Kitabı oku: «Переплетение миров», sayfa 2
Ладно. Я ответил на твой вопрос, Слава? Хорошо. Тогда на сегодня все. Идите отдыхать. Завтра для всех трудный день. Еще надо собраться к послезавтрашнему походу. Всем спокойной ночи.
В палатке остались Степаныч, Васильевич, Слава с Любой, их мать, Татьяна, моложавая красивая женщина лет тридцати пяти. Они, переговариваясь, выпили настой из трав, заменяющий чай. Потом каждый занял свое место лежанки, укрылся шкурами, заменяющими одеяла. Через некоторое время все мирно спали.
***
Утром следующего дня небольшой отряд, состоящий из семи взрослых мужчин и семи мальчиков различного возраста, вооружившись луками и короткими копьями, висевшими на короткой перевязи за спиной, отправились вглубь окружавшего их временную стоянку леса. На ногах каждого были надеты широкие снегоступы. Двигались медленно, внимательно всматриваясь в окружающий их снег, пытаясь заметить следы какого-либо животного. Собак с собой не взяли, оставив их охранять лагерь.
День выдался безветренным, тихим. Было пасмурно из-за густой облачности. Легкий морозец заставил раскраснеться детские щеки.
– Слышь, Егор, – тихо заговорил идущий рядом с ним тридцатилетний мужчина, – А Васильевич постоянно что-то добавляет в свои рассказы. Сколько уж слышал их. Вроде бы, все об одном и том же говорит, но всегда как-то немного по-другому.
– Потому его и слушать постоянно интересно, – согласился Егор.
– То, что он вчера рассказывал, привело меня к мнению, что мы, вроде бы, как «кулаки» получаемся. Ну, те, которых раскулачивали за сто лет до большой, последней войны.
– Вроде того, Стас. Вроде того. Во все времена были свои перегибы и ошибки. Главное, людьми оставаться. В том смысле, какой наши старые нам вкладывают.
– Да. Откуда они все это знают?
– Ну, они родились и пожили немного еще в том, довоенном мире. Много учились. Потом, не вся литература погибла. Многое осталось. Вспомни, сколько книг они для всех нас доставали, сколькими обменивались с соседями. Так что не все знания, добытые человечеством, пропали. Не все. Но, верю, будут еще и новые знания, которые уже мы станем передавать своим детям. Будем учить их. И вообще, верю, что со временем все у нас у всех будет хорошо. Постоянный теплый дом, еды вдоволь. Бояться перестанем. Все, Стас, наладится.
– Быстрее бы. О, стой, – перешел на шепот Стас, поднимая вверх согнутую в локте руку.
Они остановились. Остановились и другие охотники, заметившие знак Стаса. Впереди группы шел одиннадцатилетний Виктор, которому доверили возглавить процессию. Он, не оборачиваясь на остальных, указывал кончиком стрелы на свежие следы на снегу.
– Молодец какой, – тихо проговорил Егор, – Первая охота, и сам же первый обнаружил следы.
Он подошел к мальчику и присел на корточки перед цепочкой убегающих вглубь леса отпечатков чьих-то ног.
– Заячьи, – обратился к Егору Виктор.
– Они. Иди по ним, я за тобой, подстрахую.
Егор руками дал знак остальным продолжать идти своим направлением. Снял со спины лук, достал из колчана стрелу. Виктор сделал тоже самое. Они вдвоем неторопливо направились по следам зайца. Через минут двадцать, основательно отдалившись от основной группы охотников, Егор остановил Виктора, коснувшись его плеча, прислонился к стволу ближайшей сосны.
– Стань на колено, удобнее будет целиться, – сказал он мальчику.
– Куда целиться? – не понимал Виктор, оглядываясь по сторонам.
– Не крутись. Смотри по направлению следов. Во-он он, голубчик. Под сосенкой затаился в двадцати метрах впереди. Думает, что мы его не заметили, – Егор рукой указал в нужном направлении.
– Ага, вижу, – тихим шепотом, еле услышанным Егором, ответил мальчик.
Виктор наложил тетиву на короткий, почти детский лук, встал на одно колено, прицелился, натягивая тетиву.
– Не торопись, но и не держи стрелу долго, – тихо напутствовал его Егор.
Свистнула спущенная стрела, практически мгновенно преодолев расстояние от стреляющего до цели. Послышалось жалобное короткое верещание, почти сразу же стихшее.
– Попал! – восторженно закричал Виктор.
– Тихо ты. Что орешь? Других зайцев распугаешь, – шикнул на него Егор.
– Попал, дядя Егор, я попал, – перешел на шепот Виктор, его глаза возбужденно блестели.
– Вижу. Не ори только. Молодчина. Иди теперь за ним, – подбодрил Егор мальчонку, подтолкнул в спину, заставляя идти, – Твоя первая добыча.
Они прошли короткое расстояние до подстреленного зайца. Это был достаточно большой экземпляр. Стрела пробила его насквозь, перебив позвоночник. Егор выдернул стрелу из тела, протер ее снегом и отдал Виктору.
– Помни. Промахнешься – не беда. Но стрелу придется найти. Жалко не саму деревяшку, сколько наконечник на ней. Металла у нас немного. Понятно?
– Ага, – Виктор был сказочно доволен своим первым успехом.
– Хорошо, что понял. Зайца понесу я. Не переживай. Не присвою я себе твои лавры. Ну, твою удачу, успех, – поправился Егор, заметив непонимание в глазах Виктора, – Скажу всем, конечно, что это ты его взял. Просто он тяжелый для тебя. С ним ты быстро устанешь. Ничего. Подрастешь, сам будешь таскать свою добычу. Пошли дальше.
Виктор выглядел невероятно счастливым. Они шли рядом друг с другом, пока не натолкнулись на новые следы. Егор пропустил мальчика вперед, удовлетворенно наблюдая за его сноровкой. Хороший из него выйдет охотник, подумал Егор, да и человек тоже. Жаль, что Витька сейчас не видит его отец…
Небольшой отряд собрался в условленном месте в условленное время. За шесть с лишним часов добыли около сорока крупных зайцев и одну молодую косулю. Не было только троих. Не подошли Слава с Женьком и мужчина по имени Олег. Мальчишки восторженно обсуждали свои подвиги. Мужчины слушали их, одобрительно посмеиваясь в усы. Наконец, кто-то заметил недостающих. Они торопливо приближались к основной группе. Лица их были встревожены. Олег с ребятами сбросили в общую кучу еще пять зайцев.
– Егор, беда, – заговорил Олег.
– Что случилось?
– Волки. Много волков.
– Где? – Стас бросил короткий внимательный взгляд в сторону, откуда появились вновь прибывшие.
– Пока не здесь. Но где-то недалеко, – ответил Олег, – Натолкнулись на следы стаи. Следы свежие. Ведут в сторону от нас, но, думаю, стая в любой момент может вернуться. Они обходят свою территорию. А мы как раз на ней.
Мальчишки замолчали, внимательно вслушиваясь в разговор взрослых. Каждый непроизвольно схватился за свои копья.
– Черт, – пробурчал Егор, – Невезуха. Надо было взять с собой ружье. Так, парни, – обратился он ко всем, – быстро распределили между собой трофеи и бегом в лагерь. Идем тесной группой, взрослые по краям. Внимательно смотрим под ноги. Не дай бог, кто ногу подвернет. В лагере будем решать, что дальше делать. Что стоим? Живо, вперед.
Отряд наскоро собрал подстреленную дичь и торопливо, но организованно направился в сторону лагеря.
– Сколько там примерно голов? – спросил Егор у Олега.
– Штук двадцать, может, двадцать пять. Следы часто пересекались. Да и не до точного подсчета было.
– Странно. Обычно больше десяти, максимум пятнадцати, они никогда не собирались, – заметил Стас.
– В этом мире, в это время теперь все необычно.
– Это точно, – Олег удобнее перехватил свое копье. Зайцы, связанные друг с другом за задние лапы, были перекинуты через плечо, как и у других охотников, – И еще. Я таких крупных волков никогда раньше не встречал.
– Насколько крупных? – спросил Егор.
– Очень крупные звери, Егор, очень. Раза в два, наверное, судя по следам, больше наших собак.
– Да ну! – засомневался Стас, – Не бывает таких.
– Значит, бывает, – отрезал Олег, – Ты что, думаешь, я со страху размер увеличил?
– Нет, не думаю. Извини, Олег. Просто такие большие они получаются.
– Сам удивлен. Но и, признаюсь, напуган немного, – признался Олег.
– Так. Бережем дыхание, – распорядился Егор, – обсудим все, как доберемся до места.
Остальной путь они прошли молча.
В лагере Егор собрал возле одной из палаток абсолютно всех, мужчин, женщин и детей. Только маленькая Настюшка осталась в своей палатке играться с игрушками, сделанными из соломы.
– Народ. Тут такое дело. По-хорошему, надо было бы сняться с места прямо сейчас и уходить отсюда подальше. Но мальчишки устали после охоты. Им надо отдохнуть. Поэтому, как и планировали, уйдем завтра с утра. Так. Все уже знают, почему? – Егор оглядел стоящих возле него людей. Те понимающе закивали головами, – Поэтому делаем следующее. Дети помогают женщинам освежевать живность, добытую на охоте. На шкуры времени особо нет. С ними разберемся в другом месте. Просто замораживаем освежеванные тушки на воздухе. Собак размещаем ближе к палаткам и держим их на привязи. Не хватало еще, чтобы какая из них убежала. Скоро будет темнеть. Женщинам и детям из палаток не выходить. Только по нужде, и то недалеко от палатки. Такое безобразие, думаю, все переживут, – в толпе послышались смешки, – Мужчинам сегодня спать не придется. Разжигаем и поддерживаем вокруг лагеря костры. Друг от друга далеко не отходим. Олег, сколько у нас патронов к ружью? Тридцать? Плохо, конечно. Но, а что делать? Ружье для тебя, Олег, но, по возможности, патроны не трать. Только в самом необходимом случае. Остальным с копьями и луками не расставаться. Дай бог, все обойдется, но подстраховаться надо. У меня все. За дело, братья и сестры.
Каждый занялся своим делом. Женщины с детьми освежевали дичь и сложили тушки в центре лагеря прямо на снег, сверху накрыв их брезентовым полотном. К утру те должны были основательно заморозиться. Мужчины насобирали еще больше хвороста, выложили из него кольцо вокруг лагеря, собираясь при необходимости поджечь. Собак разместили на привязи возле замораживаемого мяса, зная, что хорошо обученные создания никогда без особого разрешения не прикоснутся к нему.
Полностью стемнело. На улице остались лишь мужчины, которые неторопливо прохаживались по периметру лагеря. В руках каждый сжимал небольшое копье с крепким древком и узким металлическим наконечником, внешне напоминавшем обоюдоострый нож. Лишь у Олега за спиной висело двуствольное ружье. Никто ни с кем почти не разговаривал. Лишь иногда перебрасывались короткими фразами. Все внимательно вглядывались в черноту за пределами пятна слабого света, создаваемого небольшими костерками внутри лагеря.
Прошло три часа после того, как совсем стемнело. Значит, согласно нынешнему времени года, было примерно десять ночи, прикинул Егор. Середина весны, а на улице мороз. Правда, вполне терпимый. Градусов десять ниже нуля. Но такая температура продлится еще с месяц. Да и знал он о том, что когда-то в середине весны уже начинали сеять пшеницу, что вовсю прорастала трава на согревшейся земле лишь из рассказов стариков. Нынче уже и то хорошо, если удастся совершить посевы в начале лета. И дай бог продлиться ему достаточно долго для созревания урожая. А ведь еще предстоит найти подходящее для посевов место. И чтобы вода была рядом. Егор на мгновение размечтался, представив себе, что наконец-то построит добротный дом. Представил, как введет в него Ольгу, мать Витька и Настюшки, вдовствующую уже три года после неудачной охоты, на которой матерый кабан-секач растерзал ее мужа, друга Егора. Два года Ольга не могла забыть Терентия. И лишь на третий поддалась ухаживаниям Егора, таким нежным и трепетным, в которые вообще было трудно поверить, глядя на этого внешне сурового и серьезного мужчину. После посевов решили узаконить свои отношения перед людьми и богом. Дети Ольги тоже полюбили его. Особенно Настюшка, которая и не помнила своего отца. Была слишком мала, когда тот погиб. А для Виктора он был непререкаемым авторитетом во всем, и при том еще и надежным другом, готовым всегда откликнуться помощью или советом. Быстрее бы, улыбнулся своим мыслям Егор, тем более что через семь месяцев Ольге предстояло подарить ему его первенца. Ох, как я вас всех буду любить и беречь, мои дорогие.
Его счастливую улыбку вмиг стер звук протяжного, долгого воя, несущегося издалека. Собаки в центре лагеря подскочили со своих мест, навострив уши и приглушенно зарычав. Егор посмотрел в сторону, откуда доносился этот вой. К нему подошли все мужчины. Так получилось, что Егор стал всеобще признанным лидером в их небольшой, но дружной семье.
– Все-таки начинается, – произнес Петрович, третий старик в их общине.
– Да. Видимо, начинается, – согласился Олег, снимая с плеча ружье и перевесив на его место копье.
– Я тоже надеялся, что пронесет, – заметил Стас.
– Не пронесло, видимо, – проговорил Степаныч, – Егор, что, хворост вокруг лагеря поджигаем?
– Пока не надо, – ответил Егор, – Но вооружитесь факелами и будьте наготове. Я дам команду.
– Ты куда? – Васильевич схватил Егора за рукав, останавливая его, когда тот начал заносить ногу, чтобы переступить через лежащую перед ним оградку из хвороста, – Никуда не ходи. Зверье само придет, если сочтет нужным.
– Ты прав, Васильевич, – согласился с ним Егор, – Не стоит рисковать. Просто заранее не хочется сжигать дрова, вот и подумал сделать разведку. Но ты прав. Если судьба решит, сами придут.
– Вопрос в том, откуда они подходить будут, – сказал Олег, – Если стая такая большая, как я предполагал, то они обязательно будут окружать нас.
– Скорее всего, так и будет, – поддержал товарища Стас.
Все согласились с этим суждением.
– Все, – распорядился Егор, – Берем факелы и, если видим хоть одну тварь, сообщаем другим и поджигаем периметр. Расходимся по своим местам.
Все разошлись. Подбросили в основные костры дров, зажгли от них каждый свой факел. Стоя возле невысокой оградки, внимательно всматривались в темноту, прислушивались ко всем посторонним шорохам.
Прошло еще два часа. Усталость прошлого дня старалась смежить пудовые веки. Егор наклонился, зачерпнул пригоршню снега и растер им лицо. Оглянулся назад, заметил, что то же самое проделывает Олег. Вдруг он услышал встревоженную возню их собак. Они вперемешку рычали и поскуливали, но не лаяли. Не были приучены лаять. Собаки почуяли приближение чего-то чужого, враждебного, но оставались на своих местах, четко выполняя отданную им ранее команду.
– Народ, по-моему, начинается, – донесся до Егора голос Степаныча, – Егор, что делаем? Поджигаем хворост или еще немного подождем?
– Поджигаем, – отдал команду Егор, – Ждать нечего. У нас гости.
Егор ткнул горящий факел в сложенную перед ним кучу хвороста. Через минуту пламя, разгораясь все сильнее и сильнее, доходя до груди взрослому человеку, полностью опоясывало их лагерь. Егор побрел вокруг их стоянки, глядя через костер. Внезапно он остановился.
– Народ, вы видите? – произнес он, крепче сжимая древко копья.
– Да, – отозвались ему, – Окружили, гады. Сидят вокруг, огня боятся. Да огромные какие!
Егор обошел кругом лагерь, вернувшись на свое место. Снаружи, на самом краю отсветов ночного костра, не решаясь переступить мнимую черту, сидели, стояли могучие хищники. Да, подумал, Егор, таких огромных волков он никогда еще не встречал. Он даже представить себе не мог, что эти звери могут достигать таких размеров. Одна надежда на их костер. До рассвета они продержатся, дров хватит. Но что будет, если звери решат остаться на месте, дожидаясь угасания последнего уголька? Об этом Егору думать не хотелось. Он регулярно подбрасывал в костер на своем участке хворост, поддерживая огонь на определенном уровне. Этим же занимались и остальные. Волки время от времени менялись своими местами, иногда обходили засаду по кругу. Но ни разу не попытались приблизиться к огню. Лишь изредка глухо и грозно рычали, поблескивая глазами с отраженным в них светом от костра.
– Егор, – через час после осады крикнул Олег, – Может, я пару разиков пальну в них?
– Не стоит. Побереги патроны на случай, если они, действительно, набросятся на нас.
– Ну, ладно, – нехотя, согласился Олег.
Под утро, за час до рассвета, Егор хлопнул себя по лбу.
– Вот я дурак! – воскликнул он.
– Что случилось, Егор? – спросил Олег.
– Да не сообразил сразу, что можно было бы попробовать сделать.
– Чего не сообразил? – послышался голос Петровича.
– Сейчас увидите.
Егор подошел к еще прилично большой куче собранного ими накануне хвороста и достал оттуда ветку средних размеров. Поджег ее в костре, приблизился к краю их огненной ограды, широко размахнулся и бросил горящую ветвь в сторону обложивших их зверей. Егор с радостью наблюдал, как шарахнулись в разные стороны перепуганные огнем волки, суетливо уворачивающиеся от летящего в них импровизированного снаряда.
– Народ, попробуйте сделать то же, – обратился он сразу ко всем.
Через секунду в волчью стаю полетели горящие ветви со всех сторон. Их дружный стройный ряд распался. Волки беспорядочно бегали туда-сюда, сталкиваясь, мешали друг другу уворачиваться от очередного послания со стороны возможной пищи. Но всегда старались вернуться поближе к своему месту в осаде, когда хворостина, упавшая в снег, гасла. В конце концов, горящие ветви стали достигать своей цели. Уже не раз слышался жалобный визг опаленной твари. А люди все бросали и бросали в них огонь. И вот, волки не выдержали натиска. Один за одним они, выстраиваясь в длинную цепь, стали покидать место стоянки людей, уходя на восток, навстречу рассвету.
– Неужто это все? – спросил Стас через полчаса после того, как последний волк покинул их стоянку.
– Не обольщайся, – ответил Петрович, – Думаю, что они покинули нас до следующей ночи. Слишком много здесь потенциальной для них еды.
– И что делать? – поинтересовался Олег.
– Что, что. Собираемся и уходим отсюда, пока есть возможность, – сказал Егор, – Сколько сможем, пройдем днем, а на ночь повторим прием с огнем. Надо только немного в дороге отдохнуть. Что ж. Собираемся, народ.
Мужчины подняли лагерь. В ускоренном порядке стали собирать вещи, складывая их на нарты. Особое внимание, впрочем, как и всегда, уделяли мешкам с зерном и семенами других растений, предназначенных для будущей посевной. Несмотря на дружную и слаженную работу, сборы заняли около двух часов. Уже было совсем светло, если можно было применить слово «совсем» к пасмурному дню, когда люди пустились в свой нелегкий путь. Собаки были впряжены в нарты по шесть штук. Они бодро, хоть и не без труда, тянули нелегкий груз. Сзади и с боков женщины и дети постарше помогали толкать поклажу. Самые маленькие ехали на нартах, удобно примостившись поверх тюков с одеждой. Все пешие были на длинных широких лыжах.
Через час, после того как было покинуто место стоянки, Егор отдал распоряжение:
– Мужики, нужно отдохнуть немного, чтобы были силы для ночного дежурства. Трое (первыми пойдут Олег, Стас и я) сопровождают караван, следят за ситуацией. Остальные – на нарты. Нужно поспать. Через два часа меняются другие трое. Еще через два часа сделаем остановку. Надо будет подкрепиться. Час, не более. Потом в том же ключе идем дальше. За два часа до заката солнца встанем на ночевку. Собираем хворост и так далее. И так пару дней. Нужно перестраховаться и убедиться, что мы полностью отделались от волков.
Возражений не было. Свободные от дежурства мужчины устроились на тюках, накрывшись одеялами из шкур, и тотчас заснули. Собаки напряглись чуть больше от дополнительного груза, но все же достаточно бодро двигались вперед. Дежурные мужчины шли позади колонны, время от времени оглядываясь назад и по сторонам, стараясь высмотреть признаки их возможного преследования. Васильевич каждые два часа проверял с помощью небольшого дозиметра уровень радиации, которая в этих местах, слава богу, не превышала допустимых значений.
Местность, по которой передвигались люди, была холмистой, изобиловала множеством возвышенностей, на которых росли невысокие редкие деревца. Приходилось, чтобы не перенапрягать собак, двигаться, выбирая наиболее ровный участок дороги, большими зигзагами, огибая эти возвышенности. Плотный снег способствовал лучшему скольжению по нему, но в целом скорость перемещения была не очень высокой. За час проходили примерно пять километров.
От каравана отстала женщина. Это была Ольга. Она поравнялась с мужчинами, следующими за караваном.
– Ты что, милая? – Егор на ходу поцеловал женщину в щеку.
– Как вы? Сильно устали? – ответив поцелуем на поцелуй, обратилась она ко всем.
– Ничего, держимся, – уверил ее Олег.
– Вот, я вам принесла. Подкрепитесь немного.
Она передала каждому по куску вяленого мяса. Немного подержалась за руку Егора и вернулась к движущейся впереди колонне.
– Когда у вас бракосочетание? – спросил Егора Стас, когда женщина уже не могла их услышать.
– Если бог даст, сразу после посевной, – ответил Егор, оглядываясь на пройденное пространство.
– Хорошая женщина. И дети у нее молодцы. И тебя любят. Пусть все у вас будет хорошо, – пожелал Олег.
– Спасибо. Все будет. И у вас будет. У всех у нас все будет хорошо. Не просто в это верю. Знаю.
– Хорошо бы. Сколько нам еще до смены? Спать хочу – аж жуть как, – широко, не скрываясь, зевнул Стас.
– Да уж минут через пятнадцать других поднимать буду, – прикинул время Егор.
– Быстрей бы, – поддержал друга Олег.
– Не расслабляйтесь, парни, не расслабляйтесь. Скоро уже, скоро.
– А вот и не получится нам передохнуть, – вдруг сказал Стас, остановившись и пристально вглядываясь в даль.
– Ты самый зоркий среди нас. Что там? Волки? – обеспокоенно спросил Егор.
– Они, родимые, они. Что делать будем, Егорка?
– Что-что. Отбиваться будем. Тормози людей, – он громко свистнул, привлекая к себе внимание впереди идущих людей, замахал руками, давая им знаки остановиться.
Трое дозорных бодрым шагом нагнали колонну людей.
– Парни, будите остальных мужиков. Женщины, дети, без паники. Ставим кругом нарты с вещами. Вы с собаками находитесь внутри круга. Мы, мужчины, будем охранять вас снаружи.
Не было ни причитаний, ни стонов даже от самых маленьких детей. Все дружно кинулись исполнять приказание Егора. Вскоре все нарты с вещами были поставлены в импровизированное кольцо. Внутри собрались все, кроме мужчин. В руках подростков и женщин были копья, направленные остриями в сторону множества лазеек, неминуемо образующихся в результате столь поспешного возведения оборонительного укрепления. Внутри небольшого круга было очень тесно. Люди вплотную сгрудились, на первый взгляд, в бесформенную кучу. Детей разместили ближе к центру, среди собак, которые, чуя страшную опасность, сами тесно прижимались к людям и друг другу. Каждый волк был почти в два раза больше самой крупной из них. Нет, если бы им дали команду атаковать непрошенных гостей, они покорно выполнили бы свой долг и, вероятнее всего, погибли бы. Но люди не хотели жертвовать своими помощниками, приказав тем оставаться на том месте, где они были сейчас. Мужчины снаружи ждали приближение врага, уже отчетливо различимого даже стариками с их слабым зрением.
– Ты смотри. Умные твари. Опять берут нас в кольцо. Будто бы мы бежать собираемся, – проговорил Степаныч.
– Сколько их? – спросил Петрович.
– Около тридцати. Отборные все. А еще злые и голодные, – за Степаныча ответил Олег.
– Егор, плохая идея встречать их снаружи. Здесь мы ничего не сможем им противопоставить, – заметил Васильевич.
– Согласен. Давайте все внутрь. Держим щели, через которые нас могут достать. Олег, стрелять будешь, когда скажу. Хорошо?
– Как скажешь.
Десять мужчин пробрались внутрь ненадежного убежища. Стало еще теснее. Хорошо размахнуться копьем не представлялось никакой возможности, разве что, предварительно подняв его высоко над головой для последующего удара.
– Жаль, что нельзя повторить ту историю с огнем, что мы устроили им сегодня ночью, – пожалел Степаныч.
– Да, жаль, – согласился Егор, – Удерживаем щели и сами нарты, чтобы их не растащили снаружи.
– Сделаем. Не беспокойся, Егор.
Через несколько минут вокруг людского укрытия, пригнув головы и что-то вынюхивая, сновали матерые звери. Их размер поражал. В холке они достигали около или немногим более метра. Судя по огромной голове с большими мощными зубами, широченной груди, весил самый маленький из них около ста килограммов. И это при том, что звери были далеко не сытыми. Это было понятно по их впалым животам. Обходя заграждение, они постепенно сужали свои круги. Вот один, видимо, самый смелый, вплотную приблизился к оборонному кольцу и попробовал на зуб вкус одной из нарт. Укус, и зверь отскочил назад, нюхая воздух перед собой, словно бы изучая запах будущих жертв, спрятавшихся за тщедушной преградой. Второй подход. Укус более длительный, совмещенный с попыткой рывком отодвинуть в сторону предмет, мешающий добраться до еды. Препятствие поддалось, но кто-то изнутри тотчас восстановил его прежнее положение. В следующий миг уже два волка ухватились за деревянные полозья и мощно потянули их на себя. Нарты отодвинулись почти на метр, образовывая достаточно широкую брешь в кольце укрепления.
Двое оборонявшихся мужчин, Стас и Степан, изнутри потянули изо всех сил преграду на себя, возвращая ее на место. В образовавшемся проеме показалась огромная оскаленная пасть серого монстра, пытающегося пробраться внутрь. Никто из людей не проронил ни слова. Даже дети, казалось, не проявляли никаких признаков паники. Они прижимались к дрожащим псам, закрыв глаза и сами дрожа от страха, но сохраняя гробовое молчание. Еще один тридцатилетний мужчина, Михаил, с глухим выдохом со всего размаха опустил свое копье, изначально поднятое высоко над головой, на морду зверя. Послышался громкий визг, пасть скрылась снаружи. Михаил вновь поднял вверх копье. Брешь под усилиями защитников закрылась.
Снаружи по снегу катался серый неудачник, прижимая лапами морду на месте глаза, выбитого острием копья. Снег обагрился первой кровью. Остальные волки словно бы не заметили, что добыча тоже может укусить. Они вплотную приблизились к ограде, осознав, что с ней необходимо делать. Попытались повторить предыдущее действие с другими нартами. Это им удалось. Образовался еще больший, чем в первый раз, промежуток для проникновения внутрь. Сразу два волка попытались протиснуться в него. Но их нетерпение помешало им это осуществить. Они столкнулись своими могучими телами, застряв в проходе. Рыча и клацая зубами, они рывками продирались вперед.
Егор ударом копья глубоко вогнал металлический наконечник в раскрытую пасть одного из пробирающегося к людям волков. Зубы зверя сомкнулись на древке, но уже рефлекторно. Он умер мгновенно, его тело обмякло, расслабилось, лапы подкосились. Но это позволило второму зверю протиснуться глубже. Степаныч, находившийся рядом, обрушил на него свое оружие. Копье глубоко вошло в бок волка, прочно там застряв. Волк взвизгнул от боли и возмущения такой наглостью будущей жертвы. Тем не менее, он умудрился вцепиться в ногу Егора, стоящего к нему ближе всего. Тот в этот момент с трудом выдернул свое копье из пасти пораженного волка и заносил его над головой для второго удара. Толстые пимы смягчили укус, но ненамного. В следующую секунду Егор потерял равновесие от сильнейшего рывка за лодыжку. Он обязательно упал бы, не поддержи его кто-то из сзади стоящих соплеменников. А волк продолжал сжимать свои челюсти и тянуть Егора к выходу за спасительное кольцо. Каждый оберегал свой участок обороны, поэтому не мог прийти человеку на помощь. Да и не смог бы быстро это сделать в такой тесноте. Лишь Степаныч все дергал и дергал на себя свое оружие, пытаясь освободить его из тела одолевающего Егора волка. Но вот Степанычу удалось-таки высвободить копье. Он без особого замаха ткнул зверя в морду, стараясь попасть по глазам. Волк выпустил свою добычу и отскочил за периметр ограды, обильно поливая своей кровью снег вокруг себя. Егор облегченно выдохнул. Брешь тотчас закрыли. Снаружи слышался яростный рев обезумевшей от схватки стаи.
– Олег, попробуй кого-нибудь подстрелить, – обратился к другу Егор, заметив, что не в состоянии опереться на покусанную ногу, – Только не торопись. Целься тщательнее. Патроны береги, – Егор почувствовал, что его пима наполняется кровью, он опустился на колено раненой ноги, выставив перед собой копье, уперев древко в утоптанный снег.
– Ага, счас попробую, – отозвался Олег.
Все мужчины (Слава и Евгений тоже были активными участниками обороны) время от времени тыкали копьями в постоянно образующиеся все новые и новые бреши заграждения, заставляя своим уколами уклоняться прорывающихся к ним внутрь хищников, дружно сдвигали назад разрушаемую ограду, восстанавливая хлипкую защиту. Олег взвел курки, просунул ствол ружья сквозь небольшую щель наружу. Тотчас какой-то из волков попытался схватить вновь появившийся предмет своей пастью. Олег нажал на курок. Раздался оглушительный выстрел.
Ретивого зверя отбросило на несколько шагов назад, полностью разворотив голову. Остальные от неожиданности дружно прекратили рычать и отступили от защитного сооружения на несколько шагов назад. Один из волков подошел к трупу сородича, понюхал его, не понимая, что с ним произошло. В это время раздался еще один громкий хлопок, словно бы гром среди ясного неба. Неведомая сила подкинула стоящего возле своего мертвого друга волка, больно ударив его в бок, и развернула на сто восемьдесят градусов вокруг оси. Зверь не удержался на ногах, заваливаясь в снег, быстро меняющий свой цвет с белого на красный. Остальные в недоумении застыли на своих местах, служа отличной мишенью. С определенной методичностью начали раздаваться громовые хлопки, повергающие все новых и новых представителей большой стаи на окрашиваемый их кровью снег. В какой-то момент волки осознали опасность, грозящую им от близости с, казалось бы, легкой добычей. Они нехотя, поджав хвосты, бросились прочь от неведомого грома, несущего смерть. Вскоре остатки стаи скрылись вдали.
Убедившись в том, что опасность, пусть и на некоторое время, оставила их, люди, немного сдвинув в сторону свою ограду, начали выходить наружу. Вокруг их временной цитадели на снегу беспорядочно были разбросаны мертвые тела жутких хищников, поражающих своими размерами. Некоторые из них еще были живы и старались куда-то уползти с поля боя. Их жизнь прерывали выверенными ударами копий. Всего было убито пятнадцать зверей, лишь двое из которых были заколоты. Остальных поразили меткие выстрелы Олега.
– Олеж, ты самый большой молодец, какого я знаю, – похвалил друга Егор.
Он сидел на голом снегу. Его раненую ногу осматривал Петрович. Ольга помогала ему, Маленькая Настюшка обхватила Егора за шею и плакала, уткнувшись ему в бороду.
– Не плач, малышка, – успокаивал девчушку Егор, целуя ее в макушку, – со мной все хорошо. С нами со всеми теперь все будет хорошо. Успокойся, маленькая.
