Kitabı oku: «Опалённые крылья детства», sayfa 2
Но это всё будет потом, а пока Маринка возвращалась домой, ещё не отойдя от стрессов и рыданий, но уже довольная, что её всё же приняли в балетную школу. Ведь вот упрямица, всегда получала, что хотела, по словам бабушки – ни мытьём, так катаньем…Отец, желая усилить важность момента, завёл дочку в гастроном и купил ей самую большую шоколадку «Алёнку». Девочка очень любила шоколад, но времена были не из лёгких, когда люди часами выстаивали очереди за хлебом. Каждый член семьи стоял по часу – два, потом его менял другой, потому что выстоять очередь в несколько часов одному было физически просто не под силу… Люди плотно стояли друг к другу, не дай Бог, кто-то влезет между ними вне очереди. Детям очень редко переподало что-нибудь вкусненькое, а уж тем более шоколад. Лишь иногда по праздникам им вручали по маленькой плитке дешёвого шоколада. А тут такое богатство! Как же Маринка могла не любить своего папочку?! Но через пару месяцев отец опять исчез. Мама с грустью, и почему то пряча глаза, сказала, что его снова отправили в важную командировку.
4
Наступило время идти в школу, первый раз в первый класс. Маринка усердно училась. Она не выносила, когда её ругали, а если это и случалось, девочка надолго замыкалась в себе и очень страдала. Поэтому она старалась всё делать так, что бы её нико не ругал, и чтобы все близкие люди любили её и гордились ею. Особенно отец!
Однажды, возвращаясь из школы, девочка встретила у подъезда соседку и приветливо ей улыбнулась, а та, не долго думая, спросила ребёнка
– Когда уже твой отец вернётся из тюрьмы? -
– Из тюрьмы? Моего отца отправили в важную командировку. -
– Командировку? Что за бред! Он командируется из одной тюрьмы в другую. – Это был как жуткий гром средь ясного дня. Сердце девочки сдавило тяжёлым обручем. Она ошарашенно выкатила и без того огромные глаза и стала кричать на соседку
– Неправда! Он хороший, лучший, а ты противная, гадкая…-
Безмозглая соседка ехидно усмехнулась и упорхнула. Маринка почувствовала такую тяжесть в ногах, что не могла двинуться с места. Она обессиленно уселась на ступеньку и тихо, но горько расплакалась. Неизвестно, сколько времени она просидела так, пока другая соседка, вошедшая в подъезд, молча не отвела девочку на третий этаж к двери квартиры и нажала на звонок. Дверь открыла бабушка, впустив всхлипывающую внучку внутрь. Маринка молча уселась на диван и уставилась мокрыми глазами в пустоту. Её плечики временами вздрагивали, в голове стучало, а грудь придавило тяжестью камня, от которой она не могла избавиться ещё долгие годы.
Вечером девочка сумбурно рассказала вернувшейся с работы маме о случившимся, постоянно перебивая себя волновавшими вопросами, с болью и надеждой глядя матери в глаза и не получая ответов. Только через некоторое время Маринка услышала
– Ладно, в следующий раз поедем к твоему любимчику вместе, и ты обо всём его спросишь сама. -
Потом мама закрылась в другой комнате с дедом и бабушкой, и они о чём-то очень долго спорили приглушёнными голосами.
Через несколько дней Елена с дочками ушла от родителей, поселившись на некоторое время в квартире знакомых, уехавших в отпуск. Получить государственную квартиру в то время было практически невозможно. Люди стояли в очередях на жильё десятилетиями. Маленькое женское семейство начало почти цыганский образ жизни, переезжая из одной квартиры на другую, живя в каждой не более 2–3 месяцев. В то время нелегко было найти кого-либо, кто сдавал бы жильё на длительный срок. Они перевозили незамысловатый домашний скарб на тележке из одной части города в другую, чаще по вечерам после Елениной работы. Да в темноте было и меньше шансов, чтобы кто-то из знакомых или учеников встретил бы их в таком виде. Платить за машину для перевозки вещей несколько раз в год было нечем. В семье почти постоянно была нехватка денег. А по утрам Елена отводила дочек в школу, показывая им дорогу от нового жилья, чтобы на следующее утро они смогли найти дорогу сами. Елена работала учителем математики сразу в двух местах, дневной школе и вечернем институте. У неё просто не хватало на всё времени. Дети рано приучились к самостоятельности. Старшая дочка Светлана была не в восторге от частой смены обстоятельств жизни. Одной из главных черт её характера было постоянство. А младшей Маринке всё больше и больше нравились перемены в жизни. Ей доставляло удовольствие ходить далеко пешком в школу, часто по разным дорогам. Да и школы менялись часто. По ходу она сочиняла всякие истории о том, что видела вокруг. Частенько это были истории-страшилки, как продолжение её ночных кошмаров. Потом юная фантазёрка рассказывала всё это своим куколкам, потому что друзей у неё практически не было. Девочка просто не успевала их заводить, оставаясь всегда и везде новенькой. Она рано научилась читать книжки, потому что чаще всего находилась дома одна. Сестрёнка всегда была занята, у неё были свои дела, свои подружки, с которыми она проводила свободное время, стараясь как можно чаще уходить из дома. Да ещё они и учились в разные смены. Мама дома почти не бывала. Маринка очень любила свою мать, видела, что она всё время уставшая, и старалась освободить её почти от всех домашних хлопот, переложив бо́льшую их часть на свои детские плечики. К тому же она старалась учиться только на «отлично», чтобы не расстраивать своих близких людей, и чтобы они ею гордились. Кроме того, девочка была лучшей конферасье на всех школьных представлениях, обладая громким приятным голосом и умением артистически читать стихи. А ещё у неё был балет! Жизнь казалась разнообразной, занятой и насыщенной. Скучать было некогда.
5
В один из дней Елена, как и обещала, взяла Маринку с собой на свидание к отцу, по которому девочка, не смотря ни на что, сильно скучала. Она никак не могла понять, как такой человек как её отец, мог оказаться в тюрьме. Он, исполняющий мечты, морской офицер, закончивший два института, очень умный человек и с руками, про которые люди говорили, что они «золотые», потому что всё, к чему он прикладывал их, получалось чётко, правильно и просто здорово!
Елена с дочкой вышли из автобуса в очень пустынном месте, долго шли по дороге, потом ещё по какому-то бесконечному пустырю. Всё вокруг казалось безжизненным и немного жутким. Потом перед глазами открылась ещё более безрадостная картина длинных, серых, запылённых бараков, окружённых высоким забором из колючей проволоки. Две женщины, взрослая и совсем маленькая, остановились, не доходя до больших, с облупленной краской ворот, и начали чего-то ждать, пока не увидели вдалеке огромное движущееся облако пыли, которое, приближаясь, обрисовалось в колонну движущихся мужчин, на первый взгляд жутко похожих один на другого, в одинаковых серых грязных одеждах, одинаково стриженых, с грязными вымученными лицами. Вдруг головы всех, как по команде, повернулись в одном направлении, где стояли два существа женского пола, очень чистых и свеженьких, особенно контрастных по сравнению со всем, что было вокруг. Выражения лиц в одно мгновение изменились, показывая в сером однообразии сущность каждого. Все лица меняли взгляды, одни удивлённые, другие настороженные, третьи выжидающие, злые или добрые, сожалеющие, предупреждающие или масляно-хитрые, почти раздевающие. Маринке стало растерянно жутко при встрече внимания такого множества стольких разных мужских глаз. Она, как могла крепко, прижалась к матери, когда вдруг встретила взгляд улыбающихся, светящихся теплотой и любовью глаз, глаз отца. Маринка не могла поверить, что её яркий кумир находится в столь сером, жутком, печальном окружении, но она уже не видела и не чувствовала ничего, только эти любимые глаза, согревающие, зовущие, обнадёживающие, защищающие. Серая толпа просочилась сквозь серые ворота, которые с грохотом захлопнулись, поглотив и ожидаемое существо. Простояв ещё немного, чтобы отойти от тяжёлого давящего впечатления встречи с колонной заключённых, обе женщинки направились к другим, меньшим воротам, впускающим посетителей этого мрачного учреждения. Остановившись в узком тёмном коридорчике перед другой дверью, Елена быстро обмотала вокруг своего тела под платьем шарф и под него напихала пачки с чаем, сигаретами, печеньем, а вокруг тела дочки, также под платьишком, приспособила связку с баранками. Маринка наблюдала за быстрыми действиями матери ошарашенными, ничего не понимающими глазами. Ей было неприятно всё это, а с дополнительной ношей под платьем, она, юная статная балерина, чувствовала себя неловко толстой и неуклюжей.
– Ничего, потерпишь, это для твоего любимого папочки. Для передачи много проносить не разрешают, вот и приходиться прятать. -
Встреча продолжалась всего два часа. Маринка прижалась к сильному тёплому телу отца, почувствовав себя под защитой, и только после этого немного успокоилась от всех последних непонятных, тяжёлых впечатлений. Ей даже не хотелось о чём-либо говорить. Она просто наблюдала за всем вокруг в состоянии какого-то полудрёма. И даже была рада, когда наконец очутилась на остановке, на свежем воздухе, вдали от этого тёмного, плохо пахнущего, зловещего заведения.
Потом Елена брала младшую дочку ещё пару раз на свидания к отцу. Старшая Светлана никогда не ездила с ними. Она испытывала неприязнь к отцу и не могла понять, почему эта маленькая дурочка вечно тащится с матерью к отцу в тюрьму. Она стеснялась всей этой ситуации и никогда ни с кем об этом не говорила. Ей было стыдно даже думать об этом. И уж совсем было досадно и не понятно, когда мать и младшая сестра уехали к отцу в тюрьму на свидание вообще на два дня. И что за удовольствие они находят во всём этом? А Маринка радовалась, что сможет провести целых два дня с отцом. Они набрали с матерью тяжёлые сумки с продуктами и отправились на свидание. Им всем троим предоставили маленькую, но отдельную комнатку с двумя кроватями и столиком между ними. В коридоре была кухня, где они все вместе, с шутками и песнями, готовили много еды, чтобы накормить досыта отца нормальной домашней пищей. Маринка прямо в коридоре устроила балетное представление. Она очень старалась и получила в заслугу громкие аплодисменты. А вечером и до глубокой ночи маленькая девчонка с восторгом слушала рассказы отца, бывшего морского офицера, о морских просторах, походах, происшествиях на море, о морских легендах и о других странах. Она живо представляла всё это в своём богатом воображении и уснула с новой зарождающейся мечтой, мечтой о море. А на прощанье отец неожиданно принёс большую, серо-дымчатую, очень пушистую сибирскую кошку.
– Знаешь, дочка, она неизвестно откуда приблудила сюда, а кормить её особенно нечем, ты лучше будешь ухаживать за ней.-
Маринка прижала к себе это мягкое пушистое создание, сразу полюбив его. Кошка была очень ласковой и так громко мурлыкала, что ей сразу дали имя Мурка.
6
Мурка много лет прожила в семье, разделяя все тяготы постоянных переездов. Все её полюбили, но у Маринки было к ней особенно нежное и преданное отношение. Однажды, вернувшись из школы, девочка не обнаружила Мурку дома. Они жили в то время в маленькой коммуналке и кто-то оставил дверь открытой, не заметив, как любопытное создание выскользнуло наружу. Бедный ребёнок почувствовал себя глубоко несчастным человеком и сразу отправился на поиски пушистой подружки. Маринка ходила по окружающим дворам, громко звала кошку, расспрашивала всех людей около домов, может кто её видел. Кто-то глупо посоветовал поискать кошку по подъездным подвалам, но отчаявшаяся девочка, жуткая трусиха, решилась и на это, лишь бы снова прижать к себе любимое пушистое создание. Маринка холодела от страха. Сердце готово было разлететься на куски, по коже бегали противные мурашки, волосы вставали дыбом, когда она бродила по тёмным, грязным, вонючим коридорам подвалов и звала свою пропавшую кошку. Нервная система ребёнка, измученного ужасами одинокого блуждания по кошмару темноты и неизвестности, уже не выдерживала такого напряжения. Маринка решила прекратить поиски в этом непосильном для неё направлении и начала искать выход наружу, но натыкалась на одну закрытую дверь за другой. Отчаянью и страху уже не было предела. Она уселась перед одной из закрытых дверей, зажмурила уставшие глаза и громко разрыдалась. Неизвестно, сколько прошло времени, пока кто-то из зашедших в подъезд услышал доносившийся из подвала плач ребёнка и стал стучать в двери всех квартир на ближайших двух этажах. Собрались люди, нашли ключ от подвала, открыли злополучную дверь и высвободили вконец измученного ребёнка из жуткого плена страшных коридоров. Маринка пролежала дома в бреду и с повышенной температурой два дня. Потом опять начала ходить в школу и в балетную студию. Девочка делала всё автоматически, не испытывая никаких эмоций. В один из вечеров, когда она вместе с мамой возвращалась домой, ещё издалека услышала знакомое мяуканье своей загулявшей кошки. Маринка быстро побежала в направлении долгожданного голоса и увидела свою серую подружку, исхудавшую, с поблёкшей запутанной шёрсткой, но такую же ласковую и громко мурлыкающую. Обрадованная девочка прижала к себе серую гулёну и наконец-то почувствовала облегчение. После этого, не так часто, но иногда она стала выпускать Мурку погулять на улице, уважая её независимый характер, теперь уже в уверенности, что серая подружка всегда будет возвращаться домой, где её ждали и любили.
7
Отца выпустили из тюрьмы. Маринка очень радовалась, несмотря на равнодушие к этому событию старшей сестры. Она всё так же любила отца, хотя пьедестал, на который он был возведён, постепенно сравнялся с общим уровнем, а гордось за него была раздавлена сознанием, что нужно скрывать от чужих людей действительность, где её любимый папочка проводил время от времени.
Через несколько месяцев отец решил купить машину. Денег у него, конечно, было недостаточно. Он занял частью у отца Елены, частью у кого-то из друзей. Не было ни необходимости в покупке машины, ни особых возможностей для этого. Но если отцу чего-либо хотелось, остановить его было немыслимо. В один из летних дней он вместе с тестем поехал в Москву покупать машину, по тем временам более доступную и новую модель под названием «Запорожец». Через три дня они вернулись, уставшие и хмурые. Маринка, не слушая ничьих объяснений, выскочила на улицу посмотреть на машину, но не обнаружила её там. Оказалось, что когда отец перегонял «Запорожец» домой, по дороге попал в небольшую аварию. Особых поломок не было, машина могла двигаться, но уже не выглядела новой. Тесть не очень жаловал Вадима в любом случае, терпел его только из-за единственной любимой дочки, а теперь невзлюбил его ещё больше.
Машину поставили в небольшой гараж и наняли механика всё в ней восстановить. Механик был глухонемым, неулыбчивым, но своё дело знал очень хорошо и был известен своим мастерством во всей округе. Уж неизвестно, как они с отцом понимали друг друга, но Маринка безумно боялась его. Он был похож на ужас из её кошмарных снов.
Однажды, когда машина была уже почти готова, механик и Вадим повздорили, не сойдясь ни то во мнениях, ни то в цене. На следующий день, придя в гараж, отец обнаружил, что по машине несколько раз прошлись кувалдой. Зрелище было не из приятных. Вадим был взбешён. Он нашёл глухонемого и, не спрашивая объяснений, отделал механика так, что он стал похож на изуродованную им машину. Отец вообще решал все проблемы чаще всего кулаками, за что и отсиживал время от времени в тюрьме. Глухонемой вернулся в гараж и, скрипя зубами, стал исправлять им же причинённый вред. Отношения были безнадёжно испорчены. Оба смотрели друг на друга со злостью и ненавистью. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но в один из дней глухонемой просто исчез, и никто в округе о нём больше ничего не слышал. После этого Вадим закрыл гараж, решив на время оставить в покое незадавшуюся машину. А долги оставалось выплачивать ещё долгие годы.
