Kitabı oku: «ДеДские сказки.О пользе образования», sayfa 2
Но все-же решились бояре однажды, как удалось царицу перехватить, высказать ей свое недовольство.
– Ты, матушка-царица и умница, и красавица, да только царевич Павел достаточно взрослый уже, чтобы на трон взойти! – Припечатал самый старый из бояр. – Пора тебе обещание свое исполнять, пред нами всеми данное!
Воевода, рядом с троном, брови грозно нахмурил, да куда-там! Обещание дадено было, царевич и правда возмужал: вот-вот восемнадцать годков стукнет, только не хочется власть терять ни царице, ни воеводе, который часть казны себе в кубышку перекладывал.
– Верно говоришь, боярин! – Неожиданно согласилась царица. – Повзрослел Павлик, и вправду пора мне власть ему передать. Однако есть у меня предложение. В городе Париже проживает мусью Гарнье. У этого мусью есть крем чудотворный омолаживающий, с гиалуроновой кислотой. Ги-а-лу-роновой, если не понял кто! Пусть царевич мне ее привезет, да и царствует после этого. – А сама на воеводу глазом косит. – Как раз Павлику восемнадцать стукнет. Заодно и страну чужую посмотрит, и какая-никакая проверка будет ему, как царю будущему, повзрослел-ли, сможет ли решения самостоятельно верные принимать.
– А чего это ты, царица, не отпишешь туда, пусть сами привезут! – Высказался один из бояр.
– Пробовала я, да только в Алибаба-экспрессе мне сказали, что курьер ихний, у которого лисапед был, на том лисапеде в отпуск, в Туркмении свои отправился. Аккурат через полгода вернется.
– Да чего там, дадим царевичу лучшего мерина из царских конюшен, он и сгоняет в Париж этот! – Встрял воевода.
Сказано – сделано. Вывели царевичу мерина из конюшни, подпоясался он, пику свою любимую взял, саблю прицепил, котомку с краюхой хлеба да фляжкой за спину закинул, вскочил на мерина, и отправился в город Париж. Едет полями широкими, едет лесами темными, неделю, другую, а Парижа все не видать. Долго-ли, коротко-ли, но выехал царевич на просеку чудную посередь леса. Ровная просека, широкая, сплошной серой полосой вымощена со значками белыми. И тут смотрит – несется на него Чудище ревущее. Глазищи огнем горят! Пришпорил Павел мерина своего, пику перехватил поудобнее, и навстречу ринулся. Испугалось Чудище, взвизгнуло нечеловеческим голосом пару раз, и в сторону отвернуло. Отвернуть отвернуло, да сдуру-то в дерево и треснулось с разбегу! Дерево выдержало, а Чудище всю морду себе расколотило, и грохнулось оземь бездыханное. Подъехал Павел к Чудищу, для верности пару раз пикой в бок ему ткнул, и так получилось, что распорол он бок Чудища, аж кусок отвалился. А оттуда девушка выпала. “Ах ты, нечисть!” – Думает Павел-царевич. “Так ты людьми питалось, пока я тебя не победил!” Тут девушка в себя пришла. – Мерде! – Говорит. – Ля войтур се красси мантан папа ва ми ам а де а!
