Kitabı oku: «Искромётные разности», sayfa 2
Чего было больше в этом возгласе: презрения к толпе или желания самоутвердиться в своём бессилии перед тем народом, который его удостоил почётным званием народного артиста? Не знаю. Этот вопрос не даёт мне покоя с того момента, когда я услышал эту историю.
История пятая. Судьба художника
Умер художник Г.
В почтенном возрасте, В окружении почти полного одиночества. Может быть, успевший ощутимо распознать, будучи не очарованный этим наблюдением, те возрастные изменения, за которыми, выражаясь метафорически, асфальтированная дорога его лет медленно переходила в тряскую грунтовку, а затем, и вовсе в колдобины и буераки. Но это лишь только интерполяция моих представлений развития событий человеческого бытия в продвижении от простого к сложному. Не могу поручиться, что это было именно так. Скорей всего, что так. Может быть, в конце жизни он оказался не способен это распознавать, так как пребывал в том "нежном" возрасте, когда некоторые ограничения сознания придают людям функцию абберации адекватного ощущения своего присутствия в еле теплящемся теле.
А ведь когда-то он замечательно вписывался в то, что называлось "официозом". Со всеми своими почётными званиями и наградами; общением с выдающимися мастерами изобразительного искусства не только внутри страны, но за рубежом; с уникальной репутацией злободневного летописца в художественно-картинном отображении "не в бровь, а в глаз", сатирически стилизуя и гиперболизируя происходящее вокруг и даже шире. Вы спросите: как это всё могло уместиться в одном человеке? Отвечу: могло, если этот художник был карикатуристом. Да ещё каким! Первоклассным и далеко не бесталанным. По крайней мере, он по праву стоял в одном ряду с такими корифеями как Кукриниксы, Борис Ефимов и был их бесспорным продолжателем. Утверждение, достойное заслуженной им эпитафии.
Итак, пришёл и его срок. Каждый из нас оставляет на Земле свой след. В случае с художником Г. – это череда его картин. Полотна разного жанра, далеко не только из области "хлебной" карикатуры, которые он создал в течение долгой жизни. В них было воплощение всего его существа, частицы души, сердечных переживаний и умонастроений. Всё что смог он забирал с собой, когда иногда ему приходилось менять место проживания. Самое дорогое – так это уж точно. Последнее видимое им – отражение этих работ, померкшее в его уходящем сознании, когда он покидал бренную землю. И они, глядя на него, наверное, прощались с создателем, своим присутствием как-бы продливая его жизнь, прославляя его…
… Душеприказчица, проводившая художника в мир иной позвала людей из большого многоквартирного дома, в котором проживал усопший, чтобы помянуть раба божьего и заодно предложила многочисленным приглашённым взять из квартиры, где обитал художник на память о нём кто что пожелает. Безвозмездно.
… Бывают такие периоды, когда творческими людьми на пике их деятельности когда-то уже было всё создано: написано, нарисовано, сыграно, срежиссировано, отлито. Когда им уже нечего сказать. Особенно в конце долгой жизни. Так и случилось с художником Г. Его внутренний мир, видимо, отразился в его работах последнего, довольно продолжительного периода, зримо отпечатавшись там. Нечто подобное случилось с книжным героем Оскара Уайльда – Дорианом Греем и его портретом…
… Особым спросом пользовались предметы кухонной утвари, некоторые сувениры, хранящиеся в доме, кое-что из обывательского ширпотреба. Картины художника в рамах и свёрнутых рулонах остались одиноко стоять за ненадобностью. По-видимому, не представляя ценности для тех, кому они были предназначены в авторских мечтах, в отсутствии желаемой быть увиденной эстетики. Не это ли один из фарсов трагикомедии в стиле масочных комедий дель арте?! Хорошо, что художник это не увидел…
История шестая. Караул!
Семья эмигрантов из США, давно движимая желанием посетить места столь отдалённые от места их теперешнего проживания, наконец, собралась в свой вояж. Главным эпицентром интересов закономерно для них стал тот город, которого для тех, кто понимает, нет краше и желаннее на всём белом свете. Тот самый город, в котором они родились, выросли и состоялись. Где по давним наблюдениям поэта Владимира Агатова и не только его: "Фонтан черёмухой покрылся, бульвар Французский весь в цвету". И ещё невообразимо большее, что осталось не только в памяти той семьи из Одессы, а и, как говорят, в крови. Хотя, название города можно было и не упоминать – и так всем всё ясно. А если и найдётся такой чудак, которому надо что-то объяснить, тогда его дела, выражаясь по-одесски, таки хорошо плохи и ему остаётся только одно – жаловаться, как говорят в Одессе, в центральную прачечную, шоб он был здоров этот чудак.
Итак, собрались они в дальнюю дорогу, а заодно прихватили с собой дочь, родившуюся уже в США, дабы приобщить её к дорогим им местам. А поскольку, жизнь по обеим сторонам нашего шарика под названием Земля отличается примерно так же, как, скажем, грубо говоря, общая баня отличается от индивидуальной ванной комнаты, то и соответственно, родительский инструктаж перед поездкой был проведен детальный. Включая все меры предосторожности, которым надо было неукоснительно следовать во избежании возможных, кто его знает каких ситуаций, и для того, чтобы заранее огородить хрупкое восприятие тринадцатилетней девушки, взращённой на ниве капиталистических отношений на средства производства и в царстве господствующего над здравым смыслом капитала. Где даже такой просвещённый писатель, как Максим Горький смог когда-то, ещё в 1906 году, разглядеть в городе Нью-Йорке не абы кого, не каких-то там чёртиков, видимо, во время возлияний, а самого дьявола и описал свои ощущения в рассказе "Город Жёлтого Дьявола". В таком случае, каких эксцессов можно было ожидать от этой невинной девичьей простоты? Откуда было взяться глубокому осмыслению происходящего в другой стране – стране взошедшего солнца над радостным воодушевлённым трудом, над тучнеющими нивами и умножающимися в числе и разнообразии заводами, где как верховный закон, как высшая заповедь, утверждались гордые слова: всё – для человека, всё – на благо человека. Если бы она смогла читать по-русски, она бы это дословно прочитала в Программе, принятой в конце 1961 года на 22-ом съезде КПСС. Да она ещё тогда даже далеко не родилась.
Особый момент в родительском инструктаже был уделён личному контролю за содержимым карманов, где, гипотетически, могли находится деньги. Это было то, что запомнилось, наверное, любящим родителям по их собственному печальному опыту. Родителей можно было понять. Они кое-что знали, а дороже дочери у них не было ничего. С этом всё ясно. А если не ясно, то вопросы можно посылать всё по тому же адресу…
Здесь, самое время заметить, что иногда такое случается. Поварам и домашним хозяйкам это знакомо. Было это доподлинно известно и Антону Павловичу Чехову, перед тем, как он написал рассказ "Пересолил". Метафора названия рассказа трансформировалась воспалённым воображением в заранее обусловленную панику, когда пассажир конной повозки, пребывая в страхе от темноты и угрожающего вида извозчика, сам, до такой степени нагнал на него страху своими выдумками, что тот остановил повозку и со страху убежал. Примерно то же произошло и в сознании той девушки, о которой здесь идёт речь. Родительская опека вылилась, в конце-концов, во внушённый заведомо страх. Пересолили, одним словом…
… Одесса. Туалет в крупном административном здании возле Куликового поля. Девушка заходит в туалет. Девушка выходит из туалета и …
Нет. Не так. Девушка заходит в туалет. Девушка выбегает из туалета с ужасом в глазах и панически кричит: "Караул! Туалет украли!"
И тут сказался пересол. Она действительно подумала, что украли туалет. В кабинке не было привычного унитаза и в помине. Никогда в жизни ей не доводилось видеть такие туалеты. А была там "Чаша Генуя", или, если по-простому – дырка в полу, или обыкновенный напольный унитаз, оприходовать который надо было в позе "орла". Позе, если по-научному, при которой человек сидит, не имея опоры под ягодицами, согнув колени и опираясь на стопы. Кстати, американские ученые, изучающие африканские сообщества охотников-собирателей, пришли к выводу, что сидение на корточках или на коленях полезнее, чем сидение на стуле или на диване. Авторы считают, что поза, в которой человек отдыхает, влияет на риск появления сердечно-сосудистых заболеваний и другие проблемы со здоровьем. Результаты исследования опубликованы в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences. Таким образом, отечественные туалетостроители намного задолго до этих исследований в этом виде прогрессивного многоборья оказались на голову, не говоря уже о других местах, выше западных коллег в принципе подхода к насущным задачам обеспечения граждан здоровым комфортом в контексте упомянутой Программы КПСС: всё – для человека, всё – на благо человека.
Да откуда это было знать той необразованной разбалованной девчонке?! И смех, и грех с этими америкосами…
История седьмая. Задача.
В своей книге воспоминаний физик Леопольд Инфельд рассказывает такую историю. Она по праву может быть причислена к разряду трагикомических из-за её, во-первых, хотя и виртуального, только на словах, но всё же издевательства над животными, и в этом её трагизм, а во-вторых, скрытая элементарность решения поставленной задачи позволяет назвать историю комической. Судите сами.
Собрались как-то вместе, а вернее слетелись "птенцы Резерфордова кембриджского гнезда": Капица, Ландау и Инфельд. О чём могут говорить трое выдающихся физиков современности? О чём угодно, не забывая свойственные им шутки с прибаутками. Вот, и на этот раз, они тешили свой интеллект тем же самым. Но сначала о них самих.
Пётр Леонидович Капица (1894 – 1984) – советский физик, инженер и инноватор. Дважды Герой Социалистического Труда (1945, 1974). Академик АН СССР (1939; член-корреспондент с 1929). Член Лондонского королевского общества (1929), иностранный член Национальной академии наук США (1946) . Лауреат двух Сталинских премий l степени (1941, 1943).
Видный организатор науки. Основатель Института физических проблем (ИФП) и его директор (1934—1946, 1955—1984), начальник Главкислорода (1943—1946). Один из основателей Московского физико-технического института. Первый заведующий кафедрой физики низких температур физического факультета МГУ.
Лауреат Нобелевской премии по физике (1978) за открытие явления сверхтекучести жидкого гелия. Известен также работами в области физики низких температур, изучения сверхсильных магнитных полей и удержания высокотемпературной плазмы. Разработал высокопроизводительную промышленную установку для сжижения воздуха на базе турбодетандера. С 1921 по 1934 год работал в Кембридже под руководством Эрнеста Резерфорда.
Лев Давидович Ландау (1908 – 1968) – советский физик-теоретик, основатель научной школы, академик АН СССР (1946). Лауреат Нобелевской премии по физике (1962). Один из крупнейших физиков ХХ века.
Герой Социалистического Труда (1954). Лауреат медали имени Макса Планка (ФРГ) (1960), премии Фрица Лондона (1960), Ленинской (1962) и трёх Сталинских премий (1946, 1949, 1953).
Иностранный член Лондонского королевского общества (1960), Национальной академии наук США (1960), Датской королевской академии наук (1951), Королевской академии наук Нидерландов (1956), Американской академии искусств и наук (1960), Академии наук «Леопольдина» (1964), Французского физического общества и Лондонского физического общества.
Леопольд Инфельд (1898 – 1968) – польский физик-теоретик, член Польской АН (1952). В 1933—1935 годах работал в Кембридже, в 1936—1938 годах в Принстонском университете у Альберта Эйнштейна. С 1939 года профессор университета в Торонто. С 1950 года, после возвращения в Польшу, – в Варшавском университете. В 1962 году организует международную конференцию по гравитации.
Основные труды по теоретической физике: интерпретация соотношения неопределенностей, волновое уравнение электрона в общей теории относительности (совместно с голландским математиком Б.Л. ван дер Варденом, 1933), нелинейная электродинамика (совместно с М. Борном, 1934—1935). В 1938 году совместно с Эйнштейном и Б. Гофманом из уравнений общей теории относительности вывел уравнения движения системы тел в поле тяготения в приближении более высоком, чем ньютоновское.
Физики – народ весёлый, пытливый и увлекающийся. Поговорили они, вспоминая занимательные истории из их жизни.
– А теперь, шутки в сторону, – объявил Капица. – Хочу предложить вам одну задачу, – и с любопытством оглядел своих визави. Ландау и Инфельд с интересом обратились в слух. А как же. Им только это и подавай!
– Слушайте, – произнёс Капица, – Предположим, что к хвосту собаки привязали сковородку. Задача: требуется определить минимальную скорость, с которой должна бежать собака. чтобы сковородка не касалась мостовой и, следовательно, не гремела?
Высоколобые физики с живостью нашкодивших школяров занялись сложными математическими подсчётами. Время шло. Решение поставленной задачи затягивалось и всё никак не находило своего результата. А тем временем, жаркое остывало, а выпивка кисла. Капица не мог допустить порчи и перевода продуктов, поэтому решил им помочь.
– Уважаемые профессора, – насмешливо заявил он, глядя на своих обессилевших собеседников. – Решение ближе, чем вы это себе представляете. Скорость бегущей собаки должна быть… нулевой!
– Оп-с, – только и смогли произнести в смущении Лев Давидович и Леопольд Соломонович.
Притча
Слышал притчу.
Пришёл как-то Альберт Эйнштейн к Богу и задал ему вопрос, конечно же, в форме приличествующего и соответствующего при этом этикета – в уважительной форме. И, сами понимаете, в интересующей его области.
– О, великий Создатель-творец! Обращаюсь к Тебе, как к последней инстанции, а вернее – к первой из первейших, с вопросом, ответ на который мучил меня всю мою бренную жизнь и продолжает меня интересовать в жизни настоящей. Всё это время я пытался отыскать ключ к принципу, на котором базируется Твоё величайшее создание – окружающий мир, Вселенная, называй как хочешь, но так его и не нашёл. Конечно, Тебе известен мой жизненный путь и мои мирские находки на пути понимания устройства мироздания. Понимаю, что мне была предоставлена исключительная привилегия и возможность только лишь слегка прикоснуться к осмыслению предмета моих интересов. До меня и после меня некоторые, избранные умы, пытались разобраться в сути Тобою созданного. Подозреваю, что эта непосильная задача не может найти простого однозначного решения и только лишь останется уделом вечных гипотез и предположений. Или я ошибаюсь? Может быть, в этой заведомо неразрешимой тайне и состоит Твоё послание всем? Может быть, спрятав ключ решения, Ты, тем самым предохраняешь своё хрупкое творение от разрушения и гибели? Поверь, мне было непросто решиться и осмелится побеспокоить Тебя. Но всё же… Я буду не я, если не пройду предназначенный мне путь до конца и не удовлетворю своего учёного любопытства. О, Создатель! Во имя понимания вселенского разума во всём его великолепии, пожалуйста, открой мне формулу своего Творения!!!
Взвесив все "за" и "против", Бог, всё же, проявляя своё великодушие, смилостивился и ответствовал:
– Видишь, Альберт, эту занавешенную доску? Раздвинь шторы и лицезрей, что скрыто от посторонних взоров и что до тебя никому не было ведомо познать. Только ты один можешь разобраться в том, что там спрятано.
С трясущимися руками Эйнштейн исполнил божественное указание. Раздвинул шторы и… Перед его взором предстала обычная школьная доска, поверхность которой сверху донизу была мелко исписана математическими символами, формулами и знакомыми учёному знаками.
Он долго ещё вглядывался в надписи, веря и не веря увиденному, восхищаясь простоте и величию, заключённым в понятном ему математическом языке изложения. Его взгляд задумчиво блуждал по этим фундаментальным надписям, вобравшие в себя всё сущее. Наконец, робко и неуверенно, превозмогая свой возможный дилетантизм, испытывая высочайшее почтение к Автору, Альберт Эйнштейн, указывая на знак равенства в самом начале математической картины мироздания, тихо прошептал, обращаясь к Богу:
– По-моему, здесь сосредоточена какая-то ошибка.
– Я знаю, – услышал физик…
…На этом кончается притча, но остаётся вопрос – почему Создатель заведомо внёс ошибку в Им созданное? Что подумал и к какому выводу пришёл Альберт Эйнштейн нам неведомо. Остаётся… Нам самим домыслить сие парадоксальное решение. Может быть, мы окажемся неправы. Кому дано проникнуть в мысли к Богу?! Однако, можно совершить хотя бы попытку. А она, как известно – не пытка.
Итак. Представим себе идеальный мир, ведь именно таким его хотел увидеть великий физик, найдя ошибку в математическом описании, поначалу дав определение понятию "идеальный". Кстати, сам Эйнштейн ещё в бренной жизни строго математически описал характер поведения, так называемого, броуновского движения – наглядного экспериментального подтверждения хаотического теплового движения атомов и молекул, являющегося фундаментальным положением молекулярно-кинетической теории и тем самым утвердил родственную взаимосвязь хаоса и строгого порядка. Другими словами, он сам уже, может быть неосознанно, сделал шаг по направлению к познанию, в котором позднее, судя по притче утвердился у Бога.
Значит ли это, что идеальный порядок лишь частное состояние природного хаоса? Можно с уверенностью сказать – да, это так. Взять хотя бы нашу Землю. Сколько природных явлений происходит на ней в беспорядочном состоянии: петлеобразное течение рек, изменение климата, спонтанное не прогнозируемое извержение вулканов и землетрясений, миграции животного и растительного мира и так далее. Вместе с тем планета Земля движется во Вселенной строго по траектории, сохраняя постоянную скорость и время вращения вокруг своей оси. Это же можно сказать и обо всём планетарном движении Вселенной. Вместе с тем, наблюдается беспорядок движения астероидов, космической пыли и других относительно мелких космических тел. Обратное утверждение о частности идеального порядка можно по праву зеркально изменить на противоположное: природный хаос – это частное состояние идеального порядка. Верно и то, и другое. Может быть в этом состоит ошибочный, по мнению Эйнштейна, знак равенства на доске у Бога? А может быть, Создатель под знаком математического равенства подразумевал примерное тождество в более широком плане и утверждал законное право равноправного существования и естественного соседства этих фундаментальных элементов материи?
Давно стало расхожим утверждением высказывание: “стремиться к идеалу”. А что стоит за этим определением можно только догадываться. Другими словами, декларируется прогресс или эволюция в сторону улучшения чего-либо. И хорошо, если при этом не нарушается баланс самой системы. Ведь всё в нашем мире взаимосвязано. Улучшим что-то одно, низведём или уничтожим другое. Мир стоит на принципах саморегулирования, поддерживая равновесие и относительный баланс энергии и материи. Позволим себе утверждать, что идеала в природе не существует, как и других долгоживущих экстремальных образований: по форме, величине и поведению. А если это и случается, то жизнь их коротка. Конечно, в историческом масштабе времени.
Таким образом, "стремление к идеалу" в какой-то степени порочно и в плане глобального развития, в том числе, общественных отношений между государствами, народами, племенами и даже в семьях. Навязывание кому-то чего-то, будь то: передовые порядки, современные технологии, другое государственное устройство, религиозные святыни и её атрибуты, скорее всего приведёт к конфликтным ситуациям и к безусловным человеческим жертвам. Особенно, если это сопровождается насилием. И тому, к сожалению, множество примеров.
Постепенно начинаешь понимать философию притчи о Боге в случае, якобы, ошибочного применения Им – Создателем тоесть, знака равенства. Чуть было по нашему разумению Эйнштейн не схватил Его за бороду. Так говорят иногда, богохульствуя. Поди ж, схвати… Нам не дано это постичь. Не по Сеньке шапка! А колпак. Да не простой, а шутовской. Если мы позволяем себе такие вольности.
