Kitabı oku: «В поисках себя», sayfa 9
– И тем не менее. Продемонстрируй то малое, чем овладел. Лично мне, помнится, так и не удалось разжечь в тебе абсолютно никакой искорки твоего природного дара.
– Оно и впрямь всего лишь искорка, – пробормотал Кирит.
– Не скромничай, – подбодрил его господин Офиниус, – Давай показывай.
– Хорошо, – Кирит встал.
– Сидя не получается? – насмешливо спросил маг.
– Нет. Мне необходимо находится в положении стоя, чтобы сконцентрироваться, – замотал головой Кирит.
– Хорошо. Не мешаю.
Кирит повернулся к входной двери и закрыл глаза, вытянув перед собой правую руку. Какое-то время ничего не происходило. Господин Офиниус, сощурившись, смотрел на Кирита, словно пытаясь воочию увидеть его ментальные потуги. Наконец, маг удовлетворенно вздохнул, а с пальцев Кирита в сторону двери сорвался сноп голубых искр, которые угасли, пролетев сантиметров тридцать, не более. Кирит обернулся к своим гостям. Он не вспотел, но выглядел гораздо более уставшим, чем сразу после занятий по фехтованию с Терсием.
– Вот как-то так, – тяжело выдохнул Кирит, – На большее я пока не способен. Только немного магии огня. Другие стихии мне неподвластны вовсе.
– Присаживайся, Кирит, – сказал господин Офиниус, – Скажу тебе, это лишь начало. Я видел внутренним взором мага, сколько усилий тебе пришлось приложить, чтобы коснуться источника. Но тебе все же удалось это сделать. Дам совет, друг.
Кирит подался вперед, внимательно слушая мага. Терсий тоже с любопытством посмотрел на своего господина.
– Начну издалека. Знаю, ничего нового ты от меня не услышишь. Обо всем, что поведаю, тебе не раз говорили твои наставники. Однако, скажу. Главное, что тебе уже удается прикоснуться к источнику магии. Магии, что повсюду окружает нас, но которая ощущаема лишь теми, кто обладает этим даром с рождения. Повторю, с рождения. Не было ни одного случая приобретенных магических способностей. Они, эти способности, дарованы нам богами. Просто проявляются они у каждого по-разному. Одни сами понимают, что наделены даром, другим подсказывают об этом. Но это не столь важно. Важен сам факт наличия дара. Признаюсь, не думаю, что ты когда-нибудь сумеешь зачерпнуть много энергии из источника. Но верю, что даже того количества той самой энергии, что однажды будет проходить через тебя, будет вполне достаточно, чтобы ты мог творить благостные дела, чтобы ты сам себя смог ощутить полезным и достойным членом общества. Впитывать и копить энергию ты будешь учиться постоянно. На начальном этапе тебе в этом помогут твои наставники и учителя. В дальнейшем тебе самому придется оттачивать свое мастерство, искать и находить наиболее подходящие именно для тебя способы соприкосновения с энергией.
Кирит грустно вздохнул.
– Не переживай. Все получится. Добавлю еще. Я не напрасно посоветовал тебе изучать воинские искусства. Лично для меня подобные упражнения явились очень хорошим подспорьем в освоении магических способностей.
– Не понимаю, как одно связано с другим, – удивился Кирит.
– Все достаточно просто, – пояснил господин Офиниус, – Чем дольше и больше ты упражняешься, тем лучше начинаешь ощущать взаимную связь своего клинка с клинком противника. Именно ощущать. Постепенно такое ощущение проникает все глубже и глубже в твой разум. Наступает период, когда вырабатываемые твоим телом и умом ощущения переходят на новый, интуитивный уровень. Когда решение воспользоваться тем или иным приемом в той или иной ситуации приходит, казалось бы, само собой. Понимаешь, к чему я клоню?
– Кажется, – неуверенно проговорил Кирит, – я начинаю понимать.
– То, что тебе говорят, чему учат здесь, все правильно. Но у каждого преподавателя свой собственный подход к обучению учеников. Я же делюсь с тобой своим собственным опытом, своими, так сказать, секретами.
– Я очень признателен вам за это, господин Офиниус, – Кирит искренне поблагодарил мага.
– Следи за своими ощущениями, анализируй их, совершенствуй. Придумывай свои, возможно, пригодные лишь для тебя способы и приемы ментального соприкосновения с вырабатываемыми навыками во всем, чему учишься. Это же в полной мере относится и к магии. Ты должен найти свойственный лично тебе способ соприкосновения с источником, который со временем должен перейти на уровень почти неосознанного, интуитивного использования того, что тебе удастся зачерпнуть из него. Может случиться, и лучше, чтобы так оно и было, твои навыки в единоборствах никогда не будут применяться на практике. Но осознанное, повторю, осознанное восприятие твоих упражнений с оружием где-то сродни с тем, как нужно подходить к осознанию соприкосновения с магией. Это происходит немного по-другому, да, но очень похоже. Проводи аналогии своих ощущений, своих чувств, возникающих при занятиях фехтованием и магией. Отбрасывай все лишнее и непригодное, оставляя наиболее подходящее лично для тебя. И оттачивай, оттачивай свое мастерство. Вот, собственно, и весь мой совет. Как всегда, я слишком многословен. Но таков уж я есть, – господин Офиниус улыбнулся.
– Спасибо вам, господин Офиниус, – снова поблагодарил его Кирит, – Спасибо вообще за все. За…
– Пустое, – остановил его господин Офиниус, – Скажи, мы не слишком задерживаем тебя? Время позднее. Тебе уже отдыхать пора.
– Нет, что вы! – поспешил ответить Кирит, – Вы нисколько не задерживаете меня. Я привык поздно ложиться. И потом, вы не такой частый гость в моем скромном жилище. Вы тот, ради которого я всегда готов отказаться от лишних часа-двух отдыха.
– Ну, спасибо тебе, – господин Офиниус весело рассмеялся. Терсий молча улыбнулся, – Тогда еще немного пообщаемся. А расскажи-ка нам с Терсием вот что, – господин Офиниус положил ногу на ногу и откинулся на спинку стула.
– Не понимаю, что бы вы хотели узнать? – Кирит удивленно поднял бровь. Его лицо с перебитым носом стало выглядеть немного глуповато.
– Господин Берт упомянул мне о каком-то случае, о какой-то истории, которая приключилась с тобой, друг мой. Именно после того случая он понял, что ты умеешь влиять на некоторых животных. Что это за случай? Мне любопытно.
Кирит снова покраснел от смущения.
– Да. Было однажды, – Кирит с трудом выдавливал из себя слова, – Мне немного неловко вспоминать про тот случай.
– Ничего же страшного не случилось? – постарался подбодрить его господин Офиниус.
– Ну, как сказать.
– Думаю, мы все переживем наше знание о случившемся. Верно, Терсий? – господин Офиниус взглянул на охотно кивнувшего телохранителя, – Давай Кирит рассказывай…
Через час господин Офиниус и Терсий покинули школу магов и отправились домой. Маг какое-то время посмеивался, вспоминая историю, поведанную Киритом. Терсий выглядел более серьезно.
– Господин Офиниус, – обратился он к магу.
– Да.
– Осмелюсь спросить. Господин Берт вам рассказал что-то про Кирита? Ему удалось изучить его способности?
– Вижу, брат, тебя тоже взволновала судьба бывшего раба, – господин Офиниус добродушно посмотрел на своего спутника.
– Не скрою. Хотя, взволновало – не совсем уместное в моем случае слово. Заинтересовало, да. Я никогда прежде не наблюдал за вами такого интереса и привязанности к кому-либо из найденных вами учеников магии. А Кирита вы даже другом называете. Вот, пригласили его навестить нас в вашем доме.
– Ты что, ревнуешь?
– Еще чего, – фыркнул Терсий. В темноте не было заметно, как он смутился и покраснел.
– Не ревнуй, брат, – успокоил его господин Офиниус, – Ближе и дороже тебя у меня нет и никого не будет.
– Спасибо, конечно, но…
– Что «но»? Признаю, мне очень интересен этот персонаж. С самого начала нашего знакомства. В Кирите много чего непонятного и странного, с чем хочется разобраться. Первое, что меня удивило, так это его умение управлять зверьми. Ну, как управлять. Скорее, входить с ними в контакт, вызывать их полное к себе доверие. Раньше о таком я никогда не слышал. Да ты и сам был этим удивлен не менее моего. Ведь правда?
– Да, так оно и было. Но что еще вас в нем удивляет?
– Тот случай с сосудом энергии, о котором я тебе рассказал.
– Ах, да. Вспоминаю про это. И что? Надеюсь, господин Берт нашел этому объяснение и поделился с вами своими выводами?
– В том-то и загвоздка, что господин Берт и другие преподаватели школы так и не смогли найти тому случаю разумное объяснение. Хотя до сих пор ломают над этим свои ученые головы.
– И правда, любопытно, – пробормотал Терсий.
– Я, как человек крайне любопытный, хочу понять все непонятное, с чем сталкиваюсь в этом мире. А с Киритом есть много такого непонятного. Отсюда и мой интерес к его персоне. Возможно, все окажется гораздо прозаичнее, чем видится на первый взгляд. Но господин Берт рассказал мне кое-что еще, что лишний раз подогрело мою заинтересованность к Кириту.
– С нетерпением хочу услышать об этом, – сказал Терсий.
Господин Офиниус вкратце пересказал свой разговор с Бертом.
– Неужели такое может быть? – пробормотал телохранитель, – Маги что, думают, что все эти страшилки про драконов и оборотней, которыми старые бабки пугают своих непослушных внучат, могут воплотиться в реальности?
– Как знать, брат, как знать, – задумчиво пробормотал господин Офиниус, – Пока ответов на эти вопросы у нас нет. Но, согласись, кажется очень заманчивым разобраться со всем этим.
– Согласен.
– Вот потому-то я и слежу за судьбой Кирита. И впредь, по возможности, буду встречаться с ним. А что касается дружбы… Возможно, мы и станем друзьями в будущем. Ведь мой интерес к этому человеку заставляет меня, по возможности, конечно, уделять ему больше времени. А это в свою очередь может привести наши отношения к чему-то особенному, что ты называешь дружбой. Время покажет.
– Да. Время покажет, – согласился Терсий.
Они в раздумьях почти дошли до своего дома.
– А вот скажи мне такую простую вещь, Терсий, – неожиданно произнес господин Офиниус. Он лукаво посмотрел на телохранителя.
– Что вы хотите, чтобы я вам сказал?
– Как у тебя продвигаются дела с Кларой?
– Ах, вот вы о чем, – улыбнулся Терсий, – Вы про вашу служанку?
– Ну да. Про нее и про тебя, про вас.
– Да ничего так. Иногда я просто посещаю ее половину. Вы же не против, чтобы я изредка встречался с женщинами.
– Я? – шутливо изумился господин Офиниус, – Совершенно не против. Наоборот. За. Для меня было бы более непонятно, если бы ты встречался с мужчинами. Что иногда случается с некоторыми представителями нашего общества. Просто я подумываю, а не обзавестись ли тебе, мой друг, нормальной полноценной семьей? Думаю, что пора бы тебе стать отцом какого-либо славного мальчугана, который в будущем смог бы перенять твои обязанности семейного телохранителя бедного мага. Когда твоему отцу было столько лет, сколь тебе сейчас, у него уже был ты. И лет тебе было… Дай боги памяти…
– Мне тогда было восемь годков, – подсказал улыбающийся Терсий.
– Точно-точно. Видишь? Ты отстаешь от семейного графика своего отца. Ну, так как с моим вопросом? Или Клара тебя чем-то не устраивает? Хорошо. Найдем тебе другую невесту. А? – господин Офиниус похлопал телохранителя по плечу.
– Да нет. Клара меня устраивает во всех отношениях. Просто не готов я остепениться, не готов.
– Хорошо. Подождем еще, когда ты созреешь. Скажем, не больше месяца. Устраивает тебя такой срок?
– Господин Офиниус! – в шутку взмолился Терсий, – Не губите. Позвольте еще немного побыть вольным человеком.
Маг и телохранитель весело рассмеялись. Уже заходя в дом, господин Офиниус весело добавил:
– И все же подумай хорошенько про себя и Клару. Мне бы не хотелось потерять такую прекрасную служанку, вздумай она выйти замуж за кого-то другого, кто заберет ее из моего дома. А как она готовит! Это же уму непостижимо…
***
Для Кирита ежедневные занятия с преподавателями начались со второго дня его пребывания в стенах учебного заведения. Самого Кирита вместе с еще тремя молодыми девушками определили на кафедру целительства под руководством вечно улыбающейся моложавой женщины. Госпожа Рутеция, так звали их главного наставника, не только выглядела радушной и приветливой, но и была таковой на самом деле. Первый год обучения для всех учеников состоял не только в освоении ими их основных специальностей, связанных, в основном, с их преобладающими природными силами. Сюда входили курсы и по иным предметам, напрямую не связанным с магией. Студенты с разных кафедр, объединившись в один поток, выслушивали и конспектировали лекции по общей истории мира, осваивали законы математики, литературы и еще многое другое, что по мнению их наставников должно было сделать будущих магов образованными людьми. Первое время общее количество учащихся, объединенных в одну группу, равнялось числу принятых на обучение в этом сезоне. Но через месяц численность группы немного сократилась. Примерно на треть. Дело в том, что та самая треть учащихся были молодые люди, рожденные в аристократических семьях. Они еще в детстве получили должное образование, поэтому на уроках, где преподавали основы различных естественных наук, давным-давно изученных ими, пребывали в состоянии скуки, борясь со сном и зевотой. Поэтому преподаватели, проведя с такими учениками своеобразную экзаменационную беседу и выявив их уровень общих знаний, освободили дворянских детей от вынужденной траты времени, позволив им углубиться со своими непосредственными кураторами в изучение основных наук, ради которых они, собственно, здесь и собрались. Остальные ученики, выходцы из простого народа, с интересом и должной усидчивостью впитывали в себя все то новое и ранее неизвестное, чем делились с ними учителя. Большинство студентов пребывало в некоей форме эйфории, с удивлением наблюдая, как мир раскрывается перед ними все более и более яркими красками, прежде скрытыми от них в силу некоторых объективных причин.
В первые два месяца первокурсники также объединялись на уроках по изучению основ магии. На этих уроках тот или иной преподаватель, связанный с конкретным направлением силы, объяснял всем, как научится прикоснуться к этой силе. Суть проявления маги огня или воды, земли или воздуха была в целом одинакова для всех стихий. В первую очередь магу требовалось научиться прикоснуться к самому природному источнику энергии, повсеместно окружающему его. Почувствовать этот источник, суметь впитать в себя столько его содержимого, сколько он мог это сделать. Затем нужно было прочувствовать, как вычленить нужную ему стихию, отделив ее от других, а уж после с помощью заученных заклинаний выплеснуть ее наружу. Каждый отдельный ученик преобладал в умении высвобождать тот вид стихии, к которому его направили, как утверждали преподаватели, сами боги. Но не смотря на явную предрасположенность к той или иной стихии, каждый учащийся обязан был освоить все виды магии.
И если в изучении естественных наук Кирит ни в чем не уступал своим сокурсникам и даже где-то опережал их, то на уроках магии он был явным аутсайдером. Даже такие, кто узнал о наличии в себе магического дара только после поступления в школу, и кто, пусть еще не вполне уверенно, но все же мог продемонстрировать малую толику того, что требовали от него преподаватели, выглядели на фоне Кирита могущественными чародеями. Что уж говорить про тех ребят, кто и до поступления в благородный институт обладал некоторыми способностями, о которых знал почти с рождения и которыми иногда мог пользоваться еще до принятия в образовательное заведение. Кириту никак не удавалось не то, что воспользоваться источником, он даже просто мысленным взором не в состоянии был его заметить. Его неспособность в этом направлении расстраивала преподавателей и служила поводом для насмешек у сокурсников. Те же ученики, что на уроках магии проявляли недюжинные способности, к насмешкам над «слабаком» добавляли немалую толику презрения к неспособному. По этой причине Кирит так и не смог завести с кем-либо хоть каких-то мало-мальски приятельских отношений. Впрочем, его это не столь беспокоило. К насмешкам и презрению со стороны он давно привык, еще будучи рабом. Он привык к одиночеству и отчужденности от всех. Расстраивался он, да и то не показывая это кому-то, лишь из-за собственного неумения. В первое время в его голове часто возникали сомнения о правомерности своего нахождения в стенах этого заведения. А может, часто думал он, господин Офиниус просто ошибся, приведя его в школу магов? Но постепенно таких мыслей становилось все меньше и меньше. В том, что он находится там, где ему и положено находиться, его убедили госпожа Рутеция и господин Берт.
Однажды после своих занятий госпожа Рутеция задержала Кирита в учебной аудитории и сказала ему:
– Вижу по твоему лицу, Кирит, – она произносила слова с неизменной доброй улыбкой на устах, – в тебе скрывается целый ворох сомнений, хотя ты и стараешься не показывать это. Вы, молодые люди, обделены главным качеством, свойственным людям зрелым. Я говорю про терпение.
– Я, госпожа Рутеция, в общем-то, не такой уж и молодой человек, – грустно произнес Кирит, глядя себе под ноги.
– Для меня, мой мальчик, ты еще слишком юн, – госпожа Рутеция весело рассмеялась, – Но сейчас я говорю не о твоем человеческом возрасте, мой дорогой. Я имела в виду твое начальное становление в качестве будущего мага. Ты делаешь самые первые шаги в этом направлении. Да, пока неуверенные. Но с каждым шагом ты будешь продвигаться все дальше и дальше. Твоя поступь рано или поздно станет тверже и увереннее. Просто, повторю, необходимо обзавестись терпением.
Кирит покорно слушал свою наставницу.
– Ты, верно, думаешь, что твое нахождение здесь – большая ошибка глупых магов, принявших тебя в обучение. Так?
Кирит неуверенно кивнул. Он все также не решался посмотреть на госпожу Рутецию, направив свой невидящий взор на носки своей обуви, выглядывающие из-под длинной серой рясы, облачавшей его.
– Возможно, – госпожа Рутеция также улыбалась, – первые успехи в магии у тебя появятся гораздо позже, чем у остальных учеников. Допускаю это. Но они обязательно будут. Я в этом уверена.
– Спасибо вам за вашу веру в меня.
– То, что ты сейчас говоришь со мной, вовсе не ошибка. Поверь, ты никогда бы не был принят в ученики, если бы в тебе не жила необходимая искра. При ее нахождении в ком-либо наши маги не ошибаются.
Кирит горько вздохнул.
– Не печалься, мой мальчик, – госпожа Рутеция снова засмеялась, – Все, что происходит с тобой, идет своим чередом. Просто медленнее, чем обычно. Но, замечу, когда ты научишься прикасаться к источнику, а это, уверена, рано или поздно непременно произойдет, у тебя перед всеми остальными будет неоспоримое преимущество.
– Это как так? – Кирит удивленно посмотрел в глаза своему куратору.
– Свою нынешнюю магическую слабость ты, Кирит, компенсируешь необычайными для многих усердием и прилежанием. У тебя хорошая память. Ты наизусть запоминаешь сложные формулы и заклинания, которые преподают тебе наставники. Более того. Мне приятно осознавать, что ты воспользовался моим советом и практически все свое свободное время проводишь в библиотеке за изучением дополнительных материалов, ознакомление с которыми для всех учеников должно было бы начаться несколько позже, согласно нашей основной программы обучения. Да, мне не понять, зачем тебе нужны еще и уроки фехтования, но это уже твое дело. А по поводу всего остального скажу. Все те заклинания, что ты осваиваешь и которые тебе пока никак не удается реализовать на практике, однажды, когда ты ощутишь внутреннюю радость от прикосновения к источнику магии, разом вырвутся наружу. И вот тогда ты сумеешь воспользоваться ими. Всеми сразу. В отличие от всех тех, кому еще долго придется осваивать уже изученное тобой. Продолжай копить в себе все необходимые тебе знания. Придет время, и результат удивит тебя, Кирит. Хорошо. А теперь ступай. Знаю, у тебя занятия в школе борьбы. Побольше уверенности в себе, мой мальчик. Побольше уверенности. И знай. Я тоже в тебя верю…
Слова госпожи Рутеции несколько приободрили Кирита. С приподнятым настроением он, переодевшись в разрешенную для подобных случаев простую одежду, отправился на занятия по фехтованию. Школа боевых искусств находилась в получасе ходьбы от школы магии. Половину выделенной стипендии Кирит ежемесячно отдавал своему наставнику по фехтованию. Оставшихся денег Кириту, привычному к скромной жизни, хватало с лихвой. Питанием и одеждой его обеспечивала школа магов, а ничего иного Кириту особо и не требовалось. Поэтому его сбережения умудрялись еще и неизменно накапливаться.
Наставник по фехтованию, пожилой крепкий мужчина, бывший королевский гвардеец, вышедший на пенсию, гонял своих учеников до седьмого пота. В школе случались нередкие случаи травм и ушибов. В первый месяц своих занятий Кирит, получивший свои первые уроки от Терсия, под присмотром более опытных учеников школы упражнялся деревянным мечом или шестом, отрабатывая необходимые приемы на воздухе или соломенных манекенах. В следующий месяц, видя его определенные успехи в освоении нужных техник, ему разрешили участвовать в парных упражнениях. По первой его партнерами в основном были дети, самому старшему из которых едва минуло четырнадцать лет. Но даже с ними Кирит не всегда выходил победителем в тренировочных схватках. Впрочем, в этом случае это чаще происходило потому, что взрослого мужчину смущал возраст его оппонентов, навредить которым даже случайным образом не было никакого желания. Еще через месяц Кириту позволили противостоять взрослым ученикам. Теперь Кирит стал чаще возвращаться со своих занятий с различными ушибами и кровоподтеками. И лишь великолепное знание, полученное на уроках у госпожи Рутеции, свойств различных лекарственных растений, из которых он приготавливал лечебные мази и примочки, позволяло Кириту достаточно быстро заживлять свои небольшие раны.
Обучение в школе фехтования отнимало много физических сил. Кирит не совсем понимал, зачем он продолжал ходить туда почти ежедневно, зачем с навязчивыми настойчивостью и терпением овладевал искусством боя, почти всегда разбивая различные части тела в кровь. Для него самого было бы гораздо лучшим несколько по-другому провести то время, что он тратил на обучение плавно и мягко двигаться, размахивая палкой. Ему хотелось больше времени проводить в стенах библиотеки за изучением книг с заклинаниями или за поиском литературы, которая могла бы помочь найти ответ на его неспособность соприкоснуться с магической энергией. С той манящей его энергией, непонимание которой притягивало к себе еще сильнее. Но мнение и советы господина Офиниуса, изменившего его судьбу и которого он безмерно уважал, заставляли Кирита продолжать эти, как ему казалось, достаточно бессмысленные занятия в школе единоборств. Бессмысленность их виделась Кириту в полной непрактичности. Ведь он ни с кем не собирался конфликтовать, защищая на дуэли свое достоинство, время от времени попираемое сокурсниками. Да и вообще, о каком достоинстве можно рассуждать? Какое может быть достоинство у него, раба, пусть бывшего, но так и не сумевшего до сих пор в полной мере принять, осознать свою свободу? Да и что такое эта свобода? Ведь он не птица, вольная лететь, куда вздумается. Да, теперь над ним нет его непосредственного господина, по безумной воле или необъяснимой прихоти способного распорядиться его жизнью, как вздумается, как придется. Но и полной воли тоже нет. Есть, как ему все твердят, долг (непонятно пока, в чем он выражается) перед обществом, который обязательно нужно выплачивать весь остаток своей жизни. Простите боги, думал Кирит, неразумного. Я ничего не понимаю в своей жизни. Возможно, в скором времени вы укажете мне мое предназначение. Но пока я всего лишь легкая соломинка, выловленная одним благородным магом из реки, устремляющей свои холодные воды к губительному водопаду, низвергающемуся вниз с высоких скал. Соломинка, аккуратно брошенная тем же магом в русло другой реки, более теплой, чем предыдущая, но текущая совершенно в неизвестном направлении. И все же, рассуждал Кирит, плыть по этой, новой реке неоспоримо лучше, чем знать, что в ином случае его мог ждать лишь бесславный конец. Теперь же у него появилась надежда понять свою истинную значимость в этом мире. У него есть возможность реализовать что-то, пока не до конца сформировавшееся в сознании, но явно присутствующее. У него появился смысл в жизни. Ему крайне интересно суметь проникнуть в секреты мирозданья, понять сущность бытия. Перед ним раскрылась возможность постичь истинное содержание необъятных просторов неизведанного, так неудержимо притягивающего к себе этой самой своей неизведанностью. И он, приободрял себя Кирит, отдаст все свои силы, все свои умения и все те крохи способностей, что вложили в него боги, для реализации новых возможностей, нежданно-негаданно открывшиеся перед ним. Он просто обязан воспользоваться тем шансом, что боги предоставили ему совершенно случайно. Или не случайно? Время покажет.
В первый месяц обучения Кирита ежедневно по вечерам приглашали в ту самую комнату в подвале, где в первый день его появления в школе четверо старших наставников заведения сумели определить цвет его маленькой искорки, отвечавшей за основное направление его магических сил. К сосуду энергии его больше не подводили, но все преподаватели школы поочередно пытались разгадать необычайную реакцию магического предмета на нового ученика. Они использовали какие-то заклинания, проводили пассы руками над неподвижно стоящим Киритом, но в конечном итоге уходили разочарованные ни с чем. Никто так и не сумел разобраться с его секретом. Постепенно все сдались и оставили непонятного ученика в покое. Все, кроме господина Берта. Тот наказал Кириту три раза в неделю посещать его личную комнату, являющуюся одновременно и его рабочим кабинетом, где маг в течении часа-двух изучал ученика. Изучение проходило не особо успешно, что еще больше разжигало в маге его научный интерес к решению поставленной перед собой задачи описать механизм взаимодействия сосуда магии с новым учеником. Параллельно с этим преподаватель и ученик беседовали друг с другом. В основном эти беседы сводились к ответам мага на многочисленные вопросы любознательного первокурсника. Самому магу было приятно наблюдать у своего ученика такое рвение к познаниям. Одновременно с этим господину Берту было лестно, что со всеми этими вопросами обращаются именно к нему. Впрочем, он понимал, что доверительность к нему ученика в большей степени связана с тем, что именно он больше всех остальных проводил с ним свое время. Поначалу господин Берт, в силу своих ученых пристрастий, относился к Кириту, лишь как к предмету научных изысканий, крайне заинтересовавших его. Не более. Постепенно он заинтересовался уже самой личностью будущего мага, чем-то похожего на него самого в стремлении разобраться с непонятными вещами. Он охотно делился с ним всем, что знал сам, отвечал на все вопросы, на которые мог дать вразумительный ответ. С интересом отмечал про себя, что некоторые вопросы Кирита ему самому прежде в голову не приходили. Тогда они вдвоем пытались докопаться до истины. Интерес к Кириту рос все больше и больше, учитывая так и не разгаданную тайну безмерного поглощения им энергии из сосуда магии. Еще больший его интерес к ученику подогрел случай, когда господин Берт неожиданно понял, что тот умеет влиять на животных.
Это произошло ранней весной. Кирит к тому времени обучался в школе уже около полугода. В первый месяц весны, Крэль, погода еще мало отличалась от той, что стояла в последний месяц зимы. Было достаточно прохладно. Улицы были покрыты грязным снегом. Частые ветры порой насквозь продували зимние одежды прохожих, осмеливающихся выходить на улицу. И все же весеннее солнце радовало своим ярким светом, предвещая скорую смену сезона.
В тот день во внутреннем дворе школы собрали всех первогодок, то есть учащихся первого курса. Ребята ежились на легком ветру, несмотря на то что поверх их зимних утепленных ряс были накинуты еще и полушубки. Господин Стеллий устраивал практические занятия по применению магии земли. Задачей каждого ученика являлось создание некоей фигуры из кучи песка. В идеале неплохо было бы заставить эту фигуру перемещаться по воле ее создавшего. В качестве примера господин Стеллий сам продемонстрировал, что он в конечном итоге желает увидеть от своих учеников. Буквально мгновенно, как только он обратил свой взор на сваленную в левой части двора небольшую гору песка, мелкие песчаные крупицы, образующие эту гору, начали взмывать вверх на двухметровую высоту, собираясь в некое подобие человеческой фигуры. Через несколько секунд песчаный голем на двух тумбообразных ногах-ходулях, словно бы самостоятельно, прошел вдоль группы зачарованных зрелищем учеников. Затем голем, предварительно отвесив зрителям цирковой поклон, вернулся на место своего зарождения и рассыпался, вернувшись в состояние бесформенной кучи.
– Вот, как-то так, – спокойно произнес господин Стеллий. По его внешнему виду нельзя было сказать, что он затратил на этот трюк хоть какие-то усилия, – Не думаю, что сегодня у кого-то из вас получится сделать абсолютно похожее. Но для первого практического занятия этого и не требуется. Достаточно будет, если вы вообще сумеете слепить хоть какую-то фигуру. Хорошенько вспомните, чему я вас учил на предыдущих теоретических занятиях. Сконцентрируйтесь, вслух произнесите заклинание и… В общем, кто будет первым?
– Можно вопрос? – поднял руку один из учеников, смазливый юноша, будущий маг земли. Нелепый зимний полушубок, накинутый на его плечи, не мог скрыть его стройной атлетической фигуры.
– Слушаю тебя, Марк.
– Вы сказали, произнести заклинание вслух.
– Да. Я так и сказал, – согласно кивнул господин Стеллий.
– Но я не услышал от вас никаких заклинаний, господин Стеллий.
– Марк, дорогой, – господин Стеллий иронично посмотрел на своего подопечного, – если бы ты вместо того, чтобы тратить свое время на обхаживание сокурсниц, был более внимателен и усидчив на моих уроках и уроках других преподавателей, то давно усвоил бы, чему мы тебя постоянно учим.
Ученики негромко засмеялись, смутив Марка. Кирит в веселье не участвовал. Его охватил легкий озноб, когда он представил себе то унижение, что ждало его при наверняка неудачной попытке справиться с заданием преподавателя.
– Магу моего уровня, Марк, – весело резюмировал господин Стеллий, – вовсе необязательно что-то произносить вслух. По мере накопления вашего опыта, – маг обратился ко всем остальным ученикам, – и у вас должна выработаться способность произносить заклинания про себя. Причем, стремиться все должны к тому, чтобы, в конце концов, каждая, даже самая длинная, песнь ворожбы в ваших головах могла бы быть пропета за одну единственную ноту. Но до этого всем вам еще далеко. Итак. Кто первый?
