Kitabı oku: «Вундеркидз. Вилдвудская академия», sayfa 3
Стелла умолкла, дожидаясь, что Ника начнет расспрашивать об оставшихся дома поклонниках или хотя бы поинтересуется, где это «дома», но Ника ее уже не слушала: в столовую размашистым шагом вошел директор. Он обходил зал, пожимая руки и мило беседуя со столпившимися вокруг студентами, которые так и рвались с ним поговорить и даже вставали в очередь, чтобы поздороваться.
– Как тебе директор? – спросила она у Стеллы.
Стеллу явно огорчило, что разговор перешел с мальчиков на школьное руководство.
– Нормально. Страшноватый, конечно, но так ничего.
– А он… он не смотрел на тебя как хищник на добычу? – спросила Ника и тут же поняла, как странно прозвучал вопрос.
– Гм… да нет. – Стелла повозила вилкой в тарелке с салатом и с явным любопытством поглядела на Нику. – А что? Ну-ка, рассказывай все с самого начала.
Этого вопроса Ника всегда боялась. Она не любила врать и всегда предпочитала правду, но ведь стоит ее сказать, и тебя забросают идиотскими или бестактными вопросами. Как погиб твой отец? Каково это – переезжать из одного штата в другой? Разве тебе это не тяжело?
– Ну, вообще-то я из Бостона, – решилась Ника.
– Так я и знала! – Стелла даже подпрыгнула. – Я же слышу – у тебя легкий акцент!
– Я уехала оттуда в три года, – продолжала девушка, – и с тех пор мы с мамой много путешествовали.
Ника рассчитывала на этом и закончить свой рассказ, но Стелла явно заинтересовалась.
– Как это – путешествовали? – уточнила она.
– Ну, переезжали из одного города в другой… – с небрежным видом проговорила Ника, пожимая плечами.
– Почему? – допытывалась Стелла.
Окружающие всегда считали, что для таких частых переездов обязательно должна быть веская причина. Однако пускаться в объяснения девушке совсем не хотелось.
– Понимаешь, нам просто надоедает сидеть на одном месте, – соврала она.
На самом деле если кому-то и надоедало сидеть на одном месте, то это Дарье – и тогда «они решали», что пора бы переехать. Однако Стелла восхищенно вытаращила глаза:
– Ух ты, как круто! – воскликнула она. – А меня даже на курорт и то не отпускали, – с завистью в голосе добавила соседка.
Свет в столовой внезапно потускнел – столовая закрывалась. Довольная тем, что можно не продолжать, Ника вскочила с места.
Девушки поставили пустые тарелки и подносы на тележки и направились обратно в «Роузленд».
* * *
Ника изучала папку для вновь прибывших до позднего вечера. Она с удивлением обнаружила, что расписание, составленное в соответствии с общей программой и занятиями в «мастерских», каждую неделю будет меняться. А на этой неделе должно состояться торжественное собрание в честь начала учебного года и студенческий концерт.
После сытного ужина у Ники появились силы разложить вещи, так что ее шкаф тоже оказался забит, а потрепанные чемоданы на неопределенное время спрятались под кроватью. Стелла также распаковала оставшийся багаж – несколько саквояжей от Луи Витона – и устроилась на кровати со свежим номером «Космополитена».
Из еле заметного динамика на стене прозвучало: «Пожалуйста, погасите свет». Ника послушно переоделась в пижаму и с удовольствием забралась под одеяло. Постельное белье оказалось необычайно мягким и приятным. Когда они с мамой переезжали, то обычно останавливались в дешевых мотелях и хостелах или жили на съемных квартирах, и там белье всегда было жесткое и сыроватое.
Стелла глядела в потолок и отчаянно боролась со сном в надежде, что удастся еще посплетничать о первом дне в Академии. Но соседка лежала тихо, поэтому прошептав: «Приятных снов», Стелла отвернулась к стене.
Ника наслаждалась темнотой и тишиной, и мысли ее блуждали в прошлом. В памяти всплывали далекие туманные картины бостонской жизни – теперь этот город почти ничего для нее не значил, но она помнила пронизывающий зимний ветер и отцовские следы на снегу…
Девушка смотрела на розовый потолок, размышляя, одобрила бы мама такое цветовое решение. «Если бы ее сюда пустили… – виновато вздохнула она и решила: – Опишу ей все по телефону».
Тут Ника подскочила в кровати. Она же забыла позвонить маме! Ника не сомневалась, что та уже напридумывала себе всяких ужасов. Или решила, что дочь о ней сразу забыла. От этой мысли Ника пулей вылетела из постели. Усевшись на пол, нашарила мобильный в одной из сумок. Включила. Нет сети. Ника взглянула на Стеллу. Та слегка похрапывала с полуоткрытым ртом. Ее розовый сотовый самой последней модели заряжался на столике у кровати. Ника подкралась поближе и взяла телефон. К аппарату была подвешена целая гроздь розовых брелочков, которые громко зазвенели. Ника поспешно сжала их в кулаке и покосилась на Стеллу, но та блаженно спала.
Индикатор сети ее телефона не показывал ни одного деления. Точно, Элоиза же предупреждала, что здесь нет сети! И тут ее осенило… Забыв о том, что в руке у нее чужой телефон, Ника открыла окно, высунулась наружу и уставилась на индикатор. Ничего. Тогда она выставила вперед руку, протянув ее как можно дальше. Вдруг появилось одно деление. Ника торопливо набрала номер, нажала кнопку соединения, звонок прошел: один гудок, два гудка… И тут телефон Стеллы выскользнул у Ники из руки и полетел на землю. Ника вскрикнула и тут же зажала себе рот. Девушка с ужасом смотрела вниз, ожидая увидеть под окном его обломки. Но когда ее глаза привыкли к темноте, она заметила на дереве что-то блестящее. Брелочки! Они зацепились за ветку!
Схватив пластиковую карточку-пропуск, Ника выскочила за дверь, на цыпочках прошла по полутемному коридору к лифту. Спускаясь на первый этаж, девушка заметила в верхнем углу кабины камеру видеонаблюдения. Следит ли кто-то сейчас за ней? И будут ли у нее неприятности?
В общей гостиной вдоль стен горели ночники, освещая комнату неярким светом. Ника уже двинулась к входной двери, но вдруг остановилась, посмотрела на карточку в руке и вспомнила, о чем ее предупреждала Элоиза. Нарушать комендантский час в первый же день было, конечно, нельзя. А еще нельзя, чтобы соседка узнала о том, что Ника уронила ее телефон. Вдруг потянуло холодом, и Ника обернулась. Створка одного из окон была приоткрыта. Девушка мгновенно приняла решение: распахнула окно еще шире и выпрыгнула наружу.
Приземлившись, Ника шлепнулась, расцарапав голые коленки – пижамные шортики были слишком короткими. Зашипев от боли, девушка поднялась, стряхнула с кожи мелкие камешки и бросилась к дереву, на котором видела мобильник. Оказавшись у мощного ствола, она вгляделась в гущу листвы. Телефон висел высоко на ветке.
Цепляясь за сучья, Ника полезла вверх. Вскоре ей удалось добраться до болтавшегося на ветке мобильника. Девушка подползла как можно ближе – осталось только руку протянуть. И тут до Ники донесся чей-то голос – от испуга она чуть не свалилась, однако сумела сохранить равновесие и посмотрела вниз. Из леса вышел парень, который направился к тому самому дереву, на котором сидела Ника. Незнакомец громко говорил и жестикулировал.
– Слушай, я же сказал: мне здесь не нравится, – услышала Ника. – Ты обещал, что я проучусь только год, а прошло уже два!
Наступила пауза, как будто говоривший ждал ответа, но ответа не последовало.
– Вот что, – прорычал незнакомец, – я с тобой говорить не хочу, я хочу поговорить с дядей. Ясно тебе? Это мне он дядя, а тебе – начальник! И мне плевать, что уже час ночи! А я с ним сто лет не разговаривал! – Парень явно злился. – Знаешь, что бывает, когда я не получаю, чего хочу?
Тут Ника наконец сообразила, что парень говорит по телефону: ей-то была видна только его макушка. Ветка, на которой сидела девушка, под ее весом стала сгибаться, Ника испугалась, что вот-вот свалится. Она дотянулась до мобильника соседки, осторожно сняла его и сунула в карман. Ветка дрожала, мышцы на ногах Ники тоже. Выхода не было, и Ника пустилась в обратный путь по стволу.
– Как это – он не желает со мной разговаривать?! – орал парень, давясь словами. Теперь в его голосе звучало отчаяние. – Не хочу я тут торчать! – рявкнул он, отключил телефон и что есть силы пнул ствол.
Ника находилась уже на предпоследней ветке и уповала только на то, что незнакомец не посмотрит вверх и не увидит ее. Девушка ступила на нижний сучок и… потеряв равновесие, соскользнула вниз. Схватилась за соседнюю ветку, но та с громким треском сломалась, и Ника больно шлепнулась на землю. На мгновение зажмурившись, девушка отчаянно желала стать невидимой и раствориться в воздухе. Но чуда не произошло, она смущенно встала, отряхнулась и подняла глаза.
Парень застыл на месте – вид у него был такой, словно перед ним приземлилась летающая тарелка. Ника смотрела на незнакомца снизу вверх – у него были широкие, четко очерченные скулы и резкая линия челюсти. Яркие зеленые глаза в свете фонаря подозрительно блестели. Черные как смоль волосы стояли торчком, но, видимо, так и было задумано. На парне были узкие черные джинсы, низко сидевшие на бедрах, широкие плечи облегала кожаная куртка, надетая поверх серой флиски с капюшоном.
– Что ты делала на дереве? – медленно проговорил он.
Ника замялась, а потом выпалила:
– Искала телефон!
– Искала телефон на дереве? – Теперь в голосе парня слышалась насмешка. Он ухмыльнулся, но тут же помрачнел. – Да ты тут с самого начала сидела!
– Прошу прощения… – выдавила Ника.
– За что?! – взорвался парень. – За то, что подслушивала чужие разговоры?
Ника еще больше смутилась и попыталась сменить тему.
– Как тебе удается отсюда звонить? – спросила она.
– Вроде бы мобильник очень помогает! – ехидно ответил парень.
Подул резкий прохладный ветер, и Ника вспомнила, что на ней только коротенькие шортики и майка – не самый подходящий наряд для ночной беседы. А парень продолжал глазеть на нее с кривой ухмылкой на красивом лице.
– Не делай вид, что не понял, – возмутилась Ника. – Здесь же нет сети – мертвая зона!
– Мертвые зоны не для всех мертвые, – надменно ответил он.
Ника закатила глаза и зашагала к общежитию, но незнакомец ее нагнал.
– Тебя родители не учили, что нельзя подслушивать взрослые разговоры? – нахально поинтересовался парень.
Для Ники это стало последней каплей – то ли так подействовало на нее слово «родители», то ли за этот день случилось слишком много всего и она просто устала да еще свалилась с дерева. Девушка молча развернулась и направилась к окну, из которого вылезла. Незнакомец снова ее догнал и на сей раз схватил за запястье. От его прикосновения у Ники по спине словно пробежал электрический разряд.
– Я не хотел тебя обидеть!
Ника выдернула руку:
– «Не хочу я тут торчать! Почему дядя не подходит к телефону?!» – передразнила она его писклявым голосом, а потом бросила: – Тоже мне, взрослые разговоры!
Парень отпрянул, как будто она его ударила, и Нике сразу стало совестно, но она все равно зашагала прочь, не оглядываясь на незнакомого красавчика.
Глава 3
Все будет хорошо
На следующее утро Ника проснулась в уверенности, что она никуда не уезжала от Сони, а Вилдвуд ей просто приснился. Но стоило только ощутить уютную шелковистую гладкость наволочки, касавшейся щеки, и прислушаться к тишине вокруг, как девушка осознала, что очутилась там, где и не мечтала.
Ника поднялась и потянулась – в окно лились солнечные лучи. Это чудесное утро ничем не напоминало первый день в большинстве ее новых школ. Не трезвонил будильник, не тянуло горелым запахом убежавшего кофе. Но самое важное – не было страха куда-то опоздать. В расписании на сегодня значилось: «9:00 – алгебра». Вспомнив это, девушка приуныла: математику она терпеть не могла.
В дверь коротко постучали, потом стало слышно, как кто-то проводит карточкой в считывающем устройстве. В комнату вошла смуглая пожилая женщина. На ней была белая туника, какие носит персонал в салонах красоты, с вышитым справа логотипом Академии. Длинные и темные, с сильной проседью волосы стянуты в тугой аккуратный узел на затылке. Спина у незнакомки была сгорбленная, словно та всю жизнь таскала тяжести. Женщина несла в руках серебряный поднос, накрытый салфеткой, а на ее указательном пальце висел чехол с одеждой.
– Доброе утро, мисс Вероника, – проговорила она и ласково улыбнулась Нике. – Меня зовут Магдалена, я ваша домоправительница на этот год, – добавила она на этот раз с сильным акцентом, который Ника определила как восточноевропейский.
– Рада познакомиться, Магдалена, – робко ответила Ника. Ей было непривычно, что ее называют «мисс», да еще женщина, которая годится ей в бабушки. Магдалена принялась убирать постель, Ника страшно смутилась и кинулась помогать, но женщина остановила ее.
– Мисс, скоро начало занятий, но сначала позавтракайте. – И показала на поднос, который поставила на столик.
Под салфеткой обнаружилась целая гора золотистых круассанов, баночки с вареньем, кексы с черникой, оладьи, ваза с фруктами и чайничек в цветочек.
– Ух ты! – восхитилась Ника. – А что, каждый день такое великолепие или только в честь начала учебного года?
– Я могу приносить вам такой завтрак каждое утро, но, вероятно, вы предпочтете завтракать в столовой, там подают горячие блюда и выбор больше, – с готовностью ответила Магдалена, и Нике снова стало неудобно.
– Нет-нет, все прекрасно. Я буду завтракать в столовой, – поспешно заверила она немолодую женщину. – Мне ее разбудить? – Девушка кивнула в сторону соседки.
Магдалена поглядела на сопящую Стеллу с явным неодобрением.
– У нее занятия начинаются только в десять, – ответила она. Потом расстегнула молнию на чехле и разложила тщательно выглаженное содержимое у Ники на кровати.
– Школьная форма! – ахнула Ника в восторге. Теперь не придется каждое утро ломать голову, что же надеть.
– Вы правда довольны? – Магдалена недоверчиво поглядела на Нику.
– Конечно! Всегда о такой мечтала, – восторженно заявила та, погладив серую плиссированную юбку.
Магдалена уставилась на нее с любопытством – как видно, ей нечасто попадались студентки, которые радовались тому, что придется носить форму.
– Зато по выходным можете ходить в чем пожелаете, – заверила она Нику, будто та нуждалась в утешении. – До встречи вечером, мисс! – Домоправительница подняла с пола в ванной полотенца и направилась к двери.
– Магдалена! – окликнула ее Ника. – Пожалуйста, называйте меня просто Ника
– Договорились, Ника, – медленно проговорила Магдалена, особо выделив имя. Было видно, что ей приятно. – Пожалуйста, называйте меня просто Магда, – добавила она, широко улыбнулась и скрылась за дверью.
Позавтракав, Ника вприпрыжку побежала по извилистой тропе, которая вела в центр кампуса. То и дело она останавливалась у окон и луж полюбоваться новенькой школьной формой: строгой белоснежной блузкой, синим блейзером с вышитым логотипом Академии, серой плиссированной юбкой и синими гольфами. Сверившись с картой кампуса, Ника нашла дорогу к зданию под названием «Эдисон», где у нее был назначен первый урок.
Корпус «Эдисон» оказался небольшим домиком из красного кирпича – коридор вел к единственной аудитории в самом конце. И это мрачное здание, и одинокая аудитория навевали жуткую тоску, так что обстановка вполне соответствовала самому ненавистному для Ники предмету. Девушка вошла в аудиторию, набитую студентами-первокурсниками, пробралась по проходу, заставленному чужими рюкзаками, и заняла одно из последних оставшихся мест в заднем ряду. Ее соседом оказался коренастый блондин. Очевидно, он тоже только что прибежал, потому что круглые очки у него запотели. У парня было добродушное серьезное лицо с голубыми глазами, румянцем на пухлых щеках и буйная кудрявая светлая шевелюра. Краем глаза Ника заметила, что и сосед ее разглядывает; несколько раз он поворачивался и вроде собирался с ней заговорить, но потом передумывал.
– Привет, – выдавил он наконец. – Меня все зовут Интеграл.
«Интеграл», – повторила Ника про себя, пытаясь предположить, за что же парня так прозвали.
– А я Ника. Рада познакомиться, – ответила она и дружелюбно улыбнулась ему.
– И я, – кивнул он и поправил на носу очки. После чего, не придумав, что еще сказать, принялся перебирать груду книг, которыми у него был завален весь стол: «Кибернетика», «Математический анализ», «Теоретическая физика».
В аудиторию вошла невысокая брюнетка в синем деловом костюме и поставила портфель на учительскую кафедру.
– Меня зовут Марта Ливинг, я ваш профессор по математике, это курс «Алгебра-101», надеюсь, вы будете внимательны на уроках, – громко объявила она.
После чего строгая преподавательница, открыв презентацию, ознакомила студентов со своей биографией и образованием. Потом зачитала учебную программу и перечислила правила и требования. Студенты, набившиеся в аудиторию, слушали ее с унылым видом. Лекция все тянулась и тянулась, и Ника унеслась мыслями к любимому предмету…
– Вероника!
При звуке своего имени Ника сразу вернулась с небес на землю. Преподавательница смотрела на нее в упор, вопросительно подняв бровь. Ника украдкой огляделась: может, кто-нибудь подскажет, что от нее требуется?
– Да, профессор Ливинг, – учтиво проговорила она.
Преподавательница нахмурилась.
– Задание на доске! – сказала она и ткнула в нацарапанное мелом уравнение. Ника с ужасом уставилась на цифры. Она даже не понимала, что это за уравнение, для нее все это была китайская грамота. В аудитории стояла тишина, все смотрели на нее.
– Мы только что разобрали несколько аналогичных примеров, – напомнила преподавательница, явно теряя терпение. – Несколько!
Ника мысленно отругала себя за то, что замечталась и пропустила добрые полчаса. А миссис Ливинг наградила ее свирепым взглядом – как будто хотела разглядеть сквозь нее стену аудитории.
– Мы ждем! – напомнила она.
У Ники возникло такое чувство, словно в аудитории внезапно кончился воздух.
– Икс равен трем тысячам шестистам двадцати девяти, – прошептал Интеграл. Ника скосила глаза вниз, и сосед улыбнулся ей – на круглых щеках появились две глубокие ямочки.
– Спасибо, – одними губами произнесла Ника.
Далекий звонок возвестил о конце первого урока. Ника прижала рюкзак к груди и, стараясь не смотреть на возмущенную миссис Ливинг, метнулась за дверь.
Сверившись с картой, девушка двинулась через рощу к корпусам естественных наук. Вскоре позади послышались чьи-то шаги. До Ники донеслось сначала громкое сопение, потом отрывистое пыхтение, а затем топот кроссовок. Ника замедлила шаг и подождала, пока с ней поравняется Интеграл.
– Эй, – просипел парень, пытаясь отдышаться. – У тебя следующий урок физика?
Ника кивнула.
– Классно, у меня тоже.
– Спасибо, что помог, – улыбнулась ему Ника.
Интеграл поглядел на нее в полном восторге:
– Пожалуйста! На уроках у миссис Ливинг я тебе что хочешь подскажу, меня потому и прозвали Интегралом, что с математикой у меня все супер! – объяснил он. – А вообще меня зовут Саймон, – смущенно добавил парень, но тут же изобразил усмешку крутого парня – точнее, как он это себе представлял, – и подмигнул Нике, но поскольку еще не успел отдышаться, получилось больше похоже на нервный тик. Девушка невольно рассмеялась. Обнадеженный Интеграл снова застенчиво просиял.
– Что же ты тогда ходишь на алгебру начального уровня? – спросила Ника, вспомнив названия солидных учебников, которые Интеграл разложил на столе.
– Меня сюда взяли на два года раньше остальных новичков, еще в шестом классе, потому что я уже успел пройти даже программу восьмого. Здесь, в Вилдвуде, за первые два года я прошел все уровни по математике, а в колледж меня пока по возрасту не примут, вот и посадили снова в группу начинающих повторять все с начала, пока для меня составляют индивидуальную программу повышенной трудности. Говорят, месяца за полтора все подготовят. По-моему, могли бы лучше все спланировать и успеть за лето, – выпалил толстяк на одном дыхании.
Ника восхищенно уставилась на парня.
– Вот это да! Ты молодец!
Интеграл побагровел.
– Хочешь, проведу тебе ликбез по школе? Ну, типа кто есть кто и где тут что, – спросил он, когда они вышли из рощи и очутились на залитом солнцем пространстве перед четырьмя современными зданиями, на каждом из которых красовалась кованая вывеска: «Естественные науки».
Ника уже хотела ответить, но тут заметила у стены первого корпуса, нечто блестящее.
– Извини, – бросила она и помчалась мимо Интеграла к обшарпанной черной телефонной будке. Закрыв за собой стеклянную дверцу, девушка схватила трубку и принялась нажимать на кнопки. Прижав ухо к динамику, она ждала гудка, но его не было. Ника снова набрала номер – телефон ответил молчанием и потрескиванием. «Деньги!» – щелкнуло у нее в голове. Она сунула руку в передний карман рюкзака, с облегчением вытащила две монетки по двадцать пять центов и бросила в щель. Однако в трубке по-прежнему стояла тишина. Ника бросила ее на рычаг и чуть не разрыдалась – она представила себе, каково сейчас маме, наверняка чувствует себя одинокой и брошенной.
Выбравшись из будки, девушка печально побрела на следующий урок.
Войдя в набитую битком аудиторию, Ника пробиралась между группками соучеников в поисках места. Интеграл уже устроился в углу – он поставил свой рюкзак на соседний стул и жестом пригласил Нику сесть.
Она с благодарностью кивнула. И тут в аудиторию вошел высокий и стройный зеленоглазый парень. Ника сразу его узнала. «Парень с мобильником», – промелькнуло у нее в голове. За ним по пятам семенила брюнетка с голубыми глазами. Школьная форма сидела на ней идеально, будто ее специально подгоняли по хрупкой фигурке. Ника не могла не заметить, что оживленный гул в аудитории мгновенно затих – все смотрели, как парень с девушкой идут по проходу к заднему ряду. Несколько одноклассников поспешили с ними поздороваться.
– Ты слышала, что у Вайолет летом была персональная выставка? В настоящей галерее, в Нью-Йорке! – услышала Ника за спиной взволнованный девичий шепот.
Ника сделала вид, будто сосредоточенно роется в своем рюкзаке. Не поднимая головы, чтобы не встретиться с парнем взглядом, она ждала, пока он и его спутница пройдут мимо. А еще она некстати вспомнила, как шлепнулась с дерева прямо к его ногам. И тут она заметила, что в правой руке парень что-то сжимает. Проходя мимо стула, где сидела Ника, он незаметным движением уронил телефон – а это был именно телефон – в ее открытый рюкзак, в котором она так старательно копалась. Ника вскинула голову. «Он что, специально?!» Она смотрела на парня, который уже уселся за последнюю парту рядом с брюнеткой. Их тут же окружили. Ника нащупала на дне рюкзака гладкий черный мобильник. К нему была прилеплена записка: «Звони сколько хочешь».
Задохнувшись от волнения, Ника зажала мобильник в руке и снова посмотрела на незнакомца, но тот увлеченно болтал с друзьями.
К доске вышел невысокого роста человек средних лет. В одной руке он умудрился зажать портфель и модель Солнечной системы из проволоки и папье-маше, а в другой – пластиковый стаканчик с кофе, содержимое которого постоянно выплескивалось через края, пока преподаватель лавировал между партами. С трудом сгрузив свою поклажу на стол, учитель развернулся лицом к классу и с удивлением уставился на учеников, будто совсем не ожидал кого-то здесь увидеть.
– Я – мистер Говардс, и это… – Мужчина нервно заглянул в лист бумаги, лежавший на столе. – …Ах да, курс «Физика-101», добро пожаловать. – Он коротко поклонился сначала в одну сторону, потом в другую, а затем включил стоявший на учительском столе проектор.
На первом слайде было написано: «Что такое физика?»
– Физика, – начал мистер Говардс, – это основа всего…
Пока профессор излагал тысячу и один довод в пользу того, что физика – царица всех наук и объясняет все на свете, Ника смотрела на огромные настенные часы и, отсчитав десять минут, решила, что уже можно попросить разрешения выйти. Она сунула телефон в рукав и прошла мимо мистера Говардса, шепнув извиняющимся тоном: «В туалет». В коридоре девушка огляделась в поисках укромного местечка и выбрала кладовку. Ника пробралась мимо швабр и полок с бытовой химией и уселась рядом с пылесосом. Нетерпеливо вытащила мобильник, набрала номер и почти сразу услышала долгожданные гудки.
– Дарья Мейсон слушает!
– Мама! – От радости, что слышит мамин голос, Ника даже всхлипнула. – Мама, извини, здесь нигде нет сети, я нашла телефон-автомат, но он не работает, и в общежитии телефон тоже… – Ника спешила оправдаться, пока мама не набросилась на нее с обвинениями.
– Солнышко! – Далекий мамин голос, эхом отдававшийся в трубке, перебил ее на полуслове. – Как тебе новая школа? Рассказывай скорее!
Ника замерла – мама щебетала весело и беззаботно, и это было очень странно, потому что в последние месяцы ничего радостного в их жизни не происходило.
– Мама, у тебя все нормально? – медленно спросила она.
– Конечно, все просто волшебно, солнышко! – деловым тоном ответила Дарья, после чего, судя по шороху, прикрыла трубку рукой. – Три ложки сахара, обезжиренное молоко, – донеслось до Ники.
– Мама! – нервно зашептала девушка в трубку. – Кто там у тебя?
– У меня собеседование, – ответила Дарья, как будто говорила о чем-то само собой разумеющемся.
– Какое собеседование? Куда? – Ника ушам своим не верила.
Дарья понизила голос:
– Ты же знаешь, я умею ходить на собеседования. У меня сегодня еще одно назначено! – сердито зашептала она.
Ника молчала. Она свято верила в мамины таланты, но еще совсем недавно имя ее мамы мелькало в прессе в связи с украденной коллекцией и банкротством, и вдруг на нее посыпались предложения о работе!
– Круто, мам, – выдавила она наконец. – Надеюсь, тебя возьмут.
– Ладно, солнышко, меня зовут. Но я должна знать все, что с тобой происходит! Позвони, как сможешь.
– Конечно, – ответила Ника.
– Солнышко, я так рада, что ты там! – шепнула Дарья. На этом связь оборвалась. Ника еще немного посидела и послушала короткие гудки. Потом положила мобильник на колени и уставилась в темноту кладовки: у мамы все прекрасно.
Вдруг распахнулась дверь, и Нике в глаза хлынул яркий свет из коридора, а потом на пороге возник чей-то силуэт.
«Парень с мобильником» закрыл за собой дверь и включил верхний свет. Лампочка под потолком качалась из стороны в сторону, тени плясали по стенам. Пронзительные зеленые глаза оглядели Нику, которая, поджав ноги, сидела на полу. Парень протянул ей руку. Уцепившись за нее, Ника поднялась и, оказавшись так близко от него в тесном пространстве, насколько смогла, попятилась.
– Ну и места ты себе выбираешь, – фыркнул парень. Четко обрисованные губы искривились в ехидной усмешке. – То деревья, то кладовки…
– Не хотела, чтобы меня поймали за разговором во время урока, – объяснила Ника. Незнакомец все так же глядел на нее, и Ника вдруг почувствовала себя до ужаса глупо, совсем как прошлой ночью. – В общем, возвращаю телефон, – она сунула мобильник парню в руки. – Большое спасибо, я очень ценю твою… э-э-э… щедрость.
Ника сама понимала, что ее слова прозвучали слишком официально, но она очень нервничала. Парень кивнул. Набрав номер, он прижал телефон к уху. Когда в трубке послышались гудки, парень прикрыл телефон рукой.
– Еще хочешь послушать? – ухмыльнулся он.
– Нет, конечно… я пойду. Извини. – Еще больше смутившись, Ника выскользнула из кладовки.
Вытирая о форму вспотевшие ладони, она пыталась понять, что все это означает.
Размышляя о поведении зеленоглазого красавчика, девушка вернулась в класс, стараясь не встречаться взглядом с недовольным преподавателем.
Когда прозвенел звонок, Ника вышла из корпуса практически последней. И сразу поймала на себе взгляд «парня с мобильником». Он стоял, слегка ссутулившись, отчего кожаная куртка туго натянулась на его широких плечах. Рядом маячила уже знакомая девица.
«Это и есть Вайолет», – вспомнила Ника: так назвал ее мистер Говардс на перекличке. Черные туфли на шпильках у Вайолет были явным нарушением здешних правил. Как сказал ее новый знакомый прошлой ночью: «Мертвые зоны не для всех мертвые».
Вокруг парочки толпилось еще человек шесть. «Парень с мобильником» был выше других почти на голову. Рядом с ним хрупкая Вайолет казалась совсем крошечной. Она была невероятно хорошенькой: белокожая, с огромными голубыми глазами, черные роскошные волосы ниспадали до пояса. Окружавшие ее парни открыто восхищались ею. Как и девчонки – ее приятелем.
Возможно, стоило бы подойти к нему, еще раз сказать спасибо и представиться, но парень уже повернулся к Нике спиной. Обвив рукой талию брюнетки, он повел свою девушку в сторону общежитий.
Кто-то подергал Нику за рукав блейзера. Девушка обернулась. Интеграл. А она о нем совсем забыла. Саймон глядел на нее с робкой надеждой.
– Ну как, увидимся вечером на собрании для поступивших? Занять тебе местечко? – заискивающе спросил он.
Ника улыбнулась:
– Конечно!
* * *
Ника уже с нетерпением ждала собрания – на кампусе только о нем и говорили. Занятия в «творческих мастерских» в первый день не планировались, поэтому время тянулось медленно. После алгебры и физики были еще уроки истории, географии и английского. До самого обеда Ника больше ни с кем не познакомилась и была рада обнаружить, что на английский с ней будет ходить Стелла. После лекции, на которой они получили список литературы на осенний семестр, девочки направились в «Роузленд» переодеться к ужину.
Ужин они проглотили мгновенно, хотя соседка подробнейшим образом описывала всех «симпатичных мальчиков», которых успела увидеть за день.
Ника не стала рассказывать Стелле о встрече с новым знакомым: не могла же она признаться, что взяла ее телефон да еще уронила… И вообще в пересказе вся эта история выглядела очень странной. Пусть это останется тайной.
Наконец по громкой связи объявили, что собрание начнется через пятнадцать минут. Найти актовый зал оказалось несложно: туда со всех сторон стекались шумные толпы студентов. Ника вспомнила прежние школы – там общие собрания устраивались обычно для того, чтобы выяснить, кто разрисовал граффити дверь кабинета завуча или швырялся с крыши туалетной бумагой. В Вилдвуде все иначе. Конечно, сегодняшние уроки оказались самыми обычными, скучноватыми, по стандартной школьной программе, однако и студенты, и здания кампуса, и природа – все было особенным, ни на что не похожим.
«Какое удивительное место», – подумала Ника, когда они со Стеллой вошли в актовый зал: амфитеатр был накрыт огромным стеклянным куполом, сиявшим, как магический кристалл, озаренный изнутри мягким светом.
В холле Ника увидела Интеграла – тот радостно устремился к ей.
– Привет! – завопил он еще издалека.
Ника заторопилась к нему навстречу, потащив за собой Стеллу.
– Привет, Интеграл. Это Стелла. Стелла, это Интеграл, – представила их Ника.
Стелла с Интегралом уставились друг на друга в полном изумлении – словно недоумевая, зачем им вообще знакомиться.
