Kitabı oku: «Эллирея», sayfa 2
Глава четвёртая.
На следующий день я закрыла лавку пораньше и зашла за едой для гостей. Приготовив небольшой ужин и накрыв на стол, я стала ждать Эдана и его матушку. Кого ещё он возьмёт с собой, я не знала, надеялась, что придут несколько человек, иначе я не справлюсь с волнением. Мои страхи были напрасными. Эдан приехал на коляске с невысокой полной женщиной, чем-то неуловимо похожей на него. У женщины был высокомерный взгляд и плотно поджатые губы.
– Познакомься, мама, это моя невеста, Эллирея Вакур.
Мама Эдана фальшиво улыбнулась:
– Очень приятно, Эллирея Вакур, меня зовут Сонея, – а при этом её глаза осматривали моё скромное платье. – Это ваш дом, госпожа Эллирея?
– Да… Он мне достался от родителей, госпожа Сонея…
Матушка Эдана осмотрела цепким взглядом гостинную и увидела на столе фамильное серебро, эльвинский столовый сервиз – единственную вещь, которую забрала моя мама со своей родины.
–Какая красота! – она схватила одну из маленьких ажурных тарелок и начала рассматривать её на просвет.
Я пригласила своих гостей за стол, не задав так и вертящийся на моём языке вопрос: почему на сватовство он пришёл только со своей матерью? Где его друзья и родственники, которые должны задать мне традиционные вопросы и получить подарки в виде вышитых салфеток и пирогов! Конечно, у Эдана могли быть на это свои причины, и я, молодая и влюблённая дурочка тогда промолчала. Если бы я знала тогда, к каким последствиям может привести такая наивность!
Разговор за столом не клеился. Эдан молчал, изредка поглядывая на меня, а его матушка разглядывала обстановку в гостинной, посуду и еду.
– Ты живёшь здесь одна? – спросила меня Сонея, невольно оторвав от разглядывания тарелки.
Я, сминая под столом подол платья, ответила:
– Да, госпожа Сонея. Этот дом мне достался в наследство от отца.
– А кто твой опекун? Где он проживает? – продолжила допрос мать Эдана.
– Я – королевская сирота! – гордо произнесла я. – Поэтому я живу одна и сама могу распоряжаться своей жизнью!
– И деньгами?
– И ими тоже.
– Мама, к чему эти вопросы! – наконец-то вмешался в наш диалог мой жених. – Мы здесь не за этим! Эль, дорогая, мама и я пришли к тебе в дом, чтобы узнать, – Эдан поднялся со своего места и подошёл ко мне, а моё глупое сердце забилось часто-часто, – окажешь ли ты мне честь, – его голос стал более низким, – и станешь моей женой?
– Да! – что ещё могла ответить глупая молодая влюблённая девушка?
Моё сердце радовалось и трепетало, когда я прощалась с Эданом и его матушкой, ведь я не обратила внимание ни на то, что новоявленная свекровь оценивающе осматривает дом, ни на то, что после ухода гостей у меня пропало несколько предметов из матушкиного сервиза, тогда я списала это всё на свою рассеянность, хотя это были первые тревожные звоночки приближающихся проблем…
На следующий день Эдан встретил меня после работы в лавке и сказал:
– Эль, нам нужно сходить к Градоначальнику и взять разрешение тебе на брак. Я сегодня был в Храме, и мне жрец отказал в проведении церемонии с тобой, потребовав бумагу с королевской печатью! Такое разрешение выдаётся только в королевской канцелярии, а его придётся долго ждать!
– Куда нам торопиться, Эдан? Дождёмся ответа от короля и поженимся!
– Милая, – Эдан по хозяйски обнял меня за талию, наклонился к уху и зашептал: – я уже не могу держаться рядом с тобой, так хочется большего…
– Эдан! – простонала я, когда он прикусил мне мочку уха, – потерпи, любимый! Скоро мы будем вместе не только днём, но иночью! – так же шёпотом закончила я фразу.
– Завтра же идём на приём к Градоначальнику! – командный тон любимого я восприняла как любовную игру и засмеялась. – Эль, я серьёзно!
А на следующий день мы стояли в кабинете господина Неруса, а тот внимательно рассматривал моего жениха, а потом произнёс:
– Господин Эдан, я попрошу Вас выйти из моего кабинета, мне нужно поговорить с госпожой Эллиреей Вакур наедине!
– Но… – попытался протестовать мой жених, но был прерван резким:
– Выйдите в приёмную, если хотите, чтобы я быстро разобрался с вашим делом!
Поджав губы, Эдан вышел, а господин Нерус мне сказал так:
– Эллирея, дорогая, присядь, пожалуйста в это кресло. Разговор наш с тобой будет долгим. Ты уверена, что хочешь замуж?
Я села в кресло и просто онемела от этого вопроса.
– Да, конечно, господин Нерус, ведь для этого мы и пришли сюда с женихом…
– Подожди, Эллирея, а ты уверена, что хочешь замуж именно за этого молодого человека?
– К чему эти вопросы, господин Нерус, я люблю Эдана и хочу стать его женой! Он со своей матушкой вчера посватал меня, я согласилась…
В кабинете повисла тихая пауза, Градоначальник молчал, а я нервно сжимала и разжимала кулаки, не понимая, к чему ведёт разговор этот мужчина.
– Эллирея,может ты небудешь торопиться со свадьбой, – наконец отмер Нерус, – ведь двадцать золотых драконов на дороге не валяются. Когда ты выйдешь замуж, казна снимет ответственность за твоё обеспечение.
– Я всё понимаю, господин Нерус, но у меня есть лавка и сбережения, думаю, что мы проживём!
– Молодости свойственна импульсивность, милая Эллирея. Я дам тебе неделю на раздумья, если ты останешься при своём мнении, то я отправлю письмо в столицу с просьбой о разрешении на твой брак! Но на твоём месте я бы дождался положенных двадцати лет, получил все полагающиеся от казны деньги и привилегии, а потом думал о замужестве! Зря, что ли, я нарушил три приложения и два правила, чтобы вытребовать тебе королевское обеспечение!
Я открыла рот от удивления: так господин Нерус знал, что я обманываю его, но всё равно пошёл против закона и заступился за сироту!
– Как же так! Вы знали…
– Да, поэтому я настоятельно прошу тебя подумать и ничего не решать с горяча! Настают трудные времена, и каждая медяшка может пригодится и спасти тебе жизнь! А если твой жених тебя любит по-настоящему, то оставшиеся три с небольшим года он подождёт!
Я пообещал Градоначальнику дать ответ через неделю и вышла из кабинета, тут же забыв о сказанном. Молодость легкомысленна и самонадеянна! Мне бы прислушаться к советам людей, которые пусть и не были мне близки, но и не желали зла. Но я не хотела слышать ни слова магистра Леогаста, ни доводы господина Неруса. Через неделю было отправлено письмо, через месяц – получен ответ, а через два состоялась и свадьба.
Глава пятая.
Семейная жизнь моя началась счастливо и спокойно, первая брачная ночь не принесла ни особой боли, но и не доставила никакого удовольствия. Я не понимала того возбуждения, с которым об этом шептались знакомые мне девушки и юные женщины. Жить Эдан с матушкой переехали ко мне, лавкой тоже стал заниматься супруг, мне осталось унылое прозябание дома у окошка и редкие уроки с магистром, которые должны были окончиться в конце года. На следующий год заниматься науками Эдан мне запретил, объяснив это тем, что я не должна транжирить семейные деньги. Он собирался потребовать возврат оставшихся денег за этот год у магистра, но я резко указала ему на то, что забирать деньги, уплаченные вперёд, будет подло, и лучше доучиться! Моими сбережениями, отданными мужу в качестве приданного, быстренько распорядилась свекровь. Половину из них она отдала Эдану "на дела", а вторая половина так пропала в бездонных карманах его матушки. Эдан же за "дела" посчитал сомнительную аферу, в которую вложил большую часть из двадцати драконов – пятнадцать, которые быстро растворились в карманах нечестных на руку дельцов.
Пообещав моему супругу золотые горы, они исчезли в неизвестном направлении. Стража могла только посетовать: " Пересекли границу со Степной Империей. А у нас с ними сейчас плохие отношения, может, будет война. Не выдадут!"
Так я осталась практически без денег, накопленных мной с большим трудом, но это прошло как-то мимо меня, не задев мою душу, больше всего меня напрягали отношения с матерью Эдана, которая всячески старалась унизить и оскорбить меня. Мне отвечать ей муж запретил, указав, что "бедная матушка столько пережила, а теперь хочет помочь нам с тобой, не обижайся, Эль, и её не обижай". Эдан не лез в скандалы, которые старалась устроить мне госпожа Сонея, не вставал ни на её сторону, ни на мою. Потом она немного притихла, особенно когда выяснилось, что я жду ребёнка.
Это были самые счастливые месяцы в моей прежней жизни! Я улыбалась всему миру, и мир в ответ улыбался мне! Во мне зрел плод нашей с Эданом любви, и это приносило мне больше радости, чем всё остальное! Муж не мог на меня надышаться, его матушка перестала доставать меня и даже наоборот, стала, наконец-то, реально помогать по хозяйству, соседки и просто знакомые радовались за меня и поздравляли с будущим прибавлением в семействе, даже магистр Леогаст подарил мне двухтомник трактата о родах и материнстве, правда, на эльвинском, чтобы, почерпнув нужные мне знания, не забывала об выученных уроках!
Родился крепкий малыш, и Эдан назвал его Ллойд. Ллойд Вакур – так стал зваться мой самый любимый мужчина! Почему Вакур? Потому что род мужа был безфамильным, но так как моя семья имела привилегию иметь фамилию, это право могло, при моём желании, распространиться и на моего мужа и детей! Муж получил мою фамилию после свадьбы, а сын стал Вакуром после своего рождения.
Дела в лавке становились всё хуже и хуже, денег, оставшихся от моего приданного, едва хватало на еду. Эдан не пытался ни каким образом исправить эту ситуацию, а стал постоянно где-то пропадать, бросая торговлю на произвол судьбы. Мне опять пришлось выправлять наши дела, оставляясына с бабушкой.
– Эдан, ты нашёл себе работу? – как-то раз спросила я его.
– Работу? – он ухмыльнулся. – Ну почти. Я прохожу обучение в армию и собираюсь стать солдатом!
– Как же так, милый? Ты собрался бросить меня одну, с ребёнком на руках? А как же лавка?
– Не будь дурой, Эль. Тебе это не к лицу! – грубовато пошутил Эдан. – Торговля – не моё, на королевскую службу меня не возьмут без образования, а служба в королевском кирасирском полку даст мне заработок, а тебе, в случае моей гибели, достойную пенсию.
– Эдан, ты пугаешь меня специально, да? Ты пошутил ведь, я знаю!
– Пошутил, Эль, пошутил…
А через месяц Степная Империя напала на Ританию.
Туринг находился далеко от границ со степняками, но стоял на оживлённом торговом трактате, поэтому через наш город из столицы проходили войска, обозы с продовольствием и обратно тянулись подводы с ранеными. Магистр был прав: Ритания уступала Степной Империи в вооружении и начала проигрывать войну. Полк моего мужа был отправлен на границу в первые же дни войны, но вскоре только несколько человек под руководством бравого лейтенанта Горда вернулись домой. Почти весь полк был уничтожен, попав в засаду. Но мой муж вернулся и привёл с собой в гости Горда, рассказав, что только благодаря мужеству и воинской смекалки этого вояки шести солдатам удалось спастись. Я очень испереживалась, узнав об этом, но Эдан успокоил меня:
– Эль, есть такая примета у солдат – удалось выжить в первом бою, обойтись без ранений, то будешь жить ещё очень и очень долго! Мы сейчас проходим передислокацию, возможно, нас, как полукровок, присоединят к отрядам генерала Юлиуса Картера, ты же знаешь, что Вольвгандт решил помочь Ритании.
Я знала, кто такой Юлиус Картер, генерал вольвгандтской армии, его ещё называли Чёрный Герцог за его жестокость и беспощадность не только к врагам, но и союзникам. Магистр говорил мне, что так его ещё называли из-за его зверя – редкого, чёрного окраса.
Вольвгандцы, истинные оборотни, были злыми и свирепыми волками, а их аристократия имела, по мимо второй, ещё одну, боевую ипостась – вервольфа, которую боялись все, без исключения! Говорят, что даже эльвины страшились верволфов и никогда не вступали в бой, если в армии противника находился хотя бы один из них. В общем, жуткие чудовища!
– Эдан, говорят, что вольвгандцы принимают бой только в самых тяжёлых случаях, когда королевская армия отступает! Я боюсь за тебя!
– Не волнуйся, милая. Лучше хорошо присматривай за нашим сыном и моей матушкой! Кстати, где она?
– Она каждый день стала ходить на рынок, узнавать новости и искать продукты подешевле. Ты же знаешь, лавку пришлось закрыть, из-за войны редкости стали никому не нужны, люди думают только о том, как бы прокормиться, всё сильно подорожало…
– Я понял, вот, возьми! – Эдан протянул мне мешочек с монетами.
– Не нужно, нам хватает! Оставь себе! – Эдан сделал движение рукой по направлению к карману, но хмыканье лейтенанта Горда, раздавшееся за его спиной, заставило мужа положить деньги на стол.
– Здесь сорок серебряных волков, надеюсь, вам хватит до моего возвращения! Скоро мы разобьём проклятых степняков, захватим их земли, и я вернусь к тебе! – Эдан подхватил меня под мягкое место и закружил по комнате.
– Гм… Рядовой Эдан, нам пора.
– Подождите, я дам вам с собой домашней еды!
Я быстро собрала пирогов в суму и схватила из люльки сына, чтобы папа успел его поцеловать.
– Эль, – на ходу проговорил Эдан, – вечером наш полк выступает, мы пройдём через площадь Согласия!
– Хорошо, я буду там!
Площадь Согласия была полна народа, здесь стояли и взрослые, и дети, ожидая прохода армейских полков. Я боялась, что меня затопчут, но всё равно смешалась с нервной толпой. Затем забралась на бортик высохшего фонтана и стала ждать. И вот забили барабаны, затрубил трубы, и на площадь стали выезжать и выходить конные и пешие солдаты и их командиры. Одними из последних шли отряды вольвгандтцев, впереди которых ехал на огромном коне непонятной масти черноволосы и черноглазый мужчина неопределённого возраста, окинув толпу взглядом, от которого захотелось спрятаться, он проехал дальше, а я стала в строю рыжеволосых и пегих воинов выискивать глазами светловолосого мужа.
– Чёрный Герцог… Чёрный Герцог… – выкрикивали мальчишки, – видели, какой жуткий?
И я поняла, что человек с жутким взглядом и есть этот прославленный генерал, под руководством которого армия должна победить. Тут я увидела Эдана, начала размахивать руками и подпрыгивать. Но Эдан, почему-то, не увидел меня, с опущенной головой он ехал, погружённый в раздумья.
– Эдан, Эдан, – закричала я, – но в шуме толпы мой писклявый голосок был неслышен. Я тогда не знала, что вижу своего мужа в последний раз!
Глава шестая.
Через месяц наш город превратился в рай для мародёров всех мастей, на улицу я и свекровь почти не выходили, а если и делали это, то старались передвигаться до рынка и обратно, прячась в подворотнях и за заборами. После войны Туринг назовут столицей мародёров и разбойников, ведь проходящий через город тракт сыграл с нами, жителями, злую шутку – дезертиры, беженцы из разграбленных и сожжённых дотла деревень, отступающие части королевской армии проходили через наш город. Всё это разрушило устоявшийся веками порядок.
Безвластье, приводившее к безнаказанности, стало постоянным. Нашу вдовую соседку, женщину средних лет из старого аристократического рода, ограбили и изнасиловали белым днём. В городе оставаться было опасно. Дверь посторонним я не открывала, да и знакомым тоже. Поэтому, когда ранним утром в дверь раздался сильный стук и крики "Откройте! Королевский вестовой!" – я не поспешила к засову, высунувшись в узкое оконце, похожее на бойницу в каком-нибудь старинном поместье, спросила:
– Кто Вы? Что нужно?
Молоденький солдатик в новенькой форме королевской егерьской службы мне ответил:
– Здесь проживает Эллирея Вакур?
– Да, это я!
– Вам приказано явится сегодня в полдень в комендатуру!
После этих слов мои ноги отказались меня держать. Я знала, для чего вызывают солдатских жён в комендатуру – сообщить им о том, что они стали вдовами. Но первой моей мыслью тогда было: "Как я скажу об этом Сонее?" Я не думала, что будет со мной или сыном, я, почему-то, заволновалась о матери Эдана. Как она переживёт смерть единственного сына?
Что-то соврав своей свекрови, я в обед явилась в комендатуру. Сквозь туман в голове я слышала голоса солдат и офицеров, обсуждавших жаркие бои, которые уже идут не на границе, а на землях Ритании, гибель и ранения своих однополчан, и нас, солдатских… вдов.
После получения мной бумаги о смерти Эдана Вакура, я стояла на улице перед комендатурой и не знала, что мне делать, как сказать матери о гибели сына. Тут я услышала, что меня кто-то зовёт.
– Эллирея Вакур! Эллирея!
Я повернулась на голос и увидела спешащего ко мне господина Неруса.
– Что ты тут делаешь? – спросил меня наш бывший Градоначальник. Его сместили с этого поста ещё в начале военных действий, посадив в руководство какую-то шишку из столицы. Увидев у меня в руках пергамент с государственной печатью, господин Нерус продолжил: – А-а-а, вот оно как… Эллирея, держись, девочка… Денег и продуктов хватает? Тебе положено пособие, как вдове солдата – десять серебряных волков в год. Давай сходим получим их сейчас, и я провожу тебя до дома.
Господин Нерус помог мне быстро получить пособие и проводил меня до дома, расспрашивая о моей жизни и сыне. Я что-то ему отвечала, находясь в странном состоянии. Только через годы я поняла, что, если бы ни он, до дома в тот день я могла не дойти.
Возле порога я услышала:
– Прощай, Эль, желаю тебе удачи, девочка. Лучше уезжайте из города. В конце каждой недели от школы отходит обоз с ранеными, беженцы могут к нему присоединиться. По крайней мере, его охраняют солдаты. Бросайте всё и уезжайте! Армия степняков очень быстро движется на столицу, Туринг у неё на пути. Если что, я тебе этого не говорил, но мы проигрываем войну. Безопаснее всего ближайшие годы будет в Вольвгандте. Оборотни хоть и воюют против степняков, но на Вольвгандт те не пойдут. Им нужна Ритания. Поэтому уезжайте туда, когда всё успокоится, сможешь вернуться. Здесь оставаться опасно, может начаться обстрел города!
Простившись с Нерусом, я зашла в дом, еле передвигая ноги.
– Где была? – недовольно сказала мне свекровь, – ребёнок ещё не ел, а ты где-то бегаешь. Иди ставь тесто! Испечёшь хлеб. Что у тебя с лицом?
– Нам нужно уезжать из города, скоро здесь будут степняки, – про гибель Эдана язык сказать не повернулся, – я встретила господина Неруса, в конце каждой недели из города уходит обоз с раненым от школы. Это послезавтра. Сегодня напеку хлеб, завтра собираем вещи.
– И куда мы поедем?!!! Где мы нужны?!!! – заохала и запричитала свекровь, но я оборвала её резким:
– Зато живыми будем…
Так через два дня мы оказались в обозе с беженцами, такими же солдатскими и офицерскими жёнами и вдовам с детьми, покидавшими разорённый войной, некогда богатый Туринг.
Мы ехали по Ритании, и я, та, что ни разу не выбиралась из городских ворот, и изучала географию только по картинкам в учебниках, не могла прийти в себя от видов не вспаханных полей и деревень, оконца которых были заколочены крест на крест. Война прошлась по всей стране, затронув даже удалённые от границ области. В обозе плохо кормили, но у нас был небольшой запас еды, которого пока хватало. Про смерть Эдана его матушке я пока не говорила, и она мучила меня тем, что без конца щебетала о нём и о том, как будет хорошо жить после войны, когда её сын вернётся.
В обозе я сошлась с семьёй небогатых купцов, Мари и Транка, они жили в Туринге на другом конце города, поэтому раньше я с ними не встречалась. У них росло пятеро детей, которых так же увозили от войны. Сонея познакомилась в обозе с военным казначеем, который выдавал довольствие и денежные средства вдовам. Она постоянно пропадала рядом с его повозкой или шатром на стоянке. Мари и Транк сочувственно посматривали на меня, когда я в очередной раз пыталась найти свою свекровь, чтобы она посидела с Ллойдом, пока я займусь стиркой и приготовлением пищи.
– Матушка Сонея, мне нужна Ваша помощь… – я не успела договорить, как моя свекровь разразилась потоком брани.
– Как ты меня достала, маленькая шлюха! Вцепилась в моего сыночка и женила на себе! Вот вернётся мой мальчик домой, поговорю с ним, чтобы бросил тебя! Я найду ему достойную девушку в невесты, и она родит ему много детей! От тебя и твоего ублюдка одни неприятности!
Сначала от шока я не могла вымолвить и слова: ладно, она могла ненавидеть меня, но как эта женщина посмела оскорбить собственного внука, назвав его ублюдком? Потом я не выдержала, и слова сами слетели с моих губ:
– Ваш сын не вернётся, он погиб! Нам нужно держаться вместе и помогать друг другу, а Ллойд останется Вашим единственным внуком!
Я забежала в наш шатёр, который мы разделили с Мари и её семьёй, нашла извещение о смерти и протянула его Сонее.
– Ты… скрыла от меня! Будь ты проклята, тварь! – и в этот момент поднялся ветер, который бросил горсть песка мне в лицо, засыпав глаза. – Не один мужчина не сделает тебя счастливой, только мёртвый!
Свекровь закатилась в истерическом смехе, а затем завыла в голос. Она оказалась ночевать со мой в одном месте и на несколько дней куда-то пропала, Транк сказал мне, что она едет в повозке интенданта.
Затем пропали её вещи и свидетельство смерти Эдана, но я не стала выяснять отношения, понимала, что мать разбита новостью о гибели сына, почуствовала себя виноватой.
– Не переживай, Эль. Если она разумная женщина, то поймёт, почему ты так поступила, – видя мои переживания сказала Мари, – а если нет, то никакие слова не заставят её простить тебя! Она же кинула на тебя проклятье!
– Я не верю в проклятья, Мари. Моя мама была эльвинкой, она говорила, что проклятья сбываются только тогда, когда сам человек верит в них!
Моя свекровь меня не простила, дальнейшие события раскрыли мне глаза на степень её ненависти ко мне.
Наш обоз проехал границу с Вольвгандтом, и мы оказались в диких, не хоженных лесах, через которые вела ухоженная, но более узкая, чем в Ритании, дорога. Уже был конец осени, и если на родине ещё было достаточно тепло, то здесь чувствовалось дыхание зимы.
В шатрах появились жаровни, которые плохо помогали холодными ночами. Наконец-то мы добрались до лагеря беженцев, расположенного в небольшой долине на берегу реки, по берегам которой стояло море шатров и шалашей, а также армейских палаток. В лагере стоял шум, поддерживаемый гулом реки, текущей по огромным валунам и с гулом разбивающейся о них.
Поставив на выделенном для нас месте свой шатёр, мы с Мари пошли знакомиться с руководством лагеря, которым оказался старый и тощий ританиец – полукровка. Его голос был тихим и сонным, и мы поняли, что такой человек не в силах поддерживать какой-либо порядок. Скандалы, драки, воровство – вот что встретило нас в этом месте. Я обрадовалась, что познакомилась с такой семьёй, как Тарк и Мари, они помогали мне, оставшейся в одиночку с грудным ребёнком, справляться с упавшими на меня проблемами.
Мы с Мари по очереди приглядывали за детьми, готовили еду и наводили порядок в нашем импровизированном доме. Однажды я шла с речки и услышала:
– Погляди, Вирт, какая красотка!
Я оглянулась и увидела двух чистокровных оборотней в форме армейских частей Вольвгандта, разглядывающих меня с животным интересом. Я быстро отвернулась и постаралась, насколько возможно, ускорить шаг, ведь мне мешала это сделать корзина с мокрым бельём, которое я только что выстирала в ледяных водах реки.
– Вирт, она нас игнорирует! Ничего, сейчас познакомимся с ней поближе!
Я услышала топот за спиной, и, бросив корзину, попробовала убежать. Другие беженцы смотрели на меня, но никто не попытался за меня заступится, осадив наглецов. На улице было утро, и народ наоборот высыпал из своих убежищ, что посмотреть на бесплатное зрелище, в котором мне предполагалась главная роль. Я получила толчок в спину, упала лицом в грязь. Меня прижали к земле и начали задирать юбку. Я почувствовала, как чьи-то чужие пальцы лезут ко мне под панталоны, развязывая шнуровку. Я задёргалась, попытавшись вырваться. но получила пинок под рёбра. Я оторвала с силой голову от земли и заорала! Насильники опешили, ведь всё происходящее до этого творилось в тишине. Мне рукой закрыли рот, но я вцепилась зубами в эту руку и прикусила её с такой силой, что почувствовала вкус крови. Тут же удар по лицу чуть не заставил меня потерять сознание, из носа хлынула кровь.
– Ах ты, сука! – заверещал противным голосом один из мужчин, а второй опять пнул меня под рёбра. – Солдатская шлюха, а ещё и упирается!
– Я не шлюха… – промычала я, пытаясь вытереть лицо от крови.
– У нас другие сведенья, детка!
И тут я увидела бегущего в нашу сторону Тарка, который подхватил меня на руки, и понёс в сторону нашего шатра. Оборотни стояли и молча ухмылялись, глядя нам в след.
