Kitabı oku: «Как читать и понимать театр. Интенсивный курс», sayfa 2
Вишневый сад. Постановка Алексея Бородина
«Вишневый сад» А.П. Чехова, тоже в постановке самого худрука по отзывам зрителей «невероятным образом играет со сценическим пространством». Он рассказывает «о несчастных незадачливых людях, не умеющих ни найти свое место в жизни, ни сохранить доставшуюся им по наследству красоту». Интерьеры русской дворянской усадьбы, построенные Станиславом Бенедиктовым на сцене в невероятной близости к зрителю, и маленький макет этой же усадьбы, размещенный на авансцене (во втором действии уже разобранный на части, когда вишневый сад продан и его начали вырубать), и игра ведущих актёров РАМТа, наверняка перенесут вас на два с лишним часа в те времена, когда эта пьеса была написана.
Алексей Владимирович Бородин любит романы, большие формы, размах декораций и большую сцену, и его спектакль, даже не спектакль, а масштабный и уникальный проект современного российского театра «Берег утопии» тому подтверждение. Первая в России постановка трилогии английского драматурга Тома Стоппарда, в которой 70 персонажей играют 68 актёров, и три спектакля идут восемь с половиной часов сценического действия, не считая антрактов – с ними все десять часов. Все 35 лет жизни героев пройдет перед вами за один день. Бородин говорит со зрителем об-сто-я-тель-но.
Ставить спектакли Алексей Бородин приглашает многих молодых режиссёров. Так, в свое время, был приглашен Миндаугас Карбаускис, и его спектакль «Будденброки» до сих пор идет на Большой сцене.
Сцены из спектакля «Вишневый сад»
Режиссер Алексей Бородин. Лариса Гребенщикова – Раневская, Илья Исаев – Лопахин.
Петр Красилов – Петя Трофимов, Татьяна Матюхова – Дуняша
Сага. Слово это я люблю с тех самых пор, когда прочитала первую семейную историю нескольких поколений. Оно волшебно звучит, чуть-чуть колется, завлекает и уносит внутрь, где хочется задержаться, остаться и жить. ещё там живут люди с труднопроизносимыми именами, потому что они исландцы, или принадлежат к скандинавским народам. Но как волшебно произносить: Вёльсунги, Кнютлинги или … Форсайты.
Будденброки. Постановка Миндаугаса Карбаускиса
На сцене РАМТа – жизнь нескольких поколений одной семьи, со сложнопроизносимой фамилией Будденброки. Томас Манн написал этот роман в 1900 году. Вдохнув в начале и выдохнув в конце, для себя лично я поставила метку – вот – Событие. А событий театральных за сезон случается немного. И дело не только в том, что спектакль, как в трапециевидную раму, вписывается в моё любимое слово «сага».
Устои и традиции немецких бюргеров Kirche, Kinder, Kuche – церковь, дети, кухня, – на сцене присутствуют зримо в декорациях Сергея Бархина и не зримо повсюду. Когда смотришь на сцену, кажется, что стрельчатые арки уходят далеко в небо, раздвигая пространство сценической коробки. Сам же становишься меньше, возможно даже ничтожнее, так иногда ощущаешь себя в костеле. Левая часть сцены с лавками, как раз его и изображает. А правая отдана «кухне»: здесь расположился обеденный стол гостиной Будденброков. В центре задник – глухая стена из того же материала, что и вся декорация: проржавленная жесть. А в середине— пианино, сливаясь по цвету с декорациями, оно – часть режиссёрского замысла, часть сюжета, часть партитуры спектакля.
Два сына и дочь – гарантия продолжения семейного дела и сохранения традиций. Но жизнь так же не про`чна, как семейный фарфор. Треснувшая тарелка с вензелем, вынесенная на афишу спектакля, тому подтверждение. Старший сын Том, женившись на холодной Герде, не получает в своем наследнике продолжателя традиций. Болезненный и хрупкий Ганно, увлекается только музыкой, и скоро погибает. Сходит с ума творчески-нервный Христиан – средний сын рода. А младшая Тони, пожертвовав чувствами, дважды неудачно сходив замуж, остается наследницей раздробленного и разоренного состояния некогда мощного клана Будденброков.
Сцена из спектакля «Будденброки»
Режиссер Миндаугас Карбаускис. Дарья Семенова – Тони, Андрей Бажин – Консул
Еще две ассоциации: острие креста, хоть я и не помню там острых углов. И натянута струна – траектория выхода актёров. Есть в режиссуре Миндаугаса Карбаускиса что-то от красивой шахматной партии. Вот из двери вышел Консул и как Ладья, по прямой, прошел до авансцены. А вот Консульша-Ферзь элегантно заскользила по диагонали. Замерла. Подала цилиндр мужу. И удалилась – ровно по той же диагонали. Служанка Ила, как Конь, буквой «Г» от фигуры к фигуре – с подносом. Вчерашние пешки – младшие Будденброки, продвигаясь по полю-сцене становятся Слонами, Ферзями и Королями, превращаются в своих родителей. Или погибают под ударами Судьбы – руки играющего эту шахматную партию.
Сцены из спектакля «Будденброки»
Провозглашаемые и почитаемые ценности: капитал, семья, богатство и нерушимость традиций, которые заносятся в фамильную тетрадь, как вехи истории, начиная с XV века, – на деле пустой звук. Нет в этой семье ни любви, ни нежности, ни привязанностей, нет ничего, и не хочется к ним за этот большой обеденный стол попасть. Не греет.
Действие, несмотря на свою размеренность и вроде бы неспешную тягучесть, на самом деле и динамично (в рамках плавного сюжета) и важно до каждой сцены, до поворота головы, до жеста. Виртуозно везде расставляя символы, метки и приметы, двигается режиссёр по страницам романа. Течение времени и смену поколений характеризуют костюмы и детали: кеды сменили шпильки и туфли. Джинсы – элегантные брюки. А статус замужней дамы или отца семейства подтверждает наброшенный сверху майки пиджак. Взбалмошность подчеркивается солнцезащитными очками; принадлежность к высшему обществу – цилиндрами; укороченные нервы – обматываются вокруг поясницы теплым шарфом. А полоса от швабры, оставленная Идой, становится кромкой воды, у которой резвится Тоня.
Богатые тоже плачут? Дурацкий вопрос популярного сериала. И правдивый ответ старшего из рода Будденброков Тома: «Да, радостей мало!»
Современные сериалы эту тему подхватили тоже, а один из них, «Наследники», даже получил премию Золотой глобус, как лучший драматический сериал.
Умирающих Будденброков провожают со сцены медленно, помещая сначала в картинную раму. А затем, будто развернув тыльной стороной, картину уносят за кулисы. Напоминает традицию завешивать в доме зеркала темной тканью. И вот все семейство, взглянув на нас с фамильного портрета, отправилось вслед за Идой в темноту кулис. И Тоня, посмотрев им вслед, ушла туда же.
Финал у Карбаускиса без чёткой точки. Как собственно сама жизнь, ведь она не останавливается со смертью одного рода. И история гибели одного семейства – это не история гибели страны, человечества. Это лишь одна разбитая тарелка из большого фарфорового сервиза.
РЕМАРКА: Егор Перегудов, режиссёр
Мы пытаемся уйти от привычно романтичной сказочности, от шпаг и склянок с ядами, чтобы рассказать современную историю, которая касается нас напрямую. Есть мир, полный вражды и ненависти, а есть любовь и верность, к которым осознанно или нет тянется человек любой эпохи. Будут ли в нашем спектакле враждовать «два веронский видных рода»? Будут! Погибнут ли Ромео и Джульетта? Погибнут. Но мне более всего интересен парадокс, который делает эту пьесу актуальной во все времена: когда людей всячески заставляют ненавидеть друг друга, когда не учат любви – именно в ней они и нуждаются больше всего.
Ромео и Джульетта. Постановка Егора Перегудова
В театре волей самого худрука Алексея Бородина не так давно появился главный режиссёр Егор Перегудов. Посмотрите его спектакль «Ромео и Джульетта», выпущенный зимой 2020 года. Невероятно жизнеутверждающий, несмотря на всем известный финал Шекспира.
Сцены из спектакля «Ромео и Джульетта»
Режиссер Егор Перегудов. Художник Владимир Арефьев. Фомин Денис – Ромео. Волынская Анастасия – Джульетта
Сцены из спектакля «Сын»
Много воды, туши, размазанной по лицам, и слез. Юрий Бутусов впервые ставит в РАМТе пьесу француза Флориана Зеллера. Эта пьеса о Гамлете в каждом из нас, считает режиссёр. Евгений Редько в роли Николя и Александр Девятьяров в роли Пьера уже сразили столичную критику своей игрой. «Эта история о том, что человек был и остается существом идеалистическим, и те компромиссы, которые возникают в нашей жизни, они не проходят бесследно и могу даже уничтожить», – сказал режиссёр Юрий Бутусов после прогона журналистам.
РЕМАРКА: Алексей Веселкин, актёр
Что важно знать зрителю перед походом в театр?
Прежде всего обычному зрителю, который никогда не был в театре, надо знать, что это театр. Что это не цирк, это не кино, здесь эмоции совсем другие и надо как-то подготовиться. И на мой взгляд, это одно из самых интересных приключений – попасть в театр. Там не едят, не реагируют, как на кино, потому что артисты очень зависят от таких тактичных реакций. И театр рассчитывает, что зритель придет не расслабиться и получить удовольствие, а что-то перегрузить в себе. Зритель является частью спектакля. В кино – зритель не является частью кинофильма, а в театре – обязательно. Потому что вне этой дуги театра не существует.
Какой он, ваш идеальный зритель?
Это некий синтез. Это не зритель, который приходит в определенный театр всегда. Вот на Таганке был свой зритель, это почти секта. Есть театры, которые расположены у больших хаблов, там тоже специфический зритель, как и у бульварного театра. Так вот мне кажется, что наш театр близок к этому идеальному зрителю – это некий синтез из взрослых, подростков, детей, семейно-какой-то вот такой, но интеллектуальный все-таки, который рассчитывает, что с ним будут разговаривать на равных.
Современный театр (и наш) рассчитан на диалог, а не на развлечение. По определению театр яркий вид искусства, и в яркой театральной форме, но прежде всего – это диалог. Зритель должен выйти не после аттракциона, так чтобы все не исчезло через 7–8 минут. Это такая… инъекция, которая начинает действовать потом. И если эта вакцина прививается, тогда он развивается, и возвращается, или он завязывает с театром раз и навсегда. Мне кажется, что идеальный зритель – почти семейный. Чтобы можно было обменяться какой-то энергией. Взрослые открывают для более младших какой-то свой мир, и они более чуткими становятся. Не упираться в высоколобость, что порой раздражает. Театр прежде всего эмоции, а через эмоции проступают уже интеллектуальные какие-то вещи.
Я бы, кстати, советовал идти не очевидным путем: очень часто большие спектакли, хорошие, не освещены в СМИ адекватно, потому что задача информационного блока прежде всего или брендированное раскручивать, или паразитировать на именах, часто полускандальных. Поэтому мне кажется, надо идти другим путем. Не через отражение в СМИ и не через социальные сети. К театру надо прийти. Своим путем. Не зря его иногда называют храмом. Может быть такая аналогия, она прихрамывает, но … театр – храм, в театре служат, а не работают, и мне кажется, что если ты свой путь пробиваешь туда, в театр, это очень важная вещь.
На моду не садиться, никогда не надо смотреть ничего модного, это часто бывает разочарование (Серебренников, Богомолов, Бутусов – это радикальные по форме вещи, но могут разочаровать. К ним тоже надо прийти. Они могут перезарядить, но и разочаровать человека в театре. Не надо с этого начинать и падкости на это не нужно).
И ещё могу посоветовать: если вы не хотите разочароваться в артистах или в театре – не посещайте антрепризные спектакли, в которых я тоже занят и я знаю, что это такое. Это такой эрзац театральный. Как у Буратино, нарисованный камин, видно, что это камин, но при приближении его можно проткнуть носом, там нет ничего.
Сцена из спектакля «Все мои сыновья»
Постановка Леонид Хейфец
Театр Маяковского
ЗДЕСЬ ВЫ МОЖЕТЕ УВИДЕТЬ АКТЁРОВ: Анну Ардову, Зою Кайдановскую, Светлану Немоляеву, Игоря Костолевского, Дарью Повереннову, Ольгу Прокофьеву, Евгению Симонову и др.
Размеренное спокойствие
По Большой Никитской улице в сторону от Кремля гуляя, вы не пропустите это красивое здание XIX века. Оно было построено в 1886 году специально для именитых гастролеров из-за рубежа. На этой сцене играли такие всемирно известные артисты как Сара Бернар и Элеонора Дузе.
Сегодня стильные афиши на красно-кирпичной кладке вам укажут, где находится театр имени Маяковского.
Стиль появился у театра новый с приходом нового худрука. Миндаугас Карбаускис, о котором уже начала я свой рассказ чуть выше, руководитель молодой, внимательный к традициям и труппе, и ставить спектакли приглашает с учетом их интересов. Так «Бешеные деньги» Н.Островского были специально выбраны худруком театра Маяковского Миндаугасом Карбаускисом для бенефиса Светланы Немоляевой. Кроме того, что актриса очень любит пьесы Островского, драматург этот необычайно близок и театру (в котором идут спектакли по его пьесам), и нашему времени. Смотрела на сцену, смеялась: текст постановки стар, а все про нас, про сегодня, ничего-то в России не меняется. Тут бы плакать (я не о спектакле, а о не случившихся за столетия переменах), но играли комедию. Играли залихватски, от души, равняясь на бенефицианта. А это не просто высокая планка российской театральной школы. Высочайшая.
Если не знать режиссёра Анатолия Шульева, поставившего спектакль впервые на Большой сцене театра Маяковского (до этого была уже его работа на Малой), то представляешь себе человека опытного, умудренного и веского, вдумчивого и неспешного. Тем неожиданней личное знакомство: Анатолий так молод, что основательность постановки его заслуга, вне зависимости от возраста. Выпускник Римаса Туминаса, он почерк своего учителя частично воспроизводит на сцене, в чем ему помогает сценограф Мариус Яцовскис – очень заметный на московских сценах художник, сын Адомаса Яцовскиса, который в свою очередь работает успешно в тандеме с Туминасом в театре Вахтангова. Сценография Мариуса в «Бешеных деньгах» уводит от обыденности купеческой или мещанской, не предлагая зрителю интерьеры Чебоксаровых или Василькова, а абстрагируясь от них. Колонны и подвешенные на тросах массивные балки обозначают или величие, или убогость обстановки, в зависимости от заданной высоты. Гнезда, свитые на вершинах колон, а то и прямо посреди комнат разбросанные и расставленные, как часть интерьера – отсылают нас к идее спектакля, выраженной ещё на афише: золотая курица там высиживает золотое яйцо, по размеру превосходящее ее в десятки раз. А сказку все с детства помнят? Да, да, яичко упало и разбилось, в итоге.
Сцена из спектакля «Бешеные деньги»
Чемоданы, перевязанные веревками – сиюминутность и недолговечность снятых комнат между одной долговой ямой или кредитом и другой. И общий тон, заданный на сцене – темновато, сумеречновато, дымновато. Сценография Адомаса Яцовскиса. Спектакль-бенефис Светланы Немоляевой «Бешенные деньги» режиссера Анатолия Шульева
Сцена из спектакля «Бешеные деньги»
Светлана Немоляева/Надежда Антоновна Чебоксарова. Полина Лазарева/Лидия
Ветер гуляет между колоннами, вихрь свадебный свободно уносит молодоженов в их будущую невнятную туманную жизнь, а вся прелесть в деталях: будь то сковородка с яичницей, которую на плите готовит Василий (отличная актёрская работа Юрия Никулина), или вишневая наливка из шкафа, или фокусы с вареными яйцами или заграждение «пущать не велено» с современной красной ковровой дорожки.
Полина Лазарева не впервые выходит на одну сцену с бабушкой, в спектакле она играет ее дочь Лидию Чебоксарову, и это прекрасный творческий тандем. Надежда Антоновна по-мамски суетлива и по-Островскому многословна и комична. Лидия же у Полины наливная, ядреная, взбалмошная и не просто избалованная, а с купеческо-мещанской придурью, даром что семья статусом повыше. Драматург очень актрисе подстать: такая «кровь с молоком» и джазовые ноты в низком голосе, все в плюс в этом случае.
На афише подзаголовком значится «комедия одержимости», и одержимость демонстрируют все без исключения актёры на сцене: разного градуса, разной тональности, но роль каждого и содержательна и режиссёрски удачно подана. Алексей Дякин, играющий Савву Василькова, и провинциален в начале, как надо, и стремительно к финалу уверен в себе, одержим Лидией до крика, но контролирует и себя, и что важнее в пьесе бюджет, коронная фраза его героя: «Я из бюджета не выйду!», – могла бы уйти в народ, будь театр массовым искусством. Персонажи поклонников Лидии: Телятьева (Виталий Гребенников), Кучумова (Александр Андриенко) и Глумова (Константин Константинов) доведены до гротеска и пестрят различными актёрскими нюансами, мимическими характерными находками и лирическими, порой, нотами.
Спектакль «Старший сын» режиссер Анатолий Шульев
Худрук театра Миндаугас Карбаускис
Карбаускис работает с труппой как с хрустальной вазой, поворачивая ее разными гранями и вытаскивая на свет прожекторов то одного артиста, то другого.
Если у кого-то и были опасения, что с приходом Карбаускиса театр Маяковского ждут землетрясения и бунты, что случаются в некоторых столичных театрах, то они уже развеялись: никакого прибалтийского радикализма, кроме своего собственного уже сложившегося стиля. Можно даже в целом говорить о спокойном и размеренном течении жизни на этих подмостках, при том, что случаются театральные события. Например, сцена театра Маякоского на Сретенке представила спектакль «Изгнание», который собрал множество номинаций в сезон выхода и получил высокую оценку десятков критиков, как лучший спектакль сезона 2017.
При оставшейся академичности (в названии театра хотя бы) язык не повернется назвать этот театр не современным. Это был театр первый обновивший афишный ряд, сделавший единой стилистику афиш. Потом этот путь один за другим повторили и Ермоловский, и Пушкинский. Маяковка нашла собственное стилевое решение и маркетинговые ходы в визуализации своего характера, труппы. Это театр, который одним из первых представил свой сайт стильным и удобным, что сегодня для театров Москвы скорее правило, чем исключение.
Сцена из спектакля «Изгнание»
Актер Вячеслав Ковалёв получил «Золотую Маску» за лучшую мужскую роль в спектакле «Изгнание» режиссера Миндаугаса Карбаускиса
Анастасия Дьячук и Вячеслав Ковалев в спектакле «Изгнание»
Представим всего два спектакля, в которых режиссёр Миндаугас Карбаускис выступает в соавторстве с современным драматургом Мариусом Ивашкявичюсом, как и в «Изгнании», выпущенных уже на Основной сцене с любимым сценографом худрука Маяковки Сергеем Бархиным.
