Kitabı oku: «Дороги воронов», sayfa 4

Марв, прикрыв глаза, стоял на коленях перед жестяным ведром и приходил в себя. До него доносилось, как кто-то из проходящей мимо толпы туристов играет на флейте «Зелёные рукава». Он неоднократно слышал байку, что в средневековье «Зелёные рукава» считались непристойной песней и не мог понять причины, пока несколько недель назад не вычитал в одной книге, что выражение «разукрасить платье женщины в зелёный» считалось эвфемизмом для секса, потому что платье становилось зелёным от валяния на траве.

Эта мысль напомнила вчерашний день и мистера Валентайна (Зака Эндрюса), стоящего на коленях перед менгиром. Марв с трудом поднялся на ноги, его неприятно задела параллель: он тоже сегодня с утра стоял на коленях, правда, с намного менее приятными и благородными целями. Его радовало то, что тошнота сегодня была намного слабее, чем в другие дни, возможно, болезнь проходила или сумасшедший Валентайн, заставив Марва бежать по лесу от каких-то видений, излечил его своими друидическими пассами. Но первый же шаг убедил Марва, что об излечении говорить рано, максимум – о новой стадии заболевания.

Он не просто замёрз, он продрог до костей. До центра костей. Даже идти обратно в домик было больно, холод затаился в коленях и локтях. Не сказать, чтобы ощущение было совершенно незнакомым, в домике не было никакого отопления, уже в начале сентября Марв начинал чувствовать прохладу, а к середине сентября, когда начинались занятия в школе и он наконец возвращался домой, приходилось по получасу стоять под горячим душем, чтобы выгнать холод из костей. Но так промёрзнуть, чтобы при этом кожа даже не была прохладной, это было впервые.

Марв воспользовался тем единственным способом, который всегда помогал – заперся в домике и залез в крохотный душ. Холод выходил из костей толчками, напоминавшими удары палкой. Хотя кожа сразу покраснела и нагрелась, холод внутри не желал легко сдаваться.

Боясь, что воспоминания о сне сотрутся от впечатлений дня, Марв начал мысленно повторять всё то, что пока существовало в его памяти чётко как кинолента. Как и все, кто запойно читает, он не так уж часто сам становился героем собственных снов, намного чаще он видел себя частью каких-то ещё никем ненаписанных книг (это было одной из причин его уверенности, что он сумеет когда-нибудь стать писателем). Но даже для его развёрнутых сновидений этот сюжет о Поле был чересчур детализированным и ярким.

Он хлопал себя по плечам, а потом, сгорбившись, стоял под струями горячего душа, засунув запястья под мышки, вздрагивая, когда очередная волна холода, покидающая его тело, проходила насквозь. Постепенно мысль, что наконец сбылась его мечта увидеть настоящие мистические события, расцветала внутри. Честно сознаться, поймать убийцу потому, что ты видишь те же сны, что и он, было тем ещё клише ужастиков, но зато, вроде бы, Марв видел во сне не убийцу, а жертву. Или Пол выживет, а потом сам кого-то убьёт?

Сну не хватало продолжения. Наконец, решив, что согрелся, Марв вылез из душа, схватил с угла дивана одну из маек, которая уже не подлежала восстановлению, и вытерся ей. Он натянул джинсы и намного более целую майку с изображением местного собора (тоже мерч «Чумной плесени», хотя и не слишком явный, но, если приглядеться, за собором угадывались тени средневековой кавалькады), так как мотаться голым по свалке не стоило (Недремлющее Око!).

Пока сохли волосы, Марв пытался восстановить, что же он помнил из сна. Как искать Пола? Он не был уверен на все сто, но, кажется, никто ни разу не произнёс его фамилии. Это было странно, он должен был сказать фамилию, когда звонил в полицию. Или хотя бы назвать адрес дома Форманов, к забору которых привалился бродяга. Но на месте этих воспоминаний была пустота, как если бы мозг Марва не смог сочинить эту деталь и перескочил с неё на более событийные куски сна. Поискать миссис Читтервен, которая, видимо, жила неподалёку? А приятеля-абьюзера звали Теодор Таунсенд. Что дадут эти имена? Они не помогут найти Пола и выяснить является ли он жертвой или убийцей.

«Если хоть один из этих людей существует, значит я погрузился не в фантазию, а в реальное прошлое».

Марв выдохнул. От радостного возбуждения было сложно сосредоточиться, выстроить целую цепочку действий – вытащить ноут, выйти в интернет, проверить реальность сна. Ещё было страшно, если не подтвердится ни один из фактов. Но ведь если подтвердится, значит Марв видел прошлое. Точно не будущее, потому что кафе «Rock And Roll Dreams» уже не было особо новым, когда Марв впервые ушёл из дома три года назад. До того понятие «путешествие в прошлое» он употреблял только в прошлом году, когда на неделю нанялся помогать к неоязычникам, у которых на пятерых была два потрёпанных томика Дугласа Монро и один магнитофон, на котором они сперва крутили диски Blackmore`s Night, затем Blackmore`s Rainbow, от чего у Марва даже зародился интерес: раз те пошли вглубь по дискографии Риччи Блэкмора, что же они выберут из Deep Purple. Но те резко сменили исполнителя и за один день не менее восьми раз послушали альбом из 80-х Криса де Бурга «Into the Light». Сейчас, вскинув два кулака в небо (даже мистеру Валентайну было бы далеко до его эпичности), Марв заорал в небеса: «And then a vision Left me blinded by the light And it started right in front of my eyes» (И затем видение оставило меня ослепшим от света. И всё началось прямо перед моими глазами). Он представил аплодисменты, которыми его сейчас награждает в своей каморке Недремлющее Око.

– Извините, можно к вам обратиться?

Марв вздрогнул. Ему вспомнился страх Пола, которому он старался не придавать значения и как тот ошибся, недооценивая опасность. Он обернулся на голос, около решётки ворот стоял парень, едва ли намного старше самого Марва. Пока Марв пересекал свалку, он успел его разглядеть: рыжеватый, напряжённо сжимающий лямку небольшого рюкзака, висящего на левом плече. Он представлял собой картину «Хуманизация чувств Растерянности и Неприкаянности».

– Привет, – подходя, Марв приветственно поднял руку, – извини, я там пел, не знал, что кто-то наблюдает.

Парень чуть дёрнул головой, будто отметая его слова.

– Я всё равно чего-то такого и ожидал. Ты живёшь здесь?

Марв махнул в сторону домика.

– Ну да, присматриваю, чтобы на свалке всё было тихо и спокойно. Извини, потому внутрь не пускаю.

Это было не полной правдой, никто не мешал Марву приводить на свалку столько знакомых, сколько пожелает, но звать первого попавшегося прохожего в пределы ограды он не собирался. Каменным заграждение было только в той же стороне, что и ворота, по другим сторонам свалка была обнесена решёткой с массой выломанных прутьев, но докладывать об этом незнакомцу Марв не собирался.

Парень кривовато улыбнулся.

– Видимо, всё сходится. Ты ведь ворон, правда?

– Чего?

Парень не ответил. Его ждущий взгляд заставлял подумать, что надо назвать пароль или секретное приветствие. Марв немного помялся на месте.

– Если ты так полицию называешь, то точно нет. И не член какой-нибудь банды. Но если ты ищешь кого-то, кто всякой магией занимается, я могу проводить, скорее всего, они на будут Поляне Волшебника, всё равно я туда сейчас собираюсь, поищу подработку, подожди, захвачу свои вещи и провожу тебя.

Парень наконец отвёл взгляд от лица Марва и потёр лоб.

– Да, точно, извини, я идиотский вопрос задал. Сколько будет стоить, если я тебя найму как гида? Я могу дать двадцать фунтов. Это на какое количество времени хватит оплаты? Только не говори, пожалуйста, что минут на десять, я тогда попрошу тебя только показать какое-нибудь недорогое кафе за простое христианское спасибо.

– Двадцать фунтов – это на день. А если быть твоим гидом не означает делать что-то опасное или работать по вечерам, то на пару дней.

– Окей, – парень скинул свой рюкзачок с плеча, достал видавшее виды потёртое портмоне и достал оттуда двадцатифунтовую бумажку, которую сквозь решётку протянул Марву. Марв заметил, что в портмоне, помимо вытащенной банкноты, была только ещё одна такая же. Марв взял деньги и засунул в задний карман джинс.

– Слушай, я не просил предоплаты, ты не боишься, что я тебя обману?

Парень пристраивал снова на плече свой рюкзак и смотрел куда-то в землю. На вопрос Марва он неопределённо пожал плечами. Переступил с ноги на ногу, потом поднял голову.

– Извини, не сразу понял твой вопрос. Устал как собака, всё плохо доходит. Нет, я тебе доверяю, но, если обманешь, значит я заплатил за опыт. Негативный опыт самый болезненный, зато учит лучше всего остального.

– А твои родители не прибегут отрывать мне голову, что я отнял деньги у их сына?

– Это мои деньги и я совершеннолетний, пару недель назад исполнилось восемнадцать, я после дня рождения и отправился в путь.

Несмотря на жару, на парне была неопределённого цветка холщовая куртка, тёмные джинсы выглядели так, будто в них ночевали далеко не единственную ночь, а в кедах, что когда-то были зелёными, зияли дырки, сквозь которые виднелись синие носки. Марв сощурил глаза.

– Ты ведь не на электричке приехал верно? Ты все две недели пешком шёл? Откуда ты добирался так долго, из Шотландии?

– Из Лондона. Пешком и на попутках. Долгая история. Каламбур получился, да? Долгое путешествие и долгая история. Слушай, не знаю, как к тебе обращаться…

– Марвин. Можно Марв.

– Я Брендон, но все зовут меня Стив. Это тоже долгая история. У меня ощущение, что сейчас ты меня примешь за полностью спятившего и прогонишь. Я попытался бы всё объяснить, но тогда ты уверишься, что я псих, и откажешься быть моим гидом.

Марв покачался на ступнях – от пятки к носку и обратно. Парень продолжал держаться за лямку и смотреть в землю. Самым странным в нём было то, какими развёрнутыми предложениями говорил Брендон/Стив. Не глуп и привык к тому, что его воспринимают серьёзно. Марв резко принял решение.

– У меня был приятель, до сих пор не знаю его имени, мы звали его Лэрд. У него была шизофрения, он предупреждал, что без таблеток ему может быть хреново, а таблетки остались в том доме, из которого он сбежал. Потому однажды ночью он разбудил нас криком, что у него под кожей вертолёт, а потом принял одного из наших парней, Кирка за летающую землеройку и бегал за ним по всему дому, как мы думали тогда, с ножом, но когда поймали, то выяснили, что с чайной ложкой. В общем, если постараешься не бросаться на меня с острыми предметами, поверь, ты уже почти на девяносто процентов приблизишься к тому, что я называю «вполне адекватное поведение». Подожди, я сейчас захвачу кое-что из своего домика, выйду наружу. Ты ведь хотел найти дешёвое кафе?

– Ага, вроде того.

В домике Марв схватил читалку (как и у всех маек, которые предназначались к носке на улице, у это был внутренний карман в районе левого плеча), остатки денег и телефон. Пока он запирал домик, то бросал взгляды в сторону стоящего за воротами Стива/Брендона, который в свою очередь вообще не смотрел в его сторону, а медленно покачивался на подошвах.

Ворота Марв тоже запер после того, как вышел наружу. На свалку можно было проникнуть ещё десятком способов, но Стиву об это знать об этом не обязательно. Далеко они не ушли, заскочили в кафе «Жёлтый глаз яичницы», откуда сегодня раздавались кельтские мелодии. Стив застыл у входа, медленно изучая ассортимент еды, выставленный на прилавок под органическим стеклом. Его губы беззвучно шевелились. Марву это было знакомо, это был подсчёт оставшихся денег и калорийности блюд. То, как Стив шарил рукой по карману куртки, собирая явно всю оставшуюся мелочь, тоже сказало о многом. За три фунта Стив заказал бизнес-завтрак (чай, яичница-глазунья и гренки), Пол, уже принявшийся тратить заработанные деньги, взял за три фунта большое блюдо картошки-фри. К нему за бесплатно полагался стакан с минералкой. Марв руководил их маленьким отрядом, он положил блюдо с картошкой посреди столика у окна и кивнул головой Стиву, чтобы тот угощался. Тот молча кивнул, поблагодарив, даже взял несколько ломтиков. Все его действия были замедленными. Было видно, что в какие-то моменты он просто берёт себя в руки, и в те моменты начинал говорить он относительно бодро.

– Брендон – это настоящее имя, а Стив… Стив тоже настоящее, но это мне в шесть лет приёмные родители дали.

– А разве можно переименовывать таких уже больших детей?

– Не знаю, – Стив пожал плечами как-то застенчиво, – наверное, да, если дети стали жертвами громкого преступления.

– Оу…

В компанию, в которой тусовался Марв, попадали не просто так, это были парни, которые сбегали из дома, пытались заниматься криминалом, пока не понимали, что лучше ехать в Лондон, полицейские Гилфорда следили за ними слишком пристально. Уже где-то прошлым летом Марв заметил, пусть держал наблюдение при себе, что и те небольшие кражи, которые удавались парням в Гилфорде, были вызваны снисходительностью взрослых, а вовсе не ловкостью воришек. Наиболее опасных типов полиция сразу отслеживала, арестовывала, отправляла в спецучреждения, но и те, которым почему-то разрешалось оставаться на улице, попадали туда не от хорошей жизни. Такие экзотические истории, как у Большого Билла, встречались редко, но избиения и изнасилования – это было довольно распространённым опытом, через который проходили оказавшиеся на улице подростки. Марв лихорадочно думал, что сейчас сказать. Может, рассказать историю из жизни своих приятелей, одну из тех, что они не особо скрывали? Или перевести разговор? Он подавил мучительное желание вытащить читалку, погрузиться в чтение или хотя бы начать показывать Стиву все собранные файлы.

– Не, слушай, это не родители со мной что-то сделали, это с ними что-то произошло. Меня нашли в машине, там было много крови, а родители пропали. Я, когда чуть подрос, в интернете прочитал всё, что смог найти об этом и в библиотеке тоже. Судя по всему, это на них кто-то напал, никаких случаев насилия в семье и всё такое.

– А ты сам ничего не помнишь?

– Помню. Но явно не что-то такое, что могло бы помочь объяснить произошедшее.

Стив снова мучительно медленно потянулся к картошке. Когда он положил ломтики в рот, было видно, как он снова делает усилие, чтобы ускориться.

– Не подумай, приёмные родители они норм, просто они не очень меня понимают. Меня взяли первым, есть ещё пара детей, помладше. Когда я сказал, что не хочу никуда поступать после школы, они сказали, что тогда я должен найти работу. Тогда я сказал, что я не обязан находить её именно в Лондоне.

У Стива была бледная до серости кожа, явно, что он давно не брился – на щеках у него торчали отдельные рыжеватые волоски, которые в силу собственного одиночества не сумели бы исполнить роль щетины. У Марва борода и усы не росли вовсе, следует подумать о том, что когда если он доживёт до осени и пойдёт по докторам, задать им и этот вопрос – это недостаток возраста или здоровья. Заметив взгляд Марва, Стивен постарался выпрямиться, но плечи его снова привычно обвисли.

– Слушай, Стив, я сперва думал, что ты под веществами, но ты же засыпаешь на ходу. Ты за эти две недели хоть раз спал?

– Я спал, просто не очень как-то получалось выспаться нормально, последних дня три особенно.

Стив тихо засмеялся.

– Вообще всё не так, как я себе представлял. Когда я сегодня дошёл и увидел, как ты поёшь прямо солнцу, всё было даже круче, чем я мог мечтать. Но дальше я вообще ничего сообразить не могу, вся голова как ватой обложена, я на самом деле наполовину сплю. И какие вопросы примерно задать, тоже не соображаю. Ты ведь знаешь, что в той песне, что ты пел, про круг из камней и в клипе тоже?

– Клип не видел ни разу, насчёт камней – да, знаю всю песню, к северу от города есть менгир, большинство туристов едет именно туда. Конкретно Криса де Бурга, правда, знаю не так, чтобы много, больше всякого кельтского включают, вот, как сейчас.

Стив слабо улыбнулся.

– А я искал всякое такое по крупицам. Пересмотрел сотни клипов в сети. Ты живёшь в волшебном городе.

Нормального ответа на такое заявление не существовало. А когда собеседник начинает задвигать нечто такое, на что тебе сложно ответить, то, скорее всего, твой собеседник напрочь не контролирует разговор.

– Слушай, прежде, чем ты отключишься тут на столе или под столом, тебе есть где заночевать?

Тот снова неопределённо повёл плечом.

– Я что-нибудь придумаю, не беспокойся.

Марв достал телефон, но Стив вцепился в его руку.

– Слушай, если ты в полицию хочешь позвонить или что-то такое, то не надо, я не сбежал. Отчим не знает, где я, но у него есть мой номер телефона, и я уже совершеннолетний, я говорил, я могу ехать, куда хочу.

Марв стряхнул его пальцы.

– Слушай, расслабься, окей? Я позвоню по знакомым, чтобы найти, где тебе переночевать. Я не полицейский осведомитель, но, если тебя полиция ищет, на свалку ко мне не суйся, там скрытые камеры.

Стив провёл ладонями от крыльев носа по щекам.

– Нет, полиция не ищет.

Кажется, он полностью доверял Марву и даже не прислушивался к разговору. Минут через пятнадцать Марв нашёл хороший вариант, даже завидуя в глубине души, так как ему самому когда-то никто не предлагал подобного.

– На сутки можешь забуриться в помещение склада, там сейчас лофт – светильники, столы, диваны по стенам. На диване можно выспаться, только не пачкать и светильники не бить. С пяти до девяти будет подготовка к вечеринке, вечеринка с девяти до двух ночи, в это время там не поспишь, но можешь потусить плюс спокойно брать со столов столько еды, сколько хочешь. Потом до полудня сможешь ещё поспать.

– Окей, спасибо тебе, – он стал искать около ноги свой рюкзачок.

– Нет, подожди, хоть доешь. Ты точно не под веществами?

– Точно. Просто сегодня шёл пешком с трёх утра. Потом, когда дошёл до свалки, увидел, как ты поёшь, понял, что дошёл, а в голове пустота. Не против, что я всё потом расскажу? Наш договор ещё в силе, мы поболтаем потом, когда я высплюсь на том складе?

У Стива были бледно-зелёные глаза, и зраки не были ни ссужены, ни расширены, только глубокие тени под нижними веками.

– Да, конечно, я же взял у тебя деньги, давай к пяти я подойду к лофту, тебе всё равно надо будет куда-то деться на пару часов, покажу город. Ты объяснишь, что ты тут ищешь, решим, куда тебе деться. Ты же от Лондона сюда шагал не ради того, чтобы услышать, как кто-то орёт песни из репертуара Криса де Бурга? Мне кажется, ты бы и в Лондоне смог найти что-то в этом духе.

Марв ни разу никого не сдавал Кларку, хотя догадывался, кто из компании стучит, когда на улицах оказывались совершенно чокнутые или обдолбанные подростки. По большому счёту, в нормальном городе под присмотром сейчас бы уже давно оказались все, а не только «паршивые овцы», но Марв не собирался вмешиваться в то, как Кларк вёл дела. В конце концов, сам Марв, благодаря попустительству Кларка, мог наслаждаться таким количеством свободы, сколько мог унести. Но если этот Брендон/Стив реально поехавший, то он может быть опасен не только для других, но и для самого себя, так что, может, этот парень окажется первым, кого Марв сдаст полиции. Стив смотрел на Марва так, будто надеялся, что сейчас Марв что-то вспомнит, вроде: «Оу, так ты тот самый Стив, о котором меня предупреждал Никки-бандит! Точно, я тебе должен две штуки и сейчас отведу тебя к мечу в камне».

Внезапно Стив приподнял рукав своей куртки. На правом запястье была набита чёрная тату, которая при первом взгляде казалась просто синяком.

– И такой татуировки у тебя ведь тоже нет?

Марв прижал к столу своей ладонью ладонь Стива, чтобы тот не отдёргивал руку и внимательно рассмотрел тату. Это был стилизованный ворон, расправивший крылья, художнику удалось передать ощущение полёта, казалось, что ворон летит над землёй, а зритель находится ещё выше птицы. Марв с сожалением отрицательно мотнул головой.

– У меня только это.

Он показал на левое предплечье. Его обегала надпись Habent sua fata libelli («Книги имеют собственную судьбу»), надпись не была замкнута и на внутренней стороне руки от пробела до сгиба локтя шла ещё одна фраза «Credendo vides» («Поверив увидишь»). С внешней стороны над локтем были царапины после вчерашнего приступа безумия. Если бы он царапал руку с внутренней, задел бы тату.

– И, наверное, ты не знаешь никого, у кого была бы такая тату?

Голос Стива звучал убито, и, кажется, он совершенно не ожидал, что Марв поднимет указательный палец.

– Подожди-ка, это уже второй вопрос. Я думал, ты сам в курсе, что это такое, а картинка знакомая.

Стив втянул в себя воздух и затих, видимо, затаил дыхание. В глубине сознания Марв оттолкнулся ногой от пола и лестница поехала вокруг библиотеки. Связи, воспоминания, стили написания, сюжеты, светящиеся прочитанные книги и тусклые пока непрочитанные.

– Красная обложка. Этот ворон сверху, внизу силуэт какого-то мужика, который роет могилу. Фамилию автора не помню, не кто-то известный. Название «Забытый магазинчик ужасных снов». Про парня, который зашёл в маленький магазин, там пропал, а потом стал являться герою. Говорю по аннотации, саму книгу не читал, если бы был интернет, можно было бы загуглить.

Стив вытащил телефон из правого кармана куртки (остатки денег он выгребал из левого).

– Нет проблем. Можешь ещё раз сказать название?

Пока они устанавливали связь, вводили название, прошло порядка минуты. Но книга и обложка нашлись быстро. Написал её некий Отис Найман – человек, выпустивший всего одну книгу. И вышла эта книга в 88-м.

– На Амазоне её нет.

Стив продолжал серфить где-то в интернете, точно не на тех сайтах, адреса которых когда-то Марву дали приятели, смирившиеся с его запойным чтением. Такой старой и малоизвестной книги, скорее всего, не было бы и там, но Марв точно знал, что видел её в бумаге. Пусть Стив ел медленно, но вдвоём они всё-таки уже успели уничтожить свой завтрак.

– Ладно, парень, – сказал Марв, поднимаясь, – я не знаю, за какими конкретно галлюцинациями ты гонишься, но где находятся те книги, которые я хоть разочек видел в реальности, я знаю. Давай, пошли. Провожу к лофту и туда, где обитает данная книга. Надеюсь, история о том, что это за тату, будет интересной.

Стив наконец схватил свой рюкзак, второй рукой заталкивая телефон в карман куртки. Кажется, то, что он увидел где-то такую же картинку, что у себя на запястье, хоть немного его разбудило. Он закинул рюкзак на плечо и освободившейся левой рукой провёл по своим жидким рыжеватым волосам, пока пальцы не оказались на виске, при этом он не сводил взгляда с того же места под тёмными волосами Марва.

– Слушай, извини, это не моё дело, не обижайся, можешь меня послать, если хамлю, но эти шрамы у тебя…

Он не задал вопроса «Откуда они?», видимо, в последний момент сочтя, что договорить будет более невежливо, чем просто дать неоконченной фразе повиснуть в воздухе. «Точно, парень», – подумал Марв, – «это не твоё дело. И если я тут вожусь с тобой, будто ты младший братишка, это ещё не означает, что мы стали друзьями». Но в ответ он только широко улыбнулся и воспользовался фразой, которую слышал сегодня во сне.

– Упал с мопеда несколько лет назад.

У Марва в жизни не было мопеда, у него даже не было приятелей, у кого был бы мопед и уж тем более таких, кто хоть бы разок дал бы ему порулить. Но если бы этот незнакомый парень принялся бы настаивать, снова апеллируя к каким-то собственным неназванным обстоятельствам, Марв вернул бы ему половину суммы и пошёл бы на свою свалку, предоставив парню ныть под воротами и просить прощения за назойливость. Однако, Стив только кивнул и направился к выходу.

В книжном магазине, где торговали подержанными изданиями, Марв не помнил точно, где стоит нужная книга, но маршрутизатор в его голове каким-то загадочным образом точно указал, где примерно стоит искать. Потребовалось не больше пары минут, чтобы он просканировал полки в шкафу и нашёл не просто красную обложку, но и книгу запомнившегося Марву объёма. Стив молча покорно всюду следовал за ним, как доверчивый трёхлетка. Казалось, что парень начал снова отключаться от реальности, на улице Стив шагал медленно и непреклонно, уставившись куда-то вперёд. Вполне возможно, если он действительно всё время шагал три дня подряд, сейчас у него попросту отваливались ноги и заставлять себя их переставлять ему удавалось только по той причине, что он отключал любое возможное сообщение с собственным телом.

У кассы Стив снова полез за своим кошельком, но прежде, чем он успел достать единственную купюру, Марв достал собственные деньги.

– Я заплачу, сегодня с утра один чудик отвалил мне двадцать фунтов, кажется, только за то, чтобы поболтать со мной и, вроде, так пока и не решился рассказать, что его беспокоит.

Он быстро подмигнул Стиву и получил в ответ кривоватую усмешку, правда, с задержкой в пару секунд. До лофта они шли ещё минут десять, к моменту, как Куив открыл им дверь и пустил внутрь, казалось, что рядом с Марвом идёт не самый активный зомби.

– Будешь спать на диване, не испачкай обивку обувью, – предупредил Куив.

Стив кивнул. Он кивнул и Марву, когда тот сказал, что зайдёт за Стивом к семи. Сел на диван, потянул за шнурки, затем упираясь носками в пятки, снял кеды, и повалился на диван, предварительно успев подложить под голову свой рюкзак. На момент, как Марв прощался с Куивом, Стив уже глубоко спал.

По дороге Марв включил читалку. Хотя ему требовалось подумать и чтение его только бы отвлекало от мыслей, но при этом он постоянно бросал взгляд на читалку, сортируя обложки книг в разделе «Библиотека».

В стандартном ужастике Стив и был бы убийцей, который нашёл его в момент, как Марв увидел первый сон о его преступлении. Молодость могла быть кажущейся, а странные вопросы – попыткой найти, согласно некоему предсказанию, человека, который сумеет его остановить. К минусам этой версии было лицо, которое мелькнуло на момент окончания сна. Это стопроцентно был не Стив. Но этот «сюжетный поворот» легко было объяснить: Марв не видел момент смерти Пола, подручный убийцы вырубил парня, а потом где-то Стив лишил Пола жизни. Видимо, для того, чтобы получить вечную молодость. А такая жуткая усталость Стива объяснялась тем, что он давно не получал свежих душ на обед.

Марв прикинул, насколько разгромную рецензию на сайте ужастиков написал бы на подобный сюжет. Справедливости ради, напомнил он себе, в нормальной книге главный герой попадал бы в сознание убийцы, а не жертвы. Попадать в сознание жертв и умирать разными способами, раз за разом, малопродуктивно. Хотя, сделал он пометку в памяти, для хорошей чернухи идея неплохая. Тогда убийцей должен оказаться сам Марв, он находится в аду и потому раз за разом переживает последние дни всех тех, кого убил. Это точно не самая распространённая идея, стоило бы запомнить и разработать её для какого-нибудь своего романа.

За этими мыслями он дошёл до родной свалки. Пока отпирал ворота, доставал ноут, запускал программу, которая помогала ловить вай-фай из кафе за стеной и генерировать меняющийся пароль, он повторял про себя всё то, что узнал во сне. Нормальный сон давно бы уже выветрился из памяти, тем более после общения со странноватым парнем (а что, если Стива кто-то подослал именно для того, чтобы Марв забыл свой сон?), но сон оставался всё таким же чётким, как если бы он пережил всё это в реальности и даже приложил усилия, чтобы запомнить.

Первым он стал искать Теодора Таунсенда из Гилфорда. Это не самое распространённое сочетание имени и фамилии, принесло плоды практически мгновенно и скоро Марв созерцал мемориальную страничку в соцсети.

В первые секунды он решил, что просто где-то услышал эти имя и фамилию и присочинил внешность, так как лицо на фото было незнакомым. Но стоило ему приглядеться, как он понял, что нет, это тот самый парень, который когда-то посыпал адскими угольками жизнь Пола. Тот, кто создавал страничку (Марв готов был спорить, что это были родители), поместил фото Дора ещё до болезни – достаточно смазливый улыбчивый парень, не похож ни на безумца, ни на человека со скрытым заболеванием, которое исказит его лицо и тело. В единственном сообщении было сказано, что Дор скончался после продолжительной болезни, а также указаны даты жизни: 13 сентября 1999 года – 30 декабря 2021. Под сообщением – только восемь грустный реакций. Хотя они не были анонимны, фотографии аккаунтов, с которых ставили реакции, ничего Марву не сказали, никого, похожего на Пола там не было.

Он получил подтверждение, что его сон в самом деле имел под собой обоснование. «Радуйся», – сказал он сам себе, но особой радости он при этом не испытывал, скорее, возбуждение и опасения. Он прикинул, что теперь, зная возраст Дора, он сможет определить, в каком классе в колледже Баудиции он учился. В фильме ужасов он бы сразу смог получить фото всех выпускников колледжа, чтобы найти на них Пола, но на сайте колледжа ни слова не было сказано про выпускников. Да Марв и сомневался, что в наше время, когда все скрывают данные, запросто сможет получить подобные сведения.

Фамилия Читтервен, как это ни странно, оказалась достаточно распространённой в Гилфорде. В принципе, Марв мысленно проследил примерный путь Пола от кафе до дома, так что, скорее всего, он сможет найти нужную улицу, перепроверит, живёт ли на улице некая миссис Читтервен, а оттуда уже не сложно найти дом Пола – следует найти дом Форманов и Пол будет напротив. Судя по всему, найти Пола (если, конечно, он был реальным человеком) – было квестом для долгих прогулок.

Марв закрыл глаза, пытаясь точно припомнить наиболее интересные куски сна. Например, письмо убийцы. Может, название файла что-то подскажет? Под веками у Пола заплясал экран телефона, чёткий будто фото. И через секунду он гуглил то, о чём стоило бы подумать раньше – адрес электронной почты Пола.

Почта – это цифровой аналог отпечатка пальца в интернете. Возможно, три-четыре года и его уже полностью заменит номер телефона, который все предпочтут скрывать. Но Пол жил во времена, когда соцсети, основанные на доступе через мобильные приложения, ещё не вытесняли соцсети с компьютерном доступом. Цепочка получилось короткой: выяснить фамилию Пола (Шелдон) и факультет, затем на заметку, выражающую соболезнования в связи с кончиной Шелдона, а потом и на заметки о серийном убийце по прозвищу Эхион, также прозванный убийца-математик, так как уже после третьей жертвы стало понятно, что он выбирает жертв среди юношей, увлечённых математикой (Пол Шелдон проходил курс бакалавриата на факультете Компьютерный наук и технологий, но, видимо, так как факультет раньше назывался Математической лабораторией, то Пол попадал под определение математика). Шелдон считался четвёртой жертвой из пяти, хотя счёт был явно неверным, всего жертв было девять, не учитывались сопутствующие, которыми убийца отвлекал внимание.