Kitabı oku: «Теория Большого взрыва. Самая полная история создания культового сериала», sayfa 6

Джонни Галэки. После «Розанны» мы с Лори часто работали вместе. Меня позвали в «Шоу Норма», и я согласился с тем условием, что мне дадут поцеловать Лори Меткалф (правда, не уверен, что она была в курсе этого условия). И мне придумали роль молодого парня, с которым она встречается. (Смеется.) Я снялся всего в двух сериях, и Норм постоянно подшучивал над Лори: мол, она совратила младенца.

Чак Лорри. В роли глубоко религиозной женщины из Техаса Лори была бесподобна. Она никогда не уходила в пародию и играла свою героиню с большой любовью. Серии с ее участием – одни из моих любимейших.

Встреча звезд сериала «Розанна» продолжилась в «Теории…», когда к актерскому составу присоединилась Лори Меткалф в роли Мэри Купер, матери Шелдона. Также на фотографии: костюмер Мэри Т. Куигли, Джонни Галэки и соавтор «Теории…» Чак Лорри, который работал с Меткалф в «Розанне». Фотография любезно предоставлена Кейли Куоко из личной коллекции

Лори Меткалф. Сценаристы, придумавшие столь блестящее сочетание религии и науки в матери и сыне, настоящие гении. У наших героев были десятки причин для конфликтов на протяжении всего сериала.

Джим Парсонс. Если такая актриса, как Лори Меткалф, присоединяется к сериалу, то это добавляет проекту веса – в самом лучшем смысле этих слов. Когда стало известно, что она сыграет мать моего персонажа, то мне как будто ответили на молитву, которую я даже не произносил. Я тогда подумал, что все складывается даже лучше, чем можно было представить! А у нее, скорее всего, были такие мысли: «А знаете, мне бы хотелось скататься в Грецию, так что подзаработаю деньжат на поездку в этом сериале!» Хотя вряд ли это так. (Смеется.) Помню, снимали сцену, когда Лори укладывает Шелдона в постель. И между дублями она шептала мне на ухо какую-нибудь сокровенную тайну, практически сплетню, пока не раздавался крик «Мотор!». Она тут же моментально входила в роль, отыгрывала ее, а потом после слова «снято» так же шепотом рассказывала мне свою тайну до конца. Я обожал такие моменты. (Смеется.)

Лори Меткалф. Мы с Джимом настолько быстро нашли общий язык, что до сих пор подыскиваем совместные проекты. Может, даже в театре. Джим серьезно относится к работе, но при этом умеет отрываться. И нет, я подписалась на сериал не ради гонорара! (Смеется.) Иногда принимаешь решение в зависимости от того, с кем хочешь поработать. Меня и по сей день поражает, что фанаты могут назвать все серии с моим участием, ведь таких серий не так уж и много, если учесть общую картину. Пожалуй, им кажется, будто я появлялась чаще, чем было на самом деле.

В первой тематической серии сезона, посвященной Хеллоуину (она называлась «Парадигма Средиземья»), бывший парень Пенни, Курт, приходит на ее костюмированную вечеринку и издевается над Леонардом. Галэки пришлось хорошенько понервничать во время съемок этой сцены, но по причине, которая не была известна зрителям.

Джонни Галэки. Я прекрасно помню ту сцену. Для меня она оказалась непростой, потому что поначалу я не очень хорошо понимал своего героя, но в той сцене – пусть это и далеко не лучшая серия – по-настоящему прочувствовал Леонарда. Курт, бывший парень Пенни, задирал его, чем довел и меня лично, – кажется, после записи серии я плакал. В тот момент в моей голове всплыли всякие школьные воспоминания, и я рассказал об этом Кейли и Джиму. Причем всю неделю на репетициях я оставался абсолютно невозмутим, а в день записи меня прям задело. Наверное, это потому, что я наконец-то нашел подход к Леонарду и действительно начал его понимать. Та серия до сих пор смотрится как эдакие поучительные социалки для школьников, которые я всегда ненавидел. Но в то время мы все еще пытались найти опору под ногами.

Заодно зрители видели, каким человеком на самом деле был Леонард. Когда пьяная Пенни просит у него прощения за своего бывшего, то сама начинает плакать. Ей грустно из-за того, что ее постоянно тянет на мужчин вроде Курта. Пенни в порыве эмоций целует Леонарда. Он потрясен, но не стремится воспользоваться моментом. Спрашивает, сколько она выпила и не связан ли поцелуй с тем, что она расстроена поведением Курта. Пенни соглашается, хвалит Леонарда за понимание, после чего оба решают, что ей лучше уйти домой.

Джонни Галэки. Надеюсь, что в реальной жизни во мне сохранились некоторые черты характера Леонарда. Когда персонаж тебе импонирует, то хочется перенять что-то от него и сохранить на клеточном уровне. У меня так с Леонардом.

Билл Прэйди. Эта история для меня очень личная. Пенни напивается, приходит к Леонарду, но, по сути, слышит от него: «Не так я себе это представлял». И тут я хочу отметить кое-что про сценарные комнаты: если вы пишете о каких-то болезненных вещах, то нужно смело рассказывать о всяких неприятных, неудобных и ужасных моментах из своей жизни. В той серии я поведал свою историю. Мне было около двадцати, я влюбился в девушку, но у нее уже был парень. На вечеринке она здорово так перепила и внезапно сказала, что не прочь переспать со мной. Я отказался. Мне не хотелось оказаться в постели с нетрезвой девушкой, которая, скорее всего, делает это из мести. Не так я себе представлял наши отношения. Чак, услышав эту историю, нещадно издевался надо мной. (Смеется.) А потом мы написали ту серию.

Однако разгон, взятый сериалом благодаря этим сериям, вскоре замедлился. 5 ноября 2007 года двенадцать тысяч кино- и телевизионных сценаристов Америки, входящих в WGA³², объявили забастовку. Производство всего контента на ближайшее время пришлось приостановить, что стало проблемой для многих известных сериалов и практически непреодолимым препятствием для новых проектов. В день начала забастовки в эфир вышла 7-я серия «Теории…», «Парадокс коротышки». В запасе была еще одна отснятая серия, 8-я «Эксперимент с Кузнечиком», которую показали через неделю, 12 ноября 2007-го (что интересно, ее режиссером стал Тед Васс, игравший отца героини Майим Биалик в сериале «Блоссом»).

Кейли Куоко. Кажется, я не представляла, насколько серьезной была забастовка сценаристов. Точно так же было и с пандемией COVID-19, когда в самом разгаре приостановили съемки «Бортпроводницы». Я сказала своей команде: «Ребята, спокойно. Через пару недель продолжим». И во время забастовки сценаристов я практически сказала то же самое: «Ребята, все обойдется». Я и не подозревала, насколько это затянется.

Чак Лорри. Мы закрылись на сто дней. Никто не знал, что будет дальше. Никто не знал, оставят ли наш сериал в эфире.

Кунал Нэйэр. Помню, приезжаю я на площадку «Теории…» в свой первый день и вижу на парковке все эти BMW, Audi, Lexus. А я сижу в своей старенькой Nissan Altima, которая была куплена за три тысячи баксов на автоаукционе. Да у меня боковое зеркало на скотче держалось! Смотрел я на все эти тачки, припаркованные возле павильона, и думал: «Я готов потратить весь свой первый гонорар на новую машину, но из этой тачки точно нужно выбираться». Ну я и купил машину получше. А спустя восемь серий «Теории…» началась забастовка сценаристов, и я с этой красоткой Audi TT такой: «Господи, помоги».

Джонни Галэки. В то время я со своей девушкой вернулся в Нью-Йорк и очень переживал из-за забастовки. А ведь я пять раз отказывался от этого сериала! Иногда я даже рыдал и жаловался своей второй половинке, что у меня отобрали сериал. Сто дней казались вечностью. Думаю, тогда я осознал, насколько признателен за возможность участвовать в этом проекте. И все благодаря забастовке.

«Теория…» не стала хитовым сериалом с места в карьер, но неплохо себя показала в эфире до начала забастовки. Однако продюсеры опасались, что без новых серий зрители потеряют интерес к сериалу.

Ли Аронсон. Мы с Чаком переживали, что за время забастовки все, чего мы достигли, пойдет прахом: и взятый нами разгон, и успешные рейтинги. Боялись, что останемся без зрителей. Знаю, Билла это тоже сильно волновало. Но Билл тогда был занят координацией забастовки.

Билл Прэйди. Мы остановили производство в середине серии «Поляризация Купера – Хофстедтера», которую режиссировал Джоэл Мюррей. Я был вне себя от злости. Забастовка имела для меня большое значение: она началась из-за возросшей популярности стриминговых сервисов, поэтому Гильдия сценаристов добивалась, чтобы ее сфера полномочий распространялась и на стриминговые платформы. Пятнадцать лет назад было сложно представить, во что превратится этот бизнес. И было бы ужасно, если бы гильдию оставили без возможности влиять на платформы. Зато, будучи координатором забастовки, я не сидел сложа руки. Вряд ли бы я справился с эмоциями из-за закрытия сериала, если бы в то время сидел дома без дела. Мы устраивали пикеты по пять дней в неделю. Мне было куда идти, было на чем сосредоточить все свое внимание. К тому же на забастовке я нашел друзей, с которыми общаюсь до сих пор.

Стив Моларо. Было очень тяжко. Гонорары больше не выплачивали, а у меня двое детей и ипотека сверху. Такое всегда слегка пугает. Но никто не сидел дома и не строчил сценарии на будущее. Все выходили на пикеты.

И тут случилось нечто непредвиденное. Канал CBS начал снова и снова крутить по телевизору первые восемь серий «Теории…». Благодаря этому «Теория…» не только обзавелась новой аудиторией, но и стала популярнее у тех, кто уже видел сериал. Тогда еще стриминговых платформ вроде Netflix или Hulu не существовало, поэтому выбора, что смотреть, у зрителя особо не было.

Джим Парсонс. На мой взгляд, благодаря забастовке с нами произошло нечто совершенно неожиданное, потому что CBS снова и снова повторял в эфире первые восемь серий.

Чак Лорри. В каком-то смысле это был ранний тест платформы Netflix. Сериал был всегда доступен к просмотру.

Кейли Куоко. Серии показывали даже в самолетах, что привлекло к нам большое внимание. Ко мне начали подходить люди со словами: «Божечки, я недавно посмотрел несколько серий, пока домой летел, такая умора!» Зрителей, которые, будь у них выбор, не стали бы пересматривать сериал, по сути, заставили это сделать. (Смеется.)

Джим Парсонс. Странное, но волшебное время было. Мы находились в подвешенном состоянии, не знали, что нас ждет впереди, но не особо расстраивались по этому поводу и просто по городу бродили. Саймон и его жена Джослин стали нашими с Тоддом первыми близкими друзьями в Лос-Анджелесе. Забастовка пришлась на рождественские праздники, и мы надарили друг другу слишком много подарков. Даже устроили семейный фестиваль в канун Рождества! Как же мы были влюблены. Каждый вечер вчетвером играли в мексиканское домино. Я жил совсем недалеко от Саймона, и днем мы вместе ходили пить кофе или ездили по разным делам, даже если вечером у нас была намечена встреча. Мы были неразлучны.

Саймон Хелберг. Мы с Джимом как бы заедали наши переживания, потому что не знали, вернется ли сериал в эфир. До нас дошел слух, что CBS крутит его по телику снова и снова и что рейтинги выросли. Мы порадовались, но совсем недолго. Чувство неуверенности из-за возможного закрытия сериала постоянно снедало изнутри. Помню, как очень долго не мог прибить гвоздь в стену своей гримерной, чтобы повесить фотографию. И как только у нас появилась стабильная работа, а сериал стал популярным, я сразу повесил фотку, на которой мы с Джимом едим. Ладно, шучу.

Забастовка закончилась 12 февраля 2008 года. Чак Лорри и Билл Прэйди тут же с головой окунулись в работу, давая понять съемочной группе, что следующие девять недель будут решающими для выживания сериала.

Стив Моларо. Забастовка, вне всяких сомнений, сделала сериал хитом. При этом на многие сериалы махнули рукой со словами «продолжим во втором сезоне», а Чак сказал: «Нет уж, мы вернемся и снимем столько серий, сколько сможем». Вернулись только два сериала: наш и комедийный боевик «Чак». И поскольку многие зрители видели повторы серий «Теории…», то с удовольствием смотрели новые эпизоды, учитывая, что больше особо ничего не показывали. Благодаря такому стечению обстоятельств сериал заложил фундамент отношений со зрителями.

Джим Парсонс. И потом мы вернулись, да еще и с более высокими рейтингами. Мы не скаканули резко с нуля до восьмидесяти. Процесс был постепенный, как мне казалось. И к тому моменту, когда нас заметили, мы проделали немало работы.

Билл Прэйди. Работать над первым сезоном сериала – как сплавляться на плоту по бурной реке без передышки. У вас нет ни минуты покоя, чтобы просто посидеть на бережку и подумать. Но у нас такой шанс появился. Когда мы вернулись к работе, стало ясно, что сериал уже отпечатался в памяти зрителей. Стали очевидны его отличительные черты, мы яснее видели, как должны развиваться отношения между героями, какие арки получились лучше и так далее. После забастовки сценаристов работа в сценарной комнате шла с совершенно другой энергией.

Чак Лорри. Я завелся. Во время забастовки писать было нельзя, и потому никаких бумажных кип из сценариев не было. Мы играли по правилам. Но помню, что после возвращения я вкалывал как сумасшедший. Мы сняли девять серий за два месяца. У меня была мантра: «Мы. Не. Дадим. Сериалу. Провалиться».

И он не провалился. 14 февраля, спустя два дня после завершения забастовки WGA, канал CBS продлил «Теорию Большого взрыва» на 2-й сезон.

Билл Прэйди. Когда сериал продлевают, приходишь в чистый восторг. Но в нашем случае тут продление произошло очень рано и явно было связано с повторами в эфире тех восьми серий во время забастовки. Это единственное логическое объяснение.

Нина Тасслер. К моменту нашего возвращения у сериала появилась фанбаза и увеличилась аудитория.

Но продюсерам нельзя долго почивать на лаврах, надо снимать сериал. Интересно, что одна из самых запоминающихся черт «Теории…» проявилась чисто случайно, во время съемки 10-й серии «Распад Лубенфельда»³³. Именно в ней зрители впервые увидели, как Шелдон идет к квартире Пенни и стучится в дверь трижды.

Ли Аронсон. В сценарии было написано: «Шелдон стучит в дверь, ему открывает Пенни». И тут я спрашиваю: «А что, если он постучит вот так?» И вместо одного стука делаю три. Так я хотел показать, как проявляется обсессивно-компульсивное расстройство Шелдона. Люди с этим расстройством склонны совершать повторяющиеся действия, любят, когда все четко и структурировано. Мы решили поиграть с этой особенностью Шелдона. Как-то раз Пении открывает ему после второго стука, и Шелдон просто не знает, что делать дальше! Он борется с собой, борется, но в итоге возвращается к ее двери и «тук-тук-тук, Пенни». (Смеется.)

Питер Чакос (монтажер, исполнительный сопродюсер). Я был там, когда Ли постучал трижды. По идее, Шелдон должен был просто стукнуть в дверь один раз, а Пенни просто ее открыть. Я видел, как у Ли шестеренки в мозгу крутились: «Будет ли смешно, если Шелдон постучит трижды?» И потом Ли выдал свою идею про тройной стук, который в итоге задал тон всему сериалу.

Спустя несколько лет в одной из серий 10-го сезона сценаристы раскрыли настоящую причину, почему Шелдон всегда стучит три раза. И это отнюдь не ОКР. Он рассказывает Пенни, что в тринадцать лет застукал своего отца, Джорджа-старшего, с другой женщиной и, хотя тот заметил Шелдона в дверях, они никогда не обсуждали случившееся. Поэтому, говорит Шелдон, он теперь всегда стучит трижды и только потом открывает дверь. «Первый стук обычный, а на второй и третий люди успевают натянуть штаны». Аронсон покинул проект в середине 4-го сезона, а потому не знал этого.

Ли Аронсон. К тому моменту, как у них появилась эта идея, я уже ушел из сериала, но это блестящее реконструирование. Конечно, с точки зрения сюжета и персонажа, мне нравится объяснение, что в детстве он был травмирован психологически, когда увидел отца с другой женщиной. Но это со времен Моларо, не моих. Так что респект.

Стив Холланд. Идея была совершенно спонтанной, но помню, что некоторых из съемочной группы она расстроила. Кто-то сказал: «Неприятно было узнать причину его тройного стука. Мне не понравилось такое грустное объяснение».

Тара Эрнандес (исполнительный сопродюсер, сценарист). Мы и не думали как-то оправдывать этот его заскок. Просто это объяснение очень органично вписалось в серию, в которой Шелдон болтает с Пенни по душам. Многих оно напугало, поскольку то, что обыгрывалось как шутка, на самом деле было событием, которое в детстве глубоко травмировало Шелдона. Во время работы в сценарной комнате я обожаю вот такие жутковатые сцены, поскольку люди на них очень бурно реагируют. Мы много обсуждали этот момент, но в конце концов решили, что нужно вписать объяснение в сериал, ведь для Шелдона это часть его прошлого. И не важно, вызовет ли оно у зрителя противоречивые чувства или нет.

Стив Моларо. Пожалуй, правильный ответ в том, что мы пытались добавить некий вес той сцене. И мы нашли способ это сделать. Знал бы я, как та сцена отразится на «Детстве Шелдона», подумал бы дважды. (Смеется.)

Еще одним важным элементом сериала, который добавили ближе к середине 1-го сезона, стала песня «Пушистый котенок» (Soft Kitty). В 11-м эпизоде «Несносный больной», в котором Шелдон слег с простудой, он вынуждает Пенни выучить песенку, которую ему пели в детстве.

Билл Прэйди. Когда мы сочиняли эту серию, то пытались придумать, что именно мама Шелдона сделала бы для своего больного ребенка. Мы всегда задавались вопросами о детстве Шелдона, поскольку многие события оттуда повлияли на его взрослую жизнь. Я вспомнил, что когда моя дочка ходила в детский сад в Шерман-Оукс, то обожала песню «Пушистый котенок». Насколько я понял, одна из воспитательниц была родом из Австралии или какое-то время работала там, поскольку эта колыбельная довольно известна в той стране. С правами на «Котенка» возникла большая путаница. Люди из Warner Music все обыскали, но так и не нашли автора этой песенки, поэтому сказали, что она является общественным достоянием. В итоге нам прилетел крупный судебный иск, но, к счастью, все утряслось. Ну, я так думаю, ведь эта песня звучит в «Детстве Шелдона». Когда пришла пора научить наших актеров исполнять «Котенка», я спросил Скотта Лондона, есть ли у него блокфлейта. Сам я пою скверно, а мелодию никто не мог воссоздать. Я исполнил ее для Джима, он послушал и все выучил. Кстати, вот вам забавный факт: когда в четвертом сезоне Джим играет на флейте «Зеленые рукава», на самом деле это я играю!

Джим Парсонс разучил мелодию «Пушистого котенка» благодаря соавтору сериала Биллу Прэйди, который исполнил ее на блокфлейте. Они также разучивали «Зеленые рукава». Их совместный тур пока не объявлен. Фотография любезно предоставлена Дэйвом Гётшем

Важнее самой песни было то, каким добрым становился Шелдон, стоит ему ее заслышать. Ну, как правило. То, что Шелдон просит Пенни спеть ему «Пушистого котенка», в который раз доказывает сценаристам, что самые важные отношения в сериале не между Леонардом и Шелдоном, не между Леонардом и Пенни, а между Шелдоном и Пенни.

Кен Миллер. Химия между этими двумя стала очень показательной. Сценаристы увидели, что дружба Шелдона с Пенни делает его мягче. Девушка становится единственным человеком, который действительно понимает его.

Стив Холланд. Мы сразу заметили, что Шелдон и Пенни – мощная комбинация. В их отношениях было что-то забавное и милое. Пожалуй, лучшие сцены сериала именно с их участием. Эти двое такие разные. Да, порой они бесят друг друга, но вместе с тем очень сильно любят.

Джим Парсонс. Иногда люди встречают меня и просят спеть им «Котенка», но это бывает редко. Вроде, кому-то я сказал, что пою только за деньги. (Смеется.) Этот ответ может показаться грубым, но я никого не хотел обидеть. Просто фразочки и песенки я на халяву не выдаю. Вот еще!

Персонажи на экране становились популярнее, сценаристы в поисках успеха все детальнее прописывали их заскоки и особенности характеров, но за кадром не все было гладко. До конца 1-го сезона оставалась дюжина серий, и Моларо начал задаваться вопросом, насколько этот сериал ему подходит.

Стив Моларо. Я совсем не чувствовал себя счастливым. У меня появилась возможность вернуться на Nickelodeon, где я начал свою карьеру, и потому в конце первого сезона договорился с остальными, что покину проект. Я и вправду уволился, меня освободили от контракта. Чак не пытался меня удержать, но вместе с тем хотел, чтоб я остался.

Чак Лорри. Слишком много открытий за слишком малый промежуток времени. Сейчас мне понятно, почему Моларо нужно было уйти. Поначалу работать над сериалом было сложно, мы все боялись, что нас ждет крах. Забастовка сценаристов этот страх только усилила.

Стив Моларо. Чак всегда меня очень поддерживал. И хотя с ним порой бывало сложно работать, он редко срывался на ком-то. Тогда он еще продолжал продюсировать сериал «Два с половиной человека», который был ужасно популярен, так что времени на дуракаваляние у него не оставалось.

Ли Аронсон. Мы с Чаком убедили Стива, что у него будет многообещающее будущее, если он останется в сериале. Конечно, в то время мы и понятия не имели, что «Теория…» станет одним из крупнейших хитов на ТВ и продлится целых двенадцать лет. Стиву предстояло принять очень трудное решение. У него была семья, а Nickelodeon предлагал стабильную работу, которую мы с Чаком в то время гарантировать не могли.

Стив Моларо. На вечеринке по случаю завершения первого сезона Чак сказал: «Если ты передумаешь, дверь для тебя всегда открыта. Даже если ты решишься в самый последний момент. Возвращайся». Решение покинуть сериал меня мучило, особенно потому, что где-то под конец сезона мне стало гораздо лучше. Чак даже предположил: «Может, это подсознание подсказывает тебе, что надо остаться? Прислушайся к нему». Сериал ушел на хиатус³⁴, я вернулся на работу в Nickelodeon, но лишь от одной мысли об увольнении мне становилось дурно. У меня началась бессонница. Я месяца два нормально не спал. Наконец за день до открытия сценарной комнаты ко второму сезону «Теории…» я окончательно сломался. Клетки моего тела прямо кричали: «Завязывай с увольнением и топай обратно». В итоге я позвонил Биллу и сказал, что хочу вернуться в «Теорию…». Он помолчал минуту, а потом произнес: «Чудно! Увидимся в понедельник». И тогда я впервые за два месяца нормально поспал.

Билл Прэйди. Три года с начала сериала выдались довольно трудными. Тяжелее всего было сценаристам. Согласно предпосылке сериала, у персонажей абсолютно иной взгляд на мир, чем у большинства людей, а потому вы проводите массу времени, пытаясь понять их. Я звал на съемки знакомых и близких друзей в качестве зрителей, но «Теория…» понравилась не всем. Было очень грустно и больно. С парой друзей я даже перестал общаться. Мы нашли свой ритм и поняли, каким именно хотим видеть сериал лишь к четвертому сезону. Обычные трудности на пути развития проекта. Знакомо всем, кто снимает сериалы. Каждый из сценаристов, которые побывали в нашей сценарной комнате, необычайно талантливый человек.

Питер Чакос. Моларо вложил в сериал всю душу, поэтому с его уходом многое бы изменилось. Благодаря ему сериал стал гораздо эмоциональнее, персонажи выросли.

Джим Парсонс. Если показать фанатам фотографию Стива, многие его даже не узнают, но если Стива выкинуть из сериала, то это тут же бросится в глаза, как недостающая деталька в пазле. Неизвестно, сколько бы мы протянули без Стива, и непонятно, насколько хуже стало бы качество сериала. Мне страшно подумать, что было бы, если бы он и правда ушел.

Лорри и Прэйди столкнулись также с другой трудностью: под вопросом был уход монтажера Питера Чакоса, который за свою работу над «Теорией…» получит в общей сложности пять премий «Эмми». Его работа над сериалом имела настолько серьезное значение, что Чакоса назначили на пост исполнительного сопродюсера. По мере того как сезон подходил к концу, обострялись его разногласия с Ли Аронсоном.

Питер Чакос. Я понимаю, чем [в монтажной] улучшение материала отличается от его изменения, и не спорю, Ли кое-что все-таки улучшил. Но в девяноста процентах случаев он многое полностью менял, зачастую делая хуже. Потом Чаку приходилось все переделывать. И так снова и снова. Я просто с ума сходил. Когда мы вернулись к съемкам после забастовки сценаристов, я смонтировал последний для себя эпизод первого сезона и попросил нашего продюсера Фэй Ошиме Бельу начать поиски нового монтажера. Она рассказала об этом Биллу, и спустя пять минут у меня в монтажной стоял Чак с вопросом: «Ты что, уходишь?» Я ответил, что да, ухожу. Он практически тогда произнес: «Я его уволю», но я возразил, что нельзя увольнять одного из шоураннеров только потому, что он не нравится монтажеру. Чак: «Скажу ему, чтоб отвалил от тебя». Я: «Ладно, может, это и сработает. Но если он снова возьмется за старое, ноги моей здесь не будет». И Аронсон уволился. Без него стало гораздо лучше, но первый сезон был для меня настоящей пыткой.

Ли Аронсон. Я доводил Питера Чакоса до белого каления. Он великолепный монтажер, а я постоянно приходил к нему и просил внести массу мелких правок. Наверняка с его стороны они казались бессмысленными, но я считал, что это сделает кадр или шутку лучше. Знаю, это дико его бесило. Да и Чак отмечал, что я веду себя с актерами как диктатор, который пытается всех контролировать. Говорил, будь у меня такая возможность, я бы надевал их на руки, как кукол, и двигал ртами за них. (Смеется.)

Чак Лорри. Честно говоря, Ли всем действовал на нервы. (Смеется.) Но в первые дни съемок он здорово помог нам. Без него сериал бы не встал на ноги.

По мере приближения финала 1-го сезона сценаристы решили сделать большой шаг вперед к воплощению романа Пенни и Леонарда в жизнь. На протяжении всего сезона Пенни все больше привязывалась к Леонарду, но не до такой степени, чтобы все решили, будто она хочет с ним встречаться. Все изменилось в 17-й серии «Фактор мандарина»³⁵ («Не считаю, что ее следует называть финалом. Это просто была последняя серия того сезона, – говорит Моларо. – Мы понятия не имели, сколько вообще серий снимем в первый год»), в которой Пенни расстается со своим очередным ухажером после того, как тот пишет об их сексуальной жизни в своем блоге. Благодаря умному объяснению термина «кот Шрёдингера» – и тому, что Пенни сыта по горло прошлыми отношениями, – она соглашается пойти с Леонардом на свидание. Публика в студии аплодирует.

Чак Лорри. Во время этой сцены я понял, что мы делаем нечто особенное, нечто за пределами нашего представления. Люди даже приходили на запись в лабораторных халатах! Зрители были полностью увлечены судьбами наших персонажей. И, получив надежду на то, что Пенни и Леонард наконец начнут встречаться, аудитория пришла в восторг. «Господи, Леонард пойдет на свидание, о котором так давно мечтал!» Ну вы понимаете. Замечательно, когда зрителю небезразличны персонажи. Понятно, конечно, что в сериале всё понарошку, но все равно затягивает.

Джонни Галэки. Я помню это, поскольку в нашем провальном первом пилоте всем было вообще наплевать на Леонарда и Кэти. А тут столько радости по поводу намечающихся отношений Леонарда и Пенни. Когда я соглашался на съемки в сериале, то как раз на такое и надеялся: хотел, чтобы в сюжете затрагивались сердечные дела. Зрители просто с ума в тот день посходили. Такая же бурная реакция у аудитории будет и годы спустя, когда Пенни признается Леонарду в любви. Даже сейчас говорю об этом – и эмоции захлестывают. Прекрасная сцена получилось! Такое из воздуха не сотворишь. В чувства веришь, если они по-настоящему искренни.

Билл Прэйди. Ту серию я написал со Стивом, с ней мы помучились, поскольку в оригинальном поэпизоднике не было ни слова о том, что в конце сезона Леонард зовет Пенни на свидание. Изначально в сценарии Леонард только представляет это себе. Он решает отрепетировать свидание с Шелдоном в роли Пенни, но репетиция проходит настолько плохо, что Леонард отказывается от своей затеи. Мы бились над серией несколько часов и в итоге позвонили Чаку. Он сказал: «Не понимаю, в чем дело. Не важно, что репетиция проходит из рук вон плохо, в этом явно Шелдон виноват. Пенни там нет, только Шелдон. Посмотрите, что получится, если Леонард взаправду пригласит ее на свидание». И когда мы дописали до этого места, то не смогли придумать причину, по которой Пенни бы ему отказала. Мне кажется, ей было бы любопытно. Несмотря на то что Леонард находит Пенни весьма привлекательной, его интерес не связан с ее внешностью. Поэтому в глазах Пенни он не похож на других парней. Для большинства мужчин важна лишь внешность, а остальное им побоку. Леонард в этом плане другой. Для Пенни он как свежий глоток воздуха, особенно по сравнению с ее бывшими ухажерами. Подобными сериями мы часто загоняли себя в угол, а потом надеялись, что после хиатуса в сериал придут новые люди и смогут найти выход. (Смеется.)

Марк Сендровски. Моя дочь играла в софтбол, и один ее тренер, строитель по профессии, как-то раз подошел ко мне и спросил: «Это вы режиссер „Теории Большого взрыва“?» Я обалдел от того, что он вообще меня узнал, но куда больше меня поразило, что люди вроде него смотрят наш сериал. Он продолжил: «Переживания Леонарда… знаете, не надо быть нёрдом, чтобы понять, как сложно заговорить с красивой девушкой». И тут до меня дошло: батюшки, а история-то универсальная! И не предназначена для какой-то конкретной аудитории! Я пошел домой с хорошим предчувствием насчет сериала.

Другой автор, возможно, не сумел бы справиться с этой историей, но Чак Лорри, даже несмотря на все свои опасения, тревоги и трепетное отношение к неудачам, точно знал, что делал.

Эдди Городецки. Люди вечно говорят, что Чак непомерно гордый, но, знаете, при этом он всегда умел посмотреть на проект беспристрастным, отстраненным взглядом и понять, что идет как надо, а что лучше бы подправить. Первый пилот «Теории…» – идеальный тому пример. Сейчас стриминговые платформы заранее снимают по десять серий, прежде чем выпустить их в эфир. С такой схемой пропадает возможность удивиться неожиданному развитию персонажа, – каким бы умным вы себя ни считали, тут, скорее, зритель удивит вас. Потому-то Чак и продолжает работать, и потому он так хорош в своем деле. И в этом же причина того, что многие с трудом снимают многокамерные сериалы. Форма в полном порядке, просто люди обесценили ее. Для многокамерок обычно заранее снимают по шесть эпизодов, но Чак никогда не позволял нам снимать больше трех. Подвох тут в том, что да, вам может казаться, будто вы прекрасно знаете свое дело и все учли, но от неожиданностей не застрахован никто. Так что Чак сейчас, по сути, создает единорогов.