Kitabı oku: «Огненная волчица», sayfa 3
Глава 6
Вечность, что это? Космическое пространство? Или рождение ребенка? Все, что неподвластно объяснению – это вечность. Все, что передают из поколения в поколение – это вечность. Вечность есть во всем, и она всегда рядом с нами.
– О чем думаешь?
– Ни о чем. Вроде.
– Подруга, ты мне в последнее время не нравишься. Хватит себя мучить глупостями и переставай грустить. Завтра рейс, так что пошли упаковываться, – Марьям подмигнула и потянула за собой в спальню.
А на следующий день пришлось погрузиться в суматошную атмосферу аэропорта. За стенами здания слепило сентябрьское солнце, расточая тепло, а на другом континенте, скорее всего, уже намного прохладнее и лето давно попрощалось с жителями тех странных и загадочных мест. Последняя проверка вещей, а то вдруг ненароком что-нибудь да забыли. Последний раз оглядываю огромное помещение с толпой спешащих людей. И вот мы с Марьям внутри комфортабельного салона самолета. Вышколенные стюардессы. Шорох располагающихся удобнее пассажиров. Что еще незаменимо для благополучного перелета? Конечно же, внутреннее спокойствие, коего как раз и не наблюдалось.
Перелет прошел без приключений, в аэропорту встретил Леран, а Мари осталась в резервации готовить гостевой домик к приезду гостей. Марьям пребывала в неописуемом восторге и нетерпеливо подгоняла Лерана вперед, упрашивая выжать из машины по максимуму. А я мысленно умоляла подругу не усердствовать с дружелюбием. Она и так едва не затискала парня, как плюшевого медвежонка, но он стойко выдержал, хотя по взгляду было видно, дается ему это с трудом и он готов сбежать при любом возможном случае. Что и сделал, как только высадил нас возле своего дома. Я успела подхватить чемодан и спросить где Мари, а Леран махнул на калитку, что-то тихо пробурчал и лихо стартанул с места.
– Куда это он?
Я не знала что ответить, но тут открылась калитка и на улицу выбежала Мари. Теперь ей пришлось отдуваться и за себя, и за мужа. Мне же осталось довольствоваться вторым планом, но лишь сегодня. Я слишком хорошо знаю подругу и могу с уверенностью сказать, уже завтра она переключится на кого-нибудь или что-нибудь другое, например, на местные достопримечательности, саму резервацию или лес. Здесь все для нее в новинку. Марьям – неугасаемый огонек, такой себе человеческий вечный двигатель, мало спит, много ест и эмоционально может задавить любого. Она, как фея из мультиков: миниатюрная, бойкая и неугомонная.
И я не ошиблась. Последующие три дня пролетели в разъездах по местным живописным уголкам графства Нортумберленд. Марьям взобралась на пик своих фантазий. Муза не отходила от нее ни на шаг. Она создавала новые образы будущих интерьеров, предоставив нам с Мари передышку для личного общения. Мы говорили обо всем и ни о чем, обсуждали мелочи, и даже не старались поспевать всюду за Марьям, потому что это просто нам не под силу. Пока мы сидели где-нибудь в кафе или на лавочке, подруга умудрялась залезть в какой-нибудь очередной подвал, закоулок или на стену. Миниатюрная фигурка в пестрой одежде мелькала то тут, то там, слышался ее смех и щелканье фотоаппарата, но нас еще ни разу ниоткуда не прогнали. Вот что-что, а находить общий язык для нее – проще простого, все, словно сговорившись, открывали для незнакомой девушки свои двери, приглашали на чай или рассказывали ей истории.
А сегодня почти весь день провели дома, сидели с Мари в гостиной или во дворе. Леран уехал рано утром, а Марьям уболтала одну из соседок научить ее готовить пару местных блюд. Становилось прохладнее, и Мари вынесла нам чай. Я с благодарностью приняла напиток и запахнула кофту поплотнее, спасаясь от прохладного ветра, норовившего вытянуть остатки тепла.
– Завтра пойдем к бабушке.
Я взглянула на Мари, но ничего не сказала, уже давно ждала этих слов.
– Она хочет услышать о снах лично от тебя. Хочет увидеть эмоции, когда будешь рассказывать.
– Так она все-таки что-то прочитала в них?
Мари улыбнулась и пожала плечами: мол, завтра сама все узнаешь.
– Ладно, я пошла ужин готовить, а ты долго не мерзни и Марьям пара забирать.
Мы переглянулись и рассмеялись, понимая, что наши мысли сошлись.
– Хорошо.
На этом разговор закончился, и Мари оставила меня наедине с мыслями, ветром и чаем. Вечер наступил довольно прохладный и тихий, зажглись уличные фонари. Я прислушивалась к окружающим звукам и нарастающему чувству то ли тревоги, то ли волнения, пока неподалеку от дома не заметила оживление. Людей внезапно что-то привлекло: кто-то, проходя мимо, останавливался, некоторые вышли с ближайших дворов. Я встала со скамьи и попыталась разглядеть столпившихся, но мешал забор и сгустившаяся темнота. Затем увидела машину Лерана, подъезжающую к дому, ворота открылись, и он въехал в гараж и через минуты три появился во дворе. Я помахала рукой, он в ответ улыбнулся.
– Привет. Где так долго пропадал?
– Привет. Встречал Алекса. Автобус задержался.
– Алекс? И где же он?
– А вон, разговаривает, – Леран махнул рукой в сторону толпы. – Скоро подойдет.
Я машинально посмотрела в указанном направлении. Все уже расходились, и к дому шел человек. Когда до калитки оставалось несколько метров, он поднял голову, и мне показалось – взгляд обращен именно на меня, а в глазах горят язычки пламени, но стоило ему поравняться с уличным фонарем и попасть под освещение, как видение исчезло. По телу побежали мурашки, как от холодного порыва ветра, но взбудоражил не холод.
Хлопнула входная дверь – Мари впустила в дом мужа и, заметив брата, крикнула:
– Ты чего остолбенел?! Заходи!
Калитка открылась и закрылась, Алекс прошел по дорожке и остановился в нескольких шагах от меня. Я немного растерялась и не сразу поприветствовала его.
– У нас гости? – он улыбнулся. – Ну, привет, иностранка.
– Привет.
Мари подошла к брату, поцеловала в щеку и, подхватив за руку, потянула за собой.
– За столом пообщаетесь. И Аврора в этот раз не одна.
Алекс хотел ответить, но снова открылась калитка и во двор влетела Марьям с кастрюлей.
– Ужин готов!
Мы все оглянулись. И по взгляду подруги, углядевшей, что оказывается, она еще не со всеми успела познакомиться, я поняла одно – вечер не будет спокойным.
А дальше ужин и разговоры. Я почти не участвовала в них, меня переполняли необъяснимые эмоции, особенно, когда сталкивалась взглядом с Алексом. Всем было комфортно, но не мне, поэтому не выдержала дольше и тихонько выскользнула из гостиной в прихожую, обулась и вышла на улицу. Ветер моментально окутал холодом, и я почувствовала, что на протяжении всего вечера мое лицо горело. Я сжала ладонями щеки, потерла их и зажмурилась. Мысли разбежались в голове, как тараканы по столу, и меня слегка качнуло, как от легкого недомогания. Так еще скрип неприятно ударил по нервам – позади открылась дверь. Я обернулась… И снова этот взгляд: пристальный и изучающий. Но в нем не отображалось ничего пугающего или мистического, поражал только цвет радужки – пепельно-серый. Неужели они и впрямь такие светлые? У индейца? Удивительно.
Во взгляде Алекса заискрились лучики смеха, и я на миг смущенно отвернулась, прежде чем снова посмотреть на него.
– Что ты во мне такого разглядела?
– Твои глаза…– я не договорила; побоялась, что могу ляпнуть глупость.
– А что с ними?
– Они серые. Ни у кого из племени не видела светлых глаз.
Алекс рассмеялся, и что-то родное проскользнуло в его голосе с легкой хрипотцой.
– По наследству достались от матери, но у тебя намного необычней цвет глаз, чем мой. Они похожи на тину.
– Комплиментами обменялись, – я заулыбалась, – официальные нормы этикета не нарушены. Все-таки намного легче общаться с человеком на родном языке, чем на чужом.
Он согласно кивнул и спросил:
– Надолго приехали?
– Еще не знаю. У меня длительный отпуск.
– Отпуск – это хорошо, но через несколько дней резервация опустеет. У нас начнется праздник. Мари тебе не говорила?
– Нет. А что за праздник?
– Традиционный для нашего народа и объяснить смысл парой слов проблематично.
Я заметила, как Алекс резко изменился, его взгляд похолодел. Я не вынуждала говорить, но, наверное, он посчитал, что сболтнул лишнего.
– Спокойной ночи, Аврора.
– Уходишь?
– Да.
– Тогда спокойной ночи.
Глава 7
На следующий день Мари отвела меня к бабушке. И когда я снова увидела старшую из семьи Воренов, отметила насколько они похожи с внуком, пусть цвет их глаз и отличался. У Варганы и Алекса проглядывалось очень сильное сходство во внешних чертах лица, особенно взгляд – резкий и наблюдающий, словно тебя проверяют; а если смотрят на тех, кто им дорог – он смягчается, появляется скупая теплота. Мари же более открыто смотрит на мир, как жизнерадостный ребенок.
Варгана встретила на пороге и, прежде чем расспрашивать, усадила за стол и накормила вкусным мясным рулетом. Мы помогли убрать дом и подготовить продукты для ужина, а затем расположились в беседке на заднем дворе.
– Ну что, девочки, поговорим о чужих снах, – хозяйка дома улыбнулась, а я кивнула в ответ. – Расскажи о самых интересных или важных на твой взгляд. И детали не имеют значения. Самое главное – твои ощущения, эмоции навеянные снами.
Я согласилась, но чувствовала себя неловко. Пришлось побеспокоить пожилого человека из-за пустяка. Но любопытно услышать чужое мнение. И боясь, что память подведет, я поспешила рассказать все, что могла вспомнить. Рассказ выходил путающимся, запиналась и останавливалась, а Мари, чтобы помочь, дополняла, насыщая образностью мой сухой монолог. Варгана не сводила серьезного взгляда и напомнила мою бабушку – особенно тем, как слушала, как мягко указывала направление в разговоре, ненавязчиво расспрашивала и заранее знала все, что я хочу сказать.
Когда мой сбивчивый и нескладный рассказ завершился, я приготовилась к расспросам или уже готовым ответам, но Варгана поднялась со скамьи и пошла к дому. Я замерла. Никакой реакции. Никаких объяснений. Что не так? Я растерянно посмотрела на подругу, а Мари, улыбнувшись, обняла и тихо прошептала:
– Дай ей время подумать. Позже она все расскажет.
Сказать, что расстроилась – это ничего не сказать, но не мне судить. Раз Мари уверена, надо лишь подождать, я подожду.
– Какой занимательный рассказ, аж заслушался.
Вздрогнув от неожиданности, я резко обернулась на голос, но не ответила. А Мари не растерялась:
– Братишка, ты подслушивал? Не хорошо.
Он ухмыльнулся и, не удосужившись зайти, как цивилизованный человек (через калитку), перемахнул через высокий забор. И мне что-то очень подсказывало, Алекс находился в дурном расположении духа.
– Подслушивал? Сестренка, не смеши. Я прогуливался, решил к бабуле заглянуть, а тут такие сказки. Ну как можно мимо пройти.
– Не хами.
– А я и не хамлю, – его тон резко изменился: с издевательского на злой. Алекс так посмотрел на сестру, что Мари пришлось замолчать, хотя и ее взгляд был не мягче; брат и сестра как будто мысленно спорили. Но борьба взглядами прекратилась, и он посмотрел на меня: – А ты талантливая сказочница, русская.
– Я не выдумала. И тебя это никаким боком не касается.
Мне не понравилось то, как он вел себя, как смотрел на меня, его агрессивный настрой. А особенно, явное отсутствие причин для его злости.
– Это мне решать… – он еще раз с недовольством взглянул на сестру и ушел в дом.
Вечер был испорчен. И как бы не старалась, что бы ни делала или ни говорила, постоянно натыкалась на сердитую физиономию Алекса. Даже когда к ужину пришел Леран, приведя с собой Марьям, и заговорил с другом о каких-то общих делах, его это не утихомирило. Поэтому я решила уйти, сославшись на головную боль. Варгана отпустила и пригласила навестить ее через два дня.
Я вышла во двор, поспешно пробежала до калитки, распахнула ее и сразу почувствовала холодное дыхание ветра в лицо. На улице стемнело, кое-где зажглись фонари, по опустевшей дороге двигались колышущиеся тени от окружающих предметов. Поежившись от сильного порыва ветра, едва не вырвавшего из моей руки калитку, я посмотрел в ту сторону, куда собиралась идти. В голове вертелись тоскливые мысли, такие же тоскливые, как и погода. Мне не давало покоя поведение Алекса. Надо было все же с ним поговорить, выяснить, в чем причина его недовольства. Неужели из-за моих снов?
– Аврора, подожди. Я проведу тебя.
Я не ожидала, что Алекс выйдет за мной и уж тем более захочет провожать. Появилось мимолетное паническое желание: нырнуть в ближайший проулок и бегом скрыться. Наверное, поэтому не остановилась и даже не оглянулась, а быстро ступила на тротуар и пошла по направлению к дому Аренго. Но Алекс не отступился и, нагнав меня, пошел рядом.
Я раздраженно огрызнулась:
– Сама дойду!
– Еще не заметила лес вокруг себя? А милые лесные создания иногда любят заходить на огонек.
У Алекса получилось напугать. Я встала на месте и боязливо огляделась по сторонам. Проведя столько дней в резервации, ни разу не задумалась о возможной опасности, а ведь она присутствовала и близко.
– Так и будем стоять?
– Нет.
Пришлось согласиться с замечанием и всю дорогу идти под сопровождением. Алекс молчал, да и я лишь изредка поглядывала в его сторону и быстро отворачивалась, если замечала ответный взгляд. Над резервацией стояла тишина: ни случайных прохожих, ни бездомных собак и котов, ни шумного смеха из подворотни – мир уснул. И я позволила себе расслабиться, буквально на минуту, пока не было нарушено молчание:
– Что ты хочешь узнать?
– Ты о чем?
– Твои сны и приезд.
– Не знаю. Пытаюсь ответить на вечные вопросы жизни: кто я и для чего появилась на этот свет?
Алекс на миг искривил губы в подобие саркастической ухмылки.
– Ясно! Но не ясно, почему ищешь именно здесь.
– Твоя бабушка хотела меня видеть. Ее заинтересовали мои сны.
– Варгана?
– Да. Она была уверена в моем возвращении.
– Интересно. Может, она права? – последнюю фразу Алекс произнес, перейдя на шепот. Не хотел, чтобы его услышали?
Мы прошли несколько десятков метров, и я решилась на вопрос:
– Так, ты не злишься?
– Злюсь. Но не на тебя, а на судьбу. Ты можешь поломать себе жизнь, но если судьбою предначертано, у нас остается выбор: принять или нет.
Поразившись услышанным словам, я впервые за весь вечер осмелилась посмотреть на него и не отвернуться. О чем он думает? Вряд ли расскажет, и догадаться невозможно. Алекс шел рядом, засунув руки в карманы джинсовых брюк. Лицо выглядело напряженным, хмурая складка пересекла лоб, и задумчивый взгляд устремлен только вперед.
– Ты тоже столкнулся с подобной дилеммой?
Он не сразу ответил, а я в это время думала о бессмысленности нашего разговора – каждый говорил о своем, не слушая собеседника.
– Мне не предоставили выбора. Стояла другая задача: справлюсь ли я.
– И справился?
– Пытаюсь.
Я не заметила, что мы подошли к дому, и проскочила вперед, но Алекс остановил, коснувшись пальцами моего плеча, и как-то уж поспешно отдернул руку, когда я обернулась. Хотя, может, это всего лишь моя фантазия.
Возле крыльца забыли включить освещение, а ночь наступила слишком темная. Небо скрыли облака, и последний работающий уличный фонарь остался за ближайшим поворотом – очертания предметов во дворе различались с трудом. Я неуверенно шагнула за калитку и замерла на месте, пытаясь привыкнуть к темноте.
– Почему не идешь?
– Я ничего не вижу вокруг.
Послышался вздох, затем почувствовала горячее прикосновение чужой ладони к моей.
– Держись. Доведу до двери.
Алекс потянул вперед: вначале резко, даже причинил боль, от которой я, поморщившись, охнула, но потом ослабил хватку.
Мы не спеша поднялись на крыльцо. Мою руку отпустили. И сразу же зажегся фонарь над деревянным козырьком. Яркий свет на миг ослепил, и я зажмурилась. А над головой раздался хрипловатый смех.
– Ты как слепой совенок. Ночью не видишь, а на свет жмуришься.
Я улыбнулась в ответ и решила, настал момент для разговора по душам.
– Зайдешь?
– Нет. У нас так непринято.
Оказывается, я многого не знала и не понимала о жизни племени. В Редсити ужилось стародавнее прошлое и современность – два разных столетия.
– Боишься опозорить? – я попыталась отшутиться, но по Алексу нельзя было сказать, что он не всерьез. Я даже слегка опешила, и улыбка сползал с моего лица. – Ты серьезно? Но на дворе двадцать первый век. Да и я вроде как… не ребенок.
– Ты многого не знаешь о наших правилах и традициях. И к тому же не замужем.
– Не замужем? – я удивилась и подумала, что практически не знаю Алекса, а он… Неужели интересовался мной? – Откуда тебе знать, замужем или нет? Да и кто сейчас на такое смотрит. Может, у меня серьезные неузаконенные отношения.
Алекс улыбнулся.
– Сестра часто о тебе болтает.
– Вот как, – меня немного расстроил его ответ. Но не так прям уж сильно, ведь, и сама им не интересовалась. – Подруга сдала все мои секреты? Но я не уверена, что ты такой уж правильный и соблюдаешь все запреты. Или соблюдаешь? – сощурившись, я ждала ответа на провокационный вопрос.
– Стараюсь. Особенно дома.
Сухой ответ дал понять, большего из него не вытянешь.
– Это ваши законы. И как говорят у нас: «Не лезь со своим уставом в чужой монастырь».
– Интересное выражение.
– Ну, а здесь можем разговаривать? Вынести сок?
– У тебя же голова болела?
– Уже не болит, – на секунду задумавшись, добавила: – Я сбежала от твоего недовольства.
Опустив голову и рассматривая деревянный пол под ногами, словно на темной поверхности сосредоточились все мои мысли, я не могла видеть, какие эмоции отразились на лице Алекса, но как бы нелепо не прозвучало, чувствовала, что он больше не злится.
– Не ожидал. Приехать в такую даль не побоялась, а испугалась чужого отношения к своим решениям?
– Людей надо опасаться.
– Особенно меня, – его тон резко изменился, став жестче.
Я оторвалась от «изучения» пола под ногами и уставилась на Алекса: «И как его понимать?» – у этого парня быстро меняется настроение, и я не поспеваю за ним.
– Я пойду. Спокойных снов, Аврора.
– И тебе.
Он скрылся в темноте, оставив меня в компании с моим же недоумением.
За тот короткий период нашего знакомства, я видела, как изменчиво его поведение. Он мог смеяться от всей души, а через секунду раздражался. Это в нем отталкивало. Но я все-таки умудрилась заинтересоваться.
Глава 8
Ночь для меня закончилась быстро, словно и не спала вовсе. Я проснулась с первыми лучами солнца, пробравшимися в комнату, а рядом сладко посапывала Марьям. Во сколько она вернулась вчера, я так и не заметила: или крепко уснула, или шумная подруга впервые вела себя тихо. За окном послышался галдеж, пока не громкий, но отчетливый. Вылезать из теплой кровати не хотелось, но любопытство пересилило. Я выползла из-под одеяла и, стараясь не потревожить чужой сон, прокралась на цыпочках к окну.
Двор покрылся тонкой пленкой утренней росы, крохотные капельки поблескивали там, где свет касался их своими нежными солнечными пальчиками. В сторону леса шла группа мужчин и молодых парней, возможно, среди них присутствовали и женщины или девушки, но я не видела тех, кто ушел вперед. Зато сразу узнала Алекса. Лерана не было, или он успел отойти дальше. Самыми последними шли Веркен и Своли и о чем-то бурно спорили. Веркен хмурился и даже пару раз пытался схватить неугомонного мальчишку за шиворот, но тот лихо уворачивался. И не удивительно, я успела познакомиться с обоими и примерно могла догадываться о том, что происходило. Скорее всего, Своли снова вознамерился вывести Веркена из себя, а тот, в свою очередь, старался изо всех сил не поддать малому по тощей заднице.
Насколько мне было известно, они не братья и даже не родственники, но очень близки. Веркен, как старший, оберегал Своли, а тот в ответ обожал его, но и постоянно норовил задеть.
С Веркеном меня и Марьям познакомили в день нашего приезда, он заходил к Лерану за каким-то инструментом. Парень старше меня всего на пять лет, но выглядит, как умудренный жизненным опытом наставник, только и слышно, как он подростков гоняет или с мужиками о чем-то спорит, но, на удивление, к нему прислушивались даже те, кто постарше. А еще мне рассказали о его недавней женитьбе, свадьбу сыграли в прошлом месяце.
А вот Своли запомнила с первого посещения Канады – этого восемнадцатилетнего улыбчивого мальчугана сложно забыть, он постоянно привлекает внимание старших своими необдуманными поступками. Например, наша с ним первая встреча началась с падения в ледяную воду океана. Хорошо, это произошло возле берега, а не где-нибудь с высоты птичьего полета. Но от промокшей одежды и чихания меня не спасло. Мальчишка заскучал, и тут ему на глаза попалась – я. Все началось с простенького заигрывания, или что там подразумевается под перемигиваниями и улыбкой во все 32 зуба у малолетних шалопаев. А когда нужного ему результата он не добился, решил, видимо, пойти ва-банк: «Ты же новая знакомая Мари? А я тебя сразу заметил. Такие офигительные волосы. Я тоже хочу рыжие. Как думаешь, мне пойдет?» – и снова улыбка от уха до уха. Могу заметить одно – он толком и слова вставить не давал. Малявка (хотя и повыше меня головы на полторы) и такой наглый, как танк. Мари тогда ушла за чаем, преспокойненько оставив нас вдвоем. Ведь никто не ожидал, что юному оболтусу стукнет в голову научить незнакомую (так еще и старше него на порядок) девушку делать сальто на песке. В итоге мы вдвоем рухнули в воду – не потому что я такая неумеха и что-то там не так сделала. Мне категорически не понравилась идея, и я наотрез отказалась от столь заманчивого предложения. Вернее, попыталась отказаться, но меня не услышали – и БАЦ! Не пойму как именно это вышло, но долго буду помнить ободряющее до судорог купание. Первым подскочил Своли и рывком поднял меня из воды. Если я выглядела, мягко выражаясь, удивленной, то он – явно испуганным и не на шутку. Смешно вспоминать. Мари мальчишку едва морально в песок не закатала, а Леран дал подзатыльник, оттянул за ухо и долго отчитывал, но Своли сложно остановить и вскоре он снова крутился рядом, только после того инцидента старается со мной вести себя прилично – насколько это возможно для его неугомонного нрава.
От подглядываний через приоткрытую шторку отвлекла проснувшаяся Марьям.
– Ты чего там затихорилась?
Я обернулась, но штору не отпустила.
– Кажется, охотники снова в лес ушли.
– И что с того? – подруга потянулась и залезла с головой под одеяло, из-под которого раздался приглушенный шепот. – Не занимайся ерундой. Иди спать.
Я молча отмахнулась от нее и снова выглянула наружу, но на улице уже никого не было видно. Разочарованно оглядев двор и дорогу, вернула край шторы на место, прислушалась к сопению Марьям и пошла заваривать чай.
Гостевой дом удачно спроектирован, как полноценное жилье, но занимает меньше площадь, есть кухня, санузел, прихожая, комната и даже каморка для верхней одежды и обуви. Помещения маленькие, зато отдельно от хозяйского дома, не приходиться лишний раз беспокоить, особенное в такую рань.
Марьям выползла из комнаты в районе десяти утра и все равно возмущенная ранним подъемом. Уж насколько я любительница поспать, а подруга – богиня долгого сна, двенадцать часов для нее это норма, которую нежелательно нарушать, иначе можно и под горячую руку мини-мегеры попасть.
Я миролюбиво пододвинула чашечку крепкого кофе и улыбнулась, а она вначале недоброжелательно послала всех жаворонков на юг, но вскоре оттаяла и уселась на соседний стул, забравшись на него с ногами.
– А ты чего вчера сбежала так рано? Уйму интересных историй пропустила.
– Голова болела.
– И у Алекса тоже? – Марьям хитро сощурилась.
– Нет. Он решил проявить галантность и сопроводить гостью, – ответила я в тон подруге.
– О, лямур.
Резко развернувшись на стуле, я всем своим видом показала, что глупее замечания не слышала и для убедительности добавила:
– Не говори ерунду, здесь кругом лес. Опасно одной по ночам шастать.
– Ну ладно, как скажешь, – интерес к моей личной жизни на этом исчерпался, и мне предоставили несколько секунд тишины, но от следующей фразы я чуть чаем не поперхнулась.
– А у нашей сладкой парочки скоро пополнение, – ляпнула и сидит себе преспокойненько на кофе дует.
Я не поверила своим ушам, на миг подумала, что, наверное, или не поняла, о чем идет речь, или это ну никак не о той парочке, у которой мы гостим. Такая новость кого угодно в ступор вгонит. Я не успела, как следует прийти в себя после услышанного, как в дом вошла виновница торжества.
– Спящие красавицы, вы соизволили проснуться?
Мари мило улыбалась, а я таращилась на нее, свыкаясь с новостью, пока меня словно иголкой не ткнули в самое мягкое место. Я подскочила со стула и ринулась тискать будущую мамашку.
– Почему молчала?! Какой срок?!
Я радовалась за Мари и за Лерана, они идеальная пара и все у них должно складываться, как в сказке – не знаю, почему так в этом уверена, но другой жизни для них просто не вижу. Красивая, нежная, отзывчивая хозяюшка и сильный, заботливый и спокойный «дровосек». Леран не дровосек, он мастер-краснодеревщик, перенявший профессию деда по материнской линии, и постоянно возится с деревом. В доме все изготовлено его руками, от мебели до полочек и деревянных рам с фотографиями. Поэтому и сложился у меня в голове такой своеобразный образ.
– Срок еще очень маленький, – Мари застенчиво погладила себя по животу.
– А где муж? Он в шоке? – я попыталась представить выражение на лице Лерана, когда ему сообщили о скором отцовстве, и засмеялась, продолжая обнимать подругу
– Поехал в город за подарком. Он тоже узнал только вчера. Как и я, – Мари заговорщицки подмигнула. – Бабушка заподозрила раньше всех, даже раньше меня. Начала расспрашивать, а потом объявила о своих догадках.
– Значит, врачу ты не показывалась?
– Нет. Я бы не успела. Позже поеду. Но и без врача могу предположить срок. Где-то около месяца.
– Как же я рада такой новости.
– Тоже хочешь?
– Я пока не задумывалась. Хочу… Наверное.
Мари улыбнулась на мое заявление так загадочно, словно знала то, чего я еще не могла осмыслить, но вслух ничего не сказала. Да и Марьям неожиданно вспомнила о том, что ее рано разбудили, но накормить не накормили, поэтому мы перебрались в основной дом.
А вскоре вернулся счастливый папаша будущего большого семейства, помешав нашей милой и не в меру шумной женской болтовне.
– Девчонки, чего шумим? Как у моей малышки настроение?
Леран кинул на стол сверток и, подхватив жену, закружил ее по комнате.
– Осторожней с моей сестрой, – в дверном проеме показался Алекс; весь взъерошенный и с парой пожелтевших листков в волосах, словно продирался сквозь заросли кустарников или пробежал стометровку против ветра.
– Все хорошо, Пакте́см.
Меня удивило прозвище, которым назвал Алекса Леран. «Пактесм – это же волк на языке племени? Или ошиблась?» – но мысль исчезла так же быстро, как и появилась, и я вновь переключила внимание на счастливых ребят.
Быть свидетелем семейного счастья и торжества, когда не имеешь никакого отношения к нему, сложно, а в моем случае – болезненно невыносимо. Эйфория исчезла, я почувствовала себя лишней, и жуткое ощущение усиливалось, оно не исчезало и не притуплялось, заставляя думать о том, чего уж точно не должно быть в голове. Вот он первый звоночек депрессии, кровожадной и подавляющей.
Мне необходим был глоток воздуха – другого, не переполненного утопической радостью. Я не хотела, чтобы в моей душе взрос росток негатива по отношению к друзьям, и решила на время уйти, а вернуться позже, когда мозги встанут на место и не будут подсовывать жутковатые образы моего не столь радужного будущего, как у Аренго.
Выскользнув из дома, я шла по улице, не замечая прохожих, не отвечая на их радушные приветствия. В сердце проникла тоска, и легкая зависть душила горло, пытаясь выжать скупую слезу. Но я не плакала, никогда не плакала, это непозволительная роскошь в мире, где каждый намеревается показать, что он выше тебя на две головы.
Здесь кипела жизнь. Родные узы пронизывали все, до чего можно дотронуться. Как мне этого не хватало. Ни родителей, ни собственной семьи, и бабушки давно нет на этом грешном свете. За свободу надо платить. Только кому нужна такая свобода? Все, что у меня было – это работа, Сочи, Марьям и узкий круг знакомых. Все твердят: «Все еще будет». Но тоска с каждым прибавляющимся годом не ослабевает. Хотя какие мои годы.
Послышался треск веток и шорох. Я замерла на месте и уставилась на зверя, стоящего от меня в нескольких метрах. Волк!
В другое время и в другом месте я любовалась бы грациозным хищником. Он намного крупнее овчарки, тело, покрытое блестящей на солнце серой шерстью, словно выковано из металла. Глаза хищника следили за каждым моим движением, контролировали каждый мой вдох. Еще мгновение молчаливого ожидания, и промелькнула мысль: бежать сломя голову и не оглядываться. Страх схватил в тугие оковы и вытолкнул наружу панику, заблокировав способность думать разумно.
– Стой. Не провоцируй его.
Я испугалась сильнее, услышав тихий голос. Медленно обернувшись, увидела, как Алекс, не сводя с волка напряженного взгляда, приближается к нам, и зверь, заметив непрошеного гостя, больше не обращает на меня внимания. В голове промелькнула сумасшедшая мысль: «Два хищника оценивают друг друга, и я уже не интересна им обоим?»
Три существа, слившись воедино на одно лишь мгновение, длившееся вечность, заключили в себя важный смысл: опасность, верность, выжить. Но волк зарычал, обрывая связь, и весь напрягся, готовясь к прыжку. Нервно дернувшись, я замерла, еле дыша, но не от страха перед хищником, а от неожиданности – послышался еще один рык, похожий на волчий, но его издавал Алекс.
– Уходи, – его голос изменился до неузнаваемости.
– Что? Оставить тебя одного?
– Я сказал, уходи!
Он резко обернулся. В глазах гамма эмоций: гнев, агрессия, сила, жестокость – меня аж бросило от них в дрожь. Я слепо повиновалась и, попятившись назад, бросилась наутек.
Возле калитки ноги предательски подкосились и, едва не рухнув на присыпанный дорожной пылью асфальт, я прошептала: «Помогите», – но почувствовав, как кто-то поддерживает за талию, посмотрела вверх. Леран прижимал меня к себе, Мари и Марьям стояли рядом и пытались выспросить, что случилось. От страха я не могла внятно объяснить, махала руками в сторону леса и, задыхаясь от напряжения, повторяла: «Там, там. Алекс, там. Волк».
Леран исчез сразу, как разобрал бред, что я несла, а подруги завели в дом. Через некоторое время шок прошел, остались воспоминания и страх. Ждать долго не пришлось, но это были самые мучительные минуты за последние несколько лет жизни. В прихожей раздался голос Лерана, и Мари вышла к нему, оставив меня с Марьям. Я дернулась, чтобы выйти, но подруга удержала за плечи. Послышались голоса и вопрос:
