Kitabı oku: «Передать словами», sayfa 2
– Пойдет? – спросил я у главного редактора, когда она дочитала статью и опустила лист на стол.
– Может вызвать читательский интерес, – задумчиво ответила она, постукивая карандашом по столу.
Губы ее вытянулись в трубочку. Я ждал ответа около двух минут.
– Так и что же? Какое решение?
– Это далеко?
– На юге.
– Ладно, – наконец, решилась главный редактор, – закажем тебе билет. Сообщи Оле ближайший город, в котором есть аэропорт. И зайди в отдел кадров с документами, я дам распоряжение о зачислении тебя в штат и оформлении командировки. Полетишь как журналист с заданием от газеты. В эту же пятницу жду статью. Ты услышал меня, Филипп? И дальше строго по пятницам, пока не вернешься. Собери как можно больше информации, пока этих поселенцев не обнаружили и не забрали местные власти. И фотографируй, как можно больше фотографий. Думаю, это может стать сенсацией.
Я кивнул и заторопился домой. Нужно было собрать вещи. Я уже приготовил список покупок.
Но сначала заглянул в отдел кадров, подождал, когда будут готовы документы на мое зачисление в штат, сделал несколько комплиментов хихикающим девушкам, печатающим кадровые приказы, подписал договор и подошел к столу Оли, административного менеджера. Оля подняла светловолосую голову, взглянув на меня, и быстро снова опустила, скрывая улыбку. Ее светлые волосы упали на стол, закрывая закрасневшееся лицо. Я ей нравился, это было понятно по ее смущению всякий раз, как я подходил поздороваться.
– Оля, привет, – сказал я тихо, – заказала билет?
– Как раз этим занимаюсь, – выдохнула Оля.
– Пусть место будет у окна.
– Хорошо.
– Не сделаешь мне кофе?
– Да, сейчас.
Прихлебывая ароматный кофе, я смотрел на Олю, быстро печатающую по клавиатуре.
– Едешь надолго? – спросила она, почувствовав мой взгляд, но не поднимая голову. Оля по-прежнему пыталась скрыть улыбку, – на какое число обратный билет заказывать?
– Не знаю. Пока обратный билет не заказывай. Я позвоню, как только закончу свое журналистское расследование.
– Опасное? – спросила Оля.
– А ты будешь переживать?
– Да, конечно, – смущенно ответила она, улыбаясь, – мы все будем.
– Не волнуйся. Я справлюсь. Вернусь победителем, можешь не сомневаться.
– Надеюсь. Да нет, я уверена в этом. Желаю удачи, – она протянула мне листок с информацией о рейсе.
– Спасибо, Оля. Сходим поужинать, когда я вернусь?
– Ты что, приглашаешь меня на свидание? – еще больше смутилась Оля.
– Скорее предлагаю провести дружеский вечер. А ты согласилась бы и на свидание?
– Я согласилась бы, наверное. И на свидание, и на дружеский вечер, как скажешь. С удовольствием. Буду рада.
Оля смешалась, мельком взглянула на меня и еще ниже опустила голову. У двери я оглянулся и увидел, что она смотрит мне вслед. Я помахал покрасневшей Оле рукой на прощанье и отправился в магазин «Всё для охоты», в котором купил компас, бинокль, бумажную карту и крепкие ботинки.
Затем зашел в банк и оформил кредитную карту. Деньги могли мне понадобиться, а если всё пойдет по плану, я заработаю достаточно, чтобы погасить задолженность. Денег будет много, очень много. Возможно, я даже буду давать интервью на ток-шоу и напишу бестселлер об этом путешествии. Книгу, по которой снимут фильм. Я рисовал себе изобильное будущее: слава, деньги, признание, аплодисменты, поклонники. И поклонницы, конечно же, все – симпатичные, веселые и готовые угодить. Пока рано останавливаться на одной женщине, мне нет еще и тридцати. Софья, конечно же, находка, но кто знает, какие женщины будут окружать меня после возвращения. Кто знает…
Этот день казался мне прекрасным, весенний город, второй день балующий солнцем, был прекрасен, суетившиеся в редакции вычурно одетые и модно подстриженные сотрудники казались прекрасными, хихикающие девушки с отдела кадров, застенчивая блондиночка Оля, главный редактор с ее вытянутыми в трубочку розовыми губами, успокоившаяся длинноногая Софья, бодрые прохожие, перепрыгивающие через лужи, ярко вырядившиеся туристы с катера, подсвеченные купола церквей, мостики через канал, хитрющие юркие коты, шмыгающие по переулкам, – всё казалось удивительно прекрасным.
Спал я, как убитый. Мой самолет вылетал в обед следующего дня, и я решил отдохнуть перед поездкой. До охотника, который рассказал мне о затерянном поселении, я так и не дозвонился. Охотник Станислав с юга. Только бы он не успел добраться до поселения раньше меня и продать свой рассказ и сделанные там фотографии в другую газету. К тому же, я надеялся, что он-то меня туда и проведет. Телефон Станислава был постоянно отключен, я звонил почти каждый час со вчерашнего вечера. Но не страшно, я приблизительно помнил, как найти это место. Данные со спутника, которые я нашел в интернете, показывали скалистое побережье. Если там и есть бухта, то с очень узким горлышком. Найти ее с моря будет непросто, практически невозможно. Оставался лес, и неплохо было бы, если бы кто-то опытный согласился составить мне компанию. Хотя бы на часть пути. Потому-то я и названивал этому охотнику Станиславу беспрерывно, надеялся, что он доведет меня по лесу почти до поселения. А может, и до самого поселения, вряд ли он откажется от возможности посмотреть на этих поселенцев, он же и сам собирался вернуться.
В самолете я заказал выпивку и завязал разговор с двумя подружками, сидящими рядом со мной, которые, как выяснилось, досрочно сдали сессию (на отлично! – похвастались они) и теперь летели на остаток весны и всё лето к морю отдыхать.
– В первый раз летите на юг? – спросил я.
– Нет, мы второй год там отдыхаем. У Кати там живут родители.
– Да, – кивнула Катя, – так и есть, у меня там родители, и мы сможем у них остановиться. Они сдают комнаты летом отдыхающим, но всегда оставляют мою комнату свободной. Со студенческой стипендией сильно не разгуляешься. Даже если подрабатывать, денег едва хватает, а к лету цены на путевки и вовсе взлетят до небес. А от родительского дома до моря рукой подать. Свой сад, огород, куры. Они купили этот дом и переехали к морю давно, лет десять назад, им нравится. Мама занимается хозяйством, папа в море рыбачит и работает кладовщиком в магазине.
– Только рыбачит? А в лес не ходит? Твой папа случайно не охотник? У вас же есть лес за городом, мне очень нужно туда.
– Раньше – да, папа в лес ходил, но уже давно не охотится. Местные уже в лес не ходят, стало слишком опасно. Много диких зверей, много пропавших без вести. У маминой подруги муж с охоты не вернулся, и мама запретила ходить в лес отцу. Почти все местные отказались от охоты, только приезжие ходят в лес, ничего не боятся. Ну, это от незнания. А потом пропадают в этом лесу, не возвращаются. А ты как раз на охоту?
– Нет. Я лечу проводить журналистское расследование.
– В лесу?
– Нет. Буду искать затерянное поселение на побережье, но через лес пройти придется. С берега поселение не найти, сплошные скалы. Что-нибудь слышала о таком? Мне нужно найти кого-то из охотников, кто согласится провести меня к поселению по лесу. Хотя бы часть пути через лес. По побережью я сам доберусь.
– О затерянном поселении впервые слышу. А если кто-то и найдется для сопровождения в лесу, то ищи в баре «У охотника», у нас в городе есть такой бар, почти в центре, его легко найти. У любого спроси, подскажут. Там бывают опытные охотники, может, кто-то тебя и согласится провести.
– Попробую туда заглянуть, спасибо за совет. Может, встречу там своего знакомого, Станислава. Никак не могу дозвониться. Он тоже охотник, я надеялся на его помощь.
– Может, уехал куда или сменил номер.
– Да, вероятно. Ладно, не беда, разыщу другого охотника, знающего лес.
Потом мы поболтали о студенческой жизни и их планах на будущее.
– Получить диплом – это ерунда, – наставлял их я, – вы, конечно, сейчас со мной не согласитесь, но вспомните мои слова, когда придет пора устраиваться на работу. Не всегда сразу получается найти работу по душе, и зачастую эта работа оказывается не такой уж оплачиваемой. Вот я, например, нашел работу, которая мне очень нравится, журналистика – это вот прямо моё, и только сейчас готовлюсь к прорыву. Если удастся найти это затерянное поселение и раздобыть интересную информацию о нем, меня заметят и оценят, как журналиста. Сделаю себе имя на этом. Надо выложиться, душу вложить в свою профессию, даже если приходится приносить какую-нибудь жертву.
– А какую жертву ты принес?
– Пришлось пока отказаться от семьи, стабильности. До недавних пор я был на вольных хлебах, работал внештатным журналистом. То брали статьи, то не брали, от разных факторов зависело. То были деньги, то не было. Волнообразно. Меня только вчера оформили в штат и поручили раздобыть информацию об этих поселенцах. Так что это мой шанс. Постараюсь воспользоваться им на полную…
– А девушка у тебя есть?
– Есть девушка, Софья. У нее очень богатые родители, так что в опоре она не нуждается. Да и сама она работает, Софья – просто умничка. Так что у меня есть время встать на ноги, конечно, если Софья дождется. Повезло вам, что вы – девушки, не надо думать, как обеспечить семью.
Они рассмеялись.
– Да мы и сами готовы работать. Нас белоручками не воспитывали, – сказала та, что не Катя.
– Скоро родители состарятся, нужно будет помогать, – согласилась Катя, – и свою семью планируем создавать только после того, как найдем надежную и высокооплачиваемую работу, чтобы стать в семье подспорьем, не взваливать всё на мужа. И заодно обеспечить свою независимость, кто знает, как обернется. Так много пар разводятся… ко всему нужно быть готовыми. Мы тоже замуж и рожать не торопимся, какое-то время потратим на выстраивание карьеры.
Я согласился, что это мудрый подход, и уточнил, есть ли в городе приличная гостиница с недорогими номерами. Эту ночь я планировал провести в городе, выспаться, набраться сил, чтобы завтра на рассвете отправиться в дорогу. Даже если не найду проводника, пойду один, – решил я. Прорвусь. Нетерпение толкало меня на необдуманные, безумные, поспешные решения.
Как только мы приземлились, я снова набрал номер охотника Станислава. Телефон по-прежнему был отключен. Разместившись в гостинице и пообедав в гостиничном ресторане, я направился в бар «У охотника». Найти его и правда оказалось легко, он был у центральной площади. В баре было темновато, пришлось подождать, пока глаза привыкнут к полумраку после яркого солнца на улице. И малолюдно, лишь четыре столика были заняты мужскими компаниями, ни одной женщины в баре не было. Местечко оказалось брутальным. И колоритным. Я взглянул на развешанные ружья, оленьи рога и прочие атрибуты охотничьего домика, и заказал себе триста грамм коньяка. Как только суровый бармен поставил передо мной графинчик с коньяком, стопку и блюдечко с нарезанным лимоном, я спросил у него, есть ли здесь в баре охотники.
– Вон там вроде охотники пьют, – показал он подбородком на столик, за которым сидело четверо мужчин. Они шумели и чокались стопками с водкой.
Я немного понаблюдал, повернувшись боком к барной стойке и выпив одну стопку своего коньяка. Один из охотников, на которых указал бармен, – широкоплечий, молодой, с окладистой рыжей бородой, – разливал водку из квадратного графинчика каждые пять минут.
– Выпьем, – говорил он, подняв свою стопку и подталкивая локтем соседа.
– Закуска закончилась, – возражал гладко выбритый брюнет, – может, давай чуть притормозим?
– Слабак, – тянул рыжебородый, – ну, притормози. Закажи себе пока кофе латте макиато и пончик, посыпанный сахарной пудрой.
– И закажу, – отшучивался брюнет, – и коктейль мохито с трубочкой, украшенный веточкой мяты.
– И не забудь про клубничный молочный коктейль с такими вот крошечными песочными печеньками.
Остальные двое посмеивались, наблюдая за их перепалкой.
Взяв свой графинчик с коньяком, стопку и блюдце с лимоном, я подошел к их столику.
– Простите, – сказал я, – можно присесть к вам буквально на десять минут? Мне сказали, что вы охотники, нужна ваша помощь. Или хотя бы совет.
– Давай, парень, – согласились они, и рыжебородый подвинулся, освобождая мне место на кожаном диванчике, – чем тебе помочь?
– Вы знаете Станислава? – спросил я, присев, – он тоже охотник, из местных, у него еще печатка на мизинце, красивая, из состаренного серебра. Сам – русый, голубоглазый, лет сорока.
– Нет, не слыхали, – ответил рыжебородый, оглядев остальных, – а что ты от него хотел?
– Думал, он согласится провести меня по лесу.
Они загоготали.
– Ну да, наш лес – это туристическая зона. Там на солнечной поляне, усеянной ромашками и земляникой, тебя ждут оленята, – сказал рыжебородый. Похоже, он был первым остряком в этой компашке.
– Этого я не жду. Хотя было бы неплохо, люблю оленят. Станислав сказал мне, что наткнулся на поселение, которое долгое время считалось пропавшим. Я – журналист, меня редакция отправила разузнать про это поселение и написать о нем несколько статей.
– И ты надеешься найти это поселение в лесу? Мы бы уже давно нашли, для нас лес, как свои пять пальцев, прочесали его вдоль и поперек. Нет там никаких поселений. А лес – опасен. Без подготовки там не выжить. Не советую туда соваться из-за какого-то мифического затерянного поселения. Это всё выдумки, – ответил рыжебородый. Остальные согласно кивали.
– Нет, это поселение не в лесу, на побережье. Просто придется пройти через лес, чтобы найти его. По морю найти его будет гораздо сложнее, если вообще возможно. Этот охотник, Станислав, вряд ли стал бы выдумывать. Он его увидел с горы, видел своими глазами, видел хижины и людей, которых там быть не должно. Последнее упоминание о поселении – аж триста лет назад. Нет, из-за скал поселение не найти. Только через лес. Я найду его, должен найти. Ну, кто со мной? Готов заплатить, сколько скажете.
Я поднял свою стопку. Мы чокнулись и выпили.
– Слушай сюда, – сказал третий охотник, сидящий за столом напротив меня, тоже брюнет с аккуратно подстриженной бородкой, – мы туристов в лес не водим, никто не водит. В лесу всё внимание охотника должно быть сосредоточено на лесе, не распыляться еще на кого-то. Это станет обузой, и в любой момент может сильно подвести. Так что няньку ты здесь не найдешь. Лучше не ходи, откажись от этой затеи. Лес не для новичков. Ружье-то хоть есть?
– Нет.
Они снова загоготали. Сидящий рядом рыжебородый похлопал меня по плечу.
– Ну, удачи, парень. Пару километров, может, и пройдешь. Если повезет. Используй силу молитвы.
– Могу продать ружье с патронами, – внезапно встрял четвертый из их компании, худощавый, сидящий в самом углу.
– А чего, сам в лес уже без ружья ходишь? – добродушно поддел его рыжебородый, – обрел супер силу? Медведей теперь голыми руками одолеваешь? Ну а зачем такому смельчаку ружье? Звери сами в ужасе разбегаются, заслышав твой топот. Скорее спешат рассказать остальным, что ты вошел в лес.
– Да нет, – усмехнулся тощий, – свое старое ружье хочу продать. Я им почти не пользуюсь, купил получше. Погоди. Жди здесь, парень, я живу тут рядом, сейчас принесу.
Не дожидаясь ответа, он живо вылез из-за стола и вышел из бара. Мы еще выпили и поболтали о лесе, пока его ждали. Все их рассказы и напутствия сводились к тому, что лес опасен и непредсказуем. Они, как могли, старались отговорить меня от этих безумных поисков несуществующего поселения. Говорили: не так уж страшно вернуться в свой город и в свою редакцию ни с чем. Гораздо страшнее сгинуть в лесу, в поисках выдуманного поселения, которое они бы уже давно нашли, сто раз бы нашли, страшнее стать в лесу легкой добычей диких зверей. Они рассказали, как много раз им приходилось натыкаться на человеческие кости в лесу, или находить чей-то ботинок, или рюкзак приезжего, который накануне вот так же сидел в баре, хорохорился и пил коньяк, закусывая лимончиком, изображая из себя смельчака. А потом не вернулся. А у него ведь хотя бы ружье было, и у большинства – еще и опыт охоты в других лесах. Так что думай, парень. Хорошенько подумай, прежде чем отважиться на это. Но я уже не мог вернуться в редакцию с пустыми руками. На меня возлагались большие надежды, я не хотел подвести своих читателей. И себя не мог подвести, слишком большую ставку я сделал на эту поездку. Немного всё-таки напугать им меня удалось. Но это – ничто по сравнении с тем страхом, который я пережил на следующий день в лесу. Дикий, выматывающий, липкий страх, который я никогда раньше не испытывал, даже не подозревал, что такое бывает.
Тощий принес ружье и назначил за него невысокую цену.
– Только осторожней, оно заряжено, – предупредил он.
Я снова выпил и расплатился за ружье, отдав почти все наличные. В лесу деньги мне были ни к чему.
Хорошенько выспавшись, утром я отправился в путь, понадеявшись на удачу. Я знал, был твердо уверен, что хожу в любимчиках у судьбы. Как иначе объяснить, что, несмотря на трудные ситуации, в которые я неоднократно попадал до этого, мне всегда удавалось выкрутиться и выйти сухим из воды без единой царапины. Я ни разу не пострадал всерьез за всю свою жизнь. Ничего плохого со мной не происходило; те печальные истории, которые рассказывали случайные знакомые или эти охотники из бара, со мной произойти никак не могли. Только не со мной. Я же из избранных, голубая кровь. Всё будет хорошо, обойдется, всегда обходилось.
Глава 2
Я и раньше был в лесу, но в том лесу, где я был, деревья стояли на достаточном расстоянии друг от друга, между ними росла невысокая мягкая травка, и были какие-никакие тропинки. Здесь же повсюду была почти непроходимая чаща, между деревьями стелился разросшийся колючий кустарник, и часто приходилось вырубать путь ножом, чтобы продвинуться дальше. Охотник поопытнее сообразил бы взять с собой в лес топорик. Но я был типичным городским жителем: самонадеянным, избалованным и легкомысленным, приходилось обходиться тем, что есть. А был лишь складной ножичек ручной работы, купленный два года назад по случаю. Я даже не знал, насколько практичен этот нож, мне просто понравилась резная рукоятка. Я увидел его на какой-то выставке ремесел, деньги при себе были, вот и купил. Пробираться по лесу было и тяжело, и страшно. Какие-то звуки: хруст веток, протяжный вой вдалеке, колебания деревьев, – всё это заставляло идти как можно быстрее.
Находиться в лесу было гораздо сложнее, чем мне казалось. Я рассчитывал добраться до побережья к вечеру, но, лишь начало смеркаться, понял, что придется заночевать в лесу. В ту ночь я не сомкнул глаз. Мне удалось до наступления темноты расчистить место и набрать достаточно веток, чтобы развести костер и поддерживать его до рассвета. Сев и облокотившись о дерево, я выставил вперед ружье на случай внезапного нападения рыси или леопарда, и достал банку консервы. Стрелять я не умел. Вернее, умел, но не из такого ружья. Понадеялся, что мои навыки в тире помогут разобраться с охотничьим ружьем. Но теперь не был уверен, что стрельба в тире в неподвижную мишень и стрельба в лесу в дикого быстро двигающегося зверя – одно и то же. Мне чудились горящие глаза, уставившиеся на меня из леса. Чудилось, что в любую минуту кто-то свирепый выпрыгнет из чащи и накинется на меня, что меня разорвут звери прямо сейчас, в любой момент, при любом неосторожном движении, и я пропаду без вести в этом недружелюбном лесу, как пропали многие другие до меня. Ружье в моей руке дрожало. Подумав, я решил не привлекать хищников запахом тушенки и положил банку консервы обратно в рюкзак. Телефон уже не ловил сеть. Я оказался в лесу один, напуганный, беспомощный, голодный, ободранный, уставший, на чужой неизвестной территории.
Какой бы ни была награда, этого она не стоила. Я даже подумывал наутро повернуть назад и вернуться в город. Только бы дожить до утра.
Всё же меня грела слабенькая надежда, что, если я не сдамся, всё это рано или поздно забудется и окупится. Я решил собрать волю в кулак, ни в коем случае не поддаваться унынию и страху, и добраться до поселения во что бы то ни стало. Больше половины пути пройдено. Надо только перетерпеть эту ночь, а завтра я доберусь до поселения, и там мне помогут. В существовании поселения я не сомневался. Оно где-то там, я знал. Иначе всё это было зря.
