"Столько тысяч раз видела она уже это лицо, и всегда чуть-чуть натянутое! Глядя в зеркало, она поджимала губы. Придавая лицу законченность. Это она - но законченная; заострённая, как стрела; целеустремлённая."
"Да, тяжёлая была жизнь, думала миссис Демпстер. Чего только не отняла. Радость; внешность и ноги. (Она подтянула под юбку культи.)
Внешность, думала она горько. Всё дребедень, моя милочка. Есть, да пить, да вместе спать в добрые и чёрные дни; тут не до внешности;..."
"...да, оно лучше - быть покрепче, и не суетиться, и не ждать от жизни уж чересчур много."
"Вот и всё, - сказала она, глядя в рыбную витрину. - Вот и всё, - повторила она, задержавшись у магазина перчаток, где до войны можно было купить почти безукоризненные перчатки. А старый дядя Уильям всегда говорил, что леди узнаётся по туфелькам и перчаткам."
"Во-первых, хорошо бы быть смуглой, как леди Бексборо, с кожей, как тиснёная юфть, и прекрасными глазами. Хорошо бы, как леди Бексборо, быть медленной, статной; крупной; по-мужски интересоваться политикой; иметь загородный дом; быть царственной; откровенной."
"Она кружевной воротничок надела, она надела новую шляпку, а этот и не заметил; ему и без неё хорошо. Ей без него никогда не может быть хорошо! Никогда! Эгоист. Все мужчины такие."
"Когда любишь - делаешься такой одинокой, думала она."
"Выбирая перчатки - какие взять, до локтя ли, выше ли, лимонные ли, бледно-серые ? - на повороте фразы замерли дамы. Нечто произошло."
"Английские буржуа средней руки, сидевшие в профиль к ней во втором этаже автобусов со свёртками, зонтиками и - да, в эту жару - в мехах, представляли собой, Кларисса считала, смехотворное, невозможное, бог знает какое, просто непостижимое зрелище."
"Септимус Уоррен-Смит, примерно лет тридцати, бледнолицый, носатый, в жёлтых ботинках, но в обтрёпанном пальтеце и с такой тревогой в карих глазах, что кто на него ни взглянет, сразу тревожился тоже. Мир поднял хлыст; куда падёт удар ?"