Kitabı oku: «Планы ветряной мельницы», sayfa 2
С Ликиным телефоном в руке Ахромеев устроился за столом.
Мягкий свет от светильников падал сверху на аскетичное, с острыми скулами лицо, легкая тень устроилась в глазницах и прильнула к векам.
Цезарь тут же разлегся у ног Ахромеева. Лика почувствовала укол ревности. Предатель.
Глупая обида на животное говорила только об одном: боль живет и здравствует в глубине ее сердца.
Знакомство, звонки, переписку, редкие встречи, первые прикосновения – в памяти у нее, как у соседки Гавриловны, застряли подробности их с Ахромеевым любви.
Их любовь не была бурной страстью, от которой теряют голову. Она не была пожаром. Это было ровное, спокойное, сильное, зрелое чувство, и Лика была уверена, что его горения хватит до конца, до березки.
Ошиблась.
– Цезарь, место, – отдала команду Лика севшим голосом.
Цезарь посмотрел на хозяйку, в собачьих глазах отчетливо читалось сомнение.
– Давай, давай, – развеяла собачьи сомнения Лика.
Делая одолжение, Цезарь нехотя поднялся и устроился в своей лежанке.
Лика включила электрический самовар и под его уютное сопение стала собирать на стол.
Ахромеев уже пролистал список Ликиных контактов в телефоне, наткнулся на незнакомца по имени Федор, хотел удалить, но поостерегся.
Проверил настройки телефона, ничего, что бы вызвало подозрение, не нашел и теперь из-под полуприкрытых век наблюдал, как Лика двигается, открывает дверцы шкафчиков, поднимает руки, от чего под свободной толстовкой прорисовывается тонкая талия.
Ахромеев вдруг разволновался. Как объяснить этой женщине, что он ни в чем перед ней не виноват? Угораздило же его выбрать именно ее. Насколько было бы проще, если бы она была, как все…
Чувствуя на себе неотрывный взгляд Ахромеева, Лика достала банку с заваркой (чай в пакетиках она не признавала), мельхиоровые ложки из ящика стола, чашки и блюдца семикаракорского сервиза, нарезала сыр и вареную колбасу.
Колбаса была последней, но Лика под угрозой смерти не призналась бы Ахромееву в своих денежных затруднениях.
Честно говоря, затруднения пока не наступили, но та самая кулиса отбрасывала тень на ближайшее будущее. Квартиру на Юго-Западной и дедовский дом – без работы ей не вытянуть коммуналку. К тому же Цезаря кормить надо и самой что-то есть… Машина – удовольствие не дешевое. Может, стоит дом сдать в аренду и переехать пока в квартиру… Или наоборот…
– Так что ты узнал? – не вынеся тревожного молчания, спросила Анжелика.
– Не так много, на самом деле. Знаю только, что пакет отправили из Магадана поздним вечером, в одиннадцать сорок. В такое время любая секретарша уже вовсю тра… занимается любовью, – спохватился Ахромеев. – То есть, пакет отправил кто-то другой, и он хотел это сделать без посторонних глаз. Что любопытно: отправитель вызывал курьера не в офис. По документам курьерской службы проходит адрес гостиницы «Магадан». Отправитель платил наличными и не засветился.
– Ты, конечно, у нас спец, но тебе не кажется, что все это слишком сложно – инсценировать похищение папки, заводить расследование…
– Возможно, заказчик хотел подстраховаться. И еще. Кто-то очень не хочет, чтобы экспертную оценку делала именно ты.
– Чушь, – бросила через плечо Лика. – Эти люди должны знать, что у меня нет никакой личной заинтересованности.
– Думаю, в этом как раз все дело. Сейчас тебя обложат со всех сторон. А через некоторое время тебе сделают предложение, от которого ты не сможешь отказаться. И у тебя появится личная заинтересованность.
– Ты забыл, что я взяток не беру? – не оборачиваясь, спросила Лика.
От настойчивого взгляда Ахромеева у нее немел затылок и деревенела спина.
Стриженый затылок с ложбинкой на тонкой шее притягивал Ахромеева, как медонос пчелу, усилием он заставил себя отвести глаза и принялся рассматривать свои кулаки.
– Анжелика, не будь наивной. Есть масса способов заставить человека сделать то, чего он не хочет делать. Выловят, к примеру, нашего Цезаря, и поставят перед тобой условие: либо ты получишь любимого пса по частям, либо подпишешь нужные документы. Что ты выберешь?
Лика хмыкнула под нос не столько от людоедского прогноза Ахромеева, сколько от того, что он назвал Цезаря «нашим», и покачала головой.
– Ахромеев, у тебя профессиональная деформация.
Она поставила на стол сервировочные тарелки, масленку, сахарницу, блюдца, разложила ножи и чайные ложки.
– Это опыт. Всегда есть быстрый и эффективный способ решить проблему. Очень надеюсь, что до твоих родителей эти люди не доберутся.
Лика побледнела и опустилась на тяжелый, с высокой спинкой стул.
– Родителей?
Сколько Лика помнила своих родителей, они постоянно были в разъездах. Их и сейчас не было в стране. Технологи пищевой промышленности, мама с папой отлаживали хлебопекарное производство в очередной командировке. Собственно, Лику воспитывал дед.
– Это я так, на всякий случай, – смягчился Ахромеев. – Ничего нельзя исключать. Как говорится, предупрежден – значит, спасен. Самовар закипел, – не меняя интонацию, добавил он.
Лика поднялась, открыла шкаф, достала заварочный чайник и всыпала в него заварку.
Конечно, она жила не в питомнике, и слышала о вымогательствах, шантаже, угрозах… и про киднепинг слышала. Но это могло случиться с кем угодно, только не с ней!
– Я думаю, ты преувеличиваешь.
Ахромеев у нее за спиной скептически ухмыльнулся:
– Я преувеличиваю?
Лика залила заварку кипятком и накрыла «бабой на самовар», куклой в стиле прованс.
– Ты, кто ж еще.
Ахромеев, скорее преуменьшал. Он просто не хотел расстраивать Лику.
То, что ему удалось выяснить, не понравилось ему настолько, что он отправился в дом, где жила по-прежнему любимая женщина и все напоминало о потерянном рае.
– Энджи, скажи, ты счастлива? – неожиданно для себя спросил Ахромеев.
Лика замерла с чашкой в руке. Ей точно уши ватой заложило. «Энджи, Энджи…», – разошлось кругами по всему организму, и Лику затопило теплой волной.
Никто ее так больше не звал. Родители и родственники называли ее Ликуней, иногда Ликушей. Подруга Лизавета звала ее без затей, Ликой. Один только Ахромеев придумал ей это странное, англо-саксонское имя, больше похожее на псевдоним. И называл ее так в особые моменты…
Особых моментов было много, но об этом лучше не вспоминать…
Анжелика смотрела на бывшего мужа и не шевелилась.
– Ало, Лик? Ты где? – забеспокоился Ахромеев.
– Здесь я, здесь, – слабым голосом отозвалась она.
– Так что? Ты счастлива?
– А ты?
– Я первый спросил.
– А я первая не стану отвечать.
Они улыбнулись друг другу, и у Лики вдруг поднялось настроение.
Плевать она хотела на заговор вокруг нее. И вообще. Для начала она перестанет страдать – вот, что она сделает. Потом повидается с Лизой, потом уволится со старой работы и найдет новую.
– Я уволюсь, – поделилась планами Лика.
– Думаешь, тебя куда-нибудь возьмут?
Такого поворота Лика не допускала, и мысль показалась ей абсурдной.
– Что ты нагнетаешь! – рассердилась она.
– Поработала бы ты с мое в конторе, поняла бы, что я не нагнетаю. Если за тебя взялись серьезно, то уже завтра, – Ахромеев зачем-то посмотрел на часы с хронометром, – или послезавтра тебе позвонит ваш Гасаныч и начнет уламывать тебя забыть про документы и пакет, который сперли у тебя со стола.
Лика вскинула на бывшего мужа глаза.
На самом деле ничего удивительно в том, что Ахромеев посвящен в детали, не было – они с Шургиным по-прежнему дружили. Просто Ахромеев использовал любую ситуацию, чтобы поддержать в ее глазах реноме агента 007.
– Шургин уже доложил? – выступила с ответным номером Лика.
– Ты забываешь, где я работаю.
– Я об этом никогда не забываю, – с особой интонацией ответила Анжелика. По закону жанра ей отводилась роль мисс Манипенни, но Лика пренебрегала всеми законами, кроме юридических.
– Ты же получила на электронку копии документов? – Вопрос прозвучал так буднично, что Лика чуть не пропустила его и не прокололась.
Она на мгновение замерла, что-то вспомнила и поскучнела.
Чертова Лариска, опять подслушивала! Не офис-менеджер, а находка для шпиона.
– Получила. Но это было вечером в четверг. А в пятницу меня уже отстранили. Так что… – Лика скривила рот, от души надеясь, что убедила Ахромеева.
Ахромеев кивнул, но блеск в его глазах выдавал его с головой: он не такой опрометчивый, чтобы верить кому-либо на слово. Он все привык проверять, проверит и сейчас.
На автопилоте Лика намазала хлеб маслом, сделала бутерброд с колбасой и сыром и протянула гостю.
– Так говоришь, Гасанович позвонит не сегодня-завтра?
– Позвонит, позвонит. Не сомневайся.
– А если не позвонит?
– Если Гасаныч не позвонит, значит у него все еще хуже, чем у тебя. Тогда тебе позвонит незнакомец. Или знакомец. Не суть, – увлеченно поглощая бутерброд, вещал Ахромеев. – Главное, что он предложит забыть про пакет и документы.
– Я преисполнилась. Мне прямо интересно, – соорудив новый бутерброд, призналась Лика, – что их так возбудило? И где Гасанович? Жена, как попугай, всем отвечает, что он болеет. Это что за болезнь такая, если он не может поговорить по телефону? Речь отнялась? В чем вообще дело? Ради чего все это? Неужели из—за вредных выбросов? Это же рабочий момент, обычная текучка.
Лика нацелилась на бутерброд и уже открыла рот.
– Откуда ты знаешь про вредные выбросы?
– Бисерова на летучке сказала, – объяснила Лика.
– Может, дело в новой технологии? – тихо, будто размышляя вслух, предположил Ахромеев.
Анжелика так и застыла с открытым ртом.
– Мне как-то это в голову не пришло…
– А ты случайно копию не сняла с документов?
Ахромеев мазнул Лику преувеличенно равнодушным взглядом.
Она откусила бутерброд и принялась сосредоточенно жевать.
Ларка точно не видела, как она копировала на флешку файлы. Камер в кабинете нет…
– Не успела, – проговорила Лика с полным ртом.
Они помолчали, глядя друг на друга. Ахромеев беззаботно спросил:
– А нельзя в твой рабочий комп войти с домашнего компа?
На лице Лики отразилась работа мысли, между бровями обозначилась мелкая морщинка.
– Нет. Вся рабочая переписка ведется с корпоративного сервера. Там такая защита стоит, что мама не горюй.
– А кто еще, кроме секретарши Гасановича, знает, что тебе прислали документы на почту?
– Тебе и это Шургин доложил?
– Да, Алекс сказал. Иначе мне пришлось бы пытать вашу Ларку.
Лика помотала головой.
– Я никому больше не говорила, только Ларке.
– А Ларка умеет молчать?
– Вот чего-чего, а молчать Ларка не умеет от слова совсем.
Ахромеев запихнул в рот остатки бутерброда и, страдальчески морщась, спросил:
– Слушай, Ликунь, у тебя ничего посущественнее нет пожевать? Я сегодня без обеда…
– У меня есть кукурузная каша с тыквой. Будешь?
– Ужас. Ладно, давай свою кашу. А то мне думается плохо.
Анжелика направилась к холодильнику, достала кастрюльку и сняла с полки глиняную пиалу – она нежно любила керамическую посуду и все время ее прикупала.
Ахромеев за ее спиной воровато сунул в рот кружок колбасы.
– Вряд ли то, что ты получила из Магадана, сохранилось у тебя на почте, – поделился очередной мыслью он. – Думаю, твой комп уже почистили.
Лика положила кашу в пиалу, поставила ее в микроволновку и обернулась к Ахромееву.
– Думаешь, они такие всемогущественные? Одно дело – подставить меня, и совсем другое дело – влезть в мой рабочий комп, собственность компании. И потом – на это нужно время.
– Всемогущественный у тебя я.
Лика едва совладала с лицом.
– Ты не у меня.
– А, ну да, ты же у нас железная леди, убеждений не меняешь! – усмехнулся Ахромеев и вокруг его глаз собрались лучики, которых раньше Лика не замечала. И в смешке его не обнаружилось ничего, кроме горечи, и это тоже стало для Лики открытием. Раньше Ахромеев был оголтелым оптимистом.
Микроволновка пискнула, Лика достала пиалу и поставила перед бывшим мужем.
Ахромеев вздохнул как пещерный человек при виде цыпленка.
– Слушай, вкусно, – удивился он, орудуя ложкой. – На завтрак бы такую кашу. Ммм.
– А что, твоя не готовит тебе?
Ахромеев скрипнул зубами:
– Лика, ты дура? Сколько можно повторять: нет никакой «моей»! Я уезжал в командировку и не мог, не-мог, – с нажимом произнес он, – сказать тебе ничего. Это была секретная операция. Я для всех тогда пропал без вести. Можешь ты это своими мозгами понять?! – Ахромеев выразительно постучал по лбу пальцем.
Лика не обиделась. В разных вариациях этот диалог они вели уже больше года.
Для всех, кроме своей мамы, снова вспомнил Ахромеев. В тот злополучный день он не смог дозвониться Лике, и попросил маму съездить к жене и все объяснить. Но подозревать маму в том, что она не выполнила его просьбу, он не мог.
– Остынь. Нет у тебя «твоей», есть чужие.
– Я понял, зачем нужны юрисконсульты: чтобы голову морочить людям, – проворчал Ахромеев.
Лика забрала у него в мгновение ока опустевшую пиалу, поставила в мойку и вернулась за стол.
– Сколько, интересно, сейчас времени в Магадане?
Ахромеев вскинул руку, посмотрел на свои командирские часы и ответил:
– В Магадане сейчас два часа ночи.
– Н-да, поздновато. Часа через три-четыре позвоню.
– А в шесть утра будет в самый раз? – с сарказмом поинтересовался Ахромеев.
– Ладно, напишу сообщение.
Анжелика потянулась к телефону, который по-прежнему лежал рядом с Ахромеевым, но он перехватил ее ладонь и легонько сжал.
– Я смотрю, у вас доверительные отношения с заказчиком?
– Очень доверительные. Он приедет на днях, поможет мне разгребать эту кучу.
Ахромеев разжал пальцы и, поглядывая на Анжелику недоверчиво, как курица на зерно, уточнил:
– Не понял. Кто приедет?
– Заказчик из Магадана.
– За каким он сюда приедет?
– Говорю же: поможет мне во всем разобраться.
– Так-так-так, – затряс стриженой головой бывший муж. – А звать его как?
– Федор…
– А фамилия у этого магаданского Федора имеется?
– Имеется. Маршалов.
Анжелика с вызовом посмотрела на Ахромеева и чуть не рассмеялась – Ахромеев надулся и стал похож на обиженного маленького мальчика с детских фотографий.
Надутый Ахромеев достал свой смартфон и сказал в микрофон:
– Маршалов.
– Будешь наводить справки о нем? – спросила Анжелика с ехидством.
– А как же! Кстати, я у тебя сегодня переночую, – как о решенном деле сообщил бывший муж.
Лика опешила.
– А твоя не будет возражать? Или у вас так заведено?
– Нет никакой «моей»! – взревел Ахромеев. – Ты тупица.
Лика сделала вид, что оскорбилась.
– Уходи, Ахромеев.
– Не уйду, – буркнул в ответ он. – Ты хоть и тупица, но родная.
– Я тебе не родная.
– А кому ты родная? – быстро спросил Ахромеев. – Своему Маршалов?
– Я о его существовании узнала несколько дней назад, – склонившись над телефоном, зачем-то стала оправдываться Лика.
Она печатала родителям дежурное сообщение, с дежурным заверением, что у нее все хорошо.
– А на аватарке у него что? – не отставал Ахромеев.
– На аватарке у него тюлень. Или нерпа. – Отослав сообщение, Лика показала Ахромееву пользовательское фото, за которым скрывался Маршалов.
Демонстративно посмотрев на настенные часы, Лика собрала посуду, рассовала продукты в холодильник.
– Ахромеев, тебе правда пора, – как можно тверже повторила она и встала к мойке.
Ликина твердость не могла конкурировать с твердостью Ахромеева.
– Ликуха, я поживу у тебя, пока не разберусь в ситуации, – тихо, но властно произнес он. – Мне так спокойнее будет. Ничего личного, как говорится. Обстоятельства вынуждают.
Обстоятельства его вынуждают…
Лика хорошо знала эту интонацию. Она означала, что Ахромеев принял решение и поставил точку.
– Постели мне в кабинете, – уже мягче добавил он.
Лика только ниже опустила голову.
Целый год Ахромеев осаждал ее, как мамлюки Акру. Анжелика уже рассматривала варианты падения крепости, но осада неожиданно ослабела. Стоя у мойки с грязной посудой, Лика сделала неприятное открытие: она позвонила Ахромееву именно по этой причине… Вдруг у него кто-то завелся?
… Первые полчаса Лика воображала, как Ахромеев станет ломиться к ней в спальню, домогаться… Она станет сопротивляться, Ахромеев сломит ее сопротивление… Но она уступит физически, а дух ее бывший муж сломить не сможет… И все в этом ключе…
Время шло, ничего не происходило, будто в соседней комнате лежал не Ахромеев, а адепт Ордена Святого Франциска или импотент. Ахромеев не был ни тем, ни другим, и Анжелика призналась себе, что поведение бывшего мужа ставит ее в тупик. А еще говорит, что у него никого нет…
Под ровный храп, разливавшийся из кабинета, Лика не заметила, как сама заснула.
Утром, открыв глаза, Анжелика поняла, что проспала Царство Небесное.
И это было неожиданно и странно, и наводило на размышления.
Первая странность заключалась в том, что так спокойно ей давным-давно не спалось. Как ни геройствовала Лика, а присутствие в доме мужчины успокаивало гораздо сильнее, чем шлагбаум на въезде в поселок и крепкие охранники в будке, сильнее, чем пустырник с валерианой, чем Цезарь и ригельные замки.
Кстати о Цезаре! Это была вторая странность, и заключалась она в том, что пес не разбудил ее, а продолжал дрыхнуть на коврике у кровати.
– Собака, ты не заболела? – Лика свесилась с постели и потрогала собачий нос – он был мокрый и холодный.
Лика потянулась всем телом, вскочила и направилась в душ. В открытую дверь кабинета видна была кушетка с горкой пастельного белья – Ахромеев собрал постель, как в поезде, и вышел на своей остановке.
Ну и пусть катится, сказала себе Анжелика. Она почистила зубы, умылась, и встала под душ.
Завернув кран, растерлась полотенцем, торопливо надела белье, натянула майку и спортивный костюм и вышла из ванной.
– Вперед, Цезарь.
Пес лениво повернул голову, но так и остался лежать на коврике.
– Я ждать тебя не буду, – предупредила Анжелика и направилась мимо кухни в прихожую. И увидела на кухонном столе бумажный лист. Не иначе записка.
Это действительно оказалась записка.
«Жаль было тебя будить. Ты так крепко спала… Кстати, зрелище не для слабонервных… Цезаря я выгулял. Вернусь после обеда, привезу камеры. Когда проснешься, пришли список, что нужно купить. Хотел яичницу пожарить, залез в холодильник, а он пустой. Целую»
Лика покраснела от возмущения. Ну и тип!
Стоит палец протянуть, всю руку отхватит. Да что он себе вообразил? Теперь не отделаешься.
Лика споткнулась на этой мысли.
Лицемерка. Ты же сама хотела, чтобы он вернулся. Хотела? Хотела. Так что ты из себя корчишь недотрогу?
Цокая когтями по паркету, Цезарь притопал на кухню и стал шумно лакать воду из миски.
Анжелика включила самовар и достала из подвесного шкафа турку. Если ее лишили удовольствия гулять с собакой, то она не откажет себе в другом – в удовольствии не спеша выпить кофе.
Предвкушая тихий завтрак в обществе Цезаря, Лика залила кипятком кофе и поставила турку на огонь. Минуту спустя поймала пенную шапку, перелила кофе в любимую желтую чашку, включила телевизор и со вкусом устроилась на диванчике.
Звонок в калитку раздался так некстати, что Лика поморщилась.
Цезарь глухо заворчал.
– Это еще что такое? – строго спросила Лика пса. Полгода она таскала его на занятия к кинологу и ждала, что поведение собаки должно соответствовать затраченной сумме.
Лика подошла к домофону и застыла, рассматривая двух незнакомцев в форменных синих куртках и ядовито-желтых жилетах с надписью «Мосгаз».
Неожиданно Лику охватило необъяснимое недоверие к их физиономиям, курткам и жилетам. Они ей категорически не нравились.
Поняв, что их рассматривают, тот, что стоял ближе, улыбнулся.
– Вы к кому? – спросила Лика.
– Здравствуйте. – Парень улыбнулся еще шире. – «Мосгаз». Внеплановая профилактика газовых котлов.
По неведомой причине Лика колебалась. Цезарь угрожающе зарычал, Лика оглянулась на пса, потрепала по холке и открыла калитку.
Пройдя через двор, работники поднялись по ступенькам на крыльцо и вошли в дом.
Цезарь занял стойку и зарычал.
– Место, – строго сказала Лика псу.
Она включила в прихожей свет и со все возрастающим удивлением наблюдала, как работники надевают бахилы поверх обуви.
– Вот это сервис, – не удержалась от замечания она.
– А как же! – откликнулся улыбчивый парень. – Где у вас котел?
– Внизу, в подвале. – Лика показала на ступеньки, ведущие в гараж.
– А из подвала куда труба идет? – спросил второй.
Что-то показалось странным Лике в его вопросе или голосе – она не поняла.
– Труба идет в ванную, из ванной уже по всему дому.
– В ванной есть заглушка?
– Не знаю, – призналась Анжелика.
– Я пройду? – спросил второй.
– Да, конечно.
– Проводите в подвал? – попросил улыбчивый первый.
На долю секунды Лика смешалась.
– Цезарь, охранять, – велела она и пошла по ступенькам вниз.
Перед дверью в подвал ступеньки закончились. Лика толкнула дверь, щелкнула выключателем и обернулась.
Парень следовал за ней.
Они прошли мимо «ауди», дошли до выгородки с отопительным котлом, и Лика снова включила свет.
– А в связи с чем внеплановая профилактика? – из вежливости спросила она.
– В связи с тем, что в одном из домов взорвался газовый котел. Повреждения не сильные, обошлось без отключений. Но пришло предписание МЧС проверить все котлы.
– Ясно, – кивнула Лика.
Парень действовал методично: он повернул заглушку на газовой трубе, снял щиток с агрегата, позвонил напарнику и бросил в трубку:
– Я перекрыл газ.
Затем достал из рюкзака мини-пылесос и спросил, где розетка.
В этот момент Лика услышала лай Цезаря.
– Розетка вон там, – показала она, устремляясь к лестнице. – Сами разберетесь?
Не ожидая ответа, Лика припустила наверх.
Цезарь времени даром не терял. Не церемонясь с работником газовой службы, он загнал его в ванну и держал там. Стоило газовщику двинуться, Цезарь задирал верхнюю губу, и раздавалось грозное рычание…
Лика быстро оценила ситуацию и не без гордости отозвала пса:
– Цезарь, место.
Загнанный в ванну работник осторожно, оглядываясь на пса, выбрался из нее и приступил к работе. Он чиркнул зажигалкой и полез под ванную. Пока газовщик что-то исследовал, Цезарь не переставал рычать, и Лика увела пса в спальню и закрыла его там.
В этой суматохе Лика не сразу услышала звонок телефона. На экране возникла улыбка чеширского кота.
– Привет, – ответила Лика уже ровным голосом.
– Ты дома? – спросил Ахромеев.
– Дома.
Пользуясь моментом, Цезарь выбрался из спальни и незамедлительно облаял газовщика. Ахромеев тут же насторожился:
– Что такое? Кто-то пришел?
– Газовщики.
– А что случилось, почему ты вызвала их?
– Ничего не случилось, я их не вызывала. Внеплановая профилактика, сказали.
– Ты их впустила? – продолжал допрос Ахромеев. Голос звучал строго.
– Да, – промямлила Лика.
– А ты проверила у них документы? – В голосе Ахромеева уже отчетливо звучал металл.
– Н-нет, – неохотно призналась несчастная Лика.
– Проверь, – коротко распорядился бывший муж. – Я жду.
Из трубки исходили токи высокого напряжения, и Анжелика подчинилась.
– Молодой человек, – интеллигентно обратилась она к газовщику. – А удостоверение у вас есть?
Молодой человек повернул небритую физиономию к хозяйке и недовольно проворчал:
– Я на испытательном сроке. У нас Виталя главный, у него удостоверение спрашивайте. – Газовщик кивнул в сторону подвала.
– Ясно. Вы все уже сделали?
– Да. Все нормально, пользуйтесь.
Он собрал в пластмассовый чемоданчик нехитрый инструмент и направился к выходу.
– Ты слышал? – спросила Анжелика в трубку.
– Слышал. Лика, проверь удостоверение у второго. Я жду.
– Да они уже уходят, – радостно сообщила Анжелика Ахромееву.
И действительно: из подвала поднялся полномочный представитель «Мосгаза» Виталя, оба газовщика направились к входной двери и уже снимали бахилы. Вопрос об удостоверениях, с точки зрения Лики, терял актуальность.
Ахромеев был другого мнения:
– Я жду, – рыкнул он в ухо Лике.
– Постойте! – окликнула Лика покидающих ее дом рабочих. – С вами хочет поговорить… – Лика споткнулась.
Как назвать Ахромеева? «Бывший муж» – звучит более, чем странно. Муж?
– Один человек, – выкрутилась она.
Пресекая все возможные отговорки, Лика сунула в лицо Виталию трубку.
Виталия предложение почему-то не обрадовало. Из улыбчивого парня он трансформировался в угрюмого слесаря, Лике даже жалко стало его.
Мастер отравлять людям жизнь, Ахромеев засыпал парня вопросами, точно в кабинете оперуполномоченного. Виталий только успевал бубнить в трубку:
– Домоуправление номер два. Аварийная ситуация в поселке. Виталий Спирин. Дергачева Зинка. То есть Зинаида Ивановна, – уточнил парень, и Лика догадалась, что Ахромеев интересовался начальством газовщиков.
Наконец, Ахромеев удовлетворил профессиональное любопытство, Виталий вернул телефон хозяйке. На его постной физиономии появилась всезнающая улыбка.
– Ревнивый муж?
В ответ Лика виновато улыбнулась.
Парни уже ходко трусили к калитке.
Анжелика проводила глазами ядовито-желтые жилеты и спросила у Ахромеева:
– Ну что, ты успокоился?
– Нет. Мне не понравилась эта внеплановая профилактика. Я приеду и все проверю.
– Проверяй, – разрешила Лика. Хоть какая-то польза от бывшего мужа – в паре с Цезарем будет нести вахтенную службу.
… Ахромеев поставил на пол увесистые пакеты с логотипом гипермаркета и настороженно просканировал взглядом прихожую, коридор и спуск в подвал.
– Похоже, они нас опередили, – добавил он зловещим шепотом.
Лика хлопнула глазами. Она не знала, можно верить Ахромееву или нет. Может быть, это очередной спектакль, чтобы запугать ее. Запуганной женщиной легко манипулировать…
– Кого попало впускаешь в дом, – не преминул упрекнуть он Лику.
Лика сама не заметила, как под влиянием Ахромеева перешла на шепот.
– Не кого попало, а слесарей, – скорее из духа противоречия возразила она.
Цезарь спас их от ненужного препирательства – он вовремя появился в прихожей и подхалимски завилял хвостом.
– Вот только на Цезаря и надежда, – проворчал Ахромеев, пытаясь отыскать шлепанцы.
Между визитом газовщиков и приходом Ахромеева у Лики было достаточно времени, чтобы отправить на «Хэдхантер» свое резюме, и она чувствовала некое удовлетворение.
Вздохнув, Лика достала шлепанцы из шкафа и поставила перед своим добровольным защитником.
Бдительный бывший муж скинул сапоги и спросил:
– Куда они проходили?
– Один спускался в подвал, другой осматривал трубу в ванной.
– А ты, конечно, была с одним из них.
– Ну я же не могла раздвоиться, – повысила голос Анжелика.
Ахромеев шикнул на нее:
– Тссс. Дай угадаю. Тебе пришлось спуститься в подвал с одним из них?
– Откуда ты знаешь?
– От верблюда.
Он отстранил Лику и направился по ступенькам вниз.
– Ну я сначала спустилась с Виталием в подвал, – шепотом оправдывалась Лика, плетясь следом за бывшим мужем, – а потом услышала лай Цезаря и побежала спасать другого.
– Спасибо, хоть Цезарь есть, – повторил Ахромеев.
Открыв дверь в подвал, он извлек из кармана уже знакомый детектор, выдвинул из корпуса антенну и включил. Аппарат несмело пискнул и мигнул красным глазом.
Как ни изощрялся Ахромеев, в подвале детектор вел себя спокойно. Получалось, в конспирации не было никакой необходимости.
Факт этот разочаровал конспиратора (Лика без труда прочитала это на его физиономии), он озадаченно огляделся. На глаза ему попался распределительный щит интернет-кабеля. Потухшие было огни в глазах Ахромеева вновь вспыхнули, и он ринулся к щитку.
Открыв его, Ахромеев почти минуту хранил молчание.
Анжелика подошла сзади, встала за спиной у бывшего мужа и принюхалась.
От Ахромеева пахло… любимым мужчиной.
Она выключилась из реальности, стояла, оцепенев, втягивала ноздрями его запах и мечтательно листала в памяти картинки из прошлого…
Ахромеев оглянулся на нее.
Лика моргнула и сфокусировала взгляд на навороченных внутренностях щитка. Разобраться в них мог только спец по компьютерным системам.
– Они могли подключиться к сети… – изрек Ахромеев с умным видом. Впрочем, он все делал с умным видом.
Лика хмыкнула.
– Не смешно, – строго одернул Ахромеев бывшую жену. – Смотри, куда идет кабель.
Лика проследила за указательным пальцем умника – кабель уходил в пол.
– Теперь понимаешь?
– Что я должна понимать?
– Снаружи они подключиться не смогли. Пришлось бы рыть землю, а это привлекло бы внимание. Только отсюда. Надо звать профессионалов, – заключил он.
– Как? – насмешливо изумилась Лика, – неужели есть что-то, что ты не умеешь?
– Ну я не все могу, – заскромничал Ахромеев, увлекая Лику наверх. – Ты пока разбери пакеты из магазина, а я позвоню кое-кому.
Лика не стала возражать – на кухне она чувствовала себя намного увереннее, чем в подвале.
В пакетах обнаружились сыр, пачка кофе, упаковка помидоров черри, пакет сливок, батон, булки с изюмом, бутылка «Мерло» и баранья вырезка. Намек был более чем прозрачным. Ахромеев в своем репертуаре…
– Сто лет не ел нормального плова, – открыл душу Ахромеев, возникнув на кухне. – Сейчас Алекс Шургин приедет, мы с ним все здесь проверим и установим камеры слежения.
… Оперативности Алексея можно было позавидовать – минут через тридцать под забором тормозила мышиного цвета «Хёндэ Солярис», еще через минуту Алексей стоял под дверью дома с арсеналом инструментов и приборов.
Пока приятель переобувался в домашние тапки, Ахромеев выложил свои подозрения и спросил:
– Как думаешь, зачем они приходили?
– Да кто их знает, – Алексей пожал плечами. – Может, тестировали систему. Анжелика Васильевна, тебе не приходило какое-нибудь странное письмо на электронку? Может, рассылка была?
– Рассылки я обычно удаляю. А письма… ничего подозрительного не было, – задумчиво ответила Лика. Она вспомнила про Маршалова – почему-то он не ответил на ее просьбу и не прислал документы на новый эмайл.
– Они могут дистанционно подключиться? – продолжал беспокоиться Ахромеев.
– Могут, если они ай-ти-умники.
– Эти двое не были похожи на умников, – вставила Лика. – Эти двое были похожи на слесарей.
– Это маскарад, – авторитетно заявил Ахромеев.
Под их вялую перепалку Шургин проверил Ликин ноутбук и объявил, что все в порядке, посторонние устройства не подключены. Ахромеева этот факт озадачил еще больше.
– А что они тогда делали в доме?
– Говорю же, это были слесари! – без всякой надежды повторила Лика.
Сбить с толку Ахромеева было невозможно. Он умел двигаться к цели, обходя препятствия.
– Пойдем в подвал, – позвал он Алексея, и Лика заступила на пост у плиты.
Поход в подвал не занял много времени у мужчин. Услышав, что они поднимаются из подвала, Лика выглянула из кухни:
– Ну что?
– Ничего. – Ахромеев метнул острый взгляд в Алексея. Тот с готовностью кивнул.
– Но я схожу в домоуправление и все проверю, – добавил бывший муж.
Фраза, призванная усыпить Ликину бдительность, произвела обратный эффект. Подозрение выпустило когти и вцепилось прямо в сердце, и она в очередной раз обозвала себя психопаткой. Если за дело взялись спецы по безопасности государства, то ей остается курить бамбук в сторонке!
