Kitabı oku: «На другом конце света», sayfa 15
Глава 3.10. Как нельзя вовремя
Лани
– Ну и что ты сидишь? – кричит на меня Ленка. – Звони ещё раз!
Я, следуя её совету, непослушными пальцами с третей попытки попадаю по иконке вызова на экране телефона. Слезы снова наворачиваются на глаза. А я думала, что уже выплакала все, на что была способна. От вновь нахлынувших эмоций комок подкатывает к горлу, лишая возможности говорить, но говорить мне и не приходится. После серии гудков робот сообщает, что абонент не доступен, и предлагает оставить ему сообщение. Ничего нового. Я это слышала уже раз пятнадцать за прошедший час. И даже оставила несколько сообщений с мольбами перезвонить и дать возможность оправдаться, но все без результатов.
– Ты меня поражаешь, Лани. Если у самой не хватило ума не рассказывать все, как есть, то хоть бы у меня спросила, – укоризненно на меня смотря и качая головой, говорит Ленка. – Ты же понимаешь, что он сейчас пойдёт, напьётся и будет отличной мишенью для той лисы, про которую ты мне рассказывала.
Печаль бессилия крепко завладела мной и словно зыбкое болото засасывает в себя все глубже и глубже. В один момент жизнь будто потеряла смысл, став однотонной и посредственной. Состояние сейчас схоже с тем, которое у меня было во Вьетнаме, когда Рил неожиданно уехал и ничего мне не сказал. Различия было всего два. Во-первых, в этот раз я точно знала, что виновата, и винить, кроме самой себя, некого. А во-вторых, алкоголя не хотелось совсем.
По пути домой Ленка меня, как могла, подбадривала, дала свой телефон, чтобы я позвонила с чужого номера, но результат был тот же. К вечеру сознание, уставшее от постоянных переживаний и нервов, вошло в состояние апатии ко всему, но я нашла в себе силы и попробовала позвонить ещё раз. К моему удивлению телефон Рила был выключен. Значит, он точно видел все мои звонки и теперь намеренно отключил телефон, чтобы я его не беспокоила. Желание заплакать снова подкатило, но сил на это уже не было, и я, всхлипывая, поплелась ложиться спать.
Снова очутиться за школьной партой – довольно странное ощущение. Но ещё более странно то, что рядом вместо школьников сидят взрослые мужики в сине-голубой военной форме. Гробовая тишина повисла в классе в ожидании учителя. Я начинаю рассматривать лица тех, кто сидит рядом. Большинство, как мне кажется, я вижу впервые, но кое-кого с трудом узнаю. Двоих крепких молодых людей передо мной я точно где-то видела, но совершенно не знаю где. Ну да ладно. Я оглядываюсь вокруг и вижу большую фотографию статного военного средних лет, висящую на стене в черной рамке. Это Титаренко, и его я узнала сразу, хоть при жизни он казался мне гораздо менее серьезным.
Входная дверь неожиданно открывается, и в неё входит Рил. Весь класс как по команде встаёт со своих мест, приветствуя преподавателя, и я запоздало делаю то же самое. Рил обводит строгим взглядом присутствующих, на мгновение задержав его на мне. Кивком поприветствовав нас, садится за учительский стол, открывает журнал и громко объявляет:
– Иванова, к доске!
От неожиданно накатившего страха колени начинают предательски трястись. Пытаясь унять дрожь в коленях, я на непослушных ногах иду к доске.
– Выучила, что я задавал? – строго спрашивает Рил.
Мало того, что я совершенно не понимаю о чем идёт речь, так ещё и он на меня чуть ли не кричит.
– Нет, – робко отвечаю я.
– Так и думал, – подводит итог Рил. – И как с таким отношением ты собираешься учиться дальше?
– Не знаю, – потупив взгляд, мямлю я, а сама судорожно пытаюсь вспомнить, чему мы учимся.
– Вот! – обращаясь ко всему классу, начинает Рил. – Отличный пример как НЕ надо делать, если собираешься стать летчиком истребителем.
Ааа… точно. Все встаёт на свои места. Эти люди, что здесь собрались, из эскадрильи Рила. Сразу становится ясно, что он от меня хочет. Но самоуверенность не длится долго, ведь я совершенно ничего не знаю об авиации. А тем временем Рил продолжает меня ругать. В отчаянии оглядываюсь на летчиков, сидящих в классе, ища поддержки хотя бы у них, но они неодобрительно смотрят на меня, давая понять, что меня тут никто не поддерживает.
– Меньшова, к доске! – нарушает молчание Рил.
Откуда-то из глубины класса встаёт Алиса, которую я до этого не замечала, и с ужасно самодовольным видом выходит к доске, остановившись возле меня. Она, как и все остальные, одета в голубую военную форму, которая ей чертовски идёт. Краем глаза я замечаю, что Рил ей даже немного улыбнулся.
– Ты выучила урок? – спрашивает её Рил.
– Так точно, товарищ командир, – все так же улыбаясь, отвечает она, бросая на меня победный взгляд.
Как же хочется исчезнуть отсюда или убежать куда-нибудь, но вместо этого звенит стандартная мелодия будильник, и я просыпаюсь.
До свадьбы Ленки остаётся меньше недели, и я, чтобы хоть как-то отвлечься от печальных мыслей, поделила своё время на два этапа. Первый – это работа. Пока я работаю, то полностью погружаю себя медицине. Ну, точнее я собиралась так делать, но мысли о Риле сами лезли в голову, и с этим ничего было не поделать. Второй этап – это помощь в подготовке к Ленкиной свадьбе. Как оказалось, провести свадьбу – не такое простое занятие. Нюансов и мелочей тут миллион. И если в какой-то момент начинает казаться, что все подготовлено и спланировано, то тут же выясняется, что, например, шарики для украшения банкетного зала надо было заказывать за две недели, а не за три дня, и тут же начинается суматоха и обзвон других организаций, согласование цены и дизайна с Ленкой, все упрется в дополнительные расходы, Антон поматерится-поматерится, но в итоге денег даст. И, вроде, все, проблема решена, но тут же звонят из ресторана и сообщают, что из-за количества алкоголя, который будет куплен в магазине, пробочный сбор увеличится на десять процентов. И весь процесс возобновляется сначала. К субботе голова шла кругом, но худо-бедно основные проблемы были решены. Ленка была мне до жути благодарна и охарактеризовала мой вклад в организацию торжества как «неоценимый».
Телефон Рила до сих пор был выключен, и мы не на шутку начали за него беспокоиться. Антон через общих знакомых раздобыл номера его товарищей по службе, но они также были не доступны. В итоге информацию мы узнали из телевизора. Оказывается, Российскую авиабазу в КНДР перевели на особое положение из-за посещения Президента. Также объявили о подписании перемирия между Северной и Южной Кореей, и, как следствие, вывод наших войск. Меня это не могло не радовать, но точные сроки вывода войск не сказали, и Антону пришлось в скором порядке искать себе нового свидетеля, ведь о Риле ни слуху, ни духу.
Церемония прошла очень мило. Гостей было много, и они кое-как поместились в зал бракосочетания. Меня, как главную помощницу, дергали туда-сюда, но я, хоть и не большого роста, дала понять, что я тут главная, и вскоре меня начали слушаться.
После церемонии мы поехали в парк для фотосессии. Пока молодые фотографировались, мне пришлось развлекать гостей. Я была ответственной за шампанское, но открывать его я совсем не умею, и мне выдали в помощники свидетеля. В роли этого свидетеля Антон выбрал своего коллегу с работы по имени Борис. Этот наглый Борис мне не понравился с первых секунд знакомства. Расфуфыренный хлыщ среднего роста с чёрными как смоль немного вьющимися волосами и довольно большим носом. На вид ему лет двадцать пять – тридцать, и, по словам Ленки, он является одним из помощников Антона, но самоуверенности и самовлюблённости ему не занимать. Он все время как-то странно на меня смотрит, и я не могу понять – это он так выражает презрение или раздевает меня взглядом. Апогеем его наглости стало то, что он предложил сесть ему на колени, когда мы заходили в автобус, который должен был отвезти нас к ресторану, но мест оказалось меньше, чем гостей. Я отказала ему с неприкрытым презрением, но он намёка не понял. В итоге я и ещё три Ленкины подружки с девичника поехали в ресторан на такси.
Сам банкет проходил на славу. В и без того богато украшенный зал ресторана добавили цветов, различных ленточек и уже упомянутых шариков, и теперь в нем доминировала атмосфера праздника. Было приятно осознавать, что к этому великолепию непосредственно я приложила свою руку. Но самым удачным был выбор ведущей. Очень веселая и позитивная девушка могла завести толпу и держать её под контролем. К счастью, в её репертуаре обошлось без пошлых конкурсов, и напиться раньше времени она никому не дала. Но, когда торжество было в разгаре, я поняла, что у меня совершенно нет сил. Похоже, что утренняя нервотрепка и беготня окончательно вымотали меня, и происходящее уже не доставляет удовольствия. Даже мои любимые танцы под плейлист, который опять же я и составляла, уже не в радость. Так что по большей части я сидела с бокалом вина, к которому почти не прикладывалась, периодически поглядывая в сторону входа, ловя себя на мысли, что жду Рила. Глупо, конечно, но надежда, что он все же придет, не покидала меня.
Мой относительный покой нарушил не кто иной, как Борис, о котором я даже успела забыть. Он в своей наглой манере подсел рядом и тут же закинул руку мне на плечо.
– А чего это мы сидим, скучаем? – дыша водочно-сигаретным перегаром мне прямо в лицо, заговорил он.
– Устала за день, – отвечаю я и, скидывая его руку с себя и пересаживаясь на соседнее место, которое удачно оказалось свободным.
– Ну, это никуда не годится! – не понимая моего толстого намёка на нежелание общаться, он снова садится рядом и пытается приобнять. – Пошли танцевать, – предлагает он.
– Ноги туфлями натерла, – говорю я, что, кстати, является правдой. – И я же сказала, что устала.
– Ну, тогда давай выпьем с тобой за молодых! – не сдаётся Борис. Он непослушной рукой тянется за ближайшей бутылкой водки и наливает две полных рюмки.
– Спасибо, но я не пью водку, – говорю я и, не чокаясь с ним, делаю маленький глоток вина из своего бокала.
Борис от этого не растерялся и одним движением отправил содержимое рюмки себе в рот, закусив долькой апельсина. Но уходить он не собирался и продолжил донимать меня неуклюжим флиртом. Уж не знаю, как это получалось, но все его слова, движения и внешний вид были мне до дрожи противны. В какой-то момент я не выдержала и, сказав, что хочу в туалет, вышла из-за стола. Но направилась я не в туалет, а на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и перебить стоящий в носу запах перегара от Бориса.
Вечерний воздух приятно холодил, а относительная тишина успокаивала. На улице уже успело стемнеть, что создавало контраст с шумным и светлым банкетным залом. Отсутствие поблизости людей дало возможность снова обдумать ситуацию, сложившуюся с Рилом. Если бы он приехал, я попыталась бы ему все объяснить, и, возможно, он понял, что я его не предавала, но уже вечер, а от него ни слуху, ни духу.
– Вот ты где! – раздаётся позади голос Бориса. – А я тебя обыскался.
– Да, захотелось побыть в одиночестве, но видимо не судьба, – говорю я, разворачиваясь к нему, мысленно отчитывая себя за то, что не ушла подальше.
– А я вот решил составить тебе компанию, – говорит он, подходя ближе и закуривая сигарету. – Антон мне сказал, что у тебя есть молодой человек. Так чего же ты сегодня одна?
– Сложно сказать, но я надеюсь, что он ещё придёт.
– Понимаю, но если до сих пор не пришёл, то уже не придёт, – он делает затяжку и выдыхает дым в мою сторону. – Я это к чему, – он подходит совсем близко, – у тебя нет пары, у меня нет пары. А есть традиция, что свидетели должны переспать.
– Что-то я не знаю такой традиции. И спасибо за предложение, но я воздержусь, – морщась, отвечаю я и делаю шаг в сторону.
– Ну как это? Традиция есть традиция! – Борис ловким движением пальцев выкидывает недокуренную сигарету в сторону газона, хоть рядом есть специальная урна для окурков. – Но я согласен и на поцелуй.
– Я же сказала, нет! – как можно увереннее говорю я, осознавая, что дело принимает опасный оборот.
– Хорош ломаться! – он снова делает шаг ко мне, а я от него и неожиданно упираюсь спиной в стену. – Тебе же хочется! – проговаривает Борис и крепко хватает меня за запястье.
– Да отстань же! Я буду кричать! – вырывается у меня, но он уже прижал меня собой к стене и не даёт пошевелиться.
– Кричи, если хочешь, но это будут крики наслаждения, – насмешливо отвечает он и тянется губами ко мне. Я в ужасе начинаю вертеть головой, чтобы избежать его, но он ещё сильнее прижимает меня и деваться мне некуда.
Сотню раз видела такие ситуации в фильмах и всегда думала, что такого со мной никогда не случится. Но вот я стою прижатой к стене и даже пошевелиться не могу от крепкой хватки Бориса. Брезгливость тут же сменилась паникой и животным страхом. Крик застрял в горле, так и не вырвавшись наружу. От страха глаза закрылись сами собой, ноги стали ватными, и всякая надежда на спасение пропала.
– Лучше тебе сделать, как она просит! – слышится чей-то громкий командный голос.
Борис, на секунду замешкавшись, разворачивается, чтобы посмотреть, кто ему помешал, но из-за темноты и выпитого долго не может сфокусироваться. А я даже боюсь открыть глаза, чтобы посмотреть.
– Иди куда шел, козел! – набычившись, отвечает Борис, полностью отпуская меня и разворачиваясь к незнакомцу.
Бежать! Пока есть такая возможность, срочно убегать! Но ноги предательски не слушаются, и я не могу сделать даже пару шагов. Вместо этого я сползаю спиной по стене, прижимаю колени к груди и утыкаюсь в них лицом.
– Я как раз сюда и шёл, – отвечает голос, который мне почему-то знаком. – А вот тебе стоит оставить девушку в покое, пока не стало хуже.
– Да пошёл ты! – презрительно шипит Борис и делает несколько шагов в сторону моего защитника.
Не проходит и пары секунд, как слышится удар, затем ещё один и ещё. Кто-то, хрипя, падает на землю, и на этом все заканчивается. Я очень хочу посмотреть, что произошло, и кто пришёл мне на помощь, а самое главное, победил ли он, но страх не позволяет мне даже пошевелиться.
Неожиданно чьи-то заботливые руки берут меня за плечи и помогают подняться. Я открываю глаза и, сфокусировавшись, вижу перед собой лицо Рила. Страх тут же уходит прочь, как это было во Вьетнаме, когда я тонула, а он спас меня. Все слова вылетают из головы, и мне просто хочется его обнять, но в этот момент двери ресторана открываются, и из них выходят Антон и ещё несколько гостей. Лица у них озадаченные, видимо, они вышли на шум. Антон оглядывается вокруг, видит лежащего на земле Бориса, испугавшуюся меня и Рила.
– Что за свадьба без драки! – улыбаясь, провозглашает он и подходит к Рилу, чтобы поприветствовать друга. – Лучше поздно, чем никогда! Ты зачем моего коллегу так сильно побил? – спрашивает он, кивая в сторону корчащегося на земле Бориса.
– Он сам драться полез! – комично отвечает Рил, потирая ушибленную скулу.
Многие из присутствующих узнают Кирилла и напряжение спадает. Бориса заносят внутрь, откуда-то появившаяся Ленка начинает хлопотать вокруг меня, а Антон отводит Рила в сторону.
– Он тебя не бил? Ох уж я устрою этому оленю – Борису, как протрезвеет. Говорила же не надо его звать. А он про тебя с самого утра у Антона расспрашивает, – щебечет Ленка, а я лишь смотрю в ту сторону, где Антон с Рилом о чем-то весело разговаривают, не слушая, что она говорит.
– Надо лёд к ушибу приложить! – я перевожу взгляд на подругу.
– Так он тебя все-таки ударил? – расширяет глаза она. – Если хочешь, давай вызовем полицию! Пусть зафиксируют побои!
– Не мне лёд! Рилу, – поясняю я. – А то у него синяк останется.
Когда стало понятно, что я не пострадала, торжество продолжилось. Бориса посадили в такси и отправили домой, а я заняла своё место за столом. Рилу пришлось сесть за соседний, столик на место Бориса, ведь никто, кроме меня, уже не верил, что он придет и свободного места за моим столиком не было. Поговорить нам так и не дали, и все, что мне оставалось, это изредка поглядывать в его сторону, но даже когда наши взгляды пересекались, я не могла понять, хочет он со мной разговаривать и, возможно, простить или просто пришёл на свадьбу друга, а мне он помог лишь из-за того, что я была в беде. Терзание на этот счёт продолжались во мне, пока ведущая не объявила белый танец. Я собрала всю свою решимость и подошла к нему, чтобы пригласить. Он мешкался не более секунды и уверенно встал, принимая приглашение. Но пригласить на танец и начать говорить – две разные вещи. Как ни странно заговорил он.
– Ну как ты? Вроде, порозовела. Значит получше?
– Да, ты появился как нельзя вовремя. Я очень испугалась.
– Ну, хоть не зря летели всю ночь. Надо признаться, что еле на ногах стою от усталости. Больше суток уже не спал.
– Я пыталась до тебя дозвониться, но твой корейский номер был недоступен, – решаю перейти к волнующей меня теме издалека.
– Да, из-за визита Президента нас перевели на особое положение. Мобильники пришлось сдать, – подтверждает мои догадки он.
– А сейчас можно с тобой поговорить? – робко спрашиваю я.
– Да, давай. Но сначала скажу я.
Я кивнула ему в знак согласия и перевела взгляд ему прямо в глаза. Он, собравшись с мыслями, рассказал про тот день, когда я ему позвонила с новостью о том, что проснулась в компании незнакомого мужчины. Он вкратце рассказал про их воздушную победу, про бомбардировку госпиталя, про вечернюю посиделки и про Алису. Медленная музыка уже давно закончилась, и началась быстрая, но нас это не волновало. Мы так и стояли друг напротив друга, смотря друг другу в глаза. Моя левая рука продолжала лежать на его плече, а его правая держать меня за талию.
– Лишь, проснувшись с ней рядом, я поверил, что ты меня не обманула, когда сказала, что с тем стриптизером у вас, кроме поцелуя, ничего не было, ведь у меня с Алисой произошло почти то же самое, – закончил он свой рассказ.
Как на это реагировать я уже не знала, ведь я была готова на все, лишь бы он простил меня, но теперь он набедокурил не меньше моего.
– Если честно, то я почему-то знала, что у вас с этой лисой что-то было. Она же с тебя глаз не сводила с самого начала, – признаюсь я. – Вот она и воспользовалась твоим состоянием.
– Не знаю, поддержишь ли ты мое предложение, но я считаю, что мы с тобой накосячили в равной степени, и предлагаю забыть случившееся. А ради разнообразия продолжить быть вместе здесь, в Москве, а не на другом конце света.
– Согласна! – тут же соглашаюсь я, не веря своему счастью.
Рил облегченно улыбается и кладёт вторую руку мне на талию, крепко прижимая к себе. Я обвиваю его шею своими руками и привычно приподнимаюсь на носочки, чтобы поцеловать, но только я касаюсь его губ, как ведущая свадьбы громко объявляет в микрофон, что танцевальная минутка закончена, и просит всех сесть на свои места.
– Как-то здесь шумно, – говорит он мне. Давай сбежим?
– Давай! – радостно киваю я. – Только Ленке скажу, чтобы не волновалась.
Машину Рила пришлось бросить на стоянке ресторана, ведь он уже успел выпить.
– Ничего страшного, – отмахнулся он. – Завтра заберу.
– Ну, тогда, может, поехали ко мне? – предлагаю я, когда мы попрощались с друзьями и вышли на улицу. – На метро мы ещё успеваем, а ехать тут полчаса всего.
– Поехали, – кивает головой он.
Эпилог.
Полуденное солнце, пробивающееся сквозь хмурые облака, осветило аэродром в подмосковном Жуковском. Погода стояла тёплая, и кратковременный дождь, который уже дважды за день поливал собравшуюся здесь толпу, не смог испортить всеобщее настроение веселья и радости. По самым скромным подсчётам тут находится сто тридцать тысяч человек. Ещё бы! Суббота – это самый посещаемый день МАКС-2015. МАКС, или международный авиационно-космический салон, в последние годы пользуется все большей популярностью у обычных людей, не связанных с авиацией.
На одной из улочек салона, вдоль которой организаторы предусмотрительно поставили палатки с фастфудом, сквозь толпу пробирались трое. Высокий мужчина и худенькая девушка шли, держась за руки, по заполненной народом аллее, выискивая палатку, возле которой очередь была поменьше. У обоих на безымянных пальцах красовались обручальные кольца, выполненные в одном стиле, и ни у кого бы не возникло сомнения, что это муж и жена. А за ними, пытаясь не отставать, постоянно оглядываясь назад, где прямо сейчас проходит воздушное представление, семенила ногами невысокая, но очень симпатичная девушка, одетая в лёгкое летнее платье, которое только-только просохло от дождя, закончившегося четверть часа назад. В этом месте практически не слышно, о чем сейчас говорит диктор, и девушке только и оставалось оглядываться, чтобы не пропустить ничего из происходящего в небе над Жуковским.
– Лани, не отставай! – окликнул её мужчина, шедший впереди неё. – Ещё только полпервого, а Рил полетит в два. У нас есть куча времени, чтобы перекусить! О! Пивко продают!
– Так и знала! – девушка, держащая его за руку, шутливо хлопнула его по плечу! – Ты не есть захотел, а пива попить!
– Сами уговорили меня ехать на электричке, а не на машине, как я хотел. Так что я не за рулём и имею полное право! – оправдался здоровяк.
– Лена, Антон, давайте купим уже что-нибудь и вернёмся, – перебила их Лани. – Не хочу пропустить выступление Рила. Вдруг из-за дождя программу полётов изменят! – не унималась она.
– Ладно, давайте встанем к палатке с хот догами, здесь очередь, вроде, движется быстрее, – согласилась Лена.
Но оптимизм Лены не оправдался, и двадцатиметровая очередь людей, собравшихся перекусить, шла катастрофически медленно.
– Я же предлагала сделать бутерброды и взять термос с чаем, а вы сказали, что это не серьёзно, – спустя полчаса стояния в очереди возмутилась Лани.
– И в следующий раз мы именно так и поступим, – признала поражение Лена.
Когда очередь дошла до ребят, было уже полвторого, и до выступления Рила, который должен показать парный пилотаж со своим старым другом и сослуживцем Владом, оставались считанные минуты. Ребята быстро закупились хот-догами и пивом, полагающимся Антону по праву, и двинулись назад, туда, где проходит выступление. Но теперь уже Лани бежала впереди ребят, аккуратно распихивая попадающихся навстречу людей, а довольные покупкой пива и еды Антон с Леной шли за ней. В это время место в воздухе заняла одна из пилотажных групп, летающих на спортивных учебно-тренировочных самолётах. Оставляя дымные следы в виде российского триколора, принимая причудливые построения и разыгрывая комичные представления, маленькие и юркие самолётики носились над полем. Люди их тепло встречали, от души хлопали и махали руками. Но вот программа пилотажной группы закончилась, и спортивные машины одна за другой пошли на посадку.
К этому времени ребята уже доедали свои хот-доги, расположившись поближе к динамику, чтобы лучше слышать диктора.
– А теперь, впервые за историю МАКС, выступят настоящие ветераны боевых действий из строевой части. Год назад эти два лётчика воевали в Корее, и сейчас они продемонстрируют нам элементы маневренного боя.
Толпа ликующе захлопала в ладоши, ведь про отгремевшую корейскую войну слышали все, равно как и о победах российской авиации в небе страны, находящейся на другом конце света. Люди начали крутить головами в поисках пары приближающихся самолётов. Но на горизонте был только один самолёт, стремительно растущий в размерах.
– Парни летают на современнейших сверхманевренных истребителях поколения четыре плюс плюс Су-35С, – продолжал диктор. – И так, мы видим самолёт с бортовым номером триста два. Пилотирует его гвардии капитан Громов Влад.
В этот момент самолёт Влада пронёсся над полем на минимальной высоте, покачивая крыльями.
– Летчик приветствует вас! Похлопаем бравому ветерану! – провозгласил диктор, и люди, весело крича и посвистывая, подняли руки вверх для аплодисментов. – А где же второй участник показательного воздушного боя? Не потерялся ли он по пути? – заигрывающим голосом продолжал диктор.
Тем временем Влад, сделав проход над взлетно-посадочной полосой, начал боевой разворот с набором высоты. Неожиданно, пробивая облачность, низко висящую над аэродромом, выскочил ещё один самолёт. С молниеносной скоростью и грацией хищной птицы он зашёл в хвост самолёту Влада и условно сбил его.
– Вот это да! – воскликнул диктор. – Какое феерическое появление! Дамы и господа, истребителем с бортовым номером триста один, который так неожиданно ворвался в воздушное пространство МАКС, управляет командир эскадрильи, Герой Российской Федерации, гвардии майор Машков Кирилл.
Трое ребят, стоящих рядом и наблюдающих за выступлением их друга, открыли рты от удивления. И это тот самый вечно спокойный, сосредоточенный и, на первый взгляд, немного медлительный Рил, которого они знают? Здесь, в отличие от повседневной жизни, он казался дерзким и неудержимым.
– А чем же ответит Громов Влад? – озвучивал свои мысли диктор. – Друзья, вы только посмотрите, какой элегантный манёвр! Иии… теперь уже Машков Кирилл пытается уйти от вцепившегося ему в хвост преследователя. Перегрузка на вираже борта триста один составляет шесть…семь…восемь с половиной g! Только вдумайтесь в эту цифру!
Сердце у Лани билось, словно она только что пробежала три километра на время. Это сейчас она видит показательный бой между двумя друзьями и сослуживцами, а там, в Корее, год назад, тоже самое происходило на самом деле. И если здесь зашедший в хвост противник – это всего лишь элемент спектакля, то в реальном бою – это означает неминуемую гибель.
Тем временем программа воздушного боя только накалялась. Истребители, по полной используя возможности сверхманевренности, выполняли умопомрачительные пируэты в воздухе, развороты “блинчиком” практически на месте и вертикальные манёвры, предназначенные для того, чтобы зайти друг другу в хвост и условно применить вооружение. Спустя пять минут непрерывной драки, самолёты разлетелись в разные стороны, развернулись друг на друга и начали сближение на встречных курсах.
– Друзья, а сейчас, судя по всему, мы видим лобовую атаку, – догадался диктор.
Дуэлянты стремительно сближались, сходясь в лобовой атаке. Расстояние между ними быстро сокращалось, и они вот-вот должны столкнутся. Но всего за пару сотен метров оба самолёта сделали левый крен, встав на ребро, и проскочили мимо. До самой последней секунды Лани казалось, что они врежутся друг в друга, но нет. Они разминулись на считанные метры. Лани облегченно выдохнула и поняла, что очень крепко сжала кулаки, и ногти больно впились в ладони, оставляя там следы. Однажды Рил рассказывал ей про свою дуэль с американским асом. Даже видя лобовую атаку с земли, зная, что это не один раз отрепетировано, становилось не по себе. Трудно представить, что испытывал Рил, когда сходился лоб в лоб с американцем, который хотел только одного – уничтожить мчащийся навстречу самолёт, а за одно и лётчика управляющего им, не жалея на это патронов.
– Кирилл, – обратился диктор прямо к лётчику. Видимо у него есть возможность разговаривать с ним и даже выводить разговор на громкую связь. – Ты можешь сказать пару слов зрителям. Как ты себя чувствуешь после столь высоких перегрузок?
– Я хочу поприветствовать, – зазвучал в динамике, как всегда, спокойный и внятный голос Рила, – всех собравшихся здесь людей. Ничто не доставляет большей радость, чем видеть столько любителей авиации. И, отвечая на вопрос, чувствую себя отлично!
– Мне тут подсказывают, что сейчас среди публики присутствует некая молодая особа с красивым именем Лани. Не хочешь сказать ей что-нибудь? – заискивающе спросил диктор, и до Лани запоздало дошло, что говорят о ней. Мурашки побежали по спине, а лицо налилось краской.
– Да, пользуясь моментом, хочется сказать, что я её очень сильно люблю, и предложить ей руку и сердце! Лани, надеюсь ты будешь моей женой! – договорил Рил, и толпа вокруг заполнилась восторженными охами.
– Я не могу поверить, друзья, прямо на наших глазах лётчик делает предложение руки и сердца! Если это не романтично, то тогда я вообще не знаю, что такое романтика! Хотя постойте, что делают парни?
Тем временем пара самолётов, только что показавших пилотаж, включили ярко желтые дымы и начали что-то выписывать в небе.
– Надо же! Да-да, я не ошибся! Они рисуют два кольца – большое и маленькое, продетые одно в другое наподобие обручальных! Это просто фантастика! – не унимался ведущий.
Лани почувствовала, как у неё кружится голова. Рил, как всегда, смог подстроить все настолько идеально, что комар носа не подточит. В чем ему не откажешь, так это в умении делать сюрпризы. Она медленно повернулась в сторону ребят, ожидая увидеть их удивленные лица, но они стояли плечом к плечу и мило улыбались.
– Рил просил нас кое-что тебе передать, – заговорила Лена.
– Да, он извиняется, что не смог сделать это лично, но ты же понимаешь почему, – подхватил Антон, указывая пальцем на два кольца, которые уже начал разносить ветер, портя идеальные окружности.
– Это тебе, подруга! – улыбаясь, сказала Лена и достала открытую коробочку с помолвочным кольцом из белого золота. Почти такое, о каком мечтала Лани. Хотя нет. Даже лучше!
В это самое время с VIP трибун, предназначенных для особо почетных гостей авиакосмического салона за происходящим наблюдал статный мужчина с выправкой военного. На то, что это серьёзный и властный человек, который уже разменял шестой десяток лет, принадлежит к воздушно космическим силам, указывала синяя форма с голубыми лампасами. На погонах у него поблескивали две крупные звёзды, означающие звание генерал-лейтенанта. “Да уж, на этот раз они действительно устроили шоу”, – слегка прищурившись, думал он, смотря как два самолёта рисуют ровные окружности в небе.
– Папа, можно я поеду? – сидящая рядом с генералом девушка, обратилась к нему. – Мне что-то нездоровится.
– Что такое, Алиса? – генерал повернулся к дочери, снимая солнечные очки, без которых смотреть даже на облачное небо было сложно.
– Не знаю, – ответила Алиса, тоже снимая очки и аккуратно вытирая слезящиеся глаза бумажной салфеткой. – Продуло, наверное.
– Да, конечно. Я скажу водителю, чтобы отвёз тебя, – заботливо предложил отец. От него не укрылась дрожь в голосе, присутствующая у людей, которые собираются или уже плачут.
– Не надо, я на электричке доеду, – сказала Алиса, поднялась и поцеловала отца на прощание. – Вечером увидимся.
Генерал проводил удаляющуюся дочь взглядом. В то, что она действительно простыла, он, конечно же, не поверил. Дело в другом. Из Кореи Алиса вернулась сама не своя, но что произошло, она наотрез отказалась рассказывать. Виделись они редко, ведь он с женой живет в Ростовской области, а сама Алиса обосновалась в Москве, но и без этого было понятно, что что-то произошло. А теперь она заплакала, когда выступал этот Машков, который тоже был в Корее. Становилось ясно, что он её и обидел год назад, а она до сих пор из-за этого переживает. Можно устроить этому парню “сладкую жизнь” и даже подстроить ему увольнение из ВКС. Связей и возможностей у генерала хватит. Вот только поступать подобным образом не в его духе, так что пусть женится и живет спокойно. Конечно, насколько это возможно для лётчика-истребителя.
