Kitabı oku: «Я читаю твои мысли», sayfa 10

– Твоя вода, – я потянулась, чтобы напоить его, когда вернулась в комнату.

– Просто отвяжи меня, – попросил меня Боб, – отвяжи, и я сам себя напою, – он выдавил милую улыбку.

– Боб, ты знаешь…

– ПРОСТО ОТВЯЖИ МЕНЯ! – закричал парень, – ОТВЯЖИ МЕНЯ, КЭТРИН. ОТВЯЖИ. ОТ-ВЯ-ЖИ!

Боб дергался и буквально выплевывал эти слова. Головой он выбил стакан из руки, он уцелел, но вот вода разлилась.

– Боб, я сейчас все уберу, не беспокойся, – зачем-то проговорила я. Ведь я прекрасно знала и даже слышала в его голове, что его волнует лишь одно.

Он продолжил кричать и кричать, чтобы я его отвязала. Боб начал плакать и умолять, обзывал меня грязными словами, на что я не обращала внимания. Не реагировать на это. Так сказал мне Денис. И так как другой тактики у меня нет, я следовала этой.

– Ты грязная сука! – кричал он, – ты никогда ничего мне давала! Я прошу тебя просто развязать, но ты и этого не сделала ради меня! А если бы об этом просил Денис? РАЗВЯЖИ МЕНЯ, ЧЕРТОВА СУКА!

Неожиданно рядом я услышала одну пару знакомых голов. Аарон и Маша пришли сюда на крики. Они быстро забежали в комнату к Денису. Ребята нашли, где себя привести в порядок. Они были напуганы и измучены.

«Мы тебя не тронем, Кэтрин», – передал Аарон, – «что происходит?» – спросил он, видя перед собой привязанного Боба. Как хорошо, что ни один из них не решился просто взять и отвязать его. Я собрала силы в кулак и передала им информацию о состоянии нашего общего друга. «Мы поможем», – пообещала Маша.

Может быть, я даже улыбнулась бы. Ведь, оказывается, в правду говорят, что друзья познаются в беде. Боб точно может рассчитывать на каждого из нас. Но пришел бы Аарон или Маша на помощь ко мне? А если я бы попросила их помочь Денису?

Ребята сели перед ним и пытались завести диалог, однако Боб все еще не отступал. Я слышала волнение друзей и их страхи. А ведь я кое-что утаила от них. О том, что Боб потерял свои силы. Думаю, это мы будем обсуждать позже.

39

«Лазанья для тебя», – Денис Мэтеков.

Спустя даже двадцать минут Мостафа не переставал вопить. Его запястья посинели от сдавливающих их веревок. Когда Аарон вспылил и вырубил его, я ужаснулась, но насладилась тишиной вокруг. Молча, мы прибрали вокруг Боба, помыв полы от его слюней и крови от разбитых коленей, а потом перешли в отдельную часть палаты со столом и кожаным креслом.

– Почему он просто не вырвал веревки? – задала справедливый вопрос Маша. Я уселась в кресло, а ребята опустились на пол, облокотившись о стену.

– Этот наркотик откатил эффект от операции, – я поджала губы.

– Но так не бывает! – нахмурился парень.

– Так сказал Денис, – я пожала плечами, Аарон заметно напрягся, а Маша бросила тревожный взгляд на меня, а потом на него, – Аарон, перестань. Так дела не делаются. Ты либо принимаешь его в нашей команде, либо мы разделяемся.

– Ты серьезно готова пойти на это? – обида блеснула в его глазах.

– Ты не оставляешь мне выбора. И Маша тоже, – думаю, настало время поговорить обо всем происходящем. Я не стану уговаривать Аарона или Машу, но нужно прояснить в каких отношениях мы будем.

Они оба нервничали и злились, в основном. Маша просто стала заложницей своих чувств, я так думаю.

– Аарон? Маша? – я повторно привлекла их внимание.

– Слушай, Кэтрин, я просто ему не доверяю. – Начал Аарон.

– Доверяй мне. Не ему. Ты с самого начала сомневаться во мне.

– Подожди. Дай сказать, – он меня перебил, – я просто… я знаю… Точнее я помню, что я отсюда. Все мои инстинкты говорят мне, что это моя Родина, если такое понятие еще осталось. Но я почему-то противоречиво ненавижу все, что с ней связано.

– И ты думаешь, что это связано со стертыми воспоминаниями? – дополнила я то, что было в голове у парня.

– Да. Ты же что-то вспоминала. Может, там…

– Я вспоминала только то, что было в моей голове, – прервала я его, – я не могу возвращать воспоминания другим. Во всяком случае я не знаю, как это делать. Но, Аарон, ты не должен так относиться к Денису. Почему вы все вдруг возомнили, что стертые воспоминания могут быть вашим алиби? Ты сам выбираешь, что делать, – я начинала злиться, – а что с тобой, Маша? Какое оправдание ты придумала себе?

– Ты меня бросила, – обижено надула губки девушка, – ты сама стала больше проводить времени с Денисом. Я же просила тебя не отдаляться. Мы всегда все друг другу рассказывали, даже больше, чем мальчишкам. Но ты вдруг решила, что хранишь какие-то заклятые тайны.

– Ты обвиняешь меня в том, что я хотела немного независимости от вас? – брови полезли на лоб.

– Я обвиняю тебя в том, что ты предпочла Дениса нам, – прикрикнула Петрова.

– Да о чем ты говоришь? – устало протянула я, – вы сошли с ума? Вы все сумасшедшие.

– Уверена ему, ты рассказывала больше, чем нам.

«Мне пока не заходить?» – спросил Денис в голове. Я последовательно повернула голову ко входу, но его там не было. «Ты принес еды?» – спросила его. «Конечно. Лазанья для тебя». Я вспомнила этот прекрасный вкус чудесного блюда, даже слюнки потекли. Живот острой болью напомнил о долговременном голоде.

– Хорошо, Маш, если ты так думаешь, то сама спроси у него, что я говорила.

«Заходи, я очень хочу есть», – позвала Дениса я.

Маша и Аарон повернули головы к двери, где спустя десять секунд показался парень. Я все еще злилась на него за его бездействие, но не могла больше пренебрегать едой.

– Аарон, я принес еды нам всем, – объявил Денис, показывая пакеты, – не кидайся на меня. Супер-Кэти права: мы вынуждены быть на одной стороне. Нравишься ли мне ты? Вовсе нет. Но я тебя за это не бью.

– Супер-Кэти? – я нахмурилась от удивления.

Денис улыбнулся во все зубы и стал раскладывать боксы с едой. Он взял по три порции каждому, я так понимаю, чтобы у нас был хотя бы небольшой запас. Я обратила внимание, что он не обделил и Боба.

Вспоминая друга, мне становиться слишком грустно. Это же моя вина. Как жаль, что я не могу перемещаться во времени. Вот это я понимаю иметь полезную силу. Зато я знаю, что сделаю все, чтобы вылечить друга сейчас. Я вздохнула.

Денис отлучился на несколько секунд, чтобы отнести оставшуюся еду в холодильник, где-то на этом этаже. А мы с ребятами начали есть. Приятный запах лазаньи окружил меня. Она была еще теплой, так что я кинулась на нее, глотая так быстро, что не успевала насладиться блюдом.

Аарон и Маша тоже взяли свои порции, буркнув «спасибо» Денису. Может, и у них получиться? Если они теперь едят из его контейнеров, значит, не бояться, что там может быть отрава.

Когда пришел Мэтеков, он сел рядом со мной, ничего не говоря.

«Ты выходил из лаборатории?» – спросила я его. Он повернулся на меня, улыбаясь: «Ты говоришь первая. Значит, мы снова друзья?»

«Я не одобряю твои поступки, но не собираюсь воевать. Нам достаточно хаоса вокруг», – пожала плечами.

«Тебе нравиться со мной общаться, да?» – Денис слегка толкнул меня плечом. Я улыбнулась, прикусывая губу, а затем резко повернулась посмотреть на Аарона и Машу. Но они ворковали друг с другом, не обращая внимания на нас, увлечено о чем-то общаясь. Я улыбнулась, глядя на них.

«Все будет хорошо», – поддержал меня Денис.

«Знаю».

Мы продолжили есть. Потом Аарон и Маша вышли, чтобы проведать Боба и попытаться его накормить. Они сказали, что хотят сделать это сами, потому что он и их друг тоже. Я пожала плечами. Денис и я остались одни убирать после еды.

– Из лаборатории я не выходил. Ты права: мы на другой стороне больницы. Еда оттуда, – Денис наконец-то ответил на мой вопрос.

– Ясно. Но почему мы не можем выйти за едой все? – спросила я, но тут же сама ответила на вопрос, узнав ответ в его голове, – потому что много ученых там думают, что эксперимент удался. Ладно. А что делать с бежавшими докторами? Они не расскажут?

– Нам нужно будет их найти и убить, раз ты хочешь зачистить все признаки о подобном. Они могут рассказать, но…

– Они не знают, что Уильям мертв, – договорила я.

– Именно. Поэтому пока они ждут его указаний, я думаю. Здесь ничего не происходит без его ведома, – Денис сделал ударение на последнем предложении. Я понимаю, что он возвращается к разговору о себе.

– Когда начнем зачистку? – я направила разговор в нужное русло.

Денис явно разочаровался этим, но продолжил:

– Сначала узнаем, кто погиб здесь. Составим список и свалим их в одну комнату. Потом из архивов и документов Батна выясним, кто еще был здесь. Как только расправимся с этим, перейдем к конкретным действиям.

– Ты прав, – я положительно покачала головой.

А ведь в это же время нам придется лечить Боба от зависимости, мириться и снова строить мосты с Аароном и Машей и, вероятно, ждать каких-то действий от Адама. Я устала вздохнула.

– Не переживай. Как минимум недовольства Аарона – не твоя забота, – Денис подошел ко мне, чтобы заключить в объятия.

Я посмотрела на ангела и неловко улыбнулась:

– Я же все равно буду их участником, – а потом по-дружески стукнула его кулаком по плечу и вышла к остальным.

40

«Мы не дадим тебе убить себя», – Аарон.

Аарон и Маша сумели запихнуть Бобу порцию макарон с котлетой. Он немного успокоился после этого, мы поставили ему капельницу, чтобы вывести все, что осталось в крови от этого вещества. Он долго сопротивлялся, но потом парни связали его и привязали к кровати так, что он не мог пошевелить даже руками. Маша заревела, видя это картину. Я прослезилась.

Мостафа был слишком худым и даже слабым. Слабым! Как такое возможно, если он буквально был самым сильным человеком? Слушая его возгласы, ревы, мы оставались в комнате.

«Как часто он ел, пока был заперт?»

«Раз в день. Уильям не собирался его убивать, но пытался ослабить», – ответил Денис.

«Не собирался убивать? Зачем же ему обычный человек?»

«Думаю, откат сил должен был быть временным».

«Ты думаешь, его сила может вернуться?» – сдерживая улыбку надежды, спросила.

«Либо так, либо возврат осуществлялся бы дополнительными уколами. Сожалею. Я ничего больше про это не знаю», – извинился он.

Я вздохнула, чем привлекла внимание Петровой. Она одним взглядом спросила, все ли у меня в порядке. Я поджала губы и отрицательно покачала головой. «Расскажешь?» – спросила девушка. Я заметила саркастическую нотку.

– Мы с Денисом думаем, что Уильям изначально планировал вернуть силы Бобу. Для создания чудо-солдат нужны люди изначально с особыми способностями, как у нас, – озвучила я вслух.

«Прямо-таки мы с Денисом?» – посмеялся в голове Мэтеков.

– Ну, больше Денис так думает. Я просто поддерживаю ход его мыслей, – зачем-то поспешила добавить, и парень засмеялся от этого. Я почему-то покраснела. Сделала глупость, короче.

– О КАКОЙ СИЛЕ ВЫ, ЧЕРТИ, ГОВОРИТЕ? – завопил Боб, услышав нас.

– О твоей, – ответил Аарон.

Боб неожиданно замолчал. Я почувствовала его страх, Денис тоже.

– Ты в порядке? – спросила Петрова.

Боб не реагировал. Его сознание слегка просветлилось, слабые подобия мыслей крутились, но никак не могли собраться в единой целое. А вот ощущения обострились до предела. Ушли злость и гнев. Только страх остался. Неужели он понимает, что лишился силы? Может, он знает и то, почему это произошло?

Затем он отвернулся от нас:

– Уйдите отсюда.

Мы переглянулись, не зная, как поступить. С одной стороны, нам следовало бы поговорить с ним, пока он в относительном понимании, с другой, может и стоило оставить его в покое, дать обдумать произошедшее и довериться парню.

Решил все Денис, который начал выходить, взяв меня за руку. Аарон и Маша двинулись на нами. Я ощутила приятное тепло от его кисти на моем запястье. Вот бы тоже взять его за руку. «Валяй», – предложил мне Денис. От стыда мне хотелось провалиться под землю, я хотела уже бежать. Но о чем это я? Я самым наглым способом взяла за руку его и дернула к себе поближе. Мне понравилось то, что он не успел прочитать это в моей голове и был рад, что я сделала именно это. Но больше мне понравилось, что мы шли, держась за руки.

– Я отведу всех в опытную. Там есть образцы, которые, как считал Батн, способны вылечить физические раны в самые короткие сроки. Думаю, это будет полезно, – рассказал Денис.

– Образцы? Или проверенные вещества? – Аарон догнал нас и недовольно уставился на Дениса.

– Образцы, – повторил парень.

– Тогда исключено. Нам нельзя сейчас рисковать, – отрезал друг.

– Вы рисковать и не будете. Я опробую на себе. Посмотрите на мои показатели. Но ждать, пока все заживет – глупо. Через несколько часов перестанет действовать обезболивающая мазь, и мне, в общем, надоело ходить в ней.

– Хватит все пробовать на себе, – дернув его еще раз, я зашипела, – ты что, не понял с первого раза, что это плохая идея?

– Согласна. Ты можешь быть полезным для нас, так что твоя смерть никому не нужна, – добавила Маша.

Я удивилась, услышав от нее такое, но, в целом, она права. Хотя я бы не хотела, чтобы Денис умирал, даже если бы он не обладал никакой информацией или даром.

– Я не умру, – самонадеянно махнул рукой Мэтеков.

– Ты не можешь быть уверенным. Может, все будет именно так, – я задумалась, как нам использовать эти полезные изобретения, но при этом не рисковать. А потом в моей голове появилась идея.

«Теперь ты веришь Уильяму?» – разозлился Денис.

«Не глупи, ты знаешь, что это правда».

«Значит, мне нельзя рисковать, а тебе – пожалуйста?»

«Я не рискую. Я сильнее тебя».

– Ребята? – Маша позвала нас. Я выплыла из мыслей в реальность, где я и Денис стоим, пялясь друг на друга.

«Я сделаю это», – предупредила Мэтекова.

– Уильям говорил, что мое сознание сильнее обычного и сильнее того, которое подразумевалось. Он не знал предела моей силы. Однако он был уверен, что она помогла бы мне выжить во время переделки под чудо-солдата, – я замолчала на секунду, чтобы дать понять ребятам, к чему я веду, – я протестирую на себе.

– Даже не думай, – предупредил Денис.

– Не тебе решать, – огрызнулась я.

– Постой. Но эти лекарства никак не связаны с твоими ментальными способностями. Как они тебя могут защитить? – задумавшись спросил Аарон.

– Никто, на самом деле, не знает, на что моя сила способна, – я пожала плечами.

– Глупости, у нас не так много ран, чтобы так рисковать, – Маша посмотрела на израненную лодыжку и на меня.

Конечно, ходишь тут со своей царапинкой в пол ноги, но посмотри на Дениса. Я бы тоже могла потерпеть, все-таки раз нет осколков – раны заживают, но парень буквально дышит без боли только благодаря обезболу. Ему нужны эти лекарства.

– Я уверена в своих силах.

– Ты даже не знаешь, что будешь вкалывать. Второго Боба нам здесь не нужно, – заволновался Аарон.

– Веди, Денис, – не отступала я.

– Я не дам тебе этого сделать, – нахмурился он.

– Перестань. Не скажешь мне – найду в твоей голове. Но мне важно, чтобы ты был рядом, – я взяла его за вторую руку, – ты меня не отговоришь. Прошу, Денис.

«Все это из-за меня», – я продолжила мысленно, – «я ухвачусь за любую возможность, чтобы быть полезной».

Странно, но я не так сильно переживала за недовольство Аарона и Маши, как за Дениса. Его одобрение мне было важно. Я хотела, чтобы он понял мои мотивы. Ведь он всегда меня понимал. Он заметно изменился со смертью Уильяма, стал вести себя увереннее, очевидно, наставник действительно влиял на него слишком сильно. Но мне хотелось, чтобы осталась та константа – наше взаимопонимание.

Денис долго смотрел мне в глаза, шастал по потокам моих мыслей и воспроизводил их в своей голове. Затем он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Я уже знала, что он согласился, но подождала, пока он соберется с духом и скажет об этом вслух.

– Хорошо, – наконец он произнес, – но я буду в твоей голове каждую чертову секунду, чтобы отслеживать процесс.

Я широко улыбнулась и, поглаживая пальчиками его ладони, одними губами проговорила «спасибо».

– Кэтрин, а что с учитыванием нашего мнения? – напомнил о себе Аарон. Они все это время стояли рядом! А для меня не было никого дальше Дениса, – мы не дадим тебе убить себя, в отличие от этого предателя.

– Не надо, – мягко прервала я его, – я сделаю это. Сделала бы в любом случае. Ваш выбор точно такой же: либо со мной и помогаете, либо я без вас.

Пара закатила глаза, а потом Петрова произнесла:

– Жду не дождусь, когда ты и в этой дыре начнешь шить отличные костюмы, потому что теперь узнаю свою подругу.

Это означало, что она со мной. А после затянутого вздоха и почесывания затылка Аарон просто кивнул, принимая нашу сторону.

41

«Ну, что, Кэтрин, добро пожаловать?» – Уильям Батн.

Кабинет ничем не отличался от других. Белый, чистый, одна койка, раковина, шкафы, прикроватные тумбы, окно. Денис достал с верхней полки маленький серый чемоданчик и открыл, разместив на столе. Там было десять шприцов, заполненных голубой жидкостью.

Стало даже немного жутко.

– Уверена? – спросил Аарон.

– Да, – кивнула ему.

– Хорошо. Ложись, – скомандовал Денис.

Я двинулась к койке и быстро опустилась, чтобы не позволить сомнениям проникнуть в голову. Безусловно, этот укол – самая ерунда из всего того, что мне когда-либо приходилось перетерпеть. Так что мне нечего бояться. Но эти суждения мне не помогают. В комнате стоит нагнетающая тишина, в которой слышны только мысли людей вокруг. Аарон и Маша перебирают в голове все возможные варианты событий, что напрягает меня еще больше.

Денис подошел ко мне и аккуратно наклонил голову в сторону, затем протер рукой плечо, успокаивая самого себя. «Может передумаешь?» – решил он убедиться еще раз. «Давай уже», – ответила я.

Парень медленно ввел мне все средство. Сначала я совсем ничего не почувствовала.

– Ты как? – спросила Маша.

– Голова? Руки? Ноги? Все видишь? – засыпал меня вопросами Аарон.

– Я в порядке, – неуверенно ответила им.

– Точно? – нахмурился Денис.

– Думаю, да.

Все замолчали и изучающе уставились на меня. Потом что-то острое кольнуло меня в самую большую рану. Удары повторились и в других местах. Я закричала. Ребята тут же подбежали и стали что-то говорить в унисон со мной. Но их я словно не слышала, я была сосредоточена только на этой боли.

«Все хорошо, это процесс заживления», – успокоил меня Денис.

Он оттащил остальных от меня, а сам остался рядом, протянул руку, в которую я тут же вцепилась. Боль была адовая, мне приходилось кусать подушку, чтобы заглушить крики.

Боль. Она заполнила мою голову. Все, о чем я могла думать – это она. Какая она сильная. Какая острая. В какое место наносит удар.

Я мучилась и извивалась на койке, не знаю сколько времени, прежде чем мое тело все расслабилось. Ушли все силы. Я уснула?

Я поморгала, пытаясь вернуться в чувство, но, когда открыла глаза уже стояла на ногах. И как это я так быстро? Я осмотрелась вокруг и поняла, что несмотря на то, что кабинет выглядит похожим, я в другом месте. Хотя, чем больше я приглядывалась, тем больше понимала, как много среди них различий. Это был совсем маленький кабинет, где за столом сидел знакомый мужчина.

Он что-то увлеченно писал в тетради, а потом к нему подошел другой. Он был выше, больше. Темные волосы с легкими кудряшками, загорелые ладони. Он был одет в стильный костюм. А профессор… Это же Уильям! Он жив?

Я опустила взгляд на свои руки, проверить все ли в порядке со мной, и увидела, что это маленькие детские ручонки. Значит, это снова воспоминание? Но оно такое настоящее…

Неожиданно я приблизился к мужчине в костюме и схватила его за руку. Он крепко сжал меня в ответ, но почему-то отвел обратно к стулу в углу. Он показал пальцем оставаться там. Этот жест означал, что, если я ослушаюсь, он будет зол. Я осталась.

– Все готово? – спросил он у Уильяма.

– Моя идея готова, план по ее реализации тоже. А что с этим ребенком – я не знаю, – ответил он, не поворачивая головы на мужчину.

– Не играй со мной больше. Я больше не намерен ее держать у себя, это ясно? – он взревел.

Уильям повернулся на него, затем посмотрел на меня. Под его взглядом я съежилась. Мне не нравится этот доктор.

– Для чего ты это делаешь? Она не вспомнит тебя и точно не поблагодарит. Мы могли бы попробовать на ком-то другом. Знаешь, на улицах этого города полным-полно бездомных и брошенных, – предложил Батн.

– Тебе все известно. Она уже и так непростая, благодаря твоим трудам над ее матерью. Только ей удастся пережить это.

– Эх, обидно, что первый блин комом, правда, Кэтрин? – Уильям обратился ко мне и протянул руку, подзывая. Но мне было сказано сидеть там. Сидеть или идти? Думаю, мужчина в костюме главнее. Наблюдая за моими действиями Батн закатил глаза и снова вернулся к разговору, – хорошо. Я возьму ее сейчас. Будем не спеша подготавливать. Но не жди, что все случиться в этом или следующем году. Ты меня понял? Эксперимент с твоей женой был поспешен, и вот чем все обернулось.

– Моя жена знала на что идет. У нас война. Так что требуются отчаянные меры. Не смей осуждать ее, – отрезал мужчина.

– Разве на войне враги обращаются друг к другу за помощью? – прищурился Уильям, – расслабься. Я все понимаю.

Мужчина сжал кулаки, очевидно, он злился, а потом развернулся и направился к двери.

– Может попрощаешься с дочерью? – предложил Батн, останавливая его.

– Она все равно меня больше не вспомнит, – бросил он и вышел.

– Ну, что, Кэтрин, добро пожаловать? – улыбнулся мне Уильям.

Я начала плакать. Почему-то я была уверена, что все это – плохо. Маленькими ручками я терла лицо, пытаясь стереть слезы. Тот мужчина мой отец. Как я не вспомнила раньше? Он меня отдал? Сам пустил на опыты? А что с моей мамой? Он же говорил что-то про нее. То воспоминание на улице…

В голове смешались мысли из прошлого и настоящие. Все оказалось запутаннее, чем я могла предположить. Мой отец связан с Уильямом. А что насчет Адама? Кто из этой троицы самый главный?

Проведя в очередной раз рукой по лицу, я открыла глаза уже в настоящем. Я поняла это сразу, так как ощутила поток бегущих мыслей вокруг. В руках у меня по-прежнему была рука Дениса, который не отходил от меня все это время, а у двери стояли испуганные Аарон и Маша.

Я поднялась, отпуская руку Мэтекова, и осмотрела свое тело. Оно было идеальным. Ни царапин, ни синяков. Значит, средство работает.

Увидев меня в сознании, друзья подбежали ко мне и стали задавать вопросы, которые я игнорировала, ожидая, когда их поток стихнет. Не выдержав, Денис попросил их замолчать и принес мне воды. Я догадалась, что он уже знает, что я видела. Он же обещал все это время быть в моей голове.

– Я кое-что вспомнила еще, – тихо проговорила я. Вода увлажнила горло, но говорить все еще было нелегко.

Ребята замолчали, понимая важность того, что я могла сказать. И я была им благодарна за то, что они не торопили, а дали собраться с мыслями. А потом я передала им все, что видела, и слышала, и чему была участником.

Все слушали меня, затаив дыхание. Даже Денис, который все это узнал из моей головы. Высказавшись, мне стало легче морально. Но количество проблем у нас явно возросло. Может ли мой отец приехать и проверить работу Уильяма? Делал ли он это раньше? И кто он вообще такой?

42

«Моя милая Кэти…» – Денис Мэтеков.

– Так, подожди, а ты видела его лицо? – спросил Аарон.

– Нет, – я задумалась, пытаясь выкрасть эти моменты из памяти, но такого, на самом деле, не было.

– Может, по голосу можешь понять, кто это? – предложила Маша.

– Нет. Правда. Я без понятия, кто он.

Все снова замолчали.

– Денис, может, Ульям когда-то говорил про него? – Петрова повернулась к нему.

– Точно нет. Точнее, вероятно, говорил, но стирал память. Я знаю, что он часто это делал, но даже не представляю, как выглядит эта штука, – Денис устало прикрыл ладонью глаза, – я ничего не помню ни о ее отце, ни о матери.

– Такие сведения хранились бы в абсолютном секрете, очевидно, – добавил Аарон.

– Хорошо, – я подала голос, – мы пришли сюда излечиться. Давайте доделаем то, зачем пришли, а потом будем разбираться с новой проблемой. Раз я жива, то это не так уж и опасно.

– Она права, – кивнул Денис, – сэкономим время: Кэтрин сделает укол каждому сразу.

Аарон и Маша подозрительно переглянулись. Они еще не доверяли Денису полностью, но, кажется, начало их совместной работе положено. Интересно, говорили ли они о чем-нибудь, пока я была в отключке? Все-таки Аарон и Маша согласно кивнули. Я повторила процедуру: обработала место для укола, вколола средство. Парни спустились на пол и облокотились о стену, чтобы не упасть, а я помогла Маше лечь на койку.

Сначала все было очень хорошо. Троица расслаблено распространилась по комнате. Но спустя только пятнадцать минут у Маши начались судороги, а парни потеряли сознание.

Я проникла в голову к Петровой, чтобы попробовать успокоить подругу или хотя бы узнать, что она чувствует. Ни за что бы не бросила ее. Я испугано смотрела на нее. Я чувствовала ее страх и боль, которые практически полностью завладели ее разумом.

«Дыши, Маша», – пыталась я ей передать. Девушка не обращала на меня внимания, и тогда я снова попробовала достучаться до нее. Я шептала ей слова успокоения и поддержки и в реальности, и в голове. И, возможно, это подействовало, потому что она стала ровно дышать. Только непонятно: судороги и страх были из-за средства или из-за переживаний.

Я провела рукой по ее лбу, убирая потные волосы. Машечка выглядела, как всегда: самым невинным созданием на земле. Розовенькие губки, ровный миниатюрный носик и длинные ресницы. Как же мы с ней сдружились? Мы ведь такие разные!

Когда я убедилась, что с ней все в порядке, я отвлеклась проверить Аарона, а потом подошла к Денису, лежащему на полу. На моих глазах его многочисленные раны затягивались, а кожа по всему телу приобретала здоровый цвет.

Он такой красивый.

Я поджала губы от этой мысли. Если бы сейчас парень был в сознании, то не пропустил такое заявление. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что он стал совсем другим человеком после смерти Уильяма. А сколько же прошло с того момента?

Я попыталась посчитать часы, попытаться определить по тому, что мы делали, но это только сморило меня в сон. Я завалилась на стенку рядом с Мэтековым, давая себя обещание только прикрыть глаза на секунду. Но, в конце концов, крепко уснула.

Проснулась уже в полностью лежачем состоянии в тепле. Мне не хотелось открывать глаза. Но все-таки это было неизбежно. Я медленно поморгала, реагируя на свет лампы. Перед моими глазами была все та же койка, на которой теперь лежали двое. Маша и Аарон? Ого.

«Чему ты удивляешься?» – раздался знакомый голос в голове.

Я улыбнулась, радуясь, что он где-то рядом.

«Прости, я уснула. Твое выздоровление прошло хорошо?» – я не хотела шевелиться, но пыталась найти его глазами.

«Мы все в порядке. Решили просто дать всем отдохнуть, но, кажется, уже утро нового дня. Пора бы вернуться к Бобу», – напомнил Денис.

Боже мой. Боб. Он все еще связанный там. Я поднялась на локтях и замотала головой, ища Дениса. Но спустя секунды обнаружила, что он все это время был за моей спиной. По спине прошелся легкий холодок, когда я выпуталась из его объятий.

Наверное, мой вид был диким и испуганным, потому что Денис еле сдерживал смех, за что я ударила его кулаком по плечу несильно. Я хотела что-то сказать, но он закрыл мой рот рукой и снова прижал к себе.

«Все в порядке. Мы очнулись. Живые и здоровые. И, увидев тебя, поняли, что пренебрегали эти два дня сном. Поэтому не смогли больше стоять на ногах. Аарон и я переместили Боба в закрытый кабинет. Там мягко, нет острых предметов», – рассказал мне Денис.

«Спасибо», – ответила я.

У меня пропали из головы все мысли.

Два дня назад я убила Уильяма. И за это время мы только один раз поели, около часа я отдала себе на сон сразу после того, как затащила Дениса в кабинет, а после этого мы постоянно были на ногах. Так больше не может продолжаться. Нам нужно возвращаться в строй, а потом действовать по плану.

Так я должна была думать, но я то и дело терялась в круговороте мыслей.

Денис так много делает для меня. Но почему? Почему он делает все так правильно? И почему мне это все нравится? Органы в животе словно свернулись в узел. Знакомое чувство зарождалось во мне, но я больше не хотела иметь с ним ничего общего. По щеке скатилась слеза. Вопреки своему разуму, я придвинулась к Денису ближе, а парень развернул меня к себе лицом.

Он мягко стер ладонями слезы и поцеловал в лоб.

«Моя милая Кэти, я восхищался тобой еще до нашего знакомства, и только ты помогала мне преодолевать все трудности на пути, хотя ты не знала этого. Но тебе известно, что ты убила Уильяма Батна – моего спасителя и истязателя. Ты правильно заметила, с его смертью я изменился. Я задышал полной грудью. И я благодарен тебе. Но это одной лишь благодарностью заполнены мои мысли о тебе. Я влюблен в тебя. И тебе это известно.

Пусть ты считаешь меня трусом, не согласна с моими поступками, но я хочу стать тебе равным. Я не обезумел по тебе как Боб. Но я вижу в тебе свой ориентир, который показывает, куда идти и как поступать. И если ты позволишь мне быть рядом…»

Мне нравилась интимность этого разговора. Я была поглощена ей и тем фактом, что мы общаемся без слов. Каждое его слово мне нравилось, и я бы хотела, чтобы он говорил в моей голове вечность. То, как он на меня смотрел в этот момент, мне тоже нравилось. Словно я не только что проснулась на полу, а была самым красивым человеком в мире. Или словно я и была всем его миром. Он смотрел на меня с желанием и восторгом, радостью и болью, спокойствие и страхом. Все его эмоции я чувствовала, как свои. Но больше всего мне нравилось то, как легко он все говорит. Как быстро нужные и правильные слова оказываются в моей голове, и как беззаботно он делиться всем, о чем думает. Его доверие. Оно мне нравится. Его поступки. Слова. Понимание меня.

Но я не знаю, смогу ли ответить ему тем же. Мне казалось, что мое разбитое сердце больше не может чувствовать нечто подобное, но это случилось.

Именно поэтому я прервала его.

«Денис, мне жаль…» – начала я.

Его взгляд мгновенно изменился. Он все прочитал и понял. У парня заходили желваки. Но не от злости, я знала это. Глаза его остекленели. Он тяжело сглотнул.

«Прости», – сказала я и, встав на ноги, вышла из кабинета.

Внутри меня была двойная доза боли: его и моя. Казалось, такое не может вынести ни один человек. Она врезалась, заставляла останавливаться и оглядываться. Слезы текли, но я не издавала ни звука. Безмолвные крики. И движение вперед.

– Глупое, глупое, израненное сердце не смогло полюбить Боба, почему оно так тянется к Денису? – зашептала я.

– Может, потому что именно он понял, что израненное сердце любить не может? И решил его излечить? – раздался знакомый голос.

43

«Я всегда буду тебя любить», – Боб Мостафа.

– Боже! – я закрыла рот рукой, от испуга и отвратительности всей ситуации, – Боб, прости. Я не…