«Дорога уходит в даль… В рассветный час. Весна» kitabının incelemeleri, sayfa 3

Люди, остановите меня! Об этой книге я могу говорить часами. Потому что ведь столького ещё не сказала в своих предыдущих рецензиях! Кстати, минутка рекламы: Дорога уходит в даль… - Рецензия В рассветный час - Рецензия Весна - Рецензия

Кроме основных персонажей здесь масса второстепенных, даже тех, которые появляются лишь в нескольких эпизодах. Но даже они цепляют и оставляют памятный след. Помните, как Сашурка подрабатывала в доме Бурдесов репетиторством и устраивала своим подопечным праздник дня рождения? Тогда пожилой Майофис ей сказал золотые слова про слова «очень»: « Когда-нибудь вы скажете кому-то, кого вы теперь еще даже не знаете, вы скажете ему: «Я вас люблю». Просто «люблю». Без «очень». Да. А «миленький Майофис, я вас очень люблю» – знаете, что это значит? Это значит: «Дедушка Майофис, вы старый болван»…» Дедушка Майофис появился всего несколько раз, а фразу высказал запоминающуюся, меткую, и если подумать хорошенько, очень важную.

А Меля? Это же какой колорит! Редко найдёшь девочку её возраста, так любящую покушять, и которая не стесняется этого. Обожала эпизоды, где она кушяет. И невольно сама подтягивалась на кухню за бутербродиком. А это? «Меля ест булочку-розанчик (в булочных нашего города их называют «гамбурками») с копченой колбасой и поучает нас – «несмышьленышей». Кто в то время знал о гамбургерах? А ужясная обжора вовсю их поедала.

А смайлики? Помните, Тамара писала письмо Ивану Константиновичу и Лёне и сделала приписку: «Здесь нарисована рожица, из глаз ее катятся небольшие блинчики и сбоку приписано: «это мои слезы». Ну ведь настоящий дореволюционный смайлик.

А как тепло Александра Яковлевна пишет о Юзефе: «Я молча приникаю к Юзефе, к ее умным, добрым рукам. Всё они могут, эти руки, всё они умеют… А если нужно, могут надавать кому следует и подзатыльников и оплеух – пожалуйста! Не умом, а всем существом своим я понимаю: Юзефа – это часть всего ласкового, верного, надежного, что составляет родной дом…» Не представляю себе из дома без этой ворчливой, но такой доброй бабушки, золота пятьдесят шестой пробы :)

Мне нравится юмор Бруштейн. Он такой не злобный, не навязчивый, но очень меткий. От него не хохочешь, но улыбка и хорошее настроение обеспечены. А ещё эта книга - настоящий кладезь истории. Например, великие писатели Э. Золя и В. Короленко открылись мне с неожиданной стороны. И о процессе мултанцев и о деле Дрейфуса так подробно и так много я тоже узнала отсюда.

Грустная и весёлая, поучительная, уютная и домашняя, я рада, что наконец-то эта книга вошла в мою жизнь, а скоро, надеюсь, поселиться на книжной полке. Навсегда.

И ещё один ценный совет от Александры Яковлевны. Мы то его знаем все и сами, но часто просто забываем об этом. Никогда на забывайте говорить близким людям, как вы их любите. Не откладывайте это на потом. Пусть они живут долго, пусть с ними никогда ничего плохого не случается, но пусть они знают, как они вам дороги.

Лампомоб 2018 7/7

Какая прекрасная книга! Я ещё раз убеждаюсь в этом и очень жалею, что не прочитала её в детстве, когда бы она точно стала одной из самых любимых. Мыслю стереотипами. Это ещё одна Динка. Вот правда. Хотя семья тут не такая уж революционная. Скорее, из сочувствующих. Но вот многочисленные друзья и родственники, случайные знакомые, мамки-няньки и другая обслуга, семьи подруг Сашеньки — все они вольно или невольно примыкают к революционному течению. Меня это совсем не напрягает. Вот честно. На самом деле, написано так здорово, что я практически не замечаю этой пропаганды. А когда и замечаю, меня это не коробит. Мне интересно. А это — самое главное.. "Дорога уходит в даль..." — Это роман о взросление. Маленькая, милая Сашенька Яновская из очаровательной девчушки постепенно превращается в самостоятельную, умную, думающую девушку. Сразу скажу, девушку своего времени! Кому-то покажется, что очень уж много тут Революции, свободомыслия, ненависти к Короне и Самодержавию. Может быть и так. Но было и такое. глупо отрицать. Мне эта книга приглянулась другим: чистыми отношениями, ясными мыслями, потрясающими героями и твёрдостью убеждениям. И в каком бы времени мы не жили — это правильно. Просто надо чётко знать, во что ты веришь!

Не обессудьте, опять погружаюсь в детскую литературу. Некоторым оправданием послужит, что ни в детстве, ни за десять школьных лет я ни разу, подчёркиваю, ни единого разу не слышала фамилии Бруштейн и ни в одной библиотеке не видела её трилогии. То ли выборочная слепота, то ли сыграло роль, что почтенный отец писательницы в независимой Литве был министром по делам евреев, в польском сейме - депутатом от партии нацменьшинств, а при гитлеровцах - состоял в юденрате, воспротивился и умер в тюрьме. Такая книга "о настоящем человеке" могла выйти лишь в период оттепели и, очевидно, надолго канула в Лету застоя. То есть идеальное время для чтения было мною упущено. Но как манил и отталкивал этот пробел, эта конкретика существительного вместо просящегося абстрактного наречия, не "вдаль", а "в даль".

Одним словом, даже если вы очень взрослые и презираете то, что написано для детей, - читайте. Если уже прочли - найдите время, вернитесь, времени зря не потеряете. Трилогия Бруштейн - исключительное явление, и ничего ей подобного не ведаю. Во-первых, она - настоящий, без примесей Bildungsroman, роман воспитания, а романов воспитания - так уж сложилось - в России написано не слишком много. Почему-то первыми примерами идут на ум произведения Короленко (безрукий художник из рассказа "Феномен" и подарит Сашеньке полотно "Дорога уходит в даль") и набоковский "Подвиг", где тоже висела на светлой стене акварельная картина: густой лес и уходящая вглубь витая тропинка. В общем, если вы способны вообразить нечто, похожее и на Короленко, и на Набокова, то получится трилогия о Саше Яновской. От первого: несокрушимая гражданская позиция. То есть, монархистам книга точно не понравится, а религиозных смутит ироническое, почти шаржевое изображение служителей культа. Националистам всех мастей "Дорогу" нечего и открывать, предупреждаю. Кого-то озадачит и гувернантка мадам Поль, воспитанная тётей-мамой и тётей-папой, но это разговор отдельный. От второго: гимн детству, гимн родителям и та особая атмосфера "Где оно? Где оно, всё далёкое, светлое, милое?" Как уживались в одной голове нежная любовь к быту, к лентам, корытцам, бубликам и зелёным лампам, с презрением к строю, ленты-бублики, собственно, и обеспечивавшему? Для решения этого вопроса задумаемся об образах родителей Саши. Семья и есть во-вторых, о котором мне очень трудно рассуждать. Страницы Бруштейн полнятся безграничной, вселенской любовью к маме и особенно к отцу. Каждая строка - славословие. Мама - воплощённое тепло, покой, нерушимая защита, хранящие крылья. Но если к ней в последнем томе проявляется определённая критичность, уж слишком резко она стала ваять из ершистой и самостоятельной дочки светскую девицу, то папа - само совершенство. Запах карболки, от него, врача, исходящий, и карболки слаще нет. Назвала бы это идеализацией, но, похоже, таков и был исторический Я. Е. Выгодский, совершенство. Великолепный специалист, бессребреник, заботливый сын, любящий муж и нежный, требовательный, чуткий отец. О его методах воспитания можно спорить долго. Не всякий окатит заспавшееся дитятко ледяной водой или отдаст чужому ребёнку красавицу куклу, чтобы пресечь хвастовство, но при всех фортелях - направление здравое. Ибо начинает он всегда с себя. И не все сентенции неоспоримы, но одна запала в душу:

Что же, девочка проживет жизнь и не увидит плохих людей? Их очень много на свете! Жаль, что она сталкивается с ними так рано, но что поделаешь?..

И верно, все становятся Саше учителями, даже дрянные типы, наставники от противного: туповато-смиренная фройляйн Цецильхен, нелепая классная дама по прозвищу Дрыгалка, психопатка Зося Бурдес, уверенно втаптывающая в грязь безответного мужа и дочерей, очаровательная обжора и бездельница Меля Норейко: "Пичю-южьки, что же вы не кю-юшаете? Я так люблю покююшать..." А уж сколько она получает даров от близких! Вот дедушка, любитель воспитывать всех невоспитанных и давать бои по-любому вопросу: Насчет сморкаться - не знаю. Но быть человеком - это и президенту ихнему не повредило бы, поверь мне! Вот бабушка, давшая образование всем семерым детям: Вот на пасху вы увидите все мои брильянты - семь штук, один в один! Вот старый, кроткий приказчик Майофис: Когда-нибудь вы скажете кому-то, кого вы теперь еще даже не знаете, вы скажете ему: "Я вас люблю". Просто "люблю". Без "очень". Да. А "миленький Майофис, я вас очень люблю" - знаете, что это значит? Это значит: "Дедушка Майофис, вы старый болван"... Вот Соня, её страшная тайна и её горемыка-мать: Хоть что-нибудь, хоть пустяк, все равно, говорит, не бери. Не обязывайся. Вот добротой богатый доктор Рогов: На что нам природа солнце дала, если от него тряпками завешиваться? - и его верный денщик Шарафут: Дерьмам делам - Казань горит... И незнакомый старик в зоопарке:

- Видишь это полосатое? - говорит он внуку.- Так это зеберь... - И, обращаясь уже к моей маме, старичок добавляет: - Этот зеберь, я вам скажу, мадам, - это пункт в пункт человеческая жизня... Черная полоса - горе, а за ней белая полоса - радость, и так до самой смерти! И потому, когда начинается белая полоса, надо идти по ней медленно, тупу-тупу-тупочки, надо пить ее маленькими глотками, как вино... - А когда потом приходит черная полоса, -с улыбкой спрашивает мама, - что делать тогда? - Тогда... надо нахлобучить шапку поглубже, на самые глаза, поднять воротник повыше ушей, застегнуться на все пуговицы,- и фью-ю-ю! - бегом по черной полосе, чтоб скорей пробежать ее! И самое главное, мадам, - старичок наставительно поднимает узловатый палец, - когда бежишь по черной полосе, надо все время помнить: за нею придет светлая полоса... Непременно придет!

Друзья мои, идите по этой книге, по дороге, уводящей вдаль, медленно. Пейте её маленькими глотками.

Очень спорная книга. Я не отрицаю хорошего слога писателя, интересного сюжета, да и картина дореволюционного прошлого города, где говорят на польском, русском, белорусском языках, - у писательницы получилась очень образная, детальная, живая. Не знаю, пользовалась ли книга успехом в закоренелое советское время, но именно там она, скорее всего, и останется. Вместе с этими страницами вы будете не только наблюдать за взрослением Саши Яновской, но и готовить революцию - не больше не меньше. И тут в нескольких страницах по всей книге разбросаны очень неприятные факты - оказывается, революционеры вовлекали детей (в лице главной героини) в свои опасные игры. Спрятать книгу, ознакомиться с запретной литературой, ненароком за уроком иностранного языка рассказать нечто крамольное девчонке, которая и образования-то нормального не получила, - всё это активно проводилось революционерами, и они в достижении своих целей не считались с юным возрастом тех, кого вовлекают в свой водоворот событий. А что же родители Саши? Отец, врач, и мама (образована, но сидит дома, потому что у Саши чуть позже появляется младший братик Сенечка) тоже понемногу подкидывают дровишек в страшную топку, в которой сгорят вскоре многие судьбы людские. Как известно, революция всегда пожирает своих создателей. Трилогия окончена, когда Сашеньке, предположительно, лет 17 - в 1901 году. Вряд ли Саша предполагает, что произойдет с её подругами, учителями из женского института и другими героями книги, в какое горнило уже увлекло её и всех близких и дальних участие в политических кружках. Да и потом: очень небольшими порциями, по чуть-чуть, но девочку в политической части "просвещает" её отец, и взгляды у него тоже откровенно революционные. А образования у дочки пока нет никакого - как я поняла, женский институт, где учится Саша, лишь называется институтом, образование главная героиня получит явно не высшее. Вот и получается, что в стране уже давно зреет революция, и не где-нибудь, а в обычных семьях, где детей наряду с письменной азбукой обучают политической азбуке. Есть несколько исторических зарисовок, о которых я не знала, а потому читаются они с интересом. Дело Дрейфуса (нет, глагол "дрейфовать" образован не от этой фамилии), первомайские демонстрации, очень короткие, но многочисленные по арестам, полёт на воздушном шаре Станислава Древницкого - это самые яркие картины трилогии. Что касается порядка в женском институте, мне кажется, Саша, как свойственно всем детям, преувеличивает как положительные, так и отрицательные стороны, к тому же делит всех учителей, как и мы когда-то в школе, на плохих и хороших. Понятно, что женский институт с его "маканием свечкой", реверансами, иногда несправедливостью к еврейским детям, к которым относилась Саша, останется с ней на всю жизнь, как кусочек детства, как начало познания не только точных наук, но и жизни. Я затрудняюсь ответить на вопрос, кем станет Саша. Врачом, как отец? Или ярой революционеркой? Если учитывать, что роман написан от первого лица, жизнь героини сложилась удачно и она стала писательницей. Но основа её романов в этой трилогии - политическая. Мне кажется, человеческие чувства более долговечны, нежели взгляд в розовых очках на революцию. Книга стоит вашего времени, но будут ли её читать лет через ...надцать, не знаю.

И я начинаю вспоминать...

Как в детстве сооружали с подружками самые настоящие апартаменты в кустах. Знаете, такие кусты - снаружи густые-густые, а внутри полые. Вот мы и стульчики из найденных где-то коробок делали, и столики из досок, и "плиту" из камней. Посуду из дома таскали: кому как мама разрешит - и настоящая была, и просто своя, игрушечная. Даже пледы выносили из дома - греться-укрываться. И счастливые такие были, самостоятельные... Как на даче у бабушки с подружкой в "цветочных куколок" играли. Из спички делали туловище, из ягоды смородины - голову, а платьями были цветы. Соревновались, кто красивее платьице для своей куколки придумает. Ну и предметы быта, конечно, были. Из травы - постель, были чашечки, тарелочки. Лодки были, шкафы, комоды, зеркала. И все из природных материалов! Весело было, и никакие "барби буржуйские" не нужны были... Как в волшебников и фей играли. Делали себе волшебные палочки и ходили "накладывали заклинания" на всех. А у феи на палочке обязательно цветочек должен быть, чтоб отличаться. И вот ходили мы по двору и желания исполняли, добро совершали, злых чародеев среди нас никогда не было...

Александра Бруштейн открыла где-то во мне невидимую дверку в прошлое, и полились, полились воспоминания, рекой, водопадом. И кружат они меня в бешеном вихре, и поют свои волшебные мелодии, и теперь стою я, маленькая, с бантом, не со всеми зубами во рту, растрепанная, с огромными широко раскрытыми глазами, и смотрю на себя теперешнюю, может, с укоризной, может, с восторгом, а, может, и с тем, и с другим. И хочется мне верить. В себя, в мир, в людей, в будущее, в настоящее и даже в прошлое. И буду. Да, и буду. Чтобы не разочаровать ту смешную беззубую девочку с бантом...

Замечательная, очень душевная, добрая и светлая книга. И про таких же душевных, добрых и светлых людей. Читать, всем читать! А меня ждут еще две, я уверена, не менее замечательные части!

2/20

Любимая книга детства… Это очень ответственное звание. Это не просто интересная книга, это книга, которая запала в душу, которую читал неоднократно, это книга, по которой подчас меряешь свои поступки. Вот такой оказалась для меня трилогия Александры Бруштейн. Казалось бы, ничего особенного, жизнь девочки , жившей в конце девятнадцатого века в городке на окраине Россиийской Империи. Обычная девочка, теплая дружная семья, мама, папа, потом братик, вечная нянька Юзефа, учителя, подруги. Саша познает мир вокруг и через познание мира мы сами видим картину жизни.

Несколько лет назад мой хороший друг Юра Васильев организовал в Живом журнале общество «Люди книги» . Не удержусь и процитирую заглавный пост:

Это сообщество - для тех, кто хотя бы время от времени меряет происходящее вокруг по Книге.

Тех, кто знает, в каких случаях негры могут сказать: "Господин Яновский, не мешайтесь в чужие дела! Ступайте к черту!" (и они же будут правы).

Тех, кто при виде дизайнерского ляпа проговаривает про себя: "конечно, непонятно, почему заглавие поперхнулось незабудочками".

При упоминании очередного, прости господи, транша МВФ – "а зачем старухам трельяж красного дерева?"

При непонятках с кем-то – "а тебе не все равно, что какая-то балда о тебе подумает и почему она к тебе не пришла?"

При прочих неполадках – "Пуговка! 1) Спокойненько, спокойненько".

Это сообщество - для тех, кто доподлинно знает, что это ваша Ляля – лошадь, истопник Антон – дуся и дивный, а тетя – жяба.

Для всех, кому есть, что сказать о Книге в себе. И просто – о своей Книге.

Принцип модерации – лишь один. И он уже указан – что в Книге, что здесь: "Человек должен быть человеком, а не свиньей".

Наверняка те, кто любит эту книгу вспомнят все эти фразы и еще много других. Я и не подозревала, сколько людей так же искренне и нежно относятся именно к этой книге. Помнят ее почти наизусть, ведут целые диалоги на память, помнят и Незабудудки, и двух врагов по имени Резонанс и Майонез, и при случае назовут тебя пичъюжкой, и запохаживается, будут правы…

А сколько чудесных открытий подарила мне трилогия. Именно в ней я впервые узнала о «Ромео и Джульетте», в ней, а не в собрании сочинений прочитала «Жил на свете рыцарь бедный», услышала о балладе Шиллера «Ивиковы журавли», запомнила навсегда строки из «Скупого рыцаря» и вступительную часть «Полководца», а впервые приехав в Ленинград попросила родителей показать мне эту палату в Эрмитаже , которая «не золотом, не бархатом богата». Кстати, после этой книги я пошла в районную библиотеку просить книгу про Андрея Кожухова, чем страшно удивила библиотекаршу. (Прочитала потом в зрелом возрасте и ужаснулась…) А пьесы, «Бедный снепорок» и «Разбойники» Шиллера – все отсюда. А тетки Лиды Карцевой, Мирра Лохвицкая и соответственно Надежда – Тэффи, а студент Вася Шверубович, который еще не стал Качаловым и артист Илларион Певцов. А история о разделе Польши, а дело Дрейфуса и адвокат Лабори, а Короленко и дело мултанских вотяков, голод в Повольжье – какая школа расскажет о таких вещах? А город Сашеньки, это же нынешний Вильнюс, с его Замковой горой и воротами Остробрамской божьей матери, теми самыми, куда Томашова таскала Юльку. А сейчас это улица Аушрос Варту и приехав в Вильнюс на два дня я потащила мужа по местам Книги. Смешно, наверное, но я чувствовала себя там, как дома.

А правила жизни Якова Яновского – скажите, разве не важен в жизни его призыв – «Помни, не врать! Никогда не врать»? И много другого важного…

Я наверное смогла бы еще долго говорить об этой книге …Но хочу еще сказать только , что очень рада, что здесь на ЛЛ есть много очень хороших людей, для которых как и для меня эта книга была важной метой в жизни.

Бывают такие минуты, когда в жизни, как в сказке, все кажется возможным, правдоподобным, ни капельки не удивительным А.Бруштейн "Весна"

Давно я не читала таких интересных и захватывающих произведений из детской литературы! Таких, от которых не можешь оторваться, и в голове крутится только одна мысль: "Еще пару страничек и я возвращаюсь к делам..." Но пара страничек таинственным образом превращается в сотню, день сменяется вечером, а ты никак не можешь закрыть книгу, пока не узнаешь чем же заканчивается история.

Это трилогия о детстве и отрочестве Саше Яновской. Действие происходит в городе Вильно, где проживают одновременно русские, евреи и поляки. Первая часть трилогии ("Дорога уходит в даль...") повествует о детстве девочки, ее взаимоотношениях с родными и друзьями. Очень хорошо прописан образ отца Саши - Якова Ефимовича, врача, который всегда, по первому зову, приходит на помощь больным. Он не берет денег с бедных, работает почти круглые сутки, но доволен такой жизнью, потому что его совесть чиста и он относится к своей работе очень добросовестно. С детства Яков Ефимович учит Сашеньку быть честной, хорошо относиться к людям, поддерживает в трудные минуты. Например, перед вступительными экзаменами в институт, где его дочка должна была учиться, он пишет ей записку следующего содержания:

...Пуговка! 1) Спокойненько, спокойненько! 2) Думать! Не подумав, не отвечай - скажешь глупость! 3) Если очень перепугаешься, вспомни Муция Сцеволу или маленького спартанца с лисицей: им было хуже, но они не подали и виду. А в общем - все будет хорошо! Папа

Во второй части трилогии ("В рассветный час") рассказывается об институтских годах Саши, ее подругах. Девочка впервые сталкивается с тем, что многие вещи в институте запрещены, не всегда нужно говорить правду "синявкам". Нет, она не учится врать, она всего лишь учится говорить то, что ожидают услышать. Третья часть ("Весна") наполнена революционными взглядами в большей степени, чем первые две книги. Здесь фигурирует и дело Дрейфуса, и студенческие беспорядки, и бесконечные аресты. Саше уже 16 лет, она сама дает уроки, занимается с отстающими, но это не мешает ей читать тайком запрещенную литературу, обсуждать ее на собраниях тайного кружка и верить в революцию.

Эта книга - как дорога. Повествование уводит тебя далеко-далеко, за горизонт, в начало прошлого века. Читаешь о детстве Саши, а вспоминаешь свое детство.

P.S Хочу особенно отметить обозначенное мной издание трилогии. Я в восхищении! Давно не встречала подобных вещей.

10/10

Мне про эту книжку не раз мама рассказывала, она её, эту книжку, читала. А потом и я прочитала. И теперь и у меня "Дорога уходит в даль..." в любимых. Потому, что это наша история, книга о том, как жили самые простые люди до и после революции, об учёбе в гимназии, о бедных и богатых. О той жизни, что теперь осталась только в памяти да на старинных фотографиях. "А помнишь? Помнишь?" Без прикрас, так, как есть, с политикой, с 1 мая и красными флагами. С воспоминаниями о Великой Отечественной войне, то тут, то там.

Целая галерея портретов и характеров, хроника жизни одной еврейской семьи и одного города.

Совсем не детская детская книга. Настоящий роман воспитания, искренний и теплый. Невозможно отнестись равнодушно к взрослению смелой, шумной и веселой девочки Сашки. Кроме того, главы об учебе в институте напомнили мне горячо любимых "Институток" , что тоже добавило удовольствия.

И по порядку.

Самый главный минус книги (и, на мой взгляд, единственный) - это однобокость политическая. Царизм - плохо, коммунизм - хорошо, и точка. С другой стороны, без этой пропаганды книгу вряд ли бы опубликовали в советское время, так что это извинительно. Да и к тому же события, описываемые в романе (дело Дрейфуса, манифест Николая Второго, розги первомайским демонстрантам) действительно имели место, и не могли люди порядочные, честные и горячие не откликнуться на тупую несправедливость яростью и ненавистью.

А вот все остальное мне понравилось. Живые, яркие, моментально ставшие родными герои, хороший образный язык, без примитивизма и нарочитой детскости. Просто о сложном и важном - дружбе, преданности, любви, верности, чести. И эта совершенно особая атмосфера провинциального городка, в котором, кажется, сумел бы ориентироваться, как в своем.

Книга обаятельная и легкая, прочиталась залпом.

А к вопросу о том, дам ли я читать ее своим детям... Дам, но не в самом нежном возрасте. Чтобы они воспринимали повествование с уже сформировавшимися взглядами на жизнь.

Я очень рада, что «натолкнулась» на эту книгу. Сразу говорю огромнейшее спасибо Таточке! «Дорога уходит в даль…» - это невероятно интересная и затягивающая трилогия, из которой я прочитала только первую часть, но за следующие части постараюсь взяться как можно скорее. Я читала эту книгу на уроках в школе (с физикой у меня не лады и делать мне на ней откровенно нечего) и, честно говоря, пропустила из-за нее «между ушей» энное количество материала (уже на второй главе я так зачиталась книгой, что в «ход» пошли и биология, и мхк, и география – в общем, все предметы, по которым мне не надо в дальнейшем сдавать экзамены, и на которых можно выкроить хоть пару минуток свободного от писанины времени). «Дорога уходит в даль…» - это к тому же «автобиография» самой Александры Бруштейн, но написана трилогия от лица Сашеньки Яновской – дочки доктора (который по доброте своей душевной лечит бедных, не требуя у них денег). Чем зацепила меня эта история, так это своей «живостью», и, может быть, небольшой детской наивностью Саши. И добротой, да…. В моей голове появлялась картинка всего происходящего, стоило только открыть книгу, как будто это и не книга вовсе, а фильм. Каждый диалог, каждое словечко – все безупречно! А то, что некоторые герои говорят по-польски, придает небольшой «изюминки» самому тексту, и помогает еще ярче представить себе происходящее. Очень тонко передана вся атмосфера того времени – и бедняки, и революционеры; и люди, живущие в подвалах. Мне очень понравилась встреча Саши с Юлькой и ее отношение к больной девочке. Согласитесь, в наше время не каждый может завязать такую дружбу, да и тогда тоже не каждый мог (об этом сама Юлька упомянула), а Саша смогла! И это меня безумно порадовало. Наверное, если бы она все-таки «отвернулась» от Юльки, я бы очень расстроилась, если не разочаровалась. К слову о революционерах. Мне безумно понравилось то, как автор описала все то, что происходило во время маленького шествия. И раненых, и заключенных…. У меня даже сердце дрогнуло, когда я осознала, что Павла Григорьевича поймали и посадили в тюрьму. И каково же было мое облегчение, когда его выпустили, но то, что он уехал, снова меня расстроило…. Мне он так понравился! Хочется еще упомянуть момент, где Саша предложила Рите и Зое Шабановым проверить свою дружбу. Не смотря на то, что Зоя все-таки адекватнее относится к Саше, и даже дружелюбнее (об этом чуть позже), я была разочарована в ней, когда она отказалась «обжигаться». Но я немного поменяла свое мнение о ней, после того, как девочки сдали экзамены на поступление в институт. Тут-то я и пришла к выводу, что Рита пошла в папу, а Зоя в маму.

Эту книжку нужно читать не только детям (а книгу я купила именно в детском разделе), но и взрослым. После нее у меня на душе осталось какое-то непонятное чувство, можно даже сказать грустное, но в этой истории, наверное, так и должно быть.

10/10