Бортпроводница приносит мне ещё один стакан виски, и я делаю пару глотков, прежде чем откинуться назад и закрыть глаза.
Ответы Габриэллы крутятся у меня в голове, пока я пытаюсь понять, кто она на самом деле. Она кажется одновременно сильной и невинной – это редкое сочетание, с которым я ещё не сталкивался.
Моё сердце бешено колотится в груди, страх покрывает кожу, а нервы на пределе после допроса, который я как-то пережила.
Прошедшие сорок минут рядом с Дамиано были самыми тревожными в моей жизни.
Моя рука всё ещё покалывает от того, что я сжала его руку. Я была так напугана во время взлёта, что даже не заметила, как ухватилась за него.
Можно сказать, что мне повезло остаться в живых после того, как я коснулась его без разрешения.
В тот миг, прежде чем я отдёрнула руку, я почувствовала силу, пульсирующую под моими пальцами.
Даже сидя на другом конце салона, я всё ещё ощущаю исходящую от Дамиано бурную энергию.
Его отказ ответить на мой вопрос заставляет меня беспокоиться. Было бы глупо предполагать, что он забрал меня для себя. Возможно, у него есть что-то похуже, что он задумал.
Дио.
Я судорожно вдыхаю, чувствуя, как на меня накатывает паническая атака.
Можно было бы подумать, что я привыкла к стрессовым ситуациям после всего, что вынесла от своей семьи, но находиться в частном самолёте с Дамиано Фалько и его людьми пугает меня до глубины души.
Наполненные напряжением минуты тянутся медленно – это новая форма пытки, с которой я ещё не сталкивалась.
Я осматриваюсь по салону, замечая, что большинство людей крепко спят. Включая Дамиано.
Его охранник, сидящий рядом с ним, единственный, кто ещё не спит. Кроме экипажа, конечно.
Я глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю, пытаясь успокоить потрёпанные нервы. Но это бесполезно, ведь неуверенность в будущем продолжает вызывать во мне приступы страха.
Может, он взял меня для кого-то другого?
Если, конечно, меня вообще собираются выдать замуж. Возможно, он забрал меня по совершенно другой причине.
Но по какой?
Хотя Коза Ностра не известна торговлей людьми, эта пугающая мысль всё же приходит мне в голову.
Нет, это не так.
Он заставил меня надеть блузку, и я слышала, как он сказал своим людям, чтобы они не смотрели на меня. Это значит, что моя невинность для него что-то значит.
Девственницы ценятся дорого.
Я с трудом сглатываю, подавляя ужасную мысль, когда мои глаза снова находят Капо деи Капи. Хотя он, похоже, спит, он всё ещё выглядит дьявольски опасным.
Между его бровями залегла морщина, а губы сжаты в суровую линию.
Интересно, он когда-нибудь расслабляется?
Способен ли он смеяться?
Вспоминается мимолётная усмешка, которую я заметила ранее. Это было всего на секунду, но его лицо изменилось с пугающего на чертовски привлекательное.
Когда я смотрю на Дамиано, мои глаза скользят по его чёрным волосам, чертам лица, будто вырезанным из камня, и тёмной щетине на его челюсти.
Мой взгляд опускается к его шее, затем к широким плечам и мускулистым бицепсам.
Когда я вижу его предплечья и вены, извивающиеся под кожей, я ощущаю странное чувство в животе. Словно что-то скручивается и переворачивается внутри меня, и когда мои глаза останавливаются на его левой руке, на безымянном пальце которой нет кольца, это ощущение распространяется к груди.
Мои глаза снова поднимаются к лицу Дамиано, и я вижу суровые линии вокруг его рта, что заставляет меня покачать головой.
Тогда я встречаюсь взглядом с его охранником, который наблюдает за мной, как ястреб.
Он медленно качает головой, прежде чем тихо произносит:
– Прекрати думать то, что ты сейчас думаешь.
Чёрт.
Я отрываю взгляд от охранника и обхватываю себя руками.
Надеюсь, он не подумал, что я планировала убить его босса.
В какой-то момент во время долгого полёта стюардесса раздаёт всем еду. Хотя я не чувствую голода, я съедаю немного бараньей голяшки и пюре, потому что понятия не имею, когда в следующий раз смогу поесть.
После того как все закончили трапезу, я замечаю, что Дамиано и его охранник погружены в серьёзный разговор.
Надеюсь, охранник не расскажет ему, что я пялилась на него, пока он отдыхал.
Провожу рукой по лбу, где начинает формироваться напряжённая головная боль.
Я не знаю, сколько длится полёт, и, не в силах уснуть, просто сижу, уставившись в никуда. Мои мысли переполнены всем, что произошло, и неясностью моего будущего.
Моей семье, вероятно, плевать, что со мной будет. Их интересует только то, что они могут получить от того, что Дамиано забрал меня. Они точно не беспокоятся о моей безопасности и уж точно не будут по мне скучать.
Никто не заботится о том, что со мной случится.
Эта мысль оставляет тоскливое ощущение в груди.
Подняв подбородок, я глубоко вдыхаю, решительно подавляя нахлынувшую грусть.
У меня есть я сама.
Я пережила побои, голод и годы пренебрежения. Я переживу и то, что ждёт меня в будущем.
Когда стюардесса объявляет, что мы приземляемся через десять минут, мой желудок скручивается в комок.
Чёрт, не стоило есть.
Мои руки крепко сжимают подлокотники, ногти впиваются в дорогую кожу, пока я пытаюсь собраться с мыслями.
– Иди, – вдруг говорит охранник Дамиано, расстёгивая мой ремень безопасности.
Взяв меня за локоть, он помогает мне подняться, и меня снова усаживают рядом с Дамиано.
Я быстро пристёгиваюсь, и в этот момент Дамиано кладёт на мои колени бумажный пакет.
– Если тебя стошнит, используй пакет, – бросает он резким тоном.
– Спасибо, – отвечаю я.
Сидя рядом с Дамиано, я чувствую себя гораздо более напряжённой, и сжимаю руки на коленях.
Мне непонятно, зачем он хочет, чтобы я сидела рядом с ним.
Наверное, чтобы держать тебя поближе и не дать сбежать, как только самолёт приземлится.
Внезапно самолёт резко снижается, и мой живот сжимается от страха. Я зажмуриваю глаза, и, не думая о том, рассердится ли Дамиано, хватаюсь за его руку.
На этот раз между нами нет ткани, и я чувствую жар его кожи.
Самолёт снова резко снижается, и из моего горла вырывается сдавленный писк.
– Чёрт, – рычит Дамиано рядом. – У тебя острые ногти.
Когда он берёт меня за руку, мои глаза распахиваются, и я вижу, как он перекладывает мою руку в свою.
На мгновение я забываю о самолёте.
Я в полной растерянности, когда его пальцы крепко обхватывают мои, но тут самолёт содрогается, касаясь земли. Если бы не ремень безопасности, я бы, наверное, полезла к Дамиано на колени, чтобы почувствовать себя в безопасности. Вместо этого я прижимаюсь лицом к его бицепсу, и снова вырывается писк.
Самолёт резко тормозит, и моё тело дёргается от силы удара. Моя другая рука хватается за его бицепс, и я прижимаюсь к нему настолько близко, насколько позволяет ремень безопасности.
Самолёт резко замедляется, и первое, что я замечаю, – это запах, наполняющий воздух, который я вдыхаю. Он тёплый, мужественный, с нотками пряностей и чего-то насыщенного.
Я ощущаю мощь, исходящую от него, прежде чем почувствовать её под своими руками.
Прежде чем Дамиано успевает что-то сказать, я резко отдёргиваюсь, чувствуя, как моё лицо заливается жаром.
– Я изви—
– Перестань извиняться за то, что собираешься сделать снова, – ворчит он, расстёгивая ремень безопасности и поднимаясь на ноги. – Пойдём.
Снова? Это значит, что он планирует увезти меня куда-то ещё?
Я быстро освобождаюсь от ремня безопасности и встаю. Охранник Дамиано снова берёт меня за руку и отводит в сторону, чтобы я не мешала его боссу.
Половина охранников покидает самолёт, пока Дамиано поправляет рукава, прежде чем накинуть пиджак.
Только когда один из охранников подаёт знак, что всё безопасно, Дамиано спускается по трапу.
Я следую за ним вместе с охранником, и, чувствуя, как его рука держит меня, тихо говорю:
– Раз уж ты собираешься меня таскать за собой, мне хотя бы следует знать твоё имя.
– Карло, – тихо отвечает он. – Я глава службы безопасности и заместитель Дамиано.
Он, наверное, такой же опасный, как и Дамиано, если не больше.
В Нью-Йорке гораздо холоднее, чем в Палермо, и я дрожу, пока иду от самолёта к внедорожнику.
Добравшись до машины, я забираюсь на заднее сиденье рядом с Дамиано. Он достаёт телефон из кармана и погружается в ответы на сообщения и письма.
Когда Карло заводит двигатель, я бросаю взгляд на приборную панель и замечаю, что сейчас девять вечера. Я совсем забыла о разнице во времени между двумя странами.
Когда мы покидаем аэропорт, я смотрю на незнакомый пейзаж, насколько это возможно в темноте.
Интересно, позволят ли мне исследовать Нью-Йорк.
Вряд ли.
Чувствуется, будто меня перевозят из одной тюрьмы в другую, и только Бог знает, каким будет мой новый надзиратель.
Мои глаза мечутся от одного высотного здания к другому, и я теряю дар речи от того, как поздно ночью город всё ещё кипит машинами и людьми.
После часовой поездки внедорожник въезжает в подземную парковку, и только когда мы выходим, я понимаю, что остальные охранники не последовали за нами. У меня нет понятия, что случилось с моими вещами.
– Иди, – коротко говорит Карло.
Я следую за Дамиано и его охранником в лифт, мышцы в теле натянуты, как струны, пока я осторожно оглядываюсь то на одного, то на другого.
Оказаться наедине с ними крайне нервно.
Вместо того чтобы двери лифта открылись на жилом этаже, они открываются на крыше.
Когда я вижу вертолёт, мой живот уходит куда-то к пяткам, а рот пересыхает.
О нет.
Вот почему Дамиано сделал тот комментарий раньше.
Ветер на крыше ледяной, и я пытаюсь растереть свои руки, чтобы хоть немного согреться.
Вертолёт выглядит не таким надёжным, как частный самолёт, и я начинаю дрожать, поднимаясь в кабину.
Дамиано садится рядом со мной, намного ближе, чем в самолёте, из-за ограниченного пространства. Наши бока соприкасаются, и я пытаюсь украсть у него немного тепла.
Когда лопасти начинают разрезать воздух, наполняя кабину шумом, я сжимаю губы, чтобы не издать панический звук.
Дамиано протягивает мне гарнитуру:
– Надень.
Я делаю, как он сказал, и шум от вертолёта блокируется.
Когда вертолёт начинает подниматься в воздух, я не могу удержаться от крика, который срывается с моих губ, и на этот раз я хватаюсь за бедро Дамиано.
Я прячу голову и сжимаюсь, чувствуя, будто мой желудок падает куда-то вниз.
Как только мы оказываемся в воздухе, я слышу голос Дамиано через гарнитуру:
– Отпусти.
Я отдёргиваю руку и, обхватив себя руками, осмеливаюсь открыть глаза. Передо мной открывается потрясающий вид на огни города внизу, и я с трудом сглатываю, надеясь, что меня не стошнит.
Тошнота постепенно проходит, и, глядя на здания, над которыми мы пролетаем, я начинаю задумываться, куда мы направляемся.
Скоро вид зданий исчезает, и я замечаю, как меняется ландшафт.
Мои губы приоткрываются, когда мы пролетаем над озером – вода тёмная и гладкая в лунном свете, а берега обрамлены высокими деревьями.
Вау.
Мы подлетаем к особняку, из окон которого льётся тёплый свет, а территория освещена наружными фонарями.
Я поражена этой красотой, но вскоре замечаю тяжело вооружённых охранников, разбросанных по всей территории.
Бежать из моей новой тюрьмы не получится.
Мои глаза возвращаются к особняку, который выглядит таким же внушительным, как и его владелец. Трёхэтажное здание как минимум в пять раз больше, чем дом моих родителей.
Когда вертолёт начинает снижение, я сильнее обнимаю себя, чтобы не схватиться за Дамиано.
Мы приземляемся на вертолётной площадке, и охранники открывают двери.
Вздохнув с облегчением, я быстро снимаю наушники и кладу их на сиденье, прежде чем выйти из кабины.
На улице холодно, и я начинаю дрожать, осматриваясь вокруг. В животе крутится от нервов, и, не зная, что от меня требуется, я смотрю на Карло.
Он кивает в сторону входа.
– Охранники позже принесут твои вещи.
Я киваю и, сглотнув нарастающий в горле ком, следую за Дамиано и Карло к заднему входу в особняк.
Я ожидала холодного пентхауса где-нибудь в городе, а не это красивое владение.
Подойдя к двойным французским дверям, Дамиано входит первым, за ним следую и я. Мои глаза мечутся по сторонам, замечая белые стены, картины и дорогой декор.
Дамиано не удостаивает меня взглядом, отходя в противоположную сторону.
Я вздыхаю с облегчением, когда центральное отопление согревает моё замёрзшее тело, пока я следую за Карло по широкой лестнице.
На третьем этаже нас ведут по коридору, где Карло открывает дверь и снова кивает, говоря:
– Ты будешь здесь пока что.
Я захожу в комнату, и мои губы приоткрываются, когда я оглядываю всю эту роскошь.
Моя семья не бедна, но у меня никогда не было столько пространства только для себя.
Огромная кровать стоит у стены, постельное бельё белое и уютное. Окна от пола до потолка открывают потрясающий вид на деревья и озеро. Вид, должно быть, гораздо красивее днём.
Не в силах игнорировать Карло, я встречаюсь с ним взглядом и спрашиваю:
– Чего от меня ждут?
– Не создавай проблем, и всё будет в порядке. Отдыхай, поговорим утром, – пробормотал он, прежде чем уйти.
Когда дверь закрывается за ним, я выдыхаю с облегчением и запираю её.
Наконец-то одна, я начинаю осознавать неопределённость своей реальности и беспокоиться о том, что произойдёт дальше.
Усталость начинает заполнять мои кости, и, глубоко вдохнув, я осматриваю спальню, небольшую зону отдыха, пустой гардероб и потрясающую ванную комнату.
Усталость продолжает нарастать. Не зная, когда приедут мои вещи, я решаю быстро принять душ, прежде чем попытаться уснуть.
К счастью, я нахожу халат в ванной. Я не трачу много времени и быстро справляюсь со своими делами, используя предоставленные средства.
Оставив грязную одежду и бельё в ванной, я накидываю халат. Я кладу свою сумочку на туалетный столик и достаю телефон.
Чёрт. Надеюсь, охранники положили зарядку.
Проверяю устройство и понимаю, что у меня нет Wi-Fi. Надеюсь, Дамиано позволит мне получить пароль от его сети.
Мне, наверное, придётся купить SIM-карту США.
Заметив, что телефон автоматически настроился на новый часовой пояс, я завожу будильник на шесть утра, прежде чем забраться под мягкое одеяло.
Замечаю пульт на прикроватной тумбочке и, взяв его в руки, пробегаю глазами по всем функциям. Увидев кнопки для управления шторами, нажимаю одну из них.
Когда шторы начинают плавно закрываться, мои брови приподнимаются.
Вау. Круто.
Положив пульт обратно на тумбочку, я уютно устраиваюсь на одной из подушек и закрываю глаза.
Уже за полночь, а обычно в это время я уже давно сплю. Дома я должна была вставать в шесть утра и ложиться спать в девять вечера. Было так много правил, и я уверена, что у Дамиано есть свои. Хотела бы я знать, какие.
Мне разрешено покидать спальню?
Что насчёт еды? Нужно ли спрашивать разрешение, как это было дома?
Что Дамиано планирует делать со мной?
– Дио, меня забрал Капо деи Капи, – шепчу я, когда снова осознаю шок от своего положения.
Что же со мной будет?
Мой разум занят размышлениями о том, в каком положении я оказалась, но в конце концов усталость побеждает, и я погружаюсь в беспокойный сон.
Несмотря на то, что я легла спать поздно, я просыпаюсь до того, как сработал будильник. Нажимаю кнопку, чтобы открыть шторы, и, встав с кровати, поправляю халат, пока иду к окну.
– Дио, – шепчу я, увидев завораживающий вид восходящего солнца над озером.
Заметив балкон, я нахожу дверь и отмыкаю её. Когда я открываю её, холодный ветерок обдувает меня. Я выхожу на балкон, наслаждаясь потрясающим видом на высокие деревья по обе стороны обширного двора.
Это самый красивый вид, который я когда-либо видела.
Я сажусь на одно из кованых кресел у небольшого круглого столика и подтягиваю ноги, чтобы прикрыть их халатом.
Чёрт, здесь намного холоднее, чем в Палермо.
Не думаю, что моя одежда достаточно тёплая для снежных зим в Нью-Йорке.
Смотря на живописную природу и охранников, расставленных по территории, я глубоко вдыхаю, пытаясь собраться с мыслями.
Все события последних двадцати четырёх часов снова всплывают в моей голове, и я снова начинаю волноваться о своём неопределённом будущем.
Надеюсь, Карло сегодня даст мне хоть какие-то ответы.
Я слышу стук в дверь, но человек не дожидается моего ответа, а сразу пытается её открыть.
Я вскакиваю с кресла и бегу, чтобы отпереть дверь. Когда я открываю её, передо мной стоят несколько охранников, которые заносят мои вещи в комнату и бросают их у кровати.
Не удосужившись даже посмотреть на меня, они сразу же уходят.
Я закрываю за ними дверь, чувствуя облегчение от того, что мои вещи наконец-то здесь.
– Сначала переоденусь, потом распакуюсь, – шепчу я себе.
Стоит ли вообще распаковываться?
Я не знаю, как долго пробуду здесь.
Спрошу у Карло, когда увижу его.
С родителями, которые больше не контролируют мою одежду, я начинаю искать в сумках подходящий комплект кружевного белья и одну из более тёплых вещей.
Штанины стильно развеваются вокруг моих ног, а к ним я подобрала кашемировый свитер, который сидит, как вторая кожа.
После того как я одеваюсь, надеваю кремовые туфли на каблуке и снова начинаю перебирать сумки в поисках своих косметических принадлежностей. Улыбка растягивается на моём лице, когда я нахожу свои средства для ухода за волосами и кожей.
Я с облегчением вздыхаю, когда вижу, что ни один из продуктов не был повреждён, когда охранники паковали их.
Слава Богу за такие мелочи.
Направляясь в ванную, я расчёсываю волосы и чищу зубы, а затем прохожу через привычный уход за кожей.
Чувствуя себя гораздо лучше, я сажусь за туалетный столик и аккуратно наношу макияж.
Как только я остаюсь довольна результатом своего макияжа, поправляю постель и начинаю искать зарядку для телефона. В тот момент, когда подключаю устройство, раздаётся ещё один стук в дверь.
Я быстро открываю, и, увидев Карло, чувствую облегчение от того, что больше не нужно ждать.
Улыбнувшись вежливо, я говорю:
– Доброе утро.
Он просто кивает и указывает на коридор.
– Пора на завтрак.
Я выхожу из спальни и закрываю дверь.
Мы начинаем идти, и я бросаю на него осторожный взгляд.
– Могу я задать несколько вопросов?
– Да.
– Как долго я пробуду здесь?
– Пока Дамиано не решит иначе, – тихо отвечает он.
Чувствуя прилив смелости, я спрашиваю:
– Ты знаешь, что он планирует делать со мной?
– Скоро узнаешь.
Мне не нравится такой ответ, и я хмурюсь, глядя на Карло.
– Можно ли пользоваться Wi-Fi?
– Я дам тебе пароль.
Grazie a Dio.
– Могу я выходить из своей комнаты?
– Да. – Мы останавливаемся на вершине лестницы, и Карло встречает мой взгляд. – Держись подальше от апартаментов и офиса Дамиано. Тебе нельзя покидать территорию без разрешения.
Я быстро киваю:
– Хорошо.
Мы спускаемся по лестнице, и Карло упоминает:
– Если тебе надоест пользоваться лестницей, здесь есть лифт.
Я киваю, глубоко вздыхая, и спрашиваю:
– Мне разрешено брать еду самой?
– Да. Я покажу, где находится кухня.
Когда мы доходим до первого этажа, Карло говорит:
– Ты познакомишься с матерью Дамиано и моей. Синьора Фалько слепа. Не упоминай о её недуге.
– Хорошо.
Мы заходим в ультрасовременную кухню, и Карло тратит несколько минут, чтобы показать мне, где всё находится. Я начинаю расслабляться рядом с ним.
Женщина в чёрно-белой униформе заходит на кухню с пустым подносом в руках.
– Марта, – говорит Карло, – это сеньорита ди Белла. Она пробудет у нас некоторое время.
– Приятно познакомиться, мадам, – вежливо говорит она.
– И мне, – бормочу я. Когда мы выходим из кухни, я благодарно смотрю на Карло. – Спасибо за ответы на мои вопросы.
– Ты не пленница. Не создавай проблем, и всё будет в порядке.
Его слова немного снимают тревогу, которая сжимала мой желудок.
Возможно, всё не так плохо, как я думала.
Когда мы входим в элегантную столовую, мой взгляд прыгает от двух женщин, которым на вид около пятидесяти лет, к Дамиано. Они уже сидят за столом.
Мой взгляд снова возвращается к женщине, сидящей слева от Дамиано, и я не могу не заметить, какая она красивая.
Теперь я знаю, откуда у Дамиано такая внешность.
Дамиано сидит во главе стола, занят тем, что режет полоски бекона на мелкие кусочки.
Дамиано подвигает тарелку перед своей матерью и говорит:
– Бекон на три часа, блины на девять.
Она поднимает руку ладонью вверх, и когда Дамиано кладёт свою руку на её, она целует его пальцы, затем спрашивает:
– Как прошла поездка? Как там Четтина и Стефано?
Карло отодвигает стул для меня, и я сажусь напротив синьоры Аккарди, а Карло занимает место справа от Дамиано.
Освободив свою руку из материнской, Дамиано бросает взгляд на меня:
– У нас гостья.
– О? – одна бровь синьоры Фалько поднимается, в то время как синьора Аккарди с любопытством смотрит на меня.
– Я не дал разрешения Стефано жениться на Габриэлле. Вместо этого я забрал её в Нью-Йорк. Она поживёт с нами некоторое время.
Мои губы изгибаются в лёгкой улыбке, пока я оглядываюсь между двумя женщинами.
– Приятно познакомиться, – говорю я.
– Добро пожаловать, – говорит синьора Аккарди, внимательно оглядывая меня с головы до ног.
Синьора Фалько лишь кивает в мою сторону, прежде чем снова обращает своё внимание на сына:
– Что Стефано сказал по этому поводу?
– Конечно, он недоволен, – бурчит Дамиано, отрезая кусок своих блинов. – Я не видел Четтину, но уверен, что с ней всё в порядке.
– О, Боже, – вздыхает синьора Фалько. – Мне придётся позвонить моей невестке и сгладить этот вопрос.
– Ты ничего не будешь делать, – приказывает Дамиано.
Марта приносит две тарелки и ставит их передо мной и Карло.
Между укусами синьора Фалько спрашивает:
– Почему ты не дал благословение?
– У меня другие планы на Габриэллу, – тихо отвечает он, явно раздражённый разговором.
Я сосредотачиваюсь на своей тарелке и начинаю есть. Марта тихо наклоняется ко мне и мягко спрашивает:
– Вам подать сок, кофе или чай?
Я тепло улыбаюсь домработнице.
– Кофе, пожалуйста. – Когда она наливает мне чашку горячего кофе, я тихо благодарю её:
– Спасибо.
– Ты выглядишь очень молодой. Сколько тебе лет, Габриэлла? – спрашивает синьора Аккарди.
Я с уважением отвечаю:
– Мне двадцать три.
Синьора Фалько поворачивает лицо в мою сторону, её глаза смотрят в никуда.
– Мы лучше узнаем друг друга после завтрака.
Мои глаза на мгновение мелькают между Дамиано и его матерью, прежде чем я отвечаю:
– Я бы этого хотела.
Пока я ем, синьора Фалько спрашивает Дамиано:
– Ты будешь дома какое-то время?
– Я буду между Манхэттеном и особняком в ближайшие несколько недель, – отвечает он, вытирая уголки рта салфеткой. Встав, он добавляет:
– Хорошего дня, мама.
Он наклоняется и целует её в макушку, прежде чем покинуть столовую.
Большая часть напряжения уходит вместе с Дамиано, и мои плечи немного расслабляются.
Охранник заходит в столовую и садится рядом с синьорой Аккарди. Его взгляд перемещается между Карло и мной.
– Это Габриэлла ди Белла. Она останется с нами на некоторое время, – говорит Карло, указывая на охранника, и добавляет:
– Джерардо отвечает за безопасность особняка. Он охранник синьоры Фалько и моей матери.
– Добро пожаловать, – говорит он, прежде чем его внимание привлекает Марта, которая приносит ему завтрак.
– Приятно познакомиться, – бормочу я.
– Джерардо, дай Габриэлле пароль от Wi-Fi, – приказывает Карло, вставая.
Синьора Аккарди также встаёт и следует за своим сыном из столовой.
Когда я заканчиваю есть, я не уверена, стоит ли мне ждать, пока все закончат, или можно уйти.
Я бросаю взгляд на Джерардо и синьору Фалько, и когда она отодвигает стул, говорит:
– Габриэлла, присоединяйся ко мне в гостиной.
Я вскочила на ноги и, не зная, нужно ли мне помогать ей, чувствую, как узел тревоги затягивается в животе, пока следую за ней.
Я удивлена, когда она идёт по коридору в гостиную, залитую солнечным светом.
Она садится и, держа голову высоко поднятой, поворачивается в мою сторону.
– Садись, пожалуйста.
Я сажусь на стул напротив неё, едва касаясь его краем, сложив руки на коленях.
– Не нервничай, – говорит она.
Я почти киваю, но вместо этого бормочу:
– Хорошо.
– Ты раньше была в Штатах? – спрашивает она.
– Нет, это мой первый раз вдали от Сицилии.
– У тебя хороший английский, – она делает мне комплимент.
– Мои родители заставляли меня ходить на дополнительные занятия, – отвечаю я.
– Ты позвонила им, чтобы сообщить, что благополучно приземлилась?
Я качаю головой.
– Нет. Мне нужно купить SIM-карту.
– Можешь воспользоваться домашним телефоном.
Я на мгновение колеблюсь, но, боясь лгать матери Дамиано, признаюсь:
– Думаю, они не беспокоятся обо мне, и они будут задавать вопросы, на которые я не могу ответить, так что я лучше не буду им звонить.
Её левая бровь поднимается, на лбу появляется морщина.
– Ты не близка со своими родителями?
– Вовсе нет.
– Как жаль, – тихо говорит она.
В комнату входит синьора Аккарди и садится рядом с синьорой Фалько. Когда обе женщины обращают на меня внимание, я снова начинаю нервничать.
– О чём мы разговариваем? – спрашивает синьора Аккарди у синьоры Фалько.
– Мы узнаём Габриэллу получше, – отвечает та. Обратившись снова ко мне, она спрашивает:
– Всё ли тебе понравилось в твоих апартаментах?
– Да. Спасибо. Комната прекрасная.
– Если тебе что-то понадобится, просто скажи Марте.
– Спасибо, – снова бормочу я.
Синьора Аккарди бросает на меня любопытный взгляд, затем наклоняется вперёд и шёпотом спрашивает:
– Ты знаешь, почему Дамиано привёз тебя в особняк? Я спрашивала у Карло, но он ничего не сказал.
Я качаю головой:
– К сожалению, нет.
Выражение лица синьоры Фалько тоже становится любопытным.
– Что произошло на встрече?
– Ничего особенного, – отвечаю я. – Синьор Фалько был в доме моих родителей не более часа, когда приказал своим охранникам собрать мои вещи. Всё произошло очень быстро. Он не дал объяснений, почему не дал благословение.
– Ты сказала, что тебе двадцать три? – уточняет синьора Фалько.
– Да, мадам.
Синьора Фалько морщится, как будто ей что-то противно.
– Стефано почти пятьдесят. Это вдвое больше твоего возраста!
Я сглатываю, прежде чем согласиться:
– Да.
– Дамиано поступил правильно, – бормочет его мать, откидываясь в кресле. – Что Стефано нужно от такой молодой невесты?
– Ты знаешь что, – ворчит синьора Аккарди.
Синьора Фалько качает головой:
– Стефано должен жениться на ком-то своего возраста. – Она снова смотрит в мою сторону. – Что бы Дамиано ни запланировал для тебя, это будет куда лучше, чем выйти замуж за моего племянника.
Эти слова приносят мне облегчение, но вместе с ним приходит и лёгкое чувство подавленности. Я смотрю на женщин, чувствуя странное тепло в груди.
– Очень на это надеюсь, – шепчу я.
– Расскажи, чем ты любишь заниматься в свободное время? – спрашивает синьора Аккарди.
– Я делаю обзоры косметики и уходовых средств для социальных сетей.
– О, ты училась на косметолога? – интересуется синьора Фалько.
Я полностью расслабляюсь и начинаю наслаждаться разговором.
– Нет. Я всему научилась, смотря видео на YouTube.
Прежде чем они успевают задать ещё один вопрос, в гостиную входит Марта.
– Могу я распаковать ваши вещи, сеньорита ди Белла?
– О, позвольте помочь, – говорю я, вставая с кресла. Обращаясь к синьоре Фалько и синьоре Аккарди, спрашиваю:
– Могу я отпроситься?
– Конечно, – отвечает синьора Фалько. – Когда устроишься, приходи к нам снова.
– Хорошо.
Я следую за Мартой из гостиной, чувствуя себя намного лучше после приятного утра.
Однако, когда мы добираемся до моей спальни, это приятное ощущение начинает исчезать, и вскоре возвращается тревога, потому что я до сих пор не знаю, что Дамиано планирует делать со мной.