«Красное и черное» adlı sesli kitaptan alıntılar, sayfa 52
Можно опираться только на то, что противостоит.
Аббат Пирар утверждает, что мы не вправе ранить самолюбие тех, кого мы приближаем к себе.
Об их презрении вы не имеете и понятия, оно выразится лишь в преувеличенных любезностях. Если бы вы были дураком, то могли бы попасться на этом; если же вы хотите сделать карьеру, то вы должны позволить себя провести.
- Это приведет тебя к получению казенного места, которое, в свою очередь, вынудит тебя на поступки, за которые газеты будут тебя поносить. И когда ты там опозоришься, известия о тебе дойдут до меня. Помни, что даже с финансовой точки зрения гораздо лучше зарабатывать сто луидоров честной торговлей лесом, если ты ее хозяин, чем получать четыре тысячи от правительства, хотя бы это было правительство царя Соломона.
Пирар, этот строгий янсенист, держался следующего непоколебимого принципа: если какой-нибудь человек обладает, по вашему мнению, достоинствами, то старайтесь ставить препятствия всем его желаниям и начинаниям. Если достоинства его действительны, то он сумеет преодолеть или обойти их.
В тебе я вижу что-то такое, что оскорбляет людей пошлых. Зависть и клевета будут преследовать тебя по пятам.
Приучив его правильно рассуждать и не ценить пустых слов, он позабыл ему сказать, что у незначительных людей это качество считается за преступление, ибо всякое правильное суждение кого-нибудь оскорбляет.
Отныне внимание Жульена было постоянно настороже; приходилось выработать себе совсем новый характер… Например, у него возникли трудности с выражением глаз. Не без основания в такого рода местах держат глаза опущенными.
Со времен Вольтера, со времен правления двух палат, представляющего, в сущности, недоверие и личное толкование, вселяющее в народные умы дурную привычку не доверять, Церковь Франции поняла, что книги – ее истинные враги. В ее глазах главное – подчинение сердца. Преуспевать в науках, даже священных, кажется ей подозрительным, и не без основания.
К чему ведутся эти бесконечные рассуждения о Священном Писании, - думал аббат Пирар, - как не к личному толкованию, то есть к самому ужасному протестантизму?
