Kitabı oku: «Мой покровитель», sayfa 2
Глава 5
– Мам, что он сказал? – я подскочила к маме, не в силах сдержать любопытство.
И хоть в последний месяц у нас с ней были очень натянутые отношения, но сейчас я не выдержала.
– Что же он мог сказать? – укоризненно взглянула на меня мама. – Он ужасно сердится на тебя. Видишь: даже разговаривать с тобой не захотел. Настолько ты его разочаровала.
Обида жёстко кольнула меня прямо в сердце.
Никто меня не понимает. Абсолютно никто! Теперь мне этим институтом будут попрекать до конца жизни!
Да, вот такая я ни на что не способная. Позор семьи. Да если бы у меня было настоящее увлечение разве бы я стала бросать любимое дело? И я ведь не сижу сложа руки. Я пытаюсь себя найти. Уже столько всего перепробовала! Но всем нужен только конкретный результат. Как будто я сама от этого не мучаюсь.
Я резко развернулась, чтобы мама не заметила моих влажных глаз и направилась в свою комнату.
Переоденусь и уйду! Все равно куда. Всем без меня будет только лучше.
– Подожди, – мама настигла меня и заглянула мне в лицо. – Он сказал вовсе не это.
Она тяжело выдохнула.
– Он предложил мне нечто странное… я не знаю как на это отреагировать.
Обида все ещё жгла мне горло, поэтому я не задавала наводящих вопросов. Если ей не хочется говорить, пусть не говорит. Мне все равно. Я так ждала приезда Рихарда, он ведь обещал помочь, а на деле он просто сообщил маме насколько сильно разочарован во мне. Сказал это даже не мне в лицо, будто меня и не существует больше.
– Он хочет, чтобы ты… какое же это слово-то было? – мама тщетно пыталась вспомнить что-то важное, но все же продолжила разговор без этого таинственного слова. – Он хочет забрать тебя завтра к себе.
– К себе? – я так удивилась, что мгновенно забыла о своих мыслях.
– Да, – мама с каждой минутой становилась все растеряннее и печальнее. – Он сказал, что ты будешь ходить с ним на все его деловые встречи, но тебя никто не будет трогать. И что он лично займётся твоим воспитанием. При этом ты должна будешь жить у него. Я не знаю, что это означает. И не знаю, что ему ответить.
Жить у него?
У меня аж дыхание перехватило.
Но, если мама сомневается, значит, она не хочет соглашаться?
– Ты откажешь ему? – прямо спросила я.
– А ты бы как хотела?
Я увидела искренность в маминых глазах.
– Пожалуйста, не отказывай, – попросила я как можно спокойнее.
Я не буду унижаться и упрашивать ее.
– А если он будет с тобой слишком суров? – голос мамы ещё оставался тревожным, но ей явно стало спокойнее, что я освободила ее от ответственности.
– Пожалуйста, не отказывай ему, – снова попросила я, решительно глядя ей в глаза.
Мама вздохнула и наконец сдалась.
– Хорошо. Если ты действительно доверяешь ему, то я не откажу.
Мне так хотелось броситься маме на шею, горячо поблагодарить ее, сказать ей, что люблю ее, но вместо этого я выдала сухое:
– Спасибо.
Если я сейчас проявлю слабость, то она опять начнет меня ругать за все подряд. Попросит обещаний, что я исправлюсь, что я начну учиться, что найду себе дело по душе.
Да я бы и рада ей все это пообещать. Мне и самой тошно от собственной жизни. Но абсолютно никто не слышит того, что я обычно говорю.
– Рихард ничего не сказал по поводу твоих вещей, – вдруг задумалась мама. – Но, наверное, тебе нужно собраться.
– Я соберусь, – снова выдала я сухой ответ, чтобы скрыть свою радость. И не просто радость, а самое настоящее ликование.
Я буду жить с Рихардом! Ходить с ним на деловые встречи! Я и мечтать о таком не могла! А что если я нравлюсь ему как девушка? И однажды он захочет от меня чего-то большего? Что мне делать? Я ведь совсем ничего в этом не понимаю и ничего не умею.
Да, я общалась все время в кругу парней, но внутри этого круга ни разу никто не пытался приставать ко мне. Сыч был лидером, поэтому никто на меня не покушался. А сам он никогда не проявлял ко мне знаков внимания. Поэтому, к своему стыду, я дожила до девятнадцати лет, и ни разу не встречалась с парнем.
И здесь у меня тоже все было не как у людей. Что ж у меня за жизнь такая?
Остаток дня я провела в сборах и в домашних делах. Я была так взволнована предстоящим событием, что заснула только к утру. А с утра, естественно, проспала свой будильник. Мама разбудила меня всего за полчаса до приезда Рихарда, и я как метеор принялась собираться.
Наконец мужчина вновь прибыл в нашу квартирку, и окинул меня строгим взглядом…
Глава 6
Рихард сдержанно поздоровался с моей мамой и узнал о ее делах, а затем взял мою сумку и бросил мне:
– Идем.
– Вы со мной даже здороваться больше не будете? – я виновато взглянула на мужчину, когда мы сели в машину без номеров.
Очевидно, Рихард только вчера ее купил, так как на лобовом стекле красовался отпечатанный лист с будущим номером.
– Буду, – мужчина спокойно завел мотор и выехал со двора, – но сначала я поставлю тебя в курс дела. Вот, держи.
Он бросил мне на колени скромный ежедневник с ручкой.
– Тебе придется все записывать, – продолжал он. – Советую слушать меня очень внимательно и ничего не пропускать.
– Буду слушать все-все, – просияла я.
Я была ужасна рада, что Рихард говорит со мной. Значит, не так уж и сильно он на меня сердится?
Меня подмывало продолжить разговор хоть о чем-нибудь, но на очередной мой вопрос Рихард просто промолчал.
Наконец мы добрались до его дома и въехали в довольно большой и ухоженный двор. Мужчина провел меня в минималистичную гостиную и подвёл к дивану.
Я только было собралась усесться на него, но Рихард остановил меня одним взглядом.
– Что? – удивилась я. – Мне нельзя сесть?
– На диван нельзя, – холодным тоном ответил он. – Ты сядешь на пол.
– На пол?! – открыто возмутилась я. – Я что, собака, чтобы сидеть на полу?
– Ты сядешь на пол и будешь молча ловить и записывать каждое мое слово, – Рихард не просто давил энергетикой, а буквально уничтожал ею.
– Тогда… я постою, – запнулась я.
Не скрою: меня напугал тон Рихарда, но все же сидеть на полу, пока он – мужчина – будет сидеть на диване, как минимум не вежливо.
Где его манеры?
– На пол, – Рихард указал пальцем на покрытие из ламината, лишенное даже ковра.
На этот раз у меня само собой подогнулись ноги, и я выполнила приказ, со страхом и обидой в глазах.
Страх усилился ещё в десять раз, когда Рихард взял тонкую деревянную палочку в руки.
– Твое поведение никуда не годится, моя невоспитанная Юнона, – строго отчитывал меня мой Господин. Он принялся похлопывать палочкой себе по ладони, отчего я вся напряглась. – Ты уже перешла все границы.
В смысле «все»? Я не нарушила закон, не загуляла по мужчинам, не употребляла алкоголь и тем более наркотики. Я – добрый и отзывчивый человек. Просто пока не нашла себя по жизни. Но это не тянет на «переход всех границ».
Однако на этот раз я не стала возражать Рихарду. Если уж он взял эту палочку, то мне лучше быть осторожной.
– Я готов помочь тебе во всем, – продолжал он. – Стать твоим Покровителем. Ты же взамен станешь той, кем никогда не была: моей послушной, молчаливой и безотказной игрушкой.
– Какой игрушкой? – обомлела я.
– Ты станешь моей гейшей, – он дерзко уселся передо мной на диване, будто специально показывая, как ему удобно и комфортно.
– Гейшей?! – ещё больше обомлела я. – Но это же… это… – я не знала как выразиться потактичнее.
– Говори, – снисходительно подбодрил меня он.
– Девушка лёгкого поведения, – выпалила я, уже не выбирая слов.
– В корне неверно, – парировал Рихард, прожигая меня властным взглядом насквозь. – Гейша – это эталон женственности, сдержанности, чувственности, контроля над собой, своими мыслями, чувствами и эмоциями. Гейша не контролирует свою жизнь, она контролирует лишь настоящий момент. Ты и так живешь одним моментом. Совершенно не задумываешься о будущем. И если ты сможешь заполучить контроль над моментом, ты наконец сможешь привести свою жизнь в норму.
Я замолчала. С этой позиции, конечно, все выглядит нормально. Даже интересно. Признаться, Рихард заинтриговал меня.
– Я во всем тебе помогу, научу всем правилам, если ты будешь беспрекословно мне подчиняться, – решительно заявил он. – Хотя… даже если не будешь, я все равно сделаю из тебя то, что хочу. Мои требования таковы: ты всегда должна выглядеть женственно и безупречно; ты должна обучиться изяществу и грации; ты будешь сопровождать меня на всех встречах; ты научишься поведению истинной утонченной гейши; научишься слушать, молчать и терпеть, когда того требует ситуация; также ты будешь выполнять все женские обязанности у меня по дому. А главное: ты должна во всем мне стараться угодить.
Интересное кино! А мне какая от этого польза?
Очевидно, Рихард прочитал на моем лице невысказанный вопрос и ответил сам:
– Со своей стороны я обещаю успокоить тебя, привести твои мысли в порядок, помочь определиться по жизни, оплатить все расходы на обучение, и я лично найду тебе подходящую работу, на которой тебе действительно захочется работать. Все расходы по твоему содержанию я также беру на себя, но буду делать это крайне разумно.
Что ж, с такой позиции я, пожалуй, соглашусь хотя бы попробовать. Вдруг на деле все не так страшно?
– Так… если я буду Ваше гейшей, должна ли я буду с Вами спать? – уточнила я вопрос, который никак не отпускал меня.
– Я – твой покровитель, – усмехнулся он. – А значит, буду покрывать не только твои расходы, но и… твое тело. Душой ты давно принадлежишь мне, Юна-тян. Ты и сама это знаешь. Всему свое время. И твое время пришло.
Я нервно сглотнула, и вся напряглась.
Кажется, легко мне не будет. Даже трудно не будет. Мне будет очень-очень сложно.
Глава 7
– Встань, – приказал Рихард, и я неуклюже поднялась.
Хоть я просидела на полу всего минут десять, но у меня уже заболели колени. Поэтому я чуть ссутулившись потерлась их.
– Не годится, – вынес мужчина свой вердикт. – Сядь.
Он издевается?
Но его пронизывающий взгляд был более, чем убедительным.
Я снова села, поморщившись от соприкосновений коленей с полом.
– Встань, – снова приказал он.
Теперь я встала более резво и постарался не сутулится, но Рихард снова приказал:
– Сядь.
Я жалобно посмотрела на мужчину, но он для полной убедительности хлопнул палочкой себе по ладони. Похоже, если я не выполню приказ, эта палочка обрушится на меня.
Я снова седа, но уже медленно и осторожно. Наверное, Рихард хочет, чтобы я сделала это женственно и грациозно.
– Встань, – снова приказал он.
Я встала с долей усталости.
Что за кардиотренировку он решил мне устроить? Я ещё даже не позавтракала. У меня уже голова кружится.
– Сядь.
– Да в чем прикол-то? – не выдержала я. – Вы просто издеваетесь или требуете какого-то конкретного результата?
– Ещё одно слово, и я надену на тебя кляп, – пригрозил Рихард. – Ты должна все делать красиво и женственно.
– Ну Вы хоть расскажите как это делается, – устало захныкала я. – Или давайте я ролик посмотрю. Я же ни разу не видела, как они это делают.
– Ты должна это сделать просто красиво и женственно. Как бы это сделала именно ты, – Рихард встал с дивана и направился к тележке для посуды, которая сверху была накрыла белоснежным полотенцем. – Бездумное копирование ничего не даст. Ты должна почувствовать саму себя.
Мужчина пододвинул эту тележку, убрал полотенце, и я увидела целый набор жутких предметов: кляп, наручники, какие-то ремешки и ремни, а ещё маленькая плётка с длинной бахромой из кожи.
– Вы что, меня бить будете? – я в ужасе взглянула на Рихарда. – За то, что я недостаточно красиво встаю и сажусь?
Мужчина взял кляп в руки, на глаз подрегулировал ремешки и поднес к моему лицу.
– Нет! – воскликнула я и вскочила на ноги. – Вы с ума сошли! Я уезжаю домой!
– Немедленно вернись на место, – с ледяным спокойствием скомандовал он.
– Не надо меня бить, – шмыгнула я от отчаяния. – Это уже слишком. Я думала Вы поможете мне, а Вы…
Мне стало жутко обидно. Я не хотела разочаровываться в Рихарде, но все мои девичьи мечты только что рухнули и разбились вдребезги.
– Я и помогаю тебе, – Рихард ни капли не смягчился. – Хочешь, я назову истинную причину, почему ты не можешь определиться по жизни?
Я обиженно взглянула на него.
– Ты перестала быть девушкой, – ответил он. – Пока ты жила с мамой и сестрами, у тебя была прочная женская община. Да, вам всем не хватало мужчины в доме. Не хватало его влияния. Но за все это время ты к этому привыкла. А три года назад твои сестры одновременно вышли замуж. Мама тобой совсем не занимается, предпочитая развивать карьеру. И ты осталась не только без мужской опоры, но и без женской. Вот так в одночасье. Поэтому ты не определишься по жизни, пока не поймёшь кто ты. Пока не раскроешь свой женский потенциал.
Рихард замолчал на секунду, словно оценивая мою реакцию, но затем продолжил:
– Женская энергия – это уют, спокойствие и плодородие. Мужская – это деньги, карьера, успех. И несмотря на то, что ты прокачиваешь себя как мужчину: пытаешься учиться, поскорее найти работу и призвание, общаешься только с парнями, ты все равно не добьешься результата. Потому что это все равно, как если бы ты утоляла только голод, а не жажду. Ты должна начать с женской энергии. Только тогда все пойдет. И должна не копировать ее с других, а вытащить ее из себя. Поэтому вернись на место и делай все, что я говорю.
Я повержено вернулась к Рихарду и тихо попросила:
– Пожалуйста, не надо кляп. Я буду молчать.
– Что ж, посмотрим, – Рихард не убрал предмет обратно, но и не надел его пока на меня.
– Сядь, – опять приказал он.
На этот раз я села с осознанием дела. Теперь я внимательно прислушивалась к своим ощущениям и пыталась почувствовать в себе что-то женственное.
Примерно на четвертый раз мои действия стали отработанными. Я уже успевала одновременно задумываться и о своей осанке, и о ровной шее, и даже постаралась ноги красиво прижимать друг к другу и так же красиво складывать.
Примерно на седьмой раз я даже попыталась сделать это соблазнительно. А на десятый я окончательно разбила себе одно колено. Но я всё равно выполнила это упражнение ещё и в одиннадцатый раз.
– Достаточно, – прервал меня Рихард. – Сегодня вечером у тебя будет первый деловой прием. Переговоры будут вестись среди японцев, поэтому все будут сидеть на полу. Так что заклей пластырем колено и постарайся не растерять свой навык до вечера. А теперь завтрак.
Глава 8
В полнейшем смятении я юркнула в ванную Рихарда и включила воду. Сняв тонкие колготки, я промыла поврежденную кожу на колене, а затем в задумчивости уселась на бортик ванны.
Не лучше ли мне вернуться домой? Мне совсем не хочется, чтобы Рихард меня чем-нибудь бил, да и вообще обижал. Я думала, я ему нравлюсь. Хотя бы просто как близкий человек. Но его поведение уж очень странное.
– Юна-тян! – строго позвал меня Рихард.
Я подскочила на месте и поспешила найти аптечку.
Лучше не злить моего Хозяина.
Но аптечки нигде не было, хотя запутаться в минималистичном дизайне Рихарда было просто невозможно. И тут мужчина открыл дверь и окинул меня строгим взглядом.
– Я не нашла пластырь, – сообщила я, просто чтобы отвлечься от его взгляда.
– Естественно, потому что у меня аптечка на кухне, – сообщил он и подошёл ко мне совсем близко. – Я поэтому тебя и звал.
Я едва заметно кивнула и сделала шаг вперёд, думая, что Рихард отведет меня на кухню. Но он стоял как вкопанный, из-за чего я оказалась слишком близко к нему.
Смутившись, я не сразу отступила, но когда собралась сделать это, то Рихард приобнял меня за талию и притянул к себе. Я же нерешительно упёрлась кулачками о его сильную грудь, чтобы сохранить хоть какую-то дистанцию.
Я мечтала об объятьях Рихарда три года, но сейчас они вызвали во мне страх и чувство неловкости.
– Это мне не нравится, – он указал взглядом на мои руки. – Ты должна с трепетным желанием принимать мои ласки. Никогда не останавливай и не отталкивай меня. Разве ты мне не доверяешь?
– Доверяю, – у меня пересохло во рту. – Но…
– Юнона, не бойся, – голос Рихарда стал таким низким и серьезным, что у меня аж ноги задрожали. – Я скажу тебе это всего один раз. Да, мне нужно, чтобы ты боялась ослушаться меня, но я не питаю к тебе злости или жажды мести. Я бы не стал так с тобой обращаться, если бы ты была мне безразлична. Я взялся за твое воспитание, потому что ты… особенный для меня человек. Я не хочу сломать тебя и переделать полностью. Я хочу вытащить из тебя то, что ты не замечаешь или намеренно упрятала очень далеко. Поэтому просто доверься мне. Обещаю: результат тебе понравится.
Я подняла радостный взгляд на мужчину и теперь упиралась ему в грудь не кулачками, а открытыми ладонями.
«Особенный человек»? Это значит, что я ему нравлюсь? И, возможно, давно? Ну почему не сказать об этом прямо? К чему выдавать это сухое «особенный человек»?
Рихард прочистил горло и мгновенно вернулся в свой прежний образ холодного и строгого мужчины.
– Твоя одежда мне тоже не нравится, – сообщил он привычным тоном.
Я была сегодня в твидовых шортах, тонких капроновых колготках, которые уже можно выбросить из-за стрелки на коленке, и в обтягивающей водолазке.
Не знаю, что ему могло не понравится.
– Я переодену тебя, – заявил он и взялся за пояс моих шорт.
– Что? – удивилась я, и заерзала в руках Рихарда. – Нет! Я сама!
Но Рихард не обратил никакого внимания на мои сопротивления. Он резко развернул меня к себе спиной и схватил поперек груди так, чтобы я не мешала руками.
Затем четкими движениями он расстегнул и снял с меня шорты. Как бы я ни зажималась ногами, но мужчина все равно сделал то, что хотел.
В следующую секунду он вытянул мои руки вверх, и под мои протестующие возгласы снял с меня водолазку.
– Господин Рихард! – хныкала я от страха и унижения за свой внешний вид. – Не надо! Пожалуйста!
Я боялась, что сейчас он воспользуется мной, и я была совсем не готова. Мне хотелось, чтобы Рихард стал моим первым мужчиной, но не так, чтобы он взял меня силой в ванной.
Оставив меня только в белье, Рихард крепко прижал меня к себе, а я расплакалась от беспомощности. Но в следующий момент он взял со стиральной машинки темно-синее платье и аккуратно надел его на меня.
Это был костюм горничной. Очень строгий. Глухое синее платье под горло с длинными рукавами. Единственными украшениями в нем служили белоснежный передник, и тонкая кружевная вставка на воротнике. Однако само платье оказалось довольно коротким. При любом наклоне тут же будет видно мое белье.
Но все же строгий верх, и факт того, что Рихард оставил меня в белье и не тронутой по женской части, успокоил меня.
Я перестала плакать, когда Рихард подвёл меня к зеркалу и собрал мне волосы в пучок. Теперь я лишь изредка шмыгала носом.
Вроде он действительно не сделал ничего плохого, но мне по-прежнему было страшно.
Затем он склонил меня над раковиной и умыл мне лицо. Промокнув кожу полотенцем, он бросил мои вещи в корзину для грязного белья и молча повел меня прочь из ванной.
Я не понимала, как мне подстроиться под его характер и странные действия. Но почему-то я не чувствовала на него обиду. В конечном итоге все его действия оказывались оправданными и не откладывали во мне негатив. Но как будет дальше я не знаю…
Глава 9
Мы спустились на первый этаж, где в такой же минималистичной кухне находились только кухонный гарнитур, квадратный плотный коврик и низенький стол, за которым полагалось сидеть на полу.
Ох, бедный мои коленки. Кажется, Рихард собирается мне их сбить под ноль.
Мужчина тем временем открыл один из шкафчиков и достал упаковку пластырей и антисептик. Я тут же подошла к нему, чтобы взять упаковку. Рихард говорил, что я должна это сделать сама. Однако он проигнорировал мой жест и сам присел передо мной на корточки.
Это было так волнительно, что мои щечки тут же вспыхнули колким румянцем. Я ведь стояла совсем в коротком платье перед ним!
Когда же Рихард обхватил мою ногу широкой ладонью, мне показалось что у меня сердце выпрыгнуло из груди. Я даже дышать перестала. Это прикосновение было таким скромным, обыденным, но вместе с тем чувственным, что теперь станет моей ночной фантазией на несколько дней вперед.
Рихард тем временем протер мою трещинку смоченной ватой, подул, и залепил пластырем крест на крест. Причем пластырь был не обычного телесного цвета, а почему-то белый, словно декоративный.
В абсолютном молчании Рихард поднялся и сложил медикаменты обратно в шкафчик, а затем принялся молоть кофе.
Я же никак не могла отойти от этой магии, что он создал: ледяной снаружи, такой строгий на словах, и вместе с тем у него такие горячие ладони и мягкие пальцы. Когда он раздевал меня в ванной, я была так напугана, что не обратила на это внимание, но сейчас мне хотелось, чтобы он снова ко мне прикоснулся.
– Давайте я, – наконец опомнилась я и подскочила к мужчине.
Когда Рихард сказал, что я должна выполнять все женские обязанности по дому, я совсем не была против. Домашние дела меня успокаивали и вводили в приятное состояние транса. Я чувствовала себя в своей ракушке и в полной безопасности, когда занималась всем этим. Особенно я любила печь и вообще возиться с тестом.
– Что бы Вы хотели на завтрак? – спросила я, желая реабилитироваться и показать себя с лучшей стороны.
– Что-нибудь полезное, – сухо ответил он и освободил мне место у плиты.
– Сколько у меня времени? – воодушевилась я.
– Десять минут, – Рихард сел за столик и раскрыл книгу с голубоватым рисунком.
Отлично. Десять минут – вполне нормально.
Я засыпала молотый кофе в турку и зажгла огонь. Тем временем я слегка обжарила хлеб на сухой сковороде, выложила на тарелку, а затем поставила вариться два куриных яйца. Намазав хлеб размятым авокадо, я выложила на него немного консервированной трески и накрыла листом салата. Затем я остудила и почистила яйца и также нарезала их на тосты, чтобы желток красиво стекал на салат. Приправила все это рубленной зеленью, а затем приготовила кофе с молоком.
– Готово, – я поставила тарелку перед Рихардом и налила ему кофе в чашку.
– Двенадцать минут, – немного укоризненно сообщил он, показав на свои часы.
– Ой, ничего с Вами не случилось за эти две минуты, – миролюбиво съязвила я. – Вы кофе с сахаром пьете?
– Ты должна все делать в срок, – Рихард сохранял предельную серьезность на лице, но я заметила, как дернулись уголки его губ. Он пытался сдержать улыбку.
– Хорошо, – согласилась я, – в следующий раз тогда будете есть все сырое.
На этот раз Рихард поджал губы. Его явно забавляла моя дерзость, но он не мог позволить себе расхохотаться или хотя бы улыбнуться.
– Юна-тян, – проговорил он таким тоном, словно ругал маленького ребенка.
– Я все поняла.
Под пристальным взглядом Рихарда я уже отработанным движением села на колени и в знак послушания сложила ладони на коленях.
– Позволите ли Вы мне разделить с Вами трапезу? – издевательски спросила я.
Мне всегда нравилось играть на нервах у Рихарда. И сейчас, когда я успокоилась благодаря домашним делам, я снова не боялась его.
– Позволяю, – ответил он, не отрывая от меня взгляд.
– Спасибо, Господин Рихард, – кокетливо улыбнулась я и принялась за свою порцию.
Я привыкла есть и смотреть что-нибудь через смартфон, но сейчас Рихард явно не позволит мне это сделать. А без какого-то побочного действия мне буквально кусок в горло не лез. Тем более, что я не любила авокадо. И чтобы побыстрее проглотить его я всегда «засматривала» его чем-нибудь.
– А что Вы читаете? – я решила хоть разговором отвлечься.
– Когда я ем, я глух и нем, – сурово сообщил мужчина, намекая, что не будет разговаривать за едой.
– Интересно, – так же серьезно ответила я. – Расскажите чем закончилось?
– Юна-тян! – на этот раз Рихард хлопнул по столу. – Мне сходить за кляпом?
– Давайте вместе почитаем? – я проигнорировала его угрозу. – И вообще: у меня будет ну как бы свободное время от всех этих Ваших наставлений? Или выходной?
– Хорошо, давай почитаем вместе, – согласился Рихард, как обычно проигнорировав большую часть моих вопросов.
Ну хоть так.
Я подсела к мужчине поближе, а он поставил книгу между нами.
«Кто такой Джон Голд?» – бросилась мне первая строчка в глаза.
Я прочитала почти целую страницу, но в этой книге явно также не любили отвечать на вопросы, как и сам Рихард.
– А кто же такой Джон Голд? – с нескрываемым любопытством спросила я.
– Это просто устойчивое выражение, – вздохнул он. – Используется, когда человек задает бесполезные вопросы. Но я подозреваю, что Джон Голд здесь все-таки появится.
– Какая загадочная книга, – улыбнулась я и взглянула на обложку. – «Атлант расправил плечи». Интересно?
– Очень, – Рихард раздраженно поджал губы. – Как раз об одной девушке, которая слишком сильно прокачивала свои мужские качества, напрочь забывая о женских.
– И кем же она работала? – он меня заинтриговал.
– Строила железные дороги, – Рихард не скрывал своего раздражения.
– Как «Титан»? – уточнила я.
– Ты читала Драйзера?
– Конечно, – я воспряла духом. – «Титан», «Оплот», «Стоик», «Финансист» и «Американская трагедия».
Это явно понравилось Рихарду.
– Что ж, Юна-тян, – сдержанно улыбнулся он. – Пожалуй, ты заслужила на сегодня награду. Я и не подозревал, что ты любишь читать, причем классику. Да еще и так хорошо готовишь.
– А какую награду? – обрадовалась я.
– Узнаешь в конце дня, – сообщил он, допил последний глоток кофе и молча вышел из-за стола.
