«Зона. Записки надзирателя» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 7

Я принадлежал к симпатичному национальному меньшинству. Был наделен прекрасным здоровьем. С детства не имел болезненных пристрастий.

- Жизнь продолжается, даже когда ее в сущности, нет – философски заметил Адам.

Лагерная тема исчерпана. Бесконечные тюремные мемуары надоели читателю. После Солженицына тема должна быть закрыта...

Эти соображения не выдерживают критики. Разумеется, я не Солженицын. Разве это лишает меня права на существование?

Да и книги наши совершенно разные. Солженицын описывает политические лагеря. Я - уголовные. Солженицын был заключенным. Я - надзирателем. По Солженицыну лагерь - это ад, я же думаю, что ад - это мы сами...

Ох и напьемся… Это будет посильнее, чем «Фауст» Гете…

И, как говорил зек Хамраев, отправляясь на мокрое дело, - с Богом!...

По Солженицыну лагерь — это ад. Я же думаю, что ад — это мы сами…

- Знаешь, что я сейчас делал? Богу молился... Молитву сам придумал. Изложить? - Ну, - произнес Алиханов. Фидель поднял глаза и начал:

- Милый Бог! Надеюсь, ты видишь этот бардак?! Надеюсь, ты понял, что значит вохра?!.. Так сделай, чтобы меня перевели в авиацию. Или, на худой конец, в стройбат. И еще распорядись, чтобы я не спился окончательно. А то у бесконвойников самогона навалом, и все идет против морального кодекса...

Милый Бог! За что ты меня ненавидишь? Хотя я и гопник, но перед законом чист. Ведь не крал же я, только пью... И то не каждый день...

Милый Бог! Совесть есть у тебя или нет? Если ты не фрайер, сделай, чтобы капитан Прищепа вскорости лыжи отбросил. А главное, чтобы не было этой тоски... Как ты думаешь, Бог есть? - Маловероятно, - сказал Алиханов. - А я думаю, что пока все о'кей, то, может быть, и нет его. А как прижмет, то, может быть, и есть. Так лучше с ним заранее контакт установить...

Я, вслед за Гербертом Маркузе (которого, естественно, не читал), обнаружил третий путь.

очень важно не перепутать гармонию с равнодушием

Главный тезис — пей, но знай меру. Вообще не пить — это слишком. Это, как говорится, антимарксистская утопия.