Kitabı oku: «Книга и меч. Записи о доброте и ненависти. Том 4», sayfa 2

– Открой и посмотри, что это, ладно?

Девушка кивнула. Под небольшим усилием восковая капсула раскрылась, изнутри выпал комочек бумаги. Хуо Цинтун расправила его, и взору открылся тонкий, как крыло цикады, листок шелковой бумаги, на котором были выведены древние письмена, а рядом с текстом – карта.

Чжан Чжаочжун, увидев, что они нашли странные письмена, притворился, что собирает сухие ветви для костра, а на деле ходил вокруг, наблюдая за Чэнь Цзялуо и Хуо Цинтун. Но текст был на арабском, поэтому он не мог понять смысла написанного и, разочарованный, оставил попытки узнать что-нибудь.

Чэнь Цзялуо знал несколько арабских слов, но его знаний было недостаточно, поэтому он отдал таинственную бумагу Хуо Цинтун. Девушка задумчиво взяла ее в руки, прочитала, а затем отдала обратно Цзялуо.

– Что там написано? – спросил он.

Хуо Цинтун не ответила, продолжая раздумывать над тем, что только что прочла. Принцесса Касили знала нрав своей сестры и улыбнулась:

– Она размышляет над сложным вопросом, не мешай ей.

Цинтун пальцами нарисовала на песке восток и запад, потом все стерла, а затем присела на колени и крепко задумалась. Чэнь Цзялуо сказал:

– Ты еще слаба, не напрягай сильно свой мозг. Если ты не можешь понять, что написано на бумаге, отложим на потом.

Хуо Цинтун сказала, кивнув в сторону Чжан Чжаочжуна:

– Я хочу поговорить без волков и без людей-волков.

Принцесса Касили услышала, как ее сестра назвала их людьми-волками, и рассмеялась. Подумав немного, Хуо Цинтун сказала Чэнь Цзялуо:

– Пожалуйста, встань на спину лошади и посмотри на запад, не возвышается ли там белая гора.

Чэнь Цзялуо вскочил на своего коня; он посмотрел на запад, но, хотя вдалеке и были горы, белой вершины видно не было. Хуо Цинтун сказала:

– Согласно карте Затерянный город находится недалеко отсюда, поэтому ты должен увидеть пик Белого нефрита.

Чэнь Цзялуо соскочил с лошади и спросил:

– Что за город?

– Когда я была маленькой, слышала, как люди говорили, что в этой пустыне под песками покоится Затерянный город. Город этот был весьма богатым и процветающим, но однажды внезапно разразилась сильная песчаная буря, и песок полностью скрыл его. Ни один из десятков тысяч жителей не смог спастись.

Повернувшись к Касили, она сказала:

– Сестра, ты лучше всех знаешь эти истории, расскажи ему.

Принцесса продолжила:

– Есть множество легенд об этом месте, но никто никогда не видел древний город своими глазами. Нет, многие побывали там, но лишь некоторые вернулись живыми. Говорят, там хранится несметное количество драгоценностей. Однажды мужчина заблудился в пустыне и случайно забрел в город; он был безумно счастлив, увидев горы золота, и нагрузил ими своего верблюда. Но только он попытался выехать за пределы города, как понял, что без конца ходит вокруг: место не отпускало его.

– Почему? – спросил Чэнь Цзялуо.

– Говорят, все жители Затерянного города превратились в призраков и не желают покидать родные места даже после смерти. Эти призраки не хотят, чтобы их сокровища забрали, поэтому очаровывают людей и не дают им уйти. Если странники не забирают ничего из драгоценностей с собой, они легко выбираются из города.

Чэнь Цзялуо сказал:

– Отказаться от драгоценностей, я думаю, не так уж и просто.

– Да, как можно устоять, видя столько золотых и серебряных монет? – сказала Хуо Цинтун. – Говорят, если не просто не взять ничего, но даже и оставить несколько серебряных в одном из домов города, то из колодца фонтаном поднимется в воздух пресная вода. И чем больше серебра ты оставишь, тем больше воды будет.

– Не слишком ли жадные эти призраки? – усмехнулся Чэнь Цзялуо.

– Некоторые люди нашего народа увязают в долгах и, не зная, как решить эту проблему, отправляются на поиски этого места, но никогда не возвращаются, – сказала Касили. – Однажды караван спас в пустыне умирающего человека. Он сказал, что был в Затерянном городе и хотел выбраться, но продолжал ходить кругами. Как-то раз этот человек увидел след в пустыне и подумал, что кто-то был здесь недавно, он отчаянно пытался идти по следу, но потом понял, что этот след – его собственный. Караван просил его провести их в это место, но путник отказался, сказав, что, даже если бы он получил все сокровища Затерянного города, нога его больше никогда не ступит в город-призрак.

– Страшно даже представить, как гоняешься за собственными следами по кругу в пустыне, – сказал Цзялуо.

– Есть кое-что еще более пугающее, – добавила принцесса. – Однажды по пустыне шел человек и вдруг услышал, что кто-то зовет его по имени. Он пошел на голос, но никого не встретил и в итоге заблудился.

– Тот, кто обрадовался внезапному появлению такого количества сокровищ, должно быть, потерял рассудок, и ему было трудно найти дорогу в пустыне, – ответил Чэнь. – Если бы он решил, что сокровища ему не нужны, он бы смог четко сориентироваться, ведь голова его не была бы забита мыслями о богатствах. Это совсем не значит, что ему помешали какие-то призраки.

Хуо Цинтун тихо сказала:

– То, что спрятано в ножнах, – это карта пути к Затерянному городу.

Чэнь Цзялуо громко выдохнул. Принцесса Касили улыбнулась и сказала:

– Нам не нужны эти сокровища. Все равно призраки никого не отпустят. Эта карта бесполезна, но кинжал хорош; он настолько острый, что, наверное, хватит лишь одного касания, чтобы нанести вред врагу.

Она выдернула три волоска и положила их на острие кинжала:

– Я слышала, как отец говорил, что настоящий кинжал способен разрубить волос, если просто дунуть на него. Сможет ли так это оружие?

Дунув на лезвие, девушка увидела, как ее три волоска тут же разделились на шесть частей. Принцесса была в восторге. Затем Хуо Цинтун достала платок и подбросила его вверх. Ткань медленно поплыла вниз; она подняла кинжал, провела по платку, и тот разделился на две части. Чжан Чжаочжун и трое демонов выразили свое восхищение громким возгласом, не сумев сдержать зависти. Чэнь Цзялуо вздохнул:

– Каким бы острым ни был кинжал, он бесполезен, если не поможет нам убить этих голодных волков.

– Карта показывает, что Затерянный город был построен вокруг Нефритовой горы, – сказала Цинтун. – Согласно карте гора находится недалеко отсюда, поэтому ее должно быть видно. Почему же на горизонте пусто?

Касили сказала:

– Сестра, не позволяй праздным мыслям завладеть твоим разумом. Даже если ты найдешь эту гору, что с того?

– Тогда мы сможем сбежать в город, там есть дома и крепости. Прятаться от волков гораздо лучше там, чем здесь.

– Верно! – воскликнул Цзялуо.

Он вскочил, встал на лошадь и посмотрел на запад, выискивая горную вершину. Чжан Чжаочжун ожидал, что они будут много разговаривать, но не понимал ни слова. Он видел, как Чэнь Цзялуо вскочил на седло, не понимая, что, черт возьми, происходит. Они вчетвером обсуждали, как спастись от волков, и говорили долго, но безрезультатно. Принцесса Касили достала скудные запасы еды и раздала всем. В этот момент она вспоминала об олененке, которого растила. Девушка подняла голову к небу и вдруг удивленно сказала:

– Сестра, посмотри.

Хуо Цинтун, взглянув вверх, увидела в воздухе черную точку, застывшую неподвижно, и спросила:

– Что это?

– Это орел. Я видела, как он летел, но почему он вдруг застыл в воздухе?

– Тебе ведь не показалось, верно?

– Нет, я ясно видела, как орел летел.

– Но если это орел, как он может застыть в воздухе? Это странно, – сказал Цзялуо.

Некоторое время они втроем смотрели в небо, точка внезапно сдвинулась с места, стремительно приближаясь, и через мгновение черная птица пролетела над их головами. Принцесса Касили медленно подняла руку, чтобы поправить растрепанные ветром волосы. Чэнь Цзялуо посмотрел на ее белые, как нефрит, руки и сказал:

– Взгляни на ее руки!

Хуо Цинтун посмотрела на руки девушки и сказала:

– Касили, у тебя действительно красивые руки.

Принцесса смущенно улыбнулась. Чэнь Цзялуо продолжил с улыбкой:

– Несомненно, у принцессы красивые руки, но разве вы не заметили? Ее кожа настолько белая, что трудно различить, где рука, а где белое платье.

– А? – произнесла Цинтун.

Принцесса тихо слушала, опустив глаза, как они говорили о ее руках. Чэнь Цзялуо продолжил:

– Орел спустился с пика Белого нефрита!

– Ах! Неплохо, неплохо. Небо белое, словно козье молоко. Горная вершина, должно быть, такая же белоснежная, и ее не видно издалека, – воскликнула Хуо Цинтун.

– Именно так! Орел черный, поэтому мы его видим.

Только тогда принцесса поняла, что они говорили о Затерянном городе, и спросила:

– Так как нам туда добраться?

– Мы должны тщательно обдумать это, – сказала Хуо Цинтун. Она достала карту, долго рассматривала ее и наконец произнесла: – Когда солнце будет на западе, если это действительно горная вершина, на землю должна упасть тень, и мы сможем рассчитать расстояние до древнего города.

Чтобы скоротать время, все трое присели, разглядывая мертвого волка, тыкали пальцами в морду, выдергивали шерсть и открывали волчью пасть, чтобы осмотреть зубы. По мере того как солнце постепенно садилось, на западной стороне равнины появилась черная тень, которая становилась все длиннее и длиннее, словно лежащий великан. Хуо Цинтун начертила палкой на земле какие-то вычисления и сказала:

– Город примерно в двадцати-двадцати двух милях от этой горной вершины.

Она перевернула мертвого волка. Чэнь Цзялуо взял в руку волчью ногу, поиграл острыми когтями и выдохнул:

– Если у нас будет еще одна лошадь, мы втроем сможем преодолеть двадцать миль без остановок.

– Думаешь, они дадут нам уйти? – сказала Хуо Цинтун.

– Хорошо, дайте мне попробовать. – Он небрежно разрезал живот мертвого зверя кинжалом.

Чжан Чжаочжун и три Гуандунских демона недоумевали, видя, как они роются во внутренностях животного, продолжая говорить на языке мусульман. Чжан Чжаочжун сказал:

– Что такого вы там нашли? Мастер Чэнь, вы обсуждаете, как его похоронить?

Чэнь Цзялуо внезапно пришла в голову идея, и он сказал:

– Мы обсуждаем, как избежать опасности. Послушайте, здесь ничего нет, в животе у волка.

– Этот волк был голоден, поэтому хотел нас съесть.

Демоны засмеялись. Ха Хэтай сказал:

– В последний раз когда мы столкнулись со стаей волков, мы спрятались на дереве. Стая долго кружила, прежде чем уйти. На этот раз звери еще более терпеливы. Они окружили нас и никак не уходят.

– В прошлый раз нам повезло, волков отвлекли тигры и верблюды, – ответил Тэн Илэй. – Теперь, боюсь, в радиусе сотен миль не осталось ни одного живого существа, только мы.

– Волки голодны, хотя им есть что поесть, почему же они не едят свою добычу? – отметил Цзялуо.

Три Гуандунских демона одновременно вскочили и подошли поближе. Чжан Чжаочжун поспешно спросил:

– Созрела ли у вас какая-то идея, господин Чэнь?

– Если мы останемся здесь и будем дожидаться, пока ветви догорят, а затем вновь отправимся собирать хворост, все семеро будут в опасности, верно?

Чжан Чжаочжун и демоны кивнули. Чэнь Цзялуо продолжил:

– Люди в мире боевых искусств ценят героизм и порядочность и жертвуют своими жизнями, чтобы спасти других. Сейчас все в опасности. Если кто-то из нас готов пожертвовать своей жизнью, он мог бы вскочить на коня. Волки не посмеют зайти в кольцо, пока видят здесь огонь. Они погонятся за человеком всей стаей. Он заманит волков как можно дальше, а остальные шестеро будут спасены.

Чжан Чжаочжун сказал:

– А как же тот самый человек?

– Если ему посчастливится встретить возвращающиеся войска цинских солдат, он сбежит, сохранив свою жизнь. В противном случае лучше умереть, чтобы спасти жизни людей, чем просто умереть здесь вместе.

– План хорош, но кто готов быть приманкой для волков? Это вопрос жизни и смерти, – сказал Тэн Илэй.

Ха Хэтай сказал:

– Давайте бросим жребий…

Чэнь Цзялуо изначально хотел пойти добровольцем, так что он, Хуо Цинтун и ее сестра вызвались отвлекать волков. Они побоялись вызвать подозрения, поэтому согласились тянуть жребий, но Цзялуо добавил:

– Тогда участвовать будут только мужчины.

Гу Цзиньбяо воспротивился:

– Все мы люди, почему они должны остаться в стороне?

– Ты мужчина или нет, в конце концов! – воскликнул Ха Хэтай. – Тебе не будет стыдно, что ты не защитил двух девушек? Как можно позволить им спасать нас? Пусть лучше меня съест стая голодных волков, чем мои друзья на реках и озерах будут смотреть на меня свысока и насмехаться до конца жизни.

– Хотя мужчины и женщины разные, но живы мы одинаково, – поддержал Гу Тэн Илэй. – Если тянуть жребий, то участвовать должны все.

Он думал, что, если их будет больше, его шансы стать жертвой значительно уменьшатся. Гу Цзиньбяо любил и в то же время ненавидел Хуо Цинтун, думая, что если она не достанется ему, то пусть лучше ее съедят голодные волки. Все четверо посмотрели на Чжан Чжаочжуна и ждали его ответа. Чжан Чжаочжун уже придумал план, зная наверняка, что жребий не выпадет ему, поэтому его мысли занимало совсем другое: «Эти две красавицы должны остаться в живых. Одну хочет император, почему бы мне не забрать другую?» Он тут же с гордостью сказал:

– Мужчина должен быть мужчиной внутри, а не только снаружи. Я человек чести – как я могу позволить женщинам спасать мою жизнь?

Услышав, как твердо он этот сказал, Тэн и Гу не стали спорить с ним. Гу Цзиньбяо согласился:

– Хорошо, оставим девушек в покое.

– Приступим! – сказал Тэн Илэй.

Он наклонился, чтобы собрать ветки, но Чжан Чжаочжун его остановил:

– С ветками легко сжульничать. Лучше сыграть с монетами. – Он вынул из мешка дюжину монет, выбрал пять одного размера, остальные положил обратно в мешок и сказал: – Вот четыре монеты, на которых изображен император Юнчжэн. Посмотрите, они одинаковые. А на пятой монете изображен император Шуньчжи. Кому выпадет Шуньчжи, тот и отправится к волкам. – Все проверили монеты, и Чжан Чжаочжун продолжил: – Отлично. Брат Тэн, положи их в свой мешок.

Тэн Илэй бросил в мешок пять медных монет. Чжан Чжаочжун спросил:

– Кто хочет тянуть первым?

Он посмотрел на Гу Цзиньбяо. Увидев, что его правая рука слегка дрожит, сказал с улыбкой:

– Брат Гу, не бойся. Рождение и смерть – воля судьбы, а богатство и честь – воля твоя. Я буду первым.

Он просунул руку в мешок и сжал одну из монет пальцами. Продемонстрировав монету с изображением Юнчжэна, мужчина сказал с улыбкой:

– К сожалению, не мне геройствовать сегодня.

Хотя четыре монеты с портретом императора Юнчжэна были примерно того же размера, что и монеты с изображением Шуньчжи, они были новее, их отлили примерно на восемьдесят лет позже. Монеты императора Шуньчжи в ходу уже почти сотню лет, они изношены, поэтому, естественно, тоньше. Просто разница в толщине очень мала, и обычно людям заметить ее довольно сложно, но Чжан Чжаочжун знал в деньгах толк. Вторым тянул Чэнь Цзялуо – он хотел вытянуть Шуньчжи, забрать девушек и уйти, но ему выпал Юнчжэн. Чжан Чжаочжун сказал:

– Второй брат Гу, твой черед.

Гу Цзиньбяо взял мешок и потряс его, громко сказав:

– Кому-то из нас троих суждено вытянуть Шуньчжи… Это нехорошо!

– Любому из нас он мог выпасть, в чем проблема? – ответил Чжан Чжаочжун.

– Деньги твои, и ты первым тянул монету – кто поверит в то, что ты не мухлевал? – злился Гу Цзиньбяо.

Чжан Чжаочжун посинел от возмущения и сказал:

– Тогда достань свои деньги и давай сыграем еще раз.

– Пусть каждый достанет по монете, так будет честно, – сказал Гу Цзиньбяо.