В этот миг ей снова показалось, что она поступает противоестественно, так как ещё несколько минут назад думала с тоской о покойном муже. Но почему именно в этот вечер? Ведь в будни к ней приходят совсем другие мысли, а чаще всего просто не было никаких. Правда, какая-нибудь хорошая книга уводила её в свой светлый или грустный мир, и ей тоже хотелось быть вновь замужней. Но за эти два года Юлия даже стала верить, что ей больше не испытать женского счастья… А может, это он, покойный муж, её удерживает от возможно опрометчивого шага?
– Как вас зовут, красавица? – услышала она, когда с ним танцевала. Он положил ей одну руку на плечо, а вторую на талию и старался приблизить к себе. Но Юлия инстинктивно напрягалась, ощущая, как у неё раскалённым огнём пылает лицо. К тому же вокруг все прыгали, и только он водил её в медленном ритме, тогда как звучала очень быстрая музыка – оглушительная, темпераментная.
– Зачем вы у меня это спрашиваете? – спросила Юлия, отлично, однако, понимая, чего от неё он добивался.
– Потому что не могу этого не спросить. Вы очень красивая! Меня зовут Николай Боблаков, служу в армии в звании старшего прапорщика. Был женат всего однажды, у жены двое детей, от меня дочь… Если захотите скрашивать мои одинокие вечера, тогда расскажу о себе подробно, а пока воздержусь.
– Очень приятно слышать, что вы такой искренний. А у меня трое детей, правда, сейчас со мной двое. Старший… живёт у родителей первого мужа. Я работаю в кафе поваром, зовут меня Юля.
– Какое имя красивое! С трудом верю, что вы такая юная и уже были дважды замужем! – искренне удивился он, хотя в серых глазах таилось недоверие к тому, что услышал.
– Почему вас это так смущает? – пожала она плечами.
– Потому что молодая очень… поэтому я подумал, что… – он оборвал фразу и тут же предложил: – Давай перейдём на «ты»? Между нами уж не такая большая разница в возрасте. Мне стукнуло сегодня тридцать два года. Вот и решил отметить первый раз в жизни в ресторане. С другом пришёл. Он там сидит курит, – указал он взглядом в сторону галереи.
– Что же ты подумал обо мне, Коля?
– Как это приятно слышать! – нарочито бодро воскликнул Николай, улыбаясь.
– Разве жена тебя так не называла? – спросила она в его тоне.
– Да, иногда называла. Ну что об этом вспоминать в такой для меня день? Лучше сядем за наш столик. А то без красивой женщины в мужском братстве одна серая скука.
– Спасибо за приглашение, а твой друг тоже развёлся с женой? Но я лучше останусь со своими компаньонами, уж извини, Коля, только мы не тот танец с тобой танцуем… не та музыка…
– А зачем торопить время, они же прыгают и торопят его. Между прочим, это даже учёные признают, что скорость опережает время. Я уже немолодой! – снисходительно засмеялся он, шепча что-то ей на ухо. Но Юлия не расслышала, хотя поняла, что он готов весь вечер провести с ней. Она старалась держать его на расстоянии и не позволять скатываться к фривольным отношениям, так как в её понимании это отдавало пошлостью и неуважением к женщине, будто она пришла сюда специально кого-то встретить. Хотя, чего скрывать, втайне она давно мечтала о новой любви, только не решалась увлечься хотя бы мало-мальски приглянувшимся человеком. По её представлениям, заветная встреча с мужчиной должна была произойти в более приличной обстановке, но только не в ресторане, – она уже знала из книг, что злачные места настраивают на откровенное сближение с мужчиной. К этому располагает вся обстановка ресторана, даже на панно видно, что иных отношений здесь быть просто не должно. Наверное, замужние женщины, пришедшие сюда по оказии без своих мужей, тоже готовы расслабиться с посторонними мужчинами, и якобы за это их никто не должен осуждать.
Юлия не знала, что сейчас ответить Николаю, ведь она ясно видела, как у него возбуждённо сияли глаза. От него кроме одеколона пахло водкой и сигаретами, – видно, любит хорошо поддавать. И эта догадка неприятно кольнула в сердце и заставила вспомнить второго мужа-пьяницу. Но чтобы скрыть читавшуюся в глазах мысль, Юлия из вежливости сдержанно улыбнулась, а получилось, что двусмысленно, так как в следующую секунду ей показалось, что своей улыбкой она сделала ему какой-то тайный намёк о своём сокровенном желании, которое бы никогда не выразила словами. И постаралась об этом забыть, только бы не мучили угрызения совести. Правда, она уже стала тяготиться тем, что они танцевали не так, как все. Впрочем, это обстоятельство нисколько не смущало молодую женщину, просто она ощущала физическую силу мужчины, и это сейчас чрезвычайно беспокоило её, давно не испытывавшую этого желания. За более чем два года как она развелась с мужем, у неё не возникало никакого искушения. Юлия была рада, что могла спокойно жить без мужчины. Правда, иногда ей снился кто-то. Но чаще всего это происходило после какого-нибудь просмотренного фильма, когда понравившийся актёр ей снился настолько явственно, будто она спала с ним. После таких эротических сновидений она больше обычного смотрела на работе на приходивших в кафе обедать мужчин, не отдавая себе в этом ясного отчёта…
Со временем, конечно, Юлия приходила к мысли, что одной жить плохо. На работе в такие дни у неё всё валилось из рук. И тогда непроизвольно подступали слёзы, хотелось плакать и плакать: почему она такая красивая и должна ни за что пропадать, губить своё здоровье в страданиях, и только потому, что у неё трое детей? Когда Николай сказал, что у него двое детей, Юлия в душе этому даже обрадовалась, но тут же пришла отрезвляющая сознание мысль (как, бывало, приходила и раньше), что мужчинам многодетные женщины если и нужны, то исключительно для развлечений. Ни один не осмелится принять её с детьми и стать им отцом. Эта мысль глубоко засела в подкорке и то и дело напоминала о себе, как она ни старалась её заглушить…
Глава четвёртая
Николай Боблаков был женат десять лет. Его жена Антонина работала парикмахером. У супругов первенцем родилась дочь, а через пять лет сын. В своё время Николай в звании старшего сержанта остался в армии после срочной службы в танковых войсках, затем окончил курсы прапорщиков в Ташкенте и через восемь месяцев был произведён в прапорщики. Вернулся в свою воинскую часть и был начальником продовольственного склада, потом возглавил материально-технический отдел…
Антонину он встретил на свадьбе своего близкого друга, который позже перевёлся в другую часть. Тогда она была статной, красивой, как ему казалось (впрочем, он не ошибался). Антонина с большими карими глазами, прямым тонким носом, пухлыми губами – очень чувствительными – смотрела на Николая так пристально, точно больше никто её тогда не мог заинтересовать. Он был в гражданском костюме. Она узнала от подруги, что Николай повышен в звании. Антонина дала себе слово, что он будет её мужем. Между ними была небольшая разница в возрасте. Правда, Антонина уже побывала замужем. Её мужем был курсант военного училища, но когда его исключили с последнего курса за неуспеваемость, Антонина отказалась быть женой человека, у которого не будет карьерного роста, а муж гражданской профессии её почему-то не устраивал. И подала на развод, детей у них, слава Богу, не было. Антонина стала свободной птицей, поняв к тому же, что мужа она, оказывается, никогда не любила, но рассчитывала, что в будущем он с её помощью мог бы дослужиться до высокого воинского чина. Её в нём прельщало одно: он мог стать офицером и дослужиться до генерала. Когда она мысленно уносилась в будущеё, представляя себя там женой генерала, ей виделась большая квартира, прислуга, поездки по знаменитым курортам. От предвкушения этого мига у неё сладко замирало сердце.
Однако не прошло и полгода, как она познакомилась с Николаем. Он оценил её взгляд, полный невысказанного обожания и любви, и это польстило ему. Николай танцевал только с ней. А скоро понял, что Антонина полностью отвечает его требованиям того, какой должна быть жена. Правда, в то время он не знал о многих её качествах. Но зато ему казалось, что этого и не нужно. Ведь такая женщина должна уметь всё. Ну если и не всё, то хотя бы то, без чего невозможно обходиться в быту любой семье. Практичный взгляд Антонины её больших серых глаз об этом как бы и говорил. «Да, хоть и молодая, однако девка смекалистая», – думал Николай. Она ему, точно обладая телепатическими способностями, внушала: «Я буду замечательной женой, в этом ты не разочаруешься». И пленительная улыбка освещала её лицо.
Когда он узнал, что Антонина работала парикмахером, это его нисколько не смутило Хотя не преминул подумать, а не плохо было бы, если бы была медсестрой. И всё равно она представлялась ему почти идеальной женщиной. В воинской части ей можно работать и парикмахером. Только бы на посторонних мужчин не заглядывалась. Он похлопочет перед командиром полковником Журыкиным. И когда на его вопрос о мужчинах она ответила, что, кроме него, Николая, её больше никто не интересует, вскоре он сделал ей предложение.
– А ты, Николаша, веришь, что будешь генералом? – спросила она вполне серьёзно.
– Какой же солдат не мечтает стать генералом? – подхватил он, совершенно не подозревая, что Антонина прощупывала почву: устойчива ли? Она всерьёз заглядывала вперёд, а он и не собирался ей объяснять, что поступать учиться на младшего офицера пока не собирался.
– Ну, тогда я согласна! – ответила она, состроив глазки, в которых явно читалось: «Вот только посмей меня обмануть!»
Николай не считал себя безоглядно влюбчивым; Антонина покорила его своей броской внешностью, вполне самостоятельными суждениями. Как ни странно, она приковывала к себе этим своим расчётливым взглядом, каким до неё ни одна девушка не смотрела на него. Но все его прежние увлечения почти не оставляли в душе яркого следа, даже когда спал с ними. Впрочем, ему всегда казалось, что для этого они и существовали, этим и довольствовался, поскольку в его представлении ни одна не соответствовала тем особым качествам, какими должна обладать жена, то есть домовитостью, умением строить семейное гнёздышко, тогда как для этих, кроме развлечений, будто ничего не существовало. А вот Антонина оказалась весьма прицельной, дальновидной. Вот и на его предложение уединиться в комнате она ответила решительным отказом; в её прозорливых и лукавых глазах читалось осуждение и тайное любопытство, которое тушевала показной рассудительностью.
– Значит, ты не любишь меня? – спросил он.
– Какой же ты быстрый! – качнула она головой с пышными светло-русыми волосами. – Спать будем только после отметки в паспорте. Мне ты ради одной постели, запомни, не нужен.
Николай оценил её слова по достоинству, но остался неудовлетворён категоричным отказом. Ведь он привык, когда на его предложение девушки отвечали согласием…
И через месяц они поженились, Антонина жила в его холостяцкой комнате. Николаю через полтора года дали однокомнатную квартиру, а через пять лет, когда родился второй ребёнок, он получил двухкомнатную. За эти годы на погонах Николая прибавилась ещё одна звёздочка – он стал старшим прапорщиком, что служило для жены поводом над ним подтрунивать, дескать, не имеет профессионального самолюбия. На его месте она бы давно стала капитаном. Антонина уже доподлинно знала, что муж учиться не собирался, а значит, её мечта стать генеральшей рассыпалась как карточный домик. И тогда она положила глаз на командира части Журыкина, которому было сорок пять лет, вот-вот станет генералом. К тому же прошел слух, будто за связь с посторонней женщиной жена Алевтина Георгиевна развелась с ним. Оказывается, он был неисправимым женолюбом. Антонина попала в поле его зрения давно, работая в части парикмахером по его же протекции. Но тогда все её надежды были связаны исключительно с Николаем, и она шутливо отклоняла ухаживания полковника, а порой и откровенное домогательство, хотя прямо-таки горела желанием пофлиртовать. Но рассудок всё-таки в ней побеждал чувства…
Николай узнал об измене жены от одного офицера, которого Журыкин не повысил в звании из-за того, что тот приударял за его дочерью. А когда их гвардейская танковая часть отправилась на тактические учения на Северный Кавказ, полковник нарочно задержался. Это было ещё до рождения второго ребёнка; тогда Николай дежурил на КПП, в то время как Антонина забавлялась с командиром, который почему-то не отбыл на учения. Ему позвонил офицер, дежуривший в штабе, что его жена с Журыкиным сейчас уехала куда-то на машине. Между прочим, Николай с какого-то времени стал подозревать жену в охлаждении к нему, но о том, что за этим стояло, он тогда не догадывался, а потом на свет явилось и доказательство измены жены – не запланированная ими беременность, которую она объясняла тем, что будто бы врачи ей запретили делать аборт…
Второго ребёнка Николай не признавал. Хотя так мечтал о сыне. Он ходил в суд на развод, где Антонина решительно отрицала измену, но Николай твёрдо стоял на своём, так как уже не верил в её порядочность. Видя, что муж не желает примиряться, Антонина подала на раздел квартиры и вскоре этого добилась. Дети, естественно, остались с ней, а полковник Журыкин, знавший о семейной драме старшего прапорщика Боблакова, не спешил жениться на его бывшей жене. Сослуживцы, конечно, втайне думали, что скоро он это сделает, даже поговаривали, будто Антонина обещала ему помочь стать генералом, для чего якобы ездила в Северо-Кавказский военный округ… Но что она там добилась, для всёх осталось тайной…
В тот вечер ресторанного знакомства Юлия и Николай Боблаков понимали, что с этого мгновения начнётся отчёт их отношений. Николаю сначала не понравилось, что Юлия отказалась перейти за его столик, так как считал, будто она манерничает – так же как в своё время его бывшая жена. Ему всёрьёз казалось, что Юлия такая же изощрённо-расчётливая, как и Антонина, всегда набивавшая себе цену дешёвыми рассуждениями. И потому в этот вечер он был настроен только на то, чтобы переспать с понравившейся женщиной. Конечно, его смутило её признание о том, что была замужем. Впрочем, он подумал, будто она пошутила, решила узнать его реакцию. Но разве он мог знать, что Юлия такими вещами вообще не способна была шутить. Николай в очередной с ней танец снова позвал её за свой столик.
– Почему же ты развёлся с женой? – поинтересовалась Юлия, желая доподлинно знать о нём хоть что-нибудь.
– Если посидим за моим столиком, тогда я расскажу всё, что тебя интересует. И буду слушать тебя хоть весь вечер. И продолжим в моей холостяцкой квартире.
Юлия сдержанно засмеялась. Конечно, она совершенно не знала, хорошо ли поступит, если примет его условия. Но и отказаться боялась, так как он может развернуться и уйти. Ведь в ресторане достаточно свободных женщин, которые, наверное, отчасти и приходят сюда с одной целью – с кем бы провести ночь. Николай, должно быть, легко найдёт сговорчивую. Разумеется, он далеко не красавец, но и недурён собой. Она внимательно посмотрела на него: даже очень приятное лицо, может быть, нос чуточку большой. Но в нём усматривается что-то благородное, а в серых глазах таится какой-то азартный блеск. Но особенно её волновала его покрытая растительностью грудь, при взгляде на курчавившиеся чёрные волосы она как-то млела и нервный холодок пробегал по спине. Он казался ей физически сильным, мужественным и достаточно умелым мужчиной…
– Хорошо, я посижу с тобой, но я должна предупредить своих.
– Кем же тебе доводится молодая парочка? – весело спросил он. – Ох как они завелись, словно параличные!
– Это моя племянница и её муж, – и она тут же, словно обидевшись на него, перестала вести этот странный, бесконечный танец и быстро пошла к своим. На её лице сияла улыбка, густой румянец разливался на эластичных щеках. Николай стал её поджидать. Такой восхитительно красивой её увидели Светка и Игорь, когда она со счастливой возбуждённой улыбкой подошла к ним; они азартно дёргались в тесной толпе танцующей публики, и сказала, что её пригласил мужчина за свой столик. Племянница тоже была разгорячена хмельным бурным вечером, быстро кивнула, послав тётке воздушный дружеский поцелуй…
В зале было уже изрядно накурено, к высокому потолку поднимался сигаретный дым и там, среди громадных люстр, плоско покачиваясь, плавал и сворачивался в жгуты. Стояла духота, пахло закусками, спиртным, неумолчно гремела музыка. Юлия села за столик, поздоровалась с мужчиной в сером строгом костюме, в синей рубашке с галстуком в яркую полоску. Он держал в руке бокал с красным вином, а в другой зажал между пальцами дымящуюся сигарету.
– Это мой лучший товарищ Миша, – представил того Николай. – А это Юля, лучшая из лучших девушек! – прибавил он весело.
– Верно, очень красивая барышня! – воскликнул Михаил, у которого глаза были навыкате и широкий нос.
– Вы тоже прапорщик? – спросила Юлия, еле сдерживая смех.
– Нет, Миша на фуре мотается по городам и весям. Всё у него схвачено… – непринуждённо пояснил Николай.
– Мой бывший свёкор тоже был дальнобойщик, – сказала она, уважительно глядя на Михаила.
– Да чего там, лучше давайте выпьем за знакомство, – предложил Михаил, глядя на Юлию.
Николай предложил ей водку и вино на выбор. Юлия попросила вина, так как водка вызывала у неё почему-то панический страх. Но и вино она пила довольно редко. А если приходилось когда-либо, то оно приводило её в весёлое настроение, и жизнь виделась столь заманчивой, что хотелось плыть по её зыбким волнам к острову любви, где ожидал принц, как в детской сказке. Но она не стремилась бездумно предаваться пустым мечтаниям, поскольку уже немного знала мужчин. Правда, ей казалось, что нельзя по одному негодяю судить обо всех. Они тоже разные, у каждого за плечами годы жизни с жёнами, любовницами, которые не устраивают их своим непостоянством. Николай, однако, не производил впечатления бесшабашного бабника, и он развёлся с женой вовсе не из-за того, что много гулял. Просто это только её наивное представление. Хотя и не надо его идеализировать, но и заведомо делать из него монстра тоже не нужно.
Когда Николай и Михаил выпили по стопке водки, Юлия медлила, потому как боялась, что именно с этого фужера для неё может начаться другая жизнь. Но разве не об этом она порой думала бессонными ночами, разве не одиночество приводило её в отчаяние, а жизнь казалась однообразной и скучной.
– Что же ты отстаёшь от компании? – спросил Николай. – Смотри, как вокруг посветлело при твоём появлении.
– Не может быть! – воскликнула весело она. – Просто я давно не пила вина и боюсь, что окосею.
– А что в этом плохого? Сразу жизнь преобразится! – приподнято сказал Михаил, нажимая на закуску.
– Одной пить девушке скучно. Давай, приятель, поддержим красавицу.
– Вы всё шутите! А мне страшно. Я в ресторане первый раз в этом городе…
– Откуда же тебя занесло к нам? – спросил Николай, наливая себе и другу водки.
Юлия держала фужер не столь умело, и это её несколько смущало. Она очень пожалела, что выставляла себя в злачном месте слишком наивной и неопытной. Но такая шумная жизнь ей стала даже нравиться – до этого она слишком долго пребывала с детьми в одиночестве и от монотонности будней и работы немного подустала. И вот попала в компанию настоящих мужчин, с которыми она чувствовала себя от счастья на седьмом небе. На этот раз, когда они пили, Юлия сделала всего несколько глотков; вино ей показалось очень ароматным и терпким, так что ей хотелось выпить весь фужер, но, боясь прослыть в их глазах выпивохой, она, не допив вино, поставила фужер на столик. Николай в свободную чистую тарелочку положил для неё салат оливье и шашлык. Юлия признательно поблагодарила, ощущая, как вино стало приятно припекать в желудке. И вскоре хмель ударил весело в голову, её круглые милые щёчки раскраснелись, как два пурпурных яблока. «Ах, что я делаю!» – мелькнуло в сознании, и чтобы скрыть свой страх, она невольно улыбнулась, пытаясь этой улыбкой забыть то, что говорил ей внутренний голос.
Мужчины ещё раз выпили, и она тоже вслед за ними допила остаток вина, а потом принялась снимать с палочки кусочки жареного мяса и аккуратно есть. Николай тут же пытался наполнить из графинчика её фужер, но Юлия резко закрыла его ладошкой, мило улыбнулась, дав понять, что она уже пить не желает.
– Пока достаточно, а то я уже пьяная, – засмеялась молодая женщина, её иссиня-голубые глаза блестели лучисто и вместе с тем зазывно, хотя она производила впечатление милого невинного существа. Николай смотрел на неё, не веря, что она – такая красивая, с чудесной фигурой – сидела за их столиком и уже запала в его сердце, кажется, навсегда. И все его прежние увлечения после развода с женой ничего уже для него не значили; в его сознании мгновенно померкли все женщины, которые у него были до неё, и те, которые сидят в ресторане, как бы тоже перестали существовать. Она всех затмила! От Юлии на него пахнуло сердечным теплом, душевной мягкостью, утончённой женственностью, которая кружила голову и сводила с ума. И всё это делала с ним её обольстительная красота, так что бывшая жена Антонина теперь казалась ничтожным существом со всеми своими амбициями; думалось, что он в своё время с ней встретился совершенно случайно, по ошибке приняв её за самую лучшую из женщин. И как ловко она тогда сумела ввести его в заблуждение своими фальшивыми чувствами, пронизанными меркантильностью.
Николай пригласил Юлию танцевать, так как Михаил буквально поедал её глазами, и друг, с которым ещё недавно они обсуждали разные проблемы, превращался чуть ли не во врага. И чтобы не испытывать этого гадкого чувства он и повёл молодую женщину танцевать, для приличия на ходу бросив другу что-то весёлое и подмигнув: дескать, я первый увёл её из той компании, так что извини.
И только сейчас, купаясь в лучах его внимания, она вспомнила о Светке и Игоре. Они смотрели на неё, и она помахала им ручкой и пошла за Николаем. И пока подходили к танцевальной площадке, подумала, что готова идти за ним всегда. Вот только бы и на этот раз не обмануться в своих ожиданиях того, кто бы смог заменить ей покойного мужа…
