Kitabı oku: «Жена чужого мужа. Счастье взаймы», sayfa 3

Глава 4

Я едва доползаю до своей постели, проваливаясь в спасительный сон, когда в мою дверь начинает кто-то барабанить. Снова. В середине ночи. Ну просто дежавю какое-то!

Иду открывать, почему-то даже не удивляясь, когда вижу за дверью Тагирова. Только на этот раз он без малыша, зато с двумя мужчинами за спиной, которые подозрительно похожи на охрану, судя по их каменным лицам и одинаковой форме, состоящей из черных брюк и широких курток.

– Что тебе нужно? – спрашиваю зло, но Булат проходит мимо, отодвинув меня в сторонку, прямо в квартиру.

– Какого черта ты делаешь? – возмущаясь, иду за ним, пока он направляется в спальню, а потом к моей тумбочке, бесцеремонно открывая ящики и начиная шариться в них.

– Ты в опасности. Мы уходим, Вита, – коротко говорит он, доставая мой паспорт, который я всегда хранила в чертовой прикроватной тумбочке и он это прекрасно знал.

– В какой такой опасности? – ничего не понимая, смотрю на него. – Ты с ума сошел? Никуда я с тобой не пойду, убирайся отсюда!

Подойдя вплотную, Булат останавливается передо мной, подавляя меня своим высоким большим телом и заставляя отступить назад. Я чувствую, как липкий страх поднимается по спине и смотрю на его серьезное лицо, понимая, что влипла.

– Тагиров…

– Нам некогда сейчас разбираться, Вита, – говорит он. – Просто пойдем со мной, пожалуйста. Я объясню по дороге.

– Уходи! – качаю головой, отступая к стене. – Просто оставь меня в покое! Что тебе еще надо? Забудь, наконец, о моем существовании!

– Черт возьми, у меня нет времени на истерику! – шипит он, резко хватая меня за предплечье, а потом взваливая на плечо, как какой-то мешок с картошкой.

Естественно, я тут же начинаю верещать и вырываться, чувствуя накатывающую панику от его действий.

– Уходим, быстро! – направляясь к двери, командует своим телохранителям Тагиров, игнорируя мои крики и вынося меня из квартиры.

– Помогите, кто-нибудь! – кричу я изо всех сил, надеясь на соседей снизу или сверху, потому что, как назло, две другие квартиры на моем этаже пустуют. – Меня похищают, позвоните в полицию!

К сожалению, Булат со мной на плече и его охрана быстро заходят в лифт и, хотя я не перестаю кричать, а он ничего не делает, чтобы помешать мне, на первом этаже, когда мы выходим из лифта, никто не высосывается из своих квартир, чтобы поинтересоваться что за шум.

Машина припаркована прямо перед дверью подъезда и Булат беспрепятственно сажает меня на заднее сиденье, залезая следом, после чего мы с визгом шин, набирая стремительную скорость, уносимся с моей родной улицы.

– Ты что творишь, отпусти меня немедленно! – бью я Булата, куда только могу попасть. – Ненавижу тебя, подонок! Тебе это с рук не сойдет!

Он перехватывает мои запястья и дернув, крепко прижимает меня к своей груди, скрещивая свои длинные ручища на моей спине, зажав мои собственные руки между нашими телами и удерживая таким образом, словно в смирительной рубашке.

– Замолчи, Вита. Успокойся! Я все объясню, – требует этот мерзавец, глядя на меня сверху вниз.

Я продолжаю свои попытки вырваться, дергаясь и пытаясь использовать свободные ноги, не замечая, что мой халат практически распахнулся и задрался так, что скоро станет очевидно и его охране, и ему, что надеть нижнее белье я так и не успела после душа. Пока внезапно не чувствую громкий шлепок по бедру, который скорее шокирует, чем обжигает. Булат зло одергивает мой халат, держа меня одной рукой, но, прежде чем я успеваю сориентироваться, быстро перехватывает снова, продолжая крепко удерживать на своей груди, захваченной в ловушку сильного мужского тела.

– Вита, – предупреждающе рычит он и я испуганно оборачиваюсь на двух других мужчин, сидящих спереди, но они даже не смотрят в сторону зеркала заднего вида, глядя прямо перед собой, как какие-то роботы.

Внезапное унижение при мысли, что я настолько потеряла самообладание от страха, что чуть не оказалась голой и выставленной напоказ, перекрывает мою панику и я уже более осознанно поднимаю взгляд на Булата, резко выдыхая от понимания того, как непристойно близко друг к другу мы находимся. Его прерывистое дыхание овевает мое лицо и, если раньше меня такая близость волновала, то сейчас я чувствую лишь желание побыстрее оказаться как можно дальше от него. Не могу терпеть физическую близость, не с ним.

– Отпусти, – говорю отрывистым голосом, инстинктивно дергаясь назад снова.

– А я могу тебе доверять? – приподнимает бровь Булат. – Или нас ждет еще одна битва?

– Я не буду тебя больше бить, – скрепя зубами, обещаю я, чувствуя, как быстро его сердце бьется под моими руками, несмотря на внешнее спокойствие. – Объясни мне, что происходит. Немедленно, Тагиров!

Он показательно медленно отпускает меня и я сразу же сажусь прямо, отодвигаясь максимально вплотную к двери, чтобы оказаться как можно дальше от него. Халат сбился и на груди, практически обнажая ее, и я спешу поскорее прикрыться, с опаской глядя на Булата, который даже не скрываясь пялится на меня, сардонически улыбаясь. Ненавижу эту улыбку!

– Я жду, – говорю зло, скрещивая руки на груди. – Какого черта ты меня похитил?

– Я бы не назвал это похищением. Скорее спасением.

– От чего? – недоверчиво фыркаю я. – Меня не нужно спасать, если только от тебя, потому что ты пока единственная угроза в моей жизни.

– Хватит ерничать, Вита. Ты ведь далеко не дура и должна была уже понять, что я не просто так оставил на тебя ребенка посреди ночи, хотя мы не виделись до этого два года. После смерти моего отца, которая, кстати, не была естественной, что бы не говорили в новостях, я сам оказался под ударом, как и мой сын. Сейчас контроль снова в моих руках, но мой враг все еще на свободе. Не знаю, откуда он о тебе узнал, потому что хвоста за мной сегодня точно не было, но мой человек сообщил, что он уже послал за тобой свою группу. Я едва успел опередить их.

– Но зачем? – не понимаю я, чувствуя настоящий ужас при мысли, что со мной могли сделать его враги. – Я ведь никто тебе, Булат. Я не важна, чего они хотели этим добиться?

Он смотрит на меня, пронизывающим до костей, темным взглядом и я невольно ежусь, чувствуя его гнев. Тагиров не отвечает, просто сверлит меня глазами, пока я не начинаю нервно перебирать полы своего халата, не зная, куда себя деть.

– Они этого не знают, – наконец, говорит он. – Что ты не важна для меня. Теперь уж точно не узнают, потому что ты никуда не выйдешь из моего дома, пока я не буду уверен, что опасность миновала и мой враг ликвидирован.

Ликвидирован – значит убит? Что же это за люди такие?

– Так это правда, да? – затаив дыхание спрашиваю я, чувствуя, как мне становится дурно при этой мысли. – Ты действительно бандит?

– Никакой я не бандит, – закатывает глаза Тагиров. – Это не какие-то криминальные разборки, а просто семейная вражда за наследство, Вита.

– То есть, ты просто так рассуждаешь о ликвидации человека и считаешь себя обычным гражданином?

– Под ликвидацией я имею в виду арест, Вита, – насмешливо говорит он. – Я в жизни не убил ни одного человека и не собираюсь начинать. Все в руках закона.

– А поподробнее? – хмурюсь я, не слишком доверяя его словам.

– А подробностей никто не знает, – бросая взгляд на свою охрану, говорит Булат. – И тебе не нужно. Просто потерпи несколько недель. Я со всем разберусь и тебе больше не будет грозить никакая опасность.

– Не собираюсь больше ничего от тебя терпеть! – взрываюсь я. – С меня хватит, я не хочу иметь к тебе больше никакого отношения и разбираться с твоими проблемами не хочу! Говоришь, мне угрожает опасность? Ну и ладно! Я перееду из своей квартиры, но на этом все. Не собираюсь прятаться и тем более делать это там, где скажешь ты, с твоими людьми или с тобой рядом. Единственным хорошим во всей этой истории был Асад, но его ты уже отнял, так что плевать я хотела на тебя и твои слова, Булат! Немедленно останови машину и выпусти меня!

– Так и пойдешь, босая и в халате? – не воспринимает он всерьез мои слова.

– Да, пойду! – не желаю отступать. – Все лучше, чем терпеть тебя рядом. Я ненавижу тебя!

– И ты это до меня уже не раз донесла. Жаль, но ничего не поделаешь, Вита. Придется тебе быть хорошей девочкой и слушаться меня.

Мои глаза расширяются в ужасе от этого совсем не тонкого намека.

«Ты ведь моя хорошая девочка, Вита?»

«Хорошие девочки заслуживают награду».

«Хорошие девочки не заставляют своих мужей ревновать, Вита».

Я отчетливо слышу этот хриплый, интимный тон, которым он говорил лишь наедине со мной, в своей голове сейчас. На этот раз Булат совершенно бесстрастен, но триггер уже сработал. Я ощущаю до тошноты знакомое желание уступить ему.

Нет, это не я! Это прошлая Вита говорит во мне, но я давно закопала ее с ее глупой любовью к этому монстру.

– Пошел. Ты. К черту! – медленно и четко выговариваю я, вызывая на его лице очередную насмешку, потому что он не воспринимает меня всерьез.

– В свое время, обязательно. Ты стала острой на язык, Виталина Сергеевна. Мне нравится, это даже заводит.

– Не смей! Ты можешь говорить все, что хочешь, но знай, что я ни секунды не останусь с тобой! Я сбегу, сколько бы охраны ты не приставил, не оставлю ни единой попытки ускользнуть, понял?

– И от Асада сбежишь? – обезоруживает он меня одним предложением. – Знаешь, я очень плохо чувствовал себя, когда забирал его у тебя. Мне показалось, что ты очень привязалась к нему. Но вот, не прошло и суток, а ты уже дерзишь и порываешься исчезнуть. Быстро же ты о нем забыла.

– Зачем ты это делаешь? – в отчаянии цепляюсь за остатки своей злости, но ее уже смыло, стоило лишь вспомнить об отнятом у меня малыше. – Почему ты так жесток со мной, Булат? Что я тебе сделала?

Слезы снова текут из моих воспаленных глаз и на секунду лицо монстра смягчается. Он поднимает руку, пытаясь дотронуться до моей щеки, но я отворачиваюсь, не допуская этого прикосновения.

– Я не хочу быть жестоким, – вздыхает Тагиров, сжимая руку в кулак на своем колене. – Жизнь жестока, Вита. Я просто пытаюсь выжить и защитить свою семью. Обещаю, что не доставлю тебе больше неприятностей, если ты позволишь мне защитить тебя на этот раз. Я даже оставлю на это время Асада рядом с тобой.

– Разве ты не отдал его матери? – спрашиваю я. – Или хочешь, чтобы я жила в одном доме с твоей женой? Ты вообще нормальный?

– Это не твоя проблема, ты все равно ее не увидишь, – говорит он, окончательно убеждая меня в том, что передо мной совершенно не тот человек, которым он предстал передо мной в прошлом. – Просто сиди в доме, нянчись с ребенком и жди, пока я не скажу, что ты можешь вернуться к своей жизни. Моя жена не должна тебя беспокоить, Вита. У нее свое крыло и доступ в него для тебя закрыт. Как и ей туда, где будешь жить ты. Ну что, согласна? Или хочешь быть моей пленницей в одиночной камере?

Глава 5

Прижавшись к окну, я тихо плачу всю дорогу до дома Тагирова, делая вид, что нахожусь в этой машине одна. Так легче, потому что успокоиться я все равно не в силах.

Мне сложно уложить в своей голове образ мужа и этого незнакомого жестокого монстра, ведь всю нашу совместную жизнь, ровно до того дня, когда бросил меня, Булат был совсем другим мужчиной. Я именно поэтому и не могла смириться с его уходом. Потому что он всегда заботился о моем счастье, решал проблемы и лелеял так, словно я не женщина, а богиня, спустившаяся к нему с небес. Я не хотела верить, что он просто устал от меня и бросил, изменившись за один день. В первое время я была уверена, что у него были причины, которые он, вероятно, не мог озвучить. Я верила, что он вернется. А когда этого так и не случилось, начала заниматься самоедством и ковырять свои раны, ища недостатки в себе, из-за которых он меня и бросил.

И все ради этого человека? Да его даже человеком назвать сложно, он просто бесчувственное животное!

До чего же больно осознавать, что он играл с первой нашей встречи. Я ведь чувствовала, что в его предложении переехать в Москву был подвох. Как и в наших участившихся «случайных» встречах. Почему я не подумала головой, почему связалась с ним?

Тогда

Новая работа нравится мне гораздо больше старой, а от нашей огромной столицы я просто без ума! До чего же правильно было переехать сюда, отбросив свои страхи и сомнения! И Булат Булатович не обманул, ничего от меня не потребовал и не ставил никакие условия, а просто помог по-человечески.

А я, честно признаться, кажется, влюбилась в него, как малолетняя дурочка. Вот что делает с девушкой мужское благородство! А он, наверное, и думать обо мне забыл. Устроил на работу и исчез на пару недель, а когда появился снова, лишь коротко спросил, как я устроилась и пошел в кабинет к нашему директору.

Однако, после этого я столкнулась с ним в торговом центре, а потом как-то даже в метро, хотя я была уверена, что такие люди, как он, не ездят в метро. Как бы то ни было, эти случайные встречи не помогли мне выбросить его из головы, а лишь больше раззадорили мои чувства. Я даже не надеюсь на взаимность, но в один прекрасный день все меняется, потому что на этот раз, придя в наш офис, он не идет к директору, а заходит ко мне, в кабинет, который я делю с двумя сотрудницами, уже вышедшими на обед. Повезло, что я вернулась за забытым кошельком, а то мы с ним разминулись бы.

– Здравствуй, Вита! – улыбается Тагиров, подходя ко мне и протягивая руку.

– Здравствуйте, Булат Булатович! – смущенно улыбаюсь я, заправляя волосы за ухо и пытаясь не слишком явно рассматривать его, хотя он настолько красив, что удержаться сложно.

Моя рука, которую он бережно обхватил теплыми пальцами, слегка подрагивает от волнения.

– Поужинай со мной сегодня, – без предисловий ошарашивает меня мужчина.

– Зачем? – спрашиваю, слишком растерянная, чтобы подумать, прежде чем ляпнуть.

– Ах, всегда этот вопрос..! – усмехается Тагиров. – Затем, Виталина Сергеевна, что нравишься ты мне. Причем еще с нашей первой встречи в лифте, но видимо, пока я прямо не скажу, до тебя это так и не дойдет.

– Вы помните? – удивленно спрашиваю я.

Потому что я помню. Никогда раньше не видела таких мужчин: уверенных, властных, да и чего греха таить, красивых. Не знаю, как это объяснить, но от Булата Тагирова исходит какая-то особая энергия превосходства и не я одна это чувствую.

– Помню, – делая шаг ко мне, вполголоса говорит мужчина, заставляя мою грудь взволнованно вздыматься. Я рефлекторно отступаю, но, когда его руки ложатся на мои предплечья, заставляю себя замереть на месте. – Ты не похожа на девушек, с которыми я обычно встречался, но все равно зацепила меня с первого взгляда, Вита. Я не могу перестать думать о тебе.

– Я… Я не буду для вас девушкой на одну ночь! – заявляю откровенно, подавив свою робость. – Вы зря теряете время, если думаете, что я…

– Тсс… – кладет он палец на мои губы. – Я знаю, что ты не такая, Вита. И приглашая тебя на свидание я имею в виду ужин, поход в театр или на балет, да даже в кино, в зависимости от твоих предпочтений, и, может быть, поцелуй на ночь. Что скажешь?

– А вы уволите меня, если откажусь? – спрашиваю я, хотя это не имеет значения, ведь я не хочу отказываться.

– Это не ультиматум, Виталина Сергеевна, – насмешливо улыбается он, отпуская меня, но не отходя. – Я большой мальчик и умею принимать отказы.

– Тогда я согласна, – выдыхаю я, силясь спрятать улыбку, растягивающую губы против моей воли.

Он улыбается в ответ, открыто и непринужденно, а потом снова касается моей руки и обещает заехать за мной вечером.

В ту ночь, после сказочного свидания, Булат действительно лишь сдержанно целует меня на пороге моей квартиры, спрашивая, не хотела бы я продолжить с ним встречаться, и я, окрыленная счастьем, говорю ему «да». Теперь становится смешно, стоит вспомнить, как он медленно, словно пугливого зверька, загонял меня в ловушку, играя роль того, кем не являлся на самом деле.

Ведь действительно, разве похож Булат Тагиров на того, кто будет ждать и ограничиваться объятиями и поцелуями с девушкой, с которой встречается месяц, если только изначально это не было какой-то игрой? Не знаю, что за спортивный интерес заставил его зайти настолько далеко, чтобы жениться, но он явно не пожалел средств и времени для удовлетворения своего странного каприза.

Так же, как и теперь, не беспокоясь о методах и моих чувствах, играет мной, как хочет, шантажируя ребенком, с которым я рассталась всего каких-то полдня назад. Я ведь и правда не могу отказаться, хотя это было бы правильнее всего. Мне так плохо сейчас, что только мой львенок сможет утешить меня и уменьшить агонию, которую я испытываю. Он – мое лекарство, и именно поэтому я соглашаюсь с гнусным планом Булата. Даже зная, что после всего, мне, возможно, будет еще больнее.

***

Мы едем довольно долго, пока город не остается позади. Дом Булата находится в лесистой местности, на огороженной территории, и тут у него точно нет соседей, потому что кругом глушь. Когда массивные ворота закрываются за машиной я невольно чувствую себя пленницей, за которой только что захлопнулась дверь в тюрьму, и ежусь от беспокойства.

Мы подъезжаем к массивному дому, который иначе, как поместьем, не назовешь, и видя, как много охраны рассредоточено по огромной территории за высоким забором, я чувствую, что Тагиров преуменьшил опасность.

– Приехали, выходи, – говорит мне Булат, а потом опускает глаза на мои босые ноги и хмурится. – Хотя, постой-ка.

Он выходит из машины и говорит что-то одному из телохранителей, который быстрым шагом направляется в дом, а потом выходит обратно с тапочками в руках, которые Булат забирает у него и открыв дверь, протягивает мне.

– Обувайся и пойдем.

Выбора у меня нет, так что я слушаюсь. Надеваю большие на пару размеров тапочки и затянув потуже пояс банного халата, выхожу из машины, направляясь вслед за Тагировым в дом. Как и можно было ожидать, внутренняя обстановка соответствует внешней, но я не трачу времени на рассматривание претенциозного дизайна.

– Ты будешь жить в левом крыле, – на ходу объясняет мне Булат, пока мы проходим по большому холлу в более узкий коридор и не добираемся до левого крыла дома. – У тебя в распоряжении четыре комнаты и свой участок сада. Охрана круглосуточная, так что погулять по дому без разрешения не удастся, но рядом с твоими комнатами есть бассейн и хамам, так что можешь пользоваться. Туда никто не ходит.

– Почему?

– Потому что это мужская половина дома, – отвечает Булат. – У женщин в правом крыле есть свой бассейн. Там сейчас живет только моя мать и жена. Остальные жены отца разъехались после его смерти, а мои сестры замужем.

– У твоего отца тоже было несколько жен? – не могу сдержать сарказм, с вызовом глядя на него, но Булат и бровью не ведет. Он совершенно не чувствует себя пристыженным за то, что обманул меня.

– Четыре, если быть точным, – нагло ухмыляется мерзавец.

– И они жили в одном доме? – не могу скрыть изумление.

Дурдом какой-то!

– Да, но это приносило больше проблем, чем удобства, – морщится он. – Одно из глупых решений моего отца, хотя он был совсем не глупым человеком.

Мне становится неудобно, ведь его папа умер совсем недавно, а я не принесла соболезнования, хоть он и не заслуживает от меня никакой человечности. Тем не менее, я не могу заставить себя открыть рот и сказать что-то, поэтому дальше иду молча.

Булат останавливается перед большими двойными дверями и охранник, стоящий перед ними, распахивает их перед нами. Мужчина пропускает меня вперед и войдя в довольно уютную на вид гостиную, с настоящим камином и красивым роялем в углу, я незаметно осматриваюсь, замечая, что французские двери выходят в сад, огороженный высокой живой изгородью. При других обстоятельствах я бы восхитилась этой красотой, но тревога все еще не отпускает меня.

– Спальня тоже имеет выход в сад, она вон там, – кивает в сторону двери в углу Тагиров. – А в той стороне еще одна спальня, но там пока расположилась няня с ребенком.

Это сразу же привлекает мое внимание.

– Асад здесь? – взволнованно смотрю на него.

Булат одаривает меня нечитаемым взглядом и чуть прищурившись, поджимает губы.

– Пойдем, – вздыхает он, направляясь в другую сторону и я послушно иду следом, чувствуя, как сердце учащенно бьется от предвкушения встречи со своим рыжиком.

– Булат Булатович! – вскакивает с кровати, спавшая до этого, женщина, при нашем появлении в спальне.

Но я не обращаю на нее внимания. Мой взгляд прикован к детской кроватке у дальней стены и я целенаправленно иду к ней, пока с резким вздохом не останавливаюсь, вцепившись пальцами в деревянные бортики и жадно разглядывая спящего малыша.

Асад. Мой львеночек. Здесь, совсем рядом.

– О-он только что заснул после кормления, – врывается голос няни в мое сознание, когда я уже тяну к нему руки, заставляя остановиться.

– Оставь, – жестко говорит Тагиров и я испуганно смотрю на него, но он говорит это няне, а не мне.

Я снова смотрю на спящего ангелочка и осторожно касаюсь его нежной щечки, прежде чем отойти от кроватки. Няня права, жестоко будить ребенка из-за своих бушующих эмоций. Судя по тому, что на улице уже светло, а малыш только что поел, сейчас примерно шесть часов утра.

– Простите, что разбудили вас, – говорю няне, прежде чем нехотя направиться к выходу.

Та что-то бормочет про то, что никаких проблем, выглядя смущенной и испуганной.

Мы с Тагировым выходим, закрывая за собой дверь, и я неловко останавливаюсь в середине гостиной, не зная, что делать дальше. Его молчание действует на нервы и держит в напряжении.

– Твоя охрана может забрать мою одежду? – спрашиваю у Булата, желая скрыть свои чувства и уже укрыться чем-то более существенным, чем халат. Не думаю, что смогу больше уснуть сегодня, хотя и не спала практически ночью.

– В твою квартиру никто пока не сунется, но я распоряжусь, чтобы тебе доставили новую одежду, – говорит он. – Няня останется здесь, с тобой. Отдохни пока, еще рано. Или хочешь, чтобы приготовили завтрак?

– Не надо, – говорю я. – Просто уйди уже.

К счастью, он не возражает и не строит из себя хозяина. Только продолжает прожигать глазами, словно хочет рассмотреть, что творится в моем мозгу, и спокойно сказав «Как пожелаешь», уходит, оставляя меня, как я и хотела.