«Хлеб с ветчиной» kitabından alıntılar, sayfa 18

За всё приходится платить, и взлёт может быть первым шагом к падению.

«прекрати изображать из себя мученика, или я помогу тебе узнать, что это такое на самом деле.»

- Слышь, Беккер, а чем эти люди занимаются?

- Пьют.

Но куда я мог пойти с одиннадцатью центами в кармане. И я снова пошел туда, где жил.

Вглядываясь в своего родителя, я не видел ничего, кроме отвратительной беспомощности. Мало того, мне казалось, что он боится вывалиться из общей обоймы даже больше, чем все остальные. Что поделаешь, сказывалась древняя кровь крестьян и рабское воспитание.

Страх перекрывает боль.

— Вы что, ребята, были в винном погребе?

— Да, — ответил сынок.

— А не рановато ли начинаете?

Мы ничего не ответили. Плешивый потащил меня в магазин, где продавалась жевательная резинка. Мы купили несколько пластинок и рассовали по ртам. Плешивый боялся, что мать учует запах. А я ничего не боялся. Я сидел в парке на скамейке, чавкал жвачкой и думал: «Ну, сегодня я обрел нечто. Нечто такое, что поможет скоротать отпущенное мне время».

Нельзя приходить к бедному человеку с картами и большой суммой денег. Бедняк рискует лишь потерять свою малость, но если повезёт, может и выиграть всё, что вы принесли с собой.

Я хочу, чтобы ты был инженером. А как ты можешь стать инженером, когда я нахожу у тебя тетрадь с рисунками баб, у которых юбки задраны до самого пупка? И это все, на что ты способен? Ну, почему ты не рисуешь цветы, горы или океан?

Кто такие доктора, юристы, ученые? Это люди, которые добровольно лишили себя свободы думать и поступать как личности.