«Я ее любил. Я его любила / Je l'aimais. Аудиокнига» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 14

Знаете, любовница - это такая нетерпеливая молодая женщина, которая немножко действует вам на нервы.

Лично я ничего не ждал. Ничего. Я работал. Работал еще, и еще, и всегда. Работа была моей маскировкой, моим щитом, моим алиби. Моим предлогом, чтобы не жить.

On parle toujours du chagrin de ceux qui restent mais as-tu déjà songé à celui de ceux qui partent ?

- Какого черта никогда не снимаешь эти жуткие очки? Здесь вроде солнца нет...

- Мне так удобнее. В очках я вижу мир в его истинном свете...

Ей было стыдно в этом себе признаваться, но - увы! - так оно и есть: у нее не хватает духу уйти от меня.

Не хватает духу.

Я говорила себе: «Давай, надо выплакаться раз и навсегда. Вылить все слезы, выжать, как губку, мое большое печальное тело и перевернуть страницу. Думать о другом. Идти вперед мелкими шажками и все начать с начала».

Мне повторяли эти слова сотни раз. Думай о другом. Жизнь продолжается. Вспомни о дочерях. Ты не имеешь права так распускаться. Встряхнись.

Да, я знаю, прекрасно все знаю, но поймите же вы - у меня не получается.

Ставни хлопали, двери скрипели и стонали, весь дом был погружен в темноту.

Сестры Бронте, молитесь за нас!

'...странный человек...Похож на рыбу...Вечно уворачивается и всегда выскальзывает из рук...'

Ей было двадцать, когда она пришла ко мне работать. Она ничего не умела. Только что закончила школу гостиничного хозяйства, но все бросила, потому что какой-то повар ущипнул ее за попку. Она не хочет, чтобы ее щипали за попку - об этом она заявила при первом же разговоре. Но ей не хочется возвращаться к родителям в Крёз. Она туда поедет, когда купит собственную машину - чтобы вернуться, когда сама того захочет! Я взял ее на работу за эту последнюю фразу.

В ванной так холодно, что я боюсь высунуть плечи из воды. Люси намылила нам головы шампунем и придумывает потрясающие прически. "Смотри, мама! - взвизгивает она. - У тебя на голове рожки!"

Это я и без нее знаю.

Веселого тут мало, но я смеюсь.