Kitabı oku: «Собака-Собака и Его Величество Кот», sayfa 2
II. Собака-Собака и Его Величество Кот
О том, как важно смотреть на календарь, а не на часы
– Какого…? – сказал Макс и в недоумении уставился на кота.
– Не понял, – изумлённо ответил тот и от греха подальше запрыгнул на тумбочку. – Ты, видишь ли, пожрал, а мы что, святым духом питаемся? Ты слышал, что он сказал? – с тумбы кот обратился к собаке.
Пёс вилял хвостом и, вывалив язык на бок, едва понятно произнёс:
– Слысал. Слысал.
– Как так-то? – спросил Макс, до сих пор сжимая дверную ручку. Ему осталось всего лишь открыть дверь и выйти. Всего лишь…
– Мы тоже жрать хотим. Вот как! – кот начинал негодовать.
– Жрать. Жрать. Жрать, – пролаял пёс, вкладывая в каждое слово всю свою надежду и преданность.
Макс отпустил ручку и вернулся на кухню. Он тяжело сел на стул, упёр руки в колени и закрыл ладонями лицо.
Собака последовала за ним и также села рядом, не сводя с него широко раскрытых глаз. Кот остался дожидаться на тумбочке, пока не будет известен точный результат насчёт еды.
– Я на работу опоздал, – резко сказал Макс и тем самым напугал пса.
Собака отскочила и прижала уши:
– Опоздал. Опоздал, – пролаял пёс и вернулся на прежнее место.
– Правильно говоришь, – подтвердил кот и в два прыжка оказался на кухонном столе. – Ты ведь всё равно опоздал. Торопиться теперь некуда, так что можешь с лёгкостью приготовить нам завтрак. И, скажу тебе по секрету, – кот подошёл на край стола и наклонился к уху Макса, – тебе ещё с ним гулять надо. – Кот указал на улыбающегося пса. – Так что советую поторопиться с завтраком.
– Торопиться. Торопиться, – раздвинув пасть в улыбке, сказала собака.
– Времени нет, – проходя мимо, сказал кот.
– Я ничего не понимаю, – ошарашено произнёс Макс.
– Я думал, тебя только в лесу накрыло, после трёх суток без сна. А оказывается, ты и по натуре своей тупой. Извини, пёс, – повернул кот наглую рожу к собаке, – но мы от него ничего не добьёмся. Придётся нам сегодня поголодать, а тебе придётся ещё навалить ему кучу в каком-нибудь ботинке. Потому что с тобой он тоже не погуляет.
Максима разозлили эти слова. Он резко повернулся к коту и в мыслях уже проработал, как схватит это пушистое чудо за шкирку и со всего размаху кинет об стену.
Но он лишь гневно посмотрел и отвернулся.
Забавно будет выглядеть, если я буду кидать по кухне кота, за то, что он меня оскорбляет, – подумал Макс, и на лице появилась лёгкая улыбка.
– Ему ещё и смешно, – недовольно протянул кот, рассевшись на подоконнике, подставляя огненную шерсть солнцу.
Этот комментарий ещё больше позабавил Макса, и он улыбнулся в полную силу, разинув рот до ушей.
– Кот, заткнись, – не переставая улыбаться, сказал он.
– Не понял, – нахмурил тот брови.
– Я говорю тебе «заткнись», потому что я сейчас с ума сойду. Тебя как зовут-то хоть?
– Собака-Собака! – не двигаясь, с места произнёс пёс. Его язык вновь выпал из длинной пасти, как ненужный орган. Хвост ходил из стороны в сторону, а грудь быстро вздымалась от частого дыхания.
Коту не понравилось, что собака влезла в разговор.
– То есть тебя зовут Собака-Собака? – спросил Макс, не обращая внимания на кота, который поднял задницу и встал на все четыре лапы.
– Собака-Собака, – пролаял пёс.
– Привет, Собака-Собака, – улыбаясь, сказал Макс, понимая, что выглядит сейчас как полный идиот. Как самый настоящий помешанный. Он здоровается с собакой. Но почему-то его это не огорчило, а вновь позабавило. – Дай лапу, – попросил Макс, вытягивая руку.
Мягкая, белая лапа с твёрдыми подушечками легла в ладонь.
– Молодец, – сказал Макс и второй рукой взлохматил загривок пса.
Собаке-Собаке это понравилось, и язык, как кусок мяса, повис почти до пола.
Кот продолжал гордо стоять на столе и делал вид, словно его нисколько не задела ситуация, что Максим первое внимание уделил Собаке-Собаке.
– Молодец, Собака-Собака, – ещё раз повторил Макс и наконец-то повернулся к коту.
– А тебя как зовут?
– Ты действительно назвал его Собакой-Собакой?
– Собака-Собака, – пролаял пёс.
– А почему бы и нет? – удивился Макс. – Очень оригинальное имя.
– Тогда зови меня Его Величество Кот.
– Это слишком длинно.
– Такое моё имя, так что не противься, – настаивал кот.
– Хорошо, – согласился Макс, – пусть будет Его Величество Кот. А теперь ждите и не корчите рожи, – предупредил он и встал. – Будете жрать то, что у меня есть в холодильнике.
Он достал несколько консервов и прикинул в руке.
– Ты будешь жрать сайру, – указал он на кота, – а тебе достанется цыплёнок в соусе.
Его Величество Кот так и заёрзал на месте. Глаза его загорелись, и он будто бы лишился всей свой магии разумного существа, превратившись в обычного дворового кота, который знает, что сейчас получит вкусняшку.
– Давай уже… давай, давай, – тараторил Его Величество, блуждая из стороны в сторону по самому краешку стола. – Ну давай, не тупи. Ты ведь не тупой. Давай, телись.
– Куда ты так торопишься?
– Заткнись и дай пожрать! – по-царски рявкнул Его Величество.
– За такие слова, – грозно сказал Макс и выпрямился в полный рост, – вначале мы пойдём с Собакой-Собакой погуляем и только потом я дам вам поесть. Это чтобы справедливо было. И чтобы ты вежливости научился.
– Как так-то? – челюсть Его Величества отвисла. – Это неправильно. Это ущемляет мои права. А ты и вправду тупым оказался.
– Ты пойдёшь гулять? – не обращая внимания на оскорбления, спросил Макс.
– Я уже засохший цветок у тебя там приватизировал, – стеснительно сказал кот. – Но в будущем мне обязательно нужен будет лоток.
– Будет лоток. Мы пошли.
Максим боялся, что с Собакой-Собакой могут возникнуть проблемы. Убежит куда-то или покусает кого. Но Собака-Собака проявил себя сдержанно. Не успели они дойти до парка, как пёс задрал ногу у столба, а затем повернулся и сказал:
– Жрать. Жрать.
– Домой – так домой, – безразлично произнёс Макс и пошёл обратно.
Он накормил питомцев.
Причмокивая, они с удовольствием уплетали консервы.
– Ты это… – не отрываясь от тарелки с рыбой, сказал Его Величество. – Про шахматы помнишь?
– Помню, – ответил Макс.
– Ты это… – причмокивал Его Величество. – Не забудь эту партию, она тебе пригодится. И ещё… ты воду закрыл? А то может быть очень мокро.
Максим проверил кран и на всякий случай подтянул вентиля.
– Работа. Работа, – проголосил Собака-Собака.
– Блин, точно. Эту игру мне никогда не забыть, – улыбаясь, сказал Макс и как старым друзьям помахал рукой Коту и Собаке-Собаке.
Он написал Юрию Петровичу о том, что приедет через час. Разговаривать на серьёзные темы не хотелось, поэтому ограничился лишь СМС.
Только выйдя за порог и закрыв дверь, Максим понял всю серьёзность ситуации. Не с говорящими животными, а с тем, что на телефоне четырнадцать пропущенных вызовов от начальника и, скорее всего, он его прибьёт.
Мозг автоматически начал бурлить, а тело нехотя ускорило шаг. Движения стали резкими, и Макс почувствовал, как в его мозг прорывается реальный мир со всеми его проблемами и спешкой. Вечной спешкой.
Он словно покинул сказку.
Максим не стал вызывать лифт.
По ступенькам.
Так быстрее.
Время горит.
Он закрыл дверь и сломя голову побежал вниз.
Когда он появился на работе, весь офис смотрел на него с какой-то непонятной ему одному улыбкой. Будто бы все они что-то знают, чего не знает он.
– Где Евген? – спросил он шёпотом у Димки, который так же таинственно улыбался.
– У себя.
– А ты чего лыбишься?
– Так, просто, – туманно ответил коллега.
– Он не говорил зайти, как приду?
– Он вообще ничего не говорил. Я его видел один раз за сегодня. К нему какой-то там друг приехал. Не знаю, короче.
– А наш где? – Макс повесил куртку и включил компьютер.
– Он на встрече. Вот он на тебя реально злится.
– Это я уже по пропущенным понял.
Максим налил кофе и присел на своё место.
Рабочий день был в самом разгаре. Со всех сторон доносились голоса коллег, которые с упорством и изрядной долей наглости продавали системы для компаний, добивались встреч и косо смотрели на доску результатов, где кружочками отмечалось количество продаж каждого сотрудника.
Первый отдел, где работает Максим, хоть и называется первый, но на доске результатов далеко не первый. Если точнее, то он расположился на шестом месте, обойдя лишь четвёртый отдел, который крепко обосновался на последней позиции.
Юрия Петровича не будет ещё добрых два часа. В это время уже пройдёт обед, и возможно, когда он вернётся со встречи, то забудет про опоздание максима. Тут ещё важен результат встречи.
– А куда он поехал? – наклонился к Димке Макс.
– В холдинг какой-то, – шёпотом ответил Дима. – Он там что-то около недели готовился. Взял с собой пачку документов и поехал.
– Ммм… – протянул Максим. – А ты чего всё-таки улыбаешься?
– Есть одна фишка, – таинственно ответил Дима.
– Какая?
– Про тебя.
– Меня?
– Ага.
– А ну давай рассказывай. – Максим отложил дела и на крутящемся стуле, развернулся к Диме.
– Фишка, как ты развёл всех.
– В смысле развёл?
– Типа такой жалкий, трое суток не спал, а может, и больше, – жалобно промямлил Дима. – А потом бах – на следующий день не выходишь.
– В смысле не выходишь? – Макс совсем запутался.
– Ну тебя ведь вчера не было?
– Как не было…
И как только Дима это сказал, Максим понял, что сегодня ни разу не обратил внимания на число, постоянно следя за временем. Оказывается, он проспал больше суток.
– …И теперь, получается, – продолжал Дима, – ты вроде как не пришёл – это, конечно, плохо. Но в то же время ты вроде как и предупредил всех, только и говоря о том, что не спал трое суток.
– Я реально не спал трое суток, – оправдывался Макс.
– Мне-то можешь сказать правду?
– Говорю. Я не спал трое суток.
– Ай, ладно, – отмахнулся Дима, – мне работать пора. Ждут меня Марии Петровны, Ольги Алексеевны и прочие бабушки-старушки, – улыбаясь широким ртом, сказал Дима и взял в руки телефон. Он уже набрал номер и, остановившись, повернулся к Максу. – Реально, что ли, не спал?
– Тебе-то мне зачем врать?
– Не знаю – может, чтоб совсем не раскрываться…. Добрый день, Евгения Борисовна, – тут же сказал он в трубку, ласковым и нежным голосом.
Ровно в час все как по команде закончили дела и отправились обедать.
По возращении в офис Максима ожидал Юрий Петрович.
– Ни черта у него не вышло, – шепнул Максу Саня и кивнул в сторону шефа.
Максим понял, что предстоит серьёзный разговор.
Вообще-то Юрий Петрович, который всего на пару лет старше Макса, сам недавно был обычным менеджером по продажам. Но сумел выслужиться в руководители отдела, отчего и стал именно Юрием Петровичем. Отчего и получил в подчинение пять человек. Отчего и неймётся ему на своём месте. Всех достал своими отчётами. Каждый день надо делать какой-нибудь отчёт. Скоро на час работы будет полчаса отчётов о проделанной работе, шутили коллеги. Но Максиму сейчас было не до шуток.
– Максим, – серьёзно сказал Юрий Петрович и задрал нижнюю губу, как тот дед с шахматами. – Нам с вами надо поговорить.
– Я понимаю, – виновато сказал Макс и опустил взгляд.
– В комнату совещаний через двадцать минут, – не отрываясь от монитора, сухо произнёс Юрий Петрович.
– Хорошо.
Максим сделал небольшой отчёт и решил набрать одной из бухгалтерш, которая долго колеблется, покупать или не покупать их замечательную систему. Разговор продлился несколько дольше запланированного.
– Вы даже сейчас умудрились опоздать, – с порога начал отчитывать Юрий Петрович.
– Просто Ольга Степановна…
– Помолчите, – прервал Юрий Петрович. – Вы позволили себе непростительную наглость. Вы не вышли на работу и никого не поставили в известность.
– Я…
– Я наслышан о вашей байке про то, что вы не спали трое суток. Даже если это так, в чём я, честно говоря, сомневаюсь, это не даёт вам право не выходить на работу. И тем более не ставить в известность руководство…
Максим склонил голову и начал рассматривать обувь. Юрий Петрович всё говорил и говорил. Он отчитывал Макса как первоклассника. Приводил в пример какие-то графики. Вымерял вместе с ним время наибольшей отдачи работе. Объяснял, зачем он ввёл все эти отчёты и что ждёт лично от каждого сотрудника. Закончил он тем, что возлагает на Максима огромные надежды и что если компания будет расширяться, то именно Максим будет первым в списке на получение своего лично отдела.
– …Но перед тем как доверить вам подчинённых, я бы хотел проверить вашу квалификацию как мастера продаж. – Юрий Петрович поправил свалившиеся на нос очки. – Сегодня часов в пять у меня встреча. Поедем вместе. Я буду рядом и посмотрю на ваш профессионализм.
– Поедемте, – только и сказал Макс.
– Пока можете быть свободны.
Максим вернулся в офис, а Юрий Петрович остался в комнате для совещаний возиться с бумагами.
В четыре часа они выехали на встречу и ровно в пять, как и полагается деловым людям, вошли в двери компании.
– Какие у вас красивые цветы, – тут же расплылся в похвалах Юрий Петрович. Он всегда говорил, что первым делом надо завоевать доверие покупателя, а уже потом продавать товар. – Вы сами их выращиваете? Дело в том, что жена моя бьётся над ними бьётся, да никак у неё не получается. – Он улыбался, льстил и раскидывал комплименты направо и налево.
И стул у Юлии Викторовны что надо. И монитор большой. И офис просторный. Всё замечательно, если бы не одно «но».
Юлия Викторовна оказался бабой тёртой и на всю лесть не повела и бровью. Её лицо выражало одну эмоцию – безразличие.
Изначально договаривались, что Максим будет представлять систему, а Юрий Петрович на подхвате. Но шеф сам решил пробить эту каменную стену под именем Юлия Викторовна.
Целый час они сидели в кабинете и распинались перед бухгалтером. Наплевав на запрет и предварительную договорённость, к разговору подключился Максим. Но толку не было. Если Юлия Викторовна за всё время их попыток хоть единожды повела накрашенной бровью, то это уже можно было считать победой и смело записывать в свои достижения.
Острое лицо Юрия Петровича стало ещё острее после часа беспрерывной речи. Он покраснел и разнервничался, стал раздражителен и резок. Лицо его покрылось испариной, словно он только что вернулся после пробежки. Глаза его пылали ненавистью, а взгляд говорил, что ещё чуть-чуть – и он сдастся. Не в его привычке сдаваться, но Юлия Викторовна – именно тот случай, когда своё личное поражение можно использовать как предмет для гордости. Мол, я пытался настолько сильно и долго, что многие бы не выдержали и сошли с дистанции намного раньше.
Юрий Петрович тяжело выдохнул и замолчал. В офисе воцарилась тишина. И в это самое время из соседнего кабинета выглянул здоровенный мужик с густой бородой и большим пузом.
Вначале показалось пузо, затем борода, и только потом перед ними оказался широкоплечий мужик с пышной бородой как у капитана северных морей. Здоровяк презрительно осмотрел гостей, перевёл взгляд на Юлию Викторовну и спросил её так, словно в офисе никого не было:
– Это кто?
– Систему приехали продавать, – так же безразлично ответила она.
– Давайте закругляйтесь, у меня тут партия идёт напряжённая, – сказал мужик и пошёл обратно, оставив дверь приоткрытой.
– Директор сказал «закругляйтесь», – развела пухлые руки в стороны Юлия Викторовна. – Значит, пора закругляться.
Пока Юрий Петрович пытался с выгодой использовать последние минуты и назначить новую встречу, Максим заметил в проёме открытой двери шахматы.
– Какого хрена? – тихо сказал он, отметив, что фигуры на доске расположились точно так же, как у деда в лесу.
Не видя себя и не замечая презрительного взгляда Юрия Петровича, Максим медленно двинулся к двери.
– Максим, – окликнул его шеф, – ты куда?
– Отстань! – не оборачиваясь, бросил Макс.
– Ты как со мной разговариваешь? – зло прошипел Юрий Петрович.
Максим подошёл, открыл дверь и уставился на двух мужиков. Директор сидел к нему спиной, оперев бородатую голову на огромные кулаки. Напротив директора сидел второй мужчина, в тонких, едва видимых очках и с острым лицом.
– Вам чего? – спросил второй мужчина ласковым голоском.
Директор обернулся.
– Тебе чего надо?
– Сейчас ваш ход? – спросил Макс, не обращая внимания на вопросы.
– Пацан. Пошёл вон, – пробасил директор и встал.
Краем глаза Макс видел, как в дверном проёме остановился бледный Юрий Петрович. Он что-то махал руками, давал какие-то непонятные знаки и, скорее всего, жестами умолял его покинуть кабинет директора.
– Сейчас ваш ход? – медленно, с расстановкой спросил Макс.
Директор непонимающе посмотрел на второго мужчину в очках, который в ответ пожал плечами.
– Мой, – ответил директор.
Максим осмотрел доску и ещё раз убедился, что фигуры на доске расположены в точности как у старика. По опыту он знал, что на первый взгляд выигрышная партия не такая уж и выигрышная.
– Ни в коем случае не ходите ладьёй. Вы ведь ладьёй хотели пойти?
– Хотел, – ответил изумлённый директор.
– Не делайте этого. Только пешкой. Вот этой. – Макс дотянулся до пешки и сдвинул её на клетку вперёд.
Директор и его остроносый друг вылупили глаза на наглого менеджера.
Несколько минут в офисе стояло гробовое молчание.
Первым вышел из оцепенения остроносый друг директора.
– Ты принимаешь этот ход? – спросил он.
Директор в свою очередь тяжёлым взглядом осмотрел доску, что-то прикинул пальцами и перевёл взгляд на Макса, который гордо стоял, выпучив грудь.
– Уверен?
– Как никогда, – ответил Макс.
– Смотри мне, – сказал директор и повернулся к другу. – Принимаю.
Остроносый поправил очки. Он поводил по воздуху тонкими пальцами, прикидывая ходы. И вдруг засиял.
– Так тебе тут мат.
– Как мат? – удивился директор.
Макс похолодел, а Юрий Петрович, наблюдая за сценой в дверном проёме, хлопнул себя по лбу.
– Если я пойду сюда, ты будешь вынужден пойти вот так. Я ставлю шах и забираю ладью. Потом на очереди офицер, конь, пешка – и вот тебе мат.
Взгляд директора прибил Макса к полу.
– Ты что сделал?!
– Я думал…
– Ни хрена ты не думал!
Огромная лапа схватила Макса за шкирку и как игрушку вышвырнула из кабинета. Юрий Петрович благоразумно ушёл с дверного проёма и, когда тело максима оказалось на полу, учтиво сказал:
– Это наш стажёр. Он у нас новенький. Всё, не мешаю, – он прикрыл дверь и кинулся к своим вещам.
– Всего доброго, Юлия Викторовна. Было очень приятно с вами пообщаться.
Когда Максим встал на ноги, Юрия Петровича уже и след простыл.
– До свидания, – сконфуженно сказал Макс, не получив ничего в ответ.
Юлия Викторовна вряд ли даже взглянула в сторону нерадивых менеджеров.
Как оказалось, Юрий Петрович ждал на улице.
– Готов, поехали, – сказал он, как будто ничего не произошло.
А вот когда они вернулись в офис, Юрий Петрович разошёлся не на шутку. Он нарочно ждал и ничего не высказывал Максиму, дабы было побольше глаз. Чтобы коллеги видели, что Юрий Петрович слов на ветер не бросает. И он может быть не только начальником-другом, но и настоящим цепным псом.
– Я возлагал на эту компанию большие надежды! – орал он на весь отдел. – Один контракт с этой компанией – и наш отдел вырвался бы на первое место! Вы понимаете это? Ты это понимаешь?
– Чего ты разорался? – сдерживая себя, сказал Макс.
– Вы как со мной разговариваете?! Вы мне сорвали многомиллионный контракт. Я три месяца только одной встречи добивался.
– Ты же видел ту мегеру. Один хрен ничего бы не купили. Я это сразу понял.
– Тогда ка-ко-го хре-на ты по-е-хал? – проорал по слогам шеф.
– Ты мне сказал, – спокойно ответил Макс, но почувствовал, как закипает.
– Ты бездарь. Не быть тебе руководителем отдела. Тебе даже продажи зубочисток нельзя доверить, – усмехнулся Юрий Петрович, – сломаешь или потеряешь.
Макс и сам не понял, почему ударил своего начальник. Но в удар вложился хорошо. Очки Юрий Петровича замерили в воздухе, а вот голова и тело повалились на пол.
– Ты что-то много слишком разговариваешь. И не смей на меня орать, – возвышаясь над шефом, сказал Макс.
– Ты уволен, – потирая щёку, сказал Юрий Петрович.
Максим с высоко поднятой головой покинул офис, в то время как сотрудники с завистью и страхом смотрели ему в след.
Он вернулся домой, открыл дверь и не поверил своим глазам.
– Я пытался его остановить, – сказал Его Величество Кот, петляя между ног, – но Собака-Собака меня не слушал.
Максим на глаз оценил ущерб, причинённый квартире, но и такой скорой оценки ему хватило с лихвой.
III. Соседи
О том, как важно чувствовать ответственность
Максим уже четыре года снимал эту квартиру. Когда-то тут жила ещё его бывшая жена с дочкой, но с тех пор, как они развелись, он влачил своё существование в гордом одиночестве.
И за все эти четыре года он всего несколько раз видел соседей по лестничной клетке, а соседей сверху и снизу не видел ни разу в жизни. Складывалось ощущение, что там вообще никто не живёт.
Сверху-то, ясное дело, живут. Иногда он слышит, как двигают мебель или бегают, втыкаясь конскими копытами в пол. Но соседи снизу словно отсутствовали. Их не было слышно и не было видно вот уже четыре года.
Осматривая погром в квартире, Максим точно знал, что сегодня он познакомится с соседями снизу, а возможно, и сверху.
День и так не задался, а по приходе домой, в своё холостяцкое жильё, в свою личную берлогу, он надеялся отдохнуть от суеты. Надеялся закрыться в комнате, выгнать животных в коридор или во вторую комнату. Или навалить им столько жратвы, чтобы носа не показывали, и отвиснуть перед телевизором, попивая красное вино из бокала на высокой ножке.
Но ничего такого не случится. Его мечты, к сожалению, остались всего лишь мечтами. А перед глазами была разруха.
Калошница, поваленная на пол, погрызенная и без одной ножки. У одного кроссовка нет языка, у второго задника. Зато лежат они аккуратно вместе. Прямо под зеркалом с выломанной дверцей.
Наблюдая разруху в коридоре, Максим боялся двигаться дальше. Он, конечно же, догадывался, что в комнатах будет так же, но в глубине души теплилась надежда, что туда эти монстры не добрались.
– Я говорил ему – хватит. Хватит! – мурчал Его Величество Кот, ласкаясь о ногу Макса. – Но он как будто сошёл с ума. Он рвал и грыз всё, что попадалось ему на глаза. Я испугался и кричал. Кричал не своим голосом. Я забрался на шкаф, опасаясь, что он и меня съест. Он меня, кстати говоря, не любит. Что вполне взаимно. Я тоже его недолюбливаю, если честно. Только ему не говори. Пусть он думает, что мы лучшие друзья…
Его Величество Кот продолжал свой нудный монолог, но Максим не слушал. Ему в какой-то момент стало плохо: то ли давление подскочило, то ли нервный срыв намечался, но в глазах потемнело, и он спешно пошёл в ванную, чтобы умыться.
Изжёванное и слюнявое полотенце валялось на полу. Стульчак от унитаза – и тот был пожеван, словно по нему проехался трактор.
Максим не удивился разрухе в ванной. Он наклонился над раковиной и долго полоскал лицо холодной водой.
«Хорошо, хоть зеркало целое», – подумал он, пустым взглядом уставившись в своё отражение.
Лицо довольно бледное. Синие круги окаймляют глаза, будто бы это не он проспал больше суток. Мокрые волосы сбиваются и липнут ко лбу. Глаза ввалились в глазницы, как в какие-то ямы. Скулы резко очерчивают лицо, будто он до боли сжал челюсть… Максим обратил на это внимание и понял, что действительно довольно сильно сжал челюсть. До боли.
Когда полегчало, он продолжил осмотр квартиры. И был крайне удивлён, что ему вновь не стало плохо после того, как прошёлся по комнатам.
В спальне всё было вверх дном. Засохшие цветы валялись на полу вместе с разбросанными комьями чёрной земли. Видимо, Собаке-Собаке было мало, что он обронил горшки и штору, так этот паршивый пёс ещё и раскидал землю по всей комнате.
Чёрные собачьи следы усеивали простынь и одеяло. Несколько отпечатков виднелись даже на обоях, будто Собака-Собака хотел добраться до единственной фотографии, висевшей на стене.
Во второй комнате, которую Максим после отъезда жены использовал как кладовку, было, пожалуй, хуже всего. Здесь и до прихода его новых соседей-животных было не всё в порядке, а после того, как похозяйничал Собака-Собака, стало совсем плохо.
Шкаф. Огромный шкаф до потолка валялся посреди комнаты, изрыгнув на пол: вещи, бельё, обувь, коробки с лекарствами, старую технику и всё, что когда-то хранилось в нём. Как этот бесноватый пёс сумел завалить такую громадину, оставалось загадкой. Да ещё и повалил его на бок. Правда, одна из секций лежит лицом вниз.
Буквально каждая вещь была изжёвана и обслюнявлена. Будто бы Собака-Собака задался целью пожевать каждую вещь в квартире.
Вместе с Максом на обходе был и Его Величество Кот, который крутился под ногами, брезгливо переступая грязь и всё время приговаривая:
– …Когда он добрался до этой комнаты, я кричал не своим голосом. Остановись! Остановись! – Его Величество добавлял в голос нотки трагизма и до невозможности корчил морду. – Но он меня не слушал. Он как животное носился из комнаты в комнату, словно его кто-то гонял.
– А где сам Собака-Собака? – впервые за вечер обратился Макс к Его Величество Коту.
– Спрятался, наверное, где-то. Трясётся, наверное. Боится твоего гнева.
– И правильно делает, – грозно сказала Макс. Он даже не стал разуваться и ходил по квартире в туфлях. – Собака, ты где?
Ответа не последовало.
– Собака! – прокричал Макс второй раз.
В той секции шкафа, которая покоилась в полу лицом, что-то зашевелилось.
– Я здесь. Здесь! – донёсся глухой голос из шкафа. – Меня привалило. Привалило, – продолжал он лаять – Помогите. Помогите!
– Ах вот где он, – наигранно и совсем неправдиво сказал кот.
Максим с презрением посмотрел на кота.
– Будто ты не знал, где он.
– Честное слово. Я и предположить не мог, – Его Величество приложил лапу к груди в подтверждение слов. – Когда его бес совсем попутал… когда я устал кричать и даже голос сорвал… кхе-кхе… я понял, что мне с ним не справиться и поэтому спрятался. И больше я его не видел.
– Нагло врёшь в глаза?
– А что мне оставалось делать? – жалобные глаза кота буквально облизывали Максима. – Что я могу сделать с этим варваром? С этим зверем?
– Но ты ведь знал, где он?
Кот опустил взгляд в пол.
– Туалет. Туалет, – донёсся приглушённый лай из шкафа. – Туалет.
– Ведь знал? – настаивал на своём Максим.
– Ну, знал, – не поднимая глаз, ответил Его Величество.
– А почему сразу не сказал?
– Я пытался, – широко раскрытыми глазами снизу вверх Его Величество Кот уставился на Максима. – Я хотел, но ты был так шокирован, что я испугался. А вдруг ты бы подумал, что это я всё сделал? Вдруг бы ты меня избил? Я и потом хотел сказать, но тебе стало плохо. А потом… потом ты всё сам увидел.
– Туалет. Туалет.
– Заткнись! – крикнул Макс на квадратный шкаф. – Теперь будешь там год сидеть. Пока не навалишь там кучу и сам же не задохнёшься от своего говна. Ты понял? Понял?
Его Величество Кот прижал уши и по-пластунски отполз от сумасшедшего человека в сторону, ближе к уцелевшему столу, где можно было спрятаться в случае опасности.
– Понял, – едва услышал Макс.
– А ты куда пополз?
– Я ничего… Я просто.
– Хочешь сказать, ты не мог его остановить?
– Не мог, – прижимая уши, ответил кот.
– Или не хотел?
– Или не хо… Не мог!
– И он всё это натворил без тебя?
– Не мог… То есть да. Без меня. Я, как светлая сторона, пытался его остановить. Но он как с цепи сорвавшийся пёс. Он рвал и метал всё, что видел. Что я с ним сделаю? Во мне веса восемь килограмм с кислородом в лёгких и съеденными утром консервами, а он, кобелина, килограмм под тридцать весит. Как мне его остановить?
– Ладно, замолкни, – отмахнулся Макс и пошёл на кухню налить себе попить.
В кухне он ещё не был и очень надеялся, что когда откроет дверь, то не увидит там того, что видел во всей квартире. Он надеялся, что кухня останется единственным уцелевшим островком.
Дверь закрыта. Хороший знак.
Максим схватился за ручку и с болью в сердце потянул дверь.
Его надежды не оправдались.
– Твою мать, – только и сказала он.
И, вместо того чтобы просто налить чайник и подождать, пока он закипит, Максим побежал в ванную, схватил пластиковый таз, половую тряпку и ринулся обратно.
Вода доходила уже до порожка. Ещё полчаса – и она, заполнив кухню, тонкими струйками выйдет в коридор и в другие комнаты.
Не снимая туфлей, он кинулся убирать воду. Тряпка впитывала воду мгновенно. Таз плавал как кораблик. Максим несколько раз выжал тряпку в таз, затем понял, что это мартышкин труд.
А что самое главное – он не перекрыл место утечки.
Оказалось, что Собака-Собака перегрыз шланг под раковиной, который ведёт, точнее который вёл, к крану.
Пришлось перекрывать всю воду в квартире.
Максим понял, что одной тряпкой ему не справиться, и притащил на кухню все грязные вещи. Чего-чего, а грязных вещей после погрома было достаточно.
На кухне оказалось постельное бельё, свитера, пиджак, трусы, носки, спортивные костюмы. Всё, что изжевал и изгваздал Собака-Собака, теперь плескалось в воде.
Кухня стала напоминать большую стирку на одной из индийских рек. Примерно как у того корреспондента в телевизоре. Вещи горой лежали посередине и впитывали воду. Но проклятая вода никак не хотела исчезать. Её по-прежнему было много. Очень много…
Максим отжал простынь и пододеяльник, тем самым наполнив пластиковый таз доверху. Он не решился выплёскивать содержимое в раковину, переживая, что Собака-Собака и там погрыз всё что можно.
Он не сразу заметил, что таз подтекает. Приглядевшись, Максим увидел на дне несколько маленьких дырочек, очень напоминающих укус. Ему не пришлось ломать голову, кто бы это мог сделать. Он лишь выругался и продолжил работу, орудуя дырявым тазом и ворохом тряпья, так как другого ничего не придумал.
Со временем воды стало меньше. Теперь она едва скрывала подошву.
Макс краем глаза заметил Его Величество Кота, который тайком подглядывал из-за угла.
– Чего тебе?
– Нет, ничего… Я так, – сказал Кот и продолжил украдкой смотреть за ним.
Максим уже не понимал, чего на нём больше: воды с пола или собственного пота. По крайней мере вся одежда вымокла до последней нитки.
Ближе к вечеру, когда Макс продолжал носить воду, Кот окликнул его:
– Максим… Макс… – словно боясь кого-то разбудить, шёпотом звал Кот.
– Чего?
– Я не хочу надоедать и показаться довольно настырным котом, но меня волнует ещё одна маленькая деталь, которая, кстати говоря, если бы о ней знал и ты, тоже тебя немало бы взволновала…
– …Ну, говори уже, – вытирая мокрым рукавом лоб, раздражённо сказал Максим.
– Как бы ты ни был зол, какой бы гнев ни сидел в твоей душе, но если ты не выгуляешь Собаку-Собаку, то тебе придётся убирать ещё одну лужу. – Как только Его Величество это сказал, он тут же скрылся за углом.
Максим произнёс что-то нечленораздельное, жужжащее и, скорее всего, матерное, бросил таз на мокрый пол, слава богам, теперь уже всего лишь мокрый, и пошёл в комнату.
